CC BY
1126
УДК 34 DOI 10.24411/2073-0454-2019-10071
ББК 67 © В.Г. Пахомов, 2019
Научная специальность 12.00.01 — теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
ТЕОРИЯ РАЗДЕЛЕНИЯ ВЛАСТЕЙ: ДИСКУССИОННЫЕ ВОПРОСЫ
Виталий Гаврилович Пахомов, профессор, доктор юридических наук Издательство «Юнити-Дана» (123298, Москва, ул. Ирины Левченко, д. 1) E-mail: Vitaly.g .pakhomov@gm ail.com
Аннотация. На основе анализа работ Дж. Лильберна, Дж. Локка, Ш. Монтескье, Ж.Ж. Руссо и других мыслителей, последних публикаций и диссертационных исследований анализируются взгляды и делаются выводы по спорным вопросам происхождения, авторства и содержания теории разделения властей.
Ключевые слова: разделение властей, законодательная, исполнительная и судебная власти, разделение функций.
THEORY OF SEPARATION OF POWERS: CONTROVERSIAL ISSUES
Vitaly G. Pakhomov, professor, doctor of legal sciences
Unity-Dana publishing house (123298, Moscow, ul. Irina Levchenko, d. 1)
E-mail: Vitaly.g .pakhomov@gm ail.com
Annotation. The article analyzes the views and draws conclusions on controversial issues of origin, authorship, and the content of the theory of separation of authorities based on the analysis of the works of J. Lilbern, J. Locke, S. Montesquieu, J.J. Rousseau and other thinkers, recent publications and dissertation research.
Keywords: separation of powers, legislative, executive and judicial authorities, separation of functions.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Пахомов В.Г. Теория разделения властей: дискуссионные вопросы. Вестник Московского университета МВД России. 2019;(2) :53—61.
Нет оснований утверждать, что теория разделения властей представляет особую актуальность. Но с разной долей внимания она не сходит с правового поля вот уже несколько столетий. Отчетливо проявившись в годы Английской буржуазной революции, она и в настоящее время не утратила интереса среди правоведов. При этом их внимание сосредоточено на решении ряда проблем. Одна их них — истоки теории разделения властей и ее авторство. Ряд исследователей относят время появления идеи разделения властей к античности [1, с. 32].
Логика их рассуждений выглядит следующим образом: учение о разделении государственной власти так же старо, как и само государство, его начало — в античной эпохе. В подтверждение своего вывода дается ссылка на Ш. Монтескье, который изучение истории учения о разделении государственной власти «начинает с античной эпохи» [2, с. 4, 5].
Однако, утверждение о том, что основателями теории разделения государственной власти являются античные мыслители, начиная с Платона, первыми подвергли критике B.C. Нерсесянц и В.В. Храмушин. Последний утверждал, что у Платона такой теории
нет: «С точки зрения разделения властей в платоновской конструкции разделения труда между различными сословиями идеального государства как раз отрицается, а не признается принцип разделения властей» [20, с. 8].
B.C. Нерсесянц, анализируя политико-правовые взгляды Аристотеля, писал, что он более четко и последовательно, чем Платон, различал между собой «три элемента» всякого государственного строя: «Первый — законосовещательный орган государства, второй — магистратуры... третий — судебные органы» [11, с. 187]. Но хотя названные три элемента и составляют, по Аристотелю, основу каждой из форм государственного строя, и «само различие отдельных форм государственного строя обусловлено различной организацией каждого из этих элементов», эти элементы характеризуются в учении Аристотеля не как различные власти, не как относительно самостоятельные проявления единой государственной власти (т.е. не с позиций разделения властей), а скорее, как формообразующие элементы [11, с. 188].
«Если бы Аристотель исходил из идеи разделения властей, он должен был бы сказать, что различие от-
дельных форм государственного строя обусловлено не только (и не столько) различной организацией каждого из этих элементов, но прежде всего и главным образом — характером отношений между данными элементами, способом их взаимосвязи между собой, формой и мерой их соучастия в реализации всей совокупности властных полномочий государства в целом. Но этого-то как раз и нет у Аристотеля».
Можно согласиться с мнением B.C. Нерсесянца, что у Аристотеля речь идет не о трех элементах государственной власти, а о трех элементах государственной формы. Можно согласиться и с тем, что в эпоху древнего мира идея разделения властей не обозначена четко, но нельзя и не признать того, что афинская рабовладельческая демократия в эпоху Перикла основывалась на явном разделении властей: законодательная — у народного собрания, исполнительная — у Буле, судебная — у гелиэи [13, с. 47].
В эпоху средневековья мы не находим теоретиков принципа разделения властей. Хотя некоторые идеи, основанные на опыте средневековых городов — коммун, высказывались Марсилием Падуанским.
Первые буржуазные революции, особенно английская, стимулировали разработку идей оптимального государственного устройства.
О.Е. Тарасова и Р.С. Болдырева посвятили этой теме свои диссертационные исследования [3, с. 19]. При этом О.Е. Тарасова начинает с анализа учения Т. Гоббса. По ее мнению, его произведения весьма существенно повлияли на становление концепции разделения властей, так как в них исследуются три основные проблемы. Во-первых, вопрос о сущности и природе человека, во-вторых, проблема роли государства и, в-третьих, устройство идеально функционирующего государства.
Первая и вторая причины вряд ли имеют отношение к рассматриваемой проблеме. Что касается третьей позиции, то, на наш взгляд, несмотря на обильное цитирование Т. Гоббса, текст диссертации свидетельствует об обратном: идеи разделения властей у Гоббса нет. Более того, он был сторонником абсолютной монархии и противником революционных преобразований. Кроме того, вывод Т. Гоббса о «состоянии войны всех против всех» относится к естественному состоянию, т.е. догосударственному периоду, а не к эпохе существования государства.
Вчитываясь в текст диссертаций, создается впечатление, что именно Т. Гоббс стоит у истоков тео-
рии общественного договора, хотя, как известно, и этого никто не оспаривает, — Гуго Гроций, а еще раньше — китайский мудрец Мо-цзы. Да и сами авторы в итоге делают вывод, что новые принципы организации государственной власти были облечены в форму монархической власти.
Дальнейший поиск истоков идей разделения властей О.Е. Тарасова и Р.С. Болдырева связывают с Дж. Локком. Дж. Локк порвал с исходившей от Т. Гоббса традицией отношения к монархии. Он прямо отвергает ее: «Абсолютная монархия, которую некоторые считают единственной формой правления в мире, на самом деле несовместима с гражданским обществом и, следовательно, не может быть формой гражданского правления» [9, с. 312].
Подход Дж. Локка к природе человека во многом отличался от того, о чем писал Т. Гоббс [14, с. 133-137]. Нарисованный Дж. Локком образ человека был идеальным материалом для рационально построенного государственно-правового механизма. В «Двух трактатах о государственном правлении» Дж. Локк сформулировал три основных прирожденных права личности, которые индивиды признают друг за другом в «естественном состоянии» и которые затем должны гарантироваться государством: право на жизнь, право на свободу и право на собственность. Эта тройственная правовая формула Локка — свобода, жизнь, собственность — вошла во многие раннебуржуазные конституции и явилась той «клеточкой», из которой развилось более позднее и более дифференцированное понятие «прав человека и гражданина» [17, с. 155, 156].
«Тройственная правовая формула» была достаточно проста, но именно она стала теми рамками, в которых строилась, согласно Дж. Локку, политическая система. Утверждая, что главной целью объединения людей в государство является сохранение их собственности, Дж. Локк указывал, что пребывание в «естественном состоянии» не обеспечивает этого. В качестве важнейших условий реализации этой задачи он выдвигал существование трех ветвей власти, отсутствующих в «естественном состоянии».
Во-первых, не хватает установленного, определенного, известного закона, который был бы призван и допущен по общему согласию в качестве нормы справедливости и несправедливости и служил бы общим мерилом, при помощи которого разрешались бы между ними все споры.
Во-вторых, в естественном состоянии не хватает знающего и беспристрастного судьи, который обладал бы властью разрешать все затруднения в соответствии с установленным законом.
В-третьих, в естественном состоянии часто недостает силы, которая могла бы подкрепить и поддержать справедливый приговор и привести его в исполнение» [9, с. 335]. Сохранение собственности, утверждал Дж. Локк, побуждает людей отказываться от индивидуального права на наказание, которым обладает каждый, отдавая его в руки тех, кто уполномочен на это законами. Законы, в свою очередь, устанавливаются либо согласием сообщества в целом, либо лицами, которые на то уполномочены. Такое соглашение признавалось в качестве первоначального источника как законодательной, так и исполнительной власти [9, с. 336].
На наш взгляд, здесь упускается принципиально важный момент: Локк, как идеолог трудовой собственности, отец либерализма, первой причиной возникновения государства указывает отсутствие гарантии неприкосновенности частной собственности, неотвратимости наказания [14, с. 133]. Заключив договор и создав государство, Локк утверждает, что монарх превращается в тирана, и указывает причину — привилегии монарха: он изъят из-под действия закона. А по Локку ни один человек в гражданском обществе не может быть изъят из-под действия закона.
Рассматривая соотношение властей, Дж. Локк отдавал бесспорное первенство законодательной власти, признавая ее «не только верховной властью в государстве, но и священной, неизменной в руках тех, кому сообщество однажды ее доверило» [9, с. 339]. Устанавливая подобную «субординацию», Дж. Локк как бы уравновешивает между собой отдельные части исполнительной власти, делая ее одновременно эффективной и безопасной — эффективной во внешнеполитических делах и одновременно не способной использовать свою внешнюю мощь для решения внутренних задач с целью подчинения других ветвей власти. Взаимное уравновешивание трех ветвей власти является одним из стержневых моментов всей концепции Дж. Локка.
Таким образом, к концу XVII в. концепция разделения властей, основанная на принципиально новых по отношению к предыдущему периоду трактовках сущности человека, общества и государства, уже обрела свои основные черты.
Концепция разделения властей в XVIII в. расширила свое влияние. Если в XVII в. работа над ней шла в основном в Англии, теперь же она развернулась и в других странах. Новая фаза развития идеологии Просвещения, связанная, прежде всего, с французским просвещением, с ее виднейшими просветителями — Ш. Монтескье и Ж.-Ж. Руссо. У Ш. Монтескье эта тема воплотилась в проекте свободного государства, основанного на концепции разделения властей. Цель теории в его интерпретации — обеспечить безопасность граждан от произвола и злоупотребления власти, защитить их политическую свободу и сделать право подлинным регулятором отношений между гражданами и правительством.
Выступая против отождествления свободы с демократией, Ш. Монтескье критиковал любое понимание политической свободы, исходящее не из права, а из возможности делать то, что хочется [10, 293294]. Ключевой в этом отношении является гл. 6 книги 11 трактата «О духе законов», прямо посвященная государственному устройству Англии. В Англии он увидел, с одной стороны, государство, которое стремится к подлинной политической свободе, а с другой, — факт и идею политического представительства. Мыслитель обобщает: «В каждом государстве есть три рода власти: власть законодательная, власть исполнительная, ведающая вопросами международного права, и власть исполнительная, ведающая вопросами права гражданского. В силу первой власти государь или учреждение создает законы, временные или постоянные, и исправляет или отменяет существующие законы. В силу второй — он объявляет войну или заключает мир, посылает и принимает послов, обеспечивает безопасность, предотвращает нашествия. В силу третьей власти он карает преступления и разрешает столкновения частных лиц. Последнюю власть можно назвать судебной, а вторую — просто исполнительной властью государства» [10, с. 290].
Соединение в одном лице или учреждении законодательной и исполнительной властей грозит как появлением тиранических законов, так и тираническим их применением. Свободы, понимаемой Ш. Монтескье как душевное спокойствие, основанное на убеждении в своей безопасности, при котором ни один гражданин не боится другого, не будет и в том случае, если судебная власть не отделена от законодательной и исполнительной. Если судебная
власть соединена с законодательной, то судья становится законодателем, и граждане оказываются во власти произвола. Соединение судебной власти с исполнительной грозит превращением судьи в угнетателя. Соединение всех властей в одном лице или учреждении, из кого бы то ни было составленном, дает наихудший результат. Существование «умеренного образа правления» в большинстве современных Ш. Монтескье европейских государств он объясняет тем, что государи обладали там законодательной и исполнительной властью, но отправление третьей они предоставляли своим подданным.
Конкретные характеристики каждой из ветвей власти заслуживают особого внимания. Так, например, судебную власть Ш. Монтескье предлагал поручить не постоянно действующему органу, а лицам, привлекаемым из народа для образования суда на срок, определяемый только необходимостью.
Таким образом, судебная власть не связывалась бы ни с положением, ни с профессией. Судебная власть как бы деперсонализировалась. «Люди будут страшиться уже не судьи, а суда. Главным в деятельности судебной власти должно стать непосредственное отправление закона: если состав суда не должен быть неизменным, то в приговорах его должна царить неизменность, так что бы они всегда были лишь точным применением текста закона» [10, с. 292].
Законодательную власть Ш. Монтескье видел прежде всего в виде представительного органа, избираемого на вполне определенной основе; членов законодательного собрания он предлагает избирать не из всего населения страны в целом, но жители каждого крупного пункта должны избирать себе в нем своего представителя. Именно эти избираемые представители и способны с наилучшим результатом обсуждать дела. Но главное заключается в утверждении, что представительное собрание «следует избирать ... чтобы создавать законы или наблюдать за тем, хорошо ли соблюдаются те законы, которые уже им созданы...» [10, с. 293].
Характерно, что законодательная власть выражается в двухпалатном органе, состоящем из «собрания знатных» и «собрания представителей народа». С одной стороны, это уравновешивало бы власть, не позволяя ей скатываться в деспотизм, с другой, — Ш. Монтескье выступает не просто ученым-теоретиком, но и политическим реалистом, стремившимся учесть интересы всех реально существующих и имев-
ших влияние социальных групп и сословий и избежать потрясений и смут.
Законодательное собрание, считал Ш. Монтескье, не должно было функционировать постоянно, так как это могло стать препятствием для правильности его перевыборов и функционирования, обновления и смены состава, но и ослабляло бы интерес народа к его деятельности. Вместе с тем, оно должно было обладать правом собираться по собственному усмотрению, правом само распускать себя. Ш. Монтескье предусматривал довольно жесткое регламентирование взаимоотношений законодательной и исполнительной властей. Право исполнительной власти останавливать действия законодательной расценивалось как потенциальная угроза деспотизма, в то время как законодательная власть не должна была останавливать действия исполнительной, поскольку «исполнительная власть ограничена по самой своей природе, то нет надобности еще как-то ограничивать ее» [10, с. 296]. Вместе с тем, были намечены принципиально важные для системы разделения законодательной и исполнительной властей конкретные принципы взаимодействия — четкая периодичность контроля над финансами и вооруженными силами.
Исполнительная власть виделась ему монархией, поскольку эта сторона правления требует наибольшей быстроты, концентрации действия, в то время как законодательная власть чаще лучше устраивается многими, нежели одним лицом.
Государственное устройство, предложенное Ш. Монтескье, было основано на четком разделении властей, однако принципы их взаимодействия оцениваются по-разному. Так, например, высказывается мнение, что с учетом принципа верховенства права в его конституционном проекте нет оснований говорить о равновесии властей, поскольку законодательная власть играет доминирующую роль, создавая законы, выражающие общую волю. Две другие ветви власти лишь реализуют и исполняют законы, т.е. деятельность их носит подзаконный характер. Если в проекте Ш. Монтескье нет четко сформулированного положения о равновесии властей, то равновесие политических сил — реально выявленный им факт французской жизни середины XVIII в., «когда шла борьба за власть между королем, знатью и буржуазией. Поиски равновесия социальных сил в теории разделения властей отра-
жают компромисность и умеренность его политико-правовой концепции» [6, с. 113].
С другой стороны, высказывается мнение, что «основная идея Ш. Монтескье — не разделение властей в юридическом смысле этого термина, а то, что можно назвать равновесием социальных сил в качестве условия политической свободы» [1, с. 48]. При этом подразумевается, что в своем исследовании английской конституции он ставил перед собой цель выявить социальную дифференциацию, разделение и соотношение классов и слоев, соответствующих сущности этой монархии, т.е. ее реальную социальную базу. Тем самым создавались бы предпосылки для реальной эволюции режима в сторону его смягчения. «Что касается самой конституции, то Ш. Монтескье действительно детально показывает, какими правами пользуется тот или иной вид власти, и как разные власти должны взаимодействовать. Но эта конституционная форма является ничем иным, как самовыражением свободного государства, свободного общества, в котором никакая власть не может стать ограниченной, поскольку ее будут сдерживать другие власти» [1, с. 49].
На наш взгляд, соглашаясь с этими утверждениями, можно констатировать: принцип разделения властей, сам по себе достаточно статичный, был дополнен тем, что можно с большой долей уверенности назвать принципом взаимодействия властей в условиях их разделения и верховенства закона. Таким принципом стало их взаимное сдерживание. Нельзя, впрочем, забывать, что это был в значительной мере теоретический план, основанный на хорошем, но все-таки идеализированном знании политической практики одной страны.
Таким образом, прогрессивное значение теории разделения властей состояло, прежде всего, в ее антиабсолютистской направленности. Полагая, что свобода граждан наилучшим образом обеспечивается там, где исключена возможность злоупотребления властью, Ш. Монтескье обосновывал недопустимость соединения в одном лице или учреждении законодательной, исполнительной и судебной властей. Речь шла об относительной независимости отдельных органов государства и, в то же время, о системе сдержек и противовесов для ограничения чрезмерного влияния какой-либо из властей.
Теория Ш. Монтескье была воспринята неоднозначно [16, с. 155]. Так, Ж-Ж. Руссо отрицал разде-
ление властей, указывая на то, что власть должна исходить от народа. Главный политический трактат Ж-Ж. Руссо «Об общественном договоре, или принципы политического права» был посвящен исследованию вопроса об организации государства, отвечающего его идеалу. Он решительно отвергает правомерность существования природной аристократии и, следовательно, природного рабства. Вся система доказательств Ж-Ж. Руссо направлена на утверждение, что «основой любой законной власти среди людей могут быть только соглашения».
С одной стороны, концепция Ж-Ж. Руссо отстаивала принцип народного суверенитета как основы всякой власти, создавая, тем самым, идейную базу для наиболее демократических по своему характеру политико-правовых концепций. С другой стороны, сам государственный проект Ж-Ж. Руссо, отрицавший представительное правление, требовал постоянного участия народа в управлении государством.
О.Е. Тарасова делает вывод о том, что итоги теоретического развития концепции разделения властей обобщили мыслители США — А. Гамильтон, Дж. Мэдисон, Дж. Джей.
Не вдаваясь в детальный анализ предложенной автором аргументации, следует констатировать, что в списке американских мыслителей не представлены О.Е. Тарасовой выдающиеся теоретики, такие как Т. Пейн и Т. Джеферсон; кроме того, американская политико-правовая мысль новых идей не предложила. Ее заслуга в другом: выводы западноевропейской мысли они материализовали в Декларации независимости и Конституции США.
Но нельзя не согласиться и с тем, что применение теоретических принципов, сформулированных в XVII — первой половине XVIII в. к реальным политическим процессам, позволило мыслителям США разработать концепцию сдержек и противовесов.
К середине XIX в. концепция разделения властей была обогащена конкретными деталями, связанными с функционированием различных государственных систем, накопленным историческим опытом. Теория разделения властей была воспринята во многих конституциях; при этом конкретные формы ее реализации весьма разнообразны.
По нашему мнению, принципиальное различие между теориями Дж. Локка и Ш. Монтескье состоит не в том, что Дж. Локк не рассматривал судебную власть в качестве самостоятельной ветви власти, а
Ш. Монтескье, напротив, выделил ее в качестве самостоятельной и независимой. Главное состоит в том, что, отделяя законодательную и исполнительную власти друг от друга, они по-разному видели степень их обособления и независимости. Если Дж. Локк подчеркивал верховенство законодательной власти по отношению к другим властям, рассматривая ее в качестве гаранта единства государственной власти в целом при относительно независимом и самостоятельном функционировании различных ее ответвлений, то Ш. Монтескье обосновывал значительно большую, качественно иную степень независимости и самостоятельности властей, но даже необходимость их равновесия. При этом Ш. Монтескье не выделял какой-то координирующий центр, считая, что власти как бы сами будут друг друга уравновешивать, смогут так или иначе найти выход из возможного конфликта между собой. Юридических или политических способов разрешения возможного конфликта между властями он не предусматривал.
Все это свидетельствуете том, что чистого, классического, общепризнанного и логически завершенного варианта теории разделения властей не было.
В результате сравнительного анализа работ указанных мыслителей можно сделать вывод о том, что доктрина Ш. Монтескье не ограничивается вычленением трех ветвей власти и выделением факторов, создающих опасность их соединения у одного лица или органа. Не менее важна и другая сторона этой доктрины — рассуждение о том, не приведут ли расчленение властей и их взаимная сбалансированность к «параличу» власти, к безвластию, при которых также неизбежно разрушение государства. Об этой опасности, замеченной еще Г. Гегелем и И. Бента-мом, мы уже отмечали [12, с. 78]. Предотвратить подобное развитие событий могут, по Ш. Монтескье, согласованность и взаимодействие властей. Конкретные рецепты организации власти, предлагаемые Ш. Монтескье, ограничены доступными ему знаниями и представлениями. Некоторые из них сегодня не могут быть восприняты иначе, как анахронизм, как нечто устаревшее. Однако, положение о том, что неорганизованная и плохо осуществляемая власть не менее опасна, чем ее отсутствие, остается актуальным и в наши дни.
По нашему мнению, выделение на современном этапе исторического процесса только тех основных
государственных структур, о которых говорил Ш. Монтескье, неверно, так как число функций государства возрастает по мере развития общественных отношений. Как следствие — возникает необходимость в узкоориентированной специализации органов государства. Исходя из этого, можно сделать вывод, что разделение властей по схеме, предложенной Ш. Монтескье, есть лишь частный случай более общей формы соотношения различных государственных структур при осуществлении ими единой государственной власти — совместного властвования. Таким образом, в современном государстве власть имеет множество видов и подвидов, в том числе и таких, которые по своему значению не ниже законодательной, исполнительной и судебной.
Анализ различных моделей разделения властей, а также исследование особенностей концепций разделения властей позволяет сделать вывод о том, что принцип разделения государственно-властных полномочий является определяющим в системе основ конституционного строя. При этом он находит свое отражение в построении механизма осуществления власти. Как известно, в большинстве стран существуют органы законодательной, исполнительной и судебной власти. Однако, способы их разделения и взаимодействия далеко не одинаковы. Иначе говоря, принцип один, а способы его реализации различны. В каждой стране государственный механизм характеризуется специфическими признаками и многочисленными особенностями, которые обусловлены уровнем развития демократических институтов.
Дж. Локк отмечал, что законодательный орган не может передавать право издавать законы в чьи-либо другие руки. Однако, несмотря на подобное предостережение основателя теории разделения властей, практика делегирования законодательства фактически существует во всех развитых странах.
Существование теории и практики делегирования законодательства означает фактическое игнорирование основных положений концепции разделения властей. Причем чем шире в той или иной стране развита подобная практика, тем в большей степени происходит отклонение от классических теоретических построений, так как передача полномочий по своей природе противоречит идее разделения властей.
Итак, при рассмотрении процесса формирования концепции разделения властей можно выделить три фазы и три проблемы.
О фазах. Во-первых, появление такого мировоззренческого фона, обстановки, в которой стало возможным складывание концепции, общее оформление составляющих ее элементов. Во-вторых, создание собственно концепции, формулирование отдельных ее частей и гармоничное соединение их воедино. В-третьих, внесение первых корректировок с учетом накопленного практического опыта. О проблемах. Их три: первый разработчик, составные части и соответствие современному пониманию. Первая. Сложилось устойчивое мнение, и приведенный материал тому свидетельство, что классическая формула разделения властей — Ш. Монтескье, а у истоков — Д. Локк. И это положение кочует из публикации в публикацию [4, с. 32]. Однако в действительности первым, кто высказал идею разделения властей, был Дж. Лильберн. Тому свидетельство его памфлеты 1639 г. [7, с. 36-110], тогда как Дж. Локку к этому времени было всего 7 лет, а его знаменитые «Два трактата о государственном правлении» появились лишь в 1690 г. Лильберн опередил Локка на полвека. Таким образом, у истоков теории разделения властей стоит Дж. Лильберн, а не Дж. Локк.
О составных частях теории разделения властей. Большинство авторов или называют у Локка и Лильберна три ветви власти (законодательную, исполнительную и судебную), или опускают этот вопрос [19, с. 6-89]. Между тем анализ их творчества свидетельствует о другом: ни один из них не говорит о судебной власти. На наш взгляд, Локк и Лильберн больше озабочены обоснованием правомерности законодательной власти не только как самостоятельной, но и главной. И они в меньшей степени озабочены обоснованием исполнительной власти — она в этом не нуждалась. Что касается Локка, то в его теории, наряду с законодательной и исполнительной властями, названа федеративная, которая существует постольку, «поскольку в каждом государстве общество обладает естественным правом войны и мира, правом участвовать в коалициях и союзах, равно как и правом вести все дела со всеми лицами и сообществами вне данного государства» [8, с. 84]. Т.е. федеративная власть по Локку — это не что иное, как исполнительная власть в области внешних сношений. В то же время, он пишет: «Что касается исполнительной и федеративной властей, то они действительно отличаются друг от друга, но все же эти два вида власти всегда объединены, и их
вряд ли стоит разделять и передавать одновременно в руки различных лиц» [8, с. 85].
Следующий момент — отношение к законодательной власти. С одной стороны, он, исходя из теории естественного права и общественного договора, справедливо утверждает, что законодательная власть «не является и не может являться абсолютно деспотической ... ведь она представляет собой лишь соединенную власть всех членов общества, переданную тому лицу или собранию, которые являются законодателями; она не может быть больше той власти, которой обладали эти лица, когда они находились в естественном состоянии» [8, с. 77]. С другой стороны, Локк говорит о том, что законодательная власть являете верховной, священной и неизменной [8, с. 76]. Исполнительная же власть является подчиненной законодательной власти и может быть по ее желанию изменена и смещена [8, с. 86, 87].
Теперь о вкладе Ш. Монтескье в теорию разделения властей. Эту проблему вновь подняли Э.П. Григонис и К.Д. Кирия [4, с. 34]. Здесь существует несколько точек зрения.
Первое — Монтескье развил и дополнил учение Локка [18, с. 3]. Он настолько преобразовал элементы концепции разделения властей, выработанные его предшественниками, что, по словам А. Эс-мена, «сделал из них как бы новое творение; из зародыша он вывел живое существо, достигшее своего полного развития» [15, с. 102].
Второе — Монтескье самостоятельно пришел к своей концепции разделения властей, поскольку он нигде и никогда в своих работах не упоминал Локка [2, с. 38, 39]. Авторы склоняются к первой позиции, обвиняя (не прямо) в заимствовании Монтескье идей Локка [4, с. 32]. Кроме того, по их мнению, концепция Монтескье не лишена серьезных внутренних противоречий и еще далека от законченного классического вида и современного понимания теории и практики разделения властей.
Но этого как бы никто и не оспаривает.
Интересны мысли авторов о сходстве идей Локка и Монтескье. Прежде всего — о ветвях власти.
Распространенное мнение, что Монтескье называет три ветви власти — законодательную, исполнительную и судебную, не соответствует истине. Так, судебная власть у Монтескье выделяется не прямо, а опосредованно. Сначала он, также как и Локк, делит власть на законодательную и исполнительную. По-
следняя, в свою очередь, делится на две части: одна из них ведает вопросами международного права, другая — вопросами права гражданского. И, таким образом, первая исполнительная власть у Монтескье по содержанию совпадает с федеративной по Локку. Вторую же — исполнительную — власть Монтескье предлагал назвать судебной [8, с. 84].
Сходство идей Локка и Монтескье проявляется еще и в том, что они оба предлагают в руках монарха сосредоточить две власти. У Локка это, соответственно, исполнительная и федеративная власти [8, с. 86]. Монтескье, называя законодательную власть первой, исполнительную второй, а судебную, соответственно, третьей, характеризует носителей этих властей следующим образом: «Государь или учреждение создают законы временные или постоянные... В силу второй власти он объявляет войну или заключает мир... В силу третьей власти он карает преступников и разрешает столкновения частных лиц». Вполне очевидно, что под словом «он» в отношении второй и третьей властей понимается именно государь. Правда, подмечают Э.П. Григонис и К.Д. Ки-рия, в другом месте Монтескье пишет, что судебную власть следует «поручать не постоянно действующему сенату, а лицам, которые в известные времена года, по указанному способу, привлекаются из народа для образования суда» [10, с. 290].
Таким образом, перед нами — еще одно из противоречий теории Монтескье, хотя можно предположить, что эти представители народа осуществляют правосудие от имени монарха, который все же является верховным судьей в своем государстве. Однако бесспорно, что Монтескье пошел дальше Локка в разработке концепции разделения властей.
Рассматриваемая концепция, зародившись как идейно-политическое отрицание абсолютной монархии и тотальной централизации, логически и фактически вела к отрицанию в определенной мере и конституционной монархии, провозглашению республиканского строя в качестве единственной последовательно демократической формы государственного правления. Вместе с тем, концепция разделения властей стала теоретическим оформлением интересов, потребностей и ориентации различных социальных слоев общества, а практическая ее реализация открыла путь для их экономической, социально-политической и духовной самореализации.
Концепция явилась одним из средств утверждения и политического оформления гражданского общества, его освобождения от зависимости от государства, обеспечения прав и свобод граждан.
Выводы по итогам дискуссии.
1. Истоком современного понимания теории разделения властей послужила эпоха первых буржуазных революций. Идущая к власти буржуазия нуждалась не только в обосновании своих притязаний на власть. Она нашла их в Теории естественного права (Гуго Гроций Нидерланды) и в необходимости разделения властей.
2. Идея разделения властей зародилась в античности, но современное ее оформление принадлежит Дж. Лильберну (Англия). Он высказал эту мысль на 50 лет раньше Дж. Локка (Англия).
Далее мнения едины: первым, кто высказал идею о выделении судебной власти в самостоятельную ветвь власти был Шарль Луи де Секонда, барон де Ла Бред и де Монтескье (Франция), сформулировавший классическую формулу теории разделения властей: законодательную, исполнительную и судебную. Ему принадлежит титул отца конституционализма и парламентаризма.
Ж.Ж. Руссо (Франция) заменил идею разделения властей разделением функций. Его идеи были реализованы в СССР и ряде других стран, где было не разделение властей, а разделение функций.
Литература
1. Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М., 1993.
2. Ашамбадзе В. Учение о разделении государственной власти и его критика. Тбилиси, 1972.
3. Болдырева Р. С. Разделение властей: теоретико-правовые аспекты: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 1998.
4. Григонис Э.П., Кирия К.Д. Эволюция представлений о взаимоотношениях законодательной и исполнительной властей в учениях Локка и Монтескье // История государства и права. 2008. № 9.
5. История государства и права. 2008. № 9.
6. История политических и правовых учений. М., 1997.
7. Либерн Дж. Памфлеты. М., 1937.
8. Локк Дж. Избранные философские произведения. М., 1960.
9. Локк Дж. Сочинения. В 3 т. М.: Мысль, 1988.
10. Монтескье Ш. Избранные произведения. М., 1955.
11. Нерсесянц B.C. Политические учения Древней Греции. М., 1979.
12. Пахомов В.Г. Конституция Российской Федерации — конституция переходного периода Конституционный строй и конституционализм в России: история и современное состояние: Мат. межвуз. науч.-практ. конф. М., 2005.
13. Пахомов В.Г. История государства и права зарубежных стран. М., 2009.
14. Пахомов В.Г. История политических и правовых учений. М., 2008.
15. Ромашов Р.А. Формирование теории разделения властей (XVII-XIX вв.) // Вестник СПбГУ. 1995.
16. Руссо Ж-Ж. Трактаты. М., 1969.
17. Соловьев Э.Ю. Прошлое толкует нас. Очерки по истории философии и культуры. М., 1991.
18. Топорнин Б.Н. Разделение властей и государственная организация. Разделение властей и парламентаризм. М., 1992.
19. Фетисов А.С. Разделение властей — критерий демократического государства // Социально-политический журнал. 1995.
20. Храмушин В.В. Взаимодействие ветвей власти на региональном уровне: Дисс. ... канд. полит. наук. Саратов, 1997.
References
1. Aron R. Etapy razvitiya sotsiologicheskoy mysli. M., 1993.
2. Ashambadze V. Ucheniye o razdelenii gosudarst-vennoy vlasti i ego kritika. Tbilisi, 1972.
3. Boldyreva R.S. Razdeleniye vlastey: teoretiko-pra-vovyye aspekty: Diss. ... kand. yurid. nauk. M., 1998.
4. Grigonis E.P., Kiriya K.D. Evolyutsiya predstav-leniy o vzaimootnosheniyakh zakonodatel'noy i ispol-
nitel'noy vlastey v ucheniyakh Lokka i Montesk'ye // Is-toriya gosudarstva i prava. 2008. № 9.
5. Istoriya gosudarstva i prava. 2008. № 9.
6. Istoriya politicheskikh i pravovykh ucheniy. M., 1997.
7. Libern Dzh. Pamflety. M., 1937.
8. Lokk Dzh. Izbrannyye filosofskiye proizvede-niya. M., 1960.
9. Lokk Dzh. Sochineniya. V 3 t. M.: Mysl', 1988.
10. Montesk'ye Sh. Izbrannyye proizvedeniya. M., 1955.
11. Nersesyants B.C. Politicheskiye ucheniya Drev-ney Gretsii. M., 1979.
12. Pakhomov V.G. Konstitutsiya Rossiyskoy Fe-deratsii — konstitutsiya perekhodnogo perioda Konsti-tutsionnyy stroy i konstitutsionalizm v Rossii: istoriya i sovremennoye sostoyaniye: Mat. mezhvuz. nauch.-prakt. konf. M., 2005.
13. Pakhomov V.G. Istoriya gosudarstva i prava za-rubezhnykh stran. M., 2009.
14. Pakhomov V.G. Istoriya politicheskikh i pravovykh ucheniy. M., 2008.
15. Romashov R.A. Formirovaniye teorii razdele-niya vlastey (XVII-XIX vv.) // Vestnik SPbGU. 1995.
16. Russo Zh-Zh. Traktaty. M., 1969.
17. Solov'yev E.Yu. Proshloye tolkuyet nas. Oc-herki po istorii filosofii i kul'tury. M., 1991.
18. Topornin B.N. Razdeleniye vlastey i gosudarst-vennaya organizatsiya. Razdeleniye vlastey i parlamen-tarizm. M., 1992.
19. FetisovA.S. Razdeleniye vlastey — kriteriy de-mokraticheskogo gosudarstva // Sotsial'no-politicheskiy zhurnal. 1995.
20. Khramushin V.V. Vzaimodeystviye vetvey vlasti na regional'nom urovne: Diss. ... kand. polit. nauk. Saratov, 1997.
