CC BY
23О^ ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ ПРАВА
УДК - 342 КРОТКОВА Наталия Викторовна,
ББК - 67.1 кандидат юридических наук, доцент кафедры
государственно-правовых дисциплин МИИГУ им. П.А. Столыпина, e-mail:
krotkova2012@yandex.ru
12.00.01 — теория государства и права; история учений о праве и государстве
ТЕОРИЯ ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА В УЧЕНИИ С.А. КОТЛЯРЕВСКОГО
Аннотация. Правовое государство - результат развития индивидуалистической в своей основе западноевропейской культуры. Индивидуализм - вот стержень демократии и рыночной экономики. Очень условно, но все-таки можно сказать, что западный европеец - это специфический социокультурный тип, главной особенностью которого является его яркий индивидуализм, т. е. восприятие человеком самого себя как уникальной ценности, требующей автономии и защиты. С.А. Котляревский выделяет три наиболее важных исторических события, повлиявших на появление правового государства, - становление конституционной монархии в Англии, принятие конституции США и Билля о правах, Великая французская революция.
Ключевые слова: правовое государство, правосознание, конституция, демократия, полис, права человека, верховная власть, закон.
KROTKOVА Natalia Viktorovna,
candidate of legal Sciences, docent of the Department of state and legal disciplines MEIGU them. P. A. Stolypin
THEORY OF LAW IN THE DOCTRINE OF S.A. KOTLYAREVSKIY
Annotation. Legal state is a result of the individualistic in the basis of Western culture. Individualism - that's the core of democracy and a market economy. Very conditional, but still we can say that Western European is a specific socio-cultural type, the main feature of which is its vibrant individualism, i.e. the person's perception of himself as a unique value, demanding autonomy and protection. S.A. Kotlyarevsky highlights the three most important historical events that influenced the emergence of a legal state - the establishment of constitutional monarchy in England, the adoption of the U.S. Constitution and the bill of rights, the French revolution.
Key words: legal state, justice, Constitution, democracy, policy, human rights, the Supreme power, the law.
Во многих своих работах С.А. Котляревский подчеркивает, что правовое государство и конституционное государство — разные понятия. «Отождествление правового и конституционного государства, - утверждает он, -решительно должно быть отвергнуто. Первое есть понятие метаюридическое; второе совершенно умещается в рамках юридического анализа...» [3, с. 205]. Конституционное государство - одно из исторических воплощений (наиболее полных) госу-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2018
дарства правового [2, с. 57-60]. «Очень вероятно, - пишет юрист, - наши потомки безо всякого пиетета отнесутся к идеалам современной конституционной политики, усмотрят в них лишь исторический интерес; но совершенно невероятно - противоречит всем нашим представлениям о развитии общества, - чтобы они менее напряженно, чем их предки, искали в своем государстве, какую бы форму последнее ни приняло, воплощения правовых начал» [2, с. 30].
С.А. Котляревский понимает правовое государство как типичный философ-идеалист, признающий существование объективных идей в качестве первооснов социального бытия. Для него правовое государство есть, прежде всего, идея, коренящаяся в человеческом духе, который, в свою очередь, имеет своим источником Бога. Подобно Аристотелю или Гегелю, русский юрист видит в правовом государстве своеобразную форму, некое идеальное начало, имманентно и трансцендентно присущее индивидуальному и общественному правосознанию. Исторические воплощения правового государства возможны только потому, что существует его идея [2, с. 30, 111, 301]. В более строгом, юридическом смысле С.А. Котляревский дает распространенное определение правового государства как государства, стремящегося к правовому самоограничению и поддерживающего режим верховенства права [2, с. 30, 301].
На базе европейского опыта С.А. Котля-ревский пытается проследить развитие идеи правового государства и то, какие формы она принимала в разной культурно-исторической среде. Саму идею ограничения власти правом можно найти в различных неевропейских культурах, в том числе в условиях русского средневековья. Но выбор С.А. Котляревского абсолютно верен, поскольку именно Западная Европа дала миру классические образцы правового государства.
Правовое государство - результат развития индивидуалистической в своей основе западноевропейской культуры. Индивидуализм - вот стержень демократии и рыночной экономики. Очень условно, но все-таки можно сказать, что западный европеец - это специфический социокультурный тип, главной особенностью которого является его яркий индивидуализм, т.е. восприятие человеком самого себя как уникальной ценности, требующей автономии и защиты. Индивидуалист всегда с большей или меньшей степенью осознанности противопоставляет себя и свои интересы интересам общества и государства, требуя для себя правовой защищенности. Вместе с тем западноевропейский индивидуализм - это не казацкая вольница и не анархизм в духе М. Штирнера, он построен на идее самоогра-
ничения и дисциплины, на принципе уважения свободы других лиц [8, с. 83-88].
Лучше других эти идеи сформулировал П.Б. Струве, который в своих многочисленных статьях говорил, в частности, о недостатке индивидуализма в русском народе [11, с. 86-89, 309-311].
Одну из первых форм правового государства С.А. Котляревский усматривает в теократии у древних евреев, которые заключили договор с богом Яхве. Правовой смысл теократии юрист усматривает в том, что воля Бога ограничивает волю земного властителя, оставляя тем самым для общинников известную меру свободы. «Когда земные владыки народов опьяняются чувством собственного могущества, когда они требуют признать в их капризной воле единственный подлинный закон... - их обыкновенно настигает карающая божеская рука» [3, с. 118]. В книгах Ветхого завета, полагает он, говорится о двух теокра-тиях: священнической и пророческой. В священнической теократии общинники соблюдают закон как внешнюю данность, вытекающую из условий договора, в силу страха Божиего. Пророческая теократия ориентирует человека на исполнение закона в силу внутренней потребности [6, с. 1929]. Пророческая деятельность ставит своей целью коренное изменение сознания людей, в результате чего стимулом их законопослушного поведения становятся не санкции, а потребность непосредственного бо-гообщения (божественная благодать).
Современному светскому юристу или политологу аргументация С.А. Котлярев-ского может показаться надуманной, во многом фальшивой. Но следует признать, что здравое зерно в его позиции есть. Правовое государство возможно только в обществе, где правосознание его членов предполагает уважительное отношение к праву, правам человека, а в конечном счете к самому человеку. Иначе говоря, правовое государство есть результат духовного развития общества, есть итог коренной перестройки его сознания и самосознания. Власть начинает ограничиваться правом не вследствие внешних юридических механизмов, а в силу осознания людьми необходимости защиты права. На психологическом
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2018
уровне примерно такой же механизм работает и в теократии [10, с. 90-96].
Следующий этап в развитии идеи правового государства - древнегреческий полис. С.А. Котляревский верно отмечает, что для древних греков государство было частью космоса, где в качестве основополагающего идеального начала выступал закон. Борьба с хаосом, установление гармонии, порядка -важные черты мифологического сознания эллинов. Культ закона проявился, в частности, в смерти Сократа. «Сократ отказывается от бегства, - пишет русский юрист, -которое ему спасло бы жизнь, так как подобное бегство разорвет связь, соединяющее всех граждан с законами, - связь, основанную вовсе не на принуждении и силе, а на молчаливом договоре и признании» [10, с. 126]. Сократ идет на смерть не из-за рабской покорности перед государством или «революционной безответственности», а в силу преклонения перед законом, который воспринимался им как атрибут божества.
Ценность права постулируется, по С.А. Котляревскому, в сочинениях Платона и Аристотеля. Если в диалоге «Политик», считает юрист, Платон рассматривает закон как несовершенное и грубое установление, не отвечающее многообразию жизни, и отдает предпочтение мудрому и добродетельному властелину, то в «Законах» подчеркивается необходимость права: «.люди, служа законам, служат богам». «Но самое полное обоснование правовой ценности, присущей господству законов, - утверждает С.А. Котляревский, -мы находим у Аристотеля. Тема эта, затронутая еще в «Этике», много раз повторяется в «Политике». Правильное законодательство есть выражение верховной власти в государстве; совершенство законов имеет даже преимущество перед личным совершенством властителя, ибо в законе вполне отсутствуют аффекты, а во всякой душе они имеются; законы возвышаются и над должностными лицами, и над народными собраниями» [10, с. 128].
В практике древнегреческой демократии (особенно в Афинах) С.А. Котляревский усматривает многие юридические механизмы, которые затем будут адаптированы буржуазией Западной Европы: разделение
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2018
властей, система сдержек и противовесов, ответственная перед законодательным собранием административная власть. С.А. Котляревский, в частности, спорит с утверждением Б. Констана об отсутствии разграничительной линии в античном мире между свободой личной и свободой политической [5, с. 1]. «Пусть в греческом полисе, -говорит он, - мы не встретим деклараций прав человека и гражданина и не увидим юридически оформленных субъективных публичных прав свободы. Однако прелесть этой свободы чувствовалась живейшим образом.» [5, с. 133]. С его точки зрения, сама атмосфера древнегреческой демократии способствовала развитию человеческой индивидуальности [1, с. 80-91].
По С.А. Котляревскому, в древнегреческой политико-правовой культуре типично либеральный смысл приобрела идея равенства, сформулированная Аристотелем в концепции уравнивающей и распределяющей справедливости. Справедливость равенства перед законом и неравенства («по достоинству») в области политической или имущественной - принципы, наиболее полно реализованные в эпоху классического капитализма. Древним грекам, считает юрист, в высшей степени было присуще чувство меры, позволявшее не доводить «никакого принципа государственного устройства до крайности». Идея меры получила свое развитие в таком важном принципе правового государства, как самоограничение. И, наконец, поводит итог ученый, древнегреческий полис дал теории правового государства критерий общей пользы (государство считалось правильной формы, если отстаивало общий интерес).
В Древнем Риме С.А. Котляревский также находит политико-правовой опыт, который впоследствии был использован в теории и практике правового государства. Отмечая сравнительную бедность политической мысли древних римлян, русский юрист вместе с тем указывает на оригинальность их государственности. Им удалось создать государство, полагает он, органично сочетающее в себе элементы монархии, аристократии и демократии, что вносило в политическую жизнь равновесие и стабильность. С.А. Котляревский
и другие русские либералы видели в правовом государстве ту же особенность: быть надклассовым органом, выступать средством социального компромисса.
Русский юрист справедливо указывает на легистское мировоззрение древних римлян. Им в значительной степени было свойственно смотреть на социальные явления через призму права. И в республиканский, и в императорский периоды правосознание древних римлян прочно включало в себя мысль о том, что деятельность власти должна быть подзаконной. Например, римские юристы в эпоху становления империи отстаивают идеи естественного права, не зависящего от государства, «продолжают говорить о народе как источнике всякой власти и о законе как акте, требующем признания со стороны народа» [1, с. 154]. Создаваемое римскими юристами частное право (также результат легистского мировоззрения) было одновременно и проявлением стремления к свободе, и реальным процессом развития свободы. Римская империя осуществила принцип равноправия в пределах, неведомых древнему миру. Важную роль в формировании идеи ограничения власти правом, полагает С.А. Котляревский, сыграли стоики (Сенека, Марк Аврелий), для которых внутренняя духовная жизнь, внутренняя свобода человека были подлинной границей государственной власти [9, с. 23-27].
Дальнейшее развитие идея правового государства находит, по С.А. Котляревско-му, в христианстве. Ранние христиане, подвергавшиеся гонению со стороны государства, провозгласили в своих требованиях, по крайней мере, два основных принципа правового государства: свободу совести и назначение наказания только за действия, но не за мысли (в контексте раннего христианства - за веру). В эпоху средневековья, рассуждает русский юрист, борьба католической церкви и государства за власть объективно вела к установлению пределов государственной власти. Григорий VII, Иннокентий III, Фома Аквинский, Дунс Скот, используя теории естественного права и общественного договора, обосновывали идею подзаконности власти и даже право народа на сопротивление ей, если последняя перестает быть законной и перерас-
тает в тиранию [9, с. 180, 182]. Римско-католическая церковь, по мнению ученого, часто была образцом для феодального государства. Так, деятельность сословных органов при монархе, полагает юрист, во многом строилась по аналогии с жизнью церкви, где особое значение имела практика созыва соборов, связывавших решения папы.
Феодальная раздробленность, по С.А. Котляревскому, дает относительно немного примеров, говорящих о проявлении идеи правового государства. В основном это — договорный характер отношений сюзерена и его вассалов. «Право феодального государства, - отмечает он, - установило двусторонние отношения между сюзереном и его сеньорами, наделило последних весьма широкими субъективными публичными правами и этим организовало свободу, неведомую даже античным демократиям...» [9, с. 168]. В феодальном городе развивалась практика односторонних актов городской власти, что вело к установлению единого для всех режима законности. Условия города способствовали формированию права союзов, ставшего впоследствии неотъемлемым элементом демократических публично-правовых отношений. Несколько увлекаясь в поисках ростков правового государства, С.А. Котляревский, в частности, увидел договорное начало в обычном праве. С его точки зрения, правовой обычай есть результат молчаливого согласия людей, а потому имеет отношение к договору [9, с. 163].
Вместе с тем он довольно критично оценивает потенциал сословно-представи-тельной монархии в деле созидания начал правового государства. Он делает верный вывод о том, что «сама идея единого права и единого закона глубоко чужда феодализму» [9, с. 170]. Связанность власти обычным правом есть только кажущееся господство права, здесь проявляется не сила права, а слабость государства. «Ведь само наличие чисто государственных правомочий у частных лиц, - рассуждает юрист, - является обратной стороной этой слабости. Невозможность найти защиту у государства заставляет искать покровительства сильных людей.» [9, с. 167]. Договорные отношения, складывавшиеся внутри дворянства, не затрагивали основную часть фео-
ОБРАЗОВАНИЕИ ПРАВО № 1 • 2018
дального общества - крестьянства, которое продолжало оставаться бесправным.
Очевидный прогресс С.А. Котляревский усматривает в установлении абсолютизма, который в борьбе за суверенитет стремился подчинить всех единому правопорядку. Только суверенная монархическая власть, независимая от папы и аристократии, оказалась способной уничтожить крепостное право. Подчинение крестьян единому суверену в лице государства объективно вело к расширению рамок их свободы и установлению относительных гарантий от произвола дворян. Королевское право в значительной мере становится общенациональным, противодействующим эгоистическим интересам сословий. Идеологи абсолютизма, стараясь придать деятельности государства законную форму, предлагали рассматривать королевское право как средство защиты общего блага. Такая установка, подчеркивает С.А. Котляревский, вела к тому, что «власть монарха как бы отрывается здесь от своего патримониального корня и обращается в государственную функцию, требуемую общим благом, а сам монарх - в государственный орган: его власть есть власть государственная, а не личная» [9, с. 198].
В недрах абсолютистского режима (и во многом благодаря ему) набирает силу парламент. Именно абсолютизм, отмечает С.А. Котляревский, способствовал тому, что парламент из органа сословного постепенно превратился в орган общенациональный, сформированный по территориальному принципу. В качестве наиболее яркого примера он приводит палату общин английского парламента. Следует сказать, что С.А. Котляревский особо выделяет средневековую Англию как пример страны, где было «чрезвычайно ясное сознание преимуществ правового строя и верховенства закона» [9, с. 190].
В целом, заключает юрист, абсолютная монархия боролась за установление единого права не в силу понимания его идеальной ценности, а из соображений укрепления обороны и внутренней безопасности. Во многих отношениях абсолютизм, в том числе просвещенный абсолютизм, серьезно сдерживал развитие идеи правового государства.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2018
Согласно логике С.А. Котляревского, если в античности и период средневековья можно было говорить лишь о ростках идеи правового государства, то в Новое время, в эпоху буржуазных революций, происходит становление реального правового государства. Большую роль в данном процессе сыграла, по его мнению, теория общественного договора: «Там, где не могли или не хотели возводить власть, повелевающую человеческими обществами, к источнику мистического авторитета, там приходилось искать другой санкции - и в этом глубочайший смысл договорной теории: она отражает почти инстинктивное искание оправдать жертвы, налагаемые на людей их сожительством с государством, искание права, которое бы господствовало и над жизнью государства» [4, с. 338].
Среди авторов, внесших наибольший вклад в разработку теории общественного договора, русский юрист выделяет Дж. Локка и Ж.Ж. Руссо, которые, с его точки зрения, в полный рост поставили проблему отчужденного государства. Они попытались обосновать модель, в соответствии с которой каждый участник договора, объединяясь со всеми в государство, повиновался только самому себе и оставался таким же свободным, как и раньше (Руссо). Суть задачи состояла в том, чтобы обосновать правовой характер государства; надо было доказать, что власть появляется не извне, а рождается самим народом. Обоснование данной теоретической конструкции продолжил Кант. Но, рассуждает С.А. Котля-ревский, теория общественного договора (и в целом теория правового государства), представленная в сочинениях Локка, Руссо и Канта, страдает умозрительностью и оторванностью от жизни [7, с. 21-36].
Преодолеть разрыв между теорией и практикой во многом удалось, по мнению ученого, Ш.Л. Монтескье, который, применив исторический и социологический методы, показал связь правовой государственности с традициями национальной культуры и правосознанием народа [5, с. 65]. Практическая направленность теории правового государства в значительной степени была присуща американским федералистам (А. Гамильтон, Дж. Мэдисон,
Дж. Джей), утверждавших, что силой одних законов править нельзя, нужна твердая государственная власть [9, с. 23-27].
С.А. Котляревский выделяет три наиболее важных исторических события, повлиявших на появление правового государства: становление конституционной монархии в Англии, принятие конституции США и Билля о правах, Великая французская революция.
Отличительной чертой английской революции, полагает юрист, было то обстоятельство, что изменение государственного строя проходило на фоне сложившихся многих правовых традиций (Великая Хартия вольностей) [5, с. 1]. «Правовая традиция, - отмечает он, - выдержала деспотические поползновения Тюдоров, угодливость современных им парламентов; прерванная революционным кризисом XVII в. - кризисом более важным в истории политических идей, чем конституционных учреждений, - эта традиция получает свое окончательное выражение в Билле о правах» [3, с. 200]. В американской конституции, по С.А. Котляревскому, как нигде ранее, описан детальный механизм системы сдержек и противовесов. Значение Великой Французской революции видится ему в том, что она прочно привила странам континентальной Европы многие принципы правового государства, сделав либерализм необратимым процессом [4, с. 365].
Список литературы:
[1]Атерекова А., Журов А., Селезнев П. Перспективы российской инновационной сферы // Научно-аналитический журнал «Обозреватель - Observer». 2007. № 3.
[2]Бакулина А.А., Растеряев К.О. Создание условий для устойчивого экономического роста в России // Финансы: теория и практика. 2017. Т. 21. № 3.
[3]Котляревский С.А. Власть и право. Проблема правового государства. Москва, 1915.
[4]Котляревский С.А. Правовое государство и внешняя политика. М., 1909.
[5] Линников А.С. Европейский валютный союз. История формирования и механизм действия на современном этапе // Московский журнал международного права. 2002. № 4.
[6] Линников А.С. Экономические последствия расширения масштабов киберпреступ-
ности в России и мире // Банковское право. 2017. № 5.
[7] Селезнев П.С. Инновационная политика России: в поисках мотивации // Философские науки. 2013. № 3.
[S] Селезнев П.С. Инновационное развитие России в начале XXI века: национальный приоритет и вынужденная необходимость // Мир и политика. 2011. № 11.
[9] Селезнев П.С. Политическая идеология инноваций: выбор Запада и выбор Востока // Власть. 2014. № 3.
[10] Селезнев П.С. Региональная инновационная политика Франции // Научно-аналитический журнал «Обозреватель - Observer». 2009. № 3 (230).
[11] Струве П.Б. Patriotica. Политика, культура, религия, социализм. М., 1997.
Spisok literatury:
[1] Aterekova A., Zhurov A., Seleznev P. Perspektivy' rossijskoj innovacionnoj sfery' // Nauchno-analiticheskij zhurnal «Obozrevatel' -Observer». 2007. № 3.
[2] Bakulina A.A., Rasteryaev K.O. Sozdanie uslovij dlya ustojchivogo e'konomicheskogo rosta v Rossii // Finansy': teoriya i praktika. 2017. T. 21. № 3.
[3] Kotlyarevskij S.A. Vlast' i pravo. Problema pravovogo gosudarstva. Moskva, 1915.
[4] Kotlyarevskij S.A. Pravovoe gosudarstvo i vneshnyaya politika. M., 1909.
[5] Linnikov A.S. Evropejskij valyutny'j soyuz. Istoriya formirovaniya i mexanizm dejstviya na sovremennom e'tape // Moskovskij zhurnal mezhdunarodnogo prava. 2002. № 4.
[6] Linnikov A.S. E'konomicheskie posledst-viya rasshireniya masshtabov kiberprestupnosti v Rossii i mire // Bankovskoe pravo. 2017. № 5.
[7] Seleznev P.S. Innovacionnaya politika Rossii: v poiskax motivacii // Filosofskie nauki. 2013. № 3.
[S] Seleznev P.S. Innovacionnoe razvitie Rossii v nachale XXI veka: nacional'ny'j prioritet i vy'nuzhdennaya neobxodimost' // Mir i politika. 2011. № 11.
[9] Seleznev P.S. Politicheskaya ideologiya innovacij: vy'bor Zapada i vy'bor Vostoka // Vlast'. 2014. № 3.
[10] Seleznev P.S. Regional'naya innovacion-naya politika Francii // Nauchno-analiticheskij zhurnal «Obozrevatel' - Observer». 2009. № 3 (230).
[11] Struve P.B. Patriotica. Politika, kul'tura, religiya, socializm. M., 1997.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2018
