CC BY
23ИСТОРИЯ
УДК 94(44).026«1407» DOI: 10.24412/2308-264X-2022-6-7-11
НУЖДИН О.И. ТОПОГРАФИЯ ОДНОГО УБИЙСТВА 1407 ГОДА (К ИСТОРИИ ПАРИЖА ВРЕМЕН СТОЛЕТНЕЙ ВОЙНЫ)
Ключевые слова: Столетняя война, история Парижа, Карл VI, Людовик Орлеанский, Жан Бесстрашный, Французское королевство, преступность.
Статья посвящена исследованию обстоятельств убийства герцога Людовика Орлеанского, связанных с местом, где произошло покушение. Следствие, проведенное прево Парижа в ноябре 1407 г., показало, что существовало два этапа подготовки: в июне и в ноябре. В обоих случаях заговорщики выбрали в качестве наиболее удобного города столицу, а в качестве места для устройства засады - район, прилегавший к королевскому отелю Сен-Поль. Такой подход не представляется случайным, поскольку в Париже имелось достаточно мест, мимо которых мог проходить Людовик Орлеанский. Как показало исследование, выбор района отеля Сен-Поль мог быть связан с тем, что среди приближенных короля Карла VI находились люди, причастные к убийству Людовика Орлеанского, обеспечившие свободный выезд заговорщиков за пределы столицы.
NUZHDIN, O.I
TOPOGRAPHY OF A MURDER IN 1407 (TO THE HISTORY OF PARIS DURING THE HUNDRED YEARS' WAR)
Key words: Hundred Years War, history of Paris, Charles VI, Louis of Orleans, Jean the Fearless, French kingdom, crime.
This article is devoted to the study of the circumstances of the murder of the Duke of Louis of Orleans, associated with the place where the assassination attempt took place. An investigation conducted by the provost of Paris in November 1407 showed that there were two stages of preparation: in June and in November. In both cases, the conspirators chose the capital as the most convenient city, and the area adjacent to the royal hotel Saint-Paul as the place for setting up an ambush. This approach does not seem accidental, since there were enough places in Paris that Louis of Orleans could pass by. As the study showed, the choice of the area of the Saint-Paul hotel could be due to the fact that among the associates of King Charles VI there were people involved in the murder of Louis d'Orleans, who ensured the free travel of the conspirators outside the capital.
23 ноября 1407 г. в столице Французского королевства г. Париже около 8 часов вечера неизвестными лицами был убит брат короля Карла VI - герцог Людовик Орлеанский. Данное преступление стало одним из ключевых событий в истории Франции начала XV в., поскольку повлекло за собой гражданскую войну и английское вторжение. Хронист Персеваль де Каньи полагал, что именно эта «смерть была причиной всех войн и бед, которые пришли в это королевство с тех пор» [1, р. 41]. А президент Парламента Анри де Мари летом 1412 г. отнес убийство герцога Людовика Орлеанского к событиям, предопределившим внутреннюю войну во Франции [2, р. 355]. Изучение топографии средневекового Парижа позволяет ответить на вопрос, чем руководствовались заговорщики при выборе места для засады, и куда они скрылись после совершения преступления.
Как указывал в своей статье М. Бонами, точное место нападения на Людовика Орлеанского долгое время оставалось предметом дискуссии. Полагали, что оно находилось где-то на улице Барбетт или возле нее, или же на улице Вьей-дю-Тампль. Никто из исследователей не подвергал сомнению факт, что герцога убили, когда он возвращался от королевы Изабеллы Баварской, но где именно она проживала в то время, также было неизвестно. Одни полагали, что местом ее проживания был Лувр, другие - что Сен-Поль, а третьи - что некий Отель королевы [3, р. 517]. Публикация в 1865 г. П. Раймондом отчета о расследовании убийства, проведенного прево Парижа Гийомом де Тиньонвилем, позволила, наконец-то, поставить точку в давнем споре [4]. Согласно материалам следствия, убийство герцога Орлеанского было совершено на улице Вьей-дю-Тампль - на перекрестке ее с улицей Де-Розье, между отелем с названием Дом Образа Богоматери и отелем маршала де Рьё. Оттуда на расстоянии примерно в 60 тузов (120 м) находился отель Барбетт, в котором на тот момент проживала королева Изабелла Баварская [5, р. 242].
Как показало следствие, первая попытка подыскать дом, удобный для организации засады, была предпринята еще 24 июня 1407 г. В этот день некто, одетый как школяр, представившись клириком Университета Жаном Корделаном, обратился к общественному маклеру по домам, рентам и наследству Франсуа д'Асиньяку с просьбой подыскать ему жилище. Оно должно было находиться неподалеку от королевского отеля Сен-Поль, например, на улице Сент-Антуан или поблизости от нее [4, р. 243]. Она располагалась в восточной части Парижа между бастидой Сент-
Антуан и одноименными воротами в старой оборонительной стене, возведенной еще при короле Филиппе II Августе.
Именно на этой улице располагался королевский отель Сен-Поль. В конце XIV - начале XV в. он служил местом постоянного проживания Карла VI и его супруги Изабеллы Баварской, пока та осенью 1407 г. не сменила место жительства и не перебралась в отель Барбетт. Сен-Поль занимал квартал от улицы Сент-Антуан до Целестинского монастыря и представлял собой целый комплекс разновременных построек. В него входили отели Этамп и Санс, отель аббатов Сен-Мор и некоторые другие, приобретенные еще Карлом V. Его сын Карл VI дополнил этот ансамбль в 1298 г. покупкой отеля Пти-Мюск, превратив весь комплекс в роскошную королевскую резиденцию [6, р. 56-73]. Можно предположить, что отель Сен-Поль и Целестинский монастырь Людовик Орлеанский посещал достаточно часто.
Однако ничего подходящего Франсуа д'Асиньяк подыскать не смог, и разговор об аренде прервался до осени. Причиной тому послужил, помимо прочего, отъезд Людовика Орлеанского из Парижа в Монтаржи. Сентябрь и октябрь герцог провел в Ботэ поблизости от Венсенна, и только потом вернулся в столицу и расположился в своем отеле Богемия, намереваясь, видимо, провести в нем всю зиму. Когда Людовик Орлеанский проживал в Ботэ, герцог Бургундии Жан Бесстрашный неоднократно навещал его и «выказывал ему знаки любви, как это принято между братьями, кузенами, родственниками и друзьями» [7, р. CCLXXVIII].
Отель Богемия Людовик Орлеанский получил в дар от своего брата Карла VI в 1388 г. Особняк находился за воротами Сент-Оноре между улицами Богемия и Гернель и обладал всеми необходимыми удобствами для жизни, а некоторые его помещения по своему убранству и роскоши не уступали покоям Лувра, Палэ и Сен-Поля [8, р. 92].
Неподалеку от него располагалась другая королевская резиденция - Лувр, и считалось удобным, чтобы оба брата хотя бы время от времени проживали поблизости друг от друга [9, р. 73]. В то время Лувр представлял собой не дворец, а мощную крепость на правом берегу Луары, имевшую в длину с востока на запад 38 У туаза и с севера на юг - 41 туаз [10, р. 139; 6, р. 56-179]. Это было самое мощное укрепление Парижа, и обосновавшийся в ней дофин Людовик мог чувствовать себя в безопасности. Здесь часто проводились заседания Королевского совета, особенно во время болезни Карла VI, и Людовику Орлеанскому приходилось на них присутствовать. Однако ни Лувр, ни отель Богемия не привлекли внимания заговорщиков, возможно, из-за их усиленной охраны. По сообщению Ангеррана де Монстреле, в Париже только у Людовика Орлеанского имелось около 600 шевалье и оруженосцев [11, р. 156].
От ворот Сент-Оноре по улицам дю Шато, де Варрери и Короля Сицилийского можно было добраться как до отеля Сен-Поль, так и до Целестинского монастыря, в котором герцог Людовик построил Орлеанскую капеллу для личных молитвенных уединений. Но на всем протяжении этих улиц не нашлось привлекательного дома для укрытия в нем заговорщиков.
Известно, что в период с 17 по 20 ноября 1407 г. в отеле Богемия несколько раз встречались герцоги Орлеанский и Бургундский. 20 ноября, в воскресенье, их дядя герцог Жан Беррийский собрал своих племянников в одном из залов своего Нельского отеля с тем, чтобы примирить их между собой и прекратить вражду. Отель располагался на левом берегу р. Сена, почти напротив Лувра и получил известность во многом благодаря творчеству Франсуа Вийона. Этот особняк в 1380 г. Карл V подарил своему брату Жану Беррийскому, и новый хозяин перестроил приобретение по своему вкусу. Он купил расположенный по соседству отель Тюильри, часть свободной земли у коллегии Сен-Дени и сад Арбалетчиков и этим существенно расширил свои владения. Подаренные Карлом VI в 1391 г. четыре тысячи золотых франков и еще девять тысяч в 1393 г. позволили Жану Беррийскому провести полную реконструкцию отеля [9, р. 117].
Собравшиеся герцоги вместе прослушали мессу в монастыре Августинцев, вкусили тела Господня и «торжественно поклялись в доброй любви и братстве» (apres avoir jure sollennellement bonne amour et fraternite). По окончании обеда Людовик Орлеанский надел на шею Жана Бесстрашного знак Ордена Дикобраза, и герцог Беррийский «прослезился от радости» (avec larmes de joye) [12, р. 730-731]. За день до убийства, 22 ноября, в Сен-Поле в присутствии короля принцы вновь ели и пили вместе, что все окружающие расценили как знак их окончательного примирения. В соответствии с представлениями того времени, с этого момента конфликт между герцогами считался улаженным, и причин для убийства уже не имелось [7, р. CCLXXIX].
Как ни странно, примирение герцогов Орлеанского и Бургундского по времени совпало со второй стадией подготовки заговора. Известно, что к маклеру Франсуа д'Асиньяку 15 ноября вновь явился школяр Жан Корделан и повторил свою просьбу. Однако теперь он желал снять дом на улице Вьей-дю-Тампль рядом с Отелем королевы (trouver à louer en la vielz rue du Temple entour l'ostel de la Royne) [4, р. 243].
Отель королевы или, иначе, отель Барбетт, занимал пространство между улицами Вьей-дю-Тампль, де ла Перль, Паве и Фран-Буржуа вне стены короля Филиппа-Августа. Еще в конце XIV в. он принадлежал гранд-мэтру дворца короля Жану де Монтагю, пока тот, получив в подарок отель де Жиак, не уступил Барбетт Изабелле Баварской в 1401 г. Как заметил Ф. Бурнон, большая часть дворцов и отелей, будь то Сен-Поль, Нельский отель или Лувр, располагалась за пределами стен Филиппа-Августа или вплотную примыкала к ним с внешней стороны. Образно говоря, их хозяева жили «одной ногой в Париже, а другой снаружи» [6, р. 57]. Барбет не стал исключением из этого списка. По его названию часть улицы, расположенная за пределами стены Филиппа-Августа, именовалась Барбетт, тогда как ее отрезок, оставшийся внутри старой части Парижа вплоть до улицы Сент-Антуан, сохранил прежнее наименование - Вьей-дю-Тампль [3, р. 519-520].
Причина переезда королевы Изабеллы из Сен-Поля в Барбетт заключалась в том, что ей предстояли роды, и она, возможно, рассчитывала там на более комфортную обстановку, чем рядом с больным Карлом VI. Здесь она 11 ноября родила мальчика, названного Филиппом, но тот вскоре скончался [13, р. 731]. Во время беременности королевы и в последующие дни ее неоднократно навещал Людовик Орлеанский, поэтому выбор заговорщиками места неподалеку от отеля Барбетт вполне объясним.
Маклер предложил пустующий дом по улице Вьёй-дю-Тампль на ее пересечении с улицей Де-Розье, в 60 туазах от отеля Барбетт. Жилище принадлежало Роберу Фушье и носило название Образа Богоматери из-за скульптуры, размещенной в нише на фасаде. Уже 15 ноября было достигнуто соглашение об аренде дома, а 16 ноября школяр Жан Корделан получил ключи от него. Это случилось за день до того, как герцог Жан Бесстрашный навестил Людовика Орлеанского в его отеле Богемия и за четыре дня до их формального примирения. Шесть дней осталось до совместного участия герцогов в заседании Королевского совета, после которого они выпили мировую чашу вина (vin de congé), и условились о совместном обеде в следующее воскресенье [7, р. CCLXXVIII;]. До убийства оставалась всего неделя.
К сожалению, маршрут, по которому Людовик Орлеанский ездил из отеля Богемия в Барбетт, достоверно неизвестен. Можно предполагать, что он или не проходил по улице Вьей-дю-Тампль, или же заговорщики опасались, как бы герцог не остался в гостях у королевы до утра. Поэтому они направили камердинера Карла VI Тома де Куртёза, и тот именем короля вызвал Людовика в отель Сен-Поль [11, р. 155-156]. В этом случае путь Людовика Орлеанского неизбежно пролегал мимо отеля Образа Богоматери [8, р. 334].
После совершения убийства заговорщики стали действовать трудно объяснимым образом. Они должны были попытаться как можно быстрее покинуть город, как это сделали, например, покушавшиеся на жизнь коннетабля Оливье де Клиссона [14, р. 151]. В 1392 г. оставались открытыми на ночь четверо ворот, в 1407 г. прево Парижа распорядился закрыть все, оставив только двое, хорошо охраняемых, чтобы не выпустить тех, кто должен быть задержан [11, р. 162; 4, р. 218]. Этот приказ он отдал, в лучшем случае, около полуночи, и у убийц имелось не менее полутора часов, чтобы покинуть город.
Ближайшими воротами к месту преступления были ворота Барбетт, но выезд через них, возможно, показался опасным: вдруг кто-то успел поднять тревогу. Далее располагались Соломенные ворота, и, чуть дальше за ними - ворота дю Тампль, к которым можно было добраться по улице Блан-Манто. Жакетта, жена Жана Гриффара, проживавшая напротив места убийства -на втором этаже дома маршала де Рьё, видела, как заговорщики пешком свернули именно на эту улицу [4, р. 228]. Этот факт подтвердили и другие свидетели, а Жан Паго даже указал, что заговорщики скрылись как раз в сторону Соломенных ворот [4, р. 234]. Выехать через ворота Сен-Мартен они не могли, так как те оставались замурованными с 1405 по 1414 г. [15, р. 267].
Нельзя с полной уверенностью утверждать, что убийцы Людовика Орлеанского выехали из Парижа той же ночью через какие-то из вышеназванных ворот. Дело в том, что между 8 и 9 часами вечера Жилле ле Селье, живший около ворот Сен-Мартен, напротив улицы оз-Уа видел 12 или 15
человек верхом, призывавших гасить свет и запирать двери [4, р. 229]. Примерно в то же время слуги цирюльника Жана де Руа, проживавшие на улице Сен-Мартен на углу с улицей оз-Уа, также заметили 12-14 человек конных в сопровождении 8 пеших. Эта группа свернула по оз-Уа в сторону улицы Сен-Дени. За ними проследовала группа из 8 или 10 сержантов [4, р. 229-230], но кто их послал осталось неизвестным. Прево Парижа Гийом де Тиньонвиль сам узнал об убийстве между 8 и 9 часами вечера и еще не успел отдать каких-либо распоряжений [4, р. 216].
Последними, кто видел группу конных и пеших стали Жермен Моризе и Жаннен из Бурка, цирюльник и подмастерье с угла улиц оз-Уа и Кенкампуа. Проходя мимо их дома, те потребовали погасить свет, после чего свернули на улицу Сен-Дени [4, р. 235]. Никто не объяснял, зачем эти люди заставляли задувать свечи, привлекая этим к себе внимание. Из приведенных выше показаний свидетелей, Э. Колла сделал вывод, что это убийцы Людовика Орлеанского, и с улицы Сен-Дени они свернули на улицу Моконсей, на которой располагался отель Артуа, где проживал герцог Жан Бесстрашный [8, р. 347]. Данное обстоятельство делает герцога Бургундии причастным к убийству, по меньшей мере, в качестве укрывателя. Однако следствие не смогло проследить путь заговорщиков от места убийства до отеля Артуа. То, что они там укрылись, не является установленным фактом, а только умозаключением Э. Колла, поскольку после улицы Сен-Дени убийц (если это были они) уже никто не видел.
Несмотря на запрет прево, все причастные к покушению на жизнь Людовика Орлеанского свободно покинули Парижа в последующие дни. Жан Бесстрашный в сопровождении шестерых выехал через ворота Сен-Дени 26 ноября, остальные, переодевшись, через другие ворота в разное время. Вскоре все они собрались в замке Ланс в графстве Артуа [11, р. 164]. Ангерран де Монстреле не указал время отъезда заговорщиков из города, что позволяет сделать вывод, что, по крайней мере, часть их уехали уже в ночь на 24 ноября.
Следует отметить, что подготовка к убийству шла вне зависимости от примирительных действий Жана Бесстрашного. Так, герцог Бургундии навещал больного Людовика Орлеанского сначала в Ботэ, а потом в отеле Богемия, демонстрируя знаки внимания, принятые между родственниками. А буквально накануне покушения герцоги демонстративно и публично заключили между собой мир в Нельском отеле. Поведение Жана Бесстрашного, не отменившего и не отсрочившего в такой ситуации исполнение плана покушения на Людовика Орлеанского, шло вразрез с принятыми в обществе правилами поведения, «законами мести» (les lois de la vengeance) [16, р. 761], по выражению К. Говара. А они предписывали декларировать свои намерения публично и не доводить дела до убийства, если предоставлялась возможность [16, р. 755, 762; 17, с. 262]. Достигнутое примирение как раз и представляло собой самый удобный повод избежать кровопролития, но герцог Бургундии им не воспользовался, чем заслужил обвинения в вероломстве со стороны как современников, так и исследователей.
Исследование показало, что действия заговорщиков в июне и ноябре 1407 г. зависели от передвижений Людовика Орлеанского и были привязаны к Парижу, а именно к окрестностям отеля Сен-Поль. По неизвестной причине многолюдная столица показалась им более предпочтительным местом в сравнении с остальными. Не менее важным представляется использование имени Карла VI королевским камердинером для того, чтобы выманить Людовика Орлеанского из отеля Барбетт навстречу ожидавшей его засаде. Все это наводит на мысль о возможной причастности к покушению ближайшего окружения короля, а не только герцога Бургундии. И у этих косвенных соучастников оказалось достаточно власти, чтобы обеспечить ему беспрепятственный выезд из Парижа и позволить избежать наказания.
Литература и источники
1. Chroniques de Perceval de Cagny / Publ. par H. Moranvillé. - Paris : Libraire Renouard, 1902. - 288 p.
2. Choix de pièces inédites relatives au règne de Charles VI / publ. par L. Douet-d'Arcq. - Paris : Chez Jules Renouard, 1863. - T. I. - 462 p.
3. Bonamy, M. Mémoire sur le lieu, les circonstances et les suites de l'assassinat de Louis, duc d'Orléans, frère du roi // Mémoire de l'Acadèmie des Inscriptions. - T. XXI. - P. 515-540.
4. Raymond P. Enquête du Prévot de Paris sur l'assassinat de Louis, duc d'Orléans (1407) // Bibliothèque de l'École des Chartes. - T. 1. - Serie 6. - 1865. - Р. 215-249.
5. Vallet de Viriville, M. Assassinat du duc d'Orléans par Jean sans Peur, duc de Bourgogne // Le magasin de libraire littérature, histoire, philosophie, voyages, poésie. - 1859. - T. 7. - 241-282.
6. Bournon, F. L'hotel royal de Saint-Pol // Mémoires de la Société de l'histoire de Paris et de l'Ile-de-France. - 1880. - T. VI. - P. 56-179.
7. Lettres de Charles Duc d'Orléans & de ses freres au sujet de la mort de leur pere, contre le Duc de Bourgogne, au Roy Charles VI // Histoire générale et particulière de Bourgogne / Par Dom Plancher. - Dijon : Chez Antoine de Fay, 1748. - T. III. - P. CCLXXVIII -
P. cclxxxv.
8. CollasÉ. Valentine de Milan, duchesse d'Orléans. - Paris: Libraire Plon, 1911. - 441 p.
9. Sauval, H. Histoire et recherches des antiquités de la ville de Paris. - Paris : Libraire Ch. Moette; Imprimeur-Libraire J. Chardon, 1734. - T. II. - 759 p.
10. Berty, A. Topographie historique du vieux Paris. - Paris : Imprimerie nationale, 1885. - T.I. -336 p.
11. Monstrelet E. de. Chronique en deux livres. 1400-1444 / par L. Douët-d'Arcq. - Paris: Jules Renouard, 1857. - T. I. - 416 p.
12. Favyn, A. Le théâtre d'honneur et de chevalerie, ou L'histoire des orders militaires des roys et princes de la Chrestienté. - Paris : Chez Robert Fouet, 1620. - T. I. - 915 p.
13. Chronique du religieux de Saint-Denis, contenant le règne de Charles VI de 1380 à 1422 / publ. en latin et traduite par M.L. Bellaguet. - Paris: De l'imprimerie de chapelet, 1841. - T. III. - 775 p.
14. Les chroniques de sire Jean Froissart, qui traitent des merveilleuses emprises, nobles aventures et faits d'armes advenus en son temps / par J.A.C. Buchon. - Paris : A. Desrez, 1835. - T. III. - 695 p.
15. Дефурно, М. Повседневная жизнь времен Жанны д'Арк / Пер. Н.Ф. Васильковой. - СПб.: Евразия, 2002. - 320 с.
16. Gauvard, C. «De grace especial». Crime, État et société en France à la fin du Moyen Âge. - Paris : Éd. de la Sorbonne, 1991.
17. Хёйзинга Й. Осень Средневековья. Исследование форм жизненного уклада и форм мышления в XIV и XV веках во Франции и Нидерландах. - М.: Наука, 1988.
НУЖДИН ОЛЕГ ИГОРЕВИЧ - кандидат исторических наук, доцент Уральского федерального университета. NUZHDIN, OLEG I. - Ph.D. in History, Associate Professor, Ural Federal University (o_nuzhdin@mail.ru).
УДК 94(411)«1542/1603»:273 DOI: 10.24412/2308-264X-2022-6-11-14
ЧУГУНОВА Т.Г., ГОРОДНИЧЕВА К.И., КОРНИЛОВА А.В. И. ЛАТОМУС VS У. ТИНДЕЛ: ДВЕ ИНТЕРПРЕТАЦИИ УЧЕНИЯ О ВЕРЕ И ДОБРЫХ ДЕЛАХ (ПО ТРАКТАТУ И. ЛАТОМУСА «ТРИ КНИГИ ОПРОВЕРЖЕНИЯ
У. ТИНДЕЛА»)
Ключевые слова: Иаков Латомус, Уильям Тиндел, полемика, Реформация, католицизм, Библия, вера, добрые дела.
В статье рассматривается полемика между двумя мыслителями эпохи Реформации - Иаковом Латомусом и Уильямом Тинделом. В центре внимания одна из самых обсуждаемых в этот период религиозных проблем - учение о вере и добрых делах. Полемика шла в те годы, когда У. Тиндел находился в тюрьме по обвинению в ереси. Его полемических сочинений не сохранилось, однако по трактату И. Латомуса можно восстановить суть дебатов и позицию реформатора по данной проблеме. Применяя герменевтический метод исследования, авторы статьи отмечают, что мыслители предлагали две различные интерпретации этой популярной в эпоху Реформации доктрины.
CHOUGOUNOVA, T.G., GORODNICHEVA, K.I., KORNILOVA, A.V. J. LATOMUS VS W. TYNDALE: TWO INTERPRETATIONS OF THE DOCTRINE ABOUT FAITH AND GOOD WORKS (ACCORDING TO THE TREATISE OF J. LATOMUS "THREE BOOKS OF CONFUTATIONS AGAINST
WILLIAM TYNDALE")
Key words: Jacob Latomus, William Tyndale, controversy, Reformation, сatholicism, Bible, faith, good works.
This article discusses the controversy between two thinkers of the Reformation era - J. Latomus and W. Tyndale. In the center of attention is one of the most discussed religious problems during this period - the doctrine of faith and good works. The controversy took place during the years when W. Tyndale was in prison on charges of heresy. His polemical writings have not been preserved, however, according to the treatise of J. Latomus, one can restore the essence of the debate and the position of the reformer on this issue. Applying the hermeneutic method of research, the authors of the article note that thinkers offered two different interpretations of this popular doctrine in the era of the Reformation.
Европейская Реформация дала сильный толчок развитию полемического жанра. Чаще всего полемика велась между представителями различных религиозных течений - протестантами и католиками, однако дискуссии происходили и внутри одного идейного лагеря. Представители духовной элиты затрагивали в своих дебатах такие проблемы, как взаимодействие духовной и светской властей, интерпретация учения о вере и добрых делах, перевод основных библейских терминов и многие другие. Острые диспуты шли между Т. Мором и английскими реформаторами У. Тинделом и Дж. Фритом, М. Лютером и Эразмом Роттердамским, королем Генрихом VIII и М. Лютером и многими другими известными учеными и государственными деятелями той эпохи. Оппоненты не стеснялись в выражениях, обвиняли друг друга в безумии, расшатывании общественных институтов, обрушивали друг на друга самые ядовитые фразы [1, р. 4].
Полемика продолжалась даже тогда, когда представители оппозиционного лагеря находились в тюрьмах по обвинению в ереси. Одним из таких продолжительных и интересных полемических сражений стал спор между фламандским богословом Иаковом Латомусом (1475-
