CC BY
75
Вестник Челябинского государственного университета. 2015. № 6 (361). История. Вып. 63. С. 39-44.
УДК 94(470.2)
ББК 63.2
П. А. Корчагин
ТРАНСФОРМАЦИЯ РЕЧНЫХ БАССЕЙНОВ В РЕЧНУЮ СЕТЬ, ИЛИ ЕЩЁ РАЗ О СРЕДНЕВЕКОВОЙ ВЕРБАЛЬНОЙ ЛОЦИИ ФИННО-УГОРСКИХ НАРОДОВ
Работа выполнена при поддержке гранта РФФИ 14-06-96002 р_урал_а «Средневековое Пермское Предуралье: меняющееся население в изменяющейся среде»
Развитые речные системы Европейского Севера России и Урала, доставшиеся древнему населению в качестве природных условий существования, оказались практически единственными путями сообщения в таёжной зоне. В то же время они являли собой весьма несовершенную транспортную инфраструктуру. Лишь после того, как в процессе хозяйственного освоения территории древнее население организовало в местах максимального сближения речных бассейнов волока (реже - каналы), произошла окончательная адаптация элементов природной среды к нуждам общества, объединение отдельных речных бассейнов в собственно речную сеть. Результаты этого процесса фиксировались в общественном сознании в форме своеобразной «вербальной лоции», в которой реки с характерной функцией получали характерные названия, а в местах древних волоков образовывались сосредоточения специфической «волоковой» лексики (как гидронимов, так и топонимов).
Ключевые слова: адаптация; водно-волоковые системы; «волоковая» лексика; «вербальная лоция»; топонимические ряды; Европейский Север России; Урал; Пермь Великая.
Невозможно переоценить важность речных путей для древних обществ, обитавших в таёжной зоне Европейской части России. В условиях практически полного отсутствия сухопутных дорог сообщение между отдельными районами осуществлялось в течение большей части года либо летом на судах, либо зимой гужом по льду. Разветвлённая речная сеть, доставшаяся финно-угорским народам в виде изначальных природных условий, была превосходно освоена ими. Необходимо, правда, заметить, что выражение 'речная сеть' принципиально неточно отражает общую гидрографическую ситуацию, поскольку принципиально невозможно представить существование «речных перекрёстков». Водные потоки не пересекаются, а обязательно сливаются, поэтому речные системы имеют не сетчатую, но древовидную структуру. И поэтому, как это ни парадоксально, они в качестве транспортной инфраструктуры были весьма несовершенны.
Лишь после того, как в процессе хозяйственного освоения территории древнее население организовало переволоки в местах максимального сближения речных бассейнов, произошла окончательная адаптация элементов природной среды к нуждам общества, объединение отдельных речных систем в собственно речную сеть. А волока приняли на себя функцию перекрёстков,
превратившись в узловые пункты. Так развитые речные системы Европейского Севера России и Урала оказались преобразованы в искусственную транзитно-транспортную инфраструктуру.
При изучении древней водно-волоковой инфраструктуры имеет смысл анализировать не всю совокупность рек, а только ту её часть, что регулярно использовалась для переброски товаров и грузов. Названия этих рек складываются в своеобразную «вербальную лоцию», в рамках которой фиксируются топонимические ряды специфических гидронимов, исторически-обусловлен-ных положением, которое занимают реки-тёзки в общей водной инфраструктуре. Выявление и этимологизация топонимических рядов Весляна, Весёлая...; Вишера, Виссервис, Бисер, Бизяр, Би-сарка...; Кола, Колва, Колынва...; Чус, Чусовая, Частая, Частва..., а также изучение гидрологической ситуации этих рек, уже было осуществлено нами в отдельной статье1, однако ясно, что этим финно-угорская «волоковая» лексика не исчерпывается.
Внимание учёных давно привлекал чрезвычайно длинный топонимический ряд Ухта, Ухтым, Ухтома, Ухтомка, Ухтомица, Охта, Охтома, Охтомица, Великая Охта (Вохта), Малая Вох-
1 Корчагин П. А. Очерки ранней истории перми Великой. С. 121-134.
та, Вохма, Вохтома, Вохтомица, Уква, Вуква, Укта, Уктым (Угдым), Окта, Октым, Октом, Вуктым, Вуктыл Ыктыл (Иктыль), Вонтым (из Воктым), озера Оквад, Воквад, Аквад и прочее. А. П. Афанасьев в своих работах 1970-х гг. развёрнуто обосновал связь данных гидронимов с реками - участками водно-волоковых путей. «До начала русского этапа освоения Европейского Севера и лесных районов Поволжья в значении "волок" широко был распространен финно-угорский термин, который сохранился ныне в гидронимах в форме -ах (т)-, ак-, -ох (т)-, -ок (т)-, -ух (т)-у -ук (т)». Данная гипотеза выдвинута на основе массового совпадения гидронимов указанного типа с историческими волоками1.
На территории русского Севера, Верхнего и Среднего Поволжья найдены следующие варианты названий рек: Ухта, Ухтым, Ухтома, Ух-томица, Ухтомка, Охта, Охтома, Охтомица, Вохма, Вохтома, Вохтомица (у Едемского, 1913: Пахтома). Развитие -в- перед основами некоторых гидронимов произошло, вероятно, под влиянием языка волжских или пермских финнов. В частности, начальное -в- перед закрытым -о- присутствует во многих современных диалектах языка коми.
В пределах Коми АССР генетические связи названий таких рек, как Уква, Вуква, Укта, Ук-тым (Угдым), Окта, Октым, Октом, Вуктым, Вуктыл Ыктыл (Иктыль), Вонтым (из Воктым), озер - Оквад, Воквад, Аквад с гидронимами Ухта (Охта), сильно затемнены. Поскольку объекты с подобными названиями, как правило, имеют отношение к волокам, то основы всех перечисленных гидронимов можно без особого риска уложить в одно языковое гнездо2.
А. Л. Шилов не только проверил выводы А. П. Афанасьева на карельских материалах, но и предложил общую этимологию для этого топонимического ряда «...Ухта (3 реки), Ухтица, Охта (дважды), Охтома (дважды), Бохта, Вохта, Вух-танъеги. Элемент охт/ухт в северных гидронимах трактуют как "волоковая река", сравнивая с манс. ахт "протока", хант. охт, охгыт "волок". Карельский топонимический материал согласуется с этой трактовкой. Более того, если бы отсутствовала соответствующая топонимия Русского Севера и лексемы угорских языков, мы пришли бы к этому выводу лишь на основании данных топонимии Карелии (автор специально занимался
1 Афанасьев А. П. Исторические, географические и топонимические аспекты...
2 Афанасьев А. П. Исторические, географические и топонимические аспекты... С. 57.
вопросом маркировки топонимами древних водно-волоковых путей в Карелии). В самом деле, одна Охта (приток Пистайоки) лежит на пути из бассейна Ковды в бассейн Кеми; другая Охта (приток Кеми) служила путем из бассейна Кеми в бассейн Тунгуды, а далее к югу (на притоки Выга) путь шел по р. Бохта; р. Вохта являлась одним из звеньев пути из бассейна Суны в бассейн Шуи; наконец, по Вухтанъеги из бассейна Шуи попадали в бассейн Ладожского озера (на р. Видлицу). Судя по всему, в Карелии носителями термина *оЫа (вариант *иЫа с сужением гласного) являлись финно-угры (не саамы), предшествующие прибалтийским финнам. Из современной лексики в качестве соответствия к *оЫа можно указать вепс. ]оЫ "старица" и ливвик. jogut "речка", что выглядит уменьшительным к ^оЫ(и), ср. Ухта, фин. иЫиа, она же Ухут (уменьшительным к jogi "река" можно скорее ожидать jovut или joguine). Семантика же "река, ведущая на волок; путеводная река" подводит к фин. johtaja "вождь, вожак", johto - "путеводный", johtaa "вести" (ср. с Выг)»3.
На наш взгляд, в том же финском языке существуют и более точные фонетические соответствия термину *оЫа: «аЫаШз s: теснота; Шап ~ теснота, недостаток места. / аЫаШнНа V 1) (ШпкеШиа аЫааПе) тесниться, скучи1ваться, ться... 2) (kaveta) суживаться1сузиться...»4. То же и в вепском языке: «ahtistuz притеснение, угнетение / аЙ;аг тесный / ahthatab тесноватый / ahthuz' теснота / ahtistada теснить, жать, давить, притеснять»5. Не исключено, что и в саамском языке есть нечто подобное: «уhцнэ уменьшиться; пеййв уhцэнt день стал короче / уhцнэннтэ уменьшаться (постоянно; иногда, бывало); пейв уhцнэннтэв дни становятся короче»6.
В Мансийско-русском словаре важнейшее для этимологизации искомых гидронимов слово «ахт проточка/ахт»7 переводится именно в уменьшительной форме. А в тематическом русско-мансий-ско-коми словаре мансийское ахт приравнено к русскому протока и к коми вис8. Термином вис всегда обозначают короткие водные потоки, через которые осуществляется сток из озёр в реки. Налицо общее семантическое свойство стеснён-
3 Шилов А. Л. К стратификации дорусской топонимики. С. 106-107.
4 Вахрос И., Щербаков А. Большой финско-русский словарь. С. 22.
5 Вепсско-русский словарь. С. 7.
6 Саамско-русский словарь. С. 369.
7 Баландин А. Н., Вахрушева М. П. Мансийско-русский словарь. С. 20.
8 Афанасьева К. В., Игушев Е. А. Русско-мансийско-коми тематический словарь. С. 11.
ности, характеризующее затруднённые условия навигации на реках, замыкающих водные участки водно-волоковых путей.
Аналогичное семантическое свойство, кстати, фиксируется и у гидронимов на чус-, час-, чес-, а на реках Чус, Чусовая, Частая, всегда выходящих к волокам, отмечаются такие же особенности навигации1. Объективность предложенной нами этимологии косвенно доказывается и тем фактом, что ареалы распространения гидронимов этих двух топонимических рядов не пересекаются. В Прикамье, где часты гидронимы на чус-, час-, гидронимы на охт-,ухт- отсутствуют вовсе.
Близкая семантика притеснения, сдавленности, ущемлённости присуща и гидронимам ряда Пизь, Пизя, Пизьма, Пызмас, Песьянка, что надёжно доказывается материалами словарей. В удмуртском языке: «писъяськыны 1. подавать нитки в бёрдо (в нитченки); заниматься подачей ниток в бёрдо (в нитченки) 2. вдеваться, продеваться; вень пасу сйньыс писъяське в ушко иголки вдевается нитка 3. диал. совершать половой акт. / писыр, писыр-писыр: сюлэм ~ луз сердце щемит. / писыръяны беспокоиться, волноваться, нервничать; щемить; сюлэм писыръя 1) сердце беспокоит 2) сердце болит (щемит). / пись-калтонни диал. место дойки (коров) / писькалты-ны диал. доить (корову)»2.
В языке вепсов: «piskietada щуриться, прищуриться / pisksilm узкоглазый»3. А в марийском языке: «ПЫЗНАШ 2 спр. 1) жаться, прижаться, прижиматься к кому-л.; льнуть, прильнуть, приникать, приникнуть к кому-чему-л.; 2) впиваться, влиться во что-л. (о клеще) / ПЫЗЫРАЛАШ 1) давить, придавить кого-что-л.; сдавить, прижать, зажать кого-что-л.; нажать на что-л.; 2) подавлять, подавить (напр., восстание) / ПЫЗЫРАШ 2 спр. 1) давить; придавливать, прижимать; зажимать кого-что-л.; надавливать, нажимать на что-л.; 2) угнетать, притеснять кого-л.; ◊ омо пызыра клонит ко сну / ПЫЗЫРГАШ 2 спр. придавливаться; // пызырген лекташ выталкиваться с усилием (из тесной среды)»4. То же и в языке манси: «пасирматудкве 1. прищемить; 2. ущипнуть. / пасирталыгладкве тискать. / пасиртан вармаль давление. / пасиртадкве сжать, сдавить. / пасиртахтыглалудкве сжиматься.»5.
1 Корчагин П. А., Лобанова А. С. Очерки ранней истории. С. 131.
2 Удмуртско-русский словарь. С. 529.
3 Вепсско-русский словарь. С. 43.
4 Васильев В. М., Учаев З. В. Марийско-русский словарь. С. 173-174.
5 Баландин А. Н., Вахрушева М. П. Мансийско-русский словарь. С. 78.
Мы снова имеем дело с гидронимами, характеризующими стеснённые условия судоходства, что позволяет предполагать включённость соименных рек в водно-волоковые маршруты. И это предположение полностью оправдывается результатами анализа их гидрологических ситуаций. В реку Пизь (151 км), правый приток р. Буй (басс. Камы), на 118 км справа впадает р. Малая Пизь (19 км), из верховий которой через волок (менее 1 км) можно попасть в р. Становая, впадающую в Каму западнее д. Сосновка. Так сокращается почти вдвое путь вместо следования по длинной излучине Камы (от Камбарки до Елово).
В Калевальском районе Карелии р. Пизьма (Пуштось, Мела-йоки, Вийта-йоки) (65 км) впадает в оз. Юли-ярви-Кемь, откуда можно проследовать в р. Кемь и далее в Белое море. Если следовать притоком Пизьмы р. Лахна, то в её верховьях можно выйти на волока р. Кенто (на север) и р. Тюрюйоки (на юг). В Пудожском районе Карелии р. Пизьма (в верхнем течении Усть-Река) (12 км), левый приток р. Водла, является частью водно-волокового пути оз. Онежское - Водла -Пизьма - Усть-Река - Корба - волок - Тамбича -оз. Кенозеро. В Пермском крае р. Пизьма (27 км), правый приток Камы (Пизьменский залив около г. Оса), верховьями выходит на водораздел (до 500 м) к р. Малая Бырма. Далее по Бырме, Турке, Ирени, Сылве можно попасть в р. Чусовая.
Река Пизя (в верхнем течении Северная) (38 км), левый приток Камы (Воткинское вдхр.), верховьями выходит на водораздел с р. Бырма. Далее по Турке, Ирени, Сылве можно попасть в р. Чусовая. Река Пызмас (24 км), левый приток р. Вочь, маркирует альтернативный волок в р. Юг Вологодской области через реки Парженец и Анданга. Однако параллельный путь непосредственно из р. Анданга в р. Вочь был, очевидно, более употребительным.
В Усольском районе Пермского края по реке Песьянка (6,67 км), правый приток р. Уньва, и её притоку Большой Песьянке (3,84 км) можно из бассейна р. Яйва перейти в р. Ленва через волок (1,5 км) и р. Телепаевка. В Горнозаводском районе Пермского края р. Песьянка (6,7 км), правый приток р. Койва, выводит на волок (2 км) к р. Мёрзлая и р. Вижай, левый притока р. Вильва, но перевалить проще из р. Бисер, впадающей в Койву на 57 км ниже по течению, через р. Мостовую, затем волок (2 км) в р. Ломовую и р. Вижай.
В Омутнинском районе Кировской области из верховий р. Песьянка (13 км), правого притока р. Волманга, через двухкилометровый водораздел можно попасть в р. Каменка, правый
приток р. Молома, и таким образом существенно сократить длинный путь по Вольманге и излучине Моломы. В Удмуртии р. Песьянка (7 км, басс. р. Иж) выводит через водораздел (до 2 км) к р. Бабинке, которая, сливаясь с р. Бисаркой, образует р. Нечкинку, которая впадает в р. Рассоха и далее в Каму. В Еловском районе Пермского края очень короткая (5 км) р. Письянка, тем не менее, выводит через водораздел на р. Савинская, правый приток р. Сайгатка.
«Вербальная лоция» как субъективная модель речной инфраструктуры была тщательно изучена и примерно усвоена русским населением, появившимся в позднем средневековье на территориях финно-угорских народов. Колонизаторы предпочли сохранить аборигенную «волоковую» гидронимию неизменной, поскольку она являла собой своеобразную неписанную карту. Поэтому мы должны предполагать финно-угорское происхождение «волокового» гидронима даже в случаях, когда его принадлежность к русскому языку кажется очевидной.
Так, А. И. Туркин посчитал, что «Волусница, д. в Троицко-Печорском р-не. Расположена на прав. стороне Печоры напротив устья р. Волосница (Вцлцснича), лев. притока Печоры. Дл. 64 км. На карте 1846 - Усть-Волосница, в 1869 - Усть-Волостница при р. Волостнице. В начале XIX в. деревня была заселена русскими. Название реки русское по происхождению и связано со словом волок, волочок и суффикс -ица. Волосница находилась на важном торговом пути, по которому переправлялись товары с Камы на Печору и обратно. Между реками Волосница (бас. Печоры) и Вогулка (бас. Камы) существовал небольшой Печорский волок, где товары и вещи перетаскивались (волочились) из одной речной системы в другую. Те, которые плыли по Безволосной, лев. притоку Печоры, то миновали этот волок. Плывшим же по Волос(ч)нице приходилось преодолевать небольшой волочёк. В местном русском говоре шепелявое -ч- произносилось как -с-, и поэтому название реки стало произноситься как Волосница»1.
Приходится заметить, что автор словаря противоречит своим же данным. В 1869 г. местное русское население искажало название реки не из-за шепелявого выговора, а из-за иного осмысления названия, ассоциируя Волос(т)ницу не с волоком, а с волостью. Кроме того, подобные гидронимы фиксируются и в тех регионах, где русское население шипящие произносит верно: р. Волос-ница (51 км), правый приток р. Летка с притоком
1 Туркин А. И. Топонимический словарь Коми АССР. С. 20.
Денная Волосница; р. Волосница (50 км), правый приток р. Великая (обе в бас. Вятки); р. Волосни-ца (Большая Волосница) (94 км), левый приток р. Кама.
Очевидно, этот гидроним стоит этимологизировать не из русского языка. В самом деле, термин волок был усвоен коми из русского языка во втором его значении - «гужевой путь дремучим лесом, от селения до селения; переезд, перегон лесом...»2, а для понятий волочить, волокуша в коми существуют собственные термины. «ВОЛОК вс вым лл нв печ скр сс уд, солэк вв - волок обл (путь лесом от селения до селения) / ВОЛОКУША - см вуж додь.. ,»3. Об этом же свидетельствует и А. И. Туркин: «Косьволок (Косьволок, Косьтволок), д. в Прилузском р-не. Расположена на прав. берегу Лузы. Деревня находится по пути в д. Лихачевскую, которая имеет местное название Кось (см). Косьволок "волок до д. Кось" (коми волок "пространство между населенными пунктами (по дороге)")»4.
Поэтому более чем вероятно, что гидроним Волосница этимологизируется из коми:
«ВОЛЫС лямка, помочи; бретелька; гач ~ помочи детских штанов; ноп ~ лямка заплечного мешка; волыса (прил.) мешцк рюкзак • волыстцм (прил.) нопйыд оз цшйы посл. пустая слава не пристанет (букв. котомка без лямок не повиснет).
ВОЛЫСАСЬНЫ неперех. надеть на себя лямку (чтобы тащить что-л.); волысасьцмцн (де-епр) кыскыны тыра дадь - тащить гружёные санки, надев лямку»5.
В таком случае Волосница - это река, по которой приходится (пользуясь бурлацкой терминологией) идти бечевой. Этот коми гидроним так же маркирует наличие волоков, как и русские Волок, Волока, Волоковка, Волкота, Волковица, однако не содержит прямого указания на данный факт, а лишь характеризует сложные условия судоходства.
В ареале распространения финно-угорских народов, по крайней мере, уже в эпоху Средневековья была сформирована развитая водно-волоковая инфраструктура. Лишь после того, как в процессе хозяйственного освоения территории древнее население организовало в местах максимального сближения речных бассейнов волока, произошла окончательная адаптация элементов
2 Даль В. И. Толковый словарь. С. 579.
3 Жилина Т. И., Сахарова М. А., Сорвачева В. А. Сравнительный словарь. С. 65.
4 Туркин А. И. Топонимический словарь Коми АССР. С. 52.
5 Безносикова Л. М., Айбабина Е. А., Коснырева Р. И. Коми-русский словарь. С. 107.
природной среды к нуждам общества, объединение отдельных речных бассейнов в собственно речную сеть. А волока приняли на себя функцию перекрёстков, превратившись в узловые пункты речной сети. Так развитые речные системы Европейского Севера России и Урала, доставшиеся древнему населению в качестве природных условий существования, оказались преобразованы в искусственную транзитно-транспортную инфраструктуру. Именование включённых в неё рек производилось не наивно по внешним признакам (типу растительности вдоль речных русел, занятиям прибрежного населения, цвету воды или по характеру питания), но в соответствии с их основными функциональными признаками: особенностям навигации и месту в водно-волоковом маршруте. Результаты этого процесса фиксировались в общественном сознании в форме «вербальной лоции», в которой рекам с характерной функцией соответствовали характерные гидронимы, а древние волока маркировались специфической «волоковой» лексикой (как гидронимами, так и топонимами).
Список литературы
1. Афанасьев, А. П. Исторические, географические и топонимические аспекты изучения древних водно-волоковых путей / А. П. Афанасьев // Вопр. географии. Сб. 110. Топонимика на службе географии. М., 1979. С. 56-63.
2. Афанасьева, К. В. Русско-мансийско-ко-ми тематический словарь / К. В. Афанасьева, Е. А. Игушев. Екатеринбург, 2008.
3. Баландин, А. Н. Мансийско-русский словарь / А. Н. Баландин, М. П. Вахрушева. Л., 1958.
4. Безносикова, Л. М. Коми-русский словарь / Л. М. Безносикова, Е. А. Айбабина, Р. И. Косны-рева. Сыктывкар, 2000.
5. Васильев, В. М. Марийско-русский словарь / В. М. Васильев, З. В. Учаев. Йошкар-Ола, 2003.
6. Вахрос, И. Большой финско-русский словарь / И. Вахрос, А. Щербаков. М., 2007.
7. Вепсско-русский словарь. М.; Л., 1936.
8. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка / В. И. Даль. Т. 1. СПб.; М., 1903.
9. Жилина, Т. И. Сравнительный словарь коми-зырянских диалектов / Т. И. Жилина, М. А. Сахарова, В. А. Сорвачева. Сыктывкар, 1961.
10. Корчагин, П. А. Очерки ранней истории Перми Великой: водно-волоковые пути / П. А. Корчагин, А. С. Лобанова // Вестн. Перм. ун-та. Сер. История. 2012. № 1. С. 121-134.
11. Саамско-русский словарь. М., 1985.
12. Удмуртско-русский словарь. Ижевск, 2008.
13. Туркин, А. И. Топонимический словарь Коми АССР / А. И. Туркин. Сыктывкар, 1986.
14. Шилов, А. Л. К стратификации дорусской топонимии Карелии / А. Л. Шилов // Вопр. языкознания. 1999. № 6. С. 106-114.
Сведения об авторе
Корчагин Павел Анатольевич - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела истории, археологии и этнографии Пермского научного центра УрО РАН. pakorchagin@gmail.com
Bulletin of Chelyabinsk State University. 2015. № 6 (361). History. Issue 63. P. 39-44.
TRANSFORMATION OF RIVER BASINS INTO RIVER NETWORKS, OR ONCE AGAIN ON THE MEDIEVAL VERBAL NAVIGATION OF THE FINNO-UGRIC PEOPLES
P. A. Korchagin
Candidate of Historical Sciences, Senior Researcher at the Department of History, Archaeology, and Ethnography of the Perm Scientific Center, the Ural Branch of the Russian Academy of Sciences. pakorchagin@gmail.com
River systems of the European North of Russia and Ural region, which comprised natural habitat of the ancient population, were the only communication lines in the taiga zone. Paradoxically they were quite an imperfect transportation infrastructure. Only in the process of the development of the territory did the an-
44
n. A. Kopna^u
cient population arrange portage (less commonly - canals), which turned separate river basins into river networks and adapted the elements of natural habitat to the needs of the society. The results of this process were reflected in the social consciousness in the form of "verbal navigation", when the rivers with certain functions acquired relevant names, and the areas of ancient portages were marked by the specific "portage" vocabulary (both hydronyms and toponyms).
Keywords: adaptation; water portage systems; "portage" vocabulary; "verbal navigation"; toponymic rows; European North of Russia; Ural; Great Perm.
References
1. Afanas'ev A. P. Istoricheskie, geograficheskie i toponimicheskie aspekty izuchenija drevnih vodno-volokovyh putej [Historical, geographical and toponymic aspects of the study of ancient water portage systems]. Voprosy geografii [Geography questions], sb. 110, Toponimika na sluzhbe geografii. Moscow, 1979, pp. 56-63. (In Russ.).
2. Afanas'eva K. V., Igushev E. A. Russko-mansijsko-komi tematicheskij slovar' [Russian-Mansi, Komi dictionary]. Ekaterinburg, 2008. (In Russ.).
3. Balandin A. N., Vahrusheva M. P. Mansijsko-russkij slovar' [Mansi-Russian dictionary]. Leningrad, 1958. (In Russ.).
4. Beznosikova L. M., Ajbabina E. A., Kosnyreva R. I. Komi-russkij slovar' [Komi-Russian dictionary]. Syktyvkar, 2000. (In Russ.).
5. Vasil'ev V. M., Uchaev Z. V. Marijsko-russkij slovar' [Mari-Russian dictionary]. Joshkar-Ola, 2003. (In Russ.).
6. Vahros I., Shherbakov A. Bol'shoj finsko-russkij slovar' [Large Finnish-Russian dictionary]. Moscow, 2007. (In Russ.).
7. Vepssko-russkij slovar' [Veppsian-Russian dictionary]. Moscow, Leningrad, 1936. (In Russ.).
8. Dal' V. I. Tolkovyj slovar'zhivogo velikorusskogo jazyka [Explanatory Dictionary of Russian language], t. 1. St. Peterburg, Moscow, 1903. (In Russ.).
9. Zhilina T. I., Saharova M. A., Sorvacheva V. A. Sravnitel'nyj slovar'komi-zyrjanskih dialektov [Comparative Dictionary Komi-Zyryanskaya dialects]. Syktyvkar, 1961. (In Russ.).
10. Korchagin P. A., Lobanova A. S. Ocherki rannej istorii Permi Velikoj: vodno-volokovye puti [Essays on the early history of Perm the Great: water portage systems]. VestnikPermskogo universiteta [Perm University Herald], ser. Istorija, 2012, no. 1, pp. 121-134. (In Russ.).
11. Saamsko-russkij slovar' [Saami-Russian dictionary]. Moscow, 1985. (In Russ.).
12. Turkin A. I. Toponimicheskij slovar' Komi ASSR [Toponymic dictionary Komi ASSR]. Syktyvkar, 1986. (In Russ.).
13. Udmurtsko-russkij slovar' [Udmurt-Russian dictionary]. Izhevsk, 2008. (In Russ.).
14. Shilov A. L. K stratifikacii dorusskoj toponimii Karelii [By stratification pre-Russian toponymy of Karelia]. Voprosy jazykoznanija [Issues of linguistics], 1999, no. 6, pp. 100-114. (In Russ.).
