CC BY
10[трагедия «тукай» а. файзи:
первая постановка и сценическая жизнь
(К 130-летию со дня рождения Г. Тукая)
Этапной постановкой татарской режиссуры 1930-х гг., да и самого режиссера Ш. М. Сарымсакова, является спектакль по пьесе А. Файзи «Тукай» на сцене Татарского государственного академического театра им. Г. Камала. Основанный на богатейшем историческом материале о жизни и творчестве народного поэта, правдиво воссоздающий быт и нравы эпохи, среду и людей, окружавших его, спектакль получился точным и стилистически выдержанным.
«Тукай» открыл цикл историко-биографических спектаклей национального театра, созданный режиссерами республики в 1940-е гг. Интерес деятелей искусства к истории, культурным ценностям прошлого, жизни и деятельности выдающихся личностей своего народа был закономерным явлением в новой общественно-исторической обстановке, когда Вторая мировая война уже стояла на пороге и всякое проявление национального самосознания народа воспринималось особенно остро.
Сообщение о постановке впервые появилось в печати в конце сезона 1938/39 г. Газета «Кызыл Татарстан» писала о состоявшемся 23 марта 1939 г. обсуждении трагедии (тогда так определялся жанр произведения) в Союзе писателей ТАССР. Участники дискуссии единогласно отметили большую работу А. Файзи, создавшего исторически ценное и поэтически высокое произведение1.
Спектакль выпустили за сравнительно короткий срок. В беседе с корреспондентом той же газеты Ш. Сарымсаков говорил об интенсивности подготовки к спектаклю, об энтузиазме актеров, проводивших до трех репетиций в день2. Премьера состоялось 18 сентября 1939 г. Спектакль был тепло встречен зрителями, получил положительную оценку театральной критики. «"Тукай" — большой успех А. Файзи и воплотившего его на сцене коллектива театра», — писал о нем А. Кутуй3. Однако ни автор, ни режиссер не были довольны постановкой. Они решили ее усовершенствовать. «Работу над улучшением спектакля мы будем продолжать в течение всего сезона», — говорил Ш. Сарымсаков даже через год после премьеры4. Окончательный вариант «Тукая» сложился лишь в 1941 г. Он во многом отличался от первого.
Уже в первой редакции сценического произведения актерам И. Гафу-рову и Камалу III удалось создать не повторяющие друг друга, но одина-
Сцена из трагедии «Тукай» А. Файзи. В роли Тукая И. Гафуров.
ково убедительные образы поэта. Тукай — Гафуров — сильная личность: волевой, необычайно умный и в то же время простой5. Его едкая ирония наповал разила врагов, с друзьями он остроумный собеседник, верный и задушевный товарищ. Камал III подчеркивал обостренную ранимость, интеллигентность и душевную боль поэта. Этому задумчивому молодому человеку с умными, всегда грустными глазами явно не хватало бойцовских качеств. В дальнейшем Камал III, работая с режиссером Ш. Сарымсако-вым, преодолел данный недостаток исполнения.
В первом варианте спектакля меткими характерными штрихами были нарисованы купцы Сенного базара: Шамшигали — К. Шамиль и Муртаза бай — Х. Уразиков, созданы образы национальной интеллигенции: Г. Камал — Н. Гайнуллин, С. Рамеев — Ш. Сарымсаков. Достоверно были воссозданы быт, эпоха и окружение Тукая. Все это было ценно само по себе.
Однако и автор, и режиссер не хотели останавливаться на достигнутом. Их не устраивала хроникальность, повествовательность спектакля. Эти недостатки в какой-то степени были неизбежны, ибо воссоздавался последний, почти семилетний период жизни поэта. В связи с этим перед зрителем возникали, может быть, прекрасно решенные режиссером и актерами, но не связанные единым действием картины жизни Тукая в Уральске, Казани, Уфе, Петербурге, не объединенные единым конфликтом многочисленные действующие лица. В первоначальной редакции сценического произведения последних было около шестидесяти, и поскольку труппа ТГАТа тогда состояла всего из пятидесяти человек, некоторым актерам приходилось играть по две роли. Такое представлялось возможным, так как действующие лица первых картин не появлялись в последующих.
Во втором варианте автор и режиссер почти наполовину сократили спектакль. Из одиннадцати осталось только шесть картин6. Намного уменьшилось и число действующих лиц. В окончательной редакции их было всего двадцать два. Четче стал конфликт спектакля, ярче раскрывалась социальная сущность окружающих Тукая людей. По ходу работы над усовершенствованием произведения вносились новые штрихи в характеры некоторых персонажей, поправки в композицию постановки. В результате она обрела компактность и стройность. Дорабатывались отдельные массовые сцены. В четвертой картине, где показывался Сенной базар, была произведена коренная реконструкция. До этого режиссер, увлекшись экзотикой, подчеркивал жанровые, игровые моменты действия в ущерб смыслу происходящего. Излишний шум, крики заглушали основной текст. Сейчас же акцент делался на выявлении сути событий.
Новая сценография художника М. Сутюшева больше соответствовала стилистике спектакля. В первом варианте художники Курбатов и Сутюшев увлеклись воспроизведением деталей быта. Поэтому у публики создавалось впечатление несоответствия художественного оформления поэтическому строю постановки с романтически приподнятым образом народного поэта в центре. Оформление окончательной сценической редакции «Тукая» было более легким. В нем по-прежнему соблюдался принцип жизненной достоверности, однако быт уже не был таким подавляющим.
Долгий и кропотливый труд создателей постановки завершился успешно. Родился интересный, волнующий спектакль с целым рядом достоверных образов исторических личностей. Зрителю полюбились, кроме уже
195
названных Г. Камала и С. Рамеева, образы революционера Хусаина Яма-шева — Г. Зиатдинов, Амины — Г. Ибрагимова и Р. Зиганшина, Хаят — М. Миннибаева и М. Шарипова. Среди наиболее удачных была сцена встречи Тукая с Рамеевым и с другими представителями национальной интеллигенции. Публику до слез тронул эпизод объяснения уже больного поэта с крестьянином, разыскавшим его по одному из стихотворений. Тепло и задушевно проходила сцена в квартире большевика Ямашева.
«Режиссер Сарымсаков, чтобы полнее довести до зрителя замысел автора, своими выразительными средствами оживил пьесу, — писал о работе постановщика "Тукая" А. Кутуй. — Использование каждого метра сценического пространства (к примеру, эпизод проводов Тукая в больницу), наделение каждого своеобразными, только ему присущими характерными чертами, компоновка событий произведения вокруг образа поэта, сознательный отход от ложных эффектов — все это характеризует Ш. Сарымса-кова как серьезного реалистического режиссера»7.
Однако поиски татарской режиссуры в области создания исторических и историко-биографических спектаклей продолжались и в дальнейшем. Так, в годы Великой Отечественной войны театр вернулся к пьесе А. Фай-зи о любимом поэте татарского народа. Первоначально предполагалось лишь возобновление прежнего спектакля. Однако принесенный драматургом второй вариант произведения настолько отличался от первого, что нельзя было ограничиться лишь восстановительными работами. Автор как бы заново написал пьесу: добавил две новые картины, снял четыре ранее написанные. Кроме того, убрал некоторых персонажей прежнего варианта и вписал несколько новых образов. Текст оставшихся картин и характеры отдельных действующих лиц подверглись серьезным изменениям. Самое главное, произведение, прозаическое в первом варианте, было переложено в стихотворную форму. Потребовалось совершенно новое решение всего спектакля: новая трактовка отдельных ситуаций и положений, новое художественное оформление8.
С одной стороны, вроде бы уже знакомый материал, наработанные взаимоотношения персонажей, отработанные сценические ситуации, с другой — разрушающая все прежние мизансценические построения новая сценическая среда, стихотворный текст, требующий от актеров совершенно новой техники речи. Режиссер Ш. Сарымсаков должен был учесть и плюсы, и минусы новой драматургической первоосновы спектакля. «Заслуга автора в том, что он, правильно поняв критику общественности, переделал пьесу из хроникального материала в настоящее драматургическое произведение, — говорил Ш. Сарымсаков на заседании художественного совета ТГАТа во время обсуждения нового варианта драмы. — Произведение сохраняет прелесть, аромат тукаевской эпохи, Сенного базара ту-каевского периода... Сюжет пьесы — в борьбе Тукая с окружающими его черными силами. Произведение — не мелодрама, но драма с налетом трагизма. Надо сделать это произведение золотым фондом театра, оно, безусловно, соответствует нашему требованию»9.
Обсуждение проходило перед самой войной — 18 июня 1941 г. Однако к воплощению ТГАТ мог приступить лишь в начале 1942 г. Как уже было отмечено выше, в первые месяцы Великой Отечественной войны режиссеры театра усиленно работали над произведениями, непосредственно пе-
196
рекликающимися с событиями тех дней. Осознание роли и значения исторических пьес в воспитании патриотических чувств зрителя происходило постепенно. По этой причине не выпускался уже готовый спектакль «Иде-гей» Н. Исанбета. Именно поэтому театр так долго готовился к работе над новым вариантом «Тукая».
Воссоздавая на сцене образ Тукая, «прелесть и аромат тукаевской эпохи», его окружение, Ш. Сарымсаков как и в прежней постановке стремился максимально приблизиться к жизненному первоисточнику. Принцип историзма в решении внешнего облика, характеров персонажей, сценического пространства, костюмов, реквизитов и бутафории и здесь был доведен до своего логического завершения10. Но вместе с тем режиссер и актеры в каждом отдельном персонаже искали какую-то определяющую черту характера. Так, в образе Тукая, созданном актером И. Гафуровым, таким качеством стали принципиальность, исступленная вера в силу народа, готовность к самопожертвованию во имя счастья угнетенных и обездоленных. А в образе поэта Сагита Рамеева, несущего в спектакле нагрузку некоего контраста, оттеняющего крепость духа поэта, Ш. Сарымсаков подчеркнул излишнюю впечатлительность, бессилие и ранимость натуры, в конечном итоге делающие его игрушкой в руках недругов. Судя по рецензии Л. Джа-ляя, хорошо запомнились также образы Амины (Г. Ибрагимова и Р. Зиган-шина) и Г. Камала (Н. Гайнуллин)11.
Попытки решения образа Тукая, исходя из масштабов мировой, общечеловеческой культуры, продолжались и в последующие периоды развития татарского театра. Обновленная трагедия «Тукай» А. Файзи выпускников Татарской студии Щепкинского училища и режиссера Г. Юсупова — убедительный тому пример.
В апреле 1959 г., то есть за два года до 75-летнего юбилея поэта, была обсуждена и принята к постановке пьеса молодого драматурга И. Нурул-лина «Тукай в Петербурге»12. Однако в дни подготовки к большому празднику предпочтение все же отдается уже поставленной на сцене пьесе. На заседании художественного совета ТГАТ им. Г. Камала было предложено объединить два варианта трагедии А. Файзи и создать некий обобщенный третий вариант. Эту мысль поддержали режиссер Г. Юсупов и директор театра Н. Гайнуллин. А по мнению Ш. Сарымсакова, Р. Зиганшиной и Ка-мала III, каждый вариант пьесы — самостоятельное завершенное художе-
197
ственное произведение и ломать их структуру и создавать некую третью драму не следовало. Последнее слово осталось за режиссером Г. Юсуповым, именно он был назначен постановщиком юбилейного спектакля. В главных ролях готовились выступить его ученики — выпускники татарской студии Высшего театрального училища им. М. С. Щепкина. Лишь некоторые возрастные роли должны были играть актеры старшего и среднего поколения татарской сцены13.
После тщательного изучения всех пяти вариантов пьесы режиссер Г. Юсупов решил остановиться на последнем, пятом. Он выгодно отличался от других компактностью, малым количеством действующих лиц и, самое главное, остротой конфликта и значительностью событий, поставленных в основу сюжета. Роли прекрасно разошлись среди студентов студии. Ввиду того, что «Тукай» готовился как дипломный спектакль выпускников Щепкинского училища, работа над ним была начата еще в Москве и продолжалась по возвращении студентов в Казань. В постановку достаточно много внес художественный руководитель татарской студии М. Гладков.
Премьера новой постановки «Тукай» А. Файзи состоялась 24 апреля 1961 г. Драматическая поэма — так обозначил режиссер Г. Юсупов жанр спектакля — удивила зрителей своим аскетизмом и скромностью. Постановщик как бы представил своеобразный «бедный театр». Сценография художника М. Сутюшева, состоящая из приподнятых от планшета сцены станков, компактных павильонов и силуэта башни Сююмбике, спроецированного на горизонт, была освобождена от бытовых подробностей. Здесь не было ни одной лишней детали, ни единого аксессуара, не обыгранного актерами. Все было продумано и служило поставленной режиссером цели. Тот же аскетизм, предельная экономия средств стали определяющими и в подготовке костюмов действующих лиц. Старейшая актриса ТГАТ им. Г. Камала Г. Болгарская, лично знавшая Г. Тукая, во время обсуждения постановки обратила внимание на недопустимо бедный туалет великого поэта. То же замечание можно было переадресовать и ко всему женскому составу исполнителей, с первого по последнее действие спектакля выступающих в одних и тех же костюмах14.
В композиции режиссера Г. Юсупова, естественно, главенствующее положение занимал образ Тукая, созданный молодыми выпускниками
Сцена из трагедии
«Тукай» А. Файзи.
198
Щепкинского училища Д. Хайруллиным и Н. Дунаевым. Во время расширенного заседания художественного совета театра с участием театроведов республики и представителей общественных и государственных организаций, довольно бурное обсуждение вызвала трактовка образа великого поэта актером Д. Хайруллиным. Одних (А. Шамов, К. Рахматуллин, И. Нурул-лин) смущали детская непосредственность, простота и доступность поэта. Они хотели видеть его более серьезной, масштабной личностью. Других (Р. Ишмуратова, Х. Курбатов, Р. Ишмурат) устраивало именно такое толкование образа. По мнению последних, названные качества не умаляют достоинства Тукая, наоборот, придают жизненность, своеобразное очарование и теплоту созданному образу15.
В действительности худощавый молодой актер с глубоким баритональным голосом по своим внешним данным (лицо, голос, фигура, манера двигаться, говорить, вести себя) достаточно точно подходил для данной роли. Понятно, что он не мог играть поэта ни громогласным трибуном, ни масштабным общественным деятелем, как того требовали иные деятели культуры. Такое понимание не соотносилось бы и с исторической правдой. Тукай (Д. Хайруллин) — прежде всего остроумный, свободолюбивый, богато одаренный от природы учащийся медресе, а лишь затем — борец, трибун и общественный деятель. Видимо, именно простота, ум, доступность, демократичность Д. Хайруллина сделали образ поэта «своим» среди зрителей.
Об игре второго исполнителя роли поэта можно судить по рецензии театроведа Х. Кумысникова, опубликованной на страницах газеты «Советская Татария». По мнению рецензента, Н. Дунаев, достаточно убедительно трактуя встречу поэта с представителями казанской интеллигенции, в дальнейшем не мог найти точных красок для показа внутренней эволюции образа. «Кажется, кроме печали и радости, Тукай Дунаева ничего больше не ощущает», — удивляется Х. Кумысников. Но все же выражает уверенность: «Дипломник театрального училища Н. Дунаев овладеет сложным характером поэта»16.
Подробно останавливаясь на работе актера Д. Хайруллина, театральный критик выделил такие качества его героя как лиризм, задушевность, но и вместе с тем умение постоять за себя, защищать свои идеалы. Блестящий полемист, вдохновенный певец свободы Тукай (Хайруллин) с уничтожающим сарказмом и с завидной выдержкой вел сцены поединка со своими оппонентами. По словам Х. Кумысникова, он умно, спокойно и почти без заметного напряжения проводил все эпизоды встречи с идейными противниками. «Сила Тукая в его слове, сказанном вовремя, — справедливо замечает рецензент. — Речь его образна, мысль поэтична. Тукай (Хайрул-лин) на сцене всегда мыслит, он ни на минуту не выключается из действия и, благодаря этому, держит зрителя в напряжении»17.
Как видно, оценка Х. Кумысникова игре Д. Хайруллина весьма высока. Однако высказывая общие суждения о спектакле, рецензент делает достаточно неожиданный вывод: «Зритель тепло встретил спектакль, главное достоинство которого — образ поэта. Правда, нельзя утверждать, что поэт предстал на сцене во всем величии»18. Что это? Откуда идет такое заметное, даже на поверхностное чтение, противоречие? Может быть, причина в сложном, противоречивом характере поэта, объединявшем одновременно такие противоположные черты, как простота и величие, трезвый ум и не-
199
объятное море чувств, суровость и обаяние, привязанность к мелочам быта и масштабность мышления и т. д. Очевидно, создание такого сложного типа героя во всем его противоречивом многообразии пока что не было в творческих возможностях молодых выпускников училища, и данное обстоятельство, может быть исподволь, отразилось в суждениях театрального критика.
Х. Кумысников, а вместе с ним и общественность положительно оценивали работы молодых актеров Р. Тазетдинова (Г. Камал), Т. Миннуллина (С. Рамеев), А. Шакирова (Х. Ямашев), способствовавших созданию той атмосферы, той среды, в которых жил и творил великий поэт. Отмечались также образы, созданные старейшими мастерами татарской сцены, Х. Ура-зиковым (Зиганша) и Х. Абжалиловым (Сайфутдин).
Однако, несмотря на сравнительно теплый прием зрителя и на положительные оценки прессы, спектакль не стал новым открытием в области эстетического освоения образа великого Тукая. Не стал он большим событием и в культурной жизни республики. Сыгранная лишь несколько раз в течение сезона, постановка незаметно ушла из репертуара.
Новое обращение к образу великого поэта произошло через четверть века, в дни празднования его 100-летнего юбилея. Но это уже другая история.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. «Тукай» // Кызыл Татарстан. - 1939. - 26 март.
2. Сезон ачылу алдыннан // Кызыл Татарстан. - 1939. - 3 сентябрь.
3. Кутуй Г. «Тукай» // Кызыл Татарстан. - 1939. - 23 сентябрь; Кутуй Г. Публицистика. - Казан, 1957. - Б. 158-165.
4. Работа над спектаклем «Тукай» (Беседа с режиссером Татарского академического театра тов. Сарымсаковым) // Красная Татария. - 1940. - 10 сентября.
5. Гильдеев X. «Тукай» // Красная Татария. - 1939. - 28 сентября.
6. Беседа с Ш. Сарымсаковым. 22 декабря 1983 г. // Из личного архива М. Арсланова.
7. Кутуй Г. «Тукай».
8. НА РТ, ф. Р-4088, оп. 2, д. 48, л. 18.
9. Там же, д. 45, л. 37.
10. Беседа с Ш. Сарымсаковым. 22 декабря 1983 г. // Из личного архива М. Арсланова.
11. ^элэй Л. «Тукай» // Кызыл Татарстан. - 1942. - 6 май.
12. НА РТ, ф. Р-4088, оп. 5, д. 34, л. 52-57.
13. Там же, л. 167-168.
14. Там же, л. 205.
15. Там же, л. 206.
16. Кумысников Х. Содружество молодежи и мастеров // Советская Татария. -1961. - 30 мая.
17. Там же.
18. Там же.
Фото электронного ресурса, режим доступа: http://gabdullatukay.ru/index. php?option=com_content&task=view&id=2879&Itemid=94.
Мехаметгали Арсланов, доктор искусствоведения
200
