CC BY
818
ЯЗЫКОЗНАНИЕ
И. С. Алексеева
ТРАНСЛАТОЛОГИЧЕСКИЕ ТИПЫ ТЕКСТА. ОПЫТ КЛАССИФИКАЦИИ. Ч. II
4. Зависят ли характеристики типа текста от специфики языка?
Мы знаем, что в фонетическом, грамматическом, словообразовательном, лексическом аспектах каждый язык специфичен. Но до сих пор, говоря о коммуникативной функции текста, мы не обнаруживали различий. Обладают ли типы текста подобной языковой уникальностью или хотя бы некоторыми отличиями в каждом из языков? Да, разумеется, есть тексты, существующие только в одном языке и в одной культуре — но это скорее исключения. В подавляющем большинстве случаев типы текста универсальны: медицинский текст, реклама, газетно-информационная заметка выглядят с точки зрения типологических черт одинаково в разных языках. Получается, что известная нам антиномия формы и содержания здесь отсутствует: тексты одного типа в разных языках различаются формальными признаками на фонетическом, лексическом, грамматическом уровнях, но одинаковы на текстовом уровне; для создания базы транслатологической классификации текстов это очень важно. Ведь, признав, что в основе порождения текста лежит потребность человека в коммуникации, мы тем самым признаем, что когнитивное ядро процесса коммуникации едино и одинаково для любого человека, хотя периферия когнитивного поля может различаться (отсюда различия в языковой картине мира и т. п.).
Отсутствие зависимости специфики типов текста от специфики языка подтверждается и переводческой практикой. Переводчики чрезвычайно редко испытывают сложности при передаче типов текста, поскольку в любом современном языке, обладающем письменностью, обнаруживается одна и та же система текстов, с одним и тем же набором средств языкового оформления. Различия наблюдаются редко и затрагивают в основном соотносительный объем некоторых компонентов глобального текста, что связано с традициями смысловой архитектоники текста в данной культуре (так, теме безопасности в немецкой инструкции по потреблению уделяется гораздо больше внимания, чем в русской).
5. Источник, реципиент, цель
На необходимость учитывать специфику источника и реципиента указывает и Катарина Райс, хотя развернутого комментария, который пояснил бы зависимость принадлежности текста к той или иной рубрике от этих параметров, она не дает. Цель же К. Райс, следом за Х. Фермеером, рассматривает только в применении к ПТ, определяя ее как «функцию перевода». По мнению К. Райс, цель («скопос») — основополагающий параметр для принятия всех переводческих решений1. Мы склонны рассматривать цель
© И. С. Алексеева, 2008
более узко, но, вместе с тем, обобщенно: целью мы будем называть цель создания любого текста (как ИТ, так и ПТ), которую ставит один из участников создания, а само понятие уточним несколько позже.
Мы и объединяем эти три фактора, имеющие отношение к тексту: источник, реципиент и цель — в одну рубрику именно потому, что все они связаны с действиями человека по отношению к тексту, с его более или менее осознанными решениями относительно оформления текста.
Анализируя коммуникативную функцию текста и заключенную в нем информацию, мы столкнулись с тем фактом, что автор текста может оказывать существенное влияние на оформление информации (у нас речь шла об эстетической информации в художественном тексте). Резонно предположить, что человек волен в какой-то степени распоряжаться средствами оформления любого текста, не только художественного. Более того, порождая текст, автор его может находиться под влиянием заказчика, который формулирует свои требования к тексту. Далее, текст ориентирован на восприятие конкретных людей, реципиентов. В какой мере учитывает автор то, для кого он создает текст, и зависит ли от этого облик текста? И наконец, если текст переводится, то переводчик, в свою очередь, тоже выступает: 1) как реципиент ИТ; 2) как автор ПТ, и на его решения тоже может воздействовать заказчик, но уже другой — заказчик перевода. Таким образом, теоретически на текст перевода может быть оказано шестикратное воздействие: три раза на этапе создания оригинала и столько же — на этапе создания перевода. Еще раз сформулируем вопрос: в какой мере тексты подвержены субъективным влияниям, являются ли они релевантными, и возможно ли в таком случае отыскать закономерности при построении типологии текстов?
Исследования показывают, что, как ни странно, значимые языковые признаки мало зависят от автора. Порождая текст, автор ориентируется на готовые, общепринятые конвенции, изначально подчиненные коммуникативному заданию, выработанные в результате практического опыта текстовой коммуникации, и не волен их нарушать. Не случайно в подавляющем большинстве текстов (законодательный, рекламный, инструкция, траурные и другие объявления) автор при их публикации не указывается. Указание на автора текста мы встречаем в трех случаях:
1) если в тексте содержится сущностно новая когнитивная информация или новая ее трактовка, принадлежащая конкретному лицу. Это характерно для научного текста, отчасти — для энциклопедического;
2) если автор несет личную ответственность за предоставленные в тексте сведения или за ракурс их подачи — информационный текст в СМИ;
3) если текст оформлен с применением компонентов, обладающих качеством субъективности, в особенности если автор творчески подходит к оформляющим текст языковым средствам. Это характерно для текстов, в которых доминирует эстетическая информация, прежде всего, для художественных текстов.
Как мы видим, только в последнем из трех случаев автор влияет на языковое оформление текста, и, следовательно, от каждого конкретного автора (источника) зависит, каким будет текст. Однако и в этом случае автор волен варьировать средства оформления своего текста только в пределах эстетической информации.
Однако это не означает, что два автора, создавая, например, текст инструкции, неизбежно породят абсолютно одинаковые тексты. Нет, эти тексты будут отличаться, но незначительно. Их отличия будут находиться в пределах равноправной вариативности языковых средств, которая существует в рамках письменной литературной нормы любого
языка. Но значимые языковые особенности, характерные для оформления информационного комплекса данного текста, от этого не изменятся. Т аким образом, при создании большинства текстов автор не может менять конвенции определенного типа текста. Поэтому нам и удобнее применять термин «источник», определяя отправной пункт порождения текста.
Итак, фактор «источник» дает нам общую градацию типов текста: под воздействием этого фактора тексты можно подразделить на две большие группы — художественные и нехудожественные.
Что касается фактора «реципиент», то следует отметить, что в «настройке» на того или иного реципиента в большинстве текстов главную роль также играют конвенции. Автор при создании текста может учитывать, для кого текст предназначен, или же не думать об этом: готовые правила все равно заставят его использовать определенные языковые средства.
Так, научный текст предназначен для узкой группы специалистов, и поэтому в нем содержатся языковые средства, известные только представителям этой группы — термины; подобными особенностями обладают тексты, предназначенные для какой-либо социально или территориально обособленной группы людей, например, проповеди (для верующих), региональные новости на диалекте.
Огромное большинство прочих текстов — инструкции, законы, реклама, мемуары, энциклопедические статьи, каталоги выставок, кулинарные рецепты, заметки в газете и пр. — предназначено фактически любому носителю конкретного языка, поэтому конвенционально они всегда привязаны к литературной норме данного языка в ее устном и письменном вариантах и в обязательном порядке базируются на ней, хотя и включают особые языковые средства, зависящие от того вида информации, которую оформляют.
Любой художественный текст рассчитан на индивидуальное восприятие, конвенциями автор обременен только в случае, если он придерживается какого-либо определенного жанра (что бывает не всегда на современном этапе развития художественной литературы); каждый реципиент находит в художественном произведении свое, а автор, разумеется, не ориентируется на какого-то конкретного реципиента. Исключение составляет детская литература, рассчитанная на определенный возраст, и кроме того, пропагандистская художественная литература, которая в строгом смысле слова художественной не является.
Получается, что ориентация на определенного реципиента при оформлении текста имеет три градации: ориентация на всех носителей языка; ориентация на группу людей; ориентация на индивидуума.
Наконец, рассмотрим понятие цели создания текста и ее возможное воздействие на результат — на сам текст. Мы не будем смешивать понятие цели с понятием коммуникативного задания и определим цель создания текста как «осознанные» намерения по его созданию. Из жизненного опыта любому человеку известно, что такие намерения сопровождают создание текста довольно часто. Например, автор намеревается популярно рассказать о генетике — в этом случае ему приходится пользоваться конвенциями научно-популярного текста, иначе он своей цели не достигнет. Или заказчик просит автора будущего текста создать рекламу его продукции, подчеркнув те или иные ее достоинства; автор учитывает пожелания заказчика и включает названные достоинства (цвет продукции, ее цену) в содержательную архитектонику текста, автор творчески применяет богатый арсенал языковых и изобразительных средств рекламы для подчеркивания этих достоинств, однако если он выйдет за рамки предписанных данным типом текста средств,
например, использует индивидуальную метафору, то текст перестанет выполнять свою коммуникативную функцию, не будет воспринят реципиентом, иначе говоря, не станет рекламным текстом. Таким образом, осознанные намерения автора или заказчика могут быть реализованы только в рамках какого-либо определенного типа текста и сами по себе не способны породить особые текстовые разновидности, противоречащие закономерностям вербальной коммуникации.
Более сложную картину мы наблюдаем при порождении текста перевода. Ведь ПТ — это «зависимый» текст, поэтому намерения автора и заказчика неизбежно связаны с представлениями о том, как текст перевода будет соотноситься с текстом оригинала. Эти намерения зависят от представлений автора и заказчика по поводу возможного использования переведенного текста. Но предшествует всем этим намерениям этап восприятия исходного текста. Как правило, переводчик более компетентен в восприятии всего комплекса информации исходного текста, и именно он старается скорректировать восприятие заказчика. Поняв суть текста, оба действующих лица (реже — только переводчик) формулируют цели перевода. На этом этапе возможны две группы намерений: 1) донести до реципиента состав информации исходного текста во всей ее полноте; 2) изменить состав информации исходного текста для каких-либо особых социально или культурно обусловленных целей его использования. В первом случае (эквивалентный перевод) специфика исходной текстовой разновидности сохраняется, хотя и с неизбежными для всякого перевода потерями. Во втором случае происходит обработка текста, при которой может быть изменено не только его содержание, но и типологические признаки — тогда в переводе мы обнаруживаем другой тип текста. Серьезное научное исследование (научный тип текста) может превратиться в увлекательное повествование для детей (научно-популярный тип), философское эссе — в сказку. Все случаи второго рода, когда цель (намерения) автора и заказчика успешно выполнены, но оформление текста при этом неэквивалентно оригиналу, мы будем рассматривать как перевод с сопутствующей обработкой; они традиционно находятся на периферии внимания исследователей, хотя на самом деле заслуживают пристального изучения, поскольку представляют собой сложный конгломерат двух различных механизмов текстопорождения: вторичного — по образцу ИТ и первичного — в том случае, если при переводе образуется текст другого типа.
Получается, что цель создания текста, т. е. осознанные намерения лиц, участвующих в его создании, могут лишь обусловить выбор типа текста, но не влияют на его релевантные признаки. Применительно к переводу цель объясняет либо эквивалентное сохранение типа ИТ, либо его замену другим типом.
6. «Вторичный» текст
Транслатологическая классификация типов текста предполагает единое системное описание текстов в их связи с последующим переводом, т. е. специфика их перевода должна быть неразрывно связана с тем, к какой группе они будут отнесены. Не может ли в таком случае принадлежность текста к той или иной группе быть связана с особенностями того текста, который мы получаем в переводе? И если может, то каким именно образом?
Думая о переводе, человек обычно полагает, что перевод — это копия оригинала, хорошая или плохая, но копия. Наука о переводе давно отошла от этого представления. В своем основополагающем труде «Основы общей теории перевода» А. В. Федоров определяет перевод как «пересоздание» текста, в результате которого возникает «новое речевое произведение»2, а меру соответствия предлагает исследовать с помощью параметра
полноценности. За последние полвека появилось множество концепций этого соответствия — концепций эквивалентности, а само понятие «эквивалентность», гибкое и подвижное, и, как выяснилось в последнее время, лингвистически, прагматически, культурно, социально и исторически обусловленное, заместило в исследованиях специалистов представление о желанной и ожидаемой копии. Выводы теорий информации и коммуникации подтверждают, что потери при переводе неизбежны. Но, открывая новую переведенную кем-то книгу или читая статью, мы все-таки по-прежнему втайне рассчитываем на то, что нам приготовили надежную копию. И это житейское представление обращает нас к тому ракурсу, в котором чрезвычайно редко рассматривают перевод: это понимание того, что перевод есть производный, зависимый текст, что это не просто «новое речевое произведение», но вторичное речевое произведение, копия.
Итак, текст перевода изначально вторичен. В этом тезисе нас интересует не мера сходства с текстом-источником, а сам феномен вторичности. При переводе на другой язык любой текст по отношению к своему оригиналу может считаться вторичным, независимо от того, был ли он первичным или вторичным в исходной одноязычной среде. Каковы же параметры этой переводческой вторичности?
Первый параметр — это знаковое перекодирование. Текст перекодируется с помощью иного языкового кода, причем этих вторичных версий может быть столько, сколько существует языков. В своем перекодировании текст полностью зависим от исходной версии. Однако зависимость не означает перекодирование всех значимых компонентов текста. Это бывает лишь в том случае, когда целью является эквивалентный перевод, т. е. перевод с полным сохранением коммуникативного задания и, соответственно, типа текста. Если же меняется целевая группа реципиентов, производится корректировка цели (а вмешаться может и заказчик, и сам переводчик), то это влечет за собой смену коммуникативного задания, а значит, создается перевод не эквивалентный, а адекватный цели. Тогда перекодированию будут подлежать только те элементы текста, которые оформляют новое коммуникативное задание, что может привести к частичной смене текстовых характеристик и даже к полному изменению типа текста: научный текст может при переводе превратиться в научно-популярный, а стихи — в прозу. Такой вторичный текст некоторые исследователи переводом не считают (например, В. С. Виноградов)3, другие же (К. Райс, Х. Фермеер) полагают, что переводом можно назвать любой текст, адекватный поставленной при переводе цели. Другими словами, параметр сохранения коммуникативного задания и типа текста не все признают обязательным при создании вторичного текста под названием «перевод».
При этом в любом из этих случаев (и особенно отчетливо это заметно, если признать параметр эквивалентности обязательным) выясняется, что разные вторичные переведенные тексты в разной мере сохраняют набор языковых средств, оформляющих их коммуникативное задание. По объективным причинам возникают помехи при перекодировании, таким образом, тексты оказываются в различной степени переводимыми.
До сих пор степень переводимости текста изучалась только в связи с переводимостью отдельных языковых средств. Не обладают ли разные тексты разной степенью переводи-мости в зависимости от наличия или отсутствия в них непереводимых компонентов?
Как мы знаем, непереводимыми, т. е. не имеющими лексического соответствия, считаются: фрагменты текста, содержащие т. н. ситуативные реалии; концепты, отражающие свойственное данной культуре членение действительности; экзотизмы (куда в широком смысле относятся и реалии-меры, и реалии-деньги, и имена собственные, и междометия,
и некоторые отклонения от литературной нормы языка, например, диалектизмы и др.). Но ведь отсутствие лексического соответствия не означает невозможности передать информацию: она просто передается другими способами, прежде всего, с помощью межъязыковой транскрипции, описательного перевода, внутренних и внешних комментариев. Другое дело, что такие способы передачи либо требуют поддержки окружающим контекстом (транскрипция), либо приводят к расширению объема самого текста и добавлению доли информации какого-либо типа, чаще всего — когнитивной. Так, пояснения и примечания, как правило, оформляются с помощью средств, характерных для определенного типа информации.
Несколько иная картина непереводимости наблюдается в том случае, когда происходит т. н. «конфликт формы и содержания», т. е. когда значимых особенностей формы очень много и все одновременно их передать сложно, хотя каждое явление в отдельности вполне доступно для передачи. Это касается, прежде всего, художественных текстов, где в «конфликт» могут вступить рифма и звукопись, синтаксический параллелизм и отдельные образы. Названные примеры касаются поэзии, и не случайно именно поэтические тексты чаще всего в разные времена признавали непереводимыми.
Неполнота передачи компонентов содержания бывает связана и с видом перевода. Так, научный доклад, который переводится в режиме устного последовательного перевода, характеризуется неполной передачей текста подлинника исключительно из-за специфики этого вида переводческой деятельности. Еше большей неполнотой будет отличаться ПТ при синхронном переводе.
Особый случай представляет собой переводимость текстов, содержащих компоненты внешней интертекстуальности и являющихся вторичными в одноязычной коммуникации. Это публицистика и художественные тексты (стихи и проза), в которые включены интертекстуальные вставки из текстов, образовавших вокруг себя устойчивый культурный контекст: цитаты из кинофильмов, из рекламы, известные лозунги и изречения. Эти вставки целиком принадлежат культуре языка оригинала, и в таком случае их эквивалентная передача невозможна. Такой вторичный текст при переводе много теряет.
Итак, тексты ПЯ как принципиально вторичные можно разбить на условно разграничиваемые группы по степени объективной возможности передачи в них компонентов содержания ИТ. В первой группе окажутся тексты, в которых отсутствуют компоненты «непереводимости» (экзотизмы, реалии-меры и т. п.) и нет конфликта формы и содержания. Вторая группа будет представлена текстами, в которых компоненты непереводимости встречаются, и при переводе в результате их описательной (или транскрибирующей, но с пояснениями) передачи происходит увеличение объема текста и доли когнитивной информации. Наконец, в третью группу войдут тексты, отмеченные неполнотой передачи компонентов содержания: из-за конфликта формы и содержания, из-за наличия большого числа интертекстуальных вставок или из-за вида перевода. Кстати говоря, не надо думать, что все художественные тексты попадут в эту группу. Иногда, стремясь сохранить все отмеченные особенности формы, переводчики идут по пути т. н. «информационного» перевода, снабжая художественный текст в переводе обширными внешним и внутренним комментариями, следовательно, расширяя объем когнитивной информации в таком тексте. Переводы такого рода, разумеется, мы отнесем ко второй группе.
Получается, что нет прямой зависимости между лингвистическим типом текста и его особенностями как вторичного текста. Решающую роль играет объективная
возможность сохранения компонентов содержания при переводе. Поэтому параметр вторичности ПТ мы можем признать релевантным для построения транслатологической классификации текстов.
7. Транслатологическая классификация типов текста
Таким образом, можно выделить следующие релевантные параметры для создания классификации типов текста, ориентированной на перевод: коммуникативное задание и вид передаваемой текстом информации; характер источника и характер реципиента; объективная мера переводимости текста как вторичного. Параметр конвенциональности мы не включаем в этот перечень, поскольку конвенциональность (т. е. определенные общепринятые «правила» построения текста), как показывают исследования, свойственна всем текстам без исключения. Нерелевантными, как мы видели, оказываются параметры специфики оригинального языка текста, а также цели перевода.
Поскольку каждый текст есть сложное образование, и строгое разграничение по рубрикам было бы неизбежным огрублением реальной картины, попробуем представить значимые признаки текстов в виде таблицы. Сами же названия текстов возьмем из практики, т. е. те, которые сформировались в ходе вербальной коммуникации. Мы будем учитывать в нашей классификации как письменные, так и устные тексты.
Таблица
Значимые признаки текстов
Тип текста Вид информации Источник Реципиент Мера перев. (№ группы)
.г гко опер .м т .т с т колл. .п у угр .д .л л лко груп. .д I II III
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 її 12 13 14
1. Научный + - - - - + - - + - +/ +/ +у
2. Научно-учебный ++ + + - + ++ - - + - +/ +/ +у
3. Энциклопедический ++ - + - ++ + - + - - +/ + -
4. Документы ++ + - - + - - + - - + - -
5. Объявления ++ + + - +/ +/ + +/ + - +/ + -
6. Траурные объявления + - ++ - + - - + - - +/ + -
7. Некрологи + - ++ - + - - + - - +/ + -
8. Законодательный текст + ++ + - ++ + - + - - + - -
9. Научно- популярный текст ++ - + + ++ + + + - - +/ +/ +
10. Искусствоведческий текст ++ - + + + ++ + + ++ + +/ + -
11. Музыковедческий текст ++ - + - + ++ + + ++ + +/ + -
12. Философский текст ++ - - + + ++ + + ++ - +/ + -
13. Мемуарный текст + - ++ + ++ - + ++ - + +/ + /
14. Религиозный текст + ++ ++ - + ++ - + ++ - + - -
15. Проповедь + ++ ++ - + ++ - + ++ - +/ +/ +у
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
16. Инструкция + ++ - - + - - + - - +/ + -
17. Рецепты (кулинарные и др.) + ++ - - + - - + - - +/ + /
18. Реклама + + ++ + + - - + - - + + +
19. Художественный текст - - + ++ - - + - - + + + +
20. Беллетристика - - ++ + ++ - + ++ - + +/ + -
21. Публичная речь + + ++ - + - - + - - +/ +/ +
22. Художественная публицистика + - + ++ + - ++ + - ++ +/ +/ +
23. Деловое письмо ++ + + - - ++ + - ++ + +/ + -
24. Личное письмо + - ++ - - - + - - + +/ + -
25. Газетно-журнальный информационный текст ++ - + - + - - + - - +/ +/ +
Примечание. Используемые сокращения: ког. — когнитивная информация; опер. — оперативная информация; эм. — эмоциональная информация; эст. — эстетическая информация; колл. — коллективный источник/реципиент; груп. — групповой источник/реципиент; инд. — индивидуальный источник/реципиент (автор); мера перев. — мера переводимости; + — наличие признака; ++ — доминирование признака; - — отсутствие признака; у — устный перевод.
Разумеется, в таблицу включены далеко не все тексты. Мы ориентировались, прежде всего, на тексты, встречающиеся в практике перевода. Художественный текст представлен во всей совокупности своих жанров, хотя многие исследователи предпочитают разграничивать прозаические, поэтические, драматические, детские и другие подвиды художественных текстов. Для данной таблицы это представляется излишним, поскольку все художественные тексты, вне зависимости от жанра и вида, обладают одинаковыми характеристиками, выделенными как релевантные признаки в таблице (тип информации, источник и т. п.).
Приведенная таблица показывает, что определяющим среди релевантных признаков может быть признан состав информации в тексте. Прочие релевантные признаки (источник, реципиент, мера переводимости) в значительной степени коррелируют с первым. В соответствии с преобладающим в тексте видом информации, все тексты подразделяются на 4 группы:
I. Примарно-когнитивные тексты: научный, научно-учебный, научно-популярный, объявления, искусствоведческий, музыковедческий, философский, документы, деловое письмо. Для них характерен групповой (реже — коллективный) источник, групповой (реже — коллективный) реципиент, I или II группа переводимости.
II. Примарно-оперативные тексты: законодательный, религиозный, проповедь, инструкция, рецепт. Источник коллективный или групповой, реципиент, как правило, коллективный, группа переводимости I или II.
III. Примарно-эмоциональные тексты: траурное объявление, некролог, беллетристика, публичная речь, реклама, мемуарный текст. Источник преимущественно коллективный, хотя иногда наблюдаются отдельные признаки индивидуального источника, реципиент также в основном коллективный, группа переводимости I или II, в отдельных случаях — III (реклама). Исключение составляет личное письмо, в котором и источник, и реципиент индивидуальные.
IV. Примарно-эстетические тексты: художественный текст, художественная публицистика. И источник, и реципиент индивидуальные, группа переводимости III.
Мы видим из таблицы, что доминирующая доля информации не всегда явно выражена. Так, в религиозных текстах и текстах проповедей приблизительно равное место занимают оперативная и эмоциональная информация, поэтому эти типы текста находятся в пограничном положении между II и III группами.
Отметим также, что доминирующий тип информации не всегда определяет коммуникативное задание текста. Характерным примером такой ситуации является текст рекламы, в котором явно доминирует эмоциональная информация, но ядром коммуникативного задания является побуждение, апелляция. Однако, как уже не раз подчеркивалось, транслатологическая классификация типов текста, т. е. классификация, ориентированная на перевод, ставит во главу угла не экстралингвистические параметры коммуникации, а их лингвистическое оформление, которое осуществляется языковыми средствами в соответствии с видом информации, содержащейся в тексте. Следовательно, с точки зрения транслатологической типологии текст рекламы относится к примарно-эмоциональным текстам.
Распределение текстов по группам, разумеется, остается условным. Некоторые тексты генетически тесно связаны и выработали за время их многовекового существования сходные конвенции; однако информационный состав и коммуникативное задание таких текстов при их современном функционировании резко расходятся. Ярким примером могут служить личное и деловое письма. Первое по всем признакам следует отнести к примарно-эмоциональным текстам; второе (деловое письмо) — к примарно-когнитивным.
Предложенная классификация является лишь первым шагом на пути систематизации наших представлений о критериях разграничения типов текста, ориентированных на перевод, и нуждается в дальнейшей разработке.
1 Reiss K. Grundfragen der Übersetzungswissenschaft. Wien, 2000. S. 35.
2 Федоров А. В. Основы общей теории перевода. М., 1983. С. 9.
3Виноградов В. С. Введение в переводоведение. М., 2001.
