CC BY
11
© 2013
Н. П. Копцева, М. Г. Смолина ТРАДИЦИИ И СВОЕОБРАЗИЕ В ПОЭЗИИ АЛЕКСАНДРА СВИТИНА
В статье изучается поэзия А. П. Свитина, фиксируется совмещение аналитической стороны видения мира с лирическим осмыслением Бытия. Традиции творчества поэта обнаруживаются в сопоставлении с европейским стихотворчеством (Э. Каммингс, Г. Аполлинер), своеобразие же этой поэзии связано с идеями масочности и карнавальности Бытия.
Ключевые слова: А. П. Свитин, поэзия, Э. Каммингс, Г. Аполлинер, Красноярск, графическое и вербальное
Александр Парфенович Свитин — поэт, кандидат химических наук, доктор философских наук, физик и художник. Эти сведения позволяют понимать произведения автора с точки зрения соединения научных и поэтических аспектов, разумного и чувственного, точного и необъяснимого, материального, построенного на физических действиях, и духовного — внутренних исканий человеком истинности жизни. В книге «В объятьях смысла: вербальные и графические тексты»1 поэт совмещает аналитическую сторону видения мира с лирическим осмыслением Бытия. Книга отличается своим новаторским подходом к представлению поэтического искусства вместе с графическими рисунками-текстами. А. П. Свитин своим творчеством продолжает и развивает традиции литературы ХХ века, в частности свойственные поэзии Эдварда Каммингса2 и Гийома Аполлинера3. И Э. Каммингс, и Г. Аполлинер уделяли большое внимание визуальной подаче стихотворения, от которой во многом зависит впечатление читателя. Главной задачей экспериментов Э. Каммингса с графической формой было желание заставить читателя не только читать, но и «видеть» стихотворение. У А. Свитина это также проявлено, каждое его стихотворение обладает индивидуальной графической формой.
Если Э. Каммингс в большей степени тяготел к асимметрии, что вносило неустойчивость, трагичность, то у А. Свитина, наоборот, все строки нанизываются на центральную ось, что скорее говорит о спокойствии, гармоничности, проявленных на визуальном уровне еще до прочтения.
Графическая форма стихотворений А. Свитина еще до прочтения собственно произведения способна указать на особенности его характера, настроения. Использование нестандартных форм-оболочек для стихотворений, например, уменьшение к концу стихотворения слогов, чередующихся через строчку, придает стихотворению характер волнообразного движения, плавности:
Копцева Наталья Петровна — доктор философских наук, профессор заведующая кафедрой культурологии Гуманитарного института Сибирского федерального университета. E-mail: smomg@ yandex.ru
Смолина Майя Гавриловна — кандидат философских наук, доцент кафедры искусствоведения Гуманитарного института Сибирского Федерального университета. E-mail: smomg@yandex.ru
1 Свитин 2008.
2 Каммингс 2004.
3 Аполлинер 2008.
от ваших глаз так-ой! наркоз: взглянул, завис, и
передоз.
А. Свитин в стихотворении «лик» использует лаконичность языка графической формы, что во многом характерно для стихов Э. Каммингса. Привлекая единую морфемную основу для создания своего стихотворения, А. Свитин демонстрирует, что эта основа способна содержать в себе многообразие мира, раскрывающееся с различных точек зрения в своей многоаспектности:
лик
смысл небес не осмыслит бес, ибо смысл лица -не бес-смыслица.
В стихотворении «истинное» слово «вот» становится само по себе графическим элементом:
истинное
истинно счастлив лишь тот, кто счастлив лишь истиной! в-о-о-о-т!
К традициям Э. Каммингса в творчестве А. Свитина можно отнести отсутствие заглавных букв в предложениях, что придает характер текучести, плавности, неостанавливаемости потока мыслей; широкое использование многоточий, что дает понимание обрывистости фразы, тем самым автор предлагает читателю продолжить мысль, стать соучастником стихосложения, со-творцом произведения. Даже само имя свитин а.п. написано без заглавных букв, как и э.э каммингс, что является еще одним примером, указывающим на творческую родственность авторов. Как и Э. Каммингс, А. Свитин в своих стихах экспериментирует с формой, синтаксисом и правописанием. Схожесть творчества этих поэтов можно проследить и в отсутствии в ряде стихотворений рифмы, четкого построения строф, предложений, что также напоминает поток сознания человека, его многоаспектное видение мира, лишенное строгой структурной формы и логики.
В поисках способов воплощения темы Э. Каммингс уделял много внимания синтаксическим деформациям, прибегал к использованию жаргона и броской рекламной лексики, перемежал традиционные строфические формы верлибром. А. Свитин также применяет транслитерацию («ин вино вэритас», «лайф», «сэ ля ви»). Он использует разговорный язык, выражения низкого стиля, просторечия («кайф», «примочки», «воще», «кретин», «черт возьми»), что сближает его с Э. Каммингсом в обращении к простоте языка для приближения к читателю,
общения на «одном» языке с ним. В некоторых стихах Э. Каммингс намеренно искажает правописание английских слов. Кроме того, он использует составные слова, например, «mud-luscious» («грязно-сладкий»). А. Свитин расчленяет слова на составные части, смещая смысловые акценты («бес-смыслица», «по-этический», «мосто-строение»). Слово у него обретает новое содержание. Это сродни поискам новых слов у Э. Каммингса и его юмору.
А. Свитин использует свободное построение предложения. В стихотворении «что естественно?» он строит предложение путем перестановки слов известной поговорки, которая становится чем-то новым. Э. Каммингс очень часто произвольно изменял принятый в английском языке порядок слов в предложении. Для английского языка свободное построение предложения неприемлемо, и в этом есть вызов условностям. У А. Свитина тот же прием обращен в сторону поиска другого содержания в ставших привычными фразах.
Большое значение у А. Свитина обретают звуковые повторы в стихотворении:
...паришь, париж на вираже...
Или:
смысл небес не осмыслит бес, ибо смысл лица -не бес-смыслица.
Среди схожих черт, присущих стихотворениям обоих авторов, можно выделить также нарушения грамматики; свободную расстановку знаков препинания; простоту и ясность поэтического языка: пробелов, отступов, отсутствие заглавной буквы, что позволяет выстроить творческий расширенный подход к формированию стиха. Каждое стихотворение А. Свитина из книги «В объятьях смысла: вербальные и графические тексты» обретают самоценность, располагаясь на отдельной странице; пространство, отдельное для каждого стихотворения, создает эффект ясности и четкости излагаемой мысли. Поэт строит произведения в центре страницы, оставляя преобладающее пространство пустым и чистым, читателю предлагается пространство пустоты для обдумывания прочитанного, чтобы ничего не мешало процессу мыслительной деятельности. Этот факт можно трактовать и как явление из чистого, первообразного пространства истины, явление философской мысли на белом листе.
Рассматривая стихотворения А. Свитина, нельзя не обратиться к творчеству французского поэта, предвестника сюрреализма — Гийома Аполлинера. Его поэзия интересна в начале ХХ века своим новым подходом к лирическому произведению, где совмещается визуальный рисунок в построении стихотворения — каллиграмма, музыкальное звучание слова и собственно поэзия. Такой подход в представлении стихотворения дает возможность рассматривать его произведения как синтез искусств. Данный факт можно трактовать как создание нового мира, который формирует содержание произведения, заразительный эффект визуализации нового мира в произведении не только слова, но и рисунка. Подобное можно обнаружить и у А. Свитина, в стихах которого присутствуют свободные постро-
ения слов, паузы, определенный образ в визуальном представлении поэзии. Но А. Свитин отделяет свои графические рисунки от самого текста, тем самым, с одной стороны, наделяя их самостоятельностью и независимостью от вербального текста, с другой стороны, их можно рассматривать как визуальное дополнение к стихотворениям, для более полноценного представления содержания поэзии автора.
Г. Аполлинер в своих произведения нарушает традиционные, классические правила грамматики, делая свое искусство свободным, непредсказуемым, легким к восприятию, что можно увидеть и в стихотворениях А. Свитина, который так же пишет свободно и независимо от грамматической ограниченности языка (нет заглавных букв, обилие разной пунктуации, большие пробелы между строфами). Часто встречающееся в стихотворениях А. Свитина дробление слов на слоги и даже отдельные слова («без-образ-нича-ет», «бес-смыслица», «плоть-оническая», «по-э-там») может свидетельствовать о внутренней наполненности слова, о разложении целого на отдельные единицы и наделении их своим осмыслением. Такое аналитическое видение мира, расчленение на отдельные частицы, в виде дробления слов в произведении, дает многоаспектное и новое видение окружающего мира и его сущностных явлений. В этом случае слово, расширяясь, теряет свое конкретное содержание, и может обращаться к разным своим интерпретациям.
Во многих произведениях Г. Аполлинера можно проследить достаточно легкое, жизнерадостное отношение к жизни, ироническое начало в произведениях, что говорит о гармоничном пребывании человека в мире, в котором он сам создал его посредством искусства. Само ироническое начало не высмеивает пороки человечества, а лишь является способом отстранения от мирской грязи и жестокости. В произведениях же А. Свитина легкая ирония проходит в причудливом сочетании не сочетаемых слов, наличествует использование слов разговорного стиля, что создает эффект легкого отношения к пониманию мира, но это лишь мнимое чувство, так как стихотворения наполнены философскими понятиями (смысл, душа, счастье, человек и т.д.). Эффект недосказанности, нераскрытости образа предполагает мыслительную работу каждого человека и интерпретацию сущностей.
Сочетание в стихотворениях А. Свитина низкого и высокого, торжественного и обыденного, придающее характер контрастности, взаимооборачивания образов, так же сближает его творчество с поэзией Г. Аполлинера. А. Свитин использует принцип игры, которому следовал Г. Аполлинер, который проявляется в вариативности порядка слов, поиск новых возможностей слова. Для читателя это становится открытием чего-то неожиданного. Сочетание стихов и графики в книге А. Свитина сближает его не только с Э. Каммингсом, но и с Г. Аполлинером, стремящимся к синтезу искусств. А. Свитин часто строит предложения из одних и тех же слов, но в разном порядке, что дает перетекание одного значения в другое:
истинное истинно счастлив лишь тот, кто счастлив лишь истиной! в-о-о-о-т!
Можно заключить, что для всех троих авторов характерна свобода творчества; отстраненность от ограничений; поток сознания, лишенный в некоторых случаях структуры. Использование визуального искусства в построении вербальных текстов демонстрирует построение нового, иного мира, основанного на свободном соединении чувственного и рационального, реального и ирреального, человеческого и божественного. Идет поиск ответов на вопросы об истинности, достижении гармонии в своем внутреннем мире. Таким образом, творчество А. Свитина во многом продолжает традиции поэзии, восходящие к сюрреализму и дадаизму.
Но, исследуя творчество поэта А. Свитина, исходя из традиций, использовавшихся в произведениях предшественников и основанных на них творческих исканиях, следует четко понимать, что вербальные и визуальные тексты данного поэта имеют новаторский, своеобразный характер, где текст дополняет рисунок, а графическое произведение создает атмосферу работы мысли, настраивает читателя на глубокое понимание произведений, которые с первого взгляда кажутся поверхностными и простыми в идейном содержании. Происходит анализ истинности человеческого бытия (его слов, действий), буквальное дробление сущности и рассмотрение ее с разных сторон. Для произведений А. Свитина характерны абстрактные, общие понятия, поднимаемые в стихотворениях, нет определенности и конкретности в сюжете, характеристиках героя, все сведено к всеобщему. В стихотворениях исследуемого поэта осмысляется окружающий мир сквозь призму философского и аналитического подходов, понимание одного через другое, берутся вечные темы, такие как женщина, любовь, война, прогресс, «смысл небес», жизнь, — и рассматриваются в контексте проблематики современного мира. Так, например, А. Свитин обращается к потере человеком религиозности и одухотворенности; к проблеме технического прогресса, который отстранил человека от внутренней жизни; к материальности и предметности мира.
А. Свитину свойственно обращение к темам чистоты, невинности, детства; к теме возрождения — как в природном круговороте и цикличности, так и в плане возрождения государства и национального духа; к теме поэзии как таковой, созданию литературных произведений; к теме смерти, угасания жизни. Для творчества А. Свитина характерно частое применение риторических вопросов, на которые автор не дает ответа, но в то же время задает их читателю, тем самым создавая диалоговую зону с ним. Большинству стихотворений свойственен лаконизм — как в использовании различных видов тропов, так и в отсутствии распространенных предложений — доминируют четкие короткие фразы, составляющие стихотворную форму. Часто применение игры слов в стихотворении, за счет омонимичного использования слов, например: «не сомкнув усталых век, человек который век ищет счастья», «про заек, про заик». А. Свитин часто использует прием оборачивания образов, например, в стихотворении «тяжелый рок»: музыка Баха, ассоциирующаяся первоначально с темой радости, бала, оборачивается в образ войны, где с этой музыкой человек идет на смерть.
В творчестве А. Свитина можно выделить несколько основных идей, к которым происходит обращение автора. Это идея масочности мира, где человек стремится надеть чужую личину-образ, тем самым пряча свое истинное лицо в глубину, отходя от своей искренности и чистосердечности, полностью становясь этой маской, играя в жизни чужую роль («моя взрослеющая дочь»); идея конечности,
Идейно-художественное своеобразие новеллы А. фон Дросте-Хюльсхоф 209
бренности мира, преходящести жизненных ценностей, которые будут неважны и не актуальны для человека, так как являются временными («калитка»); идея мимолетности посещения музой человека творящего, что говорит о недолговечности и эфемерности соединения человека с абсолютным началом посредством гения вдохновения, которое всегда непрочно и призрачно («визит»); стремление человека к противоположному себе, подчас неизведанному, но неизменно манящему, за счет своей контрастной взаимодополняемости вне человеческого начала («поиски нежного человека»).
ЛИТЕРАТУРА
Аполлинер Г. 2008: Стихотворения. М.
Каммингс Э. Э. 2004: Избранные стихотворения в переводах Владимира Бриташин-ского. М.
Свитин А. П. 2008: В объятьях смысла: вербальные и графические тексты. Красноярск.
TRADITION AND ORIGINALITY OF ALEXANDER SVITIN'S POETRY
N. P. Koptseva, M. G. Smolina
The paper covers A. P. Svitin's poetry, registers the overlapping of analytical worldview and lyrical perception of reality. Traditional for the poet features are revealed through their comparison with European poetic traditions (E. Cummings, G. Apollinaire). Poetic originality is connected with the ideas of life behind a mask and carnival atmosphere.
Key words: A. P. Svitin, poetry, E. Cummings, G. Apollinaire, Krasnoyarsk, graphic and verbal
© 2013
Е. Р. Иванова
ИДЕЙНО-ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СВОЕОБРАЗИЕ НОВЕЛЛЫ А. ФОН ДРОСТЕ-ХЮЛЬСХОФ «БУК ИУДЕЯ»
В статье анализируется произведение немецкой писательницы Анетты фон Дросте-Хюльсхоф (1797-1848) «Бук иудея» в контексте литературы бидермейера. Недостаточно изученное в российском литературоведении художественное наследие А. Дросте-Хюль-схоф по-разному оценивается учеными. Учитывая разные точки зрения на эстетическую направленность творчества писательницы, автор статьи предлагает свой взгляд на проблему. Основой авторской концепции стали письма и дневники А. Дросте-Хюльсхоф, а также художественный текст. Особое внимание при анализе новеллы «Бук иудея» уделено
Иванова Елена Радифовна — доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой литературы, теории и методики обучения литературе Орского гуманитарно-технологического института (филиала) ОГУ Е-шаП: iva17051@yandex.ru
