CC BY
25
Владимир КОЛОСОВ Джерард ТОАЛ
Нестабильность на Северном Кавказе и современная российская геополитическая культура
В соответствии с постмодернистскими концепциями в географии, основывающимися на работах французского философа Мишеля Фуко и английского географа Дэвида Харви, роль, восприятие и использование пространства отдельными людьми и социальными группами постоянно меняются в зависимости от социальной практики. В нее входит, в частности, политический дискурс, направленный на изменение или укрепление определенных социальных представлений, в том числе геополитических. Доказано, что дискурс играет большую роль в формировании политической карты и «территориальности» человека. Р. Сакк определил ее как попытку человека или социальной группы оказывать влияние на других людей, их взаимоотношения и общественные процессы путем отграничения и контроля над определенной территорией1. У каждой социальной или региональной группы есть свое представление о территории. Иногда эти представления совпадают, но нередко находятся в остром противоречии.
Теория конструирования пространства социальными силами способствовала переосмыслению на новой, более широкой теоретической основе методологических подходов в геополи-тике2. За последние полтора-два десятилетия исследовательское поле геополитики существенно расширилось. В ней преодолен разрыв в изучении внутренней и внешней политики, характерный для позитивистских подходов и отразившийся в разделении между геополитикой и политической географией. В традиционной, или неоклассической, геополитике государство рассматривается как единое целое, почти как биологический организм, «черный ящик», определенным образом реагирующий на внешние вызовы. Соответственно, «национальные интересы» в понимании политической элиты на каждый исторический момент авто-
1 См.: Sack R. Human Territoriality: Its Theory and History. Cambridge: Cambridge University Press, 1986.
2 См.: 0 Tuathail G. Critical Geopolitics. Minneapolis: University of Minnesota, 1996; Dalby S., 0 Tuathail G. Rethinking Geopolitics. L.: Routledge, 1998.
магически приписывались всей стране, всему населению.
В отличие от неоклассического направления, многие авторы ныне рассматривают геополитику как дискурс, в котором доминируют политики и государственные деятели, заинтересованные в формировании специфического упрощенного геополитического видения мира, которое могло бы служить их интересам. Доказано, что социальные и региональные группы, как правило, имеют свое видение мира, которое совсем необязательно совпадает с доминирующим.
Предложены определения основных категорий «дискурсивной», или, как ее чаще называют, критической, геополитики3. В частности выделены такие категории, как геополитическая культура, геополитическое видение мира и геополитический дискурс4.
Геополитическая культура — это культура знаний о внешнем мире и интерпретации роли государства как субъекта международной деятельности. Это также совокупность институтов и культуры взаимодействия между общественными силами, занимающимися разработкой внешней политики
Геополитическое видение мира — нормативная ментальная политическая карта мира или региона в совокупности с представлениями о действующих в них силах, влияющих на внешнюю политику.
Геополитическое видение формируется под воздействием многочисленных факторов — семейных традиций, образования, личного опыта человека, в частности, размеров и конфигурации освоенного им пространства (espace vecu), рекламы, литературы и искусства, кино, СМИ, создающих и распространяющих набор мифов,
3 Cm.: 0 TuathailG. Theorizing Practical Geopolitical Reasoning: The Case of U.S. Bosnia Policy in 1992 // Political Geography. 2002. Vol. 21. № 5. P. 601-628.
4 Cm.: O'Loughlin J, 0 Tuathail G, Kolossov V. A Risky Westward Turn? Putin’s 9-11 Script and Ordinary Russians // Europe-Asia Studies. 2004. January. Vol. 56. № 1. P. 3-34.
стереотипов и представлений о национальной истории и территории. Эти представления распространяются в ходе геополитического дискурса, синтезирующего некоторую информацию о международных делах или политической ситуации в привязке к территории. Геополитический дискурс чаще всего инициируют и поддерживают СМИ, обычно обслуживающие интересы определенных групп элиты.
Геополитическое видение мира имеет основания в геополитических традициях — исторически возникших национальных политикофилософских школах, развивающих определенный нормативный и относительно формализованный набор взглядов на национальную идентичность, интересы и политические при-оритеты1. В России различаются две главные геополитические культуры — западническая и государственническая в сочетании с неоевра-зийством2. В свою очередь, они подразделяются на несколько постсоветских геополитических традиций.
В центре внимания критической геополитики — геополитические культуры и связанные с ними сетевые структуры власти, предопределяющие функционирование этих культур. Поэтому объяснение политической нестабильности, например, в северокавказском регионе России, в первую очередь зависит от соотношения политических сил в федеральном центре и от того, как власти преподносят, комментируют, какими смыслами наделяют события, персоналии и процессы. Если в центре ведутся открытые политические дебаты, разные версии событий могут быть серьезно оспорены, и претензии на гегемонию в объяснении сложившейся ситуации рискуют остаться иллюзией. Кроме того, геополитические интерпретации событий зависят от нарративов, которые складываются за пределами России, в международном сообществе, — они могут подтверждать или опровергать доминантные российские версии. Наконец, эти интерпретации зависят также от локальных версий, существующих в данном регионе, нередко
1 См.: О Tuathail G. Thinking Critically about Geopolitics // The Geopolitics Reader/ G. O Tuathail, S. Dalby, P. Routledge (eds). L.: Routledge, 2006. P. 1-14.
2 См.: Smith G. The Masks of Proteus: Russia, Geopolitical Shift and the New Eurasianism // Transactions, Institute of British Geographers NS. 1999. Vol. 24. № 4, P. 481-500; Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. М.: Аспект-Пресс, 2001; Tsygankov A.P. Rediscovering National Interests after the «End of History»: Fukuyama, Russian Intellectuals, and a Post-Cold War Order // International Politics. 2002. Vol. 39. № 4; Tsygankov A.P. Mastering Space in Eurasia. Russia’s Geopolitical Thinking after the Soviet Break-Up // Communist and PostCommunist Studies. 2003. Vol. 35. № 1. P. 101-127.
предлагающих альтернативную трактовку процессов и причинно-следственных связей между событиями.
Иными словами, абсолютно объективно установить причины политической нестабильности в регионе невозможно. Их понимание складывается в поле противоборства между интересами различных групп в центре государства, а также противоборства между государством и другими субъектами международной деятельности, между федеральными и региональными элитами.
Роль геополитических культур и традиций в дискурсивном структурировании событий, разворачивающихся в отдельных регионах государства, до сих пор не была предметом систематического и критического геополитического исследования. Задача нашей работы — определить место Северного Кавказа в современном геополитическом дискурсе и геополитическом видении жителей самого региона. Почему этот регион важен для России? В каком направлении развивается ситуация? Каковы наиболее важные определяющие ее факторы? Какие политические выводы следует сделать из недавних событий в регионе и что нужно в связи с этим предпринять? Каковы перспективы региона с точки зрения представителей разных геополитических культур и традиций?
В поисках ответа на эти вопросы мы проанализировали общероссийский дискурс о Северном Кавказе в течение года, в период между октябрем 2005 г. и сентябрем 2006 г. включительно. Он отмечен широкомасштабной террористической атакой в Нальчике (13—14 октября
2005 г.), сменой власти в Дагестане (декабрь
2005 г.), вызвавшей обсуждение положения в республике, уничтожением «террориста № 1» Ш. Басаева (август 2006 г.).
Были использованы три типа источников. Во-первых, рассмотрены оценки наиболее значимых событий в регионе в выступлениях, интервью, на пресс-конференциях тогдашнего главы российского государства В. Путина, отраженных на его официальном сайте (http:// www.kremlin.ru). Привлечены также материалы официального органа правительства России — «Российской газеты».
Во-вторых, изучены все публикации по Северному Кавказу трех общероссийских газет, в определенной мере репрезентирующих спектр общественного мнения страны. Газета «Советская Россия» формально независима, но, как известно, отражает позиции левых сил, прежде всего, КПРФ. Лидер коммунистов Г. Зюганов
и другие деятели партии нередко выступают на ее страницах. Газета «Завтра» известна непримиримой оппозицией к власти и представляет точку зрения национал-патриотического направления. «Новая газета» также неизменно резко критикует власти, но с либеральных позиций. Она объединяет ряд известных московских журналистов, обозревателей, деятелей культуры, популярных среди интеллигенции и части бизнес-сообщества. Некоторые ее регулярные авторы были связаны с прежним Союзом правых сил (СПС). Сравнение содержания этих трех газет облегчается примерно равной частотой их выхода.
Таким образом, на основе выступлений официальных лиц и публикаций в газетах с помощью несколько модифицированной методики анализа геполитического дискурса, предложенной Дж. Тоалом («грамматики геополитики»)1, были реконструированы разные диксурсы о происходящем на Северном Кавказе.
В-третьих, использованы материалы опроса 2000 респондентов в пяти регионах Северного Кавказа (Ставропольском крае, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии и Дагестане)2, проведенного в декабре 2005 г. Левада-Центром по разработанной нами анкете3. Выборка представительна как для всех крупных этнических групп, так и для пяти регионов. Для определения 82 точек опроса использовался кластерный метод выборки4. Опрос был проведен методом личного интервью по случайной выборке, репрезентативной для взрослого населения старше 18 лет. Распределение выборки было пропорционально численности взрослого населения в каждом регионе (Дагестан — 625 человек, Кабардино-Балкария — 246 человек, Карачаево-Черкесия — 121 человек, Северная Осетия — 198 человек, Ставропольский край).
1 См.: 0 Tuathail G. Theorizing Practical Geopolitical Reasoning: The Case of U.S. Bosnia Policy in 1992 // Political Geography. 2002. Vol. 21. № 5. Р. 601-628.
2 Политическая ситуация в Чечне и Ингушетии не позволяла провести надежный социологический опрос.
3 Анкета разработана проф. Дж. О’Локлином и авторами.
4 Описание методологии см.: O’Loughlin J, 0 Tuathail G. Accounting
for Separatist Sentiment in Bosnia-Herzegovina and the North Caucasus
of Russia: A Comparative Analysis of Survey Responses. Paper presented
at the Annual Meeting of the American Political Science Association, Philadelphia, September 1, 2006 [http://www.colorado.edu/ibs/warout-comes/manuscripts.html]. Более подробный анализ результатов опроса на русском языке см.: В.А. Колосов, Дж. О'Локлин. Социальнотерриториальная динамика и этнические отношения на Северном Кавказе // Политические исследования. 2008. № 4. С. 27-47.
Северный Кавказ в российских геополитических представлениях. В процессе покорения и включения в состав Российской империи северокавказский регион обрел особое место в российских геополитических представлениях как рубеж между цивилизацией и варварством, арена жестокой имперской силовой политики. Грибоедов и Пушкин, Лермонтов и Толстой внесли заметный вклад в создание романтического образа региона в российской литературе. Соответственно, с ранних лет российские школьники усваивают набор распространенных геополитических представлений. С одной стороны, Кавказ — это край природных красот, героических воинов, исламской традиции и мистицизма. С другой стороны, это край безжалостных бандитов, людей иной расы, неуправляемый регион, жизнь которого недоступна пониманию центра.
Природные богатства и романтический образ региона содействовали развитию туристической и рекреационной инфраструктуры в советское время. Северный Кавказ представлялся как внутренняя территория, известная прежде всего благодаря курортам Черноморского побережья и Кавказских Минеральных Вод. Она виделась также как одна из главных житниц страны и ее «этнографический музей»5.
Эти представления радикально изменились после распада СССР. Северный Кавказ стал ареной острых национальных столкновений и войны в Чечне. Ныне он граничит с районами кровопролитных конфликтов в бывших соседних советских республиках. Образ Северного Кавказа ассоциируется с такими понятиями, как «война», «терроризм», «насилие». Их использовало 42% россиян, опрошенных в 2005 г Фондом «Общественное мнение» (ФОМ). Только у 8% респондентов название региона вызвало положительные ассоциации — «море», «горы», «хорошая погода», «отдых», «курорты»6. Такие представления в значительной мере формируются средствами массовой информации, в первую очередь, телевидением. По подсчетам
А.Г. Дружинина, более 70% информации о Южном федеральном округе на общегосударственных каналах носит негативный характер7.
5 См.: Щитова Н.А. География образа жизни: теория и практика регионального исследования. Ставрополь: СГУ, 2005; Чихичин В.В. Географический анализ образов городов Ставропольского края. Дисс. ... канд. геогр. наук. Ставрополь: СГУ, 2006.
6 См.: Бавин П. Северный Кавказ: знания и представления о регионе // http://bd.fom.ru/map/projects/dominant/dom0532/domt0532_2. 11.08.2005
7 См.: ДружининА.Г. Юг России конца XX - начала XXI в. (экономикогеографические аспекты). Ростов н/Д: РГУ, 2005.
Несмотря на значительное увеличение в последние годы потока отдыхающих в район Минеральных Вод, число туристов так и не достигло уровня конца 1980-х гг1. Стойкая ксенофобия в отношении тех, кого российские правоохранительные органы называют «лицами кавказской национальности», укоренившийся политический цинизм и коррупция поддерживают в целом негативный образ ЮФО, который доминирует в российских геополитических представлениях за пределами региона2.
Официальный диксурс о событиях на на Северном Кавказе. Северный Кавказ играл заметную роль в приходе Владимира Путина к власти. Искусно использовав нападение исламских мятежников на Дагестан осенью 1999 г., В. Путин стал президентом и возглавил процесс возвращения к централизованной модели государственной власти в России. Агрессия исламских фундаменталистов в Дагестане и совпавшие с ней по времени взрывы жилых домов в российских городах были использованы для придания образу Путина черт «сильного человека», компетентного патриота, ратующего за территориальную целостность государства и адекватный ответ терроризму, беззаконию и коррупции в стране. Вторая чеченская война была длительной и кровавой. Драматические события — захват заложников в театре на Дубровке в октябре 2002 г., взрывы самолетов в августе 2004 г., захват школы в Беслане в сентябре 2004 г., атака на Нальчик в октябре 2005 г., перестрелки в Черкесске в декабре 2006 г. — служили серьезными напоминаниями о том, что политическое насилие в регионе не было преодолено3. В конце 2000-х гг. официальная версия об улучшении ситуации подвергалась сомнению; критики кремлевской политики утверждали, что она по-прежнему оставалась взрывоопасной.
Основные положения официального дискурса обобщены в таблице 1. Он исходит из убеждения, что Северный Кавказ, при всем его разнообразии и неоднородности — органическая часть российского государства. Президент кратко задал эту рамку в своем выступлении на общественном форуме народов Кавказа и Юга России 26 марта 2004 г.: «Северный Кавказ — это крупнейший центр многообразной, но еди-
1 См.: ЧикихинВ. Указ. соч.
2 См.: Trenin D., Malashenko А. Russia’s Restless Frontier: The Chechen Factor in Post-Soviet Russia. Washington: The Carnegie Endowment for International Peace, 2004.
3 См.: Kramer M. The Perils of Counterinsurgency: Russia’s War in Chechnya // International Security. 2004/2005. Vol. 29. № 3. P. 5-63.
ной российской духовной культуры. И любые попытки нарушить это единство всегда встречали отпор, в том числе и отпор со стороны народов Кавказа... У народа России и у народов Кавказа — единая судьба... Кавказ для всей России — это не просто один из регионов. Это хорошо знают во всех уголках страны, любят притягательную природу Кавказа. Нам всем со школьных лет близка кавказская тема и знакома история этой земли»4.
Определение российской культуры как «многообразной, но единой» затушевывает многие противоречия и напряжения, связанные с имперской историей отношений российского государства с исламом и кавказским регионом. Но есть и иные версии. Как пишет О. Фигс, ряд наблюдателей воспринимают столкновение России с исламским миром как историю имперского завоевания, обернувшегося затяжной жестокой войной с исламскими мятежниками в Чечне и Дагестане5. Во время Кавказской войны 1817—1864 гг. царская Россия постепенно завоевала восточную часть региона, вынудив в 1859 г. мятежного лидера имама Шамиля капитулировать, после чего тот присягнул на верность царю. О. Фигс отмечает, что «российская южная граница представляет собой решающий фронт в «столкновении цивилизаций» между исламом и христианством. Последняя война в Чечне, таким образом, представляется возвращением в «состояние естественного конфликта» между этими религиозными традициями после крушения искусственного мира, установленного советским режимом.
Но, как показывает О. Фигс и другие исследователи, кавказские войны и чеченский мятеж — скорее нетипичные события на фоне длительной истории мирного существования и взаимодействия между российским государством и исламом6. Присяга имама Шамиля на верность царю — парадигма новых отношений, которые установились между регионом и российскими властями после 1859 г. В. Путин напоминает о завещании Шамиля сыновьям: «Хранить верность Российскому государству, жить в мире и согласии с его народами».
Таким образом, главный аргумент заключается в том, что подавляющее большинство северокавказских народов не мыслит себя без
4 Путин В. Заключительное слово на общественном форуме народов Кавказа и юга России 26 марта 2004 г. // http://www.kremlin.ru/.
5 См.: Figes O. Islam: The Russian Solution // The New York Review of Books. 2006. December 21. P. 74.
6 См.: Crews R, For Prophet and Tsar: Islam and Empire in Russia and Central Asia. Cambridge: Harvard UP, 2006.
«Грамматика» дискурса Дискурс
Характеристика современной ситуации в регионе Почему Северный Кавказ важен для России? Речь идет о самом существовании российского государства. Чечня - не только очаг терроризма. «Если мы позволим создать фундаменталистское государство от одного моря до другого, то потом это распространится и на другие районы компактного проживания мусульманского населения России... Любая страна встала бы на защиту своей территориальной целостности»1.
Как меняется ситуация? Обстановка постепенно нормализуется: число террористических актов значительно сократилось, экономическая ситуация улучшается.
Каковы внешние факторы и международные последствия ее развития? Терроризм на Северном Кавказе - часть международной террористической угрозы. Россия находится на переднем крае борьбы против международного терроризма. Однако Запад пытается применять двойные стандарты к оценке ситуации на Кавказе и в другие районах, например, на Балканах.
Действующие Каковы причины создавшегося положения? Факторы развития ситуации - и внутренние, и внешние. Социально-экономическое положение в регионе (бедность, безработица, коррупция, недоверие властям) имеет большое значение.
силы и причины Чем объясняется ситуация и кто несет за нее ответственность? Международный террористический интернационал. Трудности постсоветского переходного периода.
Политические ин- Какие политические выводы должны быть сделаны? Компромиссов с террористами быть не может. Территориальная целостность страны - условие ее процветания, и ее защита -патриотический долг каждого гражданина.
тересы и выводы Какие меры следует предпринять? Укреплять правоохранительную систему, способствовать экономическому развитию, создавать средний класс.
России. Такой позиции, по мнению президента, придерживается большинство населения Северного Кавказа. Доказательством этому для
В. Путина является тот факт, что в 1999 г. дагестанская милиция и добровольцы сражались бок о бок с российскими федеральными войсками против чеченских сепаратистов.
Второй аргумент заключается в том, что Россия просто не может позволить себе «уйти» из Северного Кавказа или его части. В интервью представителям зарубежных СМИ В. Путин не раз подчеркивал, что действия федеральных сил на Северном Кавказе определялись не только необходимостью подавить гнездо терроризма, но и опасностью, которую представляла собой неуправляемая Чечня для всего российского государства. Агрессия де-факто независимой Чечни против Дагестана в 1999 г. и исходившие из нее непрерывные подрывные акции против соседних регионов ясно продемонстрировали, что целью террористов было создание глубоко враждебного России мусульманского государства «от моря и до моря». Вызванный им социальный хаос мог распространиться в другие мусульманские регионы страны, что постави-
ло бы под угрозу само существование России. Поэтому каждый истинный патриот страны должен поддерживать непримиримую борьбу против терроризма и сепаратизма. Выступая на французском телевидении в июле 2006 г., В. Путин сказал: «...Не мы начали войну в 1999 году, а именно с территории Чечни международные банды напали на соседнюю российскую республику Дагестан, тоже, кстати говоря, мусульманскую республику. И мусульмане Дагестана вместе со значительной частью населения Чеченской Республики дали отпор этим террористам, и только потом к ним на помощь пришли наши регулярные Вооруженные Силы, только потом. Но мы не могли этого не сделать. Я полагаю, что любая страна встала бы на защиту своей территориальной целостности, потому что для нас в этом случае речь шла не просто
о подавлении очага терроризма на Северном Кавказе и в Чечне, в частности. Для нас было понятно, что если мы позволим создать фунда-
1 Интервью Президента РФ В. Путина телеканалу ТF-1 (Франция). 12 июля 2006 г. // http://www.kremlin.ru/appears/2006/07/12/1133_ type63379_108509.shtml.
менталистское государство от одного моря до другого, то потом это распространится и на другие районы компактного проживания мусульманского населения России. Для нас речь шла
о существовании самой Российской Федерации и ее государственности. И считаю, что все наши действия были обоснованны»1.
Этот отрывок иллюстрирует также стремление В. Путина, особенно в интервью международным СМИ и в выступлениях перед иностранными аудиториями, уложить действия России в разумные и легитимные рамки международных норм, таких, как право на защиту территориальной целостности страны. Путин заявлял, что его политика в отношении Чечни основывалась на принципиальной приверженности демократии. Это выражалось, во-первых, в предоставлении свободы действий бывшим мятежникам, которые стали руководить республикой — Ахмаду-Хаджи Кадырову, а затем его сыну Рамзану, сегодняшнему президенту Чечни. И во-вторых, в проведении в 2005 г. референдума о принятии республиканской конституции, согласно которой Чечня является неотъемлемой частью Российской Федерации. «Для меня это принципиальный вопрос. Он решен самым демократическим образом.» — подчеркнул Путин в том же интервью. Он отметил, что на референдуме, проведенном под наблюдением международных исламских наблюдателей, 80% проголосовавших поддержали конституцию. Путин также указывал, что бюджеты северокавказских республик на 74% формируются на основе поступлений из федерального центра2.
Третий аргумент состоит в том, что действия федеральных сил против чеченских сепаратистов — часть борьбы против международного терроризма3. Еще в 2001 г. атака террористов «Аль-Каиды» против американских городов послужила основой нового официального российского геополитического дискурса, в котором противоборство между «цивилизованными» и «варварскими» силами, в том числе чеченским терроризмом, было представлено как фундаментальная основа мировой политики и показано, что России в этом противоборстве при-
1 Интервью президента РФ В. Путина телевизионному каналу ТР-1 (Франция) 12 июля 2006 // http://www.kremlin.ru/.
2 См.: Путин В. Речь на встрече с главами регионов юга России, представителями Российского государства и частных компаний 29 сентября 2006 г. в Сочи// http://www.kremlin.ru.
3 См., например, информацию о рабочей встрече В. Путина с директором ФСБ Н. Патрушевым 10 июля 2006 г. // http://www.kremlin.ru/ appears/2006/07/10/1731_type63374type63378type82634_108460.shtml.
надлежит важное место среди цивилизованных стран4. Согласно этой версии, перипетии истории Северного Кавказа рассматриваются как «столкновение цивилизаций» в лице «хороших российских мусульман» и «международных террористов», и речь вовсе не идет о противостоянии православия и ислама или России и Чечни.
Россия (пере-)квалифицируется как «цивилизованная сила», партнер Запада в глобальной войне с терроризмом5. Укрепляя версию о том, что действия России на Северном Кавказе — часть «войны с терроризмом» и тем самым легитимируя политику Кремля в регионе, администрация Путина всегда напоминала, что в Чечне воевали «международные террористы», такие, как иорданец Хаттаб, убитый в 2002 г.6 Отсылка к внешним причинам политической нестабильности на Северном Кавказе стала после 11 сентября 2001 г. доминирующим элементом кремлевского дискурса.
Попытки ассоциировать российскую войну в Чечне с «глобальной войной с терроризмом» удались лишь отчасти. Нарушения прав человека российскими и местными военными формированиями не раз подвергались публичной критике Запада. Ветераны холодной войны в администрации Буша, особенно те, что сплотились вокруг вице-президента Р. Чейни, испытывали глубокое недоверие к администрации Путина, стремившейся восстановить влияние России в Евразии7. Результатом стали, с одной стороны, постоянно усиливавшаяся критика путинской администрации администрацией Буша и НАТО, а с другой — антиамериканская и антизападная риторика официальной кремлевской пропаганды. Солидарность времен «глобальной войны с терроризмом» ушла в прошлое. Любимой темой путинской администрации стали «двойные стандарты», которые НАТО и западные державы применяют к России и российской политике на Северном Кавказе и в «ближнем зарубежье». Путин часто проводил аналогии между ситуацией в Косово и «замороженными конфликтами» в Закавказье и При-
4 См.: O'Loughlin J., О Tuathail G., Kolossov V. Russian Geopolitical Culture in the Post 9/11 Era: The Masks of Proteus Revisited // Transactions, Institute of British Geographers NS. 2005. Vol. 30. № 3. P. 322-335.
5 См.: O'Loughlin J., О Tuathail G, Kolossov V. A Risky Westward Turn’? Putin’s 9/11 Script and Ordinary Russians // Europe-Asia Studies.
2004. Vol. 56. № 1. P. 3-34.
6 Путин В. Интервью германским телевизионным каналам ARD and ZDF 5 мая 2006 г. // http://www.kremlin.ru/.
7 Trenin D. Russia Leaves the West // Foreign Affairs. 2006. Vol. 85. № 4 (July/August). P. 87-96.
днестровье, пытаясь извлечь выгоду из прецедента предоставления независимости Косово1.
Хотя Кремль резко критиковал западные структуры, представители администрации и поддерживающие их круги ссылались на западные институты, когда это отвечало их интересам. Так, например, в серии публикаций в «Российской газете» подчеркивалось, что представители Совета Европы фиксировали улучшение в области прав человека на Северном Кавказе2.
Четвертый аргумент официального дискурса — улучшение ситуации на Северном Кавказе как доказательство правильности правительственного курса. Бывший представитель президента в ЮФО Д. Козак докладывал В. Путину, что за 2005—2006 гг. число террористических акций в регионе сократилось втрое, а общий уровень преступности в расчете на 100 тысяч жителей был на 40% ниже среднего по стране. Наблюдались отчетливые признаки улучшения экономической ситуации. За первую половину
2006 г. производство промышленной продукции возросло на 7,9% — больше, чем в среднем по России. Социологические опросы фиксировали рост социального оптимизма3. Объявленная Государственной Думой амнистия побудила многих террористов сложить оружие. Были уничтожены их многие лидеры, в том числе Ш. Басаев.
В числе причин сложившейся на Северном Кавказе ситуации президент России указывал, во-первых, на внешнюю поддержку радикальных движений. Масштабные террористические акции были бы без нее невозможны.
Во-вторых, официальным лицам приходится признать, что терроризм обусловлен бедностью, безработицей и коррупцией, что должно служить руководством к действию для федеральной власти. С одной стороны, государству следует усилить правоохранительную деятельность и повысить эффективность работы мили-
1 Путин В. Начало встречи с президентом Сербии Борисом Тадичем 15 ноября 2005 г.; Ответы на вопросы, полученные в ходе Интернет-конференции президента России 6 июля 2006 г. //http://www.kremlin.ru/.
2 Воробьев В. Совет комиссара. Комиссар Совета Европы предложил чеченским боевикам сдаться // Российская газета. 2006. 27 февр.; Фа-лалеев М. Чечня после Басаева. Заместитель министра внутренних дел вычислил планы террористов // Российская газета. 2006. 3 авг.
3 Начало рабочей встречи с полномочным представителем Президента в Южном федеральном округе Дмитрием Козаком. 31 августа
2006 г. http://www.kremlin.ru/appears/2006/08/31/1950type6337811049 8^^; Начало рабочей встречи с Президентом Республики Дагестан М. Алиевым, 29 августа 2006 г. http://www.kremlin.ru/appears/2006/08/2 9/173^63378110419^1
ции в регионе. Никакие компромиссы с террористами невозможны, от них нельзя откупиться подачками. Против тех, «кто взял в руки оружие, угрожает жизни и здоровью наших граждан, целостности Российского государства», правоохранительные органы должны действовать «слаженно, эффективно, жестко»4.
С другой стороны, государство должно стимулировать экономический рост и создать средний класс. «У нас есть деньги, проблема в том, как их потратить», — заявил президент на специальной встрече с главами регионов Юга России, представителями государственной власти и частных компаний в Сочи5. По словам президента, инвестиционные риски преувеличены, террористическая угроза снижается, и проблема по большей части в том, чтобы преодолеть негативный образ региона6. Путин объявил тогда о создании специальной комиссии по улучшению социальной и экономической ситуации в ЮФО. Приглашение представителей частного бизнеса на встречу, на которой Путин объявил о своей политике на Северном Кавказе, неявно свидетельствовало о том, что федеральные финансовые субвенции региону часто разворовываются и используются для личного обогащения7.
Важный элемент официальной версии — объяснение потерь среди гражданского населения на Северном Кавказе активностью террористов, большой размах которой был бы невозможен без скрытой внешней поддержки. Временами подобные заявления перекликались с конспирологической геополитической риторикой времен холодной войны.
Полемика внутри Кремля о правильной стратегии в отношении Северного Кавказа редко выходила на публику. Исключением стал случай, произошедший весной 2005 г., когда стратегия, основывавшаяся только на «субсидиях и оружии», была подвергнута жесткой критике. Источником послужил секретный доклад Дмитрия Козака президенту о ситуации на Северном Кавказе. Часть доклада попала в прессу. Цифры, приводившиеся в докладе, противоречили позитивным заявлениям в духе «мы побеждаем, и ситуация улучшается». В части
4 Заявление в связи с террористической вылазкой в Кабар-дино-Балкарии. 14 октября 2005 г. http://www.kremlin.ru/appears/2005/10/14/ 1631type63374type6337895414.shtml.
5 Путин В. Речь на встрече с главами регионов Юга России, представителями российского государства и частных компаний 29 сентября в Сочи // http://www.kremlin.ru/.
6 Путин В. Начало рабочей встречи Президента с его представителем в ЮФО Дмитрием Козаком 31 августа 2006 г. // http://www.kremlin.ru.
7 См.: Trenin D, Malashenko A. Op. cit. P. 38.
доклада, просочившейся в прессу, говорилось: «В некоторых регионах ЮФО федеральные власти пользуются недостаточной поддержкой населения. В 6 из 12 регионов ЮФО негативные оценки в сумме превышают позитивные. Несмотря на то, что в ЮФО самая высокая численность силовиков в Европе (1180 сотрудников на 100 тысяч жителей), работа правоохранительных органов малоэффективна. От 54 до 90% предпринимателей убеждены, что не имеют ни малейшего шанса отстоять свои права в судах, споря с региональными властями. 40— 88% постоянно сталкиваются с милицейским произволом»1.
Упор на позитивные изменения в экономике и общественной жизни Северного Кавказа, характерный для официального геополитического дискурса, нередко входил в противоречие с картиной, которую рисовала официозная «Российская газета». За год с сентября 2005 г. по октябрь 2006 г. в 52 из 63 помещенных в ней статей о ситуации на Северном Кавказе сообщалось о террористических актах, действиях федеральных и региональных структур в борьбе с террористами и судьбе федеральной кампании по амнистии. Хотя в большинстве случаев «Российская газета» старалась сохранять позитивный тон или ограничивалась сухой информацией, она явно не способствовала изменению имиджа Северного Кавказа в глазах россиян. В 6-7 публикациях содержалась критика властей, преимущественно в форме интервью. Например, бывший президент Северной Осетии Александр Дзасохов косвенно обвинил власти в остром кризисе промышленности в республиках Северного Кавказа, что повлекло за собой отъезд русского населения, углубило изоляцию, бедность и коррупцию. По словам Дзасохова, решение кавказской проблемы — в экономическом возрождении региона2. Вторя ему, бывший президент Чечни А. Алханов раскритиковал федеральную программу помощи Чечне, сравнив ее с наркотической зависимостью. По его мнению, эта программа служила интересам коррумпированных чиновников и увеличивала зависимость Чечни от соседних регионов. Алханов полагал, что единственная надежда республики — в восстановлении сельского хозяйства и малого и среднего бизнеса3.
1 Шогенов А. Семь советов. Послесловие к событиям в Нальчике // Советская Россия. 2005. 17 нояб.
2 См.: Дзасохов А. Новые грани Кавказа // Российская газета. 2006.
5 сент.
3 См.:Борисов Т. Алханов изложил план обустройства Чечни // Российская газета. 2006. 9 июня.
Альтернативные дискурсы о событиях на Северном Кавказе: левый дискурс. Левый дискурс (табл. 2) во многом схож с официальным: регион жизненно необходим для России, и любая попытка отделения северокавказского региона или его части станет шагом к распаду российского государства. Газета опубликовала статью американского интеллектуала — антиимпериалиста Джеймса Петраса, который проводит четкие аналогии с Косово. Он писал, что после получения независимости Чечня стала бы похожей на Косово — государство-«клиент», существующее на иностранные деньги, на территории которого располагается большая американская военная база, управляемое гангстерами и боевиками, которые занимаются транзитом наркотиков, оружия, сексуальной работорговлей и вовлечены в террористическую деятельность вдоль южной границы России4. В отличие от официального дискурса, согласно левой версии, война на Северном Кавказе не окончена и угроза полномасштабного конфликта не миновала.
Причины столь тревожной ситуации двоякого рода, внешние и внутренние. Во-первых, за нее несут ответственность англо-американские империалисты, традиционно использующие лозунг национального самоопределения для включения новых территорий в свою сферу влияния. Поддерживая талибов в Афганистане в их борьбе против Советской армии и косовских боевиков против сербов, США способствовали формированию мусульманского фундаментализма. В своих эгоистических интересах США разжигают сепаратистские движения, террор и насилие. Они заинтересованы в дальнейшем расширении зоны своего экономического и финансового контроля, прежде всего над нефтяными ресурсами, и в дезинтеграции Российской Федерации как одного из немногих государств, которое еще может сопротивляться их диктату5. В левом и национал-патриотическом дискурсе обильно цитируются высказывания З. Бжезинского вроде его многозначительной обмолвки: «.Множество мелких этнических анклавов Северного Кавказа все еще (!) находятся во власти России»6. Двойные стандарты глубоко органичны западному политическому мышлению. В левом дискурсе подчеркивается: Запад всегда считает себя правым, поскольку, по его
4 См.:Петрас Дж. Чей сообщник наш союзник? Тайный план США: Политика терроризма на Северном Кавказе // Советская Россия. 2005. 22 окт.
5 См.: Петрас Дж. Указ. соч.; Попов В. Кавказский пороховой круг. Геополитические сценарии ближайших лет и воля нации // Советская Россия. 2006. 16 марта.
6 Цит. по: Попов В. Указ. соч.
«Грамматика» дискурса Дискурс
Почему Северный Кавказ важен для России? Речь идет о самом существовании российского государства. Победа террористов на Кавказе будет означать этап на пути к распаду России.
Характеристика Как меняется ситуация? Риск крупномасштабного конфликта быстро возрастает.
современной ситуации в регионе Каковы внешние факторы и международные последствия ее развития? Англо-американские империалисты - сообщники кавказских террористов: они поддерживают их, чтобы расчленить Россию и подчинить ее осколки своему влиянию. Убедительных доказательств причастности международного терроризма к акциям на Северном Кавказе нет.
Каковы причины создавшегося положения? Тотальная коррупция, разрушение хозяйства и бедность, вызванная уходом государства из экономики. «Кричащие проблемы народных масс стали питательной средой бандитизма. Реакцион-
Действующие ные силы активно используют растущее социальное зло в борьбе за власть и собственность» (Г. Зюганов).
силы и причины Чем объясняется си- Правящий режим, патологически неспособный действовать
туация и кто несет за нее ответственность? эффективно и равнодушный к нуждам миллионов граждан. Запад и особенно США, объявившие Кавказ зоной своих жизненных интересов. «Демократы», развалившие Советский Союз при поддержке США.
Какие политические 1. «В советское время мы даже не знали о том, что такое безрабо-
Политические выводы должны быть сделаны? тица и инфляция, терроризм и рэкет.». 2. Москва должна наконец отказаться от безоглядного западниче-
интересы и вы- ства.
воды Какие меры следует предпринять? Вопрос о смене власти все острее встает в повестку дня. Нужно занять твердую позицию в отношениях с США, Великобританией и другими западными странами.
мнению, созданная западными странами политическая система — венец демократии и несет миру свободу и процветание. США и Англия поддержали развал СССР и других социалистических стран Европы только потому, что они не были похожи на их безнравственные общества1. В то же время в левом дискурсе отмечается, что убедительных доказательств широкой вовлеченности международного терроризма в акции на Северном Кавказе нет.
Во-вторых, в левом дискурсе ответственность за положение дел на Северном Кавказе возлагается на нынешний российский политический режим, виновный в полном уходе государства из экономики региона и ее деградации: разрушении целых отраслей народного хозяйства, безработице, бедности, тотальной коррупции. Именно в результате иррациональной политики Москвы произошла самоизоляция республиканских элит от собственного народа. «Советская Россия» приводит пример Кабардино-Балкарии. Вопреки официальным данным, пишет газета, ВВП республики в последнее время ежегодно снижается на 3—5%. По уровню бюджетных расходов на душу на-
1 См.: Шогенов А., Указ. соч.
селения она занимает одно из последних мест в РФ. Федеральный центр дотирует ее бюджет на 70%. Средняя заработная плата почти вдвое ниже, чем в среднем по стране. Современный период авторы газеты сравнивают со славным советским прошлым: если в 1920 г. в Кабарде и Балкарии были всего две школы на 23 места, то за годы советской власти образовано около 10 высших, 15 средних специальных учебных заведений, в которых обучалось свыше 15 тыс. студентов. Число профессоров и доцентов, докторов и кандидатов наук превышает число грамотных людей в 1920 г. Только в одном Нальчике в советские годы за одни сутки производилось продукции в 60 раз больше, чем во всей Кабардино-Балкарии в 1920 г. Никто и не слышал тогда о таких понятиях, как безработица, инфляция, рэкет, терроризм, коррупция, проституция и олигархи. Отношения между народами были мирными и дружественными2.
2 См.: Кушхов М. Ответ страдающим беспамятством. Что дала советская власть народам Кабардино-Балкарии? // Советская Россия. 2006.
2 сент.; Шогенов А. Довели Кабардино-Балкарию до ручки. Хочу дать несколько советов, о которых меня никто не просит // Там же. 2006. 26 авг.; Он же. Семь советов. Послесловие к события в Нальчике // Там же. 2005. 17 нояб.
Особенно клеймит «Советская Россия» правящий режим за постоянную ложь. Во многих публикациях газета доказывает, что власти скрывают правду о событиях в Беслане и Нальчике. Лживые и трусливые руководители, направлявшие действия сил правопорядка в Беслане, заботились лишь о своих карьеристских интересах; их мало волновали судьбы тысяч заложников, многие из которых в результате неумелых действий «силовиков» погибли от огня своих же. В частности «Советская Россия» обвиняет федеральные власти в том, что они не допустили приезда в Беслан Масхадова, который мог бы остановить террористов1.
Для лидера КПРФ Г. Зюганова вывод ясен: «Режим патологически неспособен действовать эффективно. Ему нет дела до миллионов граждан. Вопрос о смене власти все острее встает в повестку дня»2.В то же время «Советская Россия» посвятила за год на удивление мало материалов Северному Кавказу: всего 11 публикаций. Для газеты гораздо интереснее общегосударственные и глобальные геополитические проблемы. То же можно сказать и о газете «Завтра»: за год всего 10 материалов о Северном Кавказе.
Национал-патриотический дискурс определяет ситуацию в регионе так же, как и официальный и левый дискурсы: вопрос касается самого существования России как независимого государства. Россия должна бороться за политическую стабильность на Кавказе, иначе она просто исчезнет с карты мира. «Завтра» резко критикует тех, кто под предлогом экономии средств федерального бюджета предлагает сбросить бремя проблем Кавказа, предоставив его самому себе: дать независимость Чечне и другим республикам, если они того пожелают3. Национал-патриотический дискурс отличают два аргумента: во-первых, акцент на дискриминацию и преследование русского населения, которое вынуждено мигрировать, не получая никакой помощи от федеральных властей. Без русского населения нельзя сохранить Северный Кавказ в составе российского государства, подчеркивает «Завтра». Газета цитирует чеченские документы периода квазинезависимости
1 См.: Польгуева Е. Осажденный Нальчик // Советская Россия. 2005. 15 окт.; Она же. Кому принадлежала главная роль в спасении бесланских заложников? // Там же. 2006. 14 янв.; Она же. Уроки Беслана // Там же. 2006. 31 авг.
2 Зюганов Г. Набат событий требует смены власти // Советская Россия. 2005. 15 окт.
3 См.: Тукмаков Д. Парад сепаратистов // Завтра. 2006. 31 мая.; Саи-
дов Р. Ставка на Кадырова // Там же. 2006. 21 июня.
Ичкерии и приводит лозунг, украшавший, по ее словам, в ту пору въезд в Грозный: «Русские, пожалуйста, не уезжайте! Нам нужны рабы и проститутки!». Однако власти ищут поддержки среди кого угодно, только не русских, пишет газета. Русский беженец по возвращении в Чечню может претендовать на компенсацию в 125 тыс. рублей, а чеченец — 300 тыс.4
Во-вторых, национал-патриотический дик-сурс о Северном Кавказе окрашен ярко выраженными антииммигрантскими настроениями. «Завтра» объясняет приток мигрантов из региона бедностью и нестабильностью. По мнению газеты, мигранты представляют серьезную опасность для русской идентичности и культуры. Таким образом, ввиду повсеместного присутствия мигрантов ситуация на Северном Кавказе касается каждого российского гражданина. Трудно удержаться от цитирования колоритных, как всегда, строк главного редактора газеты А. Проханова: «Что произошло с Москвой, некогда столицей русского государства, гордым центром советской страны, а теперь — Вавилоном, где коренной москвич оттесняется все дальше к окраинам, а центр заселяется вальяжными горцами, и скоро названия арбатских переулков нужно будет дублировать на языках малоизвестных кавказских племен. "Здесь тюркский дух, здесь тюрком пахнет..." И рынки, бесконечные рынки: продовольственные, вещевые, строительные, где клубятся миллионы азербайджанцев, глазастых, с фиолетовой щетиной, с волосатыми пальцами, мнущими то абрикос, то турецкую дубленку, то амстердамскую розу. Пол-Азербайджана живет в Москве. И пол-Грузии — тоже в Москве. И пол-Армении тоже. А также несметные полчища узбеков, таджиков, молдавских цыган, китайцев, вьетнамцев и, кажется, зулусов, тибетцев, стадо кенийских шимпанзе, небольшое племя "снежных людей", обитающих в рощах Бутова».
В национал-патриотическом дискурсе, как и в левом, ситуация оценивается как угрожающая и обостряющаяся. После событий в Нальчике Дмитрий Рогозин, тогда еще лидер парламентской фракции партии «Родина», потребовал на страницах газеты «Завтра» ввести на Северном Кавказе чрезвычайное положение5.
Национал-патриоты согласны с коммунистами в том, что нельзя объяснить ситуацию заговором международных террористов. Радикальный исламизм, пишет «Завтра», всегда
4 См.: Сошин Ю. Кавказский тупик // Завтра. 2005. 23 нояб.; Бойков И. Дагестан на перепутье // Там же. 2006. 28 марта.
5 См.: Рогозин Д. Гвоздь недели // Завтра. 2005. 19 окт.
существовал в Чечне, Ингушетии и северном Дагестане. Ныне, в условиях идеологического вакуума, его идеи пропагандируются в среде народов, ранее традиционно лояльных России. Пророссийская часть северокавказского общества живет остатками советской идеологии. Советское наследие, воспоминания о Великой Отечественной войне чрезвычайно важны для старшего поколения: для него советская эпоха представляется периодом процветания, когда каждый мог найти работу, существовал порядок, поддерживались мирные отношения между народами региона. Однако парадоксальным образом советское наследие таит в себе мощный антироссийский заряд: советская пропаганда не уставала внушать, что имперская Россия была тюрьмой народов, и только советская власть принесла им свободу. Теперь повторяют тот же тезис, но уже в отношении нынешней России1.
Как и коммунисты, национал-патриоты обвиняют американцев в оказании давления на Россию по всему периметру ее границ, в стимулировании сепаратизма в надежде на ее распад и контроль над ее богатыми ресурсами. Как и в официальном, и в левом дискурсе, национал-патриоты полагают, что США и другие западные страны применяют двойные стандарты. Более того, такая полтика для них логична и неизбежна, поскольку американцы убеждены в своем моральном превосходстве2.
Как и коммунисты, авторы газеты «Завтра» винят во всех бедах Северного Кавказа нынешний кремлевский режим. Они стремятся показать, что этнические кланы монополизировали контроль над республиканскими и местными администрациями, правоохранительными органами, местными предприятиями государственных компаний и над наиболее прибыльными отраслями хозяйства. Из-за распада промышленности и других передовых отраслей, отъезда русского населения общество переживает процесс быстрой архаизации: фактически северокавказские республики возвращаются в эпоху феодализма, к режимам личной власти, сочетающим черты традиционной для Кавказа кланово-родовой системы с пережитками коммунистических структур. Эта система основывается также на произволе силовых ведомств, служащих клановым интересам, используемым в качестве инструмента кровной мести и сведения счетов между различными группировками,
1 См.: Сошин Ю, Указ. соч.
2 См.: Сошин Ю, Указ. соч.; Щукин О. Цхинвали-Москва // Завтра. 2006. 7 июня.; Рогозин Д. Вперед, к империи! // Там же. 2005. 25 янв.
что неминуемо усугубляет положение. Всеобщая коррупция — органически необходимый элемент системы. «Завтра» цитирует президента Дагестана М. Алиева: пост республиканского министра «стоил» 500 тыс. долларов, главы районной администрации — 150 тыс.3 Власть полностью изолирована от реальной жизни, социальная поляризация достигла скандального уровня, а уровень бедности и безработицы намного выше среднего по стране4.
В национал-патриотическом дискурсе делается тот же вывод, что и в левом: политика федеральных властей неадекватна ситуации. Необходимо как можно скорее заменить коррумпированные региональные элиты и реформировать правоохранительную систему, разработать и активно проводить в жизнь специальную экономическую политику для Северного Кавказа, которая позволит создать достаточно новых рабочих мест. Некоторые национал-патриоты предлагают также перекроить политико-административную карту региона и сформировать провинции, которые имели бы равные права5.
В либеральном дискурсе нет особого акцента на исключительный характер ситуации на Северном Кавказе. Напротив, подчеркивается, что в принципе почва для вспышек насилия существует по всей стране. Коррупция повсеместно поразила региональные администрации, злоупотребляющие бюджетными средствами и искусственно создающими чрезмерную социальную поляризацию и бедность. Правоохранительная система защищает интересы власти, а не простых граждан и стремится предотвратить «оранжевую революцию». Однако проблемы Северного Кавказа имеют специфическую этническую и историческую окраску. Кроме того, именно там разгорелась «война против терроризма». Поэтому заполыхало здесь, а не в другом месте, объясняла ведущий обозреватель «Новой газеты» А. Политковская6. Эта газета уделяла значительно больше места информации и аналитическим публикациям по Северному Кавказу, чем «Советская Россия» или «Завтра»: 49 материалов за год. Лишь один-два из них написаны в позитивном тоне.
3 См.: Бойков И. Указ. соч.
4 См.: Тукмаков Д. Указ. соч.; Он же. Дагестанский узел. Интервью председателя Национального совета кавказских народов Магомеда Ча-гучиева // Завтра. 2006. 22 февр.
5 См.: Бойков И. Указ. соч. и др.
6 См.: Политковская А. Расстрелян митинг против коррупции // Новая газета. 2006. 18 мая.
«Грамматика» дискурса Дискурс
Характеристика современной ситуации в регионе Почему Северный Кавказ важен для России? 1. Речь идет о самом существовании российского государства. Россия не может позволить себе уйти с Северного Кавказа. Там будет немедленно образовано одно или несколько эмиратов или ханств, глубоко враждебных России и предъявляющих ей территориальные претензии. 2. Дискриминация и преследование русского населения, лишенного всякой защиты федеральных властей. 3. Миграции сотен тысяч выходцев с Северного Кавказа в российские города, угрожающие русской идентичности и культуре.
Как меняется ситуация? Ситуация обострилась до критического уровня.
Каковы внешние факторы и международные последствия ее развития? 1. Нельзя объяснить ситуацию влиянием международного терроризма: идеология радикального ислама веками существовала на востоке Северного Кавказа. 2. Геополитическое давление США по всему периметру российских границ становится нетерпимым. Запад занимает по отношению к России двуличную позицию и применяет двойные стандарты. Цель США - ослабление и дезинтеграция России.
Каковы причины создавшегося положения? Неадекватная политика федеральных властей, позволившая региональным элитам установить авторитарные режимы, интересы которых не имеют ничего общего с чаяниями народа и лишены всякой поддержки. Бедность, безработица.
Действующие силы и причины Чем объясняется ситуация и кто несет за нее ответственность? «Все проблемы - в Москве, а не на периферии». Администрации и правоохранительная система сформированы по клановородовому принципу. Коррупция - неотъемлемый элемент этой системы. Северокавказские республики возвращаются в феодализм: чиновники имеют неограниченную власть и контролируют наиболее прибыльные сферы экономики.
Политические интересы и выводы Какие политические выводы должны быть сделаны? Пророссийская часть северокавказского общества живет остатками советского идеологического наследия. Однако оно несет сильный антироссийский заряд. В нынешних условиях мусульманский экстремизм становится «идеологией социальной справедливости», протестом против аморального характера западной, а теперь также и российской цивилизации.
Какие меры следует предпринять? Устранить от власти региональные элиты, положить конец коррупции в правоохранительных органах, бороться с этнической преступностью, проводить активную экономическую и социальную политику, изменить политико-административное деление
В либеральном дискурсе ситуация на Северном Кавказе также оценивается как близкая к критической, свидетельства чему — политическая напряженность, конфликтные ситуации, противозаконные действия властей, нарушения прав человека. Газета формулировала четкий вывод: официальные заявления об улучшении положения в регионе — не более чем пропаганда. Объектами карательных акций нередко становятся люди, причастность которых к террористам сомнительна, а сами эти акции по сути часто представляют собой сведение счетов между кланами и кровную месть. В ходе жестоких силовых операций по борьбе с террористами органы правопорядка наносят большой и, как
правило, ничем не компенсируемый материальный и моральный ущерб невинным людям, в том числе женщинам и детям. Террористов практически никогда не захватывают живыми: газета объясняет это нежеланием правоохранительных органов иметь лишних свидетелей и заниматься сбором доказательств и в то же время их заинтересованностью в рапортах о новых успехах1.
1 См.: Политковская А. Штурм вашему дому. В Ингушетии продолжают ловить полевого командира «Магаса» (пятого по счету) // Новая газета. 2006. 23 июля.; Она же. Как в России штурмуют дома. Репортаж из города Хасавюрта // Там же. 2006. 2 февр.
«Грамматика» дискурса Дискурс
Почему Северный Кавказ важен для России? Положение на Северном Кавказе такое же тревожное, как и в целом по России, хотя и осложняется рядом факторов, в особен-
Характеристика современной ситуации в регионе ности «войной против терроризма».
Как меняется ситуация? Ситуация быстро ухудшается, стабилизация - миф официальной пропаганды.
Каковы внешние факторы и международные последствия ее развития? Лозунг о глобальной войне против международного терроризма используется федеральными властями для оправдания своей глубоко ошибочной политики
Каковы причины создавшегося положения? Тотальная коррупция, злоупотребление бюджетными средствами, бедность, безработица, двуличие и лживость официальной про-
Действующие силы и причины паганды, каждодневные нарушения элементарных прав человека. Архаизация общества, сочетающего традиционную этноклановую организацию с пережитками коммунистических структур. Игнорирование реальности федеральным центром.
Чем объясняется ситуа- Грубые и непрофессиональные действия федеральных властей,
ция и кто несет за нее ответственность? драматически нагнетающие антироссийские настроения.
Политические интересы и вы- Какие политические выводы должны быть сделаны? Федеральные власти не могут не только справиться с ситуацией, но даже проанализировать ее.
воды Какие меры следует предпринять? Солидарность и самоорганизация гражданского общества могут предотвратить дальнейшие осложнения.
Либеральный дискурс возлагает ответственность за эскалацию насилия в регионе на федеральные и местные власти, которые прикрываются лозунгами «глобальной войны с терроризмом», чтобы оправдывать свою репрессивную политику1. Отвечая голландскому парламентарию Э. Юргенсу, сделавшему доклад о нарушениях прав человека на Северном Кавказе, глава российской делегации на одной из сессий Совета Европы К. Косачев заявил: «То, что вы называете гражданской войной, на самом деле является борьбой с терроризмом». Ведущий аналитик Московского центра Карнеги Л. Шевцова определила эту тактику как использование либеральной риторики нелиберальной властью»2. Либералы опровергают заявления российских официальных лиц о том, что европейские политики признают улучшение ситуации в регионе, и вместе с тем обращаются к международным правозащитным организациям с просьбой быть более аккуратными в оценках случаев нарушения прав на Северном Кавказе3.
1 Политковская А. «Поможем умереть» и «Жив ли я» - две стороны одной стены. Что прочитали на стенах камер Октябрьского РОВД Грозного родственники исчезнувших людей // Новая газета. 2006. 19 июня.
2 См.: Шевцова Л. Россия Путина. М.: Московский центр Карнеги,
2005.
3 ХалипИ. В Страсбурге произнесли горнюю проповедь // Новая газе-
та. 2006. 30 янв.
Международные эксперты разработали критерии, позволяющие определить степень причастности «Аль-Каиды» к событиям в каком-либо регионе. Опрошенные газетой иностранные специалисты считают, что международные террористические организации действительно оказывают финансовую и идеологическую поддержку северокавказским террористам, но эта помощь не играет решающей роли. В отличие от групп «Аль-Каиды», проникших во многие страны мира, Басаев и его соратники предпринимали акции исключительно против российского государства, их не интересовали цели на Западе4.
Таким образом, все оппозиционные газеты — от национал-патриотической до либеральной — ставят один и тот же диагноз. Причины кризисного положения на Северном Кавказе — коррупция, злоупотребление бюджетными средствами, бедность, безработицы, двуличие официальной пропаганды. В либеральном дискурсе также подчеркивается, что власти в республиках не пользуются доверием людей и им нет дела до нужд простых граждан. «Новая газета» вскрывает мотивы политических решений,
4 См.: Солдатов А., Бороган И. Российские спецслужбы движутся в неверном направлении. Неправительственный доклад: нужна ли Чечня международным террористам? // Новая газета. 2006. 24 апр.
принимаемых республиканскими властями, и приводит примеры их абсолютного равнодушия к потребностям людей и общественному мнению. Так, газета сообщает о расстреле спецназом мирной демонстрации в Докупаринском районе (Южный Дагестан), требовавшей снять коррумпированного главу районной администрации. До этого любые попытки достучаться до республиканских властей окончились неудачей — все жалобы возвращались на место. Понятно, что подобные акции не добавляют в глазах граждан легитимности ни республиканским, ни федеральным властям1.
«Новая газета» называет еще один фактор напряженности в Дагестане и соседних республиках: уникальное сочетание традиционной этноклановой организации общества с остатками коммунистических структур. В этих условиях есть два решения: или строго применять законы российского государства, или дать горцам возможность жить по их традиционным законам. Выборочное, спонтанное применение законов и использование правоохранительной системы соперничающими кланами ведет к хаосу2.
В либеральном дискурсе делаются те же выводы, что и в других оппозиционных: федеральные власти не справляются с ситуацией и даже не в состоянии понять ее причины. Однако политические рекомендации либералов иные: нужно развивать гражданское самосознание и солидарность граждан, поощрять их самоорганизацию в защите своих прав, укреплять ростки гражданского общества.
Общественное мнение жителей Северного Кавказа о причинах конфликта в регионе. Мы
рассмотрели основные дискурсы в отношении ситуации на Северном Кавказе, сосредоточившись в основном на диксурсах московского политического класса вне зависимости от того, принадлежат ли его члены к правящим группировкам или нет. Но что думают об этом обычные жители северокавказского региона?
Три вопроса проведенного нами в сотрудничестве с Левада-Центром социологического исследования выявляют мнения населения о причинах политической нестабильности: «Какова основная причина вспышек насилия и вооруженных конфликтов на Северном Кавказе?», «Как, по Вашему мнению, должно действовать российское правительство в ответ на атаки тер-
1 См.: Политковская А. Расстрелян митинг против коррупции // Новая газета. 2006. 18 мая.
2 См.: Латынина Ю. Государство как кровник. Дагестанский очерк // Новая газета. 2006. 20 февр.
рористов?», «Что представляет наиболее серьезную проблему для людей на Северном Кавказе в ближайшие пять лет?»
В таблице 5 приводятся все восемь предложенных респондентам вариантов ответа на первый вопрос. Во всех группах значительное число респондентов видят причины вспышек насилия и вооруженных конфликтов в «неумелой политике российских властей и действиях федеральных сил». В целом так считают около 27% респондентов, что говорит о высоком уровне неприятия официальной версии происходящего. При этом особых различий в восприятии ситуации русскими и титульными народами республик Северного Кавказа нет. Этот вариант ответа выбрали около четверти русских, 24% даргинцев, 27% калмыков и лаков и т. п. В наибольшей степени склонны винить федеральные власти аварцы (31%) и лезгины (38%).
Судить о степени согласия с официальным диксурсом можно с учетом двух других распространенных объяснений, которые вторят официальной позиции: «радикальные течения ислама» и «международный исламский терроризм». Первое набирает около 18% в среднем, второе — 13%. В сумме эти причины набирают лишь около 31% ответов респондентов. Чаще других называли причиной насилия «международный исламский терроризм» осетины — 20%, армяне — 18%, даргинцы — 17% и русские — 16%. Наиболее склонны считать основным фактором насилия «радикальные течения ислама» кумыки — 25%, аварцы — 24%, даргинцы — 23%, кабардинцы — 23%, осетины — 21% и армяне — 21%. Интересно, что это объяснение избрали только 15% русских.
Другим распространенным объяснением сложившейся ситуации был «рост организованной преступности в регионе». Эта версия наиболее популярна среди дагестанских чеченцев, которых нам удалось включить в исследование, — 25%, кумыков — 23 и даргинцев — 21%. Этого объяснения придерживаются также около 18% русских и аварцев.
Важный вывод состоит в том, что респонденты не считают причиной насилия и конфликтов «отсутствие у народов Кавказа возможности самим решать, жить им или нет в составе России». Такой ответ дали в среднем 5%.
Наибольшие различия в ответах между этническими группами наблюдаются во взглядах на роль чеченского конфликта в распространении насилия в регионе. Около 21% чеченцев (более чем вдвое больше, чем в среднем по выборке), а также13% аварцев и 17% кабардинцев
Таблица 5
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ОТВЕТОВ НА ВОПРОС «КАКОВА ОСНОВНАЯ ПРИЧИНА ВСПЫШЕК НАСИЛИЯ И ВООРУЖЕННЫХ КОНФЛИКТОВ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ?» (в % к выборке и соответствующим группам)
Ответы о пе Е М. оо лб цв В е и к с с у Р ы ц р а в А ы ц н и г р а 1=1 и к ы м у К ы ц к а ы н и г з е
Желание чеченцев выйти из Российской Федерации 9 9 13 1 1 8 10
Радикальные течения ислама (ваххабиты и др.) 18 15 24 23 25 17 15
Неумелая политика российских властей, действия 27 25 31 24 27 27 38
«федеральных сил»
Отсутствие у народов Кавказа возможности самим 5 5 2 4 4 5 4
решать, жить им или нет в составе России
Международный исламский терроризм 13 16 5 17 12 14 10
Рост организованной преступности 18 18 18 21 23 17 15
Другое 2 2 1 5 1 2 2
Затрудняюсь ответить 8 9 5 4 7 9 5
ы ц й а г о ы ц н и д р а б а К ы н и т е с О ы ц н е ч е е н я м р А - н а мы ьд луо сур а му на £ £ гик р 1=1 - ьы луд му нар е е ки руа |=1 5
Желание чеченцев выйти из Российской Федерации 4 17 4 21 9 6 11
Радикальные течения ислама (ваххабиты и др.) 3 23 21 12 21 14 9
Неумелая политика российских властей, действия 26 21 18 17 25 36 34
«федеральных сил»
Отсутствие у народов Кавказа возможности самим 3 7 5 5 2 9 3
решать, жить им или нет в составе России
Международный исламский терроризм 0 9 20 9 18 8 15
Рост организованной преступности 7 14 5 25 19 19 6
Другое 50 0 0 0 2 3 4
Затрудняюсь ответить 6 8 18 12 5 4 17
считают, что основной причиной насилия стало несогласие федеральных властей на отделение Чечни. Это тревожный симптом, особенно принимая во внимание, что кабардинцы несколько чаще других жалуются на отсутствие у народов Кавказа возможности самим решать, жить им или нет в составе России.
В ответах на второй вопрос подавляющее большинство респондентов придерживаются официальной позиции о невозможности компромисса с террористами и разделяют мнение, что российское правительство должно активнее их преследовать (см. табл. 6). Стоит напомнить, что опрос проводился спустя несколько недель после атаки на Нальчик, в результате которой погибло около сотни человек.
Таблица 6
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ОТВЕТОВ НА ВОПРОС «КАК ДОЛЖНО ДЕЙСТВОВАТЬ РОССИЙСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО В ОТВЕТ НА АТАКИ ТЕРРОРИСТОВ?» (в % от числа опрошенных)
Активнее преследовать террористов 68
Вести прямые переговоры с террористами 5
Привлекать к решению проблемы международ^ ных посредников и миротворческие силы Выделять больше средств на развитие Север- ^ ного Кавказа
Предоставить республикам Северного Кавказа возможность выхода из состава Российской 3 Федерации
Затрудняюсь ответить____________________________6_
7
Некоторые полагают, что следует в ответ на действия террористов расширить федеральное содействие экономическому развитию Северного Кавказа, и лишь немногие рассматривают возможность переговоров с террористами или отделения части региона от России. По крайней мере, по результатам нашего опроса, стратегия федеральных властей по борьбе с террористами пользуется поддержкой населения.
Что думают рядовые граждане о наиболее серьезных проблемах на Северном Кавказе в ближайшие пять лет? Похоже, что представление о преимущественно экономических корнях сложившейся ситуации разделяют все: от руководителей государства до оппозиции всех оттенков и общественного мнения в самом регионе. 48% респондентов полагают, что именно отсутствие заметного экономического прогресса представляет собой наиболее серьезную проблему для народов Северного Кавказа (табл. 7). Острота экономических проблем, по мнению граждан, намного сильнее угрозы террористических действий и военных конфликтов.
Таблица 7
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ОТВЕТОВ НА ВОПРОС «ЧТО ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННОГО ПРЕДСТАВЛЯЕТ НАИБОЛЕЕ СЕРЬЕЗНУЮ ПРОБЛЕМУ ДЛЯ ЛЮДЕЙ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ В БЛИЖАЙШИЕ ПЯТЬ ЛЕТ? (в % от числа опрошенных)
Отсутствие экономического развития и безработица
Вооруженные конфликты, террористические акты
Преступность
Межнациональная рознь и усиление стремление к выходу отдельных республик из состава России
Коррупция, продажность властей Затрудняюсь ответить____________________
Таким образом, в общественных представлениях главное не угрозы безопасности, требующие усиления правоохранительных сил и военного присутствия, а низкий уровень экономического развития региона1. Такой ответ понятен, если учесть экономический упадок региона после распада Советского Союза, маргинализацию горных районов и социальной поляризации. Извне образ Северного Кавказа тесно ассоциируется с терроризмом и вооруженными конфликтами. Но жители региона ежедневно сталкиваются совсем с другими проблемами: как свести концы с концами и найти
1 Cm.: Buzan B, Weaver O, Wilde J. de. Security: A New Framework for Analysis. Boulder: Lynne Rienner, 1997.
достойную работу. Характерно, что чаще других «отсутствие экономического развития и безработицу» называют главной проблемой региона дагестанцы, а также осетины. Это мнение разделяют 57% лезгин, более половины аварцев и даргинцев и 68% осетин. Дагестан и Северная Осетия относится к наименее обеспеченным регионам России по уровню доходов на душу населения.
Респонденты демонстрируют заметный уровень неудовлетворенности действиями региональных (республиканских) властей. При этом каждый пятый считает коррупцию самой серьезной проблемой региона. Если прибавить к этому тех, кто полагает, что главный бич Северного Кавказа — преступность, получается, что почти 30% населения обеспокоены состоянием законности и правопорядка. Коррупция более других тревожит русских (26%) и особенно чеченцев (36%).
В отличие от левого и национал-патриотического дискурса, жители Северного Кавказа не склонны усматривать главную опасность в риске сепаратизма и межэтнической напряженности: ее отметили как главную всего 3,5% опрошенных (1,5% затруднились с ответом).
Ответы на другие вопросы прямо или косвенно подтверждают это заключение. Лишь 1,5% респондентов считают важной проблемой отсутствие у народов Северного Кавказа возможности выйти из Российской Федерации. Только 3% согласились с утверждением, что предоставление Россией кавказским народам такой возможности могло бы положить конец террористическим акциям.
Другим примечательным результатом исследования стал тот факт, что жители Северного Кавказа не склонны усматривать главную опасность в риске сепаратизма и межэтнической напряженности: ее отметили как главную всего 3,5% опрошенных. О возможности развития событий в этом направлении говорят не более 4% респондентов, тогда как приверженцы официального, левого и национал-патриотического дискурсов видят главную угрозу именно в этом.
Таким образом, сравнительный анализ содержания дискурсов и социологических данных позволил установить, что официальная позиция в целом сравнительно мало популярна в самом регионе. В терминах критической геополитики это означает, что «внутренняя» «высокая» геополитика, развиваемая находящимися у власти политическими силами, не вполне совпадает с «низкой» геополитикой — набором представ-
48
18
9
4
21
1
лений, символов и образов о геополитических перспективах региона и его месте в составе российского государства, причинах политической напряженности и постоянных вспышек насилия, разделяемых значительной частью общественного мнения. В этом, по всей видимости, состоит коренное отличие геополитического видения государственной территории и внешнего мира, а также представлений о внешней политике России.
Между официальным дискурсом и мнением всей оппозиции имелись принципиальные расхождения. В отличие от официальной точки зрения, оппозиционный дискурс о Северном Кавказе носил алармистский характер. Политические соперники администрации были убеждены, что ситуация в регионе ухудшалась и была чревата серьезным кризисом.
Содержание дискурсов оппозиции о Северном Кавказе как одном из наиболее важных в
геополитическом отношении регионов страны соответствует геополитическим традициям во взглядах на внешнеполитические приоритеты. «Внутренний» геополитический дискурс западников-либералов о Кавказе вполне вписывается в традиции западнической традиции, официальный дискурс — государственнической, левый и национал-патриотический — соответственно, неокоммунистической, радикальноэкспансионистской и почвеннической.
В то же время есть и пункты, по которым наблюдается консенсус всех политических сил. Эксперты сходятся во мнении, что на нынешнем этапе ключевую роль в стабилизации положения играет экономика: региону остро нужны инвестиции и новые рабочие места. Большая часть экспертов также полагают, что Северный Кавказ — неотъемлемая часть России. Его дезинтеграция будет означать начало распада всего российского государства.
СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ
Как бы Вы оценили сейчас обстановку на северном кавказе? (в % от числа опрошенных)
100 -90 -80 -70 -60 -50 -40 -30 -20 -10 0
Критическая,
взрывоопасная
Напряженная
ш го из со (а со со$осог'~Г''~гч— ^^^1^..^.-^...^..^
00°00000000000°0000000000
Благополучная,
спокойная
СО со СО СО
СОСОСОСОСОСОСОСЛСПСПСПСП
ОООООООООООО
N=1600
Как изменится в течение ближайшего года обстановка на северном кавказе?
(в % от числа опрошенных)
100 90 ~1 80 70
60 Н
50
40
30 -Г 20 10 0
Затруднились ответить
Останется без изменений
Ухудшится
Улучшится
со со со со
со СО со СО
N=1600
