CC BY
18
ДИСКУССИЯ
журнал научных публикаций ^
Туктарова Г.М., старший преподаватель, кафедра языкознания и иностранных языков, Российская академия правосудия, Казанский филиал, г. Казань, Россия
ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЕ ЗАИМСТВОВАНИЯ В ПРОЦЕССЕ РАЗВИТИЯ ТЕРМИНОЛОГИИ ТАТАРСКОГО ЮРИДИЧЕСКОГО ЯЗЫКА
Активность пополнения словарного состава татарского языка, наблюдаемая в наши дни, - особенность не только собственно татарского языка, но черта, характеризующая все развитые европейские языки и определяющая, в свою очередь, задачу регистрации новых единиц лексического состава языка как одну из главных в практическом отношении, встающей перед современными лексикографами. Взаимосвязь языка и культуры, языка и общества неоспорима, эти системы, оказываясь взаимопроникающими, не могут не испытывать взаимного влияния.
Изменения в языке отражаются на культуре, но и культура, новые явления, возникающие в общественных отношениях, производстве, науке и технике, что сказывается на изменении быта людей, их взаимоотношений, влияют на язык, пополняя его заимствованиями, неизбежными при переносе в национальную среду технологий и инструментов, сформированных иностранными специалистами. Такое состояние - взаимное воздействие языка и культуры в целом и среды профессиональной коммуникации, - характерное для многих сфер деятельности в современном быстро развивающемся и изменяющемся мире высоких технологий, все более совершенствуемой системы регистрации отношений сторон, участвующих во взаимоотношениях при глобально расширяющихся международных контактах, на наш взгляд,
объясняет факт интеграции новой профессиональной терминологии как в язык для специальных целей, так и в последующем в национальный языковой контекст.
Тенденция развития языков для специальных целей любой сферы деятельности связана непосредственно с уровнем развития терминологии, составляющей семантическое ядро такого языка. Рассматривая эту мысль глобально, мы можем утверждать, что развитие терминологии отдельной тер-миносистемы, ее активное пополнение заимствованиями, затрагивает особенности формирования общечеловеческого интернационального терминологического фонда.
Расширение пределов международного контакта, явно наблюдаемое на современном этапе развития мирового сообщества, объясняет ускорение темпа формирования интернационального терминологического фонда. Данное явление характерно не только для относительно новых областей деятельности человека, таких как нанотехноло-гии, генная инженерия, информационные технологии и др., но и тех сфер, которыми человечество всегда занималось, как язык юриспруденции, поэтому лингвистические
Расширение пределов международного контакта, явно наблюдаемое на современном этапе развития мирового сообщества, объясняет ускорение темпа формирования интернационального терминологического фонда.
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
исследования юридической терминологии и ее интернациональной составляющей, в частности, представляется нам особенно актуальным.
Особенности языковой коммуникации любой профессиональной сферы так или иначе определяются функциями, выполняемыми ее сферой общения. Основную функцию юридического языка мы определяем как выражение взаимоотношений между субъектами юридической деятельности, а также состояния общества, определяемого такими взаимоотношениями, средствами языка. Такая трактовка основной функции юридического языка как языка для специальных целей позволяет нам определить задачи исследования интернациональной составляющей юридической терминосистемы татарского языка в свете заявленного названия данной работы:
1) рассмотрение соответствующих грамматических средств, участвующих в терми-нопроизводстве;
2) исследование термина иноязычного происхождения как мотивированного в системе мотивирующий - мотивированный.
Задача 1 предполагает деривационное исследование при термиообразовании в юридическом татарском языке. Задача 2 затрагивает вопрос правомерности положения о необходимости проведения исследований в области семантической структуры языковых единиц (в нашем случае интерлексем в юридической терминосистеме татарского языка), функционирующих в сфере права. К юридическим интерлексемам мы относим интерлексемы, в семантической структуре которых содержится, по меньшей мере, одно значение, связанное с областью юриспруденции. Предлагаемое решение поставленных задач 1 и 2 актуально для выражения особенностей многообразных отношений между субъектами, участвующими в сфере права, отраженных в текстах права, а поскольку такой взгляд перекликается с определенной нами выше функцией юридического языка в сфере профессионального общения, мы полагаем исследование интернационального терминоэлемента при активных процессах терминопроизводства в юридическом татарском языке насущной для современного терминоведения в целом и, в частности, для татарского словообразования посредством
нашего вклада в описание деривационной системы современного татарского языка.
Под активными процессами создания термина в татарском языке и в терминоведе-нии в целом мы подразумеваем, прежде всего, динамический подход к терминопроиз-водству, то есть приоритетное рассмотрение термина как текстового явления. Текстовой характер терминопроизводства, на наш взгляд, предполагает полную зависимость данного процесса от потребностей самого составляемого терминированного текста, который, в свою очередь, влияет на особенности функционирования терминов в его пределах. Нельзя не согласиться с утверждением Л.М. Алексеевой о том, что изменение «трактовки понятия терминообразования в современной теории термина обусловлено тем, что акцент был смещен с анализа дифференциальных, специфических признаков термина на изучение его реального функционирования» [1]. Речь идет об изменении трактовки природы термина, т.е. устойчивых аксиом о сущности термина и процессов терминопроизводства в пользу динамической трактовки термина.
В качестве текстового материала нами исследованы статьи кодексов Российской Федерации, переведенных на татарский язык [2], на предмет создания терминов, производящими или базовыми для которых являются терминоэлементы-интернационализмы. Следует отметить, что основной пласт заимствований в терминологии татарского юридического языка составляют латинизмы: агент, акт, акцепт, аренда, арендалаучы, валюта, алтын валюта, ныклы валюта, чит ил валютасы, депозит, кодекс, кредит, норма, процедура, процесс, сертификат, субъект, хокук субъектлары и др. Весомая доля заимствований приходится на элементы западноевропейского происхождения - англицизмы: бюджет, бюджет елы, вето, вето салу, контроллинг, лизинг, локаут, мониторинг, регион, риэлтор, спонсор, спонсорлык, тендер и др.; германизмы: ордер; путч; фрахт и др.; иноязычная лексика французского происхождения в составе юридической терминологии татарского языка - браконьерлык, блок, дезертирлык, кадастр, ликвидация, парламентёр, паспорт, патронаж, франшиза и др.
Определяя исследуемые термины-интернационализмы татарского юридиче-
Термин — единица номинации и средство специальной информации.
ского языка как потенциальные слова, т.е. производные, не закрепленные языковой традицией, мы ссылаемся на термин «потенциальные слова», приведенный в словаре-справочнике лингвистических терминов: «слова, которые уже созданы, но еще не закреплены традицией словоупотребления, или могут быть созданы по образцу существующих в языке слов» [3].
Вторая часть толкования термина «потенциальные слова», приведенного выше, предоставляет нам возможность использовать потенциал словообразовательных средств татарского языка при терминопро-изводстве. Следует подчеркнуть, что, подходя к процессу создания термина в татарском языке с экстралингвистической точки зрения, для описания процесса создания терминов мы употребляем не термин «термино-образование», но «терминопроизводство», принимая концепцию К.Я. Авербуха о том, что термин является единицей номинации, но не единицей лексики [4].
В юридическом языке, как в любой специализированной области, терминопроиз-водство естественно и неизбежно. Данное утверждение еще раз подчеркивает разрыв между экспериментальным и теоретическим разрешением проблемы терминопроизвод-ства. Когда перед языковедами-практиками, осуществляющими перевод текста права на татарский язык или составляющими текст юридического документа непосредственно на татарском языке, встают вопросы оценки слова как нормативного - ненормативного и/или уместного - неуместного в пределах конкретного контекста, новообразования требуют к себе особого подхода. В некоторых случаях словари - несомненно, авторитетные источники нормативной направленности новообразований в языке — не содержат сведений. Не имея возможности опереться на авторитет словарей, специалисты-практики в своих рекомендациях относительно «корректности» новообразований должны руководствоваться общими положениями теоретического плана. Следовательно, теоретическая сторона проблемы играет свою существенную роль. Теоретическое рассмотрение вопросов
терминопроизводства в татарском юридическом языке в его динамическом аспекте и их разрешение позволят практикам рассчитывать на объективность и убедительность своих оценок при работе с юридическим текстом.
Термин - единица номинации и средство специальной информации. Рассмотрим возможности терминопроизводства через исследование интернациональных термино-элементов наименования лица. Прежде чем перейти к описанию закономерностей и изложению семантических правил теминопро-изводства номинации лица/деятеля, предварительно заметим, что отдельного частного исследования недостаточно для выведения адекватных правил терминопроизводства в категории вторичных значений в полном объеме. Поэтому мы задаемся целью только выявить наиболее очевидные из закономерностей и предложить основные формально-содержательные правила регулярного тер-минопроизводства в пределах образования терминоединиц называния деятеля в татарском юридическом языке.
Анализ особенностей создания терминов юридической терминосистемы татарского языка на основе интерлексем позволяет заключить, что наименования лиц в выделенной нами группе — интернационализмы -составляют наиболее многочисленный класс производных, причем способ оформления -суффиксальный. При наименовании лица, а также деятеля в татарском юридическом языке в тех случаях, когда производящим выступает элемент-интернационализм, участвуют исконный аффикс -че (-чы): аренда-лаучы (лат.), конвойчы (фр.); и заимствованный аффикс -ор: кредитор (лат.), арендатор (лат.), ликвидатор (лат.), депозитор (лат.).
Заимствованность / исходность формантов и мотивирующих слов играет существенную роль на некоторых участках терминопроизводительной системы. Так, сохранение основы мотивирующего слова-интернационализма в «чистом виде» способствует тому, что мотивированное - термин-интернационализм, созданный с учетом
Заимствованность/исходность формантов и мотивирующих слов играет существенную роль на некоторых участках терминопроизводительной системы.
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
норм грамматической системы татарского языка, - воспринимается как относящееся к синхронному состоянию языка: аренда-тор, аренда-чы, аренда-лау-чы.
Рассмотрим пример процесса терми-нопроизводства с приведенными терми-ноединицами, производящее в которых -элемент-интернационализм, детальнее с динамической трактовки терминопроизвод-ства. В статьях 606 - 607, 609 - 617, 619 - 623 главы 34 «Аренда» Гражданского кодекса РФ [5] предполагается действие арендовать, брать в аренду, и наименование лица, совершающего указанное действие. Во всех приведенных нами терминоединицах интернациональная основа аренда — элемент мотивирующий. Для производства терми-ноединицы со значением наименования деятеля в татарском языке потенциал деривационной системы языка предлагает форманты -тор, -чы, -лау + -чы, таким образом, производятся терминоэлементы арендатор, арендачы, арендалаучы соответственно. Семантическая закономерность сочетаемости (семантическая валентность) мотивирующего слова (основы-интернационализма) и формантов состоит в том, что, чтобы их соединение состоялось, необходимо, чтобы они были семантически совместимы. Контекст исследуемых статей Гражданского кодекса РФ, предполагая совершение лицом действия, таким образом, определяет выбор формантов при терминопроизводстве: к мотивирующей основе интернационализму-латинизму аренда присоединяем суффикс глагола -ла, значение которого «совершае-мость действия», далее присоединяется формант -у со значением «совершенность действия» и формант -чы, суффикс наименования лица, совершающего действие: аренда-ла-у-чы. Реализация этих возможностей зависти от наличия/отсутствия других ограничений в каждом конкретном случае процесса теринопроизводства в его динамическом аспекте.
Другое явление, выявленное нами при анализе образования терминов-интернационализмов, заключается в том, что наблюдается так называемое «взаимное тяготение» заимствованных слов и заимствованных аффиксов, что, на наш взгляд, можно объяснить тем, что термины имеют ограниченную, обычно специальную, сфе-
ру употребления. Многие заимствованные аффиксы сочетаются со словами, осознающимися как заимствованные в современном татарском языке. К числу таких аффиксов относятся, например, суффиксы -атор/-итор (конспиратор, экспедитор), -ор (кредитор, не кредитчы); префиксы де- (демаркация), ре- (редемаркация), дис- (дискоординация).
Л.А. Араева предлагает рассматривать как основные единицы словообразования следующие: 1) элементарные единицы (производящая основа, формант); 2) простые единицы (производное слово); 3) комплексные единицы (словообразовательный тип, гнездо, категория, подкатегория, парадигма) [6]. Автор также подчеркивает значимость производного слова: «Центральной единицей ... является производное слово, состоящее из элементарных и входящее в состав комплексных единиц словообразования (без производного слова выделение остальных единиц не имеет смысла)» [7]. Термины-интернационализмы юридической терминосистемы татарского языка представляют собой слова производные, поэтому оценка производного слова, данная Л.А. Араевой, справедлива и для терминов-интернационализмов, производство которых исследуется нами.
Резюмируя вышесказанное, приведем некоторые рекомендации к механизму тер-минопроизводства в татарском языке при участии интерлексемы как элементе мотивирующем:
1) при терминотворчестве в татарском юридическом языке необходимо учитывать семантику форманта и мотивирующего в их внутрисловном взаимодействии, поскольку данный фактор влияет на формирование словообразовательного значения производного;
2) исследование терминопроизводства терминов-интернационализмов в составе юридической лексики татарского языка свидетельствует, что в акте терминотворчества мотивированное слово приобретает по сравнению с мотивирующим (в нашем случае основа-интернационализм) новые грамматические показатели.
С принятием Закона о языках и Государственной программы по сохранению языков в РТ [8] начался процесс по формированию языкового законодательства республики,
однако, несмотря на провозглашение равноправного статуса татарского и русского языков в качестве государственных, законотворчество в Республике Татарстан ведется на русском языке, документация юридического характера, составленная на татарском языке, представляет собой перевод соответствующих актов и документов, оригинал которых составлен на русском языке.
На сегодняшний день в сфере нормативно--правовых отношений в Татарстане нет закона, регламентирующего особенности словоупотребления в татарском юридическом языке. Законодательство республики с принятием Закона о языках РТ отражает особенности регулирования языковых отношений, однако в отдельный кодекс оно их не выносит. Вышеприведенные доводы подчеркивают значимость роли изучения языка права как языка специальной сферы деятельности и иноязычной составляющей его терминологии во избежание судебных ошибок, причиной которых оказывается некорректное толкование значения понятий, описываемых терминами, заимствованными в юридическую терминосистему татарского языка, а также во избежание искажения значения интерлексем при переводе текстов юридических документов на татарский язык.
В плане решения проблем коммуникативного характера исследование терминот-ворчества и данного процесса в татарском юридическом языке, в частности, несет вклад в изучение профессиональной лексики, динамика развития которой, наряду с развитием коммуникативных процессов в целом, является одним из факторов, под воздействием которых формируется культура профессионального общения.
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что, во-первых, в контексте расширения международного сотрудничества и постоянного проникновения профессиональных знаний в сфере права, что ведет к объективному переносу в национальную среду юридических понятий и категорий, сформированных иностранными специалистами, исследование заимствуемых в татарский юридический язык терминоеди-ниц при терминопроизводстве в аспекте языковых особенностей текста юридического характера позволяет не допустить искажения значения заимствуемой лексемы при терми-
нологическом обозначении на татарском языке соответствующего правового явления, понятия, стоящего за термином. Во-вторых, исследование терминологических заимствований в татарском юридическом языке при активных процессах терминопроизводства - неотъемлемая составляющая деятельности по разработке и последующем принятии определенной системы критериев и принципов прямого составления текстов права на татарском языке. В-третьих, рекомендации к механизму терминопроизводства, приведенные в статье, могут быть учтены в дальнейшем при преобразовании привнесенных извне технологий и инструментов для формирования на татарском языке новых терминов (специальная юридическая терминология), сообразных специфике имеющихся процессов и явлений, регулируемых нормами правоотношений. ^ ■
1. Алексеева Л.М. Проблемы термина и терминоо-бразования: Учеб. пособие по спецкурсу. / Перм. ун-т. Пермь, 1998. С. 5.
2. Россия Федерациясенец Граждан кодексы. Казань: Мастер Лайн, 1998. 249 бит.
Россия Федерациясе Хезмэт кодексы. Казан: Татар. кит. нэшр., 2004. 221 бит.
Россия Федерациясенец Дир кодексы. Авыл ху^алыгы билгелэнешендэге жирлэрнец эйлэнеше турында Федераль закон. Казан: Татар. кит. нэшр., 2004. 112 бит.
3. Словарь-справочник лингвистических терминов. пособие для учителей / Д.Э. Розенталь, М.А. Телен-кова. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: «Просвещение», 1976. С. 305.
4. Авербух К.Я. Общая теория термина. М.: Издательство МГОУ, 2006. С. 161.
5. Гражданский кодекс Российской Федерации. Части I и II. М.: Новая волна, 1998. 511 с.
Россия Федерациясенец Граждан кодексы. Икенче елеш. Казань: Мастер Лайн, 1999. 323 бит.
6. Араева Л.А. Словообразовательный тип. М.: Книжный дом «ЛИБРИКОМ», 2009. С. 17.
7. Там же. С. 17.
8. Закон Республики Татарстан о государственных языках Республики Татарстан и других языках в Республике Татарстан. Государственная программа Республики Татарстан по сохранению, изучению и развитию государственных языков Республики Татарстан и других языков в Республике Татарстан на 2004 2013 годы. Казань: Татар. кн. изд-во, 2005. 69 с.
