CC BY
58
33. Сарычев Г.А. Путешествие по Северо-Восточной части Сибири, Ледовитому морю и Восточному океану / под ред. Н.Н. Зубова. М., 1952. С. 123.
Поступила в редакцию 10.11.2009 г.
Mitropolitan Kliment (Kapalin). To the question of participation of clergy in the Second Kamchatka expedition.
In 1741 the Second Kamchatka expedition has reached coast of Alaska. Even during formation of its structure the instruction that 6 orthodox priests should be included in it was given, and upon the request of V. Bering Protestant pastor Millies was included into its structure. Among researchers of this period two opinions are presented: the orthodox priest was in structure of expedition and has made the Liturgy on the coast of Alaska on July, 20th, in the day of memory of prophet Ilia, and other position: there were no priests on ships «St. Peter» and «St. Pavel» who have reached coast of Alaska.
Key words: V. Bering; clergy; Second Kamchatka expedition; Alaska.
УДК 947+957
ТРАНСФОРМАЦИЯ ХОЗЯЙСТВЕННОГО СТРОЯ КУСТАРЕЙ МОСКОВСКОЙ ГУБЕРНИИ В КОНТЕКСТЕ МОДЕРНИЗАЦИИ ЭКОНОМИКИ РОССИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX - НАЧАЛА XX СТОЛЕТИЙ
© Е.М. Дорина
Предлагаемая статья направлена на исследование истории модернизации важнейшей отрасли общественного хозяйства Московской губернии второй половины XIX - начала XX веков - кустарных крестьянских неземледельческих промыслов. Объектом исследования являются кустарные крестьянские неземледельческие промыслы. Предметом исследования - процессы модернизации кустарных крестьянских неземледельческих промыслов на примере Московской губернии в конце XIX - начале XX в.
Ключевые слова: кустарные крестьянские неземледельческие промыслы; трансформация; модернизация.
В условиях, когда современные реформы, направленные на либерализацию общественного производства, не всегда приносят желаемый эффект, необходимость уяснения исторического опыта эволюции хозяйственных форм и их революционного преобразования, оценка результативности и социальной имманентности экономической организации, привнесенной «благими намерениями» правящей администрации, становятся как никогда актуальными.
Часть этой большой научной проблемы составляет исследование истории модернизации важнейшей отрасли общественного хозяйства Московской губернии второй половины XIX - начала XX в. - кустарных крестьянских неземледельческих промыслов.
Изучение вопросов, связанных с проблематикой развития кустарной промышленности, прошло несколько этапов. На первом этапе (последняя треть XIX - начало XX в.) в роли исследователей выступали, в основном, земские и общественные деятели. Большинство трудов этого периода, которые
выпускались земледельческим ведомством, принадлежавших «перу» его сотрудников (В.И. Орлову, И.П. Боголепову, Н.М. Асты-рёву, Г. Ламовину, Н. Рихтеру, В. Кирхгофу. Ф. Фрыкину, М. Зимину), следует отнести скорее к источникам, чем к историографии.
Серьезный вклад в разработку проблем, связанных с традиционными формами организации промышленного производства внесли исследования В.С. Пругавина и С.А. Ха-ризоменова. Из исследований авторов пореформенного периода следовало, что значительная часть мелкопромышленного сектора экономики страны объективно не созрела для кооперационных процессов и функционировала на уровне домашней отрасли крестьянского хозяйства. Историография дореволюционного периода имела в основном практический характер.
Наиболее полно и аргументировано аспект капитализации промыслов раскрыт представителями марксисткой историографии. Ленинские труды содержат характеристику системы отношений обмена и произ-
водства кустарно-ремесленной промышленности.
Имманентность кустарно-ремесленных промыслов капитализации исследована в трудах А.А. Рыбникова.
Генезис кооперации мелких хозяйств был исследован В.П. Воронцовым Меры правительства, земств и частных лиц, направленные на предотвращение пауперизации кустарного населения, подробно освещены в работе А.Д. Погрузова.
Советский историографический период характеризовался ослаблением исследовательского интереса к проблеме модернизации кустарно-ремесленной промышленности на основе товарных отношений. В известной степени это положение объяснялось общей позицией коммунистов, рассматривающих мелкое промышленное производство как рудимент, неизбежно подлежащий искоренению.
Советский историографический период принес серьезное исследование К.Н. Тарнов-ского [1]. Его историко-географическая направленность позволила показать широкий спектр районов плотного расселения кустарей со своими особенностями проявления общественного разделения труда, капитализации, кооперирования, результативности мер правительственного содействия и т. д.
В последнее десятилетие появилось значительное число работ, посвященных проблемам поддержания и развития кустарной промышленности в регионах. Это направление деятельности земств рассматривается в работах Н.В. Сорокина, Ю.А. Кашаевой, В. А. Меркушева, М.В. Карташевой и др. [2].
На формирование представлений автора об экономической политике правительства в последней трети XIX в. оказали работы В.Л. Степанова, Ю.Б. Соловьева, А.П. Коре-лина, В.С. Дякина. Среди работ общероссийской «кустарно-промышленной» тематики выделяется капитальная монография Я.Е. Во-дарского и Э.Г. Истоминой «Сельские кустарные промыслы Европейской России на рубеже XIX-XX столетий», в которой содержится обширный материал о размещении групп и видов промыслов по всем губерниям Европейской России.
Однако кустарно-промышленная политика конца XIX в. и механизмы ее реализации на уровне Московской губернии остаются малоизученными. Также недостаточно
внимания уделяется процессам разработки программ по развитию кустарных промыслов, идеологической подготовке проведения этих мероприятий. Эти проблемы и определили цели и задачи данной статьи.
Закономерный ход трансформации хозяйственного строя кустарей Московской губернии включал в себя два пути модернизации производства. Содержание первого составляли процессы кооперации мелкой собственности, существо второго - рожденные в результате экспроприации самостоятельных товаропроизводителей частнокапиталистические предприятия мануфактурного типа.
Каждый из путей имел свои преимущества и границы исторической функциональности.
С конца 80-х гг. XIX в. кустарная промышленность и кооперативное движение в этой отрасли общественного хозяйства, о чем было сказано ранее, становятся предметом пристального внимания государства.
За десятилетие 90-х гг. XIX в. сумма государственных ассигнований на нужды промысловиков утроилась, а за следующие десятилетия она выросла в 10 раз.
То, что кустарная промышленность была возведена в ранг отраслей, требующих специальной политики, отразилось в формировании административных структур, курирующих эти вопросы. К концу изучаемого периода кустарно-промышленная политика правительства трансформировалась: к началу XX в. эта политика имела уже не аграрную, а промышленную направленность, что объективно соответствовало общему государственному курсу на индустриальную модернизацию страны. Однако ее социально-политическое содержание оставалось прежним: предупреждение возможных социальных потрясений в деревне и, в конечном счете, сохранение существующего социально-политического строя.
В проведении своей политики на местах государство опиралось на земские учреждения и оказывало последним помощь в реализации установок центральных учреждений.
Земские учреждения, осознавая роль кустарной промышленности в сохранении земледелия от полного забвения и запущения, с первых лет своей деятельности начали принимать самое деятельное участие в под-
держке крестьянина-кустаря. Земский статист А. Орлов в своей статье «Содействие земства кустарной промышленности» указывает: «Все способы содействия кустарной промышленности имеют одну общую цель -обеспечить возможно большему числу кус-тарей-работников постоянный, устойчивый и наиболее высокий заработок от кустарных промыслов» [3].
Рост содействия Московского губернского земства кустарной промышленности можно видеть из роста расходов ассигнований:
- в 1893 г. ассигновано на расходы 9400 руб.;
- в 1903 г. - 25850 руб.;
- в 1910 г. - 39365 руб.;
- в 1911 г. - 44330 руб.;
- в 1912 г. - 57478 руб.
Для сравнения приведем данные ассигнований (в 1912 г.) в других земствах:
- Дмитровское - 2051 руб.;
- Серпуховское - 500 руб.;
Звенигородское - 480 руб.;
- Подольское - 842 руб.
Земские кустарно-промышленные мероприятия, в целом, имели позитивные результаты, что подтверждается положительной динамикой роста численности кустарного населения и сохранением экономической самостоятельности кустарей в тех местностях, где земская помощь была наиболее активной.
Кооперативная форма организации общественного хозяйства являлась оптимальной в условиях перехода от традиционного к индустриальному обществу и могла существовать лишь в условиях, когда субъективный фактор (сам человек) под воздействием машинизации не утратил своего ведущего положения.
Трансформация мелкого промышленного производства в отрасль рыночного хозяйства Московской губернии в пореформенный период неизбежно стимулировала тенденцию к его концентрации.
Модернизация кустарной промышленности Московской губернии открывала широкий простор другому пути концентрации производства - на основе слияния мелкой собственности. Кооперативные связи кустарей в отраслях малопривлекательных для частнокапиталистической инициативы сохранились вплоть до начала XX в.
Одновременно с предприятиями, созданными благодаря материальным и организационным усилиям отдельных предприимчивых мастеров Московской губернии, повсеместно существовали коллективные объединения промысловиков.
Кооперативные союзы, сохраняя превалирующее значение человеческого фактора, выполняли роль переходной структуры и должны были в перспективе занять место, ограниченное общественной потребностью в малых экономических формах и сохранении ручного труда.
Попытаемся теперь ответить на вопрос: «Какие черты традиционного общества (в том числе присущие общине) унаследовал первый путь модернизации производства -процесс кооперации мелкой собственности?». Еще начиная с народников, которые объединяли в своих представлениях о самобытности «русского пути» развитие общины и кооперации, в отечественной историографии дискутировался вопрос о соотношении этих двух институтов в российском историческом процессе.
Итак, исходным моментом коллективных предприятий мелких товаропроизводителей являлась крестьянская семья - основной институт традиционного общества. Объединения самостоятельных хозяев на первоначальных ступенях кооперации как бы дополняли недостающие звенья семейного разделения труда. Так как от 1/3 до 1/2 крестьянских семей имеют в своем составе 2 и более взрослых мужчин, а в семьях, состоящих из одного мужчины-работника, находятся взрослые женщины и подростки, то большинство крестьян, занимающихся кустарным промыслом, имеют возможность вести последний не единолично, а артелью; и там, где доход от промысла играет достаточно видную роль в бюджете крестьянина, участие его семьи в промысловом заработке делается более или менее систематическим и организованным, что дает возможность мелкому промышленнику пользоваться преимуществами разделения труда [4].
Процесс вытеснения патриархальной семьи из сферы товарного производства приобретал все более ясные очертания. Необходимость замещения недостающего технологического звена в семейной кооперации, а в большинстве случаев замены семейного ра-
бочего более квалифицированным трудом мастера, вела к сужению возможностей коллективов родственников и расширению сферы деятельности самостоятельных товаропроизводителей.
Вплоть до начала XX в. весь внутренний уклад кооперативных предприятий кустарей основывался на традициях, дошедших из недр веков и переданных из поколения в поколение наследием народной мудрости. Кроме этого, модернизация кустарной промышленности исторически связана с всевозможными формами коллективного труда. Широко использовалась взаимопомощь. «Помочане» участвовали в совместной работе за угощение или по тому, что сами нуждались в аналогичных услугах. «Помимо непосредственного участия в производстве, взаимопомощь использовалась при постройке мастерских, кузниц, плотин для водяного привода и т. д.» [5].
Аналогичный характер носили «супрядки», устраиваемые в том случае, когда мастера не успевали сработать требуемого количества пряжи и шерсти.
На такие мероприятия селяне шли не только из-за необходимости помощи в собственном хозяйстве, но и «потому, что работа помочью не трудна, представляет, благодаря большому собранию народа, массу веселья, развлечений; особенно любит помочи молодежь, для нее это просто праздник» [4].
Особенностью России, и в частности Московской губернии, являлось и то обстоятельство, что рождение и функционирование кооперативной формы организации общественного производства тесно переплеталось с деятельностью другого традиционного института - общиной, сохраняющей свое значение вплоть до начала массовой коллективизации сельского хозяйства. Разнообразные общинные установления так или иначе повседневно влияли на кооперацию. Имея и без того много родственных черт, обусловленных единством формирующей их цивилизации, кооперация как бы приспосабливается к обстановке, детерминируемой общиной.
Правомерно утверждение о том, что кооперация и община - разные в социальном плане явления [4]. То обстоятельство, что их историческое пересечение или сосуществование произошло тогда, когда община еще не утратила свой функциональный потенциал, есть
результат специфически российского исторического процесса, а не свидетельство тождества.
Дуализм социальной природы промысловой кооперации отражался в содержании и тенденциях трансформации руководящих органов кустарных союзов. Общее направление, в русле которого менялось существо функций управления коллективными предприятиями Московской губернии, характеризовалось, во-первых, выработкой механизмов кооперативной демократии; во-вторых, приобретением профессиональных черт.
Кооперативная эволюция промыслов была направлена в виды труда, не способные воспринять без ущерба технологии индустриальные черты функционирования крупной промышленности, отрасли, не требующие больших инвестиций, регионы, где в силу отсутствия транспортных коммуникаций, концентрации промыслового населения или достаточной сырьевой базы не сложились условия для капитализации [6].
С развитием капитализма менялась практика деятельности кустарей.
В отличие от аграрного сектора капиталистическая индустрия оказала непосредственное, доминирующее влияние на хозяйственный строй кустарей и их объединений.
Капитализация хозяйств кустарей и ремесленников Московской губернии имела черты ограниченности и несовершенства. Образование мелкими товаропроизводителями сравнительно крупных мастерских представляет переход к более высокой форме промышленности.
Отличие капиталистической мастерской от мастерской мелкого промышленника состоит первоначально только в числе одновременно занимаемых рабочих. Занятость большего числа рабочих неизбежно ведет к последовательным изменениям и в самом производстве, к постепенному преобразованию производства.
Особенностью появления в Московской губернии первых крупных предприятий, рожденных естественным путем, являлось то обстоятельство, что они возникали не как результат зрелости буржуазных отношений, имущественной дифференциации кустарей, оставшихся в своей подавляющей части аграриями, а скорее как результат неразвитости
последних и насыщенности национального рынка.
Наиболее активному внедрению буржуазных отношений подверглись отрасли кустарного производства, профиль которых обусловливал их конкуренцию с крупной индустрией и объективно предопределял переход к масштабной технологии.
Капитализация кустарной промышленности Московской губернии значительно ускорила и качество имущественной дифференциации мелких промышленников. К числу издавна широко развитых крестьянских промыслов, способствующих распространению в Московской губернии фабричного производства, относились обработка шелка -шелкомотальное, крутильное, ткацкое, ленточное, парчевое, позументно-галунное производства.
Фабричную форму приобрела в начале XX в. обработка волокнистых веществ и смешанных материалов в Московской губернии, где традиции басонного, кружевного, трикотажного, шляпного производства перешли в систему домашних рабочих, отразившись в большом количестве характерных для сельской местности мелких заведений крестьян-промышленников. Наиболее активно капитализация мелкой крестьянской промышленности как один из факторов, определявших ее размещение и специализацию, проявляла себя в кустарной металлообработке [7].
В условиях рыночной экономики промыслы развивались по тем же законам, что и более определенные капиталистические формы производства - падение дохода заставляло осваивать новые специальности, изменять технику обработки материала.
Влияние фабрики опосредованно, через состояние промысла, не говоря уже об общей хозяйственной коньюктуре, сказывалось и на положении тех групп кустарей, которые не были связаны с ней или торговцами-фабрикантами системой раздачи, сбывая свою продукцию «на базаре», а также скупщиками, представителями примитивных форм торгового капитала, далекими от организаторской роли в промышленном производстве и ограничивавшимися монополией сбыта.
Открывался простор личной инициативе предпринимателей, порождался мощный импульс модернизации, который позволял го-
ворить о промышленном перевороте или революции. Капитализм навсегда утрачивал такие присущие традиционному обществу черты, как коллективизм, сознательное отношение к труду и т. д., приобретая доминирующее положение, оказывал деформирующее воздействие на другие формы общественного хозяйства.
Трансформация хозяйственного строя кустарей Московской губернии в контексте модернизации экономики России второй половины XIX - начала XX столетий претерпевала существенные изменения и разносторонне влияла в дальнейшем на экономическое развитие России.
1. Тарновский К.Н. Мелкая промышленность России в конце XIX - начале XX в. М., 1995.
2. Марухин В.Ф., Дорина Е.М. Рыночная трансформация традиционных форм промышленного производства Московской губернии (вторая половина XIX нач. XX столетий): монография. Орехово-Зуево, 2009.
3. Орлов А. Содействие земства кустарной про-мыленности // Известия Московской губернской земской управы. М., 1912. Вып. 1-2.
4. Булдаков В.П., Кабанов В.В. «Военный коммунизм»: идеология и общественное развитие // Вопр. истории. 1990. № 3. С. 5.
5. Корсак А.К. О формах промышленности вообще и о значении домашнего производства (кустарной и домашней промышленности) в Западной Европе и России. М., 1861. С. 627.
6. Файн Л.Е. Российская кооперация: историкотеоретический очерк. 1861-1930. Иваново, 2002.
7. Туган-Барановский М.И. Избранное. Русская фабрика в прошлом и настоящем. Историческое развитие русской фабрики в XIX веке. М., 1997.
Статья написана по материалам монографии Марухина В.Ф., Дориной Е.М. Рыночная трансформация традиционных форм промышленного производства Московской губернии (вторая половина XIX нач. XX столетий) (Орехово-Зуево, 2009), выполненной при финансовой поддержке проекта РГНФ № 08-01-5010а/Ц. Название проекта: «Рыночная трансформация кустарных промыслов Московской губернии во второй половине XIX начале XX вв.».
Поступила в редакцию 12.11.2009 г.
Dorina E.M. Transformation of an economic system of handicraftsmen of the Moscow province in a context of
modernization of economy of Russia of second half XIX -the beginning of XX centuries.
The given project is directed to the research of the most important branch's modernization of Moscow province' s social economy of the second half of XIX - the beginning of XX centuries - these are the handicraft peasant non-agricultural industries. The object of our research is
handicraft peasant non-agricultural industries. The subject of our research is the processes of modernization of peasant non - agricultural industries on an example of Moscow province in the end of XIX. - the beginning of XX centuries.
Key words: handicraft peasant non-agricultural industries; transformation; modernizer.
УДК 93I99
ЖЕНСКОЕ НАЧАЛЬНОЕ НАРОДНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ В СИСТЕМЕ НАРОДНОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ XX в.
© С.П. Васильева
В статье рассматривается проблема становления и развития женского образования в системе народного просвещения. Проводится анализ состояния женского начального образования в Тамбовской губернии, процессов организации и распространения сети женских учебных заведений. Сделана попытка установить связь между повышением уровня образования женщины и изменением ее социального статуса.
Ключевые слова: женщины; образование; женские учебные заведения.
Впервые проблема народного просвещения была подвергнута планомерной и детальной разработке в эпоху царствования Екатерины II, и это было тесным образом связано с общей политикой «просвещенного абсолютизма».
Во многих школьных проектах 17601770 гг. образованной «Комиссии о сочинении проекта нового Уложения» присутствовал принцип обязательности обучения. Проводились попытки создания полной системы народного просвещения, разработки отдельных типов школ низшего, среднего и высшего звеньев и установления между ними определенной связи [1].
По Уставу 1786 г. образованные народные училища делились на два разряда: главные и малые.
В Тамбове главное народное училище было открыто в 1786 г. (в 1825 г. на основе «Предварительных правил народного просвещения» было переименовано в мужскую министерскую гимназию), а в 1825 г. в Тамбове и в 1831 г. в Кирсанове открылись малые народные училища. С 1833 г. малые народные училища стали именоваться уездными, курс обучения в них был установлен в 3 года. Содержались они на государственные средства.
С момента возникновения государственных школ в Тамбовской губернии была уч-
реждена дирекция народных училищ, которая подчинялась Училищному комитету Казанского университета. С 1835 г. университеты были лишены права управлять учебными заведениями своего округа, и управление школами Тамбовской губернии перешло в ведение Харьковского попечительства [2].
Устав 1804 г. определил три степени общеобразовательной школы: приходское училище, уездное училище, гимназию. Но кроме уездных и приходских училищ в то время в стране существовали и другие типы начальных школ: «приуготовительные» или нижние классы при уездных училищах и др. [1, с. 23]. Таким образом, можно говорить о существовании в России в этот период времени различных типов учебных заведений.
В начальных народных училищах получали образование только мальчики. Лишь в школьном уставе 1828 г. впервые официально упоминалось, что «девочки не старше 11 лет могут обучаться наряду с мальчиками лишь в приходских училищах», при этом плата, взимаемая с девочек, была больше [3].
В Тамбовской губернии, по архивным данным, в приходских училищах ведомства Министерства народного просвещения до 1863 г. не обучалось ни одной девочки [4].
Реформы Александра II дали новый импульс развитию народного образования в России, в т. ч. и в Тамбовской губернии. Ука-
