CC BY
49
К.И. ДЕКАТОВА (Волгоград)
ТИПЫ СЕМИОЛОГИЧЕСКОГО КОНФЛИКТА В ПРОЦЕССЕ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ЯЗЫКОВОГО ЗНАКА В РЕЧИ
Проанализирована роль семиологического конфликта в процессе функционирования языкового знака в речи. Охарактеризованы сущностные признаки основных типов семиологического конфликта.
Как и развитие любого системного образования, эволюция языковой системы связана с модификациями ее элементов. Известно, что всякое развитие представляет собой преобразование, в процессе которого, как правило, возникает противостояние нового и старого состояний объекта. Эволюционное изменение языкового знака не является исключением и тоже сопровождается возникновением подобного конфликта: в ходе актуализации языковой единицы в речи происходит столкновение системной (старого) и речевой (нового) модификации знака. Данный конфликт можно назвать семиологическим, поскольку он рождается в процессе функционирования единицы языка в речевом пространстве, который рядом лингвистом рассматривается как семиологический процесс (А.А. Уфимцева, Ю.С. Степанов, Н.Ф. Але-фиренко).
Вслед за создателями общей теории конфликтов, разрабатывавших системный подход к изучению конфликтных ситуаций (Т. Парсонс, В.А. Светлов, А.Я. Ацу-пов, А.И. Шипилов, А.В. Дмитриев и др.), мы рассматриваем семиологический конфликт как системное явление, проявляющееся в структурном дисбалансе отношений между «виртуальной» и «актуальной» модификациями знака в семиологическом акте (акте актуализации языкового знака в речи).
Анализ семиологического конфликта окажется неполным, если его ограничить лишь характеристикой структуры конфликтных отношений. Языковой знак, будучи элементом открытой языковой системы, является динамической сущностью, находящейся в постоянном взаимодействии с окружающей действительностью, что
и является одной из основных причин, порождающих конфликтное столкновение между значением и речевым смыслом. В связи с этим для понимания сущности се-миологического конфликта немаловажным становится исследование динамики развития и разрешения конфликтных состояний знака в процессе его функционирования.
В специальной литературе, посвященной проблемам конфликтологии, описаны различные классификации конфликтов по типу разрешения конфликтных ситуаций. Использование результатов анализа этой классификационной работы в лингвистических исследованиях оказывается весьма полезным для выявления и описания разновидностей семиологических конфликтов. Во многих научных трудах по конфликтологии содержится разделение конфликтов на деструктивные, или конфликты-катастрофы, затяжные, повторяющиеся, или конфликты-пульсации, и стабилизирующие конфликты (В.А. Светлов, А.Я. Ацу-пов, А.И. Шипилов, А.В. Дмитриев и др.). Конфликтами-катастрофами называют те конфликтные явления, которые приводят к необратимым изменениям качества системы вплоть до ее уничтожения. Конфликты-пульсации характеризуют как периодически возобновляющиеся, но не изменяющие качества системы. Стабилизирующие конфликты, согласно мнению исследователей, приводят систему к преобразованию и при этом выводят ее на новый уровень стабильности. Данная классификация не отражает всего многообразия исходов конфликтных ситуаций: многие конфликты оказываются настолько сложными явлениями, что характеризуются комбинацией признаков различных типов конфликта.
Семиологический конфликт - не менее многомерное явление, чем любой другой конфликт, поэтому его отнесение к какому-то из вышеназванных классов конфликтов является сложной задачей. Чтобы решить эту задачу корректно, попытаемся учесть тот факт, что семиологический акт может представлять собой не только зна-коупотребление, но и знакообразование (собственно семиозис), и конфликт в этих разновидностях семиологического акта имеет отличительные черты. Знакообразо-вание - процесс порождения знака, заключающийся, прежде всего, в установлении
© Декатова К.И., 2008
связи между его формой и содержанием. Процесс знакообразования происходит в речи, и начальным этапом знакообразова-ния, по всей вероятности, можно считать формирование «актуальной» модификации семиотической единицы. «Ничто не входит в язык, что не было бы раньше испытано в речи» (Соссюр 2004: 156). Возникновение виртуальной модификации - это следующий за речевым этап формирования языкового знака, сущность которого заключается в процессе встраивания рожденной в речи знаковой единицы в систему языка. При этом вряд ли следует рассматривать семиологический акт как установление отношений между модификациями только в одностороннем направлении: движение от речи к системе языка. Единицы речи возникают не без поддержки языковой системы: «тело» знака, его семантическая структура формируются на базе уже существующего в языке «строительного материала». Поэтому семиологический акт как знакообразование - это двусторонние отношения языка и речи. Первичная номинация, т. е. знакообразование прямономинативных единиц, бесконфликтна, по крайней мере, вряд ли можно говорить о дисбалансе отношений между означаемым и означающим рождающегося знака. Семиологический конфликт - это элемент не первичного знакообразования, а неотъемлемый эффект знакоупотребления, т. е. семиологического процесса, заключающегося в актуализации в речи системной языковой единицы. Данный конфликт периодически возобновляется, возникая всякий раз, когда знак оказывается в речевом контексте. Это происходит вследствие того, что знак, как уже было сказано выше, является динамическим образованием. Важнейшим же признаком любой динамической системы является ее способность совершать функциональный цикл, обладающий хотя бы одной переменной, «маркированной в качестве «входа», через который система получает энергию извне» (Светлов: 450). Языковой знак, попадая в дискурсивное пространство, начинает активно контактировать с внешней средой, актуальная модификация знака становится той переменной семиологического процесса, которая оказывается открытой для поступления «энергии извне» - новых смыслов. Например, проанализируем динамические свойства знака
стол, употребленного во фрагменте цикла произведений М.И. Цветаевой «Стол»:
Мой письменный верный стол!
Спасибо за то, что, ствол Отдав мне, чтоб стать - столом, Остался - живым стволом!
С листвы молодой игрой Над бровью, с живой корой,
С слезами живой смолы,
С корнями до дна земли! (Цветаева, 1990: 410).
В стихотворении Цветаевой лексема стол попадает под воздействие ряда внешних факторов - дискурсивной ситуации, отражения объекта номинации, речевого окружения и др. Вследствие этого лексическое значение «предмет мебели в виде широкой горизонтальной пластины на опорах, ножках», хотя и оказывается основанием смысла словоформы стол, все же не остается неизменным. Смысл актуальной модификации знака не является полностью тождественным значению виртуальной модификации, он пополняется такими рожденными в дискурсе смысловыми элементами, как ‘предмет, обладающий свойствами живой сущности’, ‘предмет, способный хранить память своей первоосновы -ствола дерева’, ‘предмет, сопровождавший лирическую героиню в ее скитаниях’ и др. Эти образованные в семиологическом акте смысловые элементы, делающие речевой смысл знака противопоставленным системному значению знака в процессе верификации идентичности знаковых модификаций, и являются «новой энергией», запускающей механизмы динамики отношений между сторонами знака. Перемен-ной-«входом», связывающей знак с «внешним источником энергии», является актуальная модификация знака. Следует также подчеркнуть, что актуальная модификация пополняется новыми смыслами, связываясь с обусловливающей их возникновение внешней средой не напрямую, а опосредованно. Посредником между актуальной модификацией знака и ситуацией, в которой оказывается объект номинации, выступает когнитивная база дискурса в целом и ее составная часть - когнитивная основа словоформы в частности. Семиологиче-ский конфликт, возникающий в процессе взаимодействия значения лексемы стол и смысла словоформы стол в произведении Цветаевой, - это один из этапов функ-
ционирования данного знака. Он рождается и разрешается в процессе актуализации виртуальной единицы, но разрешение данного конфликта в конкретном речевом фрагменте не защищает лексему стол от участия в семиологическом конфликте в ходе ее употребления в другом речевом акте. Семиологический конфликт возникает всякий раз, когда лексема оказывается в речевой стихии. Иными словами, данный конфликт можно охарактеризовать как периодически возобновляющийся и отнести к пульсирующим конфликтам. Для данного типа конфликтов признак периодического возобновления несбалансированных отношений является необходимым, но недостаточным. Важным для правильного определения разновидности конфликта является вектор изменений конфликтных отношений, который может быть направлен либо в сторону эскалации (наращивание) конфликта и разрушения структурных отношений, либо в сторону положительного разрешения конфликта. «Эскалация конфликта - это ключевая, самая напряженная его стадия, когда происходит обострение всех противоречий между его участниками» (Ратников: 124). Нередко эскалация конфликта приводит к «гибели» системы. Однако система, как правило, «запрограммирована» на преодоление конфликта. «В системе, находящейся в состоянии конфликта, возникает внутреннее стремление преодолеть его, то есть найти или создать новый способ сбалансированного существования всех своих элементов» (Светлов, 2005: 29). Таким образом, одним из важных признаков многих систем является стремление к бесконфликтному состоянию. Разрешение же конфликта, по мнению ученого, может завершаться по-разному: результатом устранения системной дестабилизации может быть как качественное преобразование системы, так и сохранение ее качественных признаков.
Семиологический конфликт - это положительно разрешающийся конфликт. Итогом стабилизации семиологического конфликта может быть качественное изменение или сохранение семантической структуры знака, а следовательно, изменения или сохранения исходной связи означаемого и означающего. Необходимо уточнить, что в контексте нашего исследования
к качественным изменениям не относится такое семантическое преобразование, которое не изменяет исходные связи между макрокомпонентами семантической структуры знака. Так, сравним два типа разрешения семиологического конфликта в процессе употребления лексемы лететь во фрагментах двух лирических произведений:
1) Из-под копыт -
Грязь летит!
Шаль, как щит («Цыганская свадьба». Цветаева: 473).
2) По клавишам - уже летят!
Гремят вскипающие звуки,
Как водопад («Чародей». Там же).
В первом фрагменте в ходе употребления слова лететь возникает семиологи-ческий конфликт, основанный на столкновении значения «передвигаться по воздуху» и смысла «передвигаться по воздуху, разлетаясь в разные стороны». Актуальная модификация знака содержит дополнительные, контекстуально обусловленные смысловые элементы ‘разлетаться в разные стороны’, ‘лететь по траектории от земли вверх и на землю’ и др. Однако сигнификативно-денотативные отношения остаются неизменными: «обогащенный» новыми смыслами сигнификат сохраняет ядро, которое составляют семы лексического значения, и слово не утрачивает прежнюю денотативную соотнесенность. Разрешение семиологического конфликта в данном случае не оказывается разрушительным для семантической структуры знака, а следовательно, не приводит к качественному изменению отношений между означаемым и означающим знака. Подобный семио-логический конфликт, постоянно возникающий, но не приводящий к качественному изменению знака, является пульсирующим.
Во втором фрагменте разрешение конфликта происходит иначе. Столкновение значения «передвигаться по воздуху» со смыслом «играть, быстро перебирая пальцами, прикасаясь клавишам музыкального инструмента» завершается полным преобразованием денотативно-сигнификативной части семантической структуры знака лететь. В актуальной модификации знака означающее вступает в «союз» с означаемым, которое состоит из нового денотативного и сигнификативного макрокомпонентов. Качественные преобразования зна-
ка в процессе данного семиологического конфликта не позволяют назвать его пульсирующим. Разрушительный итог разрешения конфликтной ситуации - это признак конфликта-катастрофы.
Таким образом, семиологические конфликты, возникающие в процессе знако-употребления, являются периодически повторяющимися, но их динамические характеристики могут быть разными: данные конфликты могут разрешаться, приводя к необратимым изменениям в семантической структуре или сохраняя семантическую структуру знака, в связи с чем семиоло-гические конфликты можно разделить на конфликты с признаками конфликтов-пульсаций и конфликтов-катастроф.
Вышеизложенный вывод нуждается в комментарии, поскольку о возникновении конфликтов-катастроф как явлении семио-логического акта можно говорить только в случае, если данный акт рассматривается как знакоупотребление, а не знакообразо-вание. Однако в процессе функционирования знака вряд ли возможно обнаружить факты полного структурного разрушения семиотической единицы, поскольку это противоречило бы условиям успешной коммуникации. Динамическая траектория се-миологического конфликта не может определяться исключительно катастрофическим сценарием. В ходе разрешения ряда конфликтов действительно происходит разрушение связи между означаемым и означающим, но на этом семиологический акт не прерывается, поскольку разрыв отношений не приводит к сбалансированию се-миологического цикла. В подобных ситуациях семиологический акт не заканчивается «уничтожением» знака, так как разрыв отношений между означаемым и означающим становится началом образования новой семиотической единицы. Поэтому о конфликте-катастрофе справедливо говорить только в ходе анализа функционирования знака, становящегося деривационной основой другого знака. Катастрофическим конфликт оказывается только для виртуальной модификации знака, радикально преобразующегося в речи, но не для его актуальной модификации, в которой отношения между означающим и новым означаемым стабилизируются. Такой тип конфликта называют стабилизирующим конфликтом.
Стабилизирующий семиологический конфликт возможен в семиологическом
процессе, совмещающем признаки знако-употребления и знакообразования. Этот тип конфликта характерен для процесса формирования знаков непрямой номинации, разновидностью которых являются знаки косвенно-производной номинации. Например, динамикой стабилизирующего семиологического конфликта характеризуется семиологический акт, в ходе которого формируется фразеологизм безгрешные доходы «взятки, принимаемые в виде добровольных приношений». «Выражение возникло в речи чиновников-взяточников. В литературный язык оно попало, видимо, из стихотворения Н.А. Некрасова «Миша» (1851): Человек он был новой породы, // Исключительно честь понимал // И безгрешные даже доходы // Называл воровством, либерал!» (Бирих 2005: 199).
В речевом фрагменте значение лексем безгрешные «лишенные греха, грехов, греховных помыслов» и доходы «деньги или материальные ценности, получаемые от предприятия или от какого-либо рода деятельности» вступает в конфликтные отношения с речевым смыслом сочетания слов безгрешные доходы. Конфликт оказывается катастрофическим, разрушительным для структуры отношений между означаемым и означающим словесных знаков, но стабилизирующим для структуры отношений между означаемым и означающим нового, фразеологического знака. Это происходит потому, что структурный дисбаланс преодолевается за счет семантических преобразований словесных знаков и формирования фразеологического означаемого. Данное содержание вступает в качественно иные отношения с означающими словесных знаков, поскольку альянс формальной стороны слов становится «телом» фразеологического знака. Таким образом, бесконфликтного состояния в подобных се-миологических актах знаки достигают, качественно изменяясь и выходя на новый уровень стабильности, а следовательно, се-миологические конфликты, возникающие в процессе непрямого (вторичного и косвенно -производного) знакообразования, могут быть отнесены к классу стабилизирующих конфликтов.
Литература
Ацупов, А.Я. Словарь конфликтолога /
А.Я. Ацупов, А.И. Шипилов. СПб., 2006. 528 с.
Бирих, А.К. Русская фразеология: историко-этимологический словарь / А.К. Бирих,
В.М. Мокиенко, Л.И. Степанова. М., 2005. 926 с.
Дмитриев, А.В. Конфликтология /
A.В. Дмитриев. М., 2000. 320 с.
Русская поэзия XX века: антология. М., 1991. 576 с.
Ратников, В.П. Динамика конфликта /
B.П. Ратников // Конфликтология. М., 2001.
C. 118 - 134.
Светлов, В. А. Конфликт: модели, решения, менеджмент / В.А. Светлов. СПб., 2005. 540 с.
Соссюр, Ф. Курс общей лингвистики / Ф. Соссюр. М., 2004. 256 с.
Уфимцева, А.А. Типы словесных знаков / А.А. Уфимцева. М., 2004. 208 с.
Цветаева, М.И. Осыпались листья над вашей могилой: стихотворения, поэмы / М.И. Цветаева. Казань, 1990. 542 с.
И.Ю. КУЗИНА (Иркутск)
«ЯЗЫКОВАЯ ИЗМЕРИТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА» И АНТРОПОЦЕНТРИЧЕСКАЯ ОРИЕНТИРОВАННОСТЬ ЯЗЫКОВОГО МЕХАНИЗМА
(НА ПРИМЕРЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ХАРАКТЕРИСТИК ВЕРТИКАЛЬНОГО ИЗМЕРЕНИЯ ОБЪЕКТОВ В АНГЛИЙСКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА)
Дан анализ стратегии «языкового измерения» вертикально расположенных объектов, выявлены факторы, под воздействием которых формируется эта стратегия. Выделены особенности сочетаемости английских прилагательных, обозначающих размер - tall (high), long -с предметными именами.
Постановка задачи
Известно, что языковая картина мира значительно отличается от научной, а потому энциклопедическая информация зачастую вредит лингвистическому описанию, детализируя и дополняя его, но искажая при этом «реальную семантику и ту картину мира, которую предполагает язык» (Рахилина: 24). Исследуя особенности измерения объектов в языке, мы столкнулись с тем, что картина пространства в языковой
картине мира не сводима ни к какому физико-геометрическому прообразу, а параметрическая характеристика объектов базируется не на геометрических правилах, а на других, более сложных законах категоризации и во многом зависит от так называемого «человеческого фактора». В этой связи нам представляется интересным проследить роль «человеческого фактора» в формировании языковой измерительной системы, с тем чтобы понять, в какой степени «чисто человеческое отношение к миру со всей субъективностью его взглядов и оценок» влияет на осмысление параметрических концептов нашего сознания (Куб-рякова: 91).
В фокусе нашего анализа находятся вопросы, связанные с использованием английских прилагательных tall(high) и long для характеристики вертикального измерения и поиском мотивов выбора «нужного» прилагательного. Дело в том, что правила, применяемые при измерении объектов в наивной геометрии, никак не объясняют, почему мы говорим длинные ноги (long legs), но высокие колонны (tall columns), длинная водосточная труба (long drainpipe), но высокая печная труба (tall chimney); почему шест может быть и длинным, и высоким (ср. long pole, high pole), а «похожая» на него палка только длинной (ср. *high stick). Чтобы ответить на поставленные вопросы, нам предстоит проанализировать «стратегию» измерения объектов в языке (по крайней мере в той ее части, где речь идет о вертикальном размере) и выявить факторы, под воздействием которых данная стратегия формируется.
Сразу оговоримся, что нас интересуют случаи, когда для характеристики объекта одновременно не могут быть использованы оба названных прилагательных, иными словами, объект может быть либо длинным, либо высоким (в этой связи мы не рассматриваем сочетания типа «высокий длинный забор»).
Семантика вертикального измерения
Установлено, что прилагательные размера «измеряют» свой собственный тип объектов, поэтому выбор нужного прилагательного для характеристики объекта в значительной степени предопределен его топологическим типом и зависит, таким
© Кузина И.Ю., 2008
