CC BY
32
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2014, Том 23, Экспресс-выпуск 1059: 3175-3180
Территориальное поведение и структура населения сибирской гаички Parus cinctus и пухляка P. montanus в Центральной Якутии
А.Н.Секов
Андрей Николаевич Секов. Институт биологических проблем криолитозоны СО РАН, проспект Ленина, д. 41, Якутск, 677980, Россия. E-mail: ansekov@yandex.ru
Поступила в редакцию 28 октября 2014
Сибирская, или сероголовая гаичка Parus (Poecile) cinctus и пухляк Parus (Poecile) montanus — обычные оседлые птицы Якутии, населяющие хвойные и смешанные леса по долинам рек и водоразделов. В Центральной Якутии у этих синиц, как и в западных частях их ареала (Бардин 1970, 1975, 1983, 1988б; Ekman 1979; Правосудов 1987; Virk-kala 1990; Зацаринный 2008; и др.), взрослые территориальные особи строго оседлы, образуют постоянные пары и занимают круглогодичный участок обитания, пределы которого, при отсутствии резких изменений условий существования (лесные пожары, вырубка лесов и пр.) не покидают в течение всей своей жизни.
Наши исследования проводились в марте-ноябре 2010-2013 годов на участке фрагментированного лиственничного леса в 27 км к северо-западу от Якутска (модельная площадка «Лено-Вилюйское междуречье», 62°04-06' с.ш., 129°14-19' в.д.) (рис. 1). Методика работы заключалась в круглогодичном наблюдении за индивидуально мечеными птицами. Для облегчения контроля за ними на территории площадки были установлены стационарные привады (кормушки), которые заправлялись свиным жиром. Определяющим критерием границ участков обитания пар служили места расположения их гнёзд, в том числе и брошеных, разорённых, точки обнаружения и посещения прикормок в течение не менее одного года. При вычислении площади участков обитания этих лесных видов птиц открытые ландшафты (пашни, аласы, болотины и т.д.) исключались. Для оценки сохраняемости (выживание и сохранение верности территории) окольцованных птиц использовали параметр Q (Бардин 1996). Ранговый статус особей в социальных группах гаичек определяли визуально по взаимодействию особей на привадах. Всего на площадке было помечено индивидуальной комбинацией из цветных и стандартного металлического колец 119 особей P. cinctus и 108 особей P. montanus (см. таблицу).
В Центральной Якутии плотность населения пухляка в гнездовой период (июнь) в зависимости от типа леса составляет от 2.6 до 6.6 особей на 1 км2, сибирской гаички - от 3.4 до 20.6 ос./км2 (Борисов 1987; Ларионов и др. 1991; наши данные). На участке леса с искусственными гнездовьями плотность гнездящихся пар сероголовой гаички в разные годы менялась от 18.2 до 38.8 пар на 1 км2. Гнездование пухляка в вывешенных нами 196 синичниках за все годы работ не наблюдалось
ни разу. Эти птицы предпочитали самостоятельно выдалбливать дупла, хотя есть сведения, что в некоторых локальных поселениях пухляки могут осваивать гнездование в синичниках, что наблюдалось, например, в северной Лапландии (Jarvinen 1978) и западной Якутии (Андреев 1987). По данным учётов в марте-апреле и сентябре-ноябре на модельной площадке пухляк по численности (в среднем 4.5±0.83 особи на 1 км2, Cv = 0.55) незначительно превалирует над сибирской гаичкой (3.6±0.58, Cv = 0.48), хотя численность этих видов подвержена большим межгодовым флуктуациям (рис. 2).
Рис. 1. Модельная площадка «Лено-Вилюйское междуречье». Площадь 1059 га, в т.ч. древесно-кустарниковых местообитаний — 782 га. • — стационарные точки наблюдений с кормовыми привадами (п = 29); ▲ — сычовники; ал. — алас (термокарстовая котловина с озером, образующаяся при оттайке мерзлоты); п — пашня.
Половой и возрастной состав меченых птиц на площадке «Лено-Вилюйское междуречье» в 2010-2013 годах
Взрослые* Возраст не определён
Вид Всего ?? пол не определён Птенцы (pull)
Parus cinctus 119 12 9 4 45 49
Parus montanus 108 1 1 13 90 3
* - Особи со второго календарного года (возраст > 1 года).
Рис. 2. Динамика численности сибирской гаички Parus cinctus (-) и пухляка P. montanus (—) на площадке «Лено-Вилюйское междуречье» (782 га).
% 80
60 40 20 0
1 год 2 год Сероголовая гаичка
Pull Fg Ad
15,4
20
1 год 2 год Пухляк
Рис. 3. Сохраняемость сероголовых гаичек Parus cinctus и пухляков P. montanus через 1 и 2 года после кольцевания на модельной площадке. Ad — взрослые особи (со второго календарного года), Fg — особи, возраст которых не установлен, Pull — особи, окольцованные гнездовыми птенцами.
«Вспышки» численности пухляка происходят в осеннее время (сентябрь-октябрь) и вызваны массовыми перемещениями этих птиц. В отличие от пухляка, сибирская гаичка менее подвижна и более консервативна по отношению к местам гнездования. Так, ежегодная сохраняемость взрослых особей (> 1 года) у сибирской гаички намного выше (Q = 0.63), чем у пухляка (Q = 0.25). Кроме того, результаты наблюдений за мечеными особями показывают, что сохраняемость взрослых сибирских гаичек через 1 и 2 года после кольцевания заметно выше, чем пухляков (рис. 3). По этим показателям сибирская гаичка обнаруживает определённое сходство с хохлатой синицей Parus cristatus (Бардин 1986, 1988а, 1989).
У сибирской гаички сохраняемость самок оказалась выше, чем самцов, что обусловлено, по-видимому, более высокой смертностью последних (рис. 4). Это подтверждается тем, что практически все встреченные через 2 и 3 года после кольцевания самки уже имели других
партнёров (ранее не окольцованных или окольцованных год назад), а бывшие их партнёры на территории модельного участка более не регистрировались.
Из 49 окольцованных в июне гнездовых птенцов сибирской гаички только два (выводки 2010 и 2011 годов) были зарегистрированы на территории модельной площадки весной следующего года (в марте), но позже уже не встречались. Таким образом, незначительная часть молодых птиц этого вида (4-5%) зимует в районе рождения (в радиусе 22.5 км), но на участке обитания родителей на гнездовье не остаётся. По пухляку таких данных нет. Окольцованные в июне 2013 года 3 птенца пухляка впоследствии не обнаружены на модельной площадке.
%
80 -,
60 -
40 -
20 -
1 год 2 года
САМКИ ■ САМЦЫ
3 года
Рис. 4. Сохраняемость самцов и самок сибирской гаички Parus cinctus через 1-3 года после кольцевания на модельной площадке.
0
Картирование повторных встреч индивидуально помеченных гаичек показало, что средние размеры (площадь и диаметр) участков обитания у обоих видов практически одинаковы (рис. 5). Так, площадь участка обитания сибирской гаички (п = 5, в том числе 3 пары, 1 самка и 1 особь, пол которой не установлен) в среднем составила 40.5±9.88 га, при индивидуальной вариации от 9.3 до 80.2 га, а его диаметр (расстояние между наиболее удалёнными точками обнаружения) — 0.8-2.1, в среднем 1.4 км. У пухляка (п = 7, пол не определён), эти показатели составили соответственно 21.1-55.4, в среднем 34.4±5.37 га и 0.8-1.9, в среднем 1.36 км. Кроме того, большинство повторно пойманных или обнаруженных особей сибирской гаички (76%) и пухляка (68%) регистрировалось в радиусе 1 км от места первого отлова. Так, удалённость повторного обнаружения от места отлова у первого вида варьировала от 0.07 до 2.64, составляя в среднем 0.9 км (п = 25), у второго - 0.292.47, в среднем 1.0 км (п = 28).
На совместно используемых участках сибирские гаички всегда доминируют над пухляками, независимо от возраста. Даже сеголетки сибирской гаички могут прогнать с кормушек взрослых пухляков.
Рис. 5. Участки обитаний сибирской гаички Parus cinctus (А, n = 5) и пухляка Parus montanus (Б, n = 7) на модельной площадке «Лено-Вилюйское междуречье». Цветовое выделение отражает принадлежность к одной особи (паре).
На участке наших исследований прослеживается отчётливая топическая связь мест гнездования пухляка с участками, где присутствуют трухлявые берёзы и ивы (опушки болотистых низин, аласов, лугов, переувлажненные участки леса). В отличие от сибирской гаички, пухляк в гнездовое время (обычно с середины апреля) перемещается из таёжных местообитаний в лиственные и смешанные леса по долинам рек и озёр, опушкам лугов, аласов и болотин (в пределах своего участка обитания), где встречаются пригодные для выдалбливания гнездового дупла фаутные деревья и кустарники (берёза, осина, ольха, ива).
Автор выражает огромную благодарность Н.И.Гермогенову, Н.Н.Егорову и А.В.Ло-сорову за неоценимую помощь в сборе полевого материала. Публикация подготовлена в рамках выполнения базового проекта 51.1.4 Института биологических проблем крио-литозоны СО РАН при поддержке гранта РФФИ № 12-04-98534.
Литер атур а
Андреев Б.Н. 1987. Птицы Вилюйского бассейна. Якутск: 1-188
Бардин А.В. (1970) 2009. Территория обитания и структура синичьих стай // Рус. орни-
тол. журн. 18 (532): 2185-2188. Бардин А.В. 1975. Территориальное поведение скандинавского подвида буроголовой гаички (Parus montanus borealis Selis-Longchamps) // Вестн. Ленингр. ун-та 9: 24-34. Бардин А.В. 1983. Семейство Синицы Paridae // А.С. Мальчевский, Ю.Б. Пукинский. Птицы Ленинградской области и сопредельных территорий: История, биология, охрана. Л., 2: 269-299.
Бардин А.В. (1986) 2011. Демография хохлатой синицы Parus cristatus в Псковской области // Рус. орнитол. журн. 20 (674): 1444-1457. Бардин А.В. (1988а) 2011. Оценка выживаемости пухляков Parus montanus и хохлатых синиц P. cristatus с помощью стохастических моделей мечения и повторного отлова // Рус. орнитол. журн. 20 (648): 746-748.
Бардин А.В. (19886) 2009. Территориальное распределение синиц Parus spp. и поползней Sitta europaea: экспериментальное исследование методом перемещаемой кормушки // Рус. орнитол. журн. 18 (537): 2298-2312. Бардин А.В. (1989) 2011. Образование, постоянство и возрастной состав пар хохлатой
синицы Parus cristatus // Рус. орнитол. журн. 20 (695): 2011-2026. Бардин А.В. 1996. Параметр Q вместо процента возврата // Рус. орнитол. журн. 5 (1): 1521.
Борисов З.З. 1987. Птицы долины Средней Лены. Новосибирск: 1-120. Зацаринный И.В. 2008. Сравнительная экология гаичек (Parus, Poecile) Восточной Европы. Автореф. дис. ... канд. биол. наук. М.: 1-17. Ларионов Г.П., Дегтярев В.Г., Ларионов А.Г. 1991. Птицы Лено-Амгинского междуречья. Новосибирск: 1-189. Правосудов В.В. (1987) 2011. Об использовании территории сероголовой гаичкой Parus cinctus и пухляком P. montanus в период гнездования // Рус. орнитол. журн. 20 (690): 1891-1895.
Ekman J. 1979. Coherence, composition and territories of winter social groups of the willow
tit Parus montanus and the crested tit P. cristatus // Ornis scand. 10, 1: 56-65. Virkkala R. 1990. Ecology of the Siberian Tit Parus cinctus in relation to habitat quality: Effects of forest management // Ornis scand. 21, 2: 139-146.
Ю ^
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2014, Том 23, Экспресс-выпуск 1059: 3180-3183
Саксаульный воробей Passer ammodendri пьёт сок туранги разнолистной Populus diversifolia
А.Ж.Жатканбаев
Алтай Жумаканович Жатканбаев. Институт зоологии, Министерство образования и науки Республики Казахстан, пр. Аль-Фараби, 93, Академгородок, Алматы, 050060, Казахстан. E-mail: kz.wildlife@gmail.com
Поступила в редакцию 23 октября 2014
Гнездование саксаульного воробья Passer ammodendri nigricans Ste-panyan 1961 в пустыне к югу от Балхаша непосредственно связано с турангами: разнолистной Populus diversifolia и Литвинова P. litvinovi. Эти деревья привлекательны для его гнездования, поскольку у дупла образуются даже в молодых стволах. О более частом гнездовании саксаульного воробья в Южном Прибалхашье в дуплах туранг, чем саксаулов, указано В.Н.Шнитниковым (1949) и Э.И.Гавриловым (1974).
Как выяснилось, саксаульный воробей связан с турангами ещё в одном отношении — он охотно пьёт сок этих деревьев. Э.И.Гаврилов (1974) в очерке о P. ammodendri пишет: «Обычно поселяются вблизи воды, к которой прилетают по нескольку раз в день на водопой и для купания <...> Весной поедают почки и мужские соцветия туранги». О питье сока этими птицами в литературе не упоминается.
