CC BY
24ACTA HISTORICA: труды по истории, археологии, этнографии и обществознанию № 1, 2018
ТОРГОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ НАРОДОВ ЮЖНОГО ДАГЕСТАНА С РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИЕЙ В XVTII ВЕКЕ
Магомедов Назим Абдурахманович Nazim A. Magomedov
д.и.н., заведующий отделом, DSc (History), Head of Departament,
Институт истории, археологии и этнографии The Institute of History, Archeology and Ethnography
Дагестанского научного центра РАН, of the Daghestan Scientific Centre of RAS,
Махачкала, РФ. Makhachkala, Russian Federation
magomedov43 @bk.ru magomedov43 @bk.ru
Аннотация: Annotation:
Статья посвящена деятельности торгового со- The article is devoted to the activities of the trading class
словия города Дербент в начале XIX века, осо- of the city of Derbent at the beginning of the XIX cen-
бенное внимание уделено формированию tury, special attention was paid to the formation of in-
международных торговых контактов с Тур- ternational trade contacts with Turkey, Iran and other
циеы, Ираном и другоми странами, а также countries, as well as the states of Transcaucasia.
государствами Закавказья. Keywords:
Ключевые слова: Дагестан,торговля, Дер- Dagestan, trade, Derbent, merchant, Russia, Iran,
бент , купец, Россия, Иран, Турция Turkey
Проблема торгово-экономических взаимоотношений между Россией и Южным Дагестаном в первой половине XVIII в. органически переплетается с историческими связями Южного Дагестана и России в более ранние периоды. Первые достоверные известия о русско-дагестанских связях относятся к периоду раннего феодализма Древнерусского государства.
Киевские и новгородские купцы шли на Кавказ к берегам Каспийского моря. Русские ещё в IX в. поддерживали торговые связи с иранцами, арабами и другими восточными народами,^] в том числе с дагестанцами. В IX-XII вв. состоялись походы славян к западному побережью Каспийского моря.
В тоже время с русскими общались и дагестанские торговцы, которые наряду с другими восточными купцами, проникали в древнерусские города.
На рубеже XVIII в. начинается новый этап в истории русско-кавказских связей, характеризующийся возрастающей активностью русского царизма. Этот рубеж совпадает с завершением кризиса Иранского государства и дальнейшим усилением тяготения закавказских народов к России.
Источники свидетельствуют о стремлении дагестанцев перейти под власть России. Существуют также легенды, говорящие о родстве ряда народов Кавказа с русским народом. А.-К. Бакиханов, пользуясь одной из легенд, отмечал, что «жители одной деревни Микраг в Самур-ском округе, подобно многим жителям Кази-Кумуха, принадлежат к остаткам племени русов (или славян)». [2]
Конечно же, эти легенды не верны в своей основе, но интересны тем, что свидетельствуют о многовековых связях и добрососедских отношениях народов Кавказа с Россией. Естественно, что сама идея о единстве происхождения и братской близости народов Кавказа весьма прогрессивна во многих отношениях. Достаточно сказать, что она поддерживала среди населения идею братства и сотрудничества и тем самым способствовала сплочению народов, что особенно важно было в период тяжелых испытаний борьбы кавказских народов с иноземными захватчиками.
Морские границы Российской империи соприкасались с Дагестаном и Ираном. Османская военщина, не ограничиваясь достигнутым завоеванием, рвалась в Прикаспийские области, пытаясь захватить их. Это создало бы серьезную угрозу для южных границ Российской империи и отрезало бы торговую магистраль, связывающую её со многими странами Востока. Российская держава, учитывая неспособность Ирана в результате распада Сефевидского государства защитить Прикаспийские области от турецкого захвата и не желая допустить туда какие-либо враждебные ей государства, предприняла неотложные меры. «Нам русским крайняя нужда будет берега по Каспийскому морю овладеть поныне... турок тут допустить нам не можно», [3] - указал Петр I.
Поход русских войск в Прикаспийские районы по замыслу Петра I должен был явиться предпосылкой для осуществления более широких планов. Петр I стремился в удобный момент установить над Дагестаном свою власть, а также проложить русским купцам дорогу в Индию, исследовать все торговые пути и рынки. [4]
Петру I были известны богатства Дагестана, в частности Прикаспийских провинций. Он стремился превратить эту богатейшую страну в сырьевую базу, в придаток российской мануфактурной промышленности, которая в то время начинала расти. В Астрахань вывозились из Дагестана дешевое сырье, в частности шерсть, шелк, продукты животноводства и пр. Составлялись проекты хозяйственно-экономической эксплуатации Прикаспийских районов.
В указанном плане Южному Дагестану отводилось важное место. В мероприятиях царских властей в отношении Прикаспийских провинций видны элементы колониального режима. Однако это не исключает того факта, что под властью мощной Российской империи жизнь и имущество широких народных масс были гарантированы. Создались благоприятные условия для торговли, прекратился разбой. Как во время похода русских войск (1722-1723 гг.), так и в последующие годы комендантского правления, ни один город, ни одно село не подвергалось ограблению со стороны русских, их обращение с населением было лояльным.
В торгово-деловых кругах положительное впечатление о русских сложилось в результате создания безопасных условий для свободного продвижения по оккупированной территории и в связи с относительным оживлением торговли. В это время значительно возросло число южнодагестанских купцов, торговавших с Россией. В астраханской губернской канцелярии лишь из двух населенных пунктов Южного Дагестана Дербента и Самура за 1729 г. зафиксировано 64 фамилии купцов, просивших паспорта для торговли во внутренних русских городах (30 из этих купцов были из Дербента).[5] Туда же отправлялись и ахтынские, и самурские купцы.
Говоря о русско-дагестанских связях в первой четверти XVIII в. необходимо напомнить ещё о следующем: Турция в то время преградила России доступ к Черному морю, пытаясь с помощью крымских татар и некоторых своих сторонников на Кавказе, захватить русский юг, отрезать морской путь из Астрахани в восточные страны. В этой связи Россия была не прочь использовать ориентировавшихся на неё дагестанцев и другие народы, для активной политики. Тяготение дагестанцев к России совпало с военно-политическими соображениями царского правительства.
Разнообразные документы из различных фондов характеризуют торговлю Южного Дагестана с Россией, политику в вопросе о пошлинах, характер привоза и вывоза, национальный состав купцов, монетарную политику ханов. В XVIII в. Кавказ стал одним из важных объектов научных исследований. Его посетители академик С.Г. Гмелин [6] и путешественник М. Бибер-штейн,[7] побывавшие в Дагестане. Весьма ценны мемуары медика натуралиста И. Лерха, [8] дважды посетившего проездом Южный Дагестан. Все эти авторы собирали сведения о хозяйственно-экономическом и политическом положении, природе, естественных богатствах и топографии страны. Особый интерес представляют наблюдения С.Г. Гмелина, который сообщает ценные сведения о быте населения, положении городов, а также о политических событиях в Дагестане. Свою точку зрения С.Г. Гмелин изложил в виде проекта о состоянии и мерах развития русско-восточной торговли.
Сведения по интересующим нас вопросам дают и другие русские авторы-современ-ники,[9] а также закавказские документальные источники и описания ханств. [10]
Для наиболее полного освещения вопросов, связанных с историей становления и развития связей народов Дагестана с русским народом, прежде всего, необходимо изучение истории их экономических взаимоотношений. Многочисленные документы, хранящиеся в архивохранилищах страны, свидетельствуют о прочих связях народов Дагестана с Россией и ближневосточными странами.[11] Известно, что цель торговой политики Петра I заключалась в том, чтобы направить восточную торговлю по Каспийско-Волжскому пути и сделать Россию посредницей в торговле между Востоком и Европой.
Кроме того, для полного удовлетворения потребностей русской промышленности Петр I стремился использовать богатства Прикаспийских областей. При этом учитывалось, что «шёлк, вывозимый во всю Европу, весь делается близ берегов Каспийского моря в дистриктах городов... Шемахи, Гиляне, Дербенте и прочих».[12]
Том. 1. № 1. 2018
С Россией в 1710 и 1720 гг. были заключены договоры с армянской торговой компанией, которая должна была вывозить из Шемахи, Баку и Дербента шёлк-сырец и другие восточные товары морем и сухопутным путем. [13]
Изучение истории взаимоотношений Южного Дагестана с Россией в XVIII в., исследование экономических отношений, существовавших между их народами, дает возможность вскрыть закономерности развития, возникшие на базе приобщения их к основам цивилизаций, более развитых соседних государственных образований и показать их роль в историческом аспекте, обоснование существование исконной дружбы между народами, складывающееся на протяжении многих веков.
Содержание и характер экономического развития селений в Южном Дагестане определялись рядом важных факторов: общей направленностью экономического развития района и, прежде всего, его специализацией, складывающимся уровнем развития, состоянием хозяйственных связей города с другими регионами и их субъектами, и внешним рынком.
Большую роль жители Южного Дагестана: лезгины, табасаранцы, агульцы, таты, ру-тульцы, цахурцы, азербайджанцы играли в развитии торговли не только во всем Дагестане, но и с Россией.
Развитие ремесленного производства, переработка сельскохозяйственного сырья, развитие торговли в XVIII в. в Южном Дагестане привели к формированию новых слоев населения и к дальнейшему его росту. Легкая промышленность России все больше предъявляла спрос на южно-дагестанских шелк, стимулируя его развитие. Под садами и шелковыми деревьями было занято 270 саженцев.[14] Шелководство носило сугубо товарный характер, и весь полученный шелк вывозился в Россию. В многообразной трудовой деятельности населения Южного Дагестана в рассматриваемое нами время, важное место занимало возделывание марены - технической культуры, из которой получали красители, применяемые в легкой промышленности и частично в народной медицине.
О масштабах расширения мареновых плантаций красноречиво свидетельствуют официальные документы. Обращает на себя внимание, прежде всего, стремительный рост вывоза марены в Россию. Ведущими отраслями экономики Южного Дагестана в изучаемый период продолжали оставаться земледелие и скотоводство. Сельским хозяйством занималось подавляющее большинство населения.
При небольшом разнообразии почв, земледелие во всех частях Южного Дагестана было почти одинаковым по технике обработки. В XVIII в. продолжался процесс хозяйственной специализации отдельных владений Южного Дагестана, это в основном выращиванием зерновых культур, среди которых преобладали пшеница, ячмень, просо, рис, полба.
Другим немаловажным занятием населения региона было садоводство, имевшее глубокие древние традиции. Почти во всех источниках XVIII в. с восторгом сообщается о садах и виноградниках приморской части. Так, И. Гербер особо подчеркивал изобилие овощей и фруктов в «уездах» южнее Дербента, отмечал, что в лесах здесь «родятся дикие яблоки, груши, орехи грецкие, сливы, а особливо во всех лисах растет виноград дикой». [15]
Прекрасные природные условия Самурской долины способствовали развитию земледелия, скотоводства и особенно садовых культур, о которых с восхищением отзывались путешественники и составители справочных изданий о Кавказе.
Говоря о Шахдагском хребте до Каспийского моря, мы имеем возможность сказать, что эта современная территория Южного Дагестана: Рутульского, Ахтынского, Докузпаринского, Касумкентского, Магарамкентского районов Самурской долины, Хачмаз, Кусары - до Каспийского моря. В первой половине XVIII в. значение Южного Дагестана в основном как зернового района значительно возросло, увеличилось производство пшеницы и её товарность Рубас, Аглаби, Самурская долина, Кулар являлись основными районами шелководства и хлопководства. Посевами же ценных технических культур в основном занимались в хозяйствах зажиточных крестьян и в бекских владениях. Продукты этих культур, как говорилось выше, являлись предметом экспорта в основном в Россию и экспортом местной ремесленной промышленности.
Другим более важным занятием народов, населяющих Южный Дагестан в изучаемое время, было животноводство. И для этой отрасли здесь были благоприятные условия. В предгорье и в горной части оно параллельно с земледелием служило основным занятием жителей.
Прекрасные природные условия позволяли жителям круглый год содержать скот на подножном корму. Разводили крупный и мелкий рогатый скот. Местные феодальные владетели отдавали зимние пастбища горцам Южного Дагестана, за что и получили пошлины.Животно-водство удовлетворяло потребности не только в мясомолочных продуктах, но и служило источником сырья для домашних промыслов, продукция которых шла как на удовлетворение нужд её изготовителей, так и на продажу.
Общины Ахтыпара, Докузпара и Алтыпара, расположенные в западных районах Южного Дагестана, занимались в основном скотоводством, частично земледелием и ремеслом. Вверх по Ахты-чаю, в пяти верстах от Ахты, находились горячие минеральные источники. По словам современника, еще в IV в. жители «построили близ них бани и крепости». Уже в то время источники использовались в лечебных целях, и феодальные владетели получали с них прибыль.
Основная потребность в Южном Дагестане в железе, стали, меди удовлетворялась за счет иностранного привоза, в частности из России, но и к этому имелись некоторые препятствия. Иногда из-за феодальной несогласованности и таможенных препятствий железо ввозилось контрабандным путем.В Южном Дагестане одним из важнейших видов ремесла было ковроткачество, художественные традиции которого также уходят в глубь веков. Широкое распространение этого вида ремесла объясняется существованием хорошей сырьевой базы, наличием большого количества пастбищ, особенно зимних, способствовавших развитию овцеводства и получению высококачественной шерсти.
Важное место среди традиционных шерстоткацких отраслей ремесла занимало ковроделие, чем и занимались женщины всех сел Южного Дагестана. Существенное развитие в Южном Дагестане особенно в сел. Кабир, Икра (Къири), Ихрек, Курах, Штул, а также в некоторых селах Южного Табасарана в XVIII в. получило ремесленное производство. Здесь было сконцентрировано большое количество людей, занимавшихся различными видами ремесла, особенно по производству ковров, посуды из глины и меди, различного оружия и т.д. Все эти изделия отличались красотой и добротностью.
Архивные документы, выявленные в свое время в архиве АН СССР, также свидетельствуют о том, что «горские народы, по ту сторону Дербента живущие как-то: табасаранцы, ахтынцы, рутульцы и другие произведения свои отправляют отчасти в Россию, где взамен получают российские товары». [16].
Список литературы.
1. Чулков М. Историческое описание Российской коммерции. СПб., 1781. Т. 1. Кн. 1. С. 57.
2. Гаджиев В.Г. Вековая дружба братских народов // Из истории взаимоотношений Дагестана с Россией и с народами Кавказа. Махачкала, 1982. С. 9.
3. Очерки истории СССР XVIII в. Первая четверть. М., 1954. С. 606. Чулков М. Указ. соч. Т. 2. Кн. 2. С. 75-76.
4. Абдуллаев Г.Б. Азербайджан в XVIII веке и взаимоотношения с Россией. Баку, 1965. С. 28.
5. Гмелин С.Г. Путешествие по России для исследования всех трех царств природы. СПб., 1785.
6. Биберштейн М. Описание провинций, расположенных на левом берегу Каспийского моря, между реками Терек и Кура. 1798. Научный архив ИИ АН Аз. ССР. Д. 466. Л. 267.
7. Лерх И. Путешествие 1733-1736 гг. из Москвы в Астрахань по странам, лежащим по западному берегу Каспийского моря. СПб., 1790.
8. Бакунина В. Воспоминания. «Русский архив». Т. 53. 1887; Абдуллаев Г.Б. Из истории Северо-Восточного Азербайджана в 60-80 г. XVIII в. Баку, 1958; Чулков М. Исторические описания Российской коммерции. Т. 2. Ч. 2. М., 1785.
9. Указы кубинских ханов. Тбилиси, 1937.
10. Смирнов Н.А. Политика России на Кавказе ХШ-ХК вв.; Фадеев А.В. Россия и Кавказ в пер. трети XIX в. М., 1960.
11. Ульяницкий В.А. Русское консульство за границей в XVIII в. М., 1899.
12. Ашурбейли С. Б. Очерки историй средневекового Баку XIII-XIX вв. Баку, 1964. С. 216.
13. Рамазанов Х.Х. Сельское хозяйство и промышленность Дагестана в пореформенный период (1861-1900 гг.). Махачкала, 1972. С. 95.
14. Гербер И.Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря 1725 г. // ИГЭД С. 88.: Абдуллаев Г.Б. Азербайджан в XVIII в. и взаимоотношения с Россией. Баку, 1965. С. 140-141.
