"ТРАМПОНОМИКА" И ПАРАМЕТРЫ ГЛОБАЛЬНОЙ НЕСТАБИЛЬНОСТИ Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

петр Яковлев

«трампономика» и параметры глобальной нестабильности | 5

УДК 324; 327; 338; 339; Петр ЯКОВЛЕВ

«Трампономика»

и параметры глобальной нестабильности

Аннотация. Победа на президентских выборах кандидата-миллиардера Дональда Трампа может стать точкой отсчета нового политического времени не только в США, но и в международной сфере. Исходя из предвыборных заявлений будущего хозяина Белого дома, логично предположить, что самые глубокие перемены произойдут в мировой экономике и торговле. Новый курс Вашингтона способен заметно изменить сам характер процесса глобализации и повлиять на финансово-экономические интересы многих государств на всех континентах.

Ключевые слова: США, избрание Д. Трампа, «эффект Трампа», «трампономика», глобализация, Азиатско-Тихоокеанский регион, Латинская Америка, трансатлантическое партнерство.

В политических элитах и респектабельных средствах массовой информации Запада избрание Дональда Трампа президентом самой мощной мировой державы вызвало крайне острую реакцию. Главной причиной было то, что предвыборная программа эксцентричного миллиардера воспринималась как националистическая альтернатива современному глобальному проекту, поскольку содержала целый ряд положений, идущих вразрез с правилами и стандартами поведения в системе мирохозяйственных связей. Иначе говоря, Д. Трамп взял курс на «перезагрузку» глобализации, со всеми вытекающими из этого неоднозначными последствиями.

Подчеркнем, что речь идет не о тотальном отказе от глобализационных процессов как таковых (имея в виду происходящее уплотнение мирохозяйственных связей на современной технико-технологической и информационной основе), а об отрицании «несправедливой» глобализации, которую символизировал тандем Рейган/Тэтчер и которая привела к углублению социального неравенства и межстрановых диспропорций. В данном контексте «феномен Трампа» — это свидетельство провала глобализации, скроенной по лекалам «вашингтонского консенсуса».

Сведения об авторе: Яковлев Петр Павлович — руководитель Центра иберийских исследований Института Латинской Америки (ИЛА) РАН, профессор Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова, доктор экономических наук; [email protected].

петр Яковлев

«трампономика» и параметры глобальной нестабильности | 6

Антиглобалистская программа Белого дома

Д. Трамп выдвинул программу резкого снижения налогов на американские корпорации и наиболее состоятельных граждан США (потери бюджета за 10 лет могут составить порядка 7 трлн долл.), а также повышения военных расходов и наращивания инвестиций в инфраструктурные мегапроекты на территории Соединенных Штатов (дополнительно на инфраструктуру выделят минимум 500 млрд) [Опа]. Чтобы компенсировать эти потери и затраты, новая вашингтонская администрация планирует взять на вооружение протекционистские меры, защищающие местную промышленность, и вынудить американские компании, получающие прибыли за рубежом и скрывающие часть доходов в офшорных зонах, перевести финансовые ресурсы под юрисдикцию США в рамках программы «отбеливания» капиталов.

Помимо этого, будущий хозяин Белого дома провозгласил курс на дерегулирование финансовой сферы и отраслей реальной экономики, предусматривающее, в числе прочего, отмену ограничений на добычу и экспорт углеводородов и ослабление требований по защите окружающей среды.

Особое беспокойство во всем мире вызвали шокирующие планы избранного американского президента в сфере внешнеэкономических отношений. В том числе:

• решимость переписать правила глобальной экономики, резкая критика глобализации как причины кризисного состояния целых секторов обрабатывающей промышленности США и местного рынка рабочей силы (перенос производственных мощностей в другие страны, значительное сокращение занятости в индустриальных отраслях, замораживание или падение реальных доходов «средних американцев»);

• намерение ревизовать политический курс Б. Обамы, нацеленный на расширение зон свободной торговли и формирование межрегиональных интеграционных мегаблоков — Транстихоокеанского партнерства (ТТП) и Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (ТТИП), как не соответствующий стратегическим торгово-экономическим интересам США. Отношение нового хозяина Белого дома к соглашениям о свободной торговле предельно откровенно сформулировал миллиардер Уилбур Росс, назначенный Д. Трампом министром торговли США: «Свободная торговля — это как бесплатные обеды, которых не бывает. Кто-то выигрывает, кто-то проигрывает. К сожалению, мы с нашими глупыми соглашениями (о свободной торговле — П.Я.) оказывались в проигрыше» [КаИИа1]. В результате такого подхода администрация Д. Трампа может войти в стратегический клинч с партнерами в Азиатско-Тихоокеанском регионе и Европе;

• одностороннее введение протекционистских барьеров в отношении импорта товаров, создающих конкуренцию американским производителям. Тем самым Вашингтон угрожает нарушить принципы Всемирной торговой организации (ВТО) и, вызвав неизбежные ответные действия со стороны экспортеров, развязать коммерческие войны. Показательно, что одной из центральных тем предвыборной кампании Д. Трампа стала критика внешнеэкономической политики Китая, обвиненного в «недобросовестной торговле»;

• усиление международных финансовых рисков в связи с намерением Вашингтона укреплять американскую валюту, что повлечет за собой рост стоимости долгов, накопленных развивающимися странами и оцениваемых в 3,2 трлн долларов. Кроме того, финансовая политика Белого дома способна спровоцировать «бегство капиталов» с развивающихся рынков и девальвацию валют стран Азии и Латинской Америки (этот процесс уже идет).

Перечисленные и другие планы нового американского лидера, получившие по аналогии с «рейганомикой» наименование «трампономика» (Trumponomics) [Boskin], рассматриваются большинством экспертов как подрыв процесса глобализации в его нынешнем виде и перевод экономики США на рельсы протекционизма [Diez-Cardiel...Hillary]. Высказываются опасения, в частности, что торпедирование проектов создания ТПП и ТТИП не только нанесет вред международной торговле, но и вызовет глобальную рецессию. Макроэкономическая политика администрации Д. Трампа вполне может стать так называемым «черным лебедем» — во многом неожиданным явлением с трудно прогнозируемыми трансграничными последствиями.

Но не все так просто. Как отмечают международные эксперты, чтобы реализовать свою протекционистскую внешнеэкономическую программу, Д. Трампу придется преодолеть неизбежное сопротивление не только других государств, но и многочисленных влиятельных лоббистов в самих США. Речь идет о финансовых и торговых интересах тех американских корпораций (зачастую самых инновационных и высокотехнологичных), которые «оседлали» глобализацию в ее нынешнем виде и с помощью трансграничного аутсорсинга извлекают максимальные дивиденды из транснационализации производственных и маркетинговых операций. Сторонниками Д. Трампа в своем большинстве являются промышленные компании прошлого, XX в. — металлургические, энергетические, текстильные и т.д., которые к настоящему времени утратили роль драйверов экономического роста. Даже американские автомобилестроительные предприятия, давно перешагнувшие национальные границы, неплохо приспособились к условиям глобального разделения труда и отнюдь не заинтересованы в их изменении, в том числе в возвращении на территорию США производственных мощностей, выведенных за рубеж [El fin.].

Конечно, не все предвыборные обещания президента-миллиардера найдут свое практическое воплощение. Как писал директор авторитетной мадридской консалтинговой фирмы Advice Strategic Consultants Хорхе Диас-Кардьел, «опыт показывает, что кандидаты, побеждающие на президентских выборах с обещанием все изменить в Вашингтоне, заканчивают тем, что Вашингтон изменяет их, а вместо перемен мы видим продолжение прежней политики» [Diez-Cardiel... Trump]. Нельзя исключать, что и с Д. Трампом произойдет аналогичная метаморфоза. Но пока мировой политический и деловой истеблишмент вынужден ориентироваться на программные тезисы и далеко идущие заявления будущего хозяина Белого дома.

Конец «американского века» к югу от Рио-Гранде?

Победа Д. Трампа явилась неприятным сюрпризом для большинства латиноамериканцев. В ходе избирательной кампании тот сделал бесчисленное количество заявлений, прямо или косвенно направленных против интересов стран Латинской Америки и подливающих масла в огонь региональной нестабильности и неопределенности.

Под прицел Д. Трампа в первую очередь попала соседняя Мексика — крупнейший торгово-экономический партнер Соединенных Штатов в регионе и второй по значимости (после Канады) покупатель американской продукции во всем мире. Достаточно сказать, что на промышленных предприятиях США свыше 5 млн человек заняты производством товаров для мексиканского рынка, а оборот американо-мексиканской торговли составляет порядка 1 млн долл. в минуту [Ма1ати^. Важное место Мексика занимает и в американском реэкспорте — вывозе из США ранее ввезенных товаров для их перепродажи на рынках других государств, что свидетельствует об исключительно тесном взаимодействии бизнес-структур двух стран в рамках действующего с 1 января 1994 г. Североамериканского договора о свободной торговле — НАФТА (табл. 1).

Таблица 1

Товарный экспорт и реэкспорт США (млрд долл.)

2011 2012 2013 2014 2015

Общий экспорт 1482 1545 1578 1620 1504

Латинская Америка 365 397 408 423 388

Мексика 198 216 226 240 236

Доля Мексики в общем экспорте (%) 13,4 14,0 14,3 14,8 15,7

Доля Мексики в экспорте в Латинскую Америку (%) 54,3 54,4 55,4 56,7 60,8

Общий реэкспорт 182 193 207 221 215

Латинская Америка 54 60 63 66 67

Мексика 38 41 44 48 50

Доля Мексики в общем реэкспорте (%) 20,9 21,2 21,3 21,7 23,3

Доля Мексики в реэкспорте в Латинскую Америку (%) 70,4 68,3 69,8 72,7 74,6

Источник: ITC. Trade statistics for international business development. - trademap.org/Country. SelProductCountry_TS.aspx

В своей предвыборной программе будущий хозяин Белого дома в буквальном смысле обрушился практически на весь комплекс американо-мексиканских отношений. Острой критике была подвергнута деятельность НАФТА, как не отвечающая интересам американской экономики; озвучивались планы обложения мексиканских товаров импортной пошлиной в размере 35%; прозвучали угрозы депортации миллионов мексиканцев, проживающих на территории США без надлежащих документов (Д. Трамп утверждал, что многие из них «насильники и распространители наркотиков»). Болезненную реакцию мексиканского общества вызвали заявления республиканского кандидата о необходимости воздвигнуть стену на всем протяжении мексикано-амери-

канской границы (отдельные участки стены уже существуют), причем парадоксальным образом предлагалось сделать это за счет мексиканской стороны [Otero Iglesias].

Антимексиканские диатрибы Д. Трампа не только основательно подпортили общественно-политический климат в отношениях между двумя тесно связанными странами, но и нанесли ощутимый финансовый урон экономике южного соседа. Непосредственно после победы на выборах кандидата-миллиардера произошло обесценение на 15% национальной денежной единицы — песо, а мексиканская биржа пережила самое глубокое падение за последние пять лет. «Паника стучится в ворота Мексики. Победа Дональда Трампа, носителя антимексиканской ксенофобии, вызвала к югу от Рио-Гранде финансовую бурю с непредсказуемыми последствиями», — подчеркивалось на страницах ведущей испанской газеты El País [Martínez Ahrens].

«Эффект Трампа» почувствовали на себе и другие латиноамериканские государства. «Вся Латинская Америка задалась вопросом, как на ней отразятся те изменения, которые Вашингтон внесет в свою политику в Западном полушарии», — констатировал известный испанский аналитик Карлос Маламуд [Malamud]. Для многих политиков, экономистов и бизнесменов поворот Белого дома к протекционизму стал своего рода когнитивным диссонансом, поскольку вошел в открытое противоречие с курсом ведущих стран региона на максимальную международную торгово-экономическую открытость.

В числе латиноамериканских государств, которые будут задеты новой макроэкономической политикой Вашингтона, вполне может оказаться Аргентина. Правительство Маурисио Макри, придя к власти в этой стране в декабре 2015 г., сделало ставку на либерализацию экономики, на отказ от протекционизма, который широко практиковала предыдущая администрация Кристины Фернандес де Киршнер, и предприняло шаги по привлечению в Аргентину иностранных инвестиций, включая американские. Во время визита в Буэнос-Айрес президента Б. Обамы (в конце марта 2016 г.) его сопровождали высшие менеджеры 400 корпораций США, рассматривавшие возможности капиталовложений в аргентинскую экономику и обсуждавшие конкретные проекты с местными предпринимателями [Argentina.]. С победой Д. Трампа эти планы повисли в воздухе, что осложнило и без того непростую экономическую ситуацию в Аргентине. Страна, как отметил видный аргентинский дипломат Родольфо Хиль, одновременно оказалась в двух лабиринтах: внутренних проблем, накопленных предыдущим правительством, и внешних шоков, вызванных крутым поворотом в международной стратегии Белого дома [Gil].

Члены Тихоокеанского альянса (группировки, в которую входят Колумбия, Мексика, Перу и Чили) и новые власти Бразилии также декларируют приверженность принципам либерализации глобальной торговли и являются сторонниками развития интеграционных процессов. Таким образом, в межамериканских отношениях возникает пространство новых противоречий, которые могут принять весьма острый характер. «Региону противостоит непредсказуемый и импульсивный деятель, способный как принимать прагматические решения, так и руководствоваться недальновидными популистскими

соображениями», — суммировал комментарии и оценки многих экспертов известный латиноамериканский аналитик Рохелио Нуньес [Nuñez].

В полосу неопределенности и повышенных рисков вступает начавшийся американо-кубинский диалог, в последние два года охвативший многие области межгосударственных отношений. Д. Трамп весьма критически оценил действия администрации Б. Обамы по нормализации политико-дипломатических, торгово-экономических и гуманитарных связей между Вашингтоном и Гаваной, чем вызвал обоснованные опасения по поводу их будущего. Особое беспокойство проявили поднявшие было голову, все еще сравнительно немногочисленные и слабые, представители частного кубинского бизнеса. Более 100 малых и средних предпринимателей направили письмо избранному президенту, в котором указали на растущую неуверенность в благоприятных перспективах американо-кубинских отношений и призвали Д. Трампа «продолжить политику сближения с Гаваной» и вести дело к расширению экономического сотрудничества. «Дополнительные шаги по увеличению торговли, инвестиций и взаимных поездок ...послужат на благо нашим компаниям, кубинскому народу и будут отвечать национальным интересам Соединенных Штатов», — подчеркивали авторы послания [Empresarios.].

В политических и деловых кругах стран региона с тревогой ожидают дальнейшей эволюции международного положения в Западном полушарии. Латентные негативные факторы, всегда присутствующие в межамериканских отношениях, могут открыто и остро проявиться в самом ближайшем будущем.

Одним из ответов на политику Д. Трампа на латиноамериканском направлении, по мнению экспертов, может стать интенсификация внутрирегиональных торгово-экономических отношений, углубление интеграционных процессов на базе производственной кооперации местных латиноамериканских ТНК — «мультилатинас» [Яковлев]. Другим «латиноамериканским ответом» неизбежно станет активизация хозяйственного взаимодействия с внеконтинентальными партнерами: государствами Азии, Европейского союза, Россией, а также сравнительно динамично растущими африканскими странами. Международное издание деловых кругов «América Economía» считает, что развитие этого тренда в перспективе будет означать закат «Американского века» к югу от Рио-Гранде [El fin.]. Иначе говоря, политика правительства Д. Трампа подтолкнет Латинскую Америку к более интенсивному поиску новых внешнеэкономических альянсов за пределами Западного полушария.

Тихоокеанский фасад глобальной экономики

Крутым поворотом отмечено отношение Д. Трампа к взаимодействию с торгово-экономическими партнерами Вашингтона в ключевом для судеб глобальной экономики Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). Первостепенное значение деловых связей с АТР для американского бизнес-сообщества убедительно иллюстрируют данные о торговле США с участниками Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества (АТЭС) — форума, объединяющего 21 экономику Азии и Америки. На долю этих стран в последние

годы приходилось 64-66% всего товарооборота Соединенных Штатов (табл. 2). При этом особой остротой отличались конкуренция между компаниями США и КНР и геополитическое соперничество между Вашингтоном и Пекином.

Таблица 2

Торговля США с участниками АТЭС, млрд долл.

Показатель 2013 2014 2015

Товарооборот США в целом 3905 4031 3811

Экспорт в целом 1578 1620 1504

Импорт в целом 2327 2411 2307

Товарооборот с АТЭС 2490 2591 2497

Экспорт на рынки АТЭС 970 1001 936

Импорт из стран АТЭС 1520 1590 1561

Сальдо в торговле с АТЭС -550 -589 -625

Доля АТЭС в товарообороте США (%) 64 64 66

Доля АТЭС в экспорте (%) 62 62 62

Доля АТЭС в импорте (%) 65 66 68

Источник: ITC. Trade statistics for international business development. - trademap.org/Bilateral_TS.aspx

Вполне естественно, что именно АТР рассматривался Вашингтоном как главное географическое направление торгово-экономической экспансии. В качестве наиболее эффективного инструмента стратегии в этом районе мира администрация Б. Обамы избрала формирование ТТП — интеграционного мегаблока, включившего в себя 12 государств АТР во главе с США, но без участия Китая. Соглашение о создании ТТП было подписано 4 февраля 2016 г. в Окленде, Новая Зеландия. Его практическая реализация должна была открыть путь к формированию межрегионального торгово-экономического мегаблока нового типа [Office.]. Главная особенность ТТП — беспрецедентное расширение бизнес-возможностей ТНК и принятие правил, защищающих их интересы во взаимоотношениях с суверенными государствами.

Вместе с тем в торговле с подавляющим большинством государств АТР и АТЭС у США стабильно наблюдался значительный дефицит (в товарообороте с АТЭС в 2013-2015 гг. он суммарно составил 1764 млн долл.), что послужило Д. Трампу одним из сильных аргументов в пользу протекционизма. С точки зрения избранного президента, реализация проекта ТТП приведет, с одной стороны, к опережающему росту экспорта промышленной продукции азиатских и латиноамериканских компаний на рынок США, а с другой — будет еще больше стимулировать американские ТНК к вывозу капиталов в те развивающиеся государства, которые предоставляют наиболее благоприятные условия ведения бизнеса (дешевое сырье, низкая стоимость рабочей силы, слабая социальная защищенность наемных работников, гибкое налоговое законодательство и т.д.). Все это дало повод Д. Трампу выступить против участия Соединенных Штатов в ТТП, что может торпедировать инициативу Б. Обамы и радикальным образом изменить торгово-экономическую политику Вашингтона в АТР.

В условиях растущего беспокойства по поводу судьбы ТТП в столице Перу Лиме во второй половине ноября 2016 г. собрался очередной, XXIV саммит АТЭС. В его работе приняли участие первые лица ключевых государств, входящих в это крупнейшее межрегиональное объединение: Австралии, Канады, Китая, Мексики, США, России, Японии и др. В итоговой декларации форума, официально посвященного теме «Качественный рост и развитие человеческих ресурсов», затрагивались вопросы, связанные с развитием человеческого потенциала и повышением качества жизни, динамикой глобальной торговли, состоянием международных финансов, углублением интеграционных процессов в АТР, деловым климатом в регионе и в мире в целом. Документ констатировал, что мировая экономика сталкивается с серьезными проблемами и вызовами, а ситуация во многих государствах характеризуется неравномерностью экономического роста, увеличением социального неравенства, деградацией окружающей среды. В данной связи отмечалось, что глобализация и связанные с ней процессы все чаще «ставятся под вопрос», а «усиливающаяся неопределенность лишает уверенности в ближайшем будущем» [Asia-Pacific...Declaration].

В Лиме участники АТЭС договорились поддерживать открытость национальных рынков и «бороться со всеми формами протекционизма». Специально подчеркивалось, что обращение к протекционистским практикам «ослабляет международную торговлю» и «замедляет прогресс в деле экономического восстановления» [Asia-Pacific. Declaration]. Очевидно, что эти положения в значительной мере инициировались лично Б. Обамой, естественным образом рифмовались с курсом на создание интеграционных мегаблоков (ТТП и ТТИП) и были направлены против внешнеэкономических планов Д. Трампа. Более того, поскольку судьба ТТП оставалась неясной, в Лимскую декларацию был включен пункт о поддержке членами АТЭС предложения Пекина о создании Всеобъемлющего регионального экономического партнерства, или, как это фигурирует в документах АТЭС, Зоны свободной торговли в Азиатско-Тихоокеанском регионе (ЗСТАТ). Напомним, что решение о начале работы по формированию ЗСТАТ было пролоббировано китайским руководством на XXII саммите АТЭС в ноябре 2014 г. в Пекине, где стартовала выработка «дорожной карты» нового регионального интеграционного объединения [Asia-Pacific...Free Trade].

С самого начала проект ЗСТАТ воспринимался в политических и экспертных кругах как «китайский ответ» планам Вашингтона по созданию ТТП. Не случайно в состав ЗСТАТ на практике не предполагалось включать США, а в рамках ТТП не было места для Китая (впрочем, как и для России). Пекину было ближе формирование ЗСТАТ путем постепенного расширения уже существующей с 2010 г. зоны свободной торговли между КНР и 10 странами Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН).

Таким образом, в середине 2010-х годов на огромном пространстве АТР возникла конкуренция двух мегапроектов — геоэкономических и геополитических концепций дальнейшей эволюции интеграционных процессов в этом районе мира. Подписание соглашения о ТТП означало переход стратегической инициативы к США, но победа Д. Трампа смешала все карты и предоставила китайскому руководству возможность с удвоенной энергией внедрять идею превращения зоны АСЕАН — КНР в ЗСТАТ. Не

случайно председатель КНР Си Цзиньпин, выступая в Лиме, подчеркнул, что перед лицом протекционистских планов нового хозяина Белого дома Китай будет проводить политику большей торгово-экономической открытости и еще активнее «участвовать в глобализации» [Cué].

По утверждениям международных наблюдателей, китайский лидер стал главным действующим лицом на саммите АТЭС. На полях и в кулуарах форума политиками и экспертами широко обсуждались варианты развития интеграционных процессов в АТР без участия Соединенных Штатов [Asia-Pacífico.]. Ряд мировых руководителей официально подтвердили свою приверженность принципам регионального экономического сотрудничества и продемонстрировали заинтересованность в расширении зон свободной торговли и формировании мегаблоков. «Если США не хотят участвовать в ТТП, мы будем добиваться подписания соглашения без них, но с Китаем и Россией», — без обиняков заявил хозяин форума, президент Перу Педро Пабло Кучински £ué].

Итоги лимского саммита АТЭС изменили понижательный тренд в международных экономических отношениях, который стал формироваться после победы Д. Трампа на президентских выборах. Факты показали, что большинство государств АТР выступают против политики протекционизма и считают необходимым добиваться прорывных договоренностей в интеграционной области, создавать прочный институциональный каркас азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества. По сути, речь идет о формировании обновленной инфраструктуры взаимоотношений, в рамках которой у Китая имеются неплохие шансы потеснить США и занять место лидера в АТР, а у России — найти свое достойное место в будущих региональных структурах.

Разумеется, Вашингтон (кто бы ни был американским президентом) не собирается без боя уступать Пекину роль локомотива азиатско-тихоокеанской интеграции, а следовательно, главного игрока глобальной экономики и мировой торговли. Эта линия сохранится и при Д. Трампе. Но если до настоящего времени главным инструментом в арсенале США была игра на опережение — приоритетное выстраивание межрегиональных мегаблоков в интересах американских ТНК, то новая администрация, судя по всему, будет действовать иначе.

Многократно обвиняя Пекин в «валютных манипуляциях» и других грехах, Д. Трамп в ходе предвыборной кампании четко дал понять, что он своей международной финансово-экономической политикой намерен создать проблемы хозяйственному развитию Поднебесной. В частности, Вашингтон может продолжить наступление на китайскую валюту (юань), с тем чтобы ее ослабление побудило зарубежных инвесторов к массированному вывозу капиталов из КНР. Собственно, так уже и происходит. В августе 2015 г. Народный банк Китая (Центробанк этой страны) был вынужден ослабить курс юаня к доллару на 3%, что потрясло мировые фондовые рынки, а за 2016 г. юань подешевел еще на 7%. В результате, по имеющимся оценкам, в 2015-2016 гг. из Китая «убежало» порядка 1,6 трлн долл. [Financial.] Китайские власти с помощью ужесточения валютного контроля пытаются остановить этот процесс, но, как показывают факты, чем больше ограничений, тем больше инвесторов стремятся вывести свои активы. Однов-

ременно происходит сокращение валютных резервов КНР (в ноябре 2016 г. — почти на 70 млрд долл.). Попытки Пекина ограничить отток капиталов вызвали нарекания многих западных компаний, у которых возникли проблемы с перечислением дивидендов из Китая в свои головные офисы за рубежом. Как отметила Торговая палата Евросоюза в КНР, подобные рестриктивные действия китайских властей «создают помехи бизнес-операциям» [Chinas...].

С приходом Д. Трампа в Белый дом США будут, по-видимому, не столько инициировать создание новых межрегиональных мегаблоков на тихоокеанских рубежах глобальной экономики, сколько тормозить развитие интеграционных процессов и сжимать зоны торгово-финансового сотрудничества в этом районе мира.

Неровный пульс трансатлантического партнерства

Избрание Д. Трампа и его протекционистские планы, как и голосование британцев за выход из Объединенной Европы несколькими месяцами ранее, застали врасплох подавляющее большинство лидеров европейских стран и руководство Евросоюза. Они оказались не готовы к переменам в отношениях между США и ЕС, которые должны неизбежно последовать в случае реализации экономической программы будущего хозяина Белого дома. Заявленный Д. Трампом курс в международных делах, именуемый европейскими экспертами «американским Brexit» и «глобализацией в одной отдельно взятой стране» [Ortega], может не только привести к «разрыхлению» американо-европейских отношений, но и пустить под откос главный и самый масштабный совместный проект Вашингтона и Брюсселя последних лет — формирование межрегионального интеграционного мегаблока ТТИП.

Европейский союз сделал крупную ставку на расширение всего комплекса внешнеэкономических связей: интенсификацию торговли товарами и услугами, поощрение ввоза и вывоза инвестиций, активизацию создания совместных предприятий, формирование зон свободной торговли. По утверждению председателя Европейской комиссии Жан-Клода Юнкера, ЕС достиг договоренностей или ведет переговоры о торговых соглашениях со 140 партнерами на всех континентах.

В европейских странах свыше 30 млн человек производят продукцию, предназначенную на экспорт. Увеличение зарубежных продаж на 1 млрд евро означает создание дополнительных 14 тыс. рабочих мест. По сути, благосостояние жителей стран-членов ЕС во многом зависит от трансграничной торговли. Евросоюз — крупнейший торговый партнер для 80 государств мира (для сравнения: США — главный партнер для 20 стран) [EU position.]. Можно констатировать, что рост внешнеторгового оборота, прежде всего экспорта (в 2003-2014 гг. он увеличился почти в два раза), был одним из главных факторов экономического развития Европейского союза (табл. 3).

Вместе с тем, из-за усилившейся конкуренции на мировых рынках со стороны Китая, Южной Кореи и ряда других глобальных трейдеров, страны Евросоюза в последнее десятилетие ощутимо сократили свою долю в мировом экспорте, что сказалось на темпах

прироста ВВП и поставило под угрозу существование сотен европейских предприятий, работающих для внешних потребителей. В этих условиях особую актуальность приобрели планы создания новых интеграционных альянсов с государствами, не входящими в ЕС. Таким способом в Брюсселе и других европейских столицах рассчитывали придать сильный дополнительный импульс экспортным поставкам.

Таблица 3

Играны ЕС в мировой торговле, млрд долл.

Показатель 2003 2010 2013 2014 2015

Мировой экспорт 7463 15064 18864 18866 16347

Экспорт стран ЕС 3081 5078 5991 6019 5343

Доля стран ЕС (%) 41.3 33.7 31.8 31.9 32.7

Мировой импорт 7684 15314 18883 18915 16582

Импорт стран ЕС 3080 5252 5829 5907 5189

Доля стран ЕС (%) 40.1 34.3 30.9 31.2 31.2

Источник: ITC. Trade statistics for international business development. - trademap.org/Bilateral_TS.aspx

Определенным успехом брюссельской дипломатии явилось подписание в конце октября 2016 г. Всеобъемлющего экономического и торгового соглашения (ВЭТС) с Канадой, предусматривающего, среди прочего, устранение 99% таможенных сборов в канадско-европейской торговле [The Geopolitics.]. Таким путем Брюссель и Оттава планируют в сжатые сроки существенно увеличить взаимный товарооборот, объем которого до настоящего времени не соответствует экономическим потенциалам сторон и устремлениям их предпринимательских кругов. Давая оценку соглашению с Канадой, еврокомиссар по торговле Сессилия Мальмстрем подчеркнула, что оно открывает новые возможности европейским производителям промышленных и сельскохозяйственных товаров, а также поставщикам разного рода коммерческих услуг. В более широком контексте, отметила С. Мальмстрем, ВЭТС вносит вклад в развитие процессов глобализации [Malmstrom].

Разумеется, европейско-канадская договоренность, при всей ее актуальности, по своим масштабам несопоставима с проектом соглашения США и ЕС о ТТИП. Переговоры об этом партнерстве с подачи Б. Обамы начались в середине 2013 г. На кону было стремление американских ТНК получить более легкий доступ на емкие рынки государств ЕС, насчитывающие сотни миллионов потребителей с относительно высокой покупательной способностью. Данные показывают, что в 2008-2015 гг. объем экспортных поставок товаров в Европу не только не вырос, но даже немного сократился (табл. 4). При этом наблюдался постоянный дефицит Соединенных Штатов в торговле с европейскими партнерами, суммарно составивший за эти годы 925 млрд долл.

В отличие от торговли товарами, обмен услугами с ЕС складывается для США с достаточно крупным профицитом (в 2007-2014 гг. — порядка 320 млрд долл.), что объясняется заметным научно-технологическим превосходством американских ТНК в ряде

ключевых секторов: финансовом, компьютерных услуг, телекоммуникационном, рекламном, образовательном, оборонном.

Таблица 4

Торговля США со странами ЕС (товары), млрд долл.

Годы Экспорт Импорт Объем Сальдо

2008 275,7 377,0 652,7 -101,3

2009 221,4 287,0 508,4 -65,6

2010 243,3 327,4 570,7 -84,1

2011 271,3 377,5 648,8 -106,2

2012 266,3 390,4 656,7 -124,1

2013 263,7 395,6 659,3 -131,9

2014 276,9 427,0 703,9 -150,1

2015 273,6 435,3 708,9 -161,7

Источник: ITC. Trade Map. Trade Statistics for International Business Development. - trademap.org/Bilateral. TS.aspx

Таблица 5

США - Евросоюз: торговля услугами, млрд долл.

Год Экспорт Импорт Объем Сальдо

2007 176,2 144,5 320,7 +31,7

2008 194,4 155,7 350,1 +38,7

2009 175,1 138,3 313,4 +36,8

2010 179,2 143,6 322,8 +35,6

2011 199,2 156,1 355,3 +43,1

2012 199,5 157,7 357,2 +41,8

2013 205,9 163,5 369,4 +42,4

2014 219,3 168,7 388,0 +50,6

Источник: ITC. Trade Map. Trade Statistics for International Business Development. - trademap.org/Country. SelServiceCountry_TS.aspx

На сервисный сектор и в Соединенных Штатах, и в странах Европейского союза приходится свыше 70% ВВП. Именно в его отраслях сконцентрировано подавляющее количество рабочих мест. Отсюда вполне понятно, что одно из центральных мест на переговорах по ТТИП отводилось вопросам либерализации торговли услугами. При этом специальный интерес для крупнейших частных корпораций (и американских, и европейских) представляли так называемые защищенные секторы услуг (поставки и распределение электроэнергии, транспорт, профессиональные услуги бизнесу и т.д.), либерализация которых могла существенно расширить предпринимательское пространство, а потому фигурировала в числе приоритетных тем на переговорах между Вашингтоном и Брюсселем.

С самого начала переговорный процесс сопровождался мощной и умело срежиссированной пропагандистской кампанией, целью которой было убедить общественное мнение по обе стороны Атлантики (в первую очередь, европейское) в системных преимуществах интеграции по лекалам ТНК. Утверждалось, что вступление в силу соглашения между США и ЕС создаст важный международный прецедент и укажет магистральный вектор будущего развития мировой торговли и глобальной экономики [Higgott]. Однако очень скоро в европейских странах стало набирать силу движение против создания трансатлантического альянса, периодически приобретавшее характер массовых протестных выступлений. Первоначально его костяк составляли представители левых партий, профсоюзов, малого и среднего бизнеса, аграриев и части экспертного сообщества, включая университетскую профессуру. Но со временем в оппозицию к ТТИП все чаще стали переходить и отдельные члены политического истеблишмента и правительственных кругов. Агрегированный взгляд европейцев — противников трансатлантического альянса весьма лаконично выразил известный ученый-международник, профессор Уорикского университета Ричард Хигготт, который заметил, что в контексте трансатлантического партнерства неизбежно произойдет «столкновение двух исторических моделей организации капиталистического общества»: западноевропейской и североамериканской [Higgott].

В основе европейского сопротивления проекту ТТИП лежали вполне обоснованные опасения, что более мощные американские ТНК, связанные с самыми перспективными секторами экономики, потеснят европейских конкурентов и займут командные высоты в рамках планируемого биконтинентального интеграционного мегаблока. В конце июня 2016 г. премьер-министр Франции Мануэль Вальс на встрече с деятелями правящей Социалистической партии заявил, что обсуждаемое партнерство с Соединенными Штатами «направлено против интересов Евросоюза». И добавил: «Я вам откровенно скажу: не может быть никакого трансатлантического соглашения» [French.].

Пока президентом оставался Б. Обама, а предпочтительные шансы занять его пост были у Хиллари Клинтон, создание ТТИП, несмотря на шквал критики, оставалось одним из центральных пунктов в повестке дня американо-европейских отношений. Победа Д. Трампа круто развернула ситуацию. Исходя из своего отрицательного отношения к зонам свободной торговли и ориентируясь на те компании США, которые могут проиграть в открытой конкуренции с европейскими предприятиями, новый американский лидер парадоксальным образом влился в ряды критиков ТТИП, охарактеризовав подготовленное соглашение как «самую большую опасность на сегодняшний день» [Bradshaw].

Таким образом, и на европейском направлении «смена караула» в Белом доме может привести к серьезным переменам, прежде всего в торгово-экономической сфере.

* * *

Заявленные параметры экономического курса Д. Трампа — «трампономики» — сопряжены с макротенденциями, развивающимися в недрах мировой экономики и торговли, и отражают начавшееся переформатирование глобализационных процессов.

Глобализация меняет свой первоначальный облик, в известной мере утрачивает прежний квазиуниверсальный характер, становится более фрагментарной. Обращение Д. Трампа к протекционизму, его готовность свернуть проекты создания интеграционных мегаблоков в АТР и Атлантике формируют контртенденцию, дальнейшее развитие которой способно осложнить отношения США с их партнерами в Азии, Европе и Латинской Америке, усилить глобальную нестабильность и неопределенность.

Литература:

Яковлев П.П. «Мультилатинас»: трансграничный рывок латиноамериканского бизнеса //Латинская Америка. 2013. № 6. С. 89-104. Asia-Pacific Economic Cooperation. 2016 Leaders' Declaration. Lima, Peru 20 Nov 2016. — Mode

of access: apec.org (date of access: 05.12.2016). Asia-Pacific Economic Cooperation. Free Trade Agreements / Regional Agreements. — Mode of access: apec.org/Groups/Other-Groups/FTA_RTA.aspx (date of access: 05.12.2016). Asia-Pacífico se moviliza ante el proteccionismo de Trump // Cinco Días. Madrid. 20.11.2016. Argentina y EEUU abren una nueva etapa en su relación con la visita de Obama. 23 marzo, 2016. —

Mode of access: infolatam.com/ (date of access: 07.11.2016) Boskin M.J. Clintonomics vs. Trumponomics. Sep 2, 2016. — Mode of access: project-syndicate.

org/ (date of access: 05.11.2016). Bradshaw J. What's the difference between TTIP and TPP and why does Donald Trump want them

scrapped? // The Telegraph. London, 22.11.2016. Oña A. Macri y los billones de dólares de Trump // Clarín. Buenos Aires, 20.11.2016. China's forex reserves drop $70bn as outflow accelerates // Financial Times. London. 07.12.2016. ^é C.E. Las grandes potencias económicas amenazan con unirse para aislar a Trump // El País.

Madrid. 19.11.2016. Díez-Cardiel J. Hillary Clinton versus Trump. El duelo del siglo. Madrid. 2016. Díez-Cardiel J. Trump, una hipótesis sobre una presidencia // Cinco Días. 11.11.2016. El fin del Siglo Americano. 11 de Noviembre de 2016. — Mode of access: americaeconomia.com/

(date of access: 04.12.2016). Empresarios cubanos piden a Trump que se mantenga la distención entre EEUU y Cuba. 7 diciembre, 2016. — Mode of access: infolatam.com/ (date of access: 10.12.2016). EU position in world trade. — Mode of access: ec.europa.eu/trade/policy/ (date of access: 05.12.2016).

Financial policy 2017 outlook. December 1, 2016. — Mode of access: bloomberg.com/ (date of access: 05.11.2016).

French PM opposes TTIP as being against 'EU interests'. 27 June, 2016. — Mode of access: breit-

bart.com/ (date of access: 08.09.2016). Gil R.H. Trump: ¿cómo nos va a afectar? // Clarín. 25.11.2016.

Higgott R. TPP and TTIP in comparative context: what can Europe learn? 21 July 2016. — Mode of

access: realinstitutoelcano.org/ (date of access: 02.09.2016). Kahhat F. Comercio internacional: ¿suma cero o cero compresión? 7.12.2016. — Mode of access:

americaeconomia.com/ (date of access: 10.12.2016). Malamud C. Incógnitas de la futura relación entre EE.UU. América Latina. 13 noviembre, 2016. — Mode of access: infolatam.com/ (date of access: 14.11.2016).

Malmström C. Shaping Globalisation through EU Trade Policy. Brussels, 9 November 2016. — Mode

of access: ec.europa.eu/ (date of access: 10.12.2016). Martínez Ahrens J. El peso mexicano sufre la peor caída del planeta por el efecto Trump // El País. 11.11.2016.

Núñez R. Trump y el reino de la imprevisibilidad para América Latina. 9 noviembre, 2016. — Mode

of access: infolatam.com/ (date of access: 12.11.2016). Office of the United States Trade Representative. TPP Full Text. — Mode of access: ustr.gov/trade-

agreements/ (date of access: 05.09.2016). Ortega A. Europa no está preparada para Trump. 15.11.2016. — Mode of access: blog.rielcano.org/

(date of access: 20.11.2016). Otero Iglesias M. Futuros escenarios 'trumpistas' // Expansión. Madrid, 10.11.2016. The Geopolitics of TTIP. Repositioning the Transatlantic Relationship for a Changing World. Washington: Center for Transatlantic Relations. 2014.