CC BY
297
ТИПЫ ЭТНИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ МОЛОДЕЖИ ДАГЕСТАНА В ТРАДИЦИОННОЙ И ИНОЭТНИЧЕСКОЙ СРЕДЕ
®2011 Луговой Р.А.
Дагестанский государственный технический университет
В статье сравниваются результаты эмпирического исследования типов этнической идентичности студенческой молодежи Дагестана в традиционной и иноэтнической среде. Доказано, что в условиях иноэтноса у молодежи Дагестана преобладает позитивная этническая идентичность, которая характеризует высокую толерантность и готовность к межэтническим контактам.
The author of the article compares the results of the empiric research of the types of the Dagestan students ’ ethnic identity in the traditional environment and in the environment of the other ethnic groups. It is proved that in the environment of the other ethnic groups, Dagestan young people have more positive ethnic identity, which characterizes the high tolerance and the readiness for interethnic contacts.
Ключевые слова: этническая идентичность, этнонигилизм, этническая
индифферентность, позитивная этническая идентичность, гиперидентичность, этноэгоизм, этноизоляционизм, национальный фанатизм, иноэтническая среда.
Keywords: ethnic identity, ethnic nihilism, ethnic indifference, positive ethnic identity, hyper identity, ethnic selfishness, ethnic isolationism, national fanaticism, environment of the other ethnic groups.
В современном мире развитие этнической идентичности происходит под доминантным влиянием процесса глобализации общества. В этой связи нам представляется актуальной проблема формирования типов этнической идентичности в
межэтническом взаимодействии.
Понятие «этническая идентичность» в психологии обычно рассматривается в рамках теории психосоциальной идентичности Э. Эриксона [7. С. 592], теории идентичности Ч. Кули и Дж. Мида [8], теории социальной идентичности Г. Тэджфела и Дж. Тернера [9. С. 33-47].
Идентичность обычно трактуют с точки зрения трех перспектив. Во-первых, с точки зрения Я-импульсив-ного, но интеллектуального Я. Главный фокус здесь - механизм интерпретации и процесс формирования идентичности. Во-вторых, с точки зрения презентации Я, то есть сформированных представлений о себе. И, наконец, третий подход к идентичности - это изучение «значимых, влиятельных
других» (в терминологии Ч. Кули и Дж. Мид). В последнем случае предметом исследования становятся
взаимоотношения с другими вообще и с общностью и группой в частности.
При этом этническая идентичность понимается как социальный и как индивидуальный конструкт. Выделяют два подхода к пониманию этничности -с позиции этнической группы (групповая этническая идентичность) и как
феномен, проявляющийся на
личностном уровне (индивидуальная этническая идентичность). Эти два подхода не существуют по отдельности, они неразрывно связаны.
Этническая идентичность, согласно
B.C. Мухиной, - это социокультурный и социально-психологический феномен, соединяющий когнитивные и
аффективные представления и
переживания личности об этнических группах, возникающие в реальных актах взаимодействия со своим и другим этносом [2. С. 16-39].
По мнению 3. М. Гаджимурадовой, «...этническая идентичность - это форма
эмоционального или иного
отождествления человека с другими членами этноса, которая обеспечивает единство в сфере ценностных ориентаций, норм, мотивов, обычаев, традиций, которая предопределяет согласованность и ритмичность действий членов этноса на сознательном и бессознательном уровнях». При этом автор видит этническую идентичность как результат когнитивно-
эмоционального процесса осознания и ощущения себя представителем того или иного этноса, отождествления себя с ним и обособления от «других» этносов [1. С. 58].
В данной статье оценка этнической идентичности рассматривалась по степени этнической толерантности и осуществляется на основе уровня проявления «негативизма» в отношении к другим этническим группам, уровня порога эмоционального реагирования на иноэтническое окружение, степени выраженности различных агрессивных и враждебных реакций по отношению к «другим» этносам.
Эти критерии явились основой для измерения типов этнической
идентичности, выработанные в ходе специальной методической разработки Г. У. Солдатовой [5. С. 104, 189]. Мы применили данную методику в ходе нашего исследования для выявления типов идентичности на основе шести суждений-индикаторов, конкретизирующих конец фразы: «Я
отношусь к людям, которые...». Индикаторы отражали отношение к собственной и другим этническим группам в различных ситуациях межэтнического взаимодействия.
Развитие этнической идентификации, по данным исследования [4. С. 81], может протекать в нескольких вариантах. Один из механизмов -подражание, осознанное или
неосознанное копирование стереотипов поведения. Второй механизм -свободный и осознанный выбор. Согласно исследованиям, многие опрошенные считают, что основой этничности может быть
самоопределение. Или этническая
идентификация может быть результатом принуждения. Орудием принуждения к выбору этнической идентичности могут стать традиции или ценностные ориентации общества.
Трансформации этнического
самосознания начинаются с его ядра -этнической идентичности. Во-первых, этническая идентичность может размываться, что выражается в неопределенности этнической
принадлежности, не актуальности этничности. Во-вторых, возможен отход от собственной этнической группы и поиск устойчивых социальнопсихологических ниш не по этническому критерию. В-третьих, этническая идентичность может
гиперболизироваться и в контексте межэтнических отношений принимать дискриминационные формы [5. С. 104, 189].
В ходе исследования нами рассматривались тенденции
формирования этнической идентичности по следующим типам: этнонигилизм, этническая индифферентность,
позитивная этническая идентичность (норма) и гиперидентичность (этноэгоизм, ЭТНОИЗОЛЯЦИОНИЗМ,
национальный фанатизм).
Г ипоидентичность (этнонигилизм) и гиперидентичность - это кризисные формы изменения самосознания. В качестве главных показателей указанных тенденций использовались шесть индикаторов, показавших свою высокую надежность в ходе исследований авторов и разработчиков данной методики.
В. Ю. Хотинец [6. С. 72] выделяет «этнонегативизм», «этноэлиминация», «этнонигилизм». Главные догмы этнократической парадигмы (парадигмы этнического шовинизма, этнического эксклюзионизма)- ценности и интересы своей этнической общности считаются высшими по сравнению с любыми другими (партийными, классовыми, всечеловеческими, а также этнических других общностей). В. Ю. Хотинец описывает «этнонегативизм» как осознание своей общности при негативном эмоционально-оценочном отношении к ней. Фактически это один
из видов негативной этнической
самоидентификации.
«Этноэлиминация» как
самоустранение от своей этнической общности выражается также через негативную этническую
самоидентификацию, но уже с отождествлением себя с определенными этнокультурными элементами другой общности. Однако это не влияет на осознанность принадлежности к своему этносу. И только «этнонигилизм»
представляет собой самоотрицание собственной принадлежности к формально причисляемой этнической общности и выражается через отождествление с другим этносом и представление о себе как о его члене. В.
С. Мухина обнаружила у многих исследованных ею народов Севера комплекс «этнической
неполноценности», «этническое
самоотрицание» [3. С. 44-52].
Индикаторами, которые выступили основаниями для выделения групп респондентов с разными типами этнической идентичности, явились
следующие: «Часто испытывают стыд за свой народ» (этнонигилизм), «Никогда серьезно не относятся к национальным проблемам» (этническая
индифферентность), «Любят свой народ, но уважают язык и культуру других народов» (позитивная этническая идентичность (норма), «Считают, что межнациональные браки разрушают народ» (этноизоляционизм),
«Раздражаются при близком общении с людьми другой национальности»
(этноэгоизм), «Считают, что любые средства хороши для защиты интересов своего народа» (национальный
фанатизм).
Формирование этнической
идентичности по типу «нормы» (позитивная этническая идентичность) предполагает соотношение в структуре идентичности позитивного образа собственной этнической группы с позитивным ценностным отношением к другим этническим группам. За
«нормой» принято считать установку, которая входит в число одобряемых нашим обществом социальных ролей,
определяющих позицию личности в межэтнических отношениях.
Этническую идентичность по типу «нормы» характеризует высокая толерантность и готовность к межэтническим контактам. Позитивное отношение к собственной и другим группам не предполагает эмоциональной однозначности.
Спектр отклонений от идентичности по типу «нормы» весьма широк и имеет два полюса: отклонения могут
происходить как этническая
индифферентность, гипоидентичность (этнонигилизм) и гиперидентичность (этноэгоизм, ЭТНОИЗОЛЯЦИОНИЗМ и национальный фанатизм). В
противоположность космополитизму разной степени (индифферентности и этнонигилизма), идеологии «гражданина мира», человеку с «нормальной» этнической идентичностью свойственно естественное предпочтение собственных этнокультурных ценностей. Это как бы начальная ступень этноцентризма, в пределах нормы. Стремление к позитивной идентичности является необходимым условием сохранения целостности и неповторимости этнической общности.
Нами была исследована молодежь Дагестана, проживающая в традиционной и иноэтнической среде. Исходно было получено 100 протоколов: 50 протоколов мужчин, 50 протоколов женщин (от 20 до 25 лет) Все они жители различных городов Республики Дагестан (Махачкала, Кизилюрт, Хасавюрт, Дербент, Буйнакск, Каспийск). Исследование проводилось с 2006 по 2011 годы.
Для сравнительного анализа
использовалось 100 протоколов: 50
протоколов мужчин и 50 протоколов женщин (от 20 до 25 лет). Респонденты этой группы проживают в иноэтносе, в городах Российской Федерации (Москва, Санкт-Петербург, Ростов-на-Дону,
Мегион Тюменской области), а также в США (штат Нью-Йорк), в Испании (город Малага). Исследование
осуществлялось с 2006 по 2011 годы.
Для обработки результатов были использованы методы математической
статистики (11-критерий различия Манна-Уитни и Т-критерий Стьюдента). Результаты анализа по каждому из критериев практически совпадают, уровень значимости различий в большинстве случаев не меняется. Все показатели достоверно значимы на уровне 0,001% (р<0,001).
Предполагается сравнение частоты ответов между анализируемыми группами: дагестанцев в традиционной среде и дагестанцев в иноэтносе.
По данным нашего исследования, позитивная этническая идентичность у молодежи Дагестана занимает доминирующую позицию над всеми другими тенденциями этнической идентичности по обеим группам - в Дагестане и в иноэтносе. Так, по суждению-индикатору «любит свой народ, но уважает язык и культуру других народов» молодежь в иноэтносе статистически достоверно чаще выбирает ответ «согласен» (1=-5,11, р=0,00), чем молодежь Дагестана, которая чаще выбирает вариант «в чем-то согласен, в чем-то нет» (1=5,89, р=0,00).
По нашему мнению, молодежь Дагестана, проживая в иноэтнической среде, способна «влиться» в иноэтнос, сохраняя при этом свою этноидентичность. Это также предполагает прямое соотношение в структуре идентичности позитивного образа собственной этнической группы с позитивным ценностным отношением к другим этническим группам.
Выявлено, что девушки в иноэтносе по данному суждению предпочитают ответ «согласен» (Ь=-10,33, р=0,00)
значительно чаще, чем девушки в Дагестане, которые выбирают ответ «скорее не согласен» (1=7,00, р=0,00) и «не согласен» (1=3,50, р=0,00). Юноши в обеих выборках выбирают «согласен» и «скорее согласен», однако различий на статистически значимом уровне не выявлено.
Разница в ответах между женщинами в Дагестане и в иноэтносе по данному параметру может объясняться, как нам представляется, тем, что девушки более пластичны, чем юноши по обеим
исследуемым группам, и, полагаем, способны к принятию ценностей иной культуры. Наблюдаются и
межгендерные различия: юноши в
Дагестане чаще выбирают «согласен» (1=4,47, р=0,00), чем девушки Дагестана, которые сомневаются в выборе ответа (^-6,47, р=0,00).
Как видим, девушки на исторической родине чаще колеблются, отвечая, тогда как ответы юношей характеризуются высокой толерантностью и готовностью к межэтническим контактам.
Очевидно, что юноши и девушки в условиях иноэтнического окружения способны проявлять позитивную этническую идентичность, что говорит о расширении этнического самосознания и готовности к позитивному
межэтническому взаимодействию,
принятию новых ценностей европейской цивилизации при сохранении своей
этнической идентичности. Данное
наблюдение подтверждает нашу гипотезу о том, что дагестанцы,
проживающие в иноэтносе, сенситивны к ценностям иного этноса.
Однако по остальным позициям, в частности, по вектору гипо- и гиперидентичности, являющемуся
индикатором состояния психической
инфляции - имелись расхождения.
По параметру «этнонигилизм» были получены неожиданные результаты. С утверждением «Часто испытывает стыд за людей своей национальности» традиционная молодежь в Дагестане
значительно чаще «не согласна» (1=5,44, р=0,00), в то время как в иноэтносе молодежь достоверно часто «в чем-то согласна, в чем-то нет» (1=-4,99, р=0,00). Сомнения в данном случае - показатель выхода самосознания на
трансцендентальный уровень,
проявляющийся в способности личности к рефлексии поворота сознания на себя, на собственную группу.
Исследование показали, что суждение по типу «в чем-то согласен, в чем-то нет» девушки в иноэтносе выбирают чаще {1=-6,61, р=0,00), чем девушки в Дагестане, в ответах которых доминирует «не согласен» (1=9,73, р=0,00).
Юноши обеих выборок предпочитают ответ «не согласен», статистически значимых различий не обнаружено. Есть также и межгендерные расхождения в ответах в иноэтносе: у девушек ответ «в чем-то согласен, в чем-то нет» более частый (1=-8,10, р=0,00); у юношей часто «не согласен» (1=5,44, р=0,00).
В Дагестане юноши в абсолютном большинстве отдают предпочтение ответу «не согласен», тогда как женщины - «скорее не согласен». Статистически значимых различий не обнаружено. Гендерные различия в иноэтносе еще раз подтверждают тот факт, что девушки проявляют большую готовность к принятию ценностей и норм поведения в иноэтнической среде, чем юноши.
Индикатор-высказывание на суждение «Раздражаются при близком общении с людьми другой национальности», показал, что у молодежи в иноэтносе статистические показатели по параметру «этноэгоизм» (^-4,56, р=0,00) значимо выше, чем у молодежи в Дагестане.
Выявлено, что девушки в Дагестане чаще сомневались и выбирали ответы «скорее согласен» (1=3,50, р=0,00) и «в чем-то согласен, в чем-то нет» (1=8,57, р=0,00), чем девушки в иноэтносе. У юношей статистически значимых различий не обнаружено.
Межгендерные различия
наблюдаются только в Дагестане: девушки значительно чаще выбирают «в чем-то согласен, в чем-то нет», чем юноши (1=-8,57, р=0,00). В иноэтносе межгендерные различия не обнаружены (на статистически значимом уровне).
Этноэгоизм является относительно лояльным видом гиперидентичности, выражающимся и в безобидной форме на вербальном уровне, и в виде раздражения и напряжения в общении с другими представителями этнических групп. Крайний вид гиперидентичности
- «национальный фанатизм» -готовность идти на любые действия во имя так или иначе понятых этнических интересов, отказа в праве пользования ресурсами и социальными привилегиями и т.д.
По параметру «национальный фанатизм» («считаю, что любые средства хороши для защиты интересов своего народа»), молодежь в Дагестане выбирает чаще утвердительный «скорее согласен» (1=4,81, р=0,00) и
сомневающийся: «в чем-то согласен, в чем-то нет» ответ. В иноэтносе молодежь значительно чаще выбирает вариант: «скорее не согласен» (1=-3,78, р=0,00). Изменение кризисной формы самосознания говорит о положительной динамике трансформации идентичности молодежи Дагестана в иноэтносе.
Нами обнаружено, что юноши в Дагестане гораздо чаще выбирают ответы «в чем-то согласен, в чем-то нет» (1=5,25, р=0,00) и «не согласен» (1=3,93, р=0,00), чем юноши в иноэтносе. Девушки в Дагестане предпочитают «скорее согласен» (1=5,48, р=0,00), чем девушки в иноэтносе, которые гораздо чаще выбирают «скорее не согласен» (1=-5,93, р=0,00). Гендерные различия показывают, что в Дагестане девушки отвечают «скорее согласен» (1=-5,48, р=0,00), чем юноши, отвечающие «скорее не согласен» (1=4,00, р=0,00).
Вне этнической среды девушки чаще выбирают ответ: «в чем-то согласен, в чем-то нет» (1=-3,71, р=0,00), чем
юноши, предпочитающие «не согласен» (1=-3,71,р=0,00).
Интересным, на наш взгляд, оказалось наличие высокого уровня приверженности респондентов к своей этнической группе по параметру «национальный фанатизм» в обеих исследуемых группах у девушек, нежели у юношей в обеих группах.
Индикатор «этноиндифферентность» («никогда серьезно не относился к межнациональным проблемам»),
отражающий степень
индифферентности, безразличия к этническим вопросам и проблемам, был ярче выражен у молодежи, проживающей в иноэтносе (1=-3,50, р=0,00), по сравнению с исследуемой группой молодежи, проживающей в Дагестане. Выявлены значимые различия у девушек между обеими группами. Так девушки из Дагестана выбирают чаще ответ «согласен» (1=3,50,
р=0,00), чем девушки в иноэтносе, которые предпочитают «скорее не согласен» (1=-5,48, р=0,00). У мужчин значимых различий не выявлено.
Гендерные различия проявились у молодежи в иноэтносе. Так, ответы «согласен» (1=4,58, р=0,00) и «скорее согласен» (1=5,71, р=0,00) юноши
выбирают достоверно чаще. Девушки по данному параметру «скорее не
согласны» (1=-6,46, р=0,00) и «не
согласны» (1=-4,80, р=0,00). В Дагестане гендерных различий на статистически значимом уровне не выявлено.
Отмечено, что исследованные нами девушки в обеих выборках более
консервативны, чем юноши. Имеются значимые гендерные различия, что
может говорить об особенности чуткого восприятия этнических и национальных вопросов у девушек Дагестана.
Анализ по данному параметру показал, что молодежь, проживающая в иноэтносе, готова принять ценности и тип поведения иного этноса, не акцентируясь на этнические и
национальные проблемы. Таким образом, молодежь Дагестана выстраивает особый тип поведения,
базирующийся на взаимоуважении и этнической толерантности.
Более глубокие трансформации этнической идентичности соответствуют формированию этнического
самосознания по типу
этноизоляционизма. Это проявляется в убежденности в превосходстве своего народа, в признании необходимости «очищения» национальной культуры, негативном отношении к
межнациональным бракам, ксенофобии, шовинизме.
По индикатору-высказыванию
«считает, что межнациональные браки разрушают народ» молодежь Дагестана выбирает ответы «согласен» (1=5,12, р=0,00) и «скорее согласен» (1=4,25, р=0,00). Молодежь в иноэтносе выбирает чаще - «в чем-то согласен, в чем-то нет» (1=-4,66, р=0,00).
При этом мужчины в Дагестане предпочитают ответ «скорее согласен» (1=5,71, р=0,00), нежели юноши в
иноэтносе, которые выбирали «в чем-то согласен, в чем-то нет» (1=-5,84, р=0,00). Девушки в Дагестане чаще выбирали «согласен» (1=4,80, р=0,00), чем девушки в иноэтносе.
Обнаружены также межгендерные различия. Девушки в иноэтносе чаще юношей выбирают «согласен» (1=-3,50, р=0,00) и «в чем-то согласен, в чем-то нет» (1=-5,71, р=0,00). Юноши в
иноэтносе предпочитают «скорее согласен» (1=6,44, р=0,00).
Гендерные различия в Дагестане на статистически значимом уровне не выявлены. Данные по этому параметру четко демонстрирует изменение этнической идентичности по типу этноизоляционизма у молодежи в иноэтносе, где она расширяет свое этническое самосознание и проявляет способность выхода на надэтнический уровень межэтнического
взаимодействия.
Итак, исходя из полученных нами данных по типам этнической идентичности, мы имеем следующую картину: позитивная этническая
идентичность, этническая
индифферентность наиболее ярко выражены у молодежи, проживающей в иноэтносе. Этноэгоизм, этнонигилизм, этноизоляционизм национальный
фанатизм значимо выражены у молодежи, проживающей в
традиционной среде.
Проведенное исследование позволило нам сформулировать следующие выводы:
- Позитивная этническая
идентичность доминирует у молодежи Дагестана по обеим выборкам - и в условиях Дагестана, и в иноэтносе.
- Выявлено, что данный тип этнической идентичности значительно выражен в иноэтносе, как механизм психологической защиты и как адаптивная способность в иноэтническом окружении.
- Изменения кризисной формы
самосознания, по вектору гипо- и гиперидентичности говорят о
позитивной динамике трансформации идентичности молодежи Дагестана в иноэтносе.
Примечания
1. Гаджимурадова 3. М. Этническое самосознание дагестанцев на пороге XXI века (на материале сравнительного исследования этностереотипов старшего и молодого поколений аварцев и кумыков). Махачкала : Изд-во «Юпитер», 2002. С. 58. 2. Мухина В. С. Личность в условиях этнического возрождения и столкновения цивилизаций: XXI век // Развитие личности. 2002. № 1. С. 16-39. 3. Мухина В. С. Самосознание народов Севера // Психологический журнал. 1988. Т. 9. № 4. С. 44-52. 4. Смирнова А. Г., Киселев И. Ю. Идентичность в меняющемся мире: Учебное пособие. Ярославль : ЯГУ, 2002. С. 81. 5. Солдатова Г. У. Психология межэтнической напряженности. М. : Смысл, 1998. С. 104, 189. 6. Хотинец В. Ю. О содержании и соотношении понятий «этническая самоидентификация» и «этническое самосознание» // СОЦИС. 1999. № 9.
С. 72. 7. Эриксон Э. Детство и общество. СПб. : Ленто, ACT, Фонд Университетская книга, 1996. 592 с. 8. Cooley С. Н„ Human Nature and Social Order. New York : Scribners, 1902. 9. Tajfel H„ Turner J.C. An integrative theory of intergroup conflict. // W.G. Austin, S Worchel (eds.). The social psychology of intergroup relations. Monterrey, Calif., 1979. P. 33-47
Статья поступила в редакцию 06.04.2011 г.
