CC BY
12УДК 343.985.7
ББК 67.523
doi: 10.25724/VAMVD.WLMN
Т. Н. Янина
ТИПИЧНАЯ СЛЕДОВАЯ КАРТИНА
СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
ПРОТИВ АРХЕОЛОГИЧЕСКОГО НАСЛЕДИЯ НАРОДОВ РОССИИ
Как известно, культура этноса сохраняется в обычаях, традициях, памятниках и иных ценностях. Материальным ее выражением выступают объекты культурного наследия, в том числе памятники археологии, которые служат первоисточником достоверной информации о происходивших в течение существования российского государства событиях. Поэтому им присвоен особый правовой статус, археологические работы производятся по особым правилам. Ввиду высокой стоимости археологических предметов в отношении таких памятников все чаще совершаются преступные посягательства, расследовать которые призваны органы внутренних дел. Однако не все дознаватели, следователи в полной мере владеют методикой расследования подобных преступлений, что обусловлено недостатком методического обеспечения их деятельности. В настоящей статье проанализирован такой важный элемент криминалистической характеристики преступлений данного вида, как типичная следовая картина. На основе анализа судебно-следственной практики, литературных источников установлены типичные следы, остающиеся после совершения рассматриваемых преступлений, предложена их классификация; сделан вывод о важности владения следователем сведениями о типичной следовой картине, что позволяет устанавливать механизм совершения преступления и иные обстоятельства, составляющие предмет доказывания по делу, и эффективно бороться с посягательствами на отечественное культурное наследие.
Ключевые слова: культура, объекты археологического наследия, археологические предметы, незаконный поиск, типичные следы, расследование, механизм преступления.
T. N. Yanina
A TYPICAL TRACE PICTURE OF THE COMMISSION OF CRIMES
AGAINST THE ARCHAEOLOGICAL HERITAGE
OF THE NATIONALITIES OF RUSSIA
It is commonly known that culture is the most important component of the preservation of an ethnos based on customs, traditions, monuments and other values. Its material manifestation is objects of cultural heritage, including archeological monuments, which serve as the primary source of reliable information about the events that took place during the existence of the Russian state. Therefore, the objects of archaeological heritage have a special legal status, archaeological work is carried out according to special rules. Due to the high cost of archaeological items, criminal encroachments are increasingly being committed against such monuments. Such encroachments are subject to investigation by the internal affairs bodies. However, not all interrogating officers and investigators are fully familiar with the methods of investigating such crimes, which is due to the lack of methodological support for their activities. This article analyzes such an important element of the forensic characteristics of this type of crime, as a typical trace picture. Based on the analysis of forensic practice and literary sources, typical traces left after the commission of the crimes under consideration have been established, their classification has been proposed; it was concluded that it is important for the investigator to possess information about a typical trace picture, which allows to establish the mechanism of committing a crime and other circumstances that are the fact to be proven in the case, and also to effectively fight against encroachments on the domestic cultural heritage.
Key words: culture, objects of archaeological heritage, archaeological items, illegal search, typical traces, investigation, crime mechanism.
В современных условиях экономического и идеологического, т. е., по сути, цивилизационного, противостояния Российской Федерации с западным миром, попыток переписывания истории России, принижения достижений ее народа в различные исторические периоды, разобщения народностей нашей страны особое значение приобретает культура как основа национального самосознания россиян, «стержень», который позволяет народу оставаться собой.
Предыдущие поколения, стоявшие у истоков зарождения и развития культуры народов России, оставили нам в наследство обычаи и традиции, памятники и предметы искусства — все то, что именуется культурными ценностями и составляет «фундамент» существования нашей цивилизации.
Не умаляя значения для общества духовных культурных ценностей (песен, сказок, легенд, обычаев, традиций), необходимо отметить важнейшую роль материальных (произведений декоративно-прикладного искусства, монументов, памятников, зданий, сооружений и т. п.), с помощью которых можно достоверно устанавливать обстоятельства различных исторических событий в жизни российского государства, развивать, дополнять историческую науку. Эти цели успешно решает археология, изучающая человеческую деятельность через восстановление и анализ материальной культуры, так как большое количество материальных культурных ценностей, исторических памятников обнаруживается именно в ходе археологических изысканий.
Необходимо отметить, что в археологии любые предметы, возникшие как результат деятельности человека, к числу которых могут относиться и материальные культурные ценности, принято называть «вещественными историческими источниками», или «археологическими предметами», а места их обнаружения — объектами археологического наследия. Последние служат основой для получения подкрепленной фактами исторической информации; по найденным на их территории археологическим предметам можно достоверно судить о том, кто и когда проживал на определенной территории, каковы были их уклад, быт и традиции.
Определив в Стратегии национальной безопасности [1] культуру как один из стратегических приоритетов, государство охраняет места, признанные объектами археологического наследия, присвоив им особый правовой статус и запрещая самовольные поисковые работы в границах их территорий.
Именно поэтому в принятом в 2002 г. Федеральном законе «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Россий-
ской Федерации» [2] прямо указано, что объекты археологического наследия не могут отчуждаться из государственной собственности; археологические предметы принадлежат исключительно государству, и при их нахождении должны быть переданы в состав Музейного фонда Российской Федерации; археологические работы могут проводиться только в установленном порядке, на основании разрешительных документов.
Однако данные положения закона зачастую игнорируются, что обусловлено высокой рыночной стоимостью предметов из прошлых эпох. В России при отсутствии войн и гражданских конфликтов объекты культурного наследия, тем не менее, уничтожаются с завидным постоянством [3, с. 167]. Раскопки «черными копателями» стали настоящим бедствием для объектов археологического наследия, рынок заполонили археологические предметы.
Для защиты отечественной истории от подобных посягательств в Уголовный кодекс Российской Федерации была введена ст. 243.2 «Незаконные поиск и (или) изъятие археологических предметов из мест залегания». Прошедшие годы позволили накопить определенную судебную практику по ее применению, однако расследование указанных преступлений еще имеет немало недостатков, связанных с недостаточным методическим обеспечением, а также квалификацией сотрудников органов дознания, предварительного следствия, экспертно-криминали-стических подразделений, осуществляющих борьбу с этими негативными явлениями.
Недостаток знаний в сфере технико-криминалистического и экспертного обеспечения в рамках методики расследования преступлений указанной категории отрицательно сказывается на качестве расследования, не позволяя в полной мере эффективно защищать объекты археологического наследия и археологические предметы от преступных посягательств.
Рассматривая методику расследования преступлений названного вида, необходимо традиционно уделять внимание их криминалистической характеристике. Отечественными учеными-криминалистами проведена немалая работа по обобщению теоретических знаний и материалов практики расследования преступлений, позволившая сформулировать определение данной научной категории. В целом оно сводится к пониманию криминалистической характеристики как системы сведений о типичных признаках определенной категории преступлений, анализ которых позволяет делать выводы об оптимальных путях их раскрытия и расследования [3].
Являясь, по сути, научным теоретическим обобщением, элементы криминалистической характеристики, как результат анализа практической деятельности, «вживляются» в нее через методику расследования преступлений отдельных видов, так как в целом играют роль фундамента для формирования и дальнейшей разработки алгоритма действий, в зависимости от исходных данных.
Одним из определяющих элементов такой характеристики являются следы, остающиеся в результате совершения преступных действий. С учетом отсутствия научных трудов, посвященных методике расследования преступлений анализируемого вида, в криминалистике не уделено должного внимания типичным следам, характерным для совершения таких преступлений. Отсутствие же у следователя, работника органа дознания, специалиста-криминалиста знаний о типичной следовой картине снижает эффективность следственных действий, производимых для их поиска, фиксации и изъятия, т. е. затрудняет формирование качественной доказательственной базы, усложняет работу специалистам с недостаточным опытом расследования данных преступлений, что отрицательно сказывается на его результатах. В связи с этим назрела насущная необходимость анализа вопросов, касающихся следов «археологических» преступлений как части их криминалистической характеристики.
Как известно, в толковом и энциклопедическом словарях русского языка понятие следа трактуется лингвистами в буквальном, общебытовом смысле. Однако с несколько иных позиций подходят к определению следа ученые-криминалисты.
Так, в широком смысле слова под следами в криминалистике понимаются любые изменения, связанные с событием преступления, отражающие его сущность и специфику. Например, появление ранее отсутствующего объекта на месте совершения преступления (орудие, личная вещь преступника) или же, наоборот, исчезновение имевшегося; перестановка объектов относительно друг друга или изменение их состояния. Единый источник происхождения обусловливает информационное единство следов: каждый след несет часть, а совокупность следов — всю информацию о преступлении и лицах, его совершивших [4, с. 49].
В узком смысле след определяется как результат действий и контактов, связанных с событием преступления, материальные отображения признаков внешнего строения и иных свойств объектов, имеющих устойчивые пространственные границы. В частности, «Криминалистическая энциклопедия» определяет след как «отображение
морфологических особенностей внешнего строения объекта, имеющего устойчивые пространственные границы, образующееся в результате взаимодействия, сопряженного с событием преступления (след — отражение)».
Повторяемость следов, обусловленная одинаковыми способами совершения преступлений, позволяет установить общие закономерности их формирования и провести их типизацию, т. е. выявить следы типичные, наиболее часто остающиеся после совершения преступлений определенного вида. В полной мере данные положения относятся к следам, оставляемым преступниками после незаконного поиска и (или) изъятия археологических предметов из мест залегания.
Расследуя преступления анализируемого вида, правоприменители и специалисты сталкиваются не только со следами, «традиционными» с точки зрения криминалистики (рук, ног, транспорта и т. п.), но и специфическими, обусловленными видом и способами совершения «археологических» преступлений. Вместе с тем, учитывая их различную природу, механизм образования и многообразие следообразующих объектов, мы не можем рассматривать такие следы хаотично и бессистемно.
Соответственно, классификация данных следов, т. е. систематизация знаний о них, позволит, во-первых, сгруппировать имеющуюся в распоряжении специалиста информацию, облегчив процесс ее обработки; во-вторых, выявить их общегрупповые характеристики для формулирования рекомендаций по выявлению, фиксации, изъятию и исследованию таких объектов; в-третьих, установить наличие взаимосвязей между ними. Все перечисленное существенно повысит эффективность деятельности специалиста и расследования в целом.
Встречающиеся следы подразделяются как на традиционные — материальные и идеальные, так и на относительно новые — «цифровые», отнесение которых к отдельной группе продиктовано реалиями современного состояния преступности в эпоху стремительного технического прогресса.
Общеизвестно, что материальные следы имеют физические и пространственные характеристики, поэтому после проведения с ними определенных процессуальных действий они, как правило, признаются вещественными доказательствами по уголовному делу. Вовлечение же в процесс расследования идеальных и так называемых цифровых следов предусматривает необходимость их, если так можно выразиться, «овеществления», т. е. превращения их в очевидные для непосредственного воспри-
ятия участниками расследования и судебного разбирательства, а также для осуществления процесса исследования специалистами или экспертами.
Говоря о группе материальных следов, которые уже сами по себе представлены в виде реальных объектов (или объектов в натуре), мы подразумеваем, что их появление обусловливается действиями преступника по подготовке, непосредственному совершению и сокрытию преступления.
Так, с учетом того, что выбор места незаконных раскопок редко бывает случайным, о подготовке к совершению данного преступления могут свидетельствовать обнаруженные у подозреваемого топографические карты, атласы, в том числе старинные (их копии); научная и историческая литература с описанием конкретных местностей — объектов археологического наследия; аналогичная информация в памяти различных ЭВМ.
Конечно, все перечисленные следы не будут являться прямыми доказательствами по делу, но в комплексе с иными, в результате логического анализа всей совокупности обнаруженных следов, могут обосновать доказательственную базу.
Кроме того, для данного вида преступления характерны следы, которые можно условно обозначить как «следы зачистки территории», возникающие в результате пала травы или выруба мелких деревьев и кустарников (емкости с остатками горючих жидкостей, различные средства поджога, опилки, волокна и т. д.). Они также, безусловно, могут быть отнесены к следам подготовки к совершению преступного деяния.
Так, в целях облегчения поиска археологических предметов Нестеренко взял принадлежавшую ему бензопилу <...>, металлоискатель <...> и металлическую лопату. Прибыв на участок местности с указанными координатами, расположенный в <...> километрах к северу от поселка <...> МО г. Горячий ключ в Апшеронском районе Краснодарского края, на котором находится кур-ганно-грунтовый могильник, Королев, Горобец, Дегтярев и Нестеренко визуально определили место раскопок, очистили его от поваленных деревьев с помощью бензопилы [5].
Непосредственное совершение преступления, т. е. производство запрещенных поисковых действий на местности, предусматривает образование традиционных для криминалистической науки следов-предметов, следов-отображений и следов-веществ.
К следам-предметам относятся лопаты, ломы, кирки, сита для просеивания грунта, средства
большой и малой механизации (землеройные машины — тракторы, бульдозеры, различные подъемные механизмы и т. д.), приборы и средства обнаружения и фиксации результатов поиска — металлоискатели, геолокаторы, эхолоты (если речь идет о подводном поиске), документы об их приобретении, видеокамеры, специальная и иная одежда, фонари, фрагменты артефактов, не представляющие ценности для преступников, сами обнаруженные археологические предметы, кости, фрагменты глиняной посуды, следы стоянки, лагеря (палатки, место готовки пищи и др.), и т. п.
К следам-отображениям, характерным для данной категории преступлений, помимо традиционных следов (ног, обуви, транспортных средств на грунте, следов рук на инструментах, иных изъятых объектах и пр.) можно отнести следы ручного и механизированного поиска, представляющие собой шурфы, копы, отвалы грунта, следы от использования щупов, каждый из которых в какой-то мере по определенным признакам характеризует рабочую грань применявшегося инструмента.
Следами-веществами являются следы на одежде (зачастую локализующиеся в ее складках, карманах), теле подозреваемого, его автотранспорте, инструментах (наслоение почвы, частиц растений, запа-ховые, потожировые следы, слюна, пятна ГСМ и т. п.).
Идеальные следы, хранясь в памяти участников события, «материализуются» протоколами допросов соответствующих лиц.
Кроме идеальных и материальных следов, как уже было сказано ранее, развитие технического прогресса, цифровизация современной жизни обусловливают необходимость выделения такой специфической группы следов, как цифровые, хранящиеся в памяти различных электронных устройств и ПЭВМ. Под цифровым следом можно понимать «криминалистически значимую компьютерную информацию о событиях или действиях, отраженную в материальной среде, в процессе ее возникновения, обработки, хранения и передачи» [6, с. 6].
Так, цифровые следы могут свидетельствовать:
— о подготовке к совершению преступления (посещение специализированных сайтов в сети Интернет, подыскание специальной литературы, карт);
— производстве незаконных поисковых действий (в случае, когда, например, процесс поиска, обнаружения, изъятия археологического предмета, сопутствующих действий фиксируется на смартфон, видеокамеру, видеорегистратор);
— способах сокрытия преступления (активное общение подозреваемого на специализированных форумах нелегальных поисковиков в сети Интернет, социальных сетях, подача объявлений о продаже артефактов, обмен текстовой информацией, фотоизображениями обнаруженных предметов, видеозаписями процесса раскопок). Соответственно, источниками такой информации будут память ПЭВМ (планшетных, стационарных компьютеров, ноутбуков, смартфонов), видеокамеры, регистраторы, накопители информации (флэш-карты, внешние жесткие диски).
Например, О. Н. Семенов, совершая незаконный поиск и изъятие археологических предметов из мест залегания в земле на территории участка во Владимирской области, снимал свои действия на камеру мобильного телефона, где комментировал ход работ, правила пользования металлоискателем, демонстрировал свои находки, причем не только на открытой местности, но и в интерьере своей квартиры. Далее эти материалы были выложены им в сеть Интернет, в специализированную группу социальной сети «ВКонтакте» (группа «Нумизматика и раскопки»), на форум кладоискателей www.reviewdetector.net с целью определить цену находок и реализовать их. В дальнейшем, в процессе изучения и анализа информации, содержащейся на жестком диске компьютера подозреваемого О. Н. Семенова, также были обнаружены фотографии металло-искателей и файлы программного обеспечения для них, электронный географический атлас
Российской империи 1871 г. и карта Владимирской губернии 1900 г. [7]
Все эти материалы были использованы для формирования качественной доказательственной базы и в конечном итоге позволили успешно завершить расследование и передать дело в суд.
Совокупность следов на месте происшествия дает криминалистам следовую картину — «возникшую в результате взаимодействия материальных элементов происшествия целостную систему вещественных источников уголовно-релевантной информации, используемую для формирования динамической интегральной модели механизма расследуемого события на соответствующих стадиях процесса раскрытия и расследования преступления» [8, с. 7—8]. Объединение следовой картины, материальной обстановки на месте преступления вкупе с пояснениями потерпевших, свидетелей предоставляет следователю важный новый ресурс получения информации о произошедшем событии, опираясь на который становится возможным получение доказательств по делу.
Исходя из изложенного, становится очевидным, насколько важным представляется знание типичной следовой картины, возникающей в ходе расследования преступлений рассматриваемого вида. Это знание позволяет направлять ход следствия, устанавливать механизм совершенного преступления, его участников и иные обстоятельства, предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, и в конечном счете достигать целей уголовного судопроизводства, защищая отечественное культурное наследие.
1. О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации: указ Президента Российской Федерации от 2 июля 2021 г. № 400. Доступ из справ.-правовой системы «Консуль-тантПлюс».
2. Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации: федер. закон от 25 июня 2002 г. № 73-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3. Янин С. А., Янина Т. Н. О некоторых особенностях возбуждения уголовного дела по факту уничтожения или повреждения объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2020. № 1. С. 166—172.
1. Decree of the President of the Russian Federation No. 400 on 2 July 2021. "On the National Security Strategy of the Russian Federation". Available from: reference and legal system "Con-sultantPlus" (in Russian).
2. Federal law No. 73-FZ on 25 June 2002. "On objects of cultural heritage (historical and cultural monuments) of the nationalities of the Russian Federation". Available from: reference and legal system "ConsultantPlus" (in Russian).
3. Yanin S. A., Yanina T. N. On some features of initiation of criminal proceeding on the fact of destruction or damage to cultural heritage objects (historical and cultural monuments) of the nationalities of the Russian Federation. Journal of the Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 166—172, 2020 (in Russian).
4. Криминалистика: учебник / под ред. А. Ф. Волынского. Москва: Закон и право: ЮНИТИ-ДАНА, 1999. 615 с.
5. Криминалистика: в 3 т. / под ред. Р. С. Белкина, В. Г. Коломацкого, И. М. Лузгина. Москва: Академия МВД России, 1995. Т. 1. 280 с.
6. Уголовное дело № 1-70/2015 // Архив Апше-ронского районного суда (Краснодарский край). 2015.
7. Россинская Е. Р., Рядовский И. А. Концепция цифровых следов в криминалистике // Ауба-кировские чтения: материалы междунар. науч.-практ. конф. (19 февраля 2019 г.). Алматы, 2019. С. 6—8.
8. Уголовное дело № 1-1/2019 // Архив Юрьев-Польского районного суда (Владимирская область). 2019.
9. Дикунов А. И. Криминалистический анализ следовой картины расследуемого события с признаками преступления: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Москва, 2005. 22 с.
© Янина Т. Н., 2021
4. Forensic. Science textbook. Ed. by A. F. Volyn-sky. Moscow: Law and Right: UNITY-DANA; 1999: 615 (in Russian).
5. Forensic science. In 3 vol. Vol. 1. Ed. by R. S. Belkin, V. G. Kolomatsky, I. M. Luzgin. Moscow: Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia; 1995: 280 (in Russian).
6. Criminal case No. 1-70/2015. In: Archive of the Apsheron District Court (Krasnodar territory). 2015 (in Russian).
7. Rossinskaya E. R., Ryadovsky I. A. The concept of digital footprints in criminalistics. In: Aubakirov readings. Proceedings of the international research-to-practice conference, 19 February 2019. Almaty; 2019: 6—8 (in Russian).
8. Criminal case No. 1-1/2019. In: Archive of the Yuryev-Polsky District Court (Vladimir region). 2019 (in Russian).
9. Dikunov A. I. Forensic analysis of the trace picture of the event under investigation with signs of a crime. Abstract of dissertation of candidate of juridical sciences. Moscow; 2005: 22 (in Russian).
© Yanina T. N., 2021
Янина Татьяна Николаевна,
адъюнкт адъюнктуры Волгоградской академии МВД России; e-mail: s.yanin1@yandex.ru
Yanina Tatiana Nikolaevna,
associate adjunct
of the Volgograd Academy
of the Ministry of the Interior of Russia;
e-mail: s.yanin1@yandex.ru
* * *
