CC BY
59
^/Срадиционность музыкальной
культуры таджикистана как проявление её самобытности
УДК 130.2:39(575.3) П. Ю. Саодатова
Московский государственный институт культуры
В статье рассматривается вопрос традиционализма в музыкальной культуре Таджикистана. Анализируются понятия «наследие» и «наследование» как процесс трансформации ценностей, их проявление в таджикской музыкальной культуре. Поднимается вопрос новаторства и сохранности этнонационального. Раскрываются музыкальные стили разных регионов Таджикистана, их особенности. Отмечается, что основной чертой в музыкальном фольклоре таджикского народа является связь метроритма мелоса и стихотворной ритмики. На основе этого делается вывод о том, что, несмотря на глобализационные тенденции, музыкальные традиции таджикского народа не только сохранились, но и являются фундаментом современной композиторской школы, что представляет главную составляющую для формирования музыкальной культуры Таджикистана в аспекте её современной процессуальности.
Ключевые слова: традиция, музыкальная культура, таджикская музыка, наследие.
P. Yu. Saodatova
Moscow State Institute of Culture, Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), Bibliotechnaya str., 7, 141406, Khimki city, Moscow region, Russian Federation
TRADITION OF THE MUSICAL CULTURE OF TAJIKISTAN AS A MANIFESTATION OF ITS IDENTITY
The article deals with the issue of traditionalism in the musical culture of Tajikistan. The concepts of "heritage" and "inheritance" as a process of the value transformation and their manifestation in the Tajik musical culture are analyzed. The issue of innovation and preservation of ethnonation-al is being raised. The musical styles of different regions of Tajikistan, their features are revealed. The main feature in the musical folklore of the Tajik people is the connection between the metro-rhythm of melody and the rhythmic rhymes. On the basis of this, it is concluded that, despite today's globalization, the musical traditions of the Tajik people are not only preserved, but are also the foundation of the modern composer school, which is the main component for the formation of the musical culture of Tajikistan in the aspect of its contemporary process.
Keywords-, tradition, music culture, Tajik music, heritage.
САОДАТОВА ПАРАСТУ ЮСУФОВНА - аспирантка кафедры теории, истории культуры, этики и эстетики факультета государственной культурной политики Московского государственного института культуры SAODATOVA PARASTU YUSUFOVNA - doctoral student of the Department of Theory, History of Culture, Ethics and Aesthetics, Faculty of State Cultural Policy, Moscow State Institute of Culture
e-mail: lastochkas88@mail.ru © Саодатова П. Ю., 2018
= История культуры
Для цитирования: Саодатова П. Ю. Традиционность музыкальной культуры Таджикистана и её современная процессуальность // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2018. № 2 (82). С. 106-110.
Процессуальность традиций всегда трансляционна. Она связана с многочисленными каналами общественной коммуникации. Культурные традиции составляют важную часть традиционности в целом, но каждая из них уникальна и специфична.
Акт трансляции культурной традиции выступает не только как эстафета исторического времени, его верований, оценочно-сравнительных суждений о мире, но и как приращение, накопление социокультурного наследия. Отсюда вытекает генетическая связь данной трансляци-онности с преемственностью. Она перманентна, онтологична, этнопсихологична. Она формирует особую среду: видимую, слышимую, осязаемую, которая детерминирует повседневность людей.
Речь идёт не просто о факте формального наследования, но о преемственности модели смыслопостижения, смыс-лоориентирования, смыслодействия.
Факт традиционности формирует алгоритм деятельности, образующий структурно значимые связи и отношения: сохранение - передача - трансформация -освоение / наследование.
Однако в преемственности существуют и многие трансмутирующие формы культурной эмпирики, относящиеся к диверсификации трансляционных структур, к их типовым превращениям, к их вариативным выражениям. На практике подобные варианты отождествляют с трансформационными актами, влияющими на знаковые и символические характеристики наследия, порождающие суррогатные
структуры форм культуры, адаптированные к текущей ситуации. На них активно оказывает воздействие массовая информация, её матрицы, её модели форматирования. Это приводит к складыванию «иного» типа восприятия, что в конечном счёте отливается в новое содержание культуры, которое изменяет, в свою очередь, смыслы существования, а следовательно, и жизнедействия. Другими словами, человек начинает жить «по законам коммуникации» (В. В. Миронов). Он превращается в суррогат информационности, в культурный «продукт», в «технологический конструктив».
Здесь уже возникает проблема «перерождения» идентичности, новых ориен-таций и установок.
Культурные коды здесь «атакуются» «медиавирусами» (Д. Рашкофф), и максимальный результат фиксируется, как и в случае с живыми организмами, в тех местах, где ослаблен иммунитет, в данном случае - «культурный иммунитет» системы, или когда культура зависит от транслятора культурных медиавирусов.
Увеличение числа культур, принявших порции культурных инфекций, может трансформировать весь наличный ареал культуры, приводя к полярным качественным реалиям.
Данное обстоятельство в наследовании так или иначе отмечалось уже русскими философами бердяевской плеяды, которые подчёркивали роль «передатчика» и «хранителя» традиций, выделяя его эмпатийность и «внутреннюю сущность» (В. В. Семенцов). Сегодня данное обсто-
ятельство наблюдается на фоне господства массовой культуры, а также в створе функционирования постмодернистских культурных экспликаций.
Между тем художественные концепты, образы, их смыслосодержание формируют структуры миропонимания, ми-роотношения и определяют наиболее важные принципы социального действия [5, с. 120]. Коммуникативная способность передавать идеальное содержание жизненного опыта делает традицию инструментом и познания мира, и выстраивания отношения к нему, и регулятором социо-ориентации субъекта общественной деятельности, и даже эупсихии - программирования социально-культурной терапии личности (М. Я. Сараф). Это в очередной раз подчёркивает идею пассионарности Л. Н. Гумилёва, который связывал в своей работе «Этногенез и биосфера земли» процессы понимания и культуротворче-ства, духовно-творческий акт и границы созидания культурного.
Музыка является одним из многочи-ленных языков культуры, средством взаимосвязи (коммуникации) людей и культурной эволюции. В ней выражается национальное начало благодаря звукам, которые передают энигму бытия того или иного народа, его духовность, которая всегда самобытна и уникальна [4, с. 39].
Музыкальная культура таджикского народа складывалась на протяжении всей его истории и за этот период обрела не только художественную общность, но и духовно-эстетическую классификацию [2, с. 25] Черты этой классификации складывались на протяжении всего периода развития таджикской художественной культуры и раскрывают внутреннюю духовную гармонию таджикского народа. Для
таджиков, как и для любого другого народа, важна культурная преемственность с традицией, то есть с прошлым, так как благодаря этому можно глубже проникнуть во внутренний мир своего народа и понять саму суть существующих музыкальных ценностей, вобравших в себя не только музыкальную историю, но также и культурные тексты, фольклор, образы, обряды и т.д. Это отмечает видный таджикский музыковед А. Галиахметова [1, с. 120]. Музыкальная культура Таджикистана, её самобытность и ценностно-художественное единство, народные традиции сохранились и насыщенно развивались благодаря действию закона преемственности. Традиции, обычаи, устои являются базой и атрибутом этнокульту-ры таджикской реальности. Именно этим объясняется многообразие современной таджикской музыки, проявляющееся в стилевом отношении и отражающее специфику регионов страны. Так, например, для Худжанской области характерен так называемый северный стиль, который соприкасается с музыкой Самарканда и Бухары. В Дангаре, Кулябе, Гарме и Гиссаре прослеживается центральный стиль «ку-хистони». В Горно-Бадахшанской автономной области - «памирский» стиль. В основе народной таджикской музыки лежит жанровость. Обрядовые, трудовые, лирические и эпические песни, наряду со всевозможными инструментальными пьесами, передают характер повседневной жизни простого народа: ремесленников, земледельцев, пастухов [3, с. 48]. К эпическому жанру относится песнопение «Гу-ругли», в котором отражены героические предания народа. В лирическом жанре, в поэтической форме - «газали», отражены духовный мир, внутренние пережива-
= История культуры
ния, а также характерные черты любовной лирики таджикских этносов.
Традиционная таджикская музыка как явление культуры на протяжении веков развивалась как монодийная (одноголосая) музыкальная культура. Однако заметим, что, несмотря на одноголосность, она обладает многообразием жанров, стилей, форм и интонационно-ритмических рисунков. Традиции музыкальной культуры Таджикистана разнохарактерны. Это проявлено в профессиональной музыке, в устной традиции (венцом которой является «Шашмаком»), а также в местных стилях народной музыки. К музыкальным традициям относятся песни, в частности, горных районов Таджикистана: «Гариби» («чужбинные» песни). В них оплакивается горькая доля странника, вынужденного покидать родной дом в поисках заработка. Схожими по эмоционально-образному строю являются традиционные песни «Даргилик», «Дар-гильмодик», «Булбулик» на Памире. Их мелодика скорбная, речитативного склада, в них повторяется и опевается один и тот же звук, за счёт чего передаётся состояние безысходной печали.
Преимущественно широкую линию в таджикском фольклоре занимает стиль лирической песенности, в которой репрезентируется любовное содержание.
Традиционность музыки в большей мере представлена в ладовой интонаци-онности. Ладовая структура народного мелоса выявляется как тип мелодической организации звуков. Звукоряды на этой основе являются только диатоническими, которые близки к натуральным мелодическим ладам (ионийскому, миксоли-дийскому, эолийскому, лидийскому, дорийскому, фригийскомк). В основном для
традиционной музыки свойственен тип малообъёмного звукоряда. В интонационном строе культуры таджикского мелоса превалируют частые повторения одного и того же звука, но в разных ритмических вариантах. Музыкальный фольклор таджикского народа отличается близкой связью метроритма мелоса со стихотворной ритмикой. На этот значимый факт ещё в Средневековье указывали восточные учёные Абу Али ибн Сина, Аль-Аму-ли, Фараби, Аш Ширази, Джами, Кавка-би, Дервиш Али, подробно исследовавшие проблематику теории и эстетики музыки.
Структура таджикской традиционной песни и инструментальных мелодий по своей культуре многогранная и разносторонняя. Однако в инструментальной традиционной музыке, в отличие от песенной одноголосной, существуют признаки простого многоголосия. Оно возникает при игре на двухструнном дутаре, или думраке, когда появляется так называемое ленточное двухголосие (параллельное движение) или бурдонирование (движение одного голоса на фоне неподвижного другого).
Резюмируя, отметим, что музыкальные традиции таджикского народа богаты и самобытны. Несмотря на глобализа-ционные тенденции, они не только сохранились, но и являются основой для развития музыкальной культуры таджикского народа. В её современной процессуально-сти наследование осуществляется трояко: сохранение (наследие), изменение (наследование), исключение (инновация). В то же время музыкальное пространство культуры Таджикистана технологически формируется как единое целое, гармонически сочетающее традиционное классическое и постклассическое.
Примечания
1. Галиахметова А. Музыкальная культура Таджикистана : историко-культурологиче-ский анализ. Москва : Весь Мир, 2017. 226 с.
2. Гейзер Э. Инструментальная музыка композиторов Таджикистана (Традиции и современность) / отв. ред. Н. Г. Шахназарова ; АН ТаджССР, Институт истории имени А. Дониша. Душанбе : Дониш, 1987. 164 с.
3. Музыкальная литература Таджикистана. Часть 1. Душанбе, 1991. 230 с.
4. Ремизов В. А. Искусство и формирование эмоционального мира воина. Москва : ГАВС,1992.
5. Селезнева Е. Н. Культурное наследие России в политических дискурсах 1990-х годов : дис. на соиск. учён. степ. доктора философских наук : 09.00.13 / Селезнева Елена Николаевна ; Государственная академия славянской культуры. Москва, 2004. 228 с.
References
1. Galiakhmetova A. Muzykal'naya kul'tura Tadzhikistana: istoriko-kul'turologicheskiy analiz [Musical Culture of Tajikistan: Historical and Cultural Analysis]. Moscow, Ves Mir Publishers, 2017. 226 p.
2. Geyzer E. Instrumental'naya muzyka kompozitorov Tadzhikistana (Traditsii i sovremennost') [Instrumental music of composers of Tajikistan (Traditions and modernity)]. Dushanbe, 1987. 164 p.
3. Muzykal'naya literatura Tadzhikistana. Chast' 1 [Musical literature of Tajikistan. Part 1]. Dushanbe, 1991. 230 p.
4. Remizov V. A. Iskusstvo i formirovanie emotsional'nogo mira voina [The art and formation of the emotional world ofa warrior]. Moscow, 1992.
5. Selezneva E. N. Kul'turnoe nasledie Rossii v politicheskikh diskursakh 1990 godov. Diss. dok. filos. nauk [The cultural heritage of Russia in the political discourses of the 1990s. Dr. philos. sci. diss.]. Moscow, 2004. 228 p.
