ТРЕНДЫ РОССИЙСКОЙ СОВРЕМЕННОСТИ: ЭМПИРИКА И ТЕОРЕТИЗАЦИЯ Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

ВЕСТНИЦ®,,

Iетшпита оциологии

8

О ВЫПУСКЕ

DOI: 10.19181/vis.2023.14.2.1 EDN: VHOEZE

Тренды российской современности: эмпирика и теоретизация

Ссылка для цитирования: Аксенова О. В. Тренды российской современности: эмпирика и теоретизация // Вестник Института социологии. 2023. Том 14. № 2. C. 8-14. DOI: 10.19181/vis.2023.14.2.1; EDN: VHOEZE For citation: Aksenova O. V. Trends of Russian modernity: empiric research and theorizing. Vestnik instituta sotziologii. 2023. Vol. 14. No. 2. P. 8-14. DOI: 10.19181/vis.2023.14.2.1; EDN: VHOEZE

Тема этого номера: «Процессы формализации (бюрократизации) в российском образовании». Предлагаем сделать эту тему дискуссионной и призываем коллег присоединиться к обсуждению явлений, процессов, тенденций, возникших в российском обществе в результате, казалось бы, совсем недавних, постсоветских перемен. Мы начали с образования, поскольку оно является ключевой для общества сферой, которая определяет будущее и одновременно детерминирована настоящим, его трендами, которые, возможно, окажутся недолговечными.

Категория современности и связанные с ней модернизация, инновации, цифровизация и даже порядковый номер столетия «XXI» долгое время имели лишь положительные коннотации. Это не новый феномен, в особенности для нашей страны, в которой прогресс стал всеобщей ценностью со времен индустриализации. Сомнения в исключительной положительности происходящего возникли недавно, когда последствия реформирования целого ряда отраслей, включая среднее и высшее образование, стали очевидными. Примерно двадцать лет назад обсуждался вопрос, нужно ли заимствовать западные институты или стоит выращивать такие же на отечественной почве и с учетом ее специфики1. В реальности оба процесса переплетались: болонская система, тестовая проверка знаний, формализация и стандартизация управления образованием есть одновременно результат 3 копирования западных институтов и их укоренения и роста в российских г^ условиях. Формализация в сфере образования характерна для институтов

О

(N

гм

западного модерна и постмодерна, которые и заимствовались. В то же время она, несомненно, уже приобрела и российскую специфику. В статьях темы номера представлены результаты эмпирических исследований и теоретического осмысления этих сложных процессов.

1 Я. И. Кузьминов, В. В. Радаев, А. А. Яковлев, Е. Г. Ясин. Институты: от заимствования к выращиванию. Опыт российских реформ и возможности культивирования институциональных изменений. Модернизация экономики и выращивание институтов: в 2 кн. Кн. 1 / Отв. ред. Е. Г. Ясин. М.: Издат. дом ГУ ВШЭ, 2005.

т

<ч

о

45 <ч

|о

Г Я" о тН

§

,о

X 1—

1- и <ч

01

во 2

Осипов А. М. (Санкт-Петербург) в статье «Приоритеты изучения образования в свете проблемы бюропатологий» предлагает собственную концепцию, основанную на категории бюропатологий, уже применяемую в социологии. Автор показывает необходимость включения проблемы бюропатологий в число приоритетов российских исследований образования и образовательной политики. Бюропатологии в сфере образования обрели в постсоветское время институциональную форму. По мнению автора, они закреплены в нормативно-правовой, технологической, культурной, ценностной и организационной структурах российского образования. В их числе не сдерживаемая правовыми и общественно-политическими механизмами концентрация полномочий топ-менеджмента и увеличение его явных и латентных привилегий. Эти явления снижают эффективность управления и порождают бюрократические злоупотребления. Также к их числу можно отнести: рост социальной заинтересованности «универсального менеджмента» в укоренении своего всевластия и распространение активного бумажного прессинга как системной управленческой технологии; тенденцию ужесточения бюрократического контроля на фоне кризиса образования — роста затрат, снижающихся качества, социальной доступности и общественной отдачи, потерь кадрового потенциала. Инструментами бюрократии являются: концентрация административных полномочий; имитация активности и полезности вместо реальной деятельности; опора на формально-правовую базу и уход от научного управления; уход от ответственности и деперсонализация менеджмента из-за приоритета регламентов над реальной эффективностью управления и ряд других.

Концепция бюропатологий использована в статье Кукушкиной А. Г., Осиповой А. А. (Великий Новгород) «Ролевые модели работников образования в контексте системных бюропатологий». Статья основана на эмпирических исследованиях и раскрывает типичные ролевые модели работников в контексте бюропатологий и их масштабы в профессиональной среде. Авторы полагают, что в распоряжении ученых пока недостаточно данных о социальных последствиях бюропатологий в человеческом измерении: деформации ценностей и отношений, самочувствии на рабочих местах, противоречиях социальной и профессиональной адаптации работников в образовании. Эти последствия носят латентный, но вполне реальный характер. Ввиду преобладающей пассивности работников они не выявляются в образовательной статистике и обязательной отчетности, но оказываются очевидными при изучении социологическими методами. В статье ролевые модели работников образования как реакция на повседневные проявления бюропатологий сгруппированы по ключевым параметрам «активность — пассивность» и «содействие — противодействие». Они включают активное содействие («эффективные менеджеры», «избыточные администраторы», «бумажные паразиты»), пассивное содействие («показушники», «неумелые администраторы», «перегоревшие»), пассивное противодействие («эскейписты», «адаптирующиеся») и активное противодействие («задающие вопросы», «разумные хозяева», «нигилисты» и «ушедшие из профессии»). Модели, ориентированные на противодействие бумажному прессингу, заслуживают, по утверждению авторов, социально-организационной поддержки и дальнейшего изучения.

Статья Бабинцева В. П., Гайдуковой Г. Н., Надуткиной И. Э., Шаповал Ж. А. (Белгород) «Исследование или расследование: перспективы социологии высшего образования в условиях бюрократизации и коммерциализации» посвящена сложности исследования бюрократизации. В ней представлен анализ проблем, возникающих в связи с определением перспектив социологии высшего образования в контексте особенностей современного этапа развития и кризисных процессов в самом социологическом знании. По мнению авторов, даже глубокое «погружение» исследователей в образовательную среду далеко не всегда позволяет адекватно представить и объяснить развивающиеся в ней процессы, что обусловлено не только ограничениями, связанными со спецификой самой науки и установками исследователей, но и с бюрократизацией образовательной реальности, которая минимизирует и в ряде случаев даже исключает возможность ее социологической интерпретации. Авторы выделяют несколько обстоятельств, определяющих возникновение барьеров при социологическом изучении процессов, протекающих в высшей школе. Это корпоративизация современных вузов в ее «экономико-менеджериальном» измерении; специфика отношения к социологической диагностике и вузовской бюрократии, преподавателей и студентов. Попытка обсудить те или иные аспекты самоорганизации вуза нередко изначально воспринимается участниками как нежелательная. По оценке авторов, в таких условиях любое исследование, ориентированное на получение максимально релевантных реальности, а не заранее заданных заказчиком результатов, приобретает своеобразную форму «социологического расследования». При этом речь идет не о формальной замене терминов, а о существенной корректировке подхода, обусловленной особенностями объекта и предмета познания, возможностями субъекта и той ситуацией, в которой осуществляется диагностика.

Дятлов А. В., Ковалев В. В. (Ростов-на-Дону) в работе «Эффективность управления высшим образованием России в практиках применения менеджеристских инструментов», опираясь на неоинституциональную теорию, проблему формализации образования определяют как менеджеризм. По мнению авторов, менеджеристская идеология за два десятилетия использования ее в качестве управленческой модели стала причиной утраты российским высшим образованием социального предназначения, причем в данном случае речь идет о целенаправленном отказе от традиционных целей высшего образования ради формального исполнения менед-жеристских норм. Авторами выявлена жесткая регламентация работы СЧ профессорско-преподавательского состава, следствием которого может §1 ^ быть имитационное исполнение предписанных правил профессиональ-!| -ч ной деятельности студентов. В ходе исследования авторы опровергают ¡1 ^ эффективность государственного менеджеризма. Обнаруживается непри-^ ^ ятие респондентами менеджеристских ценностей, негативное воздей-5 О ствие институциональных барьеров на процесс достижения целей высшего I ^ образования, признание неоптимального (неэффективного) характера у ^ использования бюджетных средств. Возникают имитационные практики, Й Н! поскольку профессионалы, вынужденно оказавшиеся перед необходимо-

го

стью приспосабливаться к менеджеристским инструментам, вырабатывают адаптационные стратегии саморегуляции. В итоге новые управленческие инструменты действуют вхолостую, сами по себе, в отрыве от целевых ориентаций профессиональной деятельности. Возникает парадоксальная ситуация: по формальным признакам наблюдается рост эффективности, а по реальным результатам — резкое снижение уровня профессионализма и ожидаемой социальной полезности образования.

В работе Шуклиной Е. А., Певной М. В., Минченко Д. В. (Екатеринбург) «Влияние образования на молодежные волонтерские практики в условиях общей формализации системы: кейс Свердловской области» анализируются особенности волонтерской деятельности образовательных общностей учащихся (школьников, студентов колледжей и вузов), формирующиеся под воздействием образовательной среды. Авторы выявили зависимость характера волонтерских практик учащейся молодежи от организационной среды системы образования на разных ее уровнях. Образовательной общностью с наиболее выраженной добровольческой субъектностью являются студенты вузов. У них выше вовлеченность в волонтерство, однако при этом в вузах нивелируется роль наставников, фрагментирована связь образования и волонтерской активности. Типичные волонтерские практики школьников базируются во многом на ценностях, которые закладываются в рамках информального образования. Школьный опыт волонтерства отличается выраженной эмоциональной доминантой, фрагментарностью, разрозненностью и во многом бессистемностью. Он эффективен во многом благодаря личности наставника-учителя, вовлекающего старшеклассников. Волонтерство студентов колледжей характеризуется явно сниженной мотивацией при доминирующем административно-авторитарном характере организации добровольчества педагогами-организаторами и ограниченной вариативности проектов и направлений волонтерского участия.

Авторы статей, включенных в тему номера, подходят к исследованию с различным инструментарием, но приходят к весьма схожим выводам о разрушительном влиянии на образование формализации (бюрократизации/менеджеризма). Хотелось бы обратить внимание на один из общих результатов практически всех представленных в этой рубрике работ. Формализация носит внешний характер по отношению к профессионалам (учителям, преподавателям и даже администраторам). К ней адаптируются, ее требования имитируют или ей даже противостоят. Она до сих пор не полностью тотальна, возможно, именно поэтому связывается с формированием класса бюрократов (А. М. Осипов), обладающего своими интересами, или с особым феноменом менеджеризма и универсальными менеджерами q (Дятлов А. В., Ковалев В. В.). Авторы статей уловили важную особенность || ^ процессов формализации управления, возможно, свойственную именно || нашей стране на определенных этапах ее развития1.

>М 11 Рубрика «Массовое сознание в условиях геополитического противо-

§ стояния» особенно актуальна в настоящее время в связи с резко выросшей S jO глобальной конфликтностью, одним из проявлений которой является СВО.

Н рчГ ,

У Стоит вспомнить, что идея выделения бюрократии в особый класс использовалась в эпо-

Й OJ ху перестройки для объяснения явления брежневского застоя и была весьма популярна благодаря

книге М. С. Восленского «Номенклатура».

В работе Ярмак О. В., Бакулина А. В., Бакулина Д. В. (Севастополь) «Феномен сетецентризма в условиях современного когнитивного противостояния: на примере анализа Херсонского кейса» рассматривается новый социальный феномен сетецентризма и его проявления в условиях современного когнитивного противостояния на примере анализа информационного пространства нового российского региона — Херсонской области. Актуальность тематики обусловлена внедрением новых инструментов сетевой войны в физическую, информационную, когнитивную и социальную сферы жизни посредством функционирования центров информационного воздействия в постконфликтных обществах. Основной особенностью стратегии сетевых войн с использованием сетецентрических механизмов является поражающее воздействие во всех сферах общества, включая его базовые ценностно-культурные основания. При этом используются не силовые механизмы влияния, а широкая совокупность факторов — от циви-лизационных и информационных до социальных и когнитивных. Авторы анализируют сетевые конструкции контент-единиц информационного поля Херсонской области, которые формируют военный, кризисный и посткризисный дискурсы. Результаты свидетельствуют о наличии двух центров информационного воздействия, которые используют сетецентрические механизмы работы в когнитивном поле. Исследование также показало, что сегмент социальных медиа, в первую очередь сегмент Telegram, является пространством активного сетецентрического воздействия на массовое сознание конфликтного общества, что создает экспериментальную площадку для апробирования новых инструментов когнитивного противостояния.

Рубрика «Взаимодействие культур в меняющемся мире» соединяет современность и прошлое. В данном случае это соединение позволяет увидеть особенности российской культурной традиции, которые сами по себе не слишком заметны, в силу обыденности, привычности. Они связаны с восприимчивостью, открытостью к другой культуре, с интересом и уважением к ней.

В статье Чой Ву Ика (Сеул) «Исследование взаимного восприятия Республики Корея и России с 2016 по 2021 год» представлен анализ восприятия культуры и народа другой страны, а также препятствий на пути развития двусторонних отношений, поиск возможных точек соприкосновения для сотрудничества. Статья основана на результатах исследования 2021 г., при этом особое внимание уделялось различиям в восприятии народов обеих стран и его изменениям с 2016 г. Корейцы все еще видят в России образы прошлого — Советского Союза, коммунистической страны, комму-(N низма. Россияне же связывают Южную Корею с современными понятиями, §1 ^ такими как развитие промышленности и технологий и корейская культура. Р Автор отмечает желание представителей обоих народов посетить другую

¡1 ^ страну, при этом интерес к другой культуре чуть более высок у россиян.

■OW тл и w

^ g В восприятии корейцев и россиян двусторонних отношении значи-

5 О тельных изменений не выявлено. Основным препятствием развитию отно-

X ^ шений между Россией и Кореей являются сотрудничество Южной Кореи

у ^ и США в качестве союзников и конфронтация между Россией и США. Автор

Й Н! приходит к выводу о том, что эффективным способом развития двусторон-

m

СП

них отношений может стать обмен в сфере экономики, медицины, туризма и культуры на уровне частного сектора и местных органов власти, а не политико-дипломатическое сотрудничество на государственном уровне.

Статья Барсовой Н. С. (Санкт-Петербург), Подъячева К. В. (Москва) «Участие советских специалистов в создании египетской национальной хореографической школы как проявление культурной восприимчивости» представляет собой сочетание историко-искусствоведческого и социологического исследований. Авторы внимательно рассматривают историю работы советских хореографов, прежде всего связанных с хореографической школой И. Моисеева в Египте в 1950—1960-х годах, в результате которой изучены, зафиксированы и выведены на профессиональную сцену египетские традиционные танцы, зародившиеся, вероятно, в глубокой древности, в том числе ракс шарки, известный в мире как belly dance. Успешный опыт работы советских хореографов с египетским культурным наследием является, по мнению авторов, эмпирическим подтверждением «культурной открытости» (т. е. восприимчивости и уважительного отношения к другим культурам), которую многие социальные мыслители считают особенностью русской цивилизации. Наконец, рассмотренный в статье пример показывает, что советский опыт институционализации и профессионализации культурной традиции дает возможность сохранить элементы национальной самобытности и даже локального своеобразия в условиях индустриально-урбанистического, а возможно, и постиндустриального общества.

Рубрика «Социально-психологические проблемы в современном городе» представлена двумя статьями. Работа Пузановой Ж. В., Лариной Т. И., Сычевой О. А. (Москва) «Проблема суицидального поведения в студенческой среде: опыт эмпирического исследования» носит междисциплинарный характер, выполнена на стыке социологии и психологии. В статье рассматривается проблема молодежного суицида, представлена авторская методика, позволяющая выявлять суицидальные интенции студентов, апробированная на студенческой молодежи в ходе анкетного онлайн-опроса и интервьюирования. Установлено, что прямые вопросы, связанные с временной проекцией — возникновение мыслей в прошлом, настоящем или будущем, — показывают свою эффективность, поскольку позволяют диагностировать присутствие или возможность формирования суицидальных намерений в будущем. Поскольку самоубийство является многофакторным явлением, то необходимо оценивать определенные факторные индикаторы — эмоциональную нестабильность, чувство несо-

ГЧ стоятельности, максимализм, невозможность конструировать планы на

§1 ^ будущее. Авторы отмечают особое значение диагностирования одиноче-

Р -ч ства — поскольку в ходе интервью со студентками, имевшими суицидаль-

¡1 ^ ные мысли, были выявлены высокие показатели глубокого переживания

^ ^ одиночества.

5 О Феномену одиночества в современном городе посвящена и статья

X ^ Панфиловой А. О. (Владивосток) «Проблема одиночества в урбанистиче-

у ^ ской среде: опыт городов российского Дальнего Востока». Постоянно возрастающая роль города как жизненного пространства обуславливает изме-

Ш OI

нения и в образе жизни человека, и в его внутреннем мире. Одиночество, будучи во все времена имманентным спутником бытия, в современных социальных реалиях также имеет специфические черты. Они определяются в числе прочего многообразием и дифференциацией общественной жизни, социальной аномией и индивидуализацией жизненных практик, кризисом института доверия как ценности коллективных взаимодействий, продолжающейся «атомизацией» домохозяйств. Большое значение имеют сдвиги в массовом сознании, обусловившие восприятие свободного выбора одинокого образа жизни как выгодного и ценного. Автор приходит к выводу о низком уровне социального капитала респондентов как одном из значимых факторов одиночества, а также о ресурсном характере города в развитии одиночества как личностного переживания и как практики одинокого образа жизни. В статье отмечается необходимость гуманизировать развитие городского пространства с тем, чтобы обеспечить человеку более спокойное и гармоничное существование и самоощущение в современных условиях.

Традиционная рубрика «Трибуна молодого ученого» включает статью Гречаной А. А. (Москва) «Представления россиян и европейцев о ген-дерных ролях в контексте проблемы гендерного неравенства: сравнительный анализ на данных EVS», которая посвящена анализу представлений о гендерных ролях в контексте проблемы гендерного неравенства в европейских странах на данных международного социологического исследования European Values Study. Целью статьи является сравнение представлений мужчин и женщин о гендерных ролях в России и Европе и выявление влияния факторов, воздействующих на формирование этих представлений. В работе рассматривается взаимосвязь между представлениями респондентов о гендерных ролях и гендерным неравенством с точки зрения поло-ролевого подхода, выделяется взаимосвязь между этими представлениями и уровнем гендерного неравенства в различных европейских странах, уточняются факторы, влияющие на уровень патриархальности/эгалитарности представлений респондентов о гендерных ролях. Исследование показало, что в большинстве европейских стран уровень гендерного неравенства совпадает с уровнем патриархальности представлений о гендерных ролях; женщины в целом имеют более эгалитарные представления о гендерных ролях, чем мужчины; высшее образование, оплачиваемая работа, высокий уровень квалификации и доходов также повышают вероятность эгалитарных представлений, в то время как высокий уровень религиозности, наличие детей и зарегистрированного брака повышают вероятность наличия

(N у респондента представлений патриархальных.

О

(N

Аксенова О. В . — зам. главного редактора

* §

S ,о

I I-

ш о

Ш OI

ей ^