CC BY
125
Г.Е. КОРНИЛОВ
ТОПОНИМИЯ РЕСПУБЛИК ПОВОЛЖЬЯ (БАШКОРТОСТАН,
КОМИ, МАРИЙ ЭЛ, МОРДОВИЯ, ТАТАРСТАН, УДМУРТИЯ, ЧУВАШИЯ) -XVIII: А-АНЛАУТНЫЕ ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ *
Ключевые слова: компаративистика, этимология, контактология, ономатология, топонимика.
Статья продолжает инвентаризацию топонимов и апеллятивов с компонентом «айвылат куп», «айгай», «айгалыш» в тюркских и финно-угорских языках Поволжья. В ней предпринята попытка реконструкции архетипов с привлечением данных монгольских, тунгусо-маньчужрских и некоторых индоевропейских языков.
G.Ye. KORNILOV TOPONIMICS OF THE VOLGA REGION REPUBLICS (THE BASHKIR,
THE KOMI, THE MARI, THE MORDVA, THE TATAR, THE UDMURT, THE CHUVASH REPUBLICS) -18-TH CENTURY: A-ANLAUT GEOGRAPHIC NAMES
Key words: comparative linguistics, etymology, contactology, onomatology, toponymy.
The article continues the inventarization and interpretation of toponims and appeals with the «айвылат куп», «айгай», «айгалыш» components in the Turkish and Finno-Ugrian languages of the Volga region. The attempt to reconstruct the arhitypes with the data of Mongol, Tungus-Manchzhur, Indo-European languages has been taken.
0.0.2.1.7. АЙВЫЛАТ КУП - впервые регистрируется в книге О.П. Воронцовой и И.С. Галкина [5. С.26], где, к сожалению, паспортизация и географическая привязка ограничиваются фразой - «болото в Моркинском р-не» (хотелось бы знать - вблизи или на земле какого нас пункта. - Г.К.). В предыдущей книге И.С. Галкина [6] гелоним не упоминается. Возведение атрибутивной части Айвылат к антропониму Айвылат из татарского Айбулат [36. С.43], объясняемого как ай «луна» + булат > вылат «сталь» [10. С.61] вполне убедительно, можно лишь добавить, что в марийском ономастиконе для тюрк. булат, пулад, полад, пулат, тадж. пулод, из перс. Pülad, букв. «сталь, булат» [8. С.178-179]; [23. С.196-197] - имеются еще варианты: полат, былат, блат [l9. С.141-142], плат [20. С.231-232]; видимо, следует уточнить, что -вылат: Ай~ восходит непосредственно к промежуточной форме былат, и лишь последняя форма - к булат < *пуулаад. Перевод апеллятива ай булат «лунный булат», «лунная сталь» вполне адекватен, понимание «священный булат» менее вероятно, поскольку ай «святой; священный» (из греч. агиос) известно только в крымско-татарском [25, с. 18].
Гелоним Айвылат куп «Айвылатово болото» входит в ряд других, образованных на базе географического номенклатурного термина куп «болото» и представленных в рассматриваемом труде О.П. Воронцовой и И.С. Галкина [5] 245 названиями, на четыре названия больше, чем число образованных на базе географического номенклатурного термина -корем / -карем / -гарем / -горем «овраг»; последних мы, как известно, насчитали 241 единицу (см. предыдущую публикацию, № 0.0.2.1.6. АЙВЫКАН КОРЕМ).
Слово куп «болото» И.С. Галкин считает «одного происхождения с коми Гоп «озерко, ямка» [6, с. 70], хотя В.И. Лыткин и Е.С. Гуляев в соответствующей статье своего «Краткого этимологического словаря коми языка» его не приводят, ограничиваясь: коми гоп [гопт-] «маленькое озерко», «углубление, ямка, лунка», «лужа»; коми-язьвин. гоп, удм. гоп «яма, ямка, углубление, вы-
* Работа выполнена при финансовом содействии Министерства образования и науки РФ (грант ГО 2-1.6-123).
емка», «ложбина, лощина», фин. куоппа [kuoppa] «яма», при этом ссылка на этимологический словарь финского языка [42] свидетельствует, что и в нем мар. куп «болото» не было приведено (в ту пору вышли из печати только первые три тома ныне семитомного словаря). В окончательном варианте И.С. Галкин добавил еще саамское соответствие, ср.: мар. куп «болото», коми гоп «углубление, яма с водой, небольшое озеро», удм. гоп «ложбина, яма», саам. гопп «маленький залив, яма, болото» [6, с. 158].
Совершенно очевидно, что не хватает соответствий из мордовских наречий (мокшанского, эрзянского), из ненецких (шире - самодийских) диалектов, из угорских (венгерского, мансийского, хантыйского) и некоторых других говоров, поэтому реконструкция уральского или даже общефинно-угорского архетипов весьма проблематична. Кстати, ничто не мешает поставить вопрос о возможности сравнения саам. гопп «маленький залив» с норв. gap [гап] «зев, пасть», «широкое отверстие, зияние», «нечто распахнутое, открытое настежь», «пропасть, бездна», «морской пролив» и т.п. (перенос значений «большой» > «маленький», «маленький» > «большой» объясним как результат иронического употребления). Значение «яма» пермских и финских форм допускает сравнение с русским диалектным (говоры Поволжья и Урала) куб [куп] «яма для «сидки» дёгтя, смолы», «углежогная яма», в то же самое время значение марийской формы - «болото» и фонетический облик коми-зырян. гоп допускают реконструкцию болгаро-тюрк. *коп / *куп «пучина; болото», ква-зиконверсив глагола *коп- / *куп-, межтюркские параллели которого имеют значения «пухнуть, разбухать, раздуваться, вздуваться; пучить(ся), вспучиваться)» и т.д., особенно любопытно якут. коп «всплывать (на поверхность), плавать (на поверхности)» [32. Т. I, с. 323-324; 13, с. 124; 41, с. 291а,б]. В этом случае современное мар. купаш- «вздуваться, вздуться (о животе) и т.п.» и его производные следует считать вторичным (более поздним) заимствованием из чувашских говоров, а болгаро-тюркский квазиконверсив - несомненный результат утраты склонного к редукции архетипа именного суффикса, представленного в современном чувашском сингармоничной парой -а/-е, ср. совр. чув. куп- / коп- «разбухать, вздуваться, пучить», но купе /копе «раздувшееся (брюхо)», «вспученный (живот)».
Словообразование пучить (глагол) > *пуча > пучина (имя), ср. крутить > круча > кручина характерно как для русского языка, так и для некоторых других славянских (и шире - индоевропейских) языков, о чем много подробнее, чем у М. Фасмера [31], см. у П.Я. Черных [36. Т. 2. С. 85а, 86б], при этом особенно интересны значения «пучина», «залив», «глубина», «ширь» у др.-рус. пучина, и «ил, грязь», «болото» у др.-инд. соответствия, «болото» у др.-прусск., д.-в.-н. и галльск. соответствий [31. Т. III, с. 415].
В рассматриваемом словаре О.П. Воронцовой и И.С. Галкина имеется статья на потамоним Пуча [5, с. 278] - назв. лев. притока р. Рутки, где указаны также: р. Поча - приток р. Ваги (басс. С. Двины), р. Поча - впадающая в Кенозеро (басс. Онеги), карел. апеллятив поча «лужа, болотистое место, староречье»; ниже указаны: дом лесника (в Шимшургинском с/с Звениговского р-на...» на речке Пуча / Поча - прав. притоке р. Петьялки (басс. Б. Кокшаги. -Т.К.), Пуч куп - «болото в Звениговском р-не», ... «одного образования с названием Пуча (см. выше)». Авторы не упоминают соответствующее русское название местности, на которой был прежде дом лесника, и рядом находится остановка автобусов маршрутов: «Чебоксары - Йошкар-Ола», «(Царево) Кок-шайск - Йошкар-Ола», оно звучит в наши дни просто Пучина, на ней выходят обычно сборщики грибов и ягод из Чебоксар, Новочебоксарска и Мариинского Посада. В совокупности приведенные факты наводят на мысль о существова-
нии в прошлом рус. диалектного и исторического поча, пуча наравне с современным литературным и общерусским пучина. Единичный карельский пример поча не дает никаких оснований для реконструкции финно-угорского архетипа и должен рассматриваться как заимствование из восточнославянского (севернорусского) источника. В таком случае лимноним Пуч куп - пример межъязыковой тавтологии - «болото Болото». Суффикс -ина в пучина имеет увеличительное значение с отрицательным оттенком, как в случаях: образ > образина, мужик > мужина, дурак > дурачина, а *пуча / поча из *рикіа - слово нейтральное, вытесненное из употребления более экспрессивным производным, как, напр., форма курица вытеснила исходную кура (жен. род от куръ «петух»).
Возвращаясь к ряду марийских топонимов на -куп (их, как уже указывалось выше, - 245), стоит отметить следующие моменты. Во-первых, в составе атрибутивных синтагм слитного написания, оказываясь в интервокальном положении и в положении после сонорных (дважды - после -ж-) перед гласными, возникает аллоформа -гуп: Йолгуп (с. 96), Кужгуп (с. 150), Кужыгуп (с. 151), Оргуп (с. 245), Пирыгуп (с. 266), Ругуп / Ругутка (с. 285), Рывыжгуп (с. 292), Угуп (с. 335-336), ,гуп (с. 341), Шырынгуп /Шеренгуб (с. 367), Шолан-гуп (с.375), при этом бросается в глаза нерегулярность озвончения -к- > -г-; ср.: Шолангуп (с. 375), но - Валенкуп (с. 49), Мирянкуп (с. 212), варианты Шы-рынгуп / Шеренгуб даны в статье на Шеренкуп (с. 367); ожидаемое озвончение после сонорных -й-, -м- не наблюдается: Ць7вь1кть1мкуп (с. 349), Шыгай-куп (с. 389). Отсутствует также четкая закономерность в слитном и раздельном написании -куп в позиции определяемого компонента; из общего числа 245 топонимов, минус 16 с Куп- в позиции определения, 1 - в самостоятельном употреблении, 208 оказываются раздельно написанными и лишь 19 -слитно: Валенкуп (с. 49), Изи Ошкуп (с. 83), Йолгуп (с. 96), Кужугуп (с. 150), Кужыгуп (с. 151), Мирянкуп (с. 212), Оргуп (с. 245), Ошкуп (с. 250), Ошкуп / Малая Кульша (с. 250), Пекшиккуп (с. 261), Пирыгуп (с. 266), Ругуп /Ругутка (с.285), Рывыжгуп (с. 292), Угуп (с. 335-336), ,гуп (с. 341), ЦЫвы^кты^мкуп (с. 349), Шеренкуп / Шырынгуп / Шеренгуб (с. 367), Шолангуп (с. 375), Шыгай-куп (с. 389). Возможно, в Кужгуп, Рывыжгуп между -ж- и -г- в написании остался неотмеченным редуцированный -ы-.
17 топонимов на -куп оказались состоящими из трех компонентов, они, по существу, представляют собой свободные словосочетания, а собственным именем их делает определяемый, соответствующий реалиям и привязанный к конкретному топографическому объекту, географический номенклатурный термин -куп: Двор Лоп куп (с. 65), Изи Пунчо куп (с. 84), Изи Шыдан куп (с. 87), Изи Элнет куп (с. 88), Келма сарай куп (с. 112), Когилан варыш куп (с.117), Кок шинчан куп (с. 125), Кугу Йошкар куп (с. 139), Пасу покшем куп (с. 259), Пецке порт куп (с. 264), Торган яктер куп (с. 324), Уала лап куп (с. 335), Чо-пак водыр куп (с. 355), Чорай вовай куп (с. 355), Шикш лап куп (с. 369), Шо-шым ангЫр куп (с. 379), Шурганга йошкар куп (с. 388).
Топонимы, в составе которых первым компонентом выступает Куп-, рассмотрены в 16 отдельных статьях: Купъяр / Купйар (с. 157), Куплонгга / Куп-лонга (с. 157), Купсола / Изи Кугунур / Изнур (с. 88), Купсола «Болотная деревня» (семь марийских деревень в Медведев., Сернур., Куженер., Новоторъ-ял., Моркин., Звенигов. р-нах, в том числе одна - уже не существующая более, с. 157), Купсола /Эмеково (с. 157), Купсолан куп (букв. «Болотносельское болото», с. 157), Купсолинский поселок (с. 158), Купто / Куп та (два потамо-нима, с. 158), Купто /Купто почингга /Куфтино (с. 158), Куптур /Болотная
(с. 158), Куптур / Куптур (с. 158), Купшер (с. 158), Купшульо / Купшульсола (с. 158), Купэнггер / Купунер (с. 158), Руш Купто / Русская Купта (с. 288).
Таким образом, с учетом одноименных объектов, в 245 статьях выдающегося труда О.П. Воронцовой и И.С. Галкина [5] оказались рассмотрены 252 топонима с -куп или Куп-, что объективно свидетельствует о том, что Марий Эл была в прошлом по преимуществу страной болот.
0.0.2.1.8. АЙГАЙ, по-башкирски Айґіай, другое название Карамалы (эллиптировано -йылРа(Ьы) или -йылга(сы), в русской передаче -елга. - Т.К.), впервые в «Словаре топонимов Башкирской АССР» [27. С.20б] как «приток Бол.Ика в Кугарч. р-не. От этнонима айЬай ...». В Кугарчинском же районе фиксируется в составе быв. Октябрьск. с-та (центр - с. Назаркино) башкирская деревня Айгай-Мурсаляй [27, с. 85а], упоминаемая Ф.Г. Гариповой как д. Айгай-Мурсали [7, с. 153]. Вторая часть комонима несомненно восходит к араб. муж. имени Мурсал, букв. «посланник, вестник» [8, с. 169], множ. ч. Мур-салин «вестники, посланники» [24, с. 172], форма -Мурсали: Айгай- ~, видимо, под влиянием Али (имя четвертого халифа), а форма -Мурсаляй: Айгай— (башк. Морсэлэй) - результат рифмования к Айгай - путем присоединения суффикса -ай / -эй.
Выведение Айгай / АйЬай от этнонима айЬай абсолютно ничего не проясняет, поскольку статус этнонима и его этимология остаются темными. Между тем собственное имя Айгай / АйЬай, одинаково возможное как этноним и как антропоним, явно восходит к широко распространенному в тюркских языках междометию: башк. ай-Ьай «ой ли, едва ли, навряд ли», «увы и ах!»; тат. ай-Ьай «ой ли, едва ли, навряд ли» (сомнение), «ого!» (удивление); узб. ай^ай «эй!, ой!, ау!» (обращение к далеко пребывающему человеку, существу); чув. ай-хай «(увы и) ах!» [4. Вып. I, с. 33], «эй!», где -хай воспринимается как рифмованное («слово-эхо») к междометию ай!, употребляющемуся и самостоятельно.
Маленькие речки часто называются по населенному пункту, около которого или через который они протекают, не исключено, что и в данном случае потамоним Айгай /АйЬай - всего лишь результат утраты определяемой части -Мурсаляй/-Мурсали, и по отношению к комониму (восходящему, в свою очередь, к антропониму) он вторичен.
Любопытна возможность субстантивации междометий в тюркских языках без дополнительной суффиксации, ср. рассмотренное в предыдущей публикации в статье под № 0.0.2.1.3. древнетюркское междометие отвращения айва, давшее название фрукта айва и, предположительно, потамонима Айва (басс. Суры).
Возможны, разумеется, поиски и иных интерпретаций. В частности, за вычетом возможно вокативного -й остающаяся производящая основа Айга- / АйЬа- допускает сравнение с потамонимом Айга в быв. Тюменском уезде (ныне - в Тюмен. р-не), положенным в основу лимнонима Айгинское (озеро, там же), объясняемым Н.К. Фроловым в качестве произведенного с помощью «бродячего» топоформанта -га, широко известного «в топонимии многих народов СССР», от хант. ай «малый; маленький» [33, с. 60, 76]. Видимо, этот же топоним упомянут у Х.Ч. Алишиной [2, с. 49-50] как Айгы кул (озеро Айгин-ское) с объяснением: «Возможно, ... означает «мергель». Эйге ~ Эрге, индо-евр. мергель ...». Неубедительно.
У А.К. Матвеева единожды, без географической привязки и других данных, упоминается (потамоним? - Т.К.) Айга, который по его мысли может восходить к *Ай-юга [23, с. 253], сравнение его с башкирским Айга- / АйЬа- в составе Айгай / АйЬай требует невозможного на сегодня обоснования.
Продуктивнее вышеприведенных допущений могло бы быть, на наш взгляд, членение Ай-гай, где -гай вариант общетюркского суффикса -кай / -кей с уменьшительно-ласкательным (иногда - уменьшительно-пренебрежительным) значением, присоединяемый к именам личным (часто) и к названиям лиц по профессии, к терминам родства, свойства (реже) [17, с. 168-179; 18, с. 35-53]. Любопытна в связи с этим интерпретация Н.И. Шуваловым [38, с. 96] лимнонима Ожигай (Красноарм. р-н Челябин. обл.) «от распространенного в прошлом у татар и башкир тюркского мужского имени Ожекай, Озекей с основой озек, ожек и аффиксом -кей, -кай, придающим ласкательный оттенок». Трудно удержаться при этом от соблазна поправить автора: при предположении *Ожек + кай должно получиться Ожеккай / Ожиккай / Ожеккей / Ожиккей, убедительнее выглядело бы членение Ожиг-ай, где -ай можно понимать и как географический номенклатурный термин (ср. параллели чув. ай / ань / ад «низ», «под», «низовье»), и как вокативный суффикс -ай / -ей / -й.
*Айкай > Айгай убедительнее всего для марийских и чувашских диалектов, в которых озвончение -к- > -Г- в интервокале, также между сонорными (включая -й-) и гласными - явление регулярное (чаще - обязательное).
0.0.2.1.9. АЙГАЛЫШ - назв. быв. деревни быв. Уршак-Минской волости Стерлитамак. уезда, впервые зафиксированное, согласно Ф.Г. Хисамитдино-вой, в 1789 г. [34, с. 138], во всех других источниках отсутствует. По-башкирски должно звучать АйЬалыш или АйРалыш. Единственно вероятным выглядит членение Ай-гал-ыш, тогда комоним входит в ряд других топонимов на -ыш, ср. в «Словаре топонимов Башкирской АССР» [27]: Багрыш от багры «форель» (с. 28а), Бедярыш (без объяснения, с. 40а), Йыланыш / Еланыш от йылан «змея» (с. 67б), Иряныш (самостоятельной статьи и этимологии нет, с.69а), Кайыш / Камил / Камелево (без объяснения, с. 70а), Суханыш (без объяснения, с. 75б), Кандышлы (членение не дано: Кан-дыш-лы или Канд-ыш-лы? Без объяснения, с. 86а), Катарыш (без объяснения, с. 91а), г. Куркыш-тау от курк-ыш «страх, боязнь», «страшная» (с. 95б), Манышты, вероятное членение Ман-ыш-ты, указанное без звездочки маныш «быстрая, торопливая» ни одним словарем не подтверждается, сравнение с шор. манашлу «торопливый, быстрый» нуждается в дополнительном обосновании (с. 104б; фонетически ближе кирг. мацыш «пользование чужим верховым животным для поездок с последующим возмещением». - Г.К.), Суханыш / Уськаныш / Одкэнеш от башк. одкон «дикий чеснок» (с. 118а; также упоминается на с. 75б, 80б, а на с. 161 б как вариант ,сканыш от одкон «дикий лук»; ср. тюркские параллели чув. сухан «лук; луковый». - Г.К.), Сайрыш (членение не дано: Сай-рыш или Сайр-ыш? Без объяснения, с. 124), Сутыш /Сагирово (членение не дано: Су-тыш или Сут-ыш? Без объяснения, с. 124а), Qарыш / Сарышево «от этнонима дарыш / Ьарыш» (с. 135б), Тайыш / Таишево «от антропонима Тайыш» (без объяснения, с. 136б), Татарыш (с.139, без объяснения), Тыуыш / Тауш «от диал. тыуыш «наледь» (с. 140а), Тауышлы «от тауышлы «звенящая, шумливая» (с. 140а), Туйыш / Туишево «от антропонима Туйыш» (без объяснения, с. 146а), Тейманышты / Тэймэнеште (без объяснения, с. 151 б), Яуыш / Верхнеяушево (без объяснения, с. 161), ,сканыш / Суханыш от одкон «дикий лук» (с. 161, ср. выше: Суханыш на с. 75б, 80б, 118а), Сарышево / Qарыш / 11арыш «от этнонима Ьарыш» (с. 165б, без объяснения), Сарышка / Нарыш (там же), Шабагиш /ШабаРыш (членение не дано: Ша-баРыш или Ша-ба-гиш, ср. чув. шапа / шаБа «лягушка», или ШабаР-ыш? Без объяснения, с. 168а), Шигрыш / ШыРырыш (членение не дано: Шиг-рыш или Шигр-ыш? Ср. выше Сайрыш. Без объяснения, с. 172б), Карыш / Верхнекарышево (без
объяснения, с. 180а, на с. 189б: Новый Карыш), Юртыш «от ... диал. юр «большой, крупный», таш «камень, гора» (с. 181 б, возможно и членение Юрт-ыш; -тыш из -таш бездоказательно, одинаково возможны название горы по реке и реки по горе, ср. сибирский потамоним Иртыш, допускающий членение Ирт-ыш, где ирт- «проходить», а в целом «проход», как и правый приток Волги в Ульянов. области - Барыш от бар- «идти, уходить», а в целом «ход; уход»), Бугалыш «в Уфимском районе» (с. 183б, потамоним самостоятельной статьи и анализа не удостоился, скорее всего от бура / буга «бык», буРалы /бугалы «с быком; бычачий, бычий», ср. кул буРапы «выпь большая; бык водяной», букв. «озерный бык». - Т.К.), -кангыш-: Новокангышево (с. 189а, без объяснения, членение не дано: канг-ыш или кан-гыш?), Нарыш / Новонарышево (без объяснения, с. 191; ср. знаменитую старорусскую фамилию Нарышкиных. - Г.К.).
Более 30 в разной степени прозрачных топонимов на -ыш / -иш мы обнаружили в книге Ф.Г. Гариповой [7]: Кадыш, Караиш (с. 29), Муртыш /Мортыш (с. 108, 123, 129, 145, 308) и т.д. Современных комонимов на -ыш / -иш в Татарстане более 50, в то время как во всей бывшей Казанской губернии их насчитывалось 42 [24]; любопытно, что в чувашском «языческом» именнике мужских личных имен на -ыш больше всего - 56 единиц [19], другие источники содержат подобных образований в пределах 10-15 единиц.
Возвращаясь к приведенному в заглавии данной части статьи комониму Айгалыш, следует отметить еще одно доказательство нашего членения Ай-гал-ыш, а именно - наличие потамонима «Айхал шывё (Уревка) - речка, впадает в оз. Старая Сурка (Красночет. р-н, Атнары)» (цитата из диссертации А.С. Ивановой, см. [15, с. 211], по нашим данным р. Уревка имеет еще и русский вариант названия - Черная и является на территории Чувашской Республики сороковым правым притоком р. Суры).
Айгал / Айхал не иначе как личное мужское имя, в чувашских именниках, ср. [21], оно не значится, не исключено, что в Чувашии оно осталось со времен пребывания служилых башкир во времена Казанского ханства или несколько позднее (чувашский вариант этнонима башкорт, башкир(ин) в форме Пошкарт / Пушкарт, хотя и очень редко, но встречается в топонимии Чувашского Поволжья).
Антропоним допускает членение Ай-гал / Ай-хал, при котором компонент Ай- возводим к тюрк. ай «луна, месяц», «лунный, месячный», в качестве компонента собственного имени «в женских именах означает «красивая, красавица», в мужских - «счастье», «счастливый час» [8, с. 122; 24, с. 33]. Второй компонент -хал, видимо, от араб пал «положение; состояние; обстоятельство; состояние здоровья», представленного во всех тюркских языках и в волжско-финских (марийском, удмуртском), см. [13, с. 284; 41, с. 153б; 32. Т. II, с. 307308], и участвующего в чувашских композитах типа ас-хал («ум» + «сила, мощь, крепость духа»), вай-хал («сила» + «состояние духа») и т.п.
(Продолжение следует)
Литература
1. Агеева Р.А. Какого мы роду-племени? Народы России: имена и судьбы: словарь-справочник / Р.А. Агеева. М.: Academia, 2000. 424 с.
2. Алишина Х.Ч. Ономастикон сибирских татар / Х.Ч. Алишина. Ч. 1. Тюмень: Изд-во Тюмен. ун-та, 1999. 240 с.
3. Атлас мира. М.: Гл. управл. геодезии и картографии МВД СССР, 1954.
4. Ашмарин Н.И. Словарь чувашского языка. Чаваш самахёсен кёнеки / Н.И. Ашмарин. Вып. 1-17. Казань; Чебоксары: Чувашгосиздат, 1928-1950.
5. Воронцова О.П. Топонимика Республики Марий Эл: историко-этимологический анализ / О.П. Воронцова, И.С. Галкин. Йошкар-Ола: Изд-во Мар. полиграфкомбината, 2002. 424 с.
6. Галкин И.С. Кто и почему так назвал. Рассказы о географических названиях марийского края / И.С. Галкин. Йошкар-Ола: Мар. кн. изд-во, 1991. 160 с.
7. Гарипова Ф.Г. Татарская гидронимия: вопросы этногенеза татарского народа по данным гидронимии / Ф.Г. Гарипова. Казань, 1998. 571 с.
8. Гафуров А. Имя и история: об именах арабов, персов, таджиков и тюрков: словарь /
A. Гафуров. М.: Гл. редакция восточн. лит-ры изд-ва «Наука», 1987. 221 с.
9. Гафуров А. Лев и Кипарис. О восточных именах / А. Гафуров. М.: Гл. редакция восточн. лит-ры, изд-ва «Наука», 1971. 240 с.
10. Гордеев Ф.И. Этимологический словарь марийского языка / Ф.И. Гордеев. Т. 1. А-Б. Йошкар-Ола: Мар. кн. изд-во, 1979. 256 с.
11. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка Владимира Даля: в 4 т. /
B.И. Даль; под ред. проф. И.А. Бодуэна-де-Куртенэ. 4-е, испр. и значительно доп. изд. Спб.; М.: Изд-е т-ва М.О. Вольф, 1911. Т. 1-4.
12. Древнетюркский словарь // Ан СССР. Ин-т языкознания. Л.: Ленингр. отд-е изд-ва «Наука», 1969. 676 с.
13. Егоров В.Г. Этимологический словарь чувашского языка / В.Г. Егоров. НИИ при СМ ЧАССР. Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1964. 355 с.
14. Жеребцов И.Л. Населенные пункты Республики Коми: историко-демографический справочник / И.Л. Жеребцов. М.: Наука, 2001. 580 с.
15. Иванова А.С. Типология чувашских гидронимов: дис. ... канд. филол. наук / А.С. Иванова. Чебоксары, 2005. 359 с.
16. Казанцев, Д.Е. Республика Марий Эл. Сернурский район: прошлое и настоящее: историко-лингвистический очерк / Д.Е. Казанцев. Йошкар-Ола, 1999. 104 с.
17. Корнилов Г.Е. Топонимия республик Поволжья (Башкортостан, Коми, Марий Эл, Мордовия, Татарстан, Удмуртия, Чувашия) - VII: А-анлаутные географические названия / Г.Е. Корнилов // Вестник Чуваш. ун-та. Гуманитарные науки. 2005. № 1. С. 140-192.
18. Корнилов Г.Е. О комониме Азнакаево и других именах на -кай / -кей / Г.Е. Корнилов // Ашмаринские чтения: мат. межрегион. науч. конф. Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та, 2005. С. 35-53.
19. Корнилов Г.Е. Топонимия республик Поволжья (Башкортостан, Коми, Марий Эл, Мордовия, Татарстан, Удмуртия, Чувашия) - XIV: А-анлаутные географические названия / Г.Е. Корнилов // Вестник Чуваш. ун-та. Гуманитарные науки. 2006. № 7. С. 137-144.
20. Корнилов Г.Е. Топонимия республик Поволжья (Башкортостан, Коми, Марий Эл, Мордовия, Татарстан, Удмуртия, Чувашия) - XV: А-анлаутные географические названия / Г.Е. Корнилов // Вестник Чуваш. ун-та. Гуманитарные науки. 2007. № 1. С. 229-233.
21. Корнилов Г.Е. Инверсионный «алфавит чувашских мужских языческих имен» - 1: словарь / Г.Е. Корнилов, А.А. Леонтьева. Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та, 2002. 100 с.
22. Лыткин В.И. Краткий этимологический словарь коми языка / В.И. Лыткин, Е.С. Гуляев; [под ред. проф. В.И. Лыткина]. М.: Наука, 1970. Переиздание с дополнением: Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1999. 430 с.
23. Матвеев А.К. Субстратная топонимия Русского Севера / А.К. Матвеев. Ч. I. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2001. 346 с. 7 карт.
24. Мусульманские имена: словарь-справочник / Сост. Ибн-Мирзакарим ал-Карнаки. СПб.: «Изд-во «ДиЛя», 2006. 448 с.
25. Никонов В.А. Краткий топонимический словарь / В.А. Никонов. М.: Мысль, 1966. 510 с.
26. Прямой и инверсионный словари комонимов Казанской губернии / сост. С.В. Колесникова, Г.Е. Корнилов, А.А. Леонтьева; под ред. акад. Л.П. Куракова. Чебоксары: Изд-во Чуваш. унта, 2004. 708 с.
27. Словарь топонимов Башкирской АССР. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1980. 199 с.
28. Татар теленец диалектологик сузлеге: Диалектологический словарь татарского языка / сост.: Н.Б. БорИанова, Л.Т. Махмутова, З.Р. Садыйкова, Г.К. Якупова; под ред. Л.Т. Махмутовой. Казань: Тат. кн. изд-во, 1969. 643 с.
29. Топонимия Республики Коми: словарь-справочник / сост. А.П. Афанасьев. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1996. 208 с.
30. Туркин А.И. Топонимический словарь Коми АССР / А.И. Туркин. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1986. 144 с.
31. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. / М. Фасмер; пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева; под ред. и с предисл. проф. Б.А. Ларина. 3-е изд., стереотип. СПб.: Азбука; Издательский центр «Треда», 1996. Т. !-^.
32. Федотов М.Р. Этимологический словарь чувашского языка / М.Р. Федотов: в 2 т. Т. I. АР. 470 с. Т. II. С-Я. 509 с. Чебоксары: Чуваш. гос. ин-т гуманит. наук, 1996.
33. Фролов Н.К. Русские топонимические заимствования из самодийско-угорских языков / Н.К. Фролов. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1991. 96 с.
34. Хисамитдинова Ф.Г. Башкирская ойконимия XVI-XIX вв. / Ф.Г. Хисамитдинова. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1991. 304 с.
35. Цыганкин Д.В. Этимологиянь валкс / Д.В. Цыганкин, М.В. Мосин. Саранск: Морд. кн. изд-вась, 1998. 240 с. (на эрзян. языке).
36.Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: в 2 т. / П.Я. Черных. 5-е изд., стереотип. М.: Рус. яз., 2002. Т. 1: А - Пантомима. 624 с. Т. 2: Панцирь -Ящур. 560 с.
37. Черных С.Я. Словарь марийских личных имен / С.Я. Черных. Йошкар-Ола: МарГУ, 1995.
626 с.
38. Шувалов Н.И. От Парижа до Берлина: Топоним. словарь / Н.И. Шувалов. 2-е изд., пере-раб. и доп. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 1989. 160 с.
39. Eren Hasan. Remarks on V.G. Egorov's etymological dictionary of Chuvash language / Hasan Eren // Studies in Chuvash etymology I. Edited by A. Rona-Tas. Szeged, 1982. P. 20-65.
40. Ramstedt G.J. Kalmückisches Wörterbuch / G.J. Ramstedt. Helsinki: Suomalais-ugrilainen Seura, 1976. 560 s.
41. Räsänen Martti. Versuch eines etymologischen Wörterbuchs der Türksprachen / Martti Räsä-nen. Helsinki: Suomalais-ugrilainen seura, 1969. [Lexica societatis Fenno-Ugricae XVII. 1.].
42. Suomen kielen etymologinen sanakirja. T. I-VII. Helsinki, 1955-1981.
КОРНИЛОВ ГЕННАДИЙ ЕМЕЛЬЯНОВИЧ родился в 1936 г. Окончил Уральский государственный университет. Доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой общего и сравнительно-исторического языкознания, декан филологического факультета Чувашского университета, заслуженный деятель науки ЧР, почетный работник высшей школы России, Заслуженный профессор Чувашского университета. Автор теории имитати-вов, основоположник радиксологии.
