CC BY
138
А.А. Трунин*
Толкование договора в праве США: соотношение субъективного и объективного толкования**
Аннотация. В настоящей статье рассматривается толкование договора в праве США с точки зрения соотношения субъективного и объективного толкования. Автором проанализированы положения Restatement of the Law (Second. Contracts 2d.), Единообразного торгового кодекса, Corpus Juris Secundum, а также правила о толковании договора в Гражданских кодексах Луизианы и Калифорнии. Приведены док-тринальные точки зрения и судебная практика.
Ключевые слова: толкование договора, США, Restatement of the Law, Единообразный торговый кодекс,Corpus Juris Secundum, Гражданский кодекс Луизианы, Гражданский кодекс Калифорнии.
Общие правила толкования договора в федеральном законодательстве США отсутствуют, поскольку регулирование отношений гражданско-правового характера отнесено, за отдельными исключениями, к компетенции штатов. В связи с этим вопросы толкования договора решаются в судебной практике; некоторые нормы о толковании содержатся в законах штатов, а в Калифорнии и Луизиане — в Гражданских кодексах, источником которых послужило общее право1.
Особое значение при толковании договора признается за Единообразным торговым кодексом (далее — ЕТК)2 как модельным законом для торговых сделок и Сводом правил о договорах (Restatements of Contracts3, далее — Restatement, Second, Contracts), являющегося важнейшим вторичным источником («Sekundarquelle») регулирования, который привлекается при толковании неурегулированного или неоднозначно урегулированного вопроса4. Полезным является
1 См.: Шумилов В.М. Правовая система США. М.: Меж-дунар. отношения, 2006. С. 135, 139. Правовое регулирование толкования договора в отдельных штатах США представляет несомненный интерес. В качестве примера такого регулирования в настоящей работе выбраны Гражданские кодексы Калифорнии и Луизианы, тем более что, насколько нам известно, данные нормы не освещались в отечественной литературе.
2 URL: http://www.law.cornell.edu/ucc.
3 См.: Restatement of the Law. Second. Contracts 2d. Vol. 2. American Law Institute Publishers, 1981.
4 См.: Harrer / Wiegmann. Handbuch des US-amerikanischen
Handels-, Gesellschafts- und Wirtschaftsrechts. Bd. 1. Assmann
Heinz-Dieter, Bungert Hartwin (Hrsg.). München: C.H. Beck
Verl., 2001. S. 64-65.
также обращение к энциклопедии Corpus Juris Secundum (C.J.S., далее — C.J.S. Contracts), содержащей ссылки на судебную практику5.
По мнению Матиаса Рейманна (Mathias Reimann), отсутствие единого мнения относительно цели толкования обусловливает небольшое количество надежных правил, в большинстве случаев — лишь общие тенденции6.
В доктрине договорного права существуют представители как объективной (с точки зрения «reasonably intelligent third person»), так и субъективной (с точки зрения действительной воли сторон) теории толкования, наиболее известными из которых являлись Сэмюэль Уиллистон (Samuel Williston) и Артур Линтон Корбин (Arthur Linton Corbin). Если Уиллистон в духе строго объективного толкования утверждал, что «so the meaning given the words of a writing by a reasonably intelligent third person will by given to them, though that meaning is not one that would be anticipated by one party.. or the other», то Корбин, подчеркивая приоритет субъективного толкования, писал: «if the defendant admits that he gave the same meaning to the words as did the plaintiff, he should not escape liability by convincing the court that no reasonable man in his place would have given the words that meaning and that no reasonable man in the other party's place would have expected him to do so»7.
5 В части толкования договора см.: Corpus Juris Secun-dum. Vol. 17A. St. Paul, Minn.: Thomson West, 1999. P. 311 etc.
6 См.: Reimann M. Einführung in das US-amerikanische Privatrecht. München: C.H. Beck Verl., 2004. S. 44.
7 Цит. по: Cerutti R. Das U.S. amerikanische Warenkaufrecht mit rechtsvergleichenden Hinweisen auf das schweizerische
© Трунин А.А., 2015
* Трунин Александр Александрович — LL.M (Гамбург), соискатель кафедры гражданского права юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. [aa_trunin@mail.ru]
199106, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Наличная, д. 11, кв. 3.
** Данная статья подготовлена на основе доклада, сделанного на Круглом столе, проведенном в рамках Зимней школы молодых ученых «Продвижение юридических школ на российском научном пространстве» (30 января — 4 февраля 2015 г., Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина).
Тот факт, что приоритет при толковании договора ранее скорее отдавался именно дословному тексту, а не намерению сторон можно продемонстрировать следующей цитатой из решения Верховного суда Калифорнии: «некоторые суды выразили мнение, что договорные обязательства создаются просто выражением определенных слов, независимо от того, было ли в действительности намерение принять на себя такие обязательства8. Согласно данному взгляду, договорные обязательства возникают не из намерения сторон, а из факта использования определенных магических слов. Доказательства намерения сторон становятся, поэтому, неважными»9.
Матиас Рейманн отмечает, что если раньше преобладало объективное толкование договора, то сегодня при толковании склоняются к выяснению субъективного намерения сторон, а тенденция в целом направлена от формального к гибкому толкованию в свете цели договора10. Признание ограниченных возможностей толкования договора только при помощи значения использованных в договоре слов признается в судебной практике11 и
und das deutsche Recht, das CISG sowie die UNIDROIT Principles. Zürich: Schulthess Polygraphischer Verl., 1998. S. 205.
8 «"A contract has, strictly speaking, nothing to do with the personal, or individual, intent of the parties. A contract is an obligation attached by the mere force of law to certain acts of the parties, usually words, which ordinarily accompany and represent a known intent". (Hotchkiss v. National City Bank of New York (S.D.N.Y. 1911) 200 F. 287, 293. See also C.H. Pope & Co. v. Bibb Mfg. Co. (2d Cir. 1923) 290 F. 586, 587; see 4 Williston on Contracts (3d ed. 1961) 612, pp. 577-578, 613, p. 583)». URL: http://scholar.google.com/scholar_case?case= 3574754840919265063.
9 Pacific Gas & E. Co. v. GW Thomas Drayage etc. Co., 69 Cal. 2d 33. URL: http://scholar.google.com/ scholar_ case?case=3574754840919265063.
10 Cm.: Reimann M. Op. cit. S. 44.
11 Pacific Gas & E. Co. v. GW Thomas Drayage etc. Co., 69 Cal. 2d 33: «If words had absolute and constant referents, it might be possible to discover contractual intention in the words themselves and in the manner in which they were arranged. Words, however, do not have absolute and constant referents. [3] "A word is a symbol of thought but has no arbitrary and fixed meaning like a symbol of algebra or chemistry..." (Pearson v. State Social Welfare Board (1960) 54 Cal.2d 184, 195 [5 Cal.Rptr. 553, 353 P.2d 33].) The meaning of particular words or groups of words varies with the "verbal context and surrounding circumstances and purposes in view of the linguistic education and experience of their users and their hearers or readers (not excluding judges). ... A word has no meaning apart from these factors; much less does it have an objective meaning, one true meaning". (Corbin, The Interpretation of Words and the Parol Evidence Rule (1965) 50 Cornell L.Q. 161, 187.) [4] Accordingly, the meaning of a writing "can only be found by interpretation in the light of all the circumstances that reveal the sense in which the writer used the words. The exclusion of parol evidence regarding such circumstances merely because the words do not appear ambiguous to the reader can easily lead to the attribution to a written instrument of a meaning that was never intended" [Citations omitted.] (Universal Sales Corp. v. California Press Mfg. Co., supra, 20 Cal. 2d 751, 776 (concurring opinion); see also, e.g., Garden State Plaza Corp. v. S.S. Kresge Co. (1963) 78 N.J. Super. 485 [189 A.2d 448, 454]; Hurst v. W. J. Lake & Co. (1932) 141 Ore. 306, 310 [16 P.2d 627, 629, 89 A.L.R. 1222]; 3 Corbin on Contracts (1960 ed.) 579, pp. 412-431; Ogden and Richards, The Meaning of Meaning, op.cit supra 15; Ullmann, The Principles of Semantics, su-
доктрине, которая в настоящее время, по мнению некоторых авторов, отдает приоритет субъективной теории12.
Но при этом однозначное подтверждение приоритета субъективного толкования сложно найти в ЕТК или Restatement, Second, Contracts. Если ЕТК в принципе не содержит такого рода норм, то в Restatement речь идет скорее об общем значении или смысле, разделяемом сторонами («common meaning of the parties»), который необходимо искать при толковании13. И хотя Ромео Черутти (Romeo Cerutti), отмечая все же в качестве общего правила объективное толкование (объективный взгляд разумного лица, но не сторон договора), усматривает в этом основу для субъективного толкования в духе общей воли сторон14, по нашему мнению, акцент на общем значении или смысле гораздо более важен с точки зрения цели толкования, поскольку указывает непосредственно на саму его суть.
Примечательно, что C.J.S.Contracts в общих положениях толкования договора обращает внимание на термины и обычное значение слов (§ 302 и комментарий к нему), грамматическое толкование и значение пунктуации (§ 30615), и только затем определяет значение намерения сторон (§ 308—313). При оценке данных положений основания говорить о безусловном приоритете субъективного толкования отсутствуют.
Так, § 308 (a) C.J.S. Contracts предусматривает, что «the primary and overriding purpose of contract law is to ascertain and give effect to the intentions of the parties, as far as that may be done consistently with legal principles, statutes, good morals, or public policy». В свою очередь, § 308 (b) C.J.S. Contracts в случае неясности условий договора предлагает устанавливать намерения сторон, исходя из всех фактов и обстоятельств: «since the purpose of a contract is to express the intention of the parties regarding the subject matter, a determination of what that intention was requires an interpretation of the contract; however, where a contract is ambiguous, the parties' intention may be ascertained from all of the facts and circumstances».
В соответствии с намерением сторон следует читать договор, не обращая внимания на ошибки и пробелы (§ 329 C.J.S. Contracts). При толковании договора не должны приниматься во внимание слова, которые подчищены в тексте («erasures») или вычеркнуты, но при нали-
pra, 61; McBaine, The Rule Against Disturbing Plain Meaning of
Writings (1943) 31 Cal.L.Rev. 145)». URL: http://scholar.google.
com/ scholar_case?case=3574754840919265063.
12 См.: Cerutti R. Op. cit. S. 205-206.
13 См.: Комментарий «с» к § 201 Restatement, Second, Contracts.
14 См. подробнее: Cerutti R. Op. cit. S. 205-208.
15 Которое, впрочем, уступает толкованию, лучше
соответствующему намерению сторон, что видно из
договора в целом и обстоятельств (см.: Corpus Juris Secun-
dum. P. 319).
чии неопределенности, допускающей двоякое толкование, такие слова необходимо учитывать для установления намерения сторон (§ 331 C.J.S. Contracts). Тем не менее ограниченное значение намерения сторон следует из иных параграфов, например 30916 и 31017 C.J.S. Contracts.
В комментарии к § 310 C.J.S. Contracts со ссылками на судебную практику отмечается, что договор является результатом того, что было сказано сторонами, а не того, о чем они намеревались сказать. Поэтому при толковании договора вопрос заключается не в том, какое намерение или понимание могло существовать в уме сторон, но в том, какое намерение было выражено посредством речи («language»). Суд не может пытаться установить действительную умственную деятельность («mental process») сторон по отношению к договору или их душевное состояние («state of mind»), когда договор был составлен; решающим фактором является объективное, а не субъективное намерение сторон. Таким образом, каковым бы ни было действительное намерение сторон, договор должен приводиться в исполнение так, как он выражен, при отсутствии доказательств обмана, введения в заблуждение, случайности или ошибки18.
Согласно Restatement, задача толкования договора состоит в том, чтобы установить его содержание и значение его условий: «Interpretation of a promise or agreement or a term thereof is the ascertainment of its meaning» (§ 200 Restatement, Second, Contracts). Для толкования содержания договора следует учитывать явно выраженные посредством слов или поведения намерения (волеизъявления) договаривающихся сторон19.
При этом § 201 Restatement, Second, Contracts предусматривает, что если стороны придавали одинаковое значение обещанию или соглашению
16 «Unless it is ambiguous, the language of a written contract governs in determining its effect and operation, and the parties' intent ordinarily is determined solely from the language of the contract».
17 «It is the intention expressed in a contract, and not an unexpressed intention, which controls the construction of the contract».
18 См.: Corpus Juris Secundum. P. 329.
19 См.: Emerson R. W Business Law. N-Y.: Barron's. 2004. P. 77; Hay P. US-Amerikanisches Recht. Ein Studienbuch. München: C.H. Beck Verl., 2011. S. 113. John Martin Esquire Trustee Inc v. Monumental Life Insurance Co, 240 F.3d 223 (3rd Cir. 2001): «In interpreting a contract, a court must first consider the intent of the parties as expressed in the words used in the agreement» (http://openjurist.org/240/f3d/223/john-martin-esquire-trust-ee-inc-v-monumental-life-insurance-co). Pacific Gas & E. Co. v. GW Thomas Drayage etc. Co., 69 Cal. 2d 33: «the intention of the parties as expressed in the contract is the source of contractual rights and duties. A court must ascertain and give effect to this intention by determining what the parties meant by the words they used». URL: http://scholar.google.com/scholar_ case?case=3574754840919265063. В.М. Шумилов отмечает, что в договорном праве США намерение лица определяется по внешним (объективным) признакам, исходя из поведения и его восприятия, свойственных некоему стандартному разумному человеку, а не по его личному, субъективному отношению (см.: Шумилов В.М. Указ. соч. С. 153).
или их условию, то толкование должно быть в соответствии с этим значением. Если же стороны придавали различное значение обещанию или соглашению или их условию, то они толкуются в соответствии со значением, придаваемым одной из сторон, если во время совершения соглашения (а) эта сторона не знала о каком-либо отличающемся значении, придаваемом другой стороной, и другая сторона знала значение, придаваемое первой стороной; или (b) у этой стороны отсутствовали основания знать о каком-либо отличающемся значении, придаваемом другой стороной, и у другой стороны имелось основание знать значение, придаваемое первой стороной. В ином случае стороны договора не связаны имеющимся у них различным значением.
Но насколько исходным пунктом толкования является установление согласованных в момент заключения договора намерений сторон, настолько правовые возможности для установления общих намерений ограничены: по общему правилу, толкование договора не может отклоняться от общепринятого значения дословного текста договора20. Для необходимости толкования договора требуется наличие неопределенности или двусмысленности («ambiguity»), о которой не свидетельствует простое расхождение во мнении сторон договора о том или ином его толковании, но скорее требуется разумное и объективное допущение возможности различного толкования21. Если письменный договор является ясным и определенным, то его значение должно определяться только его содержанием, внутри которого («within the four corners of the contract») и подлежит установлению намерение сторон с учетом их разумных ожиданий («the four corners rule»)22.
Не без влияния доктрины в лице Корбита это правило со временем стало гибким и допускает при толковании учет всех обстоятельств (включая переговоры), даже если выраженный в письменном договоре буквальный смысл вполне ясен; хотя последовательного применения данного правила с учетом «parol evidence rule» в таком виде тоже нет23.
Стоит также рассмотреть подходы к толкованию договора, закрепленные в Гражданских кодексах штатов Луизиана и Калифорния.
20 См.: Elsing S. H., Van Alstine M. P. US-amerikanisches Handels- und Wirtschaftsrecht. Heidelberg: Verl. Recht und Wirtschaft, 1999. S. 90.
21 См.: Rhone-Poulenc Basic Chemicals Co. v. American Motorists Ins. Co., 616 A.2d 1192, 1195 (Del. 1992). URL: https:// casetext.com/case/rhone-poulenc-v-american-motorists-ins.
22 См.: Mellon Bank, 619 F.2d at 1010. URL: http://open-jurist.org/619/f2d/1001/mellon-bank-na-v-aetna-business-credit-inc; John Martin Esquire Trustee Inc v. Monumental Life Insurance Co, 240 F.3d 223 (3rd Cir. 2001). URL: http:// openjurist.org/240/f3d/223/john-martin-esquire-trustee-inc-v-monumental-life-insurance-co; § 303 и 309 C.J.S. Contracts и комментарии к ним.
23 См.: Cerutti R. Op. cit. S. 209-213; § 214 (с) Restatement, Second, Contracts.
Согласно ст. 2045 Гражданского кодекса Луизианы (1870)24, толкование договора заключается в определении общего намерения сторон. Однако если формулировки договора являются ясными и определенными и не приводят к бессмысленным последствиям, дальнейшее толкование в поисках намерения сторон не допускается (ст. 2046 ГК). Вряд ли можно говорить, что данная норма предусматривает приоритет буквального толкования, поскольку условие ее применения заключается в наличии последствий, имеющих смысл, то есть, по сути, в толковании условий договора согласно телеологическому критерию.
Своеобразный баланс между намерением сторон и буквальным толкованием отражен в ст. 2051 и 2052 ГК Луизианы25. Согласно ст. 2051 ГК несмотря на то, что договор сформулирован в общих чертах, он должен толковаться как охватывающий лишь те вещи, которые стороны очевидным образом намеревались в него включить. В случае когда стороны имеют в виду общую сферу применения договора («contract of general scope»), но с целью устранения сомнения включают условие, которое описывает определенную ситуацию, толкование не должно ограничивать сферу применения договора только данной ситуацией (ст. 2052 ГК).
Гражданский кодекс Калифорнии (1872)26 подходит к толкованию договора с точки зрения баланса субъективного и объективного толкования. При этом, согласно ст. 1635 ГК, любые договоры, как публичные, так и частные, следует толковать по одним и тем же правилам, за исключением случаев, предусмотренных кодексом. Общим критерием, объединяющим субъективное и объективное толкование и предоставляющим в известной мере приоритет намерению сторон или тексту договора, является их определенность.
Так, с одной стороны, договор должен толковаться таким образом, чтобы осуществить взаимное намерение сторон, каковым оно было во время заключения договора, настолько, насколько оно является определенным и законным (ст. 1636 ГК). Согласно ст. 1643 ГК, договор должен получить такое толкование, которое делает его законным, действительным, определенным, разумным и способным к тому, чтобы быть приведенным в исполнение, если такое толкование может быть достигнуто, не нарушая намерения сторон. В целях установления намерения сторон, даже в случае какого-либо сомнения, применению подлежат правила данной главы ГК (ст. 1637 ГК).
С другой стороны, согласно ст. 1638 ГК, текст договора («language of a contract») должен опреде-
лять его толкование, если текст является ясным и определенным, и не содержит нелепости. При этом если договор сведен к письменному соглашению, то намерение сторон подлежит установлению по возможности только исходя из данного соглашения; с соблюдением, однако, иных положений настоящего раздела (ст. 1639 ГК).
Сбалансированность данным правилам придают иные нормы ГК. Например, ст. 1640 ГК предусматривает, что если вследствие обмана, ошибки или случайности письменный договор не выражает реальное намерение сторон, такое намерение должно приниматься во внимание, а неверная часть письменного соглашения игнорироваться. Или ст. 1648 ГК: как бы широко ни были изложены условия договора, он распространяется только на те вещи, относительно которых стороны очевидным образом намеревались заключить договор. Не должны приниматься во внимание формулировки («words») в договоре, которые совершенно несовместимы с его природой или основным намерением сторон (ст. 1653 ГК).
По сути, на основе приоритета намерения сторон сформулирована ст. 1651 ГК: в случае если договор частично написан и частично напечатан, или часть договора написана или напечатана на основании особого указания сторон и с особенным вниманием к их намерению, а оставшаяся часть воспроизведена из формы, первоначально подготовленной без особого внимания к соответствующим особенностям договора и его сторон, то написанная часть договора имеет преимущественную силу («control») над его напечатанной частью, а полностью незаимствованная («purely original») часть имеет преимущественную силу над воспроизведенной из первоначальной формы. И если обе части совершенно несовместимы, то последнюю, насколько это возможно, не следует принимать во внимание27.
Ключевой нормой, закрепляющей горизонт понимания волеизъявления, является ст. 1649 ГК. Согласно данной статье, если условия обещания («promise») в любом отношении двусмысленны или неопределенны, то обещание подлежит толкованию в том смысле, в котором, как полагал в момент обещания должник («promisor»), оно было понято кредитором («promisee»).
Особенность этой нормы в том, что здесь, по сути, не идет речь исключительно о горизонте понимания адресата обещания, но о корреляции (и возможном совпадении) двух горизонтов понимания — должника и кредитора.
24 URL: http://www.legis.la.gov/legis/Laws_Toc. aspx?folder=67&level=Parent.
25 Источником данных норм, очевидно, были ст. 1163 и 1164 Гражданского кодекса Франции.
URL: http://leginfo.legislature.ca.gov/faces/codes.xhtml;js _
essionid=ca3bc1ed557a4be804dfdab88361. 27 Ср.: § 325 C.J.S. Contracts.
26
Библиография:
1. Шумилов В.М. Правовая система США. М.: Междунар. отношения, 2006. 408 с.
2. Cerutti R. Das U.S. amerikanische Warenkaufrecht mit rechtsvergleichenden Hinweisen auf das schweizerische und das deutsche Recht, das CISG sowie die UNIDROIT Principles. Zürich: Schulthess Polygraphischer Verl., 1998. 541 s.
3. Corpus Juris Secundum. Vol. 17A. St. Paul, Minn: Thomson West, 1999. 1003 p.
4. Elsing S.H., Van Alstine M.P. US-amerikanisches Handels- und Wirtschaftsrecht. Heidelberg: Verl. Recht und Wirtschaft, 1999. 377 S.
5. Emerson R.W Business Law. N-Y.: Barron's, 2004. 708 p.
6. Harrer / Wiegmann. Handbuch des US-amerikanischen Handels-, Gesellschafts- und Wirtschaftsrechts. Bd. 1. Assmann Heinz-Dieter, Bungert Hartwin (Hrsg.). München: C.H. Beck Verl., 2001.
7. Hay P. US-Amerikanisches Recht. Ein Studienbuch. München: C.H. Beck Verl., 2011. 360 S.
8. Reimann M. Einführung in das US-amerikanische Privatrecht. München: C.H. Beck Verl., 2004. 378 S.
9. Restatement of the Law Second. Contracts 2d. Vol. 2. American Law Institute Publishers, 1981.
References (transliteration):
1. Shumilov V.M. Pravovaja sistema SShA. M.: Mezhdunar. otnoshenija, 2006. 408 s.
Материал поступил в редакцию 17 февраля 2015 г.
Contract interpretation in the US law: correlation between objective and subjective interpretations
TRUNIN, Aleksandr Aleksandrovich — LL.M (Hamburg), postgraduate student of the Department of Civil Law of
the Law Faculty of the St. Petersburg State University.
[aa_trunin@mail.ru]
199106, Russia, St. Petersburg, ul. Nalichnaya, 11, kv. 3.
Review. This article considers interpretation of contract under the law of the USA from the point of view of the correlation between subjective and objective interpretation. The author analyses the provisions of the Restatement of the Law (Second. Contracts 2d.), the Uniform Commercial Code, Corpus Juris Secundum, and also rules of interpretation of contract in the Civil Codes of Louisiana and California. The doctrinal points of view and court practice are provided.
Keywords: interpretation of contract, USA, Restatement of the Law, Uniform Commercial Code, Corpus Juris Secun-dum, Civil Code of Louisiana, Civil Code of California.
