CC BY
265
тывать свою единственную дочь, другая не уступала в уме и хватке мужу, успешному предводителю купечества целой страны. Они - сильные натуры, с ясным умом и обострённым чувством гордости, подлинного достоинства: Фатьма ловко отстаивает независимость женщины в обществе с исламизи-рованными нравами, бесстрашно спасает пленницу от каджей, великодушно одаривает индийскую принцессу и помогает бежать от новой угрозы, предано служа ей и её возлюбленному до полного освобождения Нестан из крепости Каджети; Давар же, когда узнаёт о безнравственном поступке племянницы, наказывает не только её, но и себя, покончив жизнь самоубийством. Изображая происходящее, поэт усиливает позиционирование своей идеи через показ мощи духа и высоты нравственности той, которую царедворцы за глаза называли колдуньей, каджей: царь царей Индии Фарсадан, потрясённый убийством в своём дворце жениха дочери, приглашённого из Хорезма, решает, что это совершила она со своим возлюбленным, а подстрекала их его сестра Давар, которой он поручил обучать дочь всякой премудрости, и которую он накажет:
«Но клянусь я головою, что разделаюсь с сестрою, -Божий путь она забыла и связалась с сатаною, В сеть бесовскую толкнула деву собственной рукою ... Будь я проклят, коль оставлю эту сводницу живою!» [8, стих 567]. Тотчас кто-то из придворных, позабыв высокий сан, Рассказал Давар-колдунье, что задумал Фарсадан [8, стих 568]. Вот что он донёс, проклятый, той колдунье из Каджети: «Брат твой клялся головою, что не жить тебе на свете». «Видит бог - Давар сказала, - понапрасну я в ответе! Невиновна я, но знаю, кто подстроил козни эти!» [8, стих 569]. Из текста явствует, что оккультное знание, которым владеют искусные каджи, имеет индифферентную природу, подобно, к примеру, огню, что может быть и спасительно согревающим, и смертельно сжигающим. Причина помутнения нравственной чистоты - не в этом знании, а в том, кто и как его применяет. Иными словами, Шота Руставели трактовал понятие «кадж» не в традиционном - природно-стихийном - смысле, а с позиций био-психо-соци-альных, утверждая в качестве самой чудесной силы в природе - силу познающего человеческого разума. Конечно, такая позиция вызывает неприятие у фидеистов, полагающих, что человек не способен самостоятельно познать истину, и что такая возможность обусловлена исключительно божественным покровительством.
Недвусмысленно в таком контексте проступает библейская притча о Вавилонском столпотворении, где объединившиеся в познании люди решили возвести «башню до неба», но были наказаны богами за дерзкую попытку сравняться с небожителями: лишены понимания друг другом (заговорили на разных языках) и развеяны по миру.
Предельно обнажая позицию, автор поэмы изложил её в тихой беседе Автандила, друга главного героя, и его приятельницы Фатьмы-ханум о судьбе пропавшей Нестан:
«Но коль каджи бестелесны, словно духи, - хоть убей,
Не пойму, зачем их племя так похоже на людей?
Я и сам скорблю о деве, но весьма дивлюсь, не зная,
Для чего бесплотным духам эта женщина земная?»
И Фатьма в ответ сказала: «Объяснить тебе должна я,
Что они совсем не духи, это выдумка сплошная.
Каджи - это те же люди, только, тайнами владея,
Каждый кадж напоминает колдуна и чародея.
Ослепить он нас сумеет лучше всякого злодея,
И сражаться с ним, проклятым, - бесполезная затея.
Что они творят над нами эти изверги земли!
Поднимают ураганы, топят лодки, корабли,
По морям умеют бегать и, кощунствуя вдали,
Ночь в сиянии скрывают, день - в тумане и пыли.
Потому названье каджей и дано им здесь народом,
Что они, людьми рождаясь, помыкают нашим родом» [8, стихи 1233 -
1237].
Утверждая мощь человеческого разума, Шота Руставели, живший в XII веке, за несколько столетий опередил то состояние всеобщей пробужденно-сти ума, которое позже получит название Ренессанса - возрождения античного гуманизма с его верой в овладении человеком подлинных идеалов красоты, истины и добра: «Много в природе дивных сил, но сильней человека нет!» [10]. Но это утверждение для грузинского гения носит отнюдь не атеистический характер. Поэт приемлет чудесное, усматривая его не в проявлении необычного, а в проявляющем его. Не зря он пишет о Давар: «постигла даже небо». Иными словами, достигла познанием. И эта реплика приоткрывает завесу над мыслью, которую он бережно лелеет на протяжении всей поэмы. Для Руставели проявление чудесного - проявление таких способностей человека, которые выходят за пределы обыденного понимания. Они - условие достижения могущества человеком. Эта мысль - производное от древней индоарийской идеи: способности человека - суть высшие возможности в мироздании, поскольку он является наследником Творца на земле, а потому - залогом и фундаментом её гармонизации.
Поэт, явно владеющий знанием народного мифотворчества, наделяет героев своей поэмы характерными чертами каджей, дважды прямо высказываясь, что «они - НЕ каджи», но зовутся так в силу владения теми способностями, которые народная молва приписывает мифическим существам. Кадж - не национальность, не родовой признак; это маркер принадлежности к определённому сообществу, отважному в познании мира.
Библиографический список
1. Шекспир У Гамлет, принц датский. Трагедия. Перевод Пастернака Б.Л. Москва: Мартин, 2005.
2. Мифы народов мира. Энциклопедия. В 2-х томах (2-е издание). Главный редактор С.А. Токарев. Москва: «Советская Энциклопедия», 1987; Т. 1.
3. Мифологический словарь. Главный редактор Е.М. Мелетинский. Москва: Советская энциклопедия, 1990: 265.
4. Мовсес Хоренаци. «История Армении». Пер. с древнеарм. языка, примечания Г. Саркисяна; Ред. С. Аревшатян. Ереван: Айастан, 1990.
5. Эмин Н.О. Очерк религии и верований языческих армян. Москва, 1864.
6. Исалабдулаев М.А. Мифология народов Кавказа. Махачкала: Кавказский светский институт, 2006
7. Ананикян М.Л. Мифы Армении. 2004. Available at: https://gisher.org/kniga-mifi-armenii-2-t49984.html
8. Руставели Ш. Витязь в тигровой шкуре. Перевод с грузинского Н.А. Заболоцкого. Москва: Эксмо, 2015.
9. Руставели Ш. Вепсисткаосани (Витязь в тигровой шкуре). Подлинная история. Подстрочный прозаический перевод с грузинского С. Иорданишвили. Комментарии Н. Сулава. Санкт-Петербург: Симпозиум, 2015.
10. Софокл. Антигона. Перевод Ф.Ф. Зелинского. Софокл. Драмы. Серия «Литературные памятники». Москва, Наука, 1990.
References
1. Shekspir U. Gamlet, princ datskij. Tragediya. Perevod Pasternaka B.L. Moskva: Martin, 2005.
2. Mify narodov mira. 'Enciklopediya. V 2-h tomah (2-e izdanie). Glavnyj redaktor S.A. Tokarev. Moskva: «Sovetskaya Enciklopediya», 1987; T. 1.
3. Mifologicheskij slovar'. Glavnyj redaktor E.M. Meletinskij. Moskva: Sovetskaya 'enciklopediya, 1990: 265.
4. Movses Horenaci. «Istoriya Armenii». Per. s drevnearm. yazyka, primechaniya G. Sarkisyana; Red. S. Arevshatyan. Erevan: Ajastan, 1990.
5. 'Emin N.O. Ocherkreligiii verovanijyazycheskih armyan. Moskva, 1864.
6. Isalabdulaev M.A. Mifologiya narodov Kavkaza. Mahachkala: Kavkazskij svetskij institut, 2006
7. Ananikyan M.L. Mify Armenii. 2004. Available at: https://gisher.org/kniga-mifi-armenii-2-t49984.html
8. Rustaveli Sh. Vityaz' v tigrovojshkure. Perevod s gruzinskogo N.A. Zabolockogo. Moskva: 'Eksmo, 2015.
9. Rustaveli Sh. Vepsistkaosani (Vityaz' v tigrovoj shkure). Podlinnaya istoriya. Podstrochnyj prozaicheskij perevod s gruzinskogo S. lordanishvili. Kommentarii N. Sulava. Sankt-Peterburg: Simpozium, 2015.
10. Sofokl. Antigona. Perevod F.F. Zelinskogo. Sofokl. Dramy. Seriya «Literaturnye pamyatniki». Moskva, Nauka, 1990.
Статья поступила в редакцию 29.05.19
УДК 81'373
Vlavatskaya M.V., Doctor of Sciences (Philology), Senior Lecture, Professor, Novosibirsk State Technical University (Novosibirsk, Russia), E-mail: vlavatskaya@list.ru; vlavaczkaya@corp.nstu.ru
TYPOLOGY OF COLLOCATIONS IN COMBINATORIAL LINGUISTICS. The article presents description of collocation and its types in the framework of combinatorial linguistics, which studies syntagmatic relations of language signs and their combinatorial potential. In the functional and speech use of the language, collocation is considered one of the most important units. The author defines it as a combinatorially conditioned unit with structural and syntactic integrity and performing certain
functions in speech. Special attention is paid to the concept, types and mechanisms of collocation formation. The selection of these types of units is based on their semantics, functions and some other specific features including, for example, the color element. On these grounds the author distinguishes such types of collocations as traditional, ethno-cultural, terminological, colorative and occasional. The mechanisms of forming collocation are, on the one hand, phraseologization and, on the other hand, the individual author's context, in which common semes appear between words of different meanings and forming an integral original semantics for influencing the addressee. The functions of collocations, in addition to designation of familiar objects and phenomena, also includes the reflection of special terminological, national specific and other realities that are important in human life and activity.
Key words: combinatorial linguistics, collocation, types of collocations (traditional, ethno-cultural, terminological, colorative, occasional), mechanisms of forming collocation, collocation functions.
М.В. Влавацкая, д-р филол. наук, доц., проф., Новосибирский государственный технический университет, г. Новосибирск,
E-mail: vlavatskaya@list.ru; vlavaczkaya@corp.nstu.ru
ТИПОЛОГИЯ КОЛЛОКАЦИЙ В КОМБИНАТОРНОЙ ЛИНГВИСТИКЕ
Статья посвящена описанию коллокации и её типов в рамках комбинаторной лингвистики, изучающей синтагматические связи знаков языка и их комбинаторный потенциал. В функционально-речевом использовании языка коллокация является одной из важнейших единиц. Автор определяет её как комбинаторно обусловленную единицу, обладающую структурно-синтаксической целостностью и выполняющую определённые функции в речи. Особое внимание в статье уделяется понятию, типам и механизмам образования коллокаций. Выделение типов данных единиц строится на основе их семантики, выполняемых ими функциях и некоторых других специфических признаках, включающих в свой состав, например, элемент цвета. На этих основаниях автор статьи выделяет такие типы коллокаций, как традиционные, этнокультурные, терминологичесикие, колоративные и окказиональные. Механизмами образования коллокаций являются, с одной стороны, фразеологизация, а с другой - индивидуально-авторский контекст, в котором между разными по значению словами появляются общие семы, формирующие цельную оригинальную семантику для воздействия на адресата. В функции коллокаций, помимо обозначения привычных объектов и явлений, входит также отражение особых терминологических, национально-специфичных и других реалий, значимых в жизни и деятельности человека.
Ключевые слова: комбинаторная лингвистика, коллокация, типы коллокаций (традиционные, этнокультурные, терминологические, колоративные, окказиональные), механизмы образования коллокаций, функции коллокаций.
Введение
В настоящее время проблемам комбинаторной лингвистики, изучающей синтагматические связи языковых единиц и их комбинаторный потенциал, посвящено достаточно много работ. Эти исследования приобретают всё большую актуальность в связи с неослабевающим научным интересом к изучению функционально-речевой стороны языка, проблемам выявления механизмов развития лексических значений, описанию норм языка и в то же время интерпретации авторских речевых реализаций и т.д. Данным проблемам посвящены исследования Е.И. Архиповой [1], М.В. Влавацкой [2], З.М. Зайкиной [3], А.В. Коковой [4],
A.В. Коршуновой [5] и [6], И.О. Онал [7], Л.В. Цвенгер [8] и т.д.
История данного вопроса восходит к идее изучения совместной встречаемости слов (co-occurrence) в рамках американской структурной лингвистики, ярким представителем которой был Z.S. Harris [9].
Параллельно в Лондонской школе контенсивной лингвистики стало широко использоваться понятие коллокации (vs. коллигация), под которым понималась постоянная сочетаемость конкретного слова с определёнными словами, а также используемое в речи сочетание слов, совместная встречаемость которых имеет регулярную основу и обусловлена исключительно семантическими факторами [10]. С данным пониманием коллокации схожи понятия «синтагматического поля»
B. Порцига [11] и «лексической солидарности» Э. Косериу [12].
Позднее в рамках «неоферсианства» на первый план выходит изучение способности языковой единицы (формы) к представлению внеязыкового содержания в контексте речевой ситуации. Представитель этого течения М.А.К. Хал-лидей коллокацией называет синтагматические отношения между словами или результат этих отношений, где особое внимание отводит изучению значения как комплекса функций языковых форм, в том числе значения через коллокацию [13].
Следуя концепции современных британских исследователей М. Бенсона, Э. Бенсон и Р. Илсона [14], в любом языке существуют устойчивые неидиоматические сочетания слов - коллокации, которые рассматриваются с грамматической и лексической сторон.
Грамматическое сочетание слов именуются грамматическими коллокаци-ями - это словосочетания, содержащие доминирующее слово, которое относится к одной из знаменательных частей речи, и предлога (the apathy of the electorate -апатия избирателей, apathy among the citizens - апатия среди граждан, aparthy in our society - апатия в нашем обществе), грамматической структуры по инфинитивному типу (hard to convince - трудно убедить, a place to dance - место для танцев, a pleasure to work - удовольствие работать) или по типу придаточного предложения (he denied that he had taken the money - он отрицал, что взял деньги, the facts suggest that he is there - факты говорят, что он там, he bet that it would rain - он поспорил, что будет дождь).
Лексическое словосочетание, соответственно, называется лексической коллокацией и содержит в своём составе слова, относящиеся только к знаменательным частям речи (to take up a collection - собрать коллекцию, squander a fortune - растратить целое состояние, repeal a law - отменить закон, revoke a license - аннулировать лицензию, annul a marriage - расторгнуть брак, a formidable challenge - серьёзный вызов, a crushing defeat - сокрушительное поражение, an implacable foe - непримиримый враг closely (intimately) acquainted - близко знакомый, hopelessly addicted - безнадёжно зависимый, appreciate sincerely - искренне ценить, argue heatedly - горячо спорить) и т. д.
Однако, как можно заметить, под разными названиями (совместная встречаемость, синтагматическое поле, лексические солидарности, коллокация и др.) скрывается одна и та же сущность - языковое явление, затрагивающее синтагматический аспект языка и включающее слова, которые имеют тенденцию употребляться вместе и образовывать регулярные, т. е. часто воспроизводимые сочетания слов.
В современной науке изучению коллокации большое внимание уделяется прежде всего в лингвистике и лингводидактике. При этом под коллокациями понимают типичные сочетания слов, которые являются основными строительными блоками любого языка, например:
1) рус. причинять вред (анг to do harm, нем. j-m Schaden tun, фр. faire du mal, исп. hacer el daño, ит. far del male, порт. fazer mal и т. д.);
2) рус. воспользоваться случаем (анг. to take the opportunity, нем. die Gelegenheit nutzen / ergreifen, фр. profiter de l'occasion, исп. aproverchar la occasion, ит. cogliere l'opportunité, порт. aproveitara oportunidade и т. д.);
3) рус. столкнуться с трудностями (англ. to face the challenge, нем. sich der Herausforderung stellen, фр. relever le défi, исп. enfrentar el desafío, ит. affrontare la sfida, порт. aceitar o desafio и т. д.).
В широкой интерпретации коллокация представляет собой комбинацию двух или более слов, обладающих свойством совместной встречаемости. По мнению многих исследователей, в основе коллокации лежит семантико-грамма-тическая взаимообусловленность элементов словосочетания [15].
Коллокация как отдельная лексическая единица имеет большое значение в лингвистической науке. Она встречается во всех естественных языках и является их главной особенностью в силу того, что в ней уточняются и конкретизируются значения слов, из которых она состоит. Известно, что значение любого слова выявляется посредством лексем в его окружении (коллокатов), образующих данную единицу. В глобальном смысле коллокация лежит в основе всего языкового использования.
В последнее время весьма интенсивно проводятся исследования колло-каций как статистически устойчивых словосочетаний в корпусной лингвистике, где прежде всего выявляется частота совместной встречаемости лексических единиц. При этом коллокации определяются как 'words which are statistically much more likely to appear together than random chance suggests', т. е. слова, совместная встречаемость которых проявляется чаще, чем можно было бы ожидать исходя из случайности распределения [16].
Начиная с середины XX в. в России и за рубежом стали разрабатывать различные проекты словарей коллокаций, или сочетаемости слов, например, «LTP Dictionary of Selected Collocations» (1998); «Oxford Collocations Dictionary» (2010); «Macmillan Collocations Dictionary» (2010); «Большой учебный словарь сочетаемости английского языка» М.Р. Кауль и С.С. Хидекель (2012) и др. Данные современных словарей сочетаемости (коллокаций) указывают на то, что выбор слов в языке ограничен рамками лексико-грамматической сочетаемости лексем.
В рамках комбинаторной лингвистики коллокации понимаются более широко, так как помимо лексико-грамматических свойств они также несут в себе определённые комбинаторные, функциональные, семантические и некоторые другие характеристики.
Цель данной статьи - рассмотреть типы коллокаций, основываясь на таких важных признаках данных единиц, как семантика, комбинаторика, функции, а также некоторых других характерных особенностях (национально-культур-
ная специфика, область знания и др.), объединяющих их в отдельные категории.
Новизна исследования заключается в выделении и описании разных типов коллокаций в рамках комбинаторной лингвистики.
В контексте комбинаторной лингвистики коллокация представляет собой комбинаторно обусловленную лексико-семантическую единицу, обладающую структурно-синтаксической целостностью и выполняющую определённые речевые функции.
Теоретическая значимость данного исследования заключается в создании типологии коллокаций как комбинаторно-обусловленных лексических единиц.
Отметим, что особенностью выделения типов коллокаций и построения типологии является её открытость для включения новых типов единиц в отличие, например, от классификации.
Далее рассмотрим некоторые типы коллокаций, описываемые в рамках комбинаторной науки о языке.
1. Традиционные коллокации
Стандартные сочетания слов, которые общеизвестны и используются в разговорной речи, публицистических, официально-деловых и других стилях речи, относятся к типу общеупотребительных, или традиционных, коллокаций.
Основу традиционной (нейтральной) коллокации составляют следующие признаки:
1) комбинаторность (степень связанности компонентов коллокации);
2) устойчивость (ограниченность круга сочетаний данного слова с другими словами),
3) регулярность (означающее S является регулярно построенным из означающих А и В),
4) повторяемость (стандартность использования коллокаций в одинаковом составе),
5) воспроизводимость (закрепление в системе языка как отдельной единицы),
6) узуальность (частое использование в речи) и т. д.
Основным признаком в нашем исследовании является комбинаторная обусловленность коллокации как лексико-семантической единицы, которую можно продемонстрировать на примере английской лексемы date, которая образует коллокации [17]:
1) с прилагательными: earlier, earliest (suggest an earlier date) | specific later, latest | exact, firm (give smb. specific dates) | provisional, tentative | unspecified | significant (a significant date in my life), closing (closing date with smb.);
2) с_глаголами: make (make a date to have lunch) | keep (arrive In time to keep her date); | break, cancel (end up breaking the dinner date);
3) с предлогами: on a ~ (be out on a date with smb); at a ... ~ (take place at an unspecified date); ~ for (set a date for the wedding); ~ of (the date of the election) и т. д.
Как показывает анализ лингвистической литературы, взгляды исследователей на содержание термина «коллокация» заметно расходятся. Одни определяют коллокацию весьма широко - от свободных сочетаний (большая река, новый дом, красное платье) до фразеологически связанных (до морковкина заговенья, точить лясы, дышать наладом), другие относят к ней единицы, в которых одно слово употребляется в прямом, а другое - в переносном значении (рус. принять решение, англ. to make a decision, нем. eine Entscheidung treffen, фр. prendre une decision, исп. tomar una decision, ит. prendere una decisione, порт. tomar uma decisäo и т. д.).
При широком подходе к пониманию коллокаций их особенностью является неоднозначность в плане «предсказуемость vs. непредсказуемость».
С одной стороны, компоненты коллокации являются предсказуемыми, например: закадычным может быть только друг, а заклятым - только враг, окладистой - только борода, также англ. stale bread (черствый хлеб), англ. malic acid (яблочная кислота), англ. auburn hair (рыжие волосы), англ. addled egg (тухлое яйцо), англ. bubonic plague (бубонная чума), нем. kohlensäurehaltiges Wasser (газированная вода), фр. puits artésien и т. д.
С другой стороны, компоненты коллокации предсказать невозможно. Прежде всего это касается десемантизированных слов, входящих в состав коллокации, или слов с так называемой размытой семантикой. Именно с их помощью образуются традиционные коллокации: рус. (быть, делать, давать) давать клятву, давать отпуск, давать возможность, давать повод, давать волю, давать знак, давать интервью, давать концерт, давать обещание, давать ответ, давать оценку и т. д.; анг. (do, take, make, put): take a rest (отдохнуть), take a seat (присесть), take a bath (принять ванну), take a taxi (взять такси), take your time (не торопись) и т. д. нем. (haben, sagen, sprechen, nehmen и др.): offen gesagt /aufrichtig gesprochen (откровенно говоря), richtiger gesagt (точнее говоря), streng genommen (строго говоря) и т. д.
Как показывает исследование, данные лексические единицы обеспечивают линейность и понимание высказываний в процессе речевой коммуникации в целом.
Помимо традиционных (общеупотребительных) коллокаций, в зависимости от семантики, функций и других характерных признаков в комбинаторной лингвистике выделяются и такие типы коллокаций, как этнокультурные, терминологические, колоративные, окказиональные, экспрессивные и др. Основным
критерием, который объединяет все эти типы единиц, является их комбинаторная обусловленность (позицией, местом), либо наличие какого-то другого характерного признака. Далее рассмотрим другие типы коллокаций в рамках комбинаторной лингвистики более подробно.
2. Этнокультурные коллокации
Этнокультурные коллокации - это комбинаторно обусловленные сочетания слов, отражающие социально-значимые реалии в рамках определённого этноса, т. е. обладающие ярко выраженной национально-культурной спецификой, а следовательно, непонятные представителям других языков и культур [1]. К ним относятся такие русские этнокультурные коллокации, как больничный лист, или лист нетрудоспособности, зачётная книжка, студенческий билет, белогвардейский офицер, божья благодать, ветеран труда, герой России, офицер запаса, отставной генерал, общественная приёмная, красный уголок, серая зарплата, черная касса, зелёная аптека, центр занятости и т.п.
Примером могут служить и англо-американские этнокультурные коллокации: long boys - (амер.) кровать в гостинице для очень высоких людей; mail drop - (амер.) почтовый ящик; mobile home - (амер.) передвижное жилище, установленное стационарно и подсоединенное к коммуникациям; night latch - (брит) дверной замок с задвижкой и защелкой; open housing - (амер.) запрещение расовой и религиозной дискриминации при продаже или сдаче жилья; open plan -(амер.) планировка помещений в доме с передвижными стенами и изменяемым уровнем пола, либо без перегородок; power cut - (брит.) период отключения электричества и др. [1].
Как можно заметить, подобные единицы обусловлены не только комбинаторно, но и функционально, так как они отражают реалии определённого идиоэт-нического сообщества.
Образование этнокультурных коллокаций происходит посредством их фразеологизации, в процессе которой утрачивается синтаксическая мотивированность и членимость словосочетания, изменяются значения опорных слов, сдвигаются их смысловые линии и обретается фразеологическая устойчивость. Таким образом сформированный лексический комплекс фиксируется и закрепляется в языке, характеризуясь ярко выраженной речевой воспроизводимостью и общеупотребительностью.
Как показывает исследование, выделение этнокультурных коллокаций обусловлено языковым мышлением носителей языка, что свидетельствует об их принадлежности не только к лексическим единицам, но и единицам мышления. Особенностью данного типа единиц является то, что они обладают синтакти-ко-семантическим единством сочетающихся слов, связаны языковой традицией, т. е. отражают важные для конкретного социума элементы действительности, которые затрудняют их понимание представителями иных лингвокультур.
3. Терминологические коллокации
Терминологические коллокации - это комбинаторно обусловленные сочетания слов, отражающие предметы и понятия определённой области знаний, т. е. имеющие явную научно-техническую принадлежность. Другими словами, главной особенностью этих единиц является их функциональная ограниченность. Это такие терминологические сочетания слов, которые выражают одно понятие, например: инфаркт миокарда (мед.), язва желудка (мед.), нервная система (мед.), спинной мозг (мед.), гипертонический криз (мед.), электрическая сеть (энерг.), высокое напряжение (энерг), короткое замыкание (энерг), лампа накаливания (энерг.), камерный оркестр (муз.), скрипичный ключ (муз.), нейтральная полоса (полит.), государственная дума (полит.), политический режим (полит.), государственный деятель (полит.), братский союз (полит.).
К терминологическим коллокациям английского языка из области «Таможенное дело» относятся следующие единицы [18]: border customs - пограничная таможня, action for non-delivery - иск об убытках, причиненных недосдачей или недопоставкой; application for a visa - заявление на получение визы, system of revenues - система бюджетных поступлений, storage in transit - промежуточное хранение; inspection of luggage - досмотр багажа, drug inspection - осмотр на предмет обнаружения наркотиков, direct tax - прямой налог shipping and storage container - контейнер для транспортировки и хранения; lost and found department - бюро находок; examination at warehouse - досмотр на складе; admission to transshipment - разрешение на перегрузку (товаров) и т. д.
Кроме того, к характерным признакам терминологических коллокаций относятся [7], во-первых, небольшая частотность употребления в силу их ограничения определённой предметной областью и, во-вторых, использование одного и того же коллоката с разными терминами, например, из области энергетики: blocked impedance - полное сопротивление в цепи тока (импеданс), vector impedance -векторное сопротивление в цепи тока, driving-point impedance - импеданс в точке возбуждения, input impedance - входной импеданс, surface impedance - поверхностный импеданс и т. п. Однако компоненты, входящие в состав терминологических коллокаций, как правило, имеют меньшую степень комбинаторности по сравнению с коллокациями естественного языка.
Таким образом, терминологические коллокации представляют собой комбинаторно обусловленные сочетания слов, ограниченные пределами одной предметной области и используются прежде всего специалистами. В то же время можно нужно отметить, что значительной части терминологических коллокаций свойственна так называемая «комбинаторная свобода», так как одни и те же кол-локаты могут создавать сочетания с разными терминами, например, сопротив-
ление проводника, конденсатора, трансформатора, металлов, меди, воздуха и т. д. Таким образом, терминологические коллокации являются комбинаторно обусловленными, с одной стороны, в пределах данного сочетания слов, а с другой - границами одной области знаний.
4. Окказиональные коллокации
Окказиональные коллокации рассматриваются как тип особых, уникальных комбинаторно обусловленных словосочетаний, созданных автором намеренно на основе нарушения лексико-семантической сочетаемости в целях достижения заданных автором функционально-экспрессивных задач в конкретном художественном или поэтическом произведении.
Примерами данных единиц являются следующие: легкокрылые грёзы, волшебная тьма, возмущённый мрак, ужас улыбнётся, чуждый навеститель, малый молодой, пожилая мудрость, дюжинная душа, унылое сладострастье, влажный путь (Е.А. Баратынский); питомец жизни, православная дорога, крепка нескованная дума, великолепно оживляйте, трофеи младости (Н.М. Языков) и др. В отличие от других типов коллокаций, кроме комбинаторности, основными характеристиками окказиональных единиц является нерегулярность, неузуль-ность, невоспроизводимость, новообразование, факт речи, оригинальность, индивидуально-авторская принадлежность и т. д. [5].
Окказиональные коллокации создаются авторами намеренно в определённом контексте ситуации для выражения заданной автором функции, и их семантику можно определить только в конкретном художественном произведении.
Внутренними механизмами образования окказиональных коллокаций служат семантические признаки (семы), входящие в лексемы, образующих колло-кацию. Далее проведём анализ контекста из художественного произведения Дж. Фаулза «Коллекционер» [6]: The mass-produced middle-class boys I had to teach were badenough; the claustrophobie little town (J. Fowles. The Magus) (Мальчики (из семей) среднего класса, которых мне предстояло учить, были весьма нехорошими; клаустрофобный маленький городок). Вместе с прилагательным little в прямом значении Дж. Фаулз, прибегая к синестезии, использует прилагательное claustrophobie в переносном усилительном значении, что даёт возможность читателю ясно представить этот городок. В анализируемой коллокации автор намеренно сочетает семантически несочетаемые слова claustrophobic и little, чтобы воздействовать на читателя: город был ничтожно мал, а его жители чувствовали себя в замкнутых и закрытых местах так, как будто все они страдали клаустрофобией.
Как можно заметить, семантика окказиональной коллокации отходит от узуального и стереотипного использования и приобретает образное и экспрессивное значение, оригинально вписываясь в контекст художественного произведения.
Проанализируем ещё одну окказиональную единицу в контексте произведения Дж. Фаулза «Женщина французского лейтенанта» [б]: The problem was not fitting in all that one wanted to do, but spinning out what one did to occupy the vast colonnades of leisure (букв. колоннады досуга) available (J. Fowles. The French lieutenant's woman) (Проблема была не в том, что нужно делать, а в том, что нужно, чтобы занять огромные колоннады свободного времени). Можно заметить, что лексемы colonnades и leisure, составляющие данную коллокацию, совершенно не согласуются по своим семантическим признакам. Исходя из контекста, colonnade означает большой, огромный, а leisure - досуг свободное время. Таким образом, данное окказиональное сочетание слов связано общей контекстуальной семой, выражающей значение «очень много свободного времени».
В художественном произведении устраняются некоторые грамматические, семантические, стилистические и другие запреты, что «активизирует структурную функцию тех элементов, совпадение которых - необходимое условие для сочетаемости тех же сегментов в нехудожественном тексте» [19, с. 118]. Окказиональные коллокации образуются при нарушении лексико-семантической сочетаемости, например, the peevish months (зловещие месяцы (беременности), the thick air (густой воздух), the starry narcissus (звёздный нарцисс), answering day (день ответа), crockery man (посудный человек), megawatt smile (мегаваттная улыбка), lady traffic (дамский трафик) и т. д., реализуясь в определённом художественном контексте, когда между словами возникает общая сема, на основе которой данное словосочетание приобретает актуальный смысл.
Функциями окказиональных коллокаций в художественных произведениях являются: эмоционально-экспрессивная, которая усиливает эмоциональное воздействие на читателя; перифрастическая, которая позволяет иносказательно перефразировать какое-либо явление, событие или элемент внешнего мира, дать ему новое наименование; амплифицирующая, посредством повторения акцентирует внимание читателя на какого-либо важном элементе смысла; кон-трастивная, которая проявляется посредством сочетания лексем с противоположным значением.
6. Колоративные коллокации
Колоративные коллокации - это тип комбинаторно обусловленных сочетаний слов, образованных в основном по адъективному типу (прилагательное и существительное) и ограниченных семантикой цвета [8, с. 130]: белый дом, белая ворона, жёлтый забор, жёлтая пресса, голубое небо, голубой огонёк, красный шар, Красный проспект, Красная площадь, чёрный пудель, чёрная смерть, зелёная трава, зелёный змий, синее море, синяя птица, оранжевое платье, оранжевая революция и т.д. Их особенность заключается в том, что они могут исполь-
зоваться в самых разных областях знаний и стилях речи, но в каждом конкретном случае они имеют свою функциональную ограниченность.
Для любого этноса цвет является важным аксиологическим компонентом национально-культурной картины мира, т. е. он обладает «значимой символикой и культурно-смысловой ёмкостью» [20, с. 193]. Другими словами, у представителей разных народов имеются свои системы цветообозначения, или определённые ассоциации, связанные с объектами и явлениями реальной действительности, что позволяет использовать цветообозначения как эффективные языковые средства хранения и передачи информации. С этой точки зрения часть коло-ративных коллокаций обладает этнокультурной обусловленностью, например, в русской лингвокультуре белой вороной считается человек, имеющий систему ценностей, отличную от других лиц своей общности. В английском же языке есть коллокация black sheep, означающая человека, не пользующегося любовью и уважением других людей.
В колоративных коллокациях часто зависимый цветовой компонент актуализирует различные значения комбинаторно-обусловленных сочетаний слов в условиях заданного контекста ситуации. Тогда данные единицы приобретают окказиональный характер, например [8]: Раньше было известно лишь о нескольких, самых высоких вершинах ... А уж что между ними - было сплошной белой тайной. В этом контексте «белой тайной» назван покрытый льдом горный массив, под которым обнаружили реки и озёра! (Комсомольская правда, 2013). Контекст ситуации, описанной в газете, способствует раскрытию значения колоративной коллокации белая тайна, подразумевая неисследованную ранее заснеженную территорию тайги. В этом случае данная коллокация реализует экспрессивную функцию.
Как показывают исследования газетных национальных корпусов текстов русского и английского языков, наиболее частотными являются коллокации с компонентами цвета белый и чёрный и, соответственно, white и black. Определению значений цветового компонента в таких коллокаций способствует контекст, посредством которого устанавливается заданная автором семантика. Под компонентом белый - white в прямом значении понимается признак чего- / кого-либо: белый аист, белый потолок, белая машина, white dress, white cloud, white shooes, а также человек, принадлежащий к белой или чёрной расе, например, рус. белые представители, белые избиратели, белый рэпер; англ. white trash (представители низшего слоя белой расы), black female (чёрная женщина), white students (белые студенты), black voters (чёрные избиратели) и т. д. Однако колло-кации с этими компонентами могут относиться и к другим реалиям действительности, например, рус. белая зарплата, англ. white dove (белый голубь, символ мира), white lie (святая ложь), white feather (трус), white supremacy (превосходство белых людей), black craft (чёрная магия), black looks (злые взгляды), black in the face (почерневший от гнева, злости), black as ink (чёрный как сажа), things look black (полоса бед и неудач) и т. д.
Таким образом, колоративная коллокация определяется как особый тип коллокации, которая включает в свой состав лексему с цветовым значением, обладает морфосинтаксическими и лексико-семантическими особенностями, а также в зависимости от контекста наделена определёнными функциями и используется для выражения не только узуальных, но и окказиональных значений. Более того, главная функция колоративной коллокации - при помощи компонента «цвет» символизировать идеи, в том числе присущие конкретному национально-культурному языковому сообществу.
Как видно из представленного выше языкового материала, коллоративную колокацию можно назвать универсальной в плане свойственной ей многоаспект-ности, или принадлежности к одному из выделенных выше типов коллокации. Следовательно, важным критерием колоративной коллокации в целом является её полифункциональность.
Выводы и результаты
Исследования функционально-речевого аспекта языка способствовали развитию теории коллокаций, последовательно разрабатывающейся в рамках комбинаторной лингвистики, направленной на изучение линейных отношений языковых единиц и их комбинаторных возможностей. В основе предложенной в статье типологии коллокаций, лежит комбинаторно обусловленная единица, обладающая структурно-синтаксической и лексико-семантической целостностью и выполняющая определённые речевые функции. Каждый тип коллокации имеет отличительные особенности, включая определённую семантику, функции, а также обладает специфическими характеристиками как, например, компонент цвета.
Главными и универсальными признаками всех типов коллокаций является их комбинаторность и комплексность. Такие критерии как регулярность, устойчивость, воспроизводимость и узуальность характерны для традиционных, этнокультурных, и терминологических коллокаций. Национально-культурная специфика присуща этнокультурным коллокациям и отчасти окказиональным и колоративным единицам. Ограничение функционального характера, т. е. использованием только в определённой области знаний свойственно терминологической, а также частично этнокультурной и колоративной коллокациям.
Особыми типами в комбинаторной лингвистике являются окказиональные и колоративные коллокации. Первые характеризуются исключительно комби-наторностью и комплексностью, а вторые же проявляют диаметрально противоположные, т. е. универсальные свойства: им свойственна многоаспектность,
Таблица 1
Типы коллокаций и критерии их выделения
Критерии выделения Типы коллокаций
традиционная этнокультурная терминологическая окказиональная колоративная
1. комбинаторность + + + + +
2. комплексность + + + + +
3. регулярность + + + - +/-
4. устойчивость + + + - +/-
5. повторяемость + + + - +/-
6. воспроизводимость + + + - +/-
7. узуальность + + + - +/-
8. национально-культурная специфика - + +/- +/- +/-
9. функциональное ограничение (область знаний) - +/- + - +/-
10. экспрессивность - +/- - +/- +/-
разнонаправленность и полифункциональность, т. е. принадлежность к разным областям знаний и разным идиоэтническим сообществам. Таким свойством как экспрессивность могут обладать этнокультурные, окказиональные и колоратив-ные коллокации (см. таблицу 1).
Библиографический список
В заключение важно подчеркнуть, что данная типология не ограничивается выделенными выше типами коллокаций - она является открытой и может включать другие типы комбинаторно обусловленных единиц, отражающих значимые реалии в жизни и деятельности человека.
1. Архипова Е.И. Этнокультурные коллокации в лексикографическом аспекте (на русском и англо-американском языковом материале). Диссертация .... кандидата филологических наук. Новосибирск, 2016.
2. Влавацкая М.В. Комбинаторная лингвистика: теоретико-методологические основы зарождения и развития. Научный диалог. 2012; 3: 8 - 23.
3. Зайкина З.М. Динамика представления русских о трудовой деятельности (на материале традиционных и новых паремий). Культурология, филология, искусствоведение: актуальные проблемы современной науки: сборник статей по материалам 4-й междунар. науч.-практ. конференции. Новосибирск: СибАК, 2017: 75 - 83.
4. Кокова А.В. Иерархическая модель стилистической нормы. Вестник Сургутского государственного педагогического университета. Сургут: СурГПУ, 2015; 6 (39): 62 - 72.
5. Коршунова А.В. Понятие «окказиональная коллокация» и его особенности. Язык. Коммуникация. Культура. Альманах научных статей молодых ученых. Москва: Гос. ИРЯ им. А.С. Пушкина, 2018: 46 - 48.
6. Коршунова А.В. Функционально-семантический анализ окказиональной синтагматики (на материале произведений Дж. Фаулза). Язык и культура: сборник статей 26-й междунар. науч. конференции 27-30 октября 2015 г. Отв. ред. С.К. Гураль. Томск: Издат. Дом Томского гос. ун-та, 2016: 35 - 39.
7. Онал И.О. Подходы к определению терминологической коллокации. Вестник современных исследований. Электронный журнал. 2018; 11-1 (26): 129-131. Available at: https://www.orcacenter. ru/doc/mr.2018.11.01.pdf
8. Цвенгер Л.В. Колоративная коллокация: понятие, признаки и функции. Вестник современных исследований. Электронный журнал. 2018; 11/3 (26): 129 - 132. Available at: https://www.orcacenter. ru/doc/mr.2018.11.03.pdf
9. Harris Z.S. Co-occurrence and transformations in linguistic structure. Language, 33. 1957: 283 - 340.
10. Firth J.R. A Synopsis of Linguistic Theory, 1930-55. In: F.R. Palmer (ed). Selected Papers of J.R. Firth. London, Longmans, Green and co. Ltd., 1957: 168 - 205.
11. Porzig W. Das Wunder der Sprache. München-Bern, 1957.
12. Косериу Э. Лексические солидарности. Вопросы учебной лексикографии. Москва: Изд-во Московского университета,1969: 93 - 104.
13. Halliday M.A. K. Lexis as a Linguistic Level. In E. C. Bazell et al. (eds.). In the Memory of J. R. Firth. London: Longman, 1966: 148 - 162.
14. Benson M., Benson E., Ilson R. The BBI Combinatory Dictionary of English. Москва: Русский язык, 1990.
15. Иорданская Л.Н., Мельчук И.А. Смысл и сочетаемость в словаре. Москва: Языки славянских культур, 2007.
16. Захаров В.П., Хохлова М.В. Анализ эффективности статистических методов выявления коллокаций в текстах на русском языке. Материалы конференции по компьютерной лингвистике «Диалог 2010». Москва: РГТУ 2010; 9 (16): 137 - 143.
17. English Collocation Dictionary. Available at: http://www.ozdic.com/collocation-dictionary/date
18. Валиахметова Ю.А. Способы словообразования в английской терминологии таможенного дела. Филологические науки. Омский научный вестник. Серия «Общество. История. Современность». 2017; 1: 28 - 32.
19. Лотман М.Ю. Структура художественного текста. Анализ поэтического текста. Санкт-Петербург: Азбука-Аттикус, 2016.
20. Лотман Ю.М. Статьи по семиотике и типологии культуры. Таллин: Александра, 1992.
References
1. Arhipova E.I. 'Etnokul'turnyekollokacli vleksikograficheskom aspekte (na russkomianglo-amerikanskomyazykovom materiale). Dissertaciya .... kandidata filologicheskih nauk. Novosibirsk, 2016.
2. Vlavackaya M.V. Kombinatornaya lingvistika: teoretiko-metodologicheskie osnovy zarozhdeniya i razvitiya. Nauchnyj dialog. 2012; 3: 8 - 23.
3. Zajkina Z.M. Dinamika predstavleniya russkih o trudovoj deyatel'nosti (na materiale tradicionnyh i novyh paremij). Kul'turologiya, filologiya, iskusstvovedenie: aktual'nyeproblemy sovremennoj nauki: sbornik statej po materialam 4-j mezhdunar. nauch.-prakt. konferencii. Novosibirsk: SibAK, 2017: 75 - 83.
4. Kokova A.V. Ierarhicheskaya model' stilisticheskoj normy. Vestnik Surgutskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. Surgut: SurGPU, 2015; 6 (39): 62 - 72.
5. Korshunova A.V. Ponyatie «okkazional'naya kollokaciya» i ego osobennosti. Yazyk. Kommunikaciya. Kul'tura. Al'manah nauchnyh statej molodyh uchenyh. Moskva: Gos. IRYa im. A.S. Pushkina, 2018: 46 - 48.
6. Korshunova A.V. Funkcional'no-semanticheskij analiz okkazional'noj sintagmatiki (na materiale proizvedenij Dzh. Faulza). Yazyk i kul'tura: sbornik statej 26-j mezhdunar. nauch. konferencii 27-30 oktyabrya 2015 g. Otv. red. S.K. Gural'. Tomsk: Izdat. Dom Tomskogo gos. un-ta, 2016: 35 - 39.
7. Onal I.O. Podhody k opredeleniyu terminologicheskoj kollokacii. Vestnik sovremennyh issledovanij. 'Elektronnyj zhurnal. 2018; 11-1 (26): 129-131. Available at: https://www. orcacenter. ru/doc/mr.2018.11.01.pdf
8. Cvenger L.V. Kolorativnaya kollokaciya: ponyatie, priznaki i funkcii. Vestnik sovremennyh issledovanij. 'Elektronnyj zhurnal. 2018; 11/3 (26): 129 - 132. Available at: https://www. orcacenter. ru/doc/mr.2018.11.03.pdf
9. Harris Z.S. Co-occurrence and transformations in linguistic structure. Language, 33. 1957: 283 - 340.
10. Firth J.R. A Synopsis of Linguistic Theory, 1930-55. In: F.R. Palmer (ed). Selected Papers of J.R. Firth. London, Longmans, Green and co. Ltd., 1957: 168 - 205.
11. Porzig W. Das Wunder der Sprache. München-Bern, 1957.
12. Koseriu 'E. Leksicheskie solidarnosti. Voprosy uchebnojleksikografii. Moskva: Izd-vo Moskovskogo universiteta,1969: 93 - 104.
13. Halliday M.A. K. Lexis as a Linguistic Level. In E. C. Bazell et al. (eds.). In the Memory of J. R. Firth. London: Longman, 1966: 148 - 162.
14. Benson M., Benson E., Ilson R. The BBI Combinatory Dictionary of English. Moskva: Russkij yazyk, 1990.
15. Iordanskaya L.N., Mel'chuk I.A. Smyslisochetaemost'vslovare. Moskva: Yazyki slavyanskih kul'tur, 2007.
16. Zaharov V.P., Hohlova M.V. Analiz 'effektivnosti statisticheskih metodov vyyavleniya kollokacij v tekstah na russkom yazyke. Materialy konferencii po komp'yuternoj lingvistike «Dialog 2010». Moskva: RGTU, 2010; 9 (16): 137 - 143.
17. English Collocation Dictionary. Available at: http://www.ozdic.com/collocation-dictionary/date
18. Valiahmetova Yu.A. Sposoby slovoobrazovaniya v anglijskoj terminologii tamozhennogo dela. Filologicheskie nauki. Omskij nauchnyj vestnik. Seriya «Obschestvo. Istoriya. Sovremennost'». 2017; 1: 28 - 32.
19. Lotman M.Yu. Struktura hudozhestvennogo teksta. Analiz po'eticheskogo teksta. Sankt-Peterburg: Azbuka-Attikus, 2016.
20. Lotman Yu.M. Stat'ipo semiotike i tipologii kultury. Tallin: Aleksandra, 1992.
Статья поступила в редакцию 06.08.19
УДК 811.351.22
Huseynova M.M., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: de-madin@mail.ru
REPRESENTATION OF ATTRIBUTIVE LINKS REVISITED (AS EXEMPLIFIED IN THE DARGIN LANGUAGE). The article studies a problem of attribute links representation between different parts of speech in the Dargin language. Traditionally the adjective representing the property of a noun is used in the attributive function. But in fact, there are many ways to express attributive relations, although some parts of speech do not always perform the defining function. It is quite characteristic for Dargin to use nouns in different case forms in the attributive function. Attributive complexes, where substantives perform defining function are generally called "appositive constructions". The author draws a distinctive line between two fundamentally different concepts in the representation of semantic relations expressed by the constructions with two substantive components - "attributive relations" and "appositive relations". The morphological characteristics of the adjective have a direct relation to the structural characteristics of the attribute, as well as the presence or absence of the dependent words in the adjective. In the cases with several adjectives in the prepositive attributive group, they are arranged strictly in a certain order in relation to the defined. The position of the attribute conveying a particular characteristics depends on the nature of the given characteristics itself: the most common and essential feature, making with it a new concept is placed before the noun; and other attributes that describe the subject in details follow the noun. The attributive characteristics expressed by a relative adjective, is usually expressed indirectly, in its reference to another person, phenomenon, object, action, etc.
Key words: attributive relations, appositive relations, defining function, Dargin language, adjective, noun.
М.М. Гусейнова, канд. филол. наук, доц. каф. немецкого языка, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала,
E-mail: de-madin@mail.ru
РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ АТРИБУТИВНЫХ ОТНОШЕНИЙ (НА МАТЕРИАЛЕ ДАРГИНСКОГО ЯЗЫКА)
В статье рассматривается проблема репрезентации атрибутивных отношений разными частями речи в даргинском языке. В атрибутивной функции обычно используется прилагательное, репрезентирующее какое-либо свойство имени существительного. Но на самом деле существует множество способов выражения атрибутивных отношений, хотя некоторые части речи не всегда выступают в определительной функции. Для даргинского языка характерно употребление в функции определения существительного в разных падежных формах. Атрибутивные комплексы, в составе которых субстантивы выполняют определительную функцию, называют «аппозитивными конструкциями». В статье предлагается разграничение двух принципиально различных понятий в репрезентации семантических отношений, выражаемых конструкциями с двумя субстантивными компонентами - «атрибутивные отношения» и «аппозитивные отношения». Морфологические признаки прилагательного имеют прямое отношение к структурным признакам атрибута, как и наличие или отсутствие зависимых слов при прилагательном. В тех случаях, когда в препозитивной определительной группе находится несколько прилагательных, они располагаются строго в определённом порядке по отношению к определяемому. Позиция определения, передающего тот или иной признак, зависит от характера самого признака: непосредственно перед существительным располагается наиболее общий и существенный признак, составляя вместе с ним новое понятие; а другие определения, описывающие предмет более детально, располагаются дальше от существительного. Определительный признак, который обозначается относительным прилагательным, обычно выражается не прямо, а относительно к другому лицу, явлению, предмету, действию, т. е. опосредованно.
Ключевые слова: атрибутивные отношения, аппозитивные отношения, определительные отношения, даргинский язык, прилагательное, существительное.
Несмотря на то, что атрибутивные отношения в языках различных типологий квалифицируются всего лишь как отношения между предметом и его признаком, это не означает, что все вопросы, связанные с их трактовкой и характеристикой, ясны. В лингвистической науке до сих пор нет однозначного решения многих проблем, связанных с атрибутивными отношениями между компонентами словосочетания. Такие проблемы, как типология определений, способы их выражения; определения, образованные путём синтаксического соположения в языках разных типологий, ждут своего исследования. Что же касается дагестанского языкознания, то, хотя здесь были попытки специального исследования атрибутивных отношений [1; 2; 3], многие проблемы до сих пор остаются до конца неизученными, а некоторые нуждаются в корректировке и дальнейшем развитии. Следует отметить и то, что в дагестанском языкознании в трактовке семантических отношений между предметом и его признаком до сих пор слишком много привнесенных индоевропейских представлений.
Целью настоящей статьи является выявление специфических особенностей использования субстантивов и прилагательных, выступающих в атрибутивной функции в разных формах, на лексико-семантическом уровне.
Атрибутивные смысловые отношения могут быть изучены разными методами. Специфика данной статьи обусловила необходимость использования в процессе исследования определительных отношений структурного, смыслового (интерпретационного) и описательного методов.
Одной из характерных особенностей языков разных систем (германских, тюркских, кавказских и др.) являются определения, образованные путём синтаксического соположения субстантивов: ср. англ. oil industry 'нефтяная индустрия' (букв. oil 'нефть' + industry 'индустрия'), кумык. юзюм бав 'виноградный сад' (букв. юзюм 'виноград' + бав 'сад', дарг. х1ян(а) хъяр 'серая груша') и т. п. Данный способ выражения атрибутивных отношений имеет непосредственное отношение к конверсии, а его распространённость, возможно, находится в прямой связи с аналитическим характером этих языков. Кроме того, как справедливо указывает М. Брайант, «формант s как способ синтаксической связи между определением и определяемым вытесняется соположением» [4, с. 36]. Однако это утверждение требует оговорки. Действительно, вытеснение формы с формантом s в отношении одушевленных существительных наблюдается часто, однако следует отметить и обратное явление, - когда формант s всё чаще и чаще употребляется с неодушевленными существительными, и сфера его использования, безусловно, расширяется. Например: The Committee s report. «Доклад комиссии»; Come back for Sunday s Bruckner («The Times») «Приходите послушать Бруккера в воскресение». Интересно отметить, что с географическими названиями эта форма с
формантом s употребляется особенно часто. Например: Sydney s Grand Concert Hall to be Opened Soon («The Times»). «Великолепный концертный зал в Сиднее откроется в ближайшем будущем».
В репрезентации определительных отношений участвуют прилагательные, как оформленные, так и неоформленные, которые являются одним из основных способов выражения атрибутивных отношений [5, с. 158]. Однако в даргинском языкознании много пишут о неоформленных прилагательных, выполняющих атрибутивную функцию. Как полагает РМ. Чапаева, «спорным является в да-гестановедении вопрос о статусе неоформленных имён прилагательных. Одни считают их самостоятельными лексическими единицами, а другие - нет». Далее автор пишет, что она «также не определяет краткие имена прилагательные как знаменательную часть речи: слово, отдельно со своим значением в качестве полноправного члена предложения не встречающееся, на отдельный вопрос не отвечающее, одних и тех же определяемых имен существительных нередко приводит к грамматикализации конструкций, их фразеологизации» [2, с. 101]. На наш взгляд, данное высказывание относительно неоформленных прилагательных в даргинском языке нуждается в некотором уточнении: в любом случае все слова в языке должны быть распределены по частям речи, в том числе и неоформленные прилагательные. Поскольку все неоформленные прилагательные выражают не просто названия качеств, а являются словами, обобщённо выражающими определённые явления реального мира в виде качеств, они отвечают семантическому принципу классификации частей речи и являются прилагательными. Конкретная позиция неоформленных прилагательных в составе словосочетания и предложения, а также возможная субституция в линейной речевой цепи говорят, что данные лексемы отвечают и синтаксическому принципу классификации частей речи. Возможно, по отношению к оформленным прилагательным они являются первичными.
По мнению Р.М. Чапаевой, структура и значение словосочетаний типа ц1уб мукъара 'белый ягненок', буг1яр дугги 'холодная ночь' «на самом деле представляют собой устойчивые словосочетания, один или все компоненты которых подвергались семантическому переосмыслению» [2, с. 101]. С этим трудно согласиться, так как общее значение, выражаемое данными атрибутивными словосочетаниями, вытекает из значений отдельных компонентов.
В отличие от атрибутивных отношений, «в аппозитивных отношениях нет представления о предмете и его признаке, а есть один предмет (денотат) и два соотнесённых с ним понятиями, по-разному называющих этот предмет» [6, с. 57 - 58]. Атрибутивные комплексы, в составе которых субстантивы выполняют определительную функцию, называют «аппозитивными конструкциями». Изучив
