CC BY
91
Показатели 2014 2015 2016
Образование 38,5 39,7 36,8
Здравоохранение и предоставление социальных услуг 50,0 51,0 51,2
Предоставление прочих коммунальных, социальных и персональных услуг 32,4 32,0 28,7
*Составлена авторами по данным [1].
Из таблицы следует, что степень износа основных фондов предприятий транспорта и связи ежегодно составляет более 70 %. Высокий уровень износа основных фондов и в ведущем в регионе виде деятельности - добыче полезных ископаемых составляет более 60 %, что негативно сказывается на инвестиционной привлекательности региона и может приводить к техногенным и технологическим авариям.
Заключение. Проведенный анализ позволяет дать следующие рекомендации по обеспечению экономической безопасности на основе совершенствования системы управления основными фондами.
• Разработать концепцию экономической безопасности субъекта.
• Создавать благоприятный инвестиционный климат всеми возможными для региональной власти способами.
• Разработать систему взаимодействия с научными организациями, общественными институтами, другими
субъектами в целях совершенствования системы экономической безопасности.
• Взять под контроль региональной власти основные показатели состояния, движения и эффективности использования основных фондов.
Библиографический список
1. Управление Федеральной службы государственной статистики по Тюменской области, Ханты-Мансийскому автономному округу - Югре и Ямало-Ненецкому автономному округу [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://tumstat.gks.ru/.
Bibliographic list
1. Federal state statistics service of the Tyumen region, Khanty-Mansiysk Autonomous Okrug-Yugra and Yamalo-Nenets Autonomous Okrug [Electronic resource]. - Mode of access: http:// tumstat.gks.ru/.
УДК 330.16+330.43
Рудяга А.А., Герасимова И.А.
ТИПОЛОГИЯ ИНДИВИДОВ ПО ПРОЯВЛЕНИЯМ ФИНАНСОВОГО ПОВЕДЕНИЯ
Аннотация
В статье приводятся результаты типологизации индивидов по проявлениям финансового поведения с учетом как их личностных характеристик, так и параметров до-мохозяйств. Оригинальность подхода заключается в классификации по финансовым стратегиям индивидов с максимальным доходом, интерпретируемым как финансовые главы домохозяйств. Информационной базой исследования являются данные 25-й волны опроса «Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения
НИУ-ВШЭ (RLMS-HSE)» за 2016 год. Деление на группы проведено с использованием двухэтапного кластерного анализа, не требующего априорного задания числа кластеров. Выделено четыре кластера, из которых члены только двух проявляют активное финансовое поведение. Все использованные в анализе виды финансового поведения (кредитное, страховое, заимствующее и сберегательное) проявляют главы домохо-зяйств только одного кластера, характеризующегося наибольшим уровнем дохода. Кредитное поведение свойственно наиболее молодым главам домохозяйств наибольшего размера.
Ключевые слова
Финансовое поведение, кластерный анализ, финансовые стратегии.
JEL: G41
Rudyaga А.А., Gerasimova I.A.
THE TYPOLOGY OF INDIVIDUALS ON THE FINANCIAL BEHAVIOR MANIFESTATIONS
Abstract
The paper presents the results of the typology of individuals on the manifestations of financial behavior. We consider both personal characteristics and household parameters. The originality of the approach lies in classifications by financial strategies of individuals with maximum income interpreted as financial household heads. As an informational base we used the data of the 25 round of Russia Longitudinal Monitoring Survey - Higher School of Economics (RLMS-HSE) for 2016. Division into groups was carried out using two-stage cluster analysis, which does not require a priori specifying the number of clusters. We obtains four clusters. Members of only two of them exhibit active financial behavior. All types of financial behavior used in the analysis (credit, insurance, borrowing and savings) shown by the household heads of the only one cluster with the highest level of per capita income. Credit behavior is inherent to the youngest heads of households of the largest size.
Keywords
Financial behavior, cluster analysis, financial strategy.
Введение. Финансовое поведение является очень важным аспектом ежедневной жизнедеятельности как индивидов, так и домохозяйств. Оно делится на ряд видов: сберегательное, кредитное, страховое, заимствующее и так далее, и финансовые стратегии, применяемые на практике, заключаются в комбинировании этих видов. Низкий уровень финансовой грамотности населения России, высокий уровень поведенческой инерции, менталитет, унаследованный от советского прошлого, когда возможности разнообразить стратегии
были ограничены, детерминируют особенности финансового поведения соотечественников, отличающие их от финансовых практик граждан развитых стран. Установки в отношении получения и распоряжения деньгами влияют не только на уровень благосостояния индивидов и домохозяйств, но и сказываются на деятельности финансовых и иных институтов. Например, низкий уровень финансовой ответственности и стремление эту ответственность переложить приводит к высокому уровню закредитованности и нежеланию пога-
шать чрезмерные с точки зрения нагрузки кредиты, оправдывая такое поведение тем, что нет денег, к возникновению различных движений «обманутых» и т.п. В связи с этим становится актуальным выявление типологии россиян по реализуемым им финансовым стратегиям, в том числе с точки зрения их классификации по уровню рациональности.
Различным аспектам финансового поведения посвящены работы таких отечественных авторов, как А.Я. Бурдяк [1], Е.В. Галишникова [2], О. Стребков [3], С. Сурков [4], Д.Х. Ибрагимова [5, 6], в том числе совместно с Е.А. Грибовой [7], Е.Б. Головляницина и О.В. Синявская [8], М.А. Малкова, Л.Н. Овча-рова [9], О.Е. Кузина [10], Л. Григорьев и А. Салмина [11], П.М. Козырева [12], Л.И. Ниворожкина [13, 14]. Однако исследования, посвященные выделению типов финансового поведения, не теряют своей актуальности.
Данные и методы. Для разработки типологии индивидов по реализуемым финансовым стратегиям использованы данные 25-й волны опроса «Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения НИУ-ВШЭ (RLMS-HSE)» [15] за 2016 год. Выборка сформирована на основании данных опроса индивидов. В связи с тем, что ряд вопросов по поводу финансового поведения относится не к индивиду, а к домохозяйству, данные по индивидам были дополнены информацией о домохозяйствах. Для корректности проводимых расчетов в выборку были включены только индивиды с максимальным доходом в данном домохозяйстве, интерпретируемые как главы семей. Согласно предположению, члены домохозяйства с наибольшим доходом вносят наибольший вклад в принятие финансовых решений, следовательно, включение финансовых стратегий, принадлежащих домохозяйству в целом, в состав индивидуального финансового поведения представляется корректным.
Итого в выборку попали 9235 индивидов - глав домохозяйств. Среди них 53,9 % женщин и 46,1 % мужчин.
Для разработки типологии финансового поведения использован метод двухэтапного кластерного анализа, выбранный по причине отсутствия необходимости априорного задания числа кластеров, а также возможности использования как количественных, так и качественных переменных.
Учитывая результаты Т.Г. Синявской [16], классифицировавшей финансовые стратегии домохозяйств по уровню склонности к риску, предполагаем, что финансовое поведение может свидетельствовать о склонности к риску индивидов - глав домохозяйств. Так, в простейшем случае сберегательные стратегии являются менее рискованными, нежели кредитные, а более финансово активные индивиды более склонны к риску по сравнению малоактивными.
На этом основании для типологи-зации финансовых стратегий глав домо-хозяйств были использованы следующие переменные, характеризующие финансовое поведение домохозяйств:
• «В течение последних 30 дней Ваша семья получала доход от сдачи в аренду имущества?»;
• «В течение последних 30 дней Ваша семья давала деньги в долг?»;
• «В течение последних 30 дней Ваша семья откладывала сбережения?»;
• «На сегодняшний день у Вашей семьи есть долги по кредитам?».
Данный комплекс был дополнен переменной, отражающей страховое поведение индивида. Она вычислена как наличие хотя бы одного полиса добровольного страхования на основе ответов на следующий вопрос: «Вы пользуетесь следующими видами добровольного страхования:
1) страхованием жизни и от несчастного случая;
2) страхованием квартиры, дома;
3) страхованием дачи;
4) страхованием автомобиля (помимо обязательного страхования автогражданской ответственности);
5) страхованием сельхозимуще-ства, скота?».
Таким образом, мы учитываем пять видов финансового поведения: сберегательное, кредитное, заимствующее, страховое, а также получение дохода от сдачи в аренду имущества.
Переменные, характеризующие финансовое поведение, были дополнены следующими личностными параметрами главы домохозяйства: полом, возрастом, состоянием в браке, а также параметрами домохозяйства: размером и доходом.
Эмпирические результаты. Применение кластерного анализа к исходным данным позволило получить сле-
дующие результаты. Классифицировано 9235 наблюдений, распределившихся по 4 кластерам. Размеры кластеров представлены на рисунке 1. Как видно, первый, второй и четвертый кластеры практически равны между собой, тогда как в наименьший, третий кластер вошло 20 % индивидов - глав домохо-зяйств.
На рисунке 2 представлены кластерные центроиды по переменной «возраст». Средний возраст глав домо-хозяйств по кластерам различается незначительно, однако видно, что наименее многочисленный третий кластер является и самым «молодым», со средним возрастом 43,55 лет. Наибольшая вариация по возрасту, выраженная в величине стандартного отклонения, характерна для первого кластера.
Рисунок 1 - Распределение наблюдений по кластерам
52,25=13.1$
52,04=15,41
дэ ,55=1
и
1КЛаП>ер 2КЛаПЕр
3 кластер 4 кластер
Рисунок 2 - Кластерные центроиды по возрасту, лет
Как видно на рисунке 3, третий, наиболее «молодой» и наименее многочисленный кластер состоит из индивидов, имеющих наибольший размер домохозяйства (почти четыре человека). Наименьший размер домохозяйства -у индивидов первого кластера, на втором месте находится второй кластер, на третьем - четвертый.
В сформированной выборке глав домохозяйств, как было отмечено, женщины превалируют над мужчинами. Распределение их по кластерам представлено на рисунке 4. Наибольшая доля женщин (69,33 %) наблюдается в первом кластере. Во втором и третьем женщин также больше, чем мужчин, их
доля составляет 57,71 % и 56,31 % соответственно. Практически равное число мужчин и женщин попало только в четвертый кластер (50,68 % женщин и 49,32 % мужчин).
По состоянию в браке индивиды распределились неравномерно (рис. 5). Так, все индивиды первого кластера не состоят в браке. Однако нельзя сказать, что это исключительно одинокие люди, поскольку среднее число членов домохозяйства данного кластера составляет 2,77. Учитывая превалирование женщин в данном кластере, можно предположить, что в него попало значительное число матерей-одиночек.
Рисунок 3 - Кластерные центроиды по размеру домохозяйства, лет
4 кластер
Э кластер
2 кластер
1 кластер
ш нее 1 12)01
ш 14 104В
1041 1 14Z1
77В 17,1
I муилнины I ЖЕНЩИНЫ
ом гом 4ом ним вом LOOM Рисунок 4 - Распределение мужчин и женщин по кластерам
Рисунок 5 - Распределение индивидов, состоящих в браке, по кластерам, %
Половина всех состоящих в браке индивидов попала в четвертый кластер, отличающийся практически равными долями мужчин и женщин и находящийся на втором месте по числу членов домохозяйства.
На рисунке 6 представлен состав кластеров по квинтильным группам среднедушевого дохода домохозяйства. Несмотря на то, что в каждом кластере есть представители каждой из пяти групп, можно выявить некоторые тенденции. Так, в первом кластере почти половина (46,54 %) глав домохозяйств принадлежат семьям, относящимся по среднедушевым доходам к первым двум
квинтилям. Также в данном кластере наименьшая доля (13,07 %) домохозяйств пятого доходного квинтиля. Другими словами, данный кластер можно охарактеризовать как состоящий из в среднем наименее обеспеченных глав домохозяйств. Во втором кластере, напротив, наблюдается явное смещение в сторону более высоких доходных групп: 30,34 % относятся к пятому квинтилю, а на долю четвертого и пятого в сумме приходится 56,5 % от численности кластера. Таким образом, его можно считать кластером с наибольшим среди остальных уровнем благосостояния домохозяйств и их глав.
Рисунок 6 - Распределение квинтильных среднедушевых доходных групп
домохозяйств по кластерам
В третьем и четвертом кластерах наблюдается более равномерное распределение наблюдений по среднедушевым доходным группам, с незначительным сдвигом третьего кластера в сторону более высокого дохода, а четвертого - более низкого (в большей степени второго квинтиля). Отметим, что доля глав домохозяйств, чьи доходы находятся в третьем квинтиле, практически одинакова для всех кластеров.
Однако экономико-демографические характеристики кластеров играют вспомогательный характер, поскольку основной целью является классификация глав домохозяйств по типам финансового поведения (рис. 7). Видно, что
единственным проявлением финансового поведения индивидов первого кластера является получение дохода от сдачи в аренду имущества, и то лишь у 5 % индивидов кластера. Предполагая, что данный кластер состоит преимущественно из матерей-одиночек и одиноких мужчин с невысоким уровнем среднедушевого дохода, можно сделать вывод, что главы домохозяйств, попавшие в этот кластер, не имеют возможностей для проявления финансового поведения (не откладывают сбережения, не приобретают страховой полис и не дают в долг), и, в то же время, не имеют склонности к кредитованию либо являются некредитоспособными.
ШлагтЕр гнлаггЕр ЗклапЕр ДкластЕр
Рисунок 7 - Проявления разных видов финансового поведения по кластерам, %
Наиболее финансово активными являются главы домохозяйств второго кластера. Все их домохозяйства откладывали сбережения, почти 90 % давали деньги в долг, у 97,2 % есть хотя бы один полис добровольного страхования, и 70 % получали доход от сдачи имущества в аренду. Имеют долги по кредитам только 23,2 %.
Для глав домохозяйства третьего кластера характерно в основном кредитное поведение - долги по кредитам имеют 76,8 %, что является максималь-
ным значением по сравнению с остальными кластерами. Также 10,9 % давали деньги в долг. Такое сочетание заимствующего и долгового поведения на фоне отсутствия у индивидов данного кластера сбережений можно трактовать как специфический тип финансового поведения. Индивиды данного кластера, как отмечалось выше, имеют небольшой сдвиг в сторону более высокодоходных групп по среднедушевому доходу. Другими словами, в ряде случаев они обладают денежными средствами,
имея возможность их ссужать, но не делают сбережений, поэтому нуждаются в кредитах для удовлетворения потребностей домохозяйств. С другой стороны, само по себе наличие долгов по кредитам может не создавать возможности для создания сбережений. Отметим также, что третий кластер - наиболее «молодой» из всех и включает глав наиболее больших по размеру домохо-зяйств, что также может быть причиной развитого кредитного поведения.
Индивиды четвертого кластера не демонстрируют никакого финансового поведения вообще, в связи с чем их можно интерпретировать как не склонных к риску, связанному с активными финансовыми стратегиями.
Заключение. В качестве основного результата исследования можно констатировать связанность разных типов финансового поведения, а также его несомненную связь с доходом. Для того чтобы проявлять финансовое поведение, необходимо обладать определенным уровнем дохода. При этом кредитное поведение чаще демонстрируют более молодые главы больших домохозяйств. Кроме того, существуют домохозяйства, не проявляющие никаких признаков активного финансового поведения: не делают сбережений, не берут кредитов, не приобретают полисы добровольного страхования и не дают денег в долг. Их главами являются индивиды, не состоящие в браке, однако, скорее всего, имеющие детей, с невысоким уровнем доходов. Относительно данной группы можно предположить, что ее главы не имеют достаточно возможностей для реализации финансового поведения, в отличие от четвертого кластера, главы которого в основном состоят в браке, незначительно отличаются от двух других по среднему возрасту и имеют достаточно равномерное распределение по уровню среднедушевого дохода с незначительным сдвигом в сторону нижних квинтилей. Данная группа, предпо-
ложительно, вообще не имеет склонности к проявлению элементов финансового поведения. Данные выводы свидетельствуют об актуальности продолжения исследований в данной сфере, в том числе следует более пристально изучить характеристики домохозяйств и индивидов, интерпретируемых как их главы, с точки зрения распределения по кластерам и влияния на финансовое поведение.
Библиографический список
1. Бурдяк А.Я. Денежные сбережения домашних хозяйств на разных этапах жизненного цикла // Финансовый журнал. - 2014. - № 1. - С. 129-140.
2. Галишникова Е.В. Финансовое поведение населения: сберегать или тратить // Государственный университет Минфина России. Финансовый журнал. -2012. - № 2.
3. Стребков О. Основные типы и факторы кредитного поведения населения в современной России // Вопросы экономики. - № 2. - 2004 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http:// ecsocman.hse.ru/data/878/041/1232/sTRE BK0W-02-04.pdf.
4. Ибрагимова Д.Х., Сурков С.В. Оценка потенциального спроса и возможностей участия населения в жилищных кредитных программах // Российские домохозяйства накануне финансового кризиса: доходы и финансовое поведение / отв. ред. Л.Н. Овчарова. - М.: Независимый институт социальной политики, 2008. - 208 с.
5. Ибрагимова Д.Х. Жизнь в кредит: ареалы распространения // Российские домохозяйства накануне финансового кризиса: доходы и финансовое поведение / отв. ред. Л. Н. Овчарова. - М.: Независимый институт социальной политики, 2008. - 208 с.
6. Ибрагимова Д.Х. Потребности населения в кредитных ресурсах // Российские домохозяйства накануне фи-
нансового кризиса: доходы и финансовое поведение / отв. ред. Л. Н. Овчаро-ва. - М.: Независимый институт социальной политики, 2008. - 208 с.
7. Грибова Е.А., Ибрагимова Д.Х. Установки населения относительно сбережений и кредитов // Вестник Российского мониторинга экономического положения здоровья населения НИУ ВШЭ (RLMS-HSE). - М.: НИУ ВШЭ, 2011.
8. Головляницина Е.Б., Синявская О.В. Стратегии формирования доходов российскими домохозяйствами // Российские домохозяйства накануне финансового кризиса: доходы и финансовое поведение / отв. ред. Л.Н. Овча-рова. - М.: Независимый институт социальной политики, 2008. - 208 с.
9. Овчарова Л.Н., Малкова М.А. Динамика уровня бедности и доходов населения в условиях экономического роста России / Российские домохозяйства накануне финансового кризиса: доходы и финансовое поведение / отв. ред. Л.Н. Овчарова. - М.: Независимый институт социальной политики, 2008. -208 с.
10. Кузина О. Экономико-психологическое моделирование финансового поведения // Психология. Журнал Высшей школы экономики. - Т. 1. - № 3. -2004. - С. 83-105.
11. Григорьев Л., Салмина А., Кузина О. Российский средний класс: анализ структуры и финансового поведения. - М.: Экон-Информ, 2009. - 148 с.
12. Козырева П.М. Финансовое поведение в контексте социально-экономической адаптации населения (социологический анализ) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://-ecsocman.hse.ru/data/2012/11/12/1251376 250/Kozyreva .pdf.
13. Ниворожкина Л.И., Синявская Т.Г. Статистическая методология оценки рисков финансового поведения: монография. - Ростов н/Д: РГЭУ (РИНХ), 2016. - 132 с.
14. Ниворожкина Л.И., Синявская Т.Г., Новиков Д.С. Статистическая оценка подверженности студенческой молодежи финансовым риска // Финансовые исследования. - 2014. - № 4( 45). -С. 215-222.
15. Обследование RLMS-HSE. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.hse.ru/rlms.
16. Синявская Т.Г. Классификация домохозяйств по предпочтениям в финансовой активности как инструмент оценки склонности к риску // Известия высших учебных заведений. СевероКавказский регион. Серия: Общественные науки. - 2013. - № 3. - С. 70-76.
Bibliographic list
1. Burdiak A.I. Monetary savings of households at different stages of the life cycle // Financial journal. - 2014. - No. 1. -Pp. 129-140.
2. Galishnikova E.V. Financial behavior of the population: save or spend // State University of the Ministry of Finance of Russia. Financial journal. - 2012. - No. 2.
3. Strebkov O. The main types and factors of credit behavior in modern Russia // Economic Issues. - No. 2. - 2004 [Electronic resource]. - Access Mode: http:// ecsocman.hse.ru/data/878/041/1232/s TREBK0W-02-04.pdf.
4. Ibragimova D.H., Surkov S.V. Assessment of potential demand and opportunities of population participation in housing loan programs // Russian households on the eve of the financial crisis: income and financial behavior / resp. ed. L.N. Ovcharova. - M.: Independent Institute of social policy, 2008. - 208 p.
5. Ibragimova D.H. The life of the loan: the distribution areas // Russian households on the eve of the financial crisis: income and financial behavior / resp. ed. L.N. Ovcharova. - M.: Independent Institute of social policy, 2008. - 208 p.
6. Ibragimova D.H. Needs of the population in credit resources // Russian
households on the eve of the financial crisis: income and financial behavior / resp. ed. L. N. Ovcharova. - M.: Independent I nstitute of social policy, 2008. - 208 p.
7. Gribova E.A., Ibragimova D.H. Population's attitudes towards savings and loans // Russian households on the eve of the financial crisis: income and financial behavior / resp. ed. L.N. Ovcharova. - M.: Independent Institute of social policy, 2008. - 208 p.
8. Golovlyanitsina E.B., SinyavskayaO.V. Formation of Strategy of the income of Russian households // Russian households on the eve of the financial crisis: income and financial behavior / resp. ed. L.N. Ovcharova. - M.: Independent Institute of social policy, 2008. - 208 p.
9. Ovcharova L.N., Malkova M.M. Dynamics of poverty level and income of the population in the conditions of economic growth of Russia // Russian households on the eve of the financial crisis: income and financial behavior / resp. ed. L.N. Ovcharova. - M.: Independent Institute of social policy, 2008. - 208 p.
10. Kuzina O. Economic and psychological modeling of financial behavior // Psychology. Journal of Higher school of
Economics. - Vol. 1. - No. 3. - 2004. -Pp. 83-105.
11. GrigorievL., Salmina A., Kuzina O. Russian middle class: analysis of the structure and financial behavior. - Moscow: Ekon-Inform, 2009. - 148 p.
12. Kozyreva P.M. Financial behavior in the context of socio-economic adaptation of the population (sociological analysis) [Electronic resource]. - Access mode: http://ecsocman.hse.ru/data/2012/11/12/12 51376250/Kozyreva.pdf.
13. Nivorozhkina, L.I., Sinyavskaya T.G. Statistical methodology of financial behavior risk assessment: monograph. - Rostov-on-Don: RSEU (RINH), 2016. - 132 p.
14. Nivorozhkina L.I., Sinyavskaya T.G., Novikov D.S. Statistical assessment of exposure of students to financial risks // Financial studies. - 2014. - No. 4 (45). -Pp. 215-222.
15. Survey RLMS-HSE. [Electronic resource]. - Access mode: http://www. hse.ru/rlms.
16. Sinyavskaya, T. G. Classification of households by financial activity preferences as a tool for assessing risk propensity // Proceedings of higher educational institutions. North Caucasus region. Series: Social Sciences. - 2013. - No. 3. - Pp. 70-76.
УДК 368.041+330.43
Синявская Т.Г., Трегубова А.А.
ЭКОНОМЕТРИЧЕСКОЕ МОДЕЛИРОВАНИЕ СТРАХОВОГО ПОВЕДЕНИЯ НАСЕЛЕНИЯ РОССИИ: МНОГОМЕРНАЯ ПРОБИТ-МОДЕЛЬ
Аннотация
В статье проводится исследование страхового поведения населения России, выраженного в наличии полиса добровольного страхования жизни и от несчастного случая, автострахования (кроме ОСАГО), страхования квартиры и дома, дачи, а также имущественного страхования сельхозимущества и скота. В качестве инструментария использованы многомерные пробит-модели. Информационную базу исследования представляют данные Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ-ВШЭ за 2016 год. Показано, что на страховое поведение влияют пол, возраст, уровень образования, тип поселения, брачный статус индивида, степень его удовлетворенности жизнью, а также принадлежность к мусульманской конфессии.
