CC BY
61
МАТЕРИАЛЫ ВСЕМИРНОГО ФИЛОСОФСКОГО КОНГРЕССА
«ФИЛОСОФИЯ АРИСТОТЕЛЯ»
УДК 02 . 21 . 41
Трансдискурсивный, коммуникативный характер аристотелевской логики:
логика и теология1
Существует множество трактовок особенностей аристотелевской логики, ее основных характеристик, проблем соотношения между ее дедуктивными и индуктивными частями, особенностей ее теоретического и практического характера, соотношения между формальной и неформальной логиками, трактовки других спорных вопросов Коммуникативное пространство дискуссионных вопросов в связи с логикой Аристотеля оказывается практически неисчерпаемым . Единственное, что остается бесспорным, это тот факт, что логика как самостоятельная область знания, как отдельная наука впервые была представлена в IV веке до н . э . в трудах Аристотеля . Сегодня этот факт принимается учеными однозначно и бесспорно . В то же время вопрос о том, как произошло, что область знания, открытая Аристотелем и вошедшая в историю культуры как «Органон», стала называться логикой, остается открытым . Точного, однозначного, бесспорного ответа на этот вопрос не существует В данной статье выдвигается гипотеза, условно говоря, переименования органона в логику, предлагается обоснование выдвинутой гипотезы, причин произошедших изменений в названии науки, созданной Аристотелем В статье эти причины связываются с коммуникативными возможностями аристотелевской логики, анализируются некоторые аспекты ее взаимоотношений с теологией
Ключевые слова: Аристотель, логика, теология, христианство, органон, гипотеза происхождения термина «логика», логос, философия, взаимовлияние.
В качестве одного из возможных методологических принципов анализа коммуникативных возмож-
Г.В. Сорина
И.Н. Грифцова
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ, проект «Философско-методологические основания анализа коммуникативного пространства», № 14-03-00738 . Данная статья написана на основании доклада, подготовленного авторами к Всемирному конгрессу по философии Аристотеля, Афины, июль 2016 года, тезисы которого опубликованы: Sorina G, Griftsova I. Aristotle's Logic and Theology: Communicative Aspects of Mutual Influence // World Congress in Philosophy The Philosophy of Aristotle. Athens, 9—15 July 2016 . Athens, 9-15 July 2016 . Abstracts . P. 274—275 [25] .
© Сорина Г. В . , Грифцова И .Н ., 2016
ностей аристотелевской логики в ее соотношении с другими областями знания и культуры, включая теологию, можно, как полагаем мы, воспользоваться различениями типов авторов, предложенными М . Фуко в его докладе «Что такое автор?» [21, с . 30—31]. В таком случае окажется, что Аристотеля можно рассматривать, в частности, не только как автора работ, объединенных затем под общим названием «Органон», но и как автора дисциплины, традиции, «внутри которых, в свою очередь, могут разместиться другие книги и другие авторы». В этом смысле Аристотель находится в «транс-дискурсивной позиции», а наука (в данном случае — логика) и соответствующая ей дискурсивность располагаются по отношению к Аристотелю как к неким первичным координатам
Такой подход позволяет рассматривать не только все последующее развитие логики в лице самых различных авторов как так или иначе определяющее себя по отношению к аристотелевской логике, но и особенности бытия логики в системе культуры (см. подробнее [8; 19]). В таком случае оказывается, что Аристотель как «основатель — учредитель дискурсивно-сти» позволяет «устанавливать некую бесконечную возможность дискурсов» [21, с . 32] не только внутри логики, но и между логикой и другими предметными областями (см , например, [23])
Логика в истории культуры приобрела статус пропедевтики, то есть такой области знания, которая подготавливает, предваряет, обучает тому, как правильно понимать и использовать понятия и категории, способы рассуждений в конкретных областях деятельности человека В связи с этим она занимает особое место по отношению ко всем другим наукам Она становится преддверием любой науки, ибо «когда речь идет о знаниях, то логика . .. предполагается для суждения о них», правда, для приобретения знания «следует обращаться собственно к наукам об объектах» [10, с . 83] . Такой статус логики в культуре после Аристотеля был выделен и закреплен Боэцием .
Тем не менее логику порой пытаются представить вне ее философского и культурно-исторического контекстов Такая традиция, в частности, определяется тем, что она и преподается, и излагается в учебниках чаще всего вне этих контекстов, а в виде отдельных абстрактных логических систем, действительная роль которых в прояснении, анализе, про-блематизации, например, важных философских вопросов, понятий лишь декларируется, но остается вследствие такого подхода совершенно непонятой Тем более чаще всего остается незамеченным культурно-исторический контекст бытия логики в культуре
В истории мировой культуры отношение к логике все время менялось Оно никогда не было однозначным . Соответственно этому менялась и сама логика, она переживала состояния упадков и взлетов, состояния «зимней спячки». Но вне зависимости от этого, даже в периоды полного отвержения логики как науки создавались предпосылки для ее развития через
отрицание. Она оставалась инструментом для доказательства и опровержения, формой для публичного использования разума [11]. В то же время в логике происходили и постоянные споры, связанные с трактовкой ее предмета В условиях современности происходит и процесс формирования новых логик
Особенности этого процесса в контексте развивающейся науки еще в 1940 году адекватно, на наш взгляд, выразил французский философ и методолог науки, основоположник философии неорационализма Гастон Башляр Он рассматривает новую неаристотелевскую логику как логику, которая «вобрала» в себя движение, превратилась в «живую» и развивающуюся, в отличие от статичной аристотелевской логики . Процесс изменения в логике он связывает с изменением науке: статичный объект классической науки требовал статичной логики В то же время нестатичный объект неклассической науки приводит к необходимости введения движения в логику как на уровне понятийного аппарата, так и логических связей . «Устойчивый объект, неподвижный объект, вещь в состоянии покоя, — пишет Башляр, — задавали область подтверждений аристотелевской логики . Теперь перед человеческой мыслью возникают другие объекты, которые невозможно остановить, которые в состоянии покоя не имеют никаких признаков и, следовательно, никакого концептуального определения» [6, с. 252]. Центральную мысль Башляра в этой области мы бы реконструировали следующим образом: мир культуры требует изменения логических ценностей, логических систем . Как отмечает Башляр, в условиях современности «необходимо разрабатывать столько логик, сколько существует типов объектов любой природы» [6, с 252]
В то же время мы полагаем важным подчеркнуть тот факт, что любые новые логики, как бы они ни отличались друг от друга в своем анализе «объектов любой природы», все они по-прежнему называются логиками При этом если исходить из методологической установки Башляра о соотношении устойчивости и движения объектов исследования, то теология является устойчивым объектом, поэтому, в свою очередь, именно классическая аристотелевская логика оказывается адекватным инструментом для анализа рассуждений в сфере теологии Такая методологическая установка позволяет понять, почему именно аристотелевская логика вполне соответствует теологии, но она по-прежнему оставляет открытым вопрос о том, как, когда и почему «Органон» Аристотеля стал называться логикой .
Исследователи давно пришли к пониманию того, что сложности трактовки логики связаны во многом непосредственно с пониманием слова «логика» . «То, что мы сейчас понимаем под "логикой", — замечает один из выдающихся философов и логиков XX века Г.Х . фон Вригт, — не всегда называли этим именем» [7, с . 80] . Синонимами современного понятия «логика» были такие понятия, как «Органон» (инструмент) у Аристотеля,
«диалектика» — у стоиков и Абеляра, «учение о разуме» и «наукоучение» — в немецкой философии XVIII—XIX веков [7, с . 80—81] .
Аристотель гордился своим результатом — созданием принципиально новой дисциплины . В последней 34-й главе цикла своих логических работ он писал: «Что касается настоящего учения, то дело обстояло не так, что частью оно было заранее разработано, а частью нет: в наличии не было ровно ничего... мы не нашли ничего такого, что было бы сказано до нас, а должны были сами создать его с большой затратой времени и сил» [5, с. 592 (35, 184а—184Ь)] . Обращаясь к своим ученикам и читателям в веках, Аристотель замечает: «Если же вам, рассматривающим это учение, созданное при таких обстоятельствах, оно кажется вполне удовлетворительным по сравнению с другими учениями, расширявшимися на основе предания, то остается сказать, что вам, слушателям, следует быть снисходительными к упущениям в этом учении, а за все изобретенное нами — глубоко признательными» [5, с. 592 (35, 184а—184Ь)]. Нам кажется, что это обращение звучит очень актуально и сегодня В то же время важно отметить, что Аристотель создал новую дисциплину, «для которой у него так и не нашлось единого наименования» [13, с 5]
Отсутствие авторского наименования вновь созданной дисциплины не помешало тому факту, что у этой дисциплины появилось имя, с которым она вошла в историю культуры . Точно так же, как слово «метафизика» неотделимо от имени Аристотеля, неотделимо от его имени и слово «Органон» Взаимосвязь между этими двумя словами и именем Аристотеля сохраняется несмотря на то, что вводятся эти слова уже в I веке до н . э. систематизаторами произведений Аристотеля, а не им самим . Считается, что слово «Органон» в качестве общего названия логических сочинений Аристотеля вводит Андроник Родосский в I веке до н . э . И именно с этим именем ассоциируется логика Аристотеля в последующей истории (о чем, в частности, пишет Г. Х. фон Вригт в приведенной выше цитате) . Хотели бы еще раз подчеркнуть, что в историю философии, в историю культуры цикл логических работ Аристотеля входит с конкретным именем — «Органон» «В настоящее время считается установленным, что: 1) все трактаты "Органона" подлинны; 2) все они — частично авторские записи к лекциям, частично конспекты лекций, составленные слушателями, но просмотренные, исправленные и дополненные самим Аристотелем; 3) все трактаты неоднократно переделывались с учетом новых результатов, полученных Аристотелем, то есть содержат разновременные хронологические пласты» [17].
Не меньшие споры сопровождают и историю теологии, в частности, в связи с пониманием особенностей происхождения самого слова «теология» и, конечно же, ее предмета . Различия в определениях предметов как логики, так и теологии не всегда являются лишь разными словесными описаниями одних и тех же предметных областей знания Определения очень часто носят программный характер . Мы полагаем, что по отношению не
только к проблемам взаимоотношений философии и теологии, но и к проблемам взаимоотношений логики и теологии не потерял своей актуальности один из знаменитых вопросов Тертуллиана: что вначале — Афины или Иерусалим? Этот вопрос обсуждался как в христианстве, так и в иудаизме и даже в исламе [16]. Как известно, Тертуллиан обосновывает свой выбор в пользу Иерусалима Он считает, что философы лишь стремятся к истине, в то время как христиане ею владеют. Для Тертуллиана вопрос об истине, отношении к истине оказывается центральным для ответа на вопрос о том, что вначале
Переформулируя вопрос Тертуллиана применительно к центральной проблеме нашей статьи, заданной ее названием, мы могли спросить о том, как соотносятся между собой Афины и Иерусалим в трансформации названия аристотелевского органона в логику? Мы полагаем (и ниже приведем обоснование своей точки зрения), что вопрос об отношении к истине является центральным вопросом и для превращения аристотелевского органона в логику
Говоря о взаимоотношении логики и теологии (в ее христианском варианте), можно говорить, с одной стороны, о том месте, которое логика заняла в теологии, с другой — о влиянии теологии на процессы, которые происходили в логике В поиске ответа на центральный вопрос нашей статьи хронологические рамки, возникновение областей знания «логика», «теология» важны Итак, если логика формируется в качестве отдельной науки в IV веке до н . э . в трудах Аристотеля, и этот факт не вызывает споров в среде ученых, то вопрос о времени возникновения теологии является дискуссионным При этом дискуссии касаются не только вопросов, связанных с пониманием теологии как систематического изложения определенных вероучений, но и с особенностями происхождения самого слова «теология»
Это слово использовалось в Древней Греции «в божественных генеалогиях, религиозных и нерелигиозных сказаниях и пророчествах, в эпосе и трагедии» [16, с. 32] . В Античности поэтов иногда называли теологами «за то, что они писали стихи о богах, но о богах таких, которые были . .. людьми, или были стихиями . .. мира, или же по воле Творца и за свои заслуги облечены были начальствованием и властью» Среди них «были и Орфей, Мусей и Лин» [1, с. 20—21] . Использовал термин «теология» и Аристотель
Формирующееся христианство использовало тот интеллектуальный фон, который уже сложился и был развит в античной философской мысли Отцы церкви в своих сочинениях применяли вполне сформировавшийся философский язык «С миром приходилось говорить на языке мира; требовалось все содержание религии переводить в сознание тогдашнего человечества при помощи привычных для него понятий философских Это делают уже апологеты Для них христианство — не только Откровение,
но и философия, потому что оно дает удовлетворительные и общепринятые ответы на вопросы, над которыми работали все настоящие философы» [4, с . 276]. Таков контекст, связанный с использованием самого термина «теология»
Что же касается теологии в качестве сложившейся системы догматики, то ее возникновение связано с именами отцов церкви (сразу же хотим оговориться, что в данной статье речь идет о западной ветви христианства) и относится это событие уже к IV веку н . э . Формирующееся христианство использовало античную интеллектуальную базу не только в плане терминологии В христианстве активно использовался инструментарий античной философской мысли и, в первую очередь, инструментарий аристотелевского «Органона». Аристотелевская логика позволяла последовательно развивать и проверять практику обыденных и научных рассуждений (для теологии были особенно важны именно последние) Она создавала условия для развития навыков анализа, организации знания, стратегии аргументации, интересовались проблемами синтаксиса и семантики языка [22]
Многие авторы убедительно показывают, что, несмотря на тесную связь логики Аристотеля с его философией, она имела в качестве своего первичного источника потребность древних афинян в искусстве красноречия, что «Логика Аристотеля, по ее первоначальному назначению, была таким же практическим руководством, как трактаты о мореплавании или руководства к игре в вист. .. Действительно, эта логика была рядом руководств для модной тогда умственной игры — особого вида прений, диалектики, игры в вопросы и ответы . ..» [14, с. 10], что было особенно важно для теологических диспутов. Будучи формой рефлексии по поводу правил осуществления мыслительной деятельности, логика требует большого объема материала выводного, аргументативного характера . При этом важно понимать, что не всякий тип дискурса провоцирует логическое исследование «Чистое повествование, литературный дискурс не обеспечивает достаточного количества аргументативного материала Только те типы дискурса, в которых ищется или требуется доказательство, порождают логическое исследование. .. Условий доказательства два: истинные посылки, или исходные позиции, и правильное рассуждение. Эти два условия независимы, но они были совершенно ясны Аристотелю.» [24, р . 1] .
Система теологии христианства (католическая и протестантская версии) тесно связана со всеми этими особенностями аристотелевского «Органона» как инструмента Авторитет теологии и, соответственно, авторитет используемого ею инструментария, оказывается очень велик После возникновения теологии дальнейшая судьба логики во многом становится зависимой от теологии
Говоря о взаимоотношении логики и теологии (в ее христианском варианте), можно говорить о том месте, которое логика заняла в теологии, несмотря на то, что исторически логика как специальная область знания
оформляется раньше, чем теология Христианскую теологию в ее католической и протестантской версиях невозможно себе представить вне и независимо от взаимодействия с логикой
Как уже отмечалось, как самостоятельная область знания, как отдельная наука логика впервые была представлена в IV веке до н . э. в трудах Аристотеля Этот факт принимается учеными однозначно и бесспорно Что же касается теологии, то она как учение о Боге, как Богословие возникает значительно позже Даже если вести счет возникновения Богословия по А Гарнаку (протестантскому богослову, проф. Берлинского университета XIX века, главе церковно-исторической школы в Европе), то есть от апостола Павла, то и в этом случае речь идет о первом веке н э Если же говорить о Богословии как сложившейся системе догматики, доказательства бытия Бога, религиозной морали, правил и норм жизни верующих и духовенства, то его возникновение связано с именами отцов церкви и, в первую очередь, с именем Аврелия Августина . В таком случае мы имеем дело с IV веком н . э.
Вместе с тем мы можем себе позволить сказать, что точно так же, как система теологии христианства неотделима от логики, после возникновения теологии дальнейшая судьба логики во многом оказалась зависимой от теологии Логика во многом, если не в основном, развивается в связи с задачами и потребностями, сформулированными в рамках теологии В силу этого можно говорить о взаимовлиянии и взаимообусловленности между логикой и теологией
Линия взаимообусловленности начинается с приспособления философии Аристотеля «для построения научно-богословской системы, в которой христианское вероучение, богословие отцов и добытый веками материал человеческих знаний представляли бы одно гармоничное научное целое Своей логикой, своим методом и планом, своим сжатым и точным языком, своей универсальностью философия Аристотеля как раз соответствовала этой цели» [15, с. 117] . Судьба аристотелизма в теологии непроста и неоднозначна: приходят и уходят различные волны его критики (их анализ не входит в нашу сегодняшнюю задачу), тем не менее, аристотелевская логика присутствует в каждой из них как необходимый инструмент анализа и критики Аристотелевская логика представлена внутри теологии как в период безраздельного господства римско-католической церкви, так и в эпоху появления протестантизма Аристотелевская логика оказывается столь важным конструктивным элементом католицизма, что если первоначально протестантская критика католицизма не могла не обрушиться и на Аристотеля, однако затем Лютер вынужден был признать, «что без Аристотеля как учителя научной формы обойтись невозможно» [15, с . 119].
Научная форма рассуждений определялась логикой как наукой о формах и структурах рассуждений Вся система Богословия оказывается сложной, иерархически заданной, многоуровневой и многоступенчатой системой правильно построенных рассуждений
Вместе с тем, формирующаяся теология самым непосредственным образом влияла и на процессы в развитии логики Более того, как мы полагаем, само название области знания, выделенной Аристотелем в качестве Органона и вошедшей в последующую историю культуры под именем «логика» появилось в результате взаимодействия аристотелевского органона и теологии
Любое солидное справочное издание, в котором есть статья, посвященная логике, сообщает о том, что термин «логика» происходит от греческого понятия «логос» Но вместе с тем ни одно справочное издание не ответит на вопросы о том, когда, в связи с чем, почему, в каких работах или хотя бы в каких школах происходит это терминологическое уточнение. Как «логос» превращается в «логику»? При этом в справочном издании в скобках к греческому начертанию слова/понятия «логос» обычно вводятся некоторые значения данного понятия Чаще всего это следующие значения: слово, речь, разум, рассуждение Несомненно, все эти значения присущи понятию «логос» Но все дело в том, что это лишь очень небольшая часть возможных значений
Известный русский философ XX века А.Ф. Лосев в статье «Логос» пишет, что термин «логос» является непереводимым, одним из самых оригинальных и популярных терминов античной и средневековой философии [12] Лосев показывает, что в зависимости от контекста речи этот термин в греческом языке может принимать множество возможных значений, включая обыденные, повседневные
В соответствии с нашей гипотезой о происхождении термина «логика», ответ на вопрос о происхождении термина «логика» надо искать во «встрече» христианского богословия и греческой философской мысли «Посредником между философией и Откровением» является, по общему признанию, Филон Александрийский [20]
Если Логос философов выступает у него в качестве единства всего мыслимого, познаваемого, в качестве идеальной сущности и основы мира, то Логос Евангелия (у Иоанна Богослова) представляет собой Откровение Вера Филона «в универсальную разумность слова Божия, выразившаяся и в его экзегетике, и в его учении о Логосе, сделала его учителем и предшественником последующих апологетов и богословов» [20, с . 121] . Наша гипотеза заключается в том, что такое слияние двух основных интерпретаций Логоса привело постепенно к выделению в апологетических текстах специальной Функции Божественного Логоса: функции, направленной на обоснование истинности познания Бога в соединении с истинностью философии
Способы обоснования истинности высказываний, суждений были хорошо разработаны не только в философии Аристотеля, но еще раньше в философии Платона Однако, как известно, они были систематизированы в качестве отдельного результата и самостоятельной науки Аристотелем
Но аристотелевское понятие «органон» для обозначения того, что впоследствии стало называться логикой, носило инструментальный, но никак не божественный характер Тогда как в христианской философской мысли истинное знание не могло быть отделено от Божественного, от Логоса В этом смысле оказалось необходимым, чтобы многогранный и многофункциональный Логос в своем движении выделил бы из себя что-то для представления, идентификации, проверки истинного знания, истинных высказываний, которые не связаны с Откровением
Именно в апологетической литературе, как мы предполагаем, появляется и закрепляется термин «логика» как одна из функций Логоса, его «рациональная потенция», как способ, благодаря которому устанавливается истинность суждений в их зависимости от онтологических истин, которые находятся в ведении Логоса . Логика оказывается неотделимой от Логоса, но не сливается с ним
Логос как бы санкционирует право логики на предъявление и представление истинного знания . Здесь пока представлена как бы гармония между верой и разумом Понятие «истина» в древнегреческой философии использовалось для характеристики соответствия наших высказываний действительности . Во вновь созданной синтетической христианской философии эти истины как раз и остаются в ведении логики
Но в новой доктрине, объединяющей христианство и греческую философскую мысль, уже обсуждаются и онтологические истины Только они уже находятся в компетенции всеобъемлющего Логоса, а не в компетенции одной из его функций Учение о логосе получает религиозную окраску, становится богословским учением о промысле В классическом богословии истина — это сам Бог По Ансельму Кентерберийскому, Бог тождествен предельной истине С его точки зрения, истина постигается путем веры (верую, чтобы понимать) [18] . Для Фомы Аквинского тоже именно Бог — единственная истина Другие богословские теории истины в своей основе утверждают то же самое «В христианском учении о Боге отождествление Бога и истины по-прежнему имеет огромное значение» [9, с . 80] . Проблема истины в богословии уходит от ее эпистемологического характера в античной философии Истина в религиозных контекстах оставляет в качестве своего непосредственного предмета исследования проблемы истинности суждений как таковых
Вместе с тем, например, с точки зрения Августина, познание души, божественных предметов невозможно без «умения правильно рассуждать» [2, с. 207]. В работе «О христианской науке» Августин развивает мысли о роли диалектики (логики) в понимании Писания . Он пишет: «Истина соединения мыслей не есть изобретение человеческое: она только дознана людьми и замечена для того, чтобы можно было ей учиться и учить; сама же в себе она есть вечный закон природы, свыше установленный Как тот, кто повествует по порядку времен о различных событиях, ничего в
сем порядке не изобретает сам; кто говорит о месте положении известных стран, о свойствах каких-либо животных, растений и камней, о звездах и их движении, ничего не говорит такого, что было бы измышлено им самим или изобретено другими; равным образом, кто говорит: "если ложно последующее, то необходимо ложно и предыдущее", говорит самую правду, но сия правда не от него зависит, а он показывает только, что это правда» [3].
С точки зрения Августина, диалектика (логика) «учит учить, она же учит учиться: в ней обнаруживает себя разум и показывает, что он такое, чего хочет, что может. Она знает знать; она одна не только хочет, но и может делать знающими» [2, c . 201].
Отныне магистральный путь развития логики, которая по своей сути представляет собой аристотелевский инструмент, во многом определяется потребностями теологии, тесно связанной с философией . Вместе с тем логика, продолжая принадлежать единому целостному Логосу, выполняя его конкретные функции, всегда остается независимой, не поглощаемой потребностями той области, для развития которой она каждый раз уточняется и совершенствуется . Она сохраняет за собой идеи истины лишь в смысле эпистемологического отношения Все остальные проблемы истины оказываются принадлежащими всеобъемлющему Логосу.
Литература
1. Августин. О граде Божием: В 4-х т. М . : Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, 1994. Т. 4. 405с .
2. Августин. О порядке // Об истинной религии . Теологический трактат. Мн . : Харвест, 1999. С. 141—213 .
3. Августин. Христианская наука, или Основания священной герменевтики и церковного красноречия . СПб . : Аксион эстин, 2004. 365 с .
4. Андреев И.Д. Богословие // Христианство . Энциклопедический словарь . М . : Большая Российская энциклопедия, 1993 . Т. 1 . С. 274—281 .
5. Аристотель. О софистических опровержениях // Аристотель . Соч . : В 4-х т. М . : Мысль, 1978 . Т. 2 . С. 533—593 .
6. Башляр Г. Новый рационализм . М . : Прогресс, 1987. 376 с .
7. Вригт фон Г.Х. Логика и философия в XX веке // Вопросы философии, 1992 . № 8 . С. 80—91 .
8. Грифцова И.Н. Логика как теоретическая и практическая дисциплина . К вопросу о соотношении формальной и неформальной логики . М . : URSS, 1999.
9. Гроссханс Х.-П. Богословские и философские теории истины // Вестник ПСТГУ I: Богословие. Философия . 2012 . Вып. 1 (39) . С. 69—84.
10. Кант И. Критика чистого разума . Соч . : В 6-ти т. М . : Мысль, 1964. Т. 3 . 799 с .
11. Кант И. Ответ на вопрос: что такое Просвещение? // Кант И . Соч . : В 6 т. М . : Мысль, 1966 . Т. 6 . С. 25—35 .
12. Лосев А.Ф. Логос // Философская энциклопедия: В 5-ти т. М . : Советская энциклопедия, 1964. Т. 3 . С. 246—248 .
13. Микеладзе З.Н. Основоположения логики Аристотеля // Аристотель . Соч . : В 4-х т. М . : Мысль, 1978 . Т. 2 . С 5—51 .
14. Минто В. Дедуктивная и индуктивная логика . М . : Комета, 1995 . 463 с .
15. Миртов Д.П. Аристотель // Христианство. Энциклопедический словарь. М. : Большая Российская энциклопедия, 1993 . Т. 1 . С. 117—119.
16. Неретина С.С. Генезис теологии // Новая философская энциклопедия: В 4-х т. М . : Мысль, 2001 . Т. 4 . С 32—37.
17. Парфенова Е.Г. Органон // Новая философская энциклопедия: В 4-х т. М . : Мысль, 2001 Т 3 С 163—164
18. Радлов Э.Л. Ансельм Кентерберийский // Христианство . Энциклопедический словарь: В 3-х т. М. : Большая Российская энциклопедия, 1993 . Т. 1 . С 86—87.
19. Сорина Г.В., Меськов В.С. Логика в системе культуры // Вопросы философии . 1996 . № 2 . С 93—103 .
20. Трубецкой С.Н., кн. Филон Александрийский // Христианство . Энциклопедический словарь: В 3-х т. М . : Большая Российская энциклопедия, 1995. Т. 3 . С 121—122 .
21. Фуко М. Что такое автор? Выступление на заседании Французского философского общества 22 февраля 1969 года в Коллеж де Франс под председательством Жана Валя // Фуко М . Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности Работы разных лет М : Касталь, 1996 С 7—46
22. Bastable Patrick K. Logic: Depth Grammar of Rationality. A textbook on the science and history of Logic . Univ. College, Dublin, Gill and Macmillan, 1975 .
23. Ivanova S. The heritage of Aristotle as a methodological source and a precursor of modern pedagogy // World Congress in Philosophy The Philosophy of Aristotle . Athens, 9—15 July 2016 . Athens, 9—15 July 2016 . Abstracts. P. 118—119.
24. Kneale W., Kneale M. The Development of Logic . Oxford, Clarendon Press, 1962
25. Sorina G., Griftsova I. Aristotle's Logic and Theology: Communicative Aspects of Mutual Influence // World Congress in Philosophy The Philosophy of Aristotle. Athens, 9—15 July 2016 . Athens, 9—15 July 2016 . Abstracts . P. 274—275 .
