CC BY
284
O.A. Мепьничук
ТИПОЛОГИЯ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ С ПОВЕСТВОВАНИЕМ
ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА
Статья посвящена одной из спорных проблем теории текста - типологии произведений с повествованием от первого лица, в частности художественных произведений, где выбор местоимения “я” служит не для изображения автобиографических фактов из жизни писателя, а является средством выражения авторского сознания. Исследование, проведенное автором на материале произведений современных франкоязычных авторов, позволило предложить классификацию художественных произведений с повествованием от первого лица, основываясь на отношениях инстанций “автор/повествователь” и на способах фокализации повествования, а также классификацию типов повествователей в произведениях от первого лица.
Целью данного исследования является разработка классификации художественных произведений с повествованием от первого лица и классификации типов повествователя в данных произведениях. Материалом для исследования послужили 37 романов современных франкоязычных (бельгийских, канадских, французских и швейцарских) авторов. Однако прежде чем вести речь о художественных (вымышленных) произведениях, необходимо осветить проблему произведений с повествованием от первого лица в полном объеме, т.е. включая реальные автобиографии, мемуары и дневники.
Вопрос о классификации произведений с повествованием от первого лица является одним из спорных. До сих пор не дано однозначного определения понятию “автобиография”, поскольку, с одной стороны, существуют трудности с разграничением автобиографии, дневника и мемуаров как жанров; с другой стороны, с разграничением классической автобиографии и автобиографического романа, т.е. разграничением в плане реальность/вымысел.
Несмотря на то, что и автобиография, и мемуары, и личный дневник дают описание собственной жизни, между ними существуют различия: автобиография описывает самое личное в этой жизни, мемуары делают акцент на внешних событиях. Личные дневники отличаются от автобиографии и мемуаров по форме: записи производятся день в день. Однако, как отмечает Ж.Ф.Кьянтаретто [1], в последнее время разница ме^ду жанрами практически не соблюдается.
Автобиографическим романом часто называют вымышленное повествование о персонаже; но, повествуя о жизни придуманного персонажа, автор отражает в ней характерные аспекты своей личности и своей собственной биографии. При этом грамматическое лицо повествования не может служить критерием выделения автобиографического романа, так как повествование в них может вестись как от первого, так и от третьего лица.
Для разграничения жанров, описывающих личную жизнь в плане реальности, и вымышленных биографий, используются различные термины:
- “невымышленные” (поп-АсШош) [2] или “авторефе-
ренциальные” тексты (auto-raffirentiel) [3] или “эголитература” [4], под которыми понимаются произведения, в которых “я” представляется как реальность (биографическая, психологическая, социологическая и т.д.), свидетельства, документы и жизненные рассказы о которой выражают объективность, предшествующую отражению ее в письменной форме. В данных произведениях описание своей жизни реальной личностью представляет контракт чтения, гарантируя подлинность (в юридическом смысле термина), или, по определению Ф. Лежена, автобиографический пакт, заключаемый между читателем и писателем, который утверждает в произведении тождество между автором, повествователем и главным персонажем [5];
- вымышленные тексты (fictionnel, fictitious) или автобиографический роман/вымышленная автобиография (autofiction), или “личный роман” - любые тексты романного типа или новеллы, в которых отсутствует описание своей жизни реальной личностью и гарантия подлинности. В этом случае заключается романический пакт, состоящий в явном противопоставлении автора и персонажа (разные имена) и в свидетельстве о вымышленности (обычно это субтитр “роман”) [6]. К сигналам вымышленного произведения, т.е. к признакам романического пакта, согласно Женетту [7], относятся и так называемые “этические” завязки современного романа, откровенно отсылающие к пресуппозиции существования персонажей (тип: Когда А увидел в первый раз Б...).
Однако в современной литературе как западной, так и отечественной, становится проблематичным разграничение невымышленных и вымышленных автобиографий, поскольку, как отмечают критики, во-первых, не всегда соблюдаются условия автобиографического пакта. Иногда заключение автобиографического пакта может явиться художественным приемом, как, например, это наблюдается в романе Р. Сабатье “Le sourire aux lnvres”. В авторском паратексте, в виде аннотации к роману, что придает пакту подлинный вид, автор заключает автобиографический пакт с читателем: “Tous les personnages de ce roman existent. Les croire imaginaires serait une erreur. Quant au narrateur, c’est tout simplement l’auteur qui n’a pas souhaiffi
l’invention d’un double ou d’un porte-parole puisque cette histoire est la sienne” [8]. [“Все персонажи данного романа существуют. Было бы ошибкой считать их вымышленными. Что касается повествователя, то это попросту автор, не пожелавший изобретать двойника или проводника своих идей, поскольку это его собственная история”. - Перевод наш. - О.М. ].
Повествователь от первого лица по имени Робер Сабатье - писатель, т.е. тождественен автору романа Роберу Сабатье. Однако мир произведения является изначально вымышленным, действие происходит в 2040 году, когда повествователю-персонажу исполняется 117 лет. Заключение ложного автобиографического пакта помогает автору произведения привлечь внимание читателя к авторской модели мира в вымышленном мире произведения, которая выражается в романе, главным образом, посредством авторских рассуждений и цитат из классических произведений.
Во-вторых, всякая автобиография тяготеет к вымыслу, так как каждый человек, в сущности, является для себя мифом, и потому всякая автобиография тяготеет к идее, которую человек создает о самом себе. По мнению одних исследователей [9], критерий разграничения кроется в авторских интенциях. В традиционной автобиографии автор ставит своей целью восстановление прошлого таким, каким оно было прожито (прямая “трансляция” жизненного материала), и возвращение своему прошлому “я” его подлинности. В вымышленной биографии целью является уже не описание жизни, а ее возможное объяснение, использование жизненного опыта в качестве катализатора. По мнению других, например, Ф. Лежена [10], в прагматической установке автора, в том, какое отношение читателя предполагает автор. В автобиографии он ожидает признания или одобрения не только текста, но и своей личности, своей жизни; в вымышленной биографии автор вовлекает читателя в увлекательную игру, от читателя не требуется, чтобы он верил всему, что написано, ожидается только его отношение к вымыслу, к тексту.
Классификация видов вымышленных автобиографических романов зависит от различных подходов. Некоторые исследователи берут в качестве критерия жанр произведения, например, Улла Мюзара-Шрейдер исследует один из видов произведений с повествованием от первого лица, который она, вслед за Жаном Руссе, называет “Роман-мемуары”, где герой-повествователь рассказывает о действии, в котором фигурирует он сам в качестве главного персонажа (герой-персонаж). Роман-мемуары ретроспективен, начинается с начала, с рождения. В этом типе произведений часто разрыв между повествователем и персонажем выражен эксплицитно. Однако в модернистских романах-мемуарах наблюдается общая тенденция к унификации повествовательных инстанций и уровней, уменьшаются, а порой исчезают дистанция и различие между повествователем и персонажем. Персонаж сам рассказывает свою собственную историю. В зависимости от
того, что в повествовании выдвигается на первый план, прошлое или настоящее, Мюзара-Шрейдер выделяет два подвида романа-мемуаров: “роман-мемуары/дневник” (в котором повествователь воссоздает картину своего прошлого с помощью личных дневников и писем, включенных в текст) и “дневник/роман-мемуары” (повествователь в первую очередь рассказывает о событиях в настоящем, во вторую очередь - о действиях в прошлом) [11].
В классификации Ж. Руссе помимо романа-мемуаров (или фиктивных мемуаров) выделяются также “эпистолярное повествование” (в котором монолог заменяется дуэтом или полифонией, в результате чего голоса и точки зрения перекрещиваются) и “путевой роман”, где речь идет о фиктивном путешествии [12).
В эпистолярном романе помимо инстанции автора появляется инстанция издателя или подставного издателя; это объясняется тем, что в XVIII веке писать весь текст от первого лица значило подвергать себя риску быть обвиненным во всех грехах, совершенных повествователем от первого лица. И современный роман заселяется многочисленными авторами высказываний, между которыми реальный автор распределяет свои нюансы голоса и свои желания с той же целью - явно продемонстрировать проблематичное происхождение текста [13].
В классификации Бертила Ромберга, критерием которой являются функции повествователя и фокализация повествования, выделяется два типа произведений:
1. Романы от первого лица, в которых повествователь является главным действующим лицом. Данный тип повествования - самый распространенный, автор отождествляет себя с вымышленным повествователем, который одновременно является главным персонажем. В этом случае все внимание фокусируется на нем как с повествовательной, так и с психологической точек зрения.
2. Романы от первого лица, в которых повествователь является второстепенным персонажем или пассивным наблюдателем. Между повествователем и главным персонажем существует дистанция, что создает впечатление повествования от третьего лица, но форма первого лица позволяет сохранить доверительность повествования. Данный тип объединяет преимущества первого типа повествования и преимущества повествования “от третьего лица” [14].
В классификации Филиппа Фореста, взявшего в качестве критерия соотношение инстанций автор/повествователь, также выделяется два вида произведений:
1. Художественная, вымышленная автобиография (autofiction), символическое проявление новой эголитературы, где эта реальность “я” ощущается как вымысел. Когда художественная биография освобождается от иллюзий эголитературы и констатирует, что жизнь имитирует искусство, она тоже представляет “я” как объект, но открывает в нем “вымысел”, создаваемый романом.
2. Роман от первого лица (Roman du Je - калька с немецкого и японского языков), где “отношение между ре-
42 -а
альностью и вымыслом не заключает литературу в круг нарцисстического солипсизма, а превращает “я” в необходимую опору опыта, которого не хватает субъекту для того, чтобы позволить роману ответить на исключительный призыв невозможной реальности” [15].
Жан-Морис де Монтреми [16] и Томас Ренье [17] выделяют два вида художественных произведений с повествованием от первого лица по принципу ”биографич-ность/вымысел” :
1) автобиографический роман, суть которого состоит в показе личных событий под вымышленными именами;
2) вымышленную автобиографию, в которой “реальные” персонажи переживают вымышленные события. Вымышленная автобиография может быть двух видов: абсолютно вымышленной, когда писатель вместо того, чтобы противостоять реальности, растворяет ее в вымысле; и абсолютно автобиографической, когда вымысел служит прикрытием для откровенного показа личного.
Попытка классификации вымышленных автобиографических текстов с точки зрения “биографичность/вымы-сел” предпринимается и в исследовании Е.Н. Болдыревой [18], где выделяется три вида:
1. Автобиографический роман, в котором отмечается подобие биографий автора и повествователя, а также слияние “я”-повествователя и “я”-персонажа;
2. Обычный роман с гомодиегетическим (от первого лица) повествованием, для которого характерны отдельные схождения в биографиях автора и повествователя;
3. Беллетризованная автобиография (или роман с гомодиегетическим повествованием на основе автобиографического материала), в которой различаются “я” повествователя и “я” персонажа.
Представляется, что применение разнородных критериев не позволило исследователю представить четкую классификацию и определить различие между обычным романом с повествованием от первого лица и беллетри-зованной автобиографией. Кроме того, определение степени автобиографичности художественного текста не играет существенной роли в интерпретации авторского замысла и основной идеи произведения и, более того, по словам самих писателей, может навредить правильному восприятию текста. Против поисков в художественном тексте реальных биографических фактов из жизни автора высказался французский писатель Жорж Перек, когда признался, что, давая интервью по поводу работы над романом “Choses”, он совершил ошибку, позволив поверить в биографическую связь между собой и своим персонажем. “Эта связь есть факт - в той мере, в какой вся литература является автобиографичной, - но второстепенный. Она связана с отношением “я - произведение”: она искажает отношение “произведение - читатель”. Автобиографическое чтение уничтожает тексты” [19]. О разрушении текста в случае смешения реального автора и автора, присутствующего в тексте, предупреждает и Риф-фатерр [20].
Поскольку существуют трудности в определении различия между такими “нехудожественными” жанрами, как автобиография, мемуары и дневник, и еще сложнее установить разницу между художественными автобиографиями, мемуарами и дневниками, тем более, что существуют смешанные формы, мы предлагаем, вслед за Форестом, выделять два вида художественных произведений с повествованием от первого лица: вымышленную (художественную) автобиографию и роман от первого лица, основываясь на отношениях “автор/повествователь” и фокализации повествования, учитывая при этом и классификацию Ромберга (по функциям повествователя).
Анализ произведений современных франкоязычных авторов показал, что:
1. В вымышленной автобиографии повествователь, как правило, находится в центре фабульного пространства и совпадает с главным персонажем, т.е. за первым лицом повествования стоят одновременно “я”-повествователь и “я”-персонаж (акториальный повествователь). Повествователь всегда противопоставлен автору по социальным параметрам: имя, профессия, пол, социальный статус.
Вымышленная автобиография чаще всего имеет форму романа-исповеди, например, роман Робера Мерля “La mort est mon metier” [21], романы Филиппа Джана [22] и др. Она может иметь и форму романа-дневника - произведения Пьера Даниноса “Les carnets du Major Thompson” [23] и Жерома Дюмулена “Le phare de Baleine” [24].
2. В романе от первого лица повествователь чаще всего находится на периферии фабульного пространства, он не является главным персонажем, а либо повествует о другом персонаже или персонажах, либо в качестве второстепенного персонажа является свидетелем происходящего. Он не выполняет характерной для вымышленной автобиографии функции действия. Как правило, повествователь не имеет имени, не противопоставлен автору по социальным параметрам, иногда выступает в роли писателя: персонажа или автора данного романа.
Роман от первого лица также имеет разные формы: это может быть роман-жизнеописание персонажа(ей) повествователем (романы Антонин Майе, Андре Макина и др.), “роман литературного призвания” (произведения Ф. Тайандье, И. Симона, Ж. Арпман и др.)
К романам от первого лица мы относим и автобиографический роман, т.е. художественное произведение, в котором явно используются факты из личной биографии автора, но оно не определяется как автобиография. Для подобных произведений характерно использование таких композиционно-речевых форм, как рассуждение и авторское отступление, как, например, в романах А. Будара “Mourir d’enfance” [25] иЛ.-Ф. Селина “Mort a cmdit” [26].
В большинстве случаев, в произведениях с повествованием от первого лица реализуются две позиции из классификации типов повествователя, предложенной К.А. Долининым [27]: 1.2. Повествователь, не противопоставленный автору, находится внутри фабульного
пространства; и 2.2. Повествователь, противопоставленный автору, также находится внутри фабульного пространства.
Анализ современной франкоязычной литературы показывает существование более сложных типов повествования, когда в одном произведении одновременно присутствует две (и/или более) повествовательные инстанции, или два (и/или более) повествователя. Оба повествователя могут вести повествование от первого лица, назовем такое повествование двойным (тип я1/я2). В смешанном типе повествования наблюдается чередование повествования от первого лица и аукториального повествования. Смешанное повествование может быть двух типов: первый - я/он, если преобладает форма первого лица; второй
- он/я, если преобладает форма третьего лица (ауктори-альный повествователь или нейтральный тип повествования).
При двойном повествовании встречается две позиции повествовательных инстанций:
1. Первый повествователь, противопоставленный автору, находится в центре фабульного пространства; второй повествователь, не противопоставленный автору - на периферии, как, например, в романе Пьера Даниноса “Les carnets du major Thompson” [28].
2. Оба повествователя, противопоставленные автору, находятся в центре фабульного пространства, например, в романе бельгийского автора Анн Франсуа “Nu-tKte” [29].
При смешанном типе повествования встречается также две позиции:
1. Акториальный повествователь (или повествователи) от первого лица, противопоставленный автору, находится в центре фабульного пространства; его сменяет аук-ториальный или нейтральный повествователь от третьего лица, не противопоставленный автору. В качестве примеров можно привести романы типа “я/он” бельгийского писателя Жака Шнайдера “Le Dieu aveugle”[30] и французских авторов Бориса Виана “J’irai cracher sur vos tombes” [31] и Анн Вяземски “Une poignee de gens” [32].
2. Повествователь от третьего лица, не противопоставленный автору, находится вне фабульного пространства, иногда вторгаясь в него на периферии, как это происходит в романе типа “он/я” Жана Эшноса “Je m’en vais” [33].
Произведения с “перепорученным” или “включенным” повествованием (повествование по типу матрешки) мы относим к типу произведений с одним повествователем. На наш взгляд, в подобного рода произведениях всегда присутствует один основной, главный повествователь, который является протагонистом и истории и повествования, который “дает слово” другим персонажам. Например, схему повествования романа Ж. Дюмулена “Le phare de Baleine” [34] можно изобразить следующим образом:
П1
Роман начинается с того, что повествователь начинает расследование истории своей семьи после того, как ему в руки попадает архив его бабушки. Назовем его повествователь 1 (П1). Он находит дневникНиколя (П2), любившего его бабушку и, по сути, являющегося его дедушкой, и передает ему повествование. В своем дневнике Николя приводит бортовой дневник капитана Трокма (П3)
и, в свою очередь, “передает ему слово”. В своем бортовом дневнике Трокм приводит дословно записки священника Пакома (П4). Таким образом, повествование 4 включено в повествование 3, которое, в свою очередь, включено в повествование 2, включенное в повествование 1. Заканчивает роман первоначальный повествователь. Поскольку повествователь 1 находится в сильных позициях (в начале и в конце) романа и повествование имеет место благодаря ему, мы считаем, что он является единственным автономным повествователем в фабульном пространстве, передающим повествование персонажам романа.
Таким образом, можно составить классификацию типов повествователя в произведениях с повествованием от первого лица, с учетом соотношения автор/повествова-тель и места повествователя в фабульном пространстве, выделив следующие типовые позиции:
1.1. Повествователь, не противопоставленный автору, находится в центре фабульного пространства.
1.2. Повествователь, не противопоставленный автору, находится на периферии фабульного пространства.
2.1. Повествователь, противопоставленный автору (вымышленный рассказчик), находится в центре фабульного пространства.
2.2. Повествователь, противопоставленный автору (вымышленный рассказчик), находится на периферии.
3.1. Повествователь № 1, противопоставленный автору, находится в центре фабульного пространства; повествователь № 2, не противопоставленный автору, находится на периферии.
3.2. Повествователь № 1 и повествователь № 2, противопоставленные автору, находятся в центре.
3.3. Повествователь № 1 (или повествователи), проти-
44 -а
вопоставленный (ые) автору, находится (находятся) в центре фабульного пространства, повествователь № 2 - от третьего лица (аукториальный или нейтральный).
3.4. Аукториальный повествователь от третьего лица превращается в повествователя от первого лица, не противопоставленного автору, на периферии фабульного пространства.
Как видно из вышеприведенной классификации, в позиции 3 повествователь № 1 всегда противопоставлен автору. Видимо, поэтому, чтобы довести до читателя свое мировоззрение, автор вводит второго повествователя.
Разумеется, теоретически можно предположить разнообразные комбинации повествовательных инстанций, особенно в пункте 3.3. Чаще встречаются произведения с одним повествователем от первого лица, обозначенным в классификации как №1, который сменяется аукториаль-ным или нейтральным типом повествования от третьего лица. Но может быть и более сложная организация повествовательных инстанций, как, например, в романе швейцарского автора Никола Кушпена “Le sel” [35], где имеется четыре самостоятельных повествователя от первого лица и два повествователя от первого лица с перепорученным повествованием. Эти шесть повествователей создают так называемую полископическую перспективу видения или, по терминологии М.П. Брандес, “револьверное повествование” [36], когда одно и то же событие рассказывается или комментируется разными повествователями. Кроме того, дважды (в середине и в конце романа) вводится повествователь от третьего лица, в чьи функции входит дистанцирование гомодиегетических повествова-телей-персонажей от читателя и объединение их точек зрения в сложную мозаику чувств, размышлений, действий, что способствует выражению авторской модели мира.
Для учета подобных случаев мы сочли нужным уточ -нить в скобках возможность существования нескольких повествователей.
Таким образом, в типологии повествования от первого лица до сих пор существует проблема классификации произведений, связанная, с одной стороны, со сложностью определения жанровых видов произведений (автобиография, мемуары и т.д.); с другой стороны, с разграничением вымышленных и невымышленных видов данного типа литературы. Последнее связано с тем, что современные писатели часто используют конкретные факты из своей биографии в вымышленных произведениях, нарушая тем самым автобиографический пакт.
В любом типе повествования необходимо разграничивать позиции автора и повествователя. Повествователь может быть тождественным автору, но может и противопоставляться. Если в произведениях с повествованием от третьего лица чаще всего повествователь не противопоставляется автору и автор может выражать свои взгляды при помощи его характеристик, его речевой партии, вклинивая в нее “авторскую речь”, то в произведениях с пове-
ствованием от первого лица, особенно в вымышленных (художественных) автобиографиях, довольно сложно отделить сознание автора от сознания повествователя или повествователей, так как существуют двойной и смешанные типы повествования (я1/я2, я/он, он/я).
Нарратологов, обращавших внимание только на фиктивные инстанции (повествователь, персонажи), автор в своем произведении не интересовал. Постмодернистская литература, вернувшая в произведения первое лицо, породила многочисленные критические исследования, посвященные автору, стоящему за “я” повествователя. Однако в большинстве исследований как зарубежных, так и отечественных, основное внимание уделяется отражению автобиографических фактов из жизни автора в произведении, биографическая связь автора и повествователя.
Обычный читатель (в отличие от критика), читая произведение современного автора, не в состоянии определить, использовал автор в романе факты из своей биографии или нет. Даже если читатель будет знать, что то или иное действие или поступок совпадает с реальным действием или поступком автора, это не даст ему в руки ключ к разгадке идеи произведения. Главное - это мысли автора, его отношение к этому действию/поступку или проблеме, его идейная позиция, мировоззрение.
Литература
1. Chiantaretto J.F. De l’acte autobiographique. Le psychanalyste et l’ficriture autobiographique. Seyssel: Editions Champ Vallon,
1995, p. 18.
2. Romberg B. Studies in the narrative technique of the firstperson novel. Lund: HAKAN OHLSSONS BOKTRYCKERY, 1962, p..8.
3. Chiantaretto J.F. Cit.op., p. 33.
4.Forest Ph. Le roman, le Je. Nantes: Editions Pleins feux, 2001. 90 p.
5. Lejeune Ph. Le pacte autobiographique. Paris: Editions du Seuil, 1975, p. 26-27.
6. Он же. С. 26.
7. Женетт Ж. Фигуры. Т.2. М.: Изд-во имени Сабашниковых, 1998. С. 404.
8. Sabatier R. Le sourire aux lnvres. Paris: Editions Albin Michel, 2000, p. 6.
9. Cm.: Les Romans du Je. Nantes: Editions Pleins Feux, 2001, p. 19, 373. Болдырева E.M. Автобиографический роман в русской литературе первой трети XX века./ Дисс... канд. филол.на-ук. Ярославль, 1999. С. 14.
10. Lejeune Ph. Pour l’autobiographie. // Magazine littfiraire. № 409. mai 2002, p. 22-23.
11. Подробнее см.: Musara-Schrmder U. Le roman-mfimoires moderne. Pour une typologie du racit a la preminre personne. Amsterdam & Maarssen: 1981, p. 25-158. Rousset J. Narcisse romancier. Essai sur la preminre personne dans le roman. Paris: Librairie Jose Corti, 1973, p. 23.
12. Rousset J. Cit.op., pp. 60, 65.
13. Marti M. Roman fipistolaire et voix narrative. Cartas marruecas de Josfi Cadalso (1774) // Cahier de narratologie. Nouvelle
smie, № 58, 1999, p.276. Gardes-Tamine J., Hubert M.-C. Dictionnaire de critique littfflaire. Paris; Armand Colin/Masson,
1996, p. 109.
14. Romberg B. Cit.op., p. 58-61.
15. Forest Ph., Cit.op., p. 13-38.
16. Montremy J.-M., de. L’aventure de l’autofiction // Magazine litffiraire. №409. mai 2002, p.62.
17. Regnier Th. De l’autobiographie a l’autofiction : une gmfialogie paradoxale // Magazine litffiraire. № 409. mai 2002, p.65.
18. Болдырева E.M. Цит.соч. C. 25-31.
19. Цит. по: Lejeune Ph. La mfimoire et l’oblique. Georges Perec autobiographe. Paris: P.O.L. editeur, 1991, p. 33.
20. Riffaterre M. La production du texte. Paris: Editions du Seuil, 1979, p. 11.
21. Merle R. La mort est mon mfflier. Paris : Gallimard, 1996. 370 p.
22. Djan Ph. Echine. Paris: Editions Bernard Barrault, 1988. 409 p. Djan Ph. Criminels. Paris: Gallimard, 1997. 242 p.
23. Daninos P. Les carnets du Major Thompson. Paris: Hachette, 1954. 187 p.
24. Dumoulin J. Le phare de Baleine. Paris : Editions Gallimard, 1990. 179 p.
25. Boudard A. Mourir d’enfance. Paris: Editions Robert Laffont, 1995. 253 p.
26. Offline L.-F. Mort a cradit. Paris: Editions Gallimard, 1952. 502 p.
27. Подробнее см.: Долинин K.A. Интерпретация текста. М.: Просвещение. 1985. С. 184-185.
28. Daninos P. Cit.op.
29. Fran3ois A. Nu-tKte. Bruxelles: Editions Labor, 1993. 156 p.
30. Schneider J. Le Dieu aveugle. Bruxelles: Editions Labor, 1999. 205 p.
31. Vian B. J’irai cracher sur vos tombes. Paris: J.-J.Pauvert, 1995.
32. Wiazemsky A. Une poignfie de gens. Paris: Editions Gallimard, 1998. 241p.
33. Echenoz J. Je m’en vais. - Paris: Editions de Minuit, 1999. 253 p.
34. Dumoulin J. Cit.op.
35. Couchepin N. Le sel. Carouge-Gennve: Editions Zofi, 2000. 198 p.
36. БрандесМ.П., ПровоторовВ.И. Предпереводческий анализ текста: Учеб. пособие. М.: НВИ-ТЕЗАУРУС при участии РОСИ (Курск), 2001. С. 118.
O.A. Melnich.uk
The Typology of First Person Narration Novels
The article is devoted to one of the most disputable issues of text theory - typology of first person narration texts and novels in particular, where use of pronoun “I” serves not to introduce autobiographical facts of author’s life but to convey author’s consciousness. The author had done a research on the material of novels by modern French-speaking authors. The research allows offering the classification of first person narration novels based on the relation of instances “author/narrator” and on methods of focalization of narration together with the classification of types of narrators in first person narration novels.
J J J
