CC BY
14
Теория и практика общественного развития. 2022. № 12. С. 88-92. Theory and Practice of Social Development. 2022. No. 12. P. 88-92.
Научная статья УДК 316.351
https://doi.org/10.24158/tipor.2022.12.13
Теория социальной идентичности в изучении формирования экстремистских групп:
обзор релевантных исследований
Вера Андреевна Тупикова
Российский университет дружбы народов, Москва, Россия, tupikova-va@rudn.ru, https://orcid.org/0000-0002-8529-679X
Аннотация. С момента своего появления различные теории о социальной идентичности были связаны с попытками объяснить экстремальное поведение индивидов, осуществляемое в контексте принадлежности к группе. В статье описаны предпосылки становления теории социальной идентичности, а также ее релевантность для изучения экстремизма. Основными моментами являются сравнение между личной и социальной идентичностью и акцент на важности членства в группах для преодоления неопределенности: чем более неопределенными являются люди, тем более вероятно, что они будут идентифицировать себя с социальной категорией, к которой они могут эффективно принадлежать. Экстремистские группировки имеют уникальную способность создавать самонасыщающуюся социальную идентичность, лишенную неопределенности, поэтому для понимания работы механизмов привлечения и создания способов их предотвращения, необходимо изучать подобные явления.
Ключевые слова: экстремизм, теория социальной идентичности, энтитативность, групповая идентичность
Финансирование: статья подготовлена в рамках гранта Президента Российской Федерации для государственной поддержки молодых российских ученых - кандидатов наук «Разработка социологической методики диагностики группы риска экстремистского поведения среди молодежи» (МК-1466.2022.2).
Для цитирования: Тупикова В.А. Теория социальной идентичности в изучении формирования экстремистских групп: обзор релевантных исследований // Теория и практика общественного развития. 2022. № 12. С. 88-92. https://doi.org/10.24158/tipor.2022.12.13.
Original article
Social Identity Theory Applied to the Study of Extremist Group Formation: A Review of Relevant Research
Vera A. Tupikova
Peoples' Friendship University of Russia (RUDN University), Moscow, Russia, tupikova_va@pfur.ru, https://orcid.org/0000-0002-8529-679X
Abstract. Since its inception, various theories about social identity have been concerned with trying to explain the extreme behavior of individuals carried out in the context of group membership. The article describes the prerequisites for the formation of the theory of social identity, as well as its relevance to the study of extremism. The key points are the comparison between personal and social identity and the emphasis on the importance of group membership in overcoming uncertainty: the more uncertain people are, the more likely they are to identify with a social category to which they can effectively belong to. Extremist groups have the unique ability to create a self-fulfilling social identity devoid of uncertainty, so it is necessary to study such phenomena to understand how their mechanisms of attraction work and to create ways to prevent them.
Keywords: extremism, social identity theory, entitativity, group identity
Funding: The reported study was funded by a grant from the President of the Russian Federation for state support of young Russian scientists-candidates of sciences "Development of sociological methods for diagnosing risk groups of extremist behavior among young people" (MK-1466.2022.2).
For citation: Tupikova, V. A. (2022) Social Identity Theory Applied to the Study of Extremist Group Formation: A Review of Relevant Research. Theory and Practice of Social Development. (12), 88-92. Available from: doi: 10.24158/tipor.2022.12.13 (In Russian).
Относительный рост экстремизма вызывает обеспокоенность во всем мире, поскольку он не щадит ни одну сферу, и с течением времени становится все сильнее. В современном мире поиск решения проблемы стал приоритетным при разработке государственной политики разных
© Тупикова В.А., 2022
государств, ставших жертвами экстремистских насильственных актов. Однако задача профессионального сообщества - понять причины и процессы формирования экстремистских групп для последующего предотвращения насильственных актов.
Участие в группе возникает из эволюционной потребности в принадлежности к коллективу, защите себя, выживании и развитии (Over, 2016). Групповая принадлежность в широком смысле определяется как «совокупность индивидов, которые придерживаются общей социальной идентификации или считают себя членами одной и той же социальной категории» (Stets, Burke, 2000: 225). Условия ее широки: они могут варьироваться от временного членства, основанного на маргинализации индивида или осуществлении им ограниченной по времени деятельности до более устойчивых, стабильных или демографических переменных.
С момента своего появления различные теории о социальной идентичности были связаны с попытками объяснить экстремальное поведение индивидов, осуществляемое в контексте их принадлежности к группе. Были разработаны первоначальные модели, сфокусированные на индивидуальных факторах. Одной из них стала «Авторитарная личность» Адорно (Adorno et al., 2019). Исследователь продвигал убеждение, что поведение представителей нацистского режима было проявлением индивидуальной дисфункции. Теория реалистичного конфликта Шерифа содержит в себе более объективный подход, побудив перейти к динамическому, групповому пониманию девиантного поведения (Sherif, 1966).
В результате обобщения первых результатов коллективных экспериментов была разработана теория социальной идентичности, которая стремится установить мотивы, лежащие в основе членства в группе, объяснить специфику межгруппового взаимодействия (например, конфликты и сотрудничество) и процессы социального развития. Центральное место в этой теории занимают предположения о том, что общество структурировано социальными группами и что членство в группе порождает социальную идентичность, которая переживается как единое целое с личностной, и они функционально взаимозависимы (Reynolds et al., 2012). Участие в группе предписывает отдельным членам убеждения и поведение, которые соответствуют основным характеристикам коллектива. Хотя характеристики групп различны, они имеют общие проявления этноцентризма, то есть убежденности в превосходстве своей внутренней группы над внешними. Это проявляется в виде внутригруппового фаворитизма (предпочтение членов своей группы представителям чужой), сплоченности и солидарности (Adorno et al., 2019).
Подобные объединения характеризуются универсальными процессами, связанными с межгрупповой дифференциацией, основанной на оценочных стереотипах, которые подчеркивают различия между членами ин- и аут-групп. Теория социальной идентичности предполагает, что может быть несколько ее вариантов, обусловленных принадлежностью к нескольким социальным группам. Критическим для данной концепции является представление о том, что индивиды мотивированы на связь с группами, чтобы развивать и поддерживать позитивную социальную идентичность, которая повышает самооценку и уменьшает неопределенность (Hogg, 2018). Следовательно, основные функции участия в группе заключаются в сохранении и укреплении позитивного самоощущения и оптимизации отличий от других объединений (Hogg, 2018).
Теория социальной идентичности предполагает, что социальные группы имеют относительные статусные позиции по отношению друг к другу. В процессе сравнения члены ин-группы оцениваются как обладающие лучшими характеристиками по сравнению с представителями аут-группы. Процесс коллективных сравнений максимизирует восприятие различий и превосходства внутренней группы, удовлетворяя потребность в позитивном отличии от других. Принадлежность к группе может быть поставлена под сомнение неблагоприятными сравнениями, которые угрожают позитивной самооценке. Поэтому самооценка и социальная идентичность неразрывно связаны, причем первая определяется характеристиками идентичности, принадлежащей к группе (Ellemers, Haslam, 2012).
В отличие от личной идентичности, которая устойчива к изменениям, социальная - более податлива, что позволяет людям переходить от одной идентичности к другой и покидать группы, когда возникают расхождения между «я» и общей концепцией коллектива. На такие сравнительные процессы дополнительно влияют следующие обстоятельства: 1) связан ли человек субъективно с группой; 2) способствует ли контекст ситуации сравнительным оценкам; 3) является ли сравниваемая группа сопоставимой, чтобы усилить давление в сторону отличия.
Неопределенность повсеместна, и ее разрешение является фундаментальной мотивацией человеческого поведения. Групповая идентификация снижает уровень неопределенности, поскольку заставляет людей усваивать групповую идентичность и связанный с ней коллективный прототип, который определяет и предписывает, кто есть человек и как он должен себя вести, а также предполагает, как его будут воспринимать другие и как они будут относиться к нему. Од-
нако некоторые группы и идентичности лучше приспособлены для снижения уровня самонеопределенности - это, в частности, группы с четко определенными и предписывающими идентично-стями, которые являются относительно однозначными и консенсусными. Теория неопределенности - идентичности является логическим продолжением теории социальной идентичности; она также может объяснить условия, при которых возникают радикализация и экстремизм.
Групповая идентификация также обеспечивает консенсусное подтверждение мировоззрения и самоощущения, что еще больше снижает неопределенность. Поскольку люди в группе склонны разделять один и тот же прототип «нас» и один и тот же прототип «их», ожидания относительно поведения других, основанного на прототипе, обычно подтверждаются, и члены группы соглашаются с восприятием, убеждениями, установками и ценностями (Wagoner et al., 2017).
В 2020 году Юнис Чой и Майкл Хогг опубликовали мета-анализ 35 исследований, в которых приняли участие 4 657 человек. Они обнаружили, что неуверенность в себе является значимым предиктором групповой идентификации, но связь между ними варьируется в зависимости от того, насколько психологически реальной и влиятельной была заявленная неуверенность (Choi, Hogg, 2020).
Теория неопределенности - идентичности предсказывает, что неуверенные в себе люди ищут группы с высокой степенью признанности (энтитативности), чтобы идентифицировать себя с ними, стремятся не иметь отношения к группам с низкой энтитативностью или пытаются сделать так, чтобы такие группы казались более признанными (Jung et al., 2019).
Работа Майкла Хогга и его коллег включала в себя два исследования, которые показали, что групповая идентификация значительно сильнее в условиях высокой неопределенности и энтитативности, чем в сравнимых обстоятельствах их низких значений (Hogg et al., 2007).
Одно из ограничений эффективности энтитативных групп в снижении неуверенности в себе заключается в том, что люди, которые идентифицируют себя, должны верить, что группа доброжелательна, что она подтверждает их идентичность, принимает и включает их как полноправных членов. Люди, которые чувствуют, что группа рассматривает их как непрототипичных и маргинальных членов, которые не вписываются в ее состав или не воплощают атрибуты группы, могут испытывать еще большую неуверенность в себе (Wagoner et al., 2017). Они могут пойти на большие крайности, чтобы продемонстрировать свою приверженность и попытаться завоевать доверие группы и добиться признания. Это особенно вероятно, если: 1) группа и ее идентичность занимают центральное место в самоощущении человека; 2) он чувствует, что существуют препятствия для разотождествления и выхода из группы; 3) у него мало других жизнеспособных групп, с которыми можно себя идентифицировать.
Чтобы проверить этот аргумент, Л. Голдман провел исследование членов студенческих братств и сестринств американских колледжей (Goldman, Hogg, 2016). Установив, что три вышеуказанных граничных условия выполнены, ученый когнитивно направлял восприятие участников того, насколько прототипичными для группы они себя считают (прототипичные против периферийных), и того, насколько легко, по их мнению, будет заслужить признание группы, участвуя в более антисоциальном экстремальном межгрупповом поведении («легко» против «трудно»). Зависимым показателем было намерение поддерживать и участвовать в этих экстремальных видах межгруппового поведения против братства или сестринства, входящего в другую группу (например, вандализм, воровство, драки и отравление пищи). Обнаружено, что именно члены периферии, которые считали, что быть принятым легко, с наибольшей вероятностью намеревались поддерживать и участвовать в антисоциальном и агрессивном межгрупповом поведении, обслуживающем ин-группу (Goldman, Hogg, 2016).
В условиях неопределенности люди могут в значительной степени выбирать свою собственную онлайн-«эхо-камеру» в качестве источника информации для подтверждения собственного мировоззрения и социальной идентичности (Barbera et al., 2015).
Переходя от индивидов к подгруппам, заметим, что исследование энтитативности и отличительных идентичностей также предполагает, что подгруппы в рамках большой группы, в которой отсутствует консенсус и существует неясная социальная идентичность, могут стремиться к автономии, отделению.
В результате идентификации возникает собрание поведений, которое А.В. Круглански и его коллеги назвали «группоцентризмом»: «Когда людям важно разделять мнения с другими членами своей группы; когда они одобряют центральную власть, устанавливающую единые нормы и стандарты; когда они подавляют инакомыслие, избегают разнообразия и проявляют внутриг-рупповой фаворитизм; когда они почитают нормы и традиции своей группы и демонстрируют яростную приверженность ее взглядам; когда, прежде всего, они демонстрируют все это в комплексе» (Kruglanski et al., 2006: 84).
К этому можно добавить выраженный этноцентризм, подчеркнутое недоверие и страх перед чужаками, взгляд на нормативные групповые атрибуты как на фиксированные базовые сущности и потенциал дегуманизации аут-групп.
Глобализация увеличивает культурное разнообразие, что может спровоцировать культурное принятие и интеграцию, но также может спонсировать этническую защиту и исключение. Согласно исследованию С. Озера (Ozer, 2020) ключевым модератором является переменная, связанная с неуверенностью в себе, - степень, в которой человек чувствует себя надежно или ненадежно привязанным к местному социокультурному контексту. Исследование показало, что нездоровые жизненные привязки напрямую связаны с экстремистским отношением к культурным аут-группам и одобрением насильственного экстремизма - и это было опосредовано ориентацией на этническую защиту.
Политический популизм является одним из возможных способов поддержания социальной идентичности для индивидов с высоким уровнем само-неопределенности: он предполагает веру в то, что воля и суверенитет народа (автономия группы) являются верховными, но подрываются преднамеренными действиями чужаков, представляющих антагонистическую систему или элиту, которая намерена уничтожить «нас» (Bakker et al., 2016). Популистские идеологии почти всегда продвигают теории заговора (Douglas, Sutton, 2018), которые определяют действия аут-группы, ставшей жертвой ин-группы. Существует нарратив виктимности, который объединяет ин-группу, привлекает сочувствие и поддержку третьих сторон и вызывает призрак экзистенциальной угрозы для ин-группы, что оправдывает насилие против аут-группы (Belavadi et al., 2020). Существует также измерение лидерства, которое отражает поддержку иерархии, социального доминирования и авторитаризма, а также предпочтение лидеров, которые разжигают фанатизм, воплощают и продвигают популистские атрибуты в автократической и авторитарной манере, которая проецирует силу и убежденность, а также простое и однозначное определение идентичности. Это «экстремальные» идентичности, которые создают для своих членов самонасыщающуюся, в высшей степени предписывающую социальную идентичность. Это открывает двери для классических форм экстремизма: культов, геноцида, терроризма, фашизма, ультранационализма, слепого патриотизма, религиозного фундаментализма, авторитаризма, идеологического мышления и фанатизма.
Список источников:
Adorno T.W., Frenkel-Brunswik E., Levinson D.J., Nevitt Sanford R. The Authoritarian Personality. N. Y., 2019. 1072 p.
Bakker B.N., Rooduijn M., Schumacher G. The Psychological Roots of Populist Voting: Evidence from the United States, the Netherlands and Germany // European Journal of Political Research. 2016. Vol. 55, iss. 2. P. 302-320. https://doi.org/10.1111/1475-6765.12121.
Barbera P., Jost J.T., Nagler J., Tucker J.A., Bonneau R. Tweeting from Left to Right: Is Online Political Communication More than an Echo Chamber? // Psychological Science. 2015. Vol. 26, iss. 10. P. 1531-1542. https://doi.org/10.1177/0956797615594620.
Belavadi S., Rinella M.J., Hogg M.A. When Social Identity-Defining Groups Become Violent: Collective Responses to Identity Uncertainty, Status Erosion and Resource Threat // The Handbook of Collective Violence. L., 2020. P. 17-30. https://doi.org/10.4324/9780429197420-3.
Choi E.U., Hogg M.A. Self-Uncertainty and Group Identification: A Meta-Analysis // Group Processes & Intergroup Relations. 2020. Vol. 23, iss. 4. P. 483-501. https://doi.org/10.1177/1368430219846990.
Douglas K.M., Sutton R.M. Why Conspiracy Theories Matter: A Social Psychological Analysis // European Review of Social Psychology. 2018. Vol. 29, iss. 1. P. 256-298. https://doi.org/10.1080/10463283.2018.1537428.
Ellemers N., Haslam S.A. Social Identity Theory // Handbook of Theories of Social Psychology. N. Y., 2012. Vol. 2. P. 379-398. https://doi.org/10.4135/9781446249222.n45.
Goldman L., Hogg M.A. Going to Extremes for One's Group: The Role of Prototypicality and Group Acceptance // Journal of Applied Social Psychology. 2016. Vol. 46, iss. 9. P. 544-553. https://doi.org/10.1111/jasp.12382.
Hogg M.A. Social Identity, Self-Categorization and the Small Group // Understanding Group Behavior. L., 2018. P. 227-253. https://doi.org/10.4324/9781315789293-10.
Hogg M.A., Sherman D.K., Dierselhuis J., Maitner A.T., Moffitt G. Uncertainty, Entitativity and Group Identification // Journal of Experimental Social Psychology. 2007. Vol. 43, iss. 1. P. 135-142. https://doi.org/10.1016/jJesp.2005.12.008.
Jung J., Hogg M.A., Livingstone A.G., Choi H.-S. From Uncertain Boundaries to Uncertain Identity: Effects of Entitativity Threat on Identity - Uncertainty and Emigration // Journal of Applied Social Psychology. 2019. Vol. 49, iss. 10. P. 623-633. https://doi.org/10.1111/jasp.12622.
Kruglanski A.W., Pierro A., Mannetti L., Grada de E. Groups as Epistemic Providers: Need for Closure and the Unfolding of Group-Centrism // Psychological Review. 2006. Vol. 113, iss. 1. P. 84-100. https://doi.org/10.1037/0033-295x.113.1.84.
Over H. The Origins of Belonging: Social Motivation in Infants and Young Children // Philosophical Transactions of the Royal Society B: Biological Sciences. 2016. Vol. 371, iss. 1686. P. 20150072. https://doi.org/10.1098/rstb.2015.0072.
Ozer S. Globalization and Radicalization: A Cross-National Study of Local Embeddedness and Reactions to Cultural Globalization in Regard to Violent Extremism // International Journal of Intercultural Relations. 2020. Vol. 76. P. 26-36. https://doi.org/10.1016/j.ijintrel.2020.02.007.
Reynolds K.J., Haslam S.A., Turner J.C. Prejudice, Social Identity and Social Change: Resolving the Allportian Problematic // Beyond Prejudice. Cambridge, 2012. P. 48-69. https://doi.org/10.1017/cbo9781139022736.004.
Sherif M. In Common Predicament: Social Psychology of Intergroup Conflict and Cooperation. Boston, 1966. 192 p.
Stets J.E., Burke P.J. Identity Theory and Social Identity Theory // Social Psychology Quarterly. 2000. Vol. 60, iss. 3. P. 224-237. https://doi.org/10.2307/2695870.
Wagoner J.A., Belavadi S., Jung J. Social Identity Uncertainty: Conceptualization, Measurement and Construct Validity // Self and Identity. 2017. Vol. 16, iss. 5. P. 505-530. https://doi.org/10.1080/15298868.2016.1275762.
References:
Adorno, T. W., Frenkel-Brunswik, E., Levinson, D. J. & Nevitt Sanford, R. (2019) The Authoritarian Personality. New York. 1072 р.
Bakker, B. N., Rooduijn, M. & Schumacher, G. (2016) The Psychological Roots of Populist Voting: Evidence from the United States, the Netherlands and Germany. European Journal of Political Research. 55 (2), 302-320. Available from: doi: 10.1111/1475-6765.12121.
Barbera, P., Jost, J. T., Nagler, J., Tucker, J. A. & Bonneau, R. (2015) Tweeting from Left to Right: Is Online Political Communication More than an Echo Chamber? Psychological Science. 26 (10), 1531-1542. Available from: doi:10.1177/0956797615594620.
Belavadi, S., Rinella, M. J. & Hogg, M. A. (2020) When Social Identity-Defining Groups Become Violent: Collective Responses to Identity Uncertainty, Status Erosion and Resource Threat. In: The Handbook of Collective Violence. London, рр. 17-30. Available from: doi:10.4324/9780429197420-3.
Choi, E. U. & Hogg, M. A. (2020) Self-Uncertainty and Group Identification: A Meta-Analysis. Group Processes & Intergroup Relations. 23 (4), 483-501. Available from: doi:10.1177/1368430219846990.
Douglas, K. M. & Sutton, R. M. (2018) Why Conspiracy Theories Matter: A Social Psychological Analysis. European Review of Social Psychology. 29 (1), 256-298. Available from: doi:10.1080/10463283.2018.1537428.
Ellemers, N. & Haslam, S. A. (2012) Social Identity Theory. In: Handbook of Theories of Social Psychology. Vol. 2. New York, рр. 379-398. Available from: doi:10.4135/9781446249222.n45.
Goldman, L. & Hogg, M. A. (2016) Going to Extremes for One's Group: The Role of Prototypicality and Group Acceptance. Journal of Applied Social Psychology. 46 (9), 544-553. Available from: doi:10.1111/jasp.12382.
Hogg, M. A. (2018) Social Identity, Self-Categorization and the Small Group. In: Understanding Group Behavior. London, рр. 227253. Available from: doi: 10.4324/9781315789293-10.
Hogg, M. A., Sherman, D. K., Dierselhuis, J., Maitner, A. T. & Moffitt G. (2007) Uncertainty, Entitativity and Group Identification. Journal of Experimental Social Psychology. 43 (1), 135-142. Available from: doi:10.1016/j.jesp.2005.12.008.
Jung, J., Hogg, M. A., Livingstone, A. G. & Choi, H.-S. (2019) From Uncertain Boundaries to Uncertain Identity: Effects of Entitativity Threat on Identity - Uncertainty and Emigration. Journal of Applied Social Psychology. 49 (10), 623-633. Available from: doi:10.1111/jasp.12622.
Kruglanski, A. W., Pierro, A., Mannetti, L. & Grada, de E. (2006) Groups as Epistemic Providers: Need for Closure and the Unfolding of Group-Centrism. Psychological Review. 113 (1), 84-100. Available from: doi:10.1037/0033-295x.113.1.84.
Over, H. (2016) The Origins of Belonging: Social Motivation in Infants and Young Children. Philosophical Transactions of the Royal Society B: Biological Sciences. 371 (1686), 20150072. Available from: doi:10.1098/rstb.2015.0072.
Ozer, S. (2020) Globalization and Radicalization: A Cross-National Study of Local Embeddedness and Reactions to Cultural Globalization in Regard to Violent Extremism. International Journal of Intercultural Relations. 76, 26-36. Available from: doi:10.1016/j.ijintrel.2020.02.007.
Reynolds, K. J., Haslam, S. A. & Turner, J. C. (2012) Prejudice, Social Identity and Social Change: Resolving the Allportian Problematic. In: Beyond Prejudice. Cambridge, 2012. P. 48-69. Available from: doi:10.1017/cbo9781139022736.004. Sherif, M. (1966) In Common Predicament: Social Psychology of Intergroup Conflict and Cooperation. Boston. 192 р. Stets, J. E. & Burke, P. J. (2000) Identity Theory and Social Identity Theory. Social Psychology Quarterly. 60 (3), 224-237. Available from: doi:10.2307/2695870.
Wagoner, J. A., Belavadi, S. & Jung J. Social Identity Uncertainty: Conceptualization, Measurement and Construct Validity. Self and Identity. 16 (5), 505-530. Available from: doi:10.1080/15298868.2016.1275762.
Информация об авторе В.А. Тупикова - аспирант кафедры социологии Российского университета дружбы народов, Москва, Россия.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=1138860
Information about the author V.A. Tupikova - PhD student, Department of Sociology, Peoples' Friendship University of Russia (RUDN University), Moscow, Russia.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=1138860
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 04.11.2022; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 25.11.2022; Принята к публикации / Accepted for publication 06.12.2022.
