CC BY
31
УДК 316.346.2(470.6) ББК 60.542.2(235.7) Ш 16
А.Ю. Шадже,
доктор философских наук, профессор, профессор кафедры философии и социологии Адыгейского государственного университета, г. Майкоп, тел.: + 79184245432, e-mail: shadzhe@maykop.ru
Н.А. Ильинова,
доктор философских наук, доцент, заведующий кафедрой философии и социологии Адыгейского государственного университета, г. Майкоп, тел.: + 79184926097, e-mail: nady_i@bk.ru
Е.С. Куква,
кандидат социологических наук, доцент, доцент кафедры философии и социологии Адыгейского государственного университета, г. Майкоп, тел.: + 79286693012, e-mail: kukva@rambler.ru
ТРАНСФОРМАЦИЯ ГЕНДЕРНЫХ ОТНОШЕНИЙ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ В СОЦИОЛОГИЧЕСКОМ ИЗМЕРЕНИИ
(Рецензирована)
Аннотация. В статье осмысливаются некоторые аспекты трансформации гендерных отношений в России и на Северном Кавказе. Проанализированы результаты социологических исследований в сфере гендерных отношений. Руководствуясь количественными (анкетирование) и качественными (метод включенного наблюдения и глубинного интервью) методами, выявлены особенности духовно-нравственных ценностей кавказской женщины. Делается вывод о том, что гендерное мировоззрение кавказской женщины существенно детерминируется с ее возрастом; персональная идентичность сложна, многослойна - адыгская женщина в зрелом возрасте стремится гармонично сочетать в себе нормы адыгства со стратегиями социального и культурного бытия в условиях современности; молодое поколение адыгских женщин открыто ценностному миру современности.
Ключевые слова: Россия, Северный Кавказ, гендер, трансформация, количественные и качественные методы, права женщин, духовно-нравственные ценности кавказской женщины.
A.Yu. Shadzhe,
Doctor of Philosophy, Professor, Professor of Department of Philosophy and Sociology, Adyghe State University, Maykop, ph.: +79184245432, e-mail: shadzhe@maykop.ru
N.A. Ilyinova,
Doctor of Philosophy, Associate Professor, Head of Department of Philosophy and Sociology, Adyghe State University, Maykop, ph.: +79184926097, e-mail: nady_i@bk.ru
E.S. Kukva,
Candidate of Sociology, Associate Professor, Associate Professor of Department of Philosophy and Sociology, Adyghe State University, Maykop,ph.: +79286693012, e-mail: kukva@rambler.ru
TRANSFORMATION OF THE GENDER RELATIONS IN THE NORTH CAUCASUS IN SOCIOLOGICAL
MEASUREMENT
Abstract. The paper clarifies some aspects of transformation of the gender relations in Russia and in the North Caucasus. Results of sociological researches in the sphere of the gender relations are analyzed. Being guided by quantitative (questioning) and qualitative (a method of the included observation and deep interview) methods, features of spiritual and moral values of the Caucasian woman are revealed. The conclusion is drawn that the gender outlook of the Caucasian woman is significantly determined with her age; the personal identity is complicated and multilayered. The Adyghe woman at mature age seeks to combine harmoniously norms of an adygstvo with the strategies of social and cultural life in the conditions of the present; the younger generation of the Adyghe women is opened to the value world of the present.
Keywords: Russia, North Caucasus, gender, transformation, quantitative and qualitative methods, women's rights, spiritual and moral values of the Caucasian woman.
В современных условиях глобальные вызовы трансформируют многоуровневую идентичность и формируют новую социальную реальность. В этом контексте важно переосмыслить трансформацию гендерных отношений в российской действительности, в частности по проблеме статуса женщины.
Прежде всего, обратимся к ключевому понятию «гендер». Гендер (от греч. - происхождение, род, рождающийся) - термин утвердился в научных источниках ряда стран мира (преимущественно англоязычных) в 60-е гг. XX в. Однако, как отмечает Г.Г. Силласте, «в самой Великобритании, во Франции и во многих восточноевропейских странах он не прижился. В общем, широком контексте гендер часто понимается как различие между мужчинами и женщинами по анатомическому признаку». В социологии понятия «пол» и «гендер» употребляются как равнозначные [1; 203].
Несмотря на то, что гендерная тематика возникла как одно из направлений феминистских идей, современные гендерные исследования отличаются от классических феминистских теорий. В этом плане специалисты отмечают несколько постулатов [2; 204]. Первый - это проблематизация дихо-томной природы гендера, который
предполагает «главенствующего мужчину» и «подчиненную женщину». Второй связан с тем, что гендер стали анализировать в соотнесении с понятиями «раса», «этничность», «культура». Наконец, отмечают «появление «мужских исследований», «основной идеей которых стало утверждение множественности проявления «мужского», маскулинности» [2].
В последние десятилетия активизировались исследования по гендерной проблеме в социально-гуманитарной науке. Не делая глубокого философско-социологическо-го анализа гендерных отношений, обратим внимание на одну из причин исследовательской активности - это сходства ценностных изменений на Западе и в России. Осмысливая факторы ценностных сдвигов, В.Г. Федотова отмечает: «Россия не переняла западные технологии настолько, чтобы стать постиндустриальной страной, но переняла многие внешние манеры и стили жизни, пытаясь следовать догоняющей модернизации. Она переняла пороки западной цивилизации еще до того, как освоила ее достижения. Это могло быть достигнуто элитами, через СМИ распространено в массы, но не объясняет столь детального совпадения с ценностными изменениями Запада» [3; 20].
Безусловно, на ценностные изменения в гендерной сфере России и ее регионах оказали влияние как внешние факторы (глобализация и ее вызовы), так и внутренние (трансформация российских социальных процессов). Например, модернизация кавказской культуры/цивилизации оказала заметное влияние на нравственные ценности кавказских народов, в частности кавказской женщины.
Цель данной статьи - социологическое осмысление некоторых аспектов гендерных изменений в России, в частности и в полиэтнич-ном Северо-Кавказском регионе.
В нашем исследовании и понимании поставленной проблемы применены обозначившиеся с конца XX века новые теоретико-методологические подходы. Это полипара-дигмальный и междисциплинарный подходы, в которых общество предстает в качестве целостной развивающейся системы [4; 694695]. При этом речь идет о методах феноменологии и герменевтики, которые позволили понять значимость этнокультурных ценностей северокавказских этносов, и, наконец, о стратегии конструктивистской парадигмы, которая пришла на смену доминировавшим прежде социологическому реализму и социологическому номинализму [5; 53-54]. Представляется важным отметить, что осмысление проблемы осуществлено с помощью эмпирического материала, в котором
совмещены количественные (анкетирование) и качественные методы (метод включенного наблюдения и глубинного интервью), т.е. «жесткие и мягкие методы» социального познания [6; 21].
Прежде всего, обратимся к демографической характеристике в области гендерных отношений, что особо значимо для российского социума, в структуре которого доминирует женское население (табл. 1).
В структуре российского населения устойчива тенденция к преобладанию женщин: 53,8% - 2010 г., 53,6% - 2017 г., 53,6% - 2018 г. (на 01.01.2018 г.) [7]. При этом привлекает внимание тот факт, что на свет появляется большее количество мужчин: 51,4% - 2010 г., 51,4% - 2017 г. Численное преобладание мужчин над женщинами длится вплоть до 30-летнего возраста [8], когда женщины в общей численности российского населения составляют 50,1%, в 40 лет - 51%, 50-летних женщин в структуре российского общества уже 53,3% и т.д. Представленные данные свидетельствуют о том, что к тому моменту, когда человек уже определился с профессией, ведет активную трудовую деятельность, вступил в брак и дал жизнь ребенку - одному или нескольким, женщины численно начинают преобладать над россиянами-мужчинами. Можно предположить, что численное превосходство предоставляет женскому населению преимущества в достижении более
Таблица 1
Динамика численности и рождаемости женщин и мужчин в России
(тыс. чел.) [7]
Годы Численность населения Родившиеся
женщины мужчины женщины мужчины
2010 76818 66016 869 920
2015 78496 67772 942 998
2016 78648 67897 918 971
2017 78760 68044 821 869
высокого социального статуса, они создают конкуренцию мужчинам на рынке труда, что позитивно сказывается на уровне жизни и месте, занимаемом в социальной структуре. Но действительность убеждает нас в обратном. Гендерный подход - это стратификационный подход, в нем всегда присутствует тезис о неравномерном распределении ресурсов по признаку социального пола, и социальные отношения рассматриваются как отношения господства-подчинения [9]. Такое неизбежное явление как социальное неравенство, порождающее бедность в российском обществе, особенно влияет на женское население. В аналитическом докладе «Бедность и неравенства в современной России: 10 лет спустя» [10] отмечается, что у бедности в России «женское лицо». Две трети бедных «по доходам» и хронических бедных (по собственным оценкам, человек более 5 лет проживает в состоянии нищеты и бедности) приходится на долю женщин, половину остального населения также составляют бедные женщины. При этом, как отмечается в аналитическом докладе, увеличение риска бедности дляженщин, пocpaвнeниюcмyжчинaми, пронзо-шло именно вносле дноегорьв.
Социально-профессиональ ный ста ус, который выступает одним из
ведущих индикаторов социального положения, также имеет гендерную специфику. В этом контексте уместно заметить, что доля мужчин и доля женщин с высшим образованием у нас сравнялись еще в советскую пору. А точнее, по данным переписи населения 2010 г., 20,8% всех женщин и 17,5% всех мужчин Российской Федерации имели (имеют) высшее образование (рис. 1).
О таких сферах деятельности, как медицина (рис. 2) и образование (рис. 3), и говорить нечего - здесь доминирует женщина.
Так, судя по статистическим данным, численность женщин, замещающих на муниципальном уровне различные должности и должности гражданской (муниципальной) службы, значительно превышает численность мужчин (рис. 4). Однако, по данным социологического опроса, проведенного ВЦИОМ, мнения респондентов по вопросу: «Как Вы думаете, женщин-политиков в России должно быть еолыне, примерно столько же или меньше, чем сейчас, или женщины в принципе не должны участвовать в полияике?», еьщественно разделились (рис. 5) [И]. Бееьшее число голосов в мужчины-рсспонденты, и женщины-респонденты отдали за вариант ответа: «Столько же, сколько
Риосунок 1.Количествороссийскихмужчини женщин с высшимобразовани-см с общей численв ост и мужчин и женщин в стране [7]
Мужчины
Женщины
Рисцпок2.Распределйнив врачей по половомупризнаку в 2017г.(в%) [7]
Ш Мужчины ■ Женщины 99
100
75 50
25
Детсжесады Школы
Сс^мл
В}ЧЫ
Ронаунок З.Распределениеучителей, преподавателей по уровню обракивания по половому признаки наначало 2017/2018 учебного года (в %) [7; 81]
Мужчины
Женщины
и
0 150 300 450 600
Рирщнок 4.Чирпенностъжевщин,замещающихгосударствлюнр1е ймупипипалъныеПдоюжности иОолслнорти грожднюикой(мунипипанъной) службы на 01.10.2016 г. (тыс. чел.) [7].
Рисунок5.Ранжирование ответовреспондентов на вопрос: «Как Вы думаете, женщин-политиковвРоссии должнобытнболрше,врбмещно столъкожа илименъше,чемсейчао,плиженщооывврищбпе нсввлжныуроотвоиатъ в нолитиково Лзикрытоойвопрос, один ответ, % от всех опрошенных)
и сейчас»,навторомместе попопу-лярности сради распондентов-ва-риант ответа «Больше», на третьем месте - вариант ответа «Меньше».
Результаты исследования, вро-веденного Левада-центром [12], тик-же неоднозначны, хотя и позволяют сдеоатл сывод о том, что в целом респонденты не против того, чтобы в Россеи женщины занимали государственные посты наравне с мужчинами (табл. 2).
Привеаем дтнные глобального Индекса гендерного разрыва (Индекс гтндсртог оравноправия), который ежегодно оценивается в рамках исследовонийВремсрнаоо экеноми-чеокого форуме. Индеис иемеряет уровеес геедерносе разрыва0 ко-тор>ы й сущсств^тв тех илииных
стрингхмржду жонщенамии и уж-нинами, по 14рссличным переменным в четырёх ключевых обоастях:
1) экономическое уеастие и воз-можност и;
2) образовакре;
3) здоровье и выживание;
4) политическое участие и политическая представленность.
Среди обследованных в 2018 г. 144 стран Россия занимает 75 место. К сожалению, можно отметить, что с 2006 г., когда страна заним ала 49 позицию, наблюдается постоянное снижение.
Существенную роль в нахождении нае этойневысекойпозиции игреет нискиоо индскс по последнему перамстр^ пооореичеткие очасеие и прсдсссвленнсссс в
Таблица 2
ХотееиСнл Вы, чтобы в России женщины занимали высшие гасударесаен ные посты наравне с мужчинами?
Мужчины Женщиды
О пределенн о да 11 25
Скорее да 39 53
Скорее нет 30 12
Определенно нет 13 4
Затруднились ответить 8 7
государственном управлении российских женщин очень низкие (123 место в рейтинге) [13]. Повышение экономического гендерного неравенства связано, в первую очередь, с разницей в средней заработной плате (по данным Росстата, средняя начисленная зарплата женщин составила в 2017 г. 32658, мужчин -45577 [7; 130]; гендерный разрыв в заработной плате составляет более 25% [14]). Еще одна причина диспропорции по данному параметру
- занимание руководящих постов. Переменные с минимальным «ген-дерным разрывом», а в некоторых случаях - с преодолением такового,
- это образование, здоровье и продолжительность жизни [13].
Одним из важнейших аспектов жизни женщины выступает семья. В недалеком прошлом понятия «женщина» и «семья» были неразрывно связаны. По преимуществу женщина занималась ведением хозяйства, рождением и воспитанием детей. Но с течением времени ситуация изменилась, вопрос о распределении ролей и обязанностей в семье между женщиной и мужчиной приобрел особую значимость. В исследовании ВЦИОМ фиксируется весьма высокий уровень семейного гендер-ного равноправия в представлениях россиян. Один из важнейших показателей - финансовый (как материальное обеспечение семьи, так и планирование и реализация семейных расходов) - отнесен к совместному ведению. Стереотип о том, что это должен делать исключительно мужчина, практически разрушается. Гендерно окрашенными видами семейных дел и обязанностей остаются уборка, стирка, глажка и мелкий ремонт по дому и, в некоторой степени, воспитание детей. Все остальное переведено в режим совместного выполнения обязанностей [15].
Однако, как показывают исследования, в России все же по-прежнему сохраняется (если не доминирует) ценность традиционного типа семьи, а среди российских
женщин большинство не прочь, чтобы муж экономически содержал семью, предоставив жене возможность заниматься ведением домашнего хозяйства [16; 233-234]. Как верно отмечено, представления россиян о равноправии в семье значительно опережают бытующую практику [15].
Семья является следствием такого типа социального взаимодействия, как брак. Мы не будем характеризовать брак как социальное и юридическое явление. Отметим лишь, что сегодня особую популярность в российском обществе приобретает гражданский брак, выступающий противоположностью официально зарегистрированному браку. По данным Всероссийской переписи населения 2010 г. [8], 13,3% россиян, состоящих в браке, состоят в гражданском браке.
Общероссийская динамика оценок этой формы семьи представлена в приведенной таблице (табл. 3). Данные таблицы свидетельствуют об определенном росте одобрительного отношения к гражданскому браку за последние 6 лет. Причем количество позитивно настроенных выросло за счет тех, кто был ранее не определившимся в своих оценках. Это иллюстрирует некоторую тенденцию укрепления позиций данного института в ценностно-нормативной системе россиян. Такой -хоть и весьма незначительный, но заметный - современный тренд имеет принципиальное значение.
Размышляя о роли семьи и брака в жизни женщины, мы не можем не остановиться на такой интимной составляющей личной жизни каждого человека, как секс. Сексуальность человека предопределена его природой и выступает необходимым условием продолжения рода человеческого, в связи с чем секс неизменно выступает объектом освещения в публичной сфере. Общество постмодерна совершило переход от понимания секса как условия репродукции к гедонистическому его восприятию.
Таблица 3
Распределение ответов респондентов на вопрос: «В какой мере Вы согласны или не согласны с тем, что это нормально, когда два человека живут вместе, не намереваясь вступать в официальный брак?» (в % от числа опрошенных) [17; 121]
Июнь 2012 Ноябрь 2018
Совершенно согласен 11 13
Согласен 28 34
Ни согласен, ни не согласен 25 15
Не согласен 23 25
Совершенно не согласен 9 11
Затруднились ответить 5 3
А с этих позиций можно отметить следующую тенденцию. Сексуальность потеряла в определенном плане не столько приватность, сколько табуирование этой сферы. Ослабление нормативной регламентации, контроля со стороны государства и его институтов привело к выходу ее в публичную сферу, повышению допустимости этой темы в публичном пространстве. Причем результаты исследований показывают, что об этой стороне жизни россияне стали говорить несколько охотнее (например, ощущают счастье и высокую степень удовлетворенности этим аспектом жизни 18 и 40%, соответственно, в 2012 г., что разнится с аналогичными данными 1999 г.: 6 и 36%). Но при этом четвертая часть респондентов затруднились ответить на вопрос о том, что приносит им сексуальная жизнь, причем по обоим замерам. Данные ВЦИОМ свидетельствуют, что место сексуальной жизни в ценностной системе россиян отчетливо присутствует. В целом нельзя говорить о чрезмерном выходе этой сферы жизни за пределы приватности в оценках и суждениях россиян. Но наполненность этой проблематикой публичного медийного пространства демонстрирует явный выход данной проблемы из системы табу, свойственной прошлому времени [18]. Еще одним обстоятельством, повлиявшим на это, являются объективные последствия
второго демографического перехода, когда нарушается традиционная слитность трех видов поведения: сексуального, матримониального и репродуктивного [19].
Рассматривая гендерный фактор с различных ракурсов, считаем важным отметить, что в рамках междисциплинарного подхода нами предпринята попытка изучения особенностей гендера и этнического фактора в полиэтноконфессиональ-ном регионе России (руководитель проекта - профессор Х.Г. Тхагап-соев) [20]. Особое внимание уделено трансформации гендерных отношений в этносоциальном пространстве в условиях глобальных вызовов и постсоветских трендов развития российского социально-культурного бытия.
Северный Кавказ, подчеркнем в очередной раз, - уникальный регион, обладающий специфическими особенностями, и главная из них - этническое разнообразие. Соответственно, этнический фактор остается главной доминантой практически всех значимых социально-культурных процессов в регионе. Этот тезис, заметим, подтвержден теоретическими исследованиями ученых [21] и эмпирическими данными, полученными в рамках проекта Российского научного фонда «Этносоциальные процессы и межэтническая напряженность на Юге России: совершенствование
аналитического инструментария и способов регулирования» (участники исследования: Н.А. Ильинова, Е.С. Куква, А.Ю. Шадже) [22]. Так что парадигма «социальный статус женщины» в общем контексте прав и свобод человека здесь и сегодня остается актуальной. Ведь в традиционном северокавказском обще-ствеидеяо приоритете прав мужчин долго была доминирующей и в итоге пропиталаиокрасила историтескир традиции социально-культурной регуляции ,которые и ныневомногом сохраняюлдействснность (удобенно в Даге стаат,ЧтчненИлгушетии).
Однако в процессе глобализации в северокавказском обществе произошли существенные изменения, в том числе в культуре гендерных отношений. Женщина стала куда более независимой, что напрямую влияет на весь комплекс вопросов обеспечения и защиты прав и свобод женщины в республиках Северного Кавказа. В этом ктнтрктее р с целью выявления ряда вопросов, связанных с тем, как соблю-даюесятраве женщинвРеспублике м°ырея, пр оводилонь сациологиче -иное иссиедоьание «Права жднщин 13 Респубеике Адапеу» у участием А.ИИ. Шааже(УЬИУ ,2016 гг.) (рил.Д-7).
ПиэеркнОСгнйе Предстаал&Нюй ö прыщах женщин
№ ЭН-ЕЖОМЫ С ф/нд^мйнтапьными 1рЬ1гИМИ женщин
ш
Рисунок б.Распределениеответов респондентовнавопрос: «Знакомы ли Высправамп женщин?» (в %)
U Прем а области экономики и политики В Социмьлм прааа
Рисунок 7. Ранжирование ответов респондентов на вопрос: «Какие виды фундаментальных прав женщин должны быть приоритетными в деятельности правительства?» (в %) (респондентам было предложено выбрать несколько вариантовответов)
20Э6 г.
2016 г.
12.3
25
37,5
50
Рисунок 8. Количество опрошенных, испытавших нарушения прав женщин
поотношениюксебе (с%)
играничйны
не ограничены
Г
50%
L
1
50%
1
Рисунок 9. Количество опрошенныхженщин, чьи права на участие в политических процессах в 2006 и 2016 гг. были ограничены
Каждая вторая женщшна (из числа опрошенных) «испытала нарушения правжеещиниоотнешт-ниоб е сбОе» - в ИОЯП ноде,в 201Ю году - каждая пятая (рис. 8).
Половина опрошенных женщин отметили, что их права на участие в политических процессах ограничены - в 2006 и 2016 гг. (рис. 9).
В 2006 г. 96% опрошенных оценили соблюдение прав женщин в республике неудовлетворительно, в 2016 г. - удовлетворительно (рис. 10).
Важно отметить, что все опрошенные указали на соблюдение
одного из самых фундаментальных прав женщин - возможность жен-щинвыДефать свою путьбст
При итом, как выяснилось, «вхождение женщин во власть» не оказывает заметного влияния на изменения гендерного климата в этническом обществе. Парадигмаль-ная установка по поводу взаимоотношения мужчины и женщины, выработанная/формировавшаяся в кавказской культуре веками, не изменилась, если верить полученным результатам опросов. В итоге ценностно-мировоззренческие
Ш КвудСнлвгыОртйльнО Удjijлет эиуи чэ.чы u
ч 96 96
4
2006 [. 2016 г.
Рисунок 10. Оценка респондентами реализации прав женщин вРеспублике Адыгея(в%)
установки кавказской женщиныи ныне аоределяются отноккльтур-ныии традициями о двховно-нжае-ствонными
новадокса^и^ь^и^ь^ютоеои^м еокмеща-ются с совр енны инамизмо кавказских женщин, иллюстрируе-мымиртведеннвимиеыше 1^рих^(Нов-мдИпе^кень киааиь^5В]^ожет бьать пдодолжен нпрюдолжвк).
Вэтоы контекеоов .Ады^(^е,]Тк-бареиоо-Балкарии и Карачаево-Черкесии пивоое^и^.^^(;в глубинное ин-тeовьыcpeди ЖСОЩННС ^т^адкнхот А.Ю. Шадже (2018 г.). И, как №1-яснилось, в иерархии социокультурных цекиистей ик портов вшеею опрошенньш 5дк^1оыеы выеодкт «адыгство», ьзоарит -знaчимoeмт и и cввизменмрм еOщeт,своцердз стей КнивтиРЫХДЫГОД.
ии еще - а пхлученсьахетветхк хио^€^ина ^^^^еищхя'^енд^ш^^я: приоритетное место в ценностно-ори-ентац онных устан вках зан ют честь, личная и деловая репутация. Ни у идаойиз оыдошенныхжен-щин не было атвета снвйтралх-ным монбшенотмкстимоoиpocaм. Винтервью часто звучала мысль: «Адыесвоа освоисно ко наpхдием мудросгги»,«Пик оарушзкии аврм адыгс ва ж нь тер ет с ысл и
значимисть». Приэеом уапрошин-ныxтворpтеаиoй витсзоаии старше 5Н мxт«цвиaчecти дляиныгоопри-pкениоaзеxяк о;eнeжизон-ayтpa-тахести - ы емераоо^В то жезремя некоторые молоды женщины до 25 лет, судя по полученным резуль-тааом, ииго^^к^х м«тoмрeмeнвым» мзнбавсям-пoоиoлььy,ихкони пив иогоют, « эоиокультурныв цениесеи кег овнянеа абозиые...з.
Из этих результатов, на наш БаглнеТтлeдyeткядвынoиc)в:
-генденное нитовоззиаииы кои-каз кой нщины су ественно е-терминируется ее возрастом;
и xехеоньнс>нaя идензиынарть eлoжнa] мнмэоож>йнв - тиыознaк женщина г зрелои аогвв^^ве свдемит-хя гиимонорно coчeтомто ccбeиоpмы aдысозоа со стратегиями содиaлииo-го и мyльтypeoгoбы тинв иоадв мэртзв ти]
- молодое поколение аяыгских женщин ткрыто це остному м ру современности.
Завершая, отметим, что в по-слеинив25лет ценностное сознание роеохйокой, в чхевноови киокaтоибД, женщины заметно изменилось. Oмвтныз жизнeорыcмoеимxцин во-мыемрннрй жаннины-стремленла «быть», а не «казаться». В иерархии
ее ценностей доминирующими остаются семья, дети, самоутверждение и самореализация, творческое саморазвитие.
В условиях современности ген-дерная проблема актуализируется. Сохраняются вопросы неравенства
по отношению к женщинам, остается невостребованным женский интеллект. В связи с этим напрашиваются дальнейшие исследования гендерной проблемы в разных российских регионах и конкретных культурных средах.
Примечания:
1. Силласте Г.Г. Гендер // Социологическая энциклопедия: в 2 т. Т. 1 / руководитель науч. проекта Г.Ю. Семигин; гл. ред. В.Н. Иванов. Москва: Мысль, 2003.
2. Клюшкина О.Б. Гендерные исследования // Там же.
3. Федотова В.Г. Факторы ценностных изменений на Западе и в России // Вопросы философии. 2005. № 11. С. 20.
4. Степин В.С. Теоретическое знание. Москва: Прогресс-Традиция, 2003. С. 694-695.
5. Тощенко Ж.Т. Социологическое знание: парадигмы, уровни, структура // Проблемы теоретической социологии: межвуз. сб. СПб: Изд-во СПбГУ, 2007. Вып. 6. С. 53-54.
6. Ядов В.А. Стратегия и методы качественного анализа данных // Социология: методология, методы, математические модели. 1991. Т. 1, № 1. С. 21.
7. Женщины и мужчины России. 2018: стат. сб. / Росстат. Москва, 2018. С. 23. URL: http://www.gks.ru/free_doc/doc_2018/wo-man18.pdf (дата обращения: 02.03.2019).
8. Всероссийская перепись населения 2010. Т. 2: Возрастно-половой состав и состояние в браке. URL: http://www.gks.ru/free_doc/new_site/perepis2010/ croc/Documents/Vol2/pub-02-01.pdf (дата обращения: 20.05.2019).
9. Косова Л.Б. Третий возраст: социальное самочувствие // Демоскоп Weekly. 2015. № 667-668. URL: http://demoscope.ru/weekly/2015/0667/tema01.php (дата обращения: 27.02.2019).
10. Бедность и неравенства в современной России: 10 лет спустя: аналитический доклад. Москва, 2013. С. 71. URL: http://www.isras.ru/analytical_report_bed-nost_i_neravenstva.html (дата обращения: 01.03.2019).
11. Женщины в России: карьера и власть / ВЦИОМ. URL: https://wciom.ru/ index.php?id=237&uid=9433 (дата обращения: 03.03.2019).
12. Международный женский день и гендерное равноправие / Левада-центр. URL: https://www.levada.ru/2016/03/04/mezhdunarodnyj-zhenskij-den-i-gender-noe-ravnopravie/ (дата обращения: 03.03.2019).
13. The Global Gender Gap Report 2018. World Economic Forum. URL: www.we-forum.org/reports (дата обращения: 12.11.2018).
14. Индикаторы достойного труда. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/ rosstat_main/rosstat/ru/statistics/wages/ (дата обращения: 07.03.2019).
15. Равенство в семье: от деклараций - к реальности? Пресс-выпуск ВЦИОМ. URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=116735 (дата обращения: 03.03.2019).
16. Окно в русскую частную жизнь. Супружеские пары в 1996 году / Н. Роми-шевская, Д. Ванной, М. Малышева [и др.]. Москва: Академия, 1999. С. 233-234.
17. Общественное мнение - 2018. Москва: Левада-центр, 2019.
18. Секс, семья и счастье. Пресс-выпуск ВЦИОМ. URL: wciom.ru/index. php?id=236&uid=1374 (дата обращения: 03.03.2019).
19. Захаров С.В. Рождаемость в России: первый и второй демографический переход. URL: www.demoscope.ru/weekly/knigi/konfer/konfer_08.html (дата обращения: 03.03.2019).
20. Детерминация гендера этническим фактором: кавказский дискурс: кол. монография. Москва: Спутник +, 2019. 134 с.
21. Национальная идентичность в северокавказском обществе: поиски путей укрепления: кол. монография / под общ. ред. А.Ю. Шадже, Е.С. Куквы. Москва; Майкоп: РФО: Изд-во АГУ, 2014; Динамика этносоциальных процессов на современном Кавказе в зеркале экспертных оценок: на примере Республики Адыгея / З. Жаде, А. Шадже, С. Ляушева, Н. Ильинова // Центральная Азия и Кавказ. 2016. Т. 19, № 3. С. 140-148; Жаде З.А., Шадже А.Ю., Ильинова Н.А. Экспертное сообщество об этносоциальных процессах и причинах межэтнической напряженности на Юге России // Теория и практика общественного развития. 2016. № 7. С. 9-15; Shadzhe A.Y., Kukva E.S. The Effect of Network Practices on the Identification Processes among Young People in the Circumstances of Sociocultural Risks // Mediterranean Journal of Social Sciences. Rome, 2015. Vol. 6, No. 5. Supplement 1. Р. 46-50 и др.
22. Эмпирические исследования этносоциальных процессов на Юге России: монография. Майкоп: Знак, 2016.
References:
1. Silaste G.G. Gender // Sociological Encyclopedia: in 2 vol. Vol. 1 / the head of the scient. project is G.Yu. Semigin; ch. ed. by V.N. Ivanov. Moscow: Mysl, 2003.
2. Klyushkina OB Gender Studies // Ibid.
3. Fedotova V.G. Factors of value changes in the West and in Russia // Problems of Philosophy. 2005. No. 11. P. 20.
4. Stepin V.S. Theoretical knowledge. Moscow: Progress-Tradition, 2003. P. 694-695.
5. Toshchenko Zh.T. Sociological knowledge: paradigms, levels, structure // Problems of Theoretical Sociology: intercollege coll. SPb.: Publishing House of SPbSU, 2007. Iss. 6. P. 53-54.
6. Yadov V.A. Strategy and methods for qualitative data analysis // Sociology: methodology, methods, mathematical models. 1991. Vol. 1, No. 1. P. 21.
7. Women and men of Russia. 2018: coll. of articles / Rosstat. Moscow, 2018. P. 23. URL: http://www.gks.ru/free_doc/doc_2018/wo-man18.pdf (access date: 02.03.2019).
8. National Population Census 2010. Vol. 2: Age and sex composition and marital status. URL: http://www.gks.ru/free_doc/new_site/perepis2010/croc/Documents/ Vol2/pub-02-01.pdf (access date: 20.05.2019).
9. Kosova L.B. The third age: social well-being // Demoscope Weekly. 2015. No. 667-668. URL: http://demoscope.ru/weekly/2015/0667/tema01.php (access date: 27.02.2019).
10. Poverty and inequalities in modern Russia: 10 years later: an analytical report. Moscow, 2013. P. 71. URL: http://www.isras.ru/analytical_report_bednost_i_ neravenstva.html (access date: 01.03.2019).
11. Women in Russia: career and power / VTslOM. URL: https://wciom.ru/index. php?id=237&uid=9433 (access date: 03.03.2019).
12. International Women's Day and gender equality / Levada Center. URL: https:// www.levada.ru/2016/03/04/mezhdunarodnyj-zhenskij-den-i-gendernoe-ravnopravie/ (access date: 03.03.2019).
13. The Global Gender Gap Report 2018. World Economic Forum. URL: www.we-forum.org/reports (access date: 12.11.2018).
14. Indicators of decent work. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/ross-tat_main/rosstat/ru/statistics/wages/ (access date: 07.03.2019).
15. Equality in the family: from declarations to reality? Press release of VTsIOM. URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=116735 (access date: 03.03.2019).
16. Window into Russian privacy. Married couples in 1996 / N. Romishevskaya, D. Vannoy, M. Malysheva [etc.]. Moscow: Academia, 1999. P. 233-234.
17. Public opinion - 2018. Moscow: Levada Center, 2019.
18. Sex, family and happiness. Press release of VTsIOM. URL: wciom.ru/index. php?id=236&uid=1374 (access date: 03.03.2019).
19. Zakharov S.V. Fertility in Russia: the first and second demographic transition. URL: www.demoscope.ru/weekly/knigi/konfer/konfer_08.html. (access date: 03.03.2019).
20. Gender determination by ethnic factor: Caucasian discourse: a collective monograph. Moscow: Sputnik +, 2019. 134 pp.
21. National identity in the North Caucasian society: the search for ways of strengthening: a coll. monograph / general ed. by A.Yu. Shadzhe, E.S. Kukva. Moscow; Maikop: RFO: ASU Publishing House, 2014; Dynamics of ethnosocial processes in the modern Caucasus in the mirror of expert assessments: based on the Republic of Adygheya / Z. Zhade, A. Shadzhe, S. Lyausheva, N. Ilyinova // Central Asia and the Caucasus. 2016. Vol. 19, No. 3. P. 140-148; Zhade Z.A., Shadzhe A.Yu., Ilyinova N.A. Expert community on ethnosocial processes and causes of interethnic tension in the South of Russia // Theory and practice of social development. 2016. No. 7. P. 9-15; Shadzhe A.Y., Kukva E.S. The Effect of Network Practices on the Identification Processes among Young People in the Circumstances of Sociocultural Risks // Mediterranean Journal of Social Sciences. Rome, 2015. Vol. 6, No. 5. Supplement 1. P. 46-50, etc.
22. Empirical studies of ethnosocial processes in the South of Russia: a monograph. Maikop: Znak, 2016.
