CC BY
9теория институциональных трансформаций в ряду концепций экономических циклов
theory of institutional transformation in a series of concepts of economic cycles
д.ю. сяський,
кандидат экономических наук, доцент, Ярославский филиал негосударственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Институт управления».
D. sYAsKY,
PhD, associate professor, Yaroslavl branch of private educational institutions of higher education "Institute of Management".
Аннотация
в статье рассматривается генезис экономической мысли в отношении циклического развития макроэкономических систем. При этом выдвигается гипотеза о возможности использования вместе с уже используемыми концепциями теории институциональных трансформаций, что предполагает пересмотр причин цикличности применительно к экономике россии.
Abstract
The article deals with the genesis of economic thought in regard to the cyclic development of macroeconomic systems. Thus the hypothesis of the possibility of use with the concepts already used the theory of institutional transformation, which involves reviewing the causes of recurrence in relation to the Russian economy.
Ключевые слова keywords
1. теории циклического развития 1. Theory of circular econo-экономики, my development,
2. теория институциональных 2. the theory of institutional трансформаций, transformation,
3. институты раздаточной 3. transfer of Economics экономики. Institutions.
Со времен Кондратьева, Кузнеца, Чижевского хорошо известно, что мировая экономическая (в том числе) динамика имеет волнообразный характер. Грубо говоря, кризисы к нам приходят через строго определенные периоды времени. Вопрос заключается только в том, какие именно.
Существует достаточное количество теорий, с различным успехом объясняющих как саму цикличность, так и периодичность циклов.
В середине 1920-х годов, русский экономист Николай Кондратьев (1892-1938 гг.), выдвинул теорию циклов экономической конъюнктуры длительностью 40-60 лет. Кондратьев имел предшественников (X. Кларк, Б. Джевонс, А. Гельфанд и многие другие), угадавших существование большого цикла в экономике и пытавшихся его объяснить, но принципиальное продвижение в исследованиях началось только после его основополагающей работы «Большие циклы конъюнктуры, М., 1928.» В своей основной работе Кондратьев проанализировал некоторые макроэкономические показатели стран Западной Европы и США с 1790 по 1920 годы (более полной статистики на тот момент не было). Построив и сгладив графики, устранив краткосрочные колебания, он обнаружил, что значения этих показателей синхронно движутся в долгосрочном периоде. Максимумы достигались примерно в 1815 и 1873, а минимумы - в 1845 и 1896 гг. Кроме того, во время подъема длинной волны возрастало количество войн и восстаний, и происходило вовлечение новых стран и регионов в мировую торговлю и в мировое разделение труда. На основании этих наблюдений Кондратьев сделал долгосрочный прогноз до 2010 года, предсказав, в частности, Великую депрессию 1930-х годов:
• 1 цикл - с 1779 до 1841-43 гг. (фаза роста - до 1814 г.; снижение - с 1814 до 1841-43 гг.);
• 2 цикл - с 1844-51 до 1890-96 гг. (фаза роста - до 1870-75 гг.; снижение - с 1870-75 до 1891-96 гг.);
• 3 цикл - с 1891-96 до 1929-33 гг. (фаза роста - до 1914 г., снижение - до 1929 г.);
• 4 цикл - с 1929-33 г. (возможно, до конца 1930-х гг.) до 1973-75 гг. (возможно, до 1981 г. высшая поворотная точка приходится на начало 1950-х гг.;
• 5 цикл - с 1973-75 до (прогноз) 2013-15 гг.; высшая поворотная точка приходится на середину 1990-х гг.
В основу большинства прочих гипотез положено взаимодействие экономической и инновационной активностей, но в ряде слу-
чаев привлекаются демографические, социальные и даже военные факторы. Однако все приведенные там схемы имеют уязвимые места, которые заключаются или в необходимости привлечения каких-то внешних воздействий, или в невозможности объяснения всех наблюдаемых эффектов. Поэтому даже датировки циклов у различных авторов иногда различаются.
Существует гипотеза о тенденции к сокращению циклов Кондратьева по мере ускорения научно-технического прогресса (Яко-вец 1984,1995). Согласно этой гипотезе, для продолжительности циклов принимаются следующие значения. Первый цикл порядка 60-65 лет (1785/90-1844/51 гг.), второй - около 50 лет (1844/551890/96 гг.), третий - не более 42 лет (1891/96-1933 гг.), четвертый - чуть более 40 лет (1933-1974 гг.). Однако вряд ли она отвечает действительности, ведь выбор границ циклов довольно условен. Н.Д. Кондратьев и его последователи подчеркивали, что в циклической динамике экономики и общества, закономерности носят вероятностный характер. По одним показателям, а также странам, регионам, большие циклы прослеживаются отчетливее, по другим - хуже. Многое в анализе длинных волн зависит от выбранной системы индикаторов, на которые накладываются глобальные исторические пульсации и тренды.
Одно из наиболее интересных объяснений цикличности связано с теорией пассионарных толчков Л.Н. Гумилева. Теория этногенеза Льва Николаевича выглядит одной из наиболее убедительных концепций исторического процесса. Согласно историку (и в этом он солидарен со Шпенглером и Данилевским) народ есть органическое явление, которое проходит определенные периоды жизни -«фазы»: подьем, акматическая фаза, надлом, инерционная фаза, обскурация. Причем эти фазы (как и само возникновение этноса) непосредственно связаны с состоянием пассионарности (уровнем энергетики) его членов. В фазе подъема пассионарность растет, в фазе акматики она достигает высшего накала. Происходит «перегрев системы» - борьба честолюбий, и этнос вступает в состояние надлома (резкого снижения энергетики).
Обрабатывая большое количество данных, Л. Н. Гумилев установил, что имеются три категории людей: пассионарии, гармоничные особи, субпассионарии. У пассионариев энергетика избыточна. Причем это не имеет отношения к морали, идеологии, даже к таланту, есть лишь градации пассионарности - энергетики. В любом случае, пассионарий совершает поступки, выходящие за грань биологического инстинкта самосохранения. Пассионарий может
быть воином, политиком, ученым, художником, писателем, террористом, просто неудачником. У гармоничного человека пассионар-ность и биологический инстинкт уравновешивают друг друга. Такой индивид (если есть соответствующий талант и школа) в хороших условиях стать даже отличным художником, композитором и т.д. При одном условии - если за это платят. Если нет - он займется каким-либо другим делом, пусть менее творческим, зато более прибыльным. Субпассионарий же ни на что полезное не способен. Биологические импульсы - первичные реакции (похоть, злоба, лень) намного превосходят энергетику. Типичные субпассионарии - бродяги, наемники. Хотя, разумеется, они могут проявлять свои таланты и в иных сферах. Современную эпоху, кстати, характеризует накопление таких типов в верхах общества, как в России, так и на западе.
Фактором развития этноса являются пассионарии. Существование людей, способных к длительному целенаправленному сверхнапряжению, равно как и то, что такой способностью обладает относительно малое число людей - факты установленные. Время от времени в отдельных регионах планеты происходит быстрое и резкое увеличение числа пассионариев. Причина этого явления не понятна, считается, что оно может быть связано с массовыми микромутациями под действием каких-либо внешних факторов. Это проявляется в активизации народов, населяющих данный регион, что выражается в войнах, образовании крупных государств и т. п. Потом, вследствие естественного отбора, число пассионариев уменьшается, и, в конце концов, они исчезают из популяции вовсе. В истории это проявляется в основном как разрушение крупных государств и завоевания их соседями, в общем регрессе, а также во многом другом. Часто бывает столкновение двух или более разных пассионарных популяций, («пассионарных толчков»), что создает неповторимые исторические коллизии.
В инерционной фазе (если посчастливится в нее войти, минуя депопуляцию) снижение пассионарности затормаживается и этнос живет накопленными богатствами и традициями. Этот период особенно благоприятен для «собирания плодов земных» - золотая осень цивилизации. Ярким примером здесь является Западный мир 18-20 веков.
Наконец, обскурация - новое резкое понижение пассионарнос-ти, мучительное падение этноса.
Гумилев предположил, что кроме большого цикла длиной порядка 1500 лет, относительная численность пассионариев подвержена
колебаниям с «длиной волны» от 50 до 100 лет. Возможно, это объясняется тем, что отвечающий за пассионарность ген рецессивен. Поэтому после, например, тяжелой войны, в которой пассионарии погибают в первую очередь, их численность заметно сокращается, и постепенно потом восстанавливается за счет потомства скрытых носителей этого гена. Через 2-3 поколения вследствие этого, активность и агрессивность этноса опять возрастает, опять происходят войны и социальные потрясения, и «малый пассионарный цикл» снова повторяется. Резкий подъем энергии пассионарности в глобальной волне происходит за очень короткое время, составляющее не более 15 лет. Затем наступает высшая, акматическая, как ее называет Гумилев, фаза самопожертвования и интеллектуальных прорывов, которая продолжается около 40 лет. В XIX веке она имела место, начиная приблизительно с 1810-го по 1850 гг. После этого начинается приблизительно 25-летняя фаза «надлома», сопровождающаяся значительным рассеянием социальной энергии и кристаллизацией ее части в памятниках культуры и искусства. «Кончается эта фаза обычно кровопролитием», - пишет Гумилев. В результате в обществе лет на 30-40 восстанавливается некоторое равновесие, и оно, благодаря приобретенным в акматической фазе культурным ценностям, начинает жить по инерции. «Идет подчинение людей друг другу, происходит образование больших государств, создание и накопление материальных благ». В этой фазе развития общества пассионарных людей шаг за шагом начинают сменять «субпассионарии» - «слабовольные эгоистичные люди, руководствующиеся потребительской психологией». Вследствие этого наступает приблизительно 10-20-летняя фаза обскурации, при которой процесс распада общества приобретает необратимый характер. На этом этапе один большой (глобальный) цикл истории заканчивается и начинается следующий.
Существует довольно экзотическая гипотеза А.Б. Ляхова, которая связывает циклический характер новаций с теорией пассионарных толчков Л.Н. Гумилева. Суть этой гипотезы заключается в том, что долгосрочные колебания экономической конъюнктуры, (длинные волны Кондратьева) связаны с колебаниями уровня «пассионарного напряжения» западноевропейской суперэтнической системы (в которую входят также США и некоторые другие неевропейские страны). Относительно высокий уровень «пассионарного напряжения» соответствует высокой активности этносов, образующих суперэтнос, что выражается в подъеме экономики, более быстром научно-техническом прогрессе и значительном по-
вышении темпа общественно-политической жизни (в том числе и количества социальных потрясений: войн и революций). В периоды низкого «пассионарного напряжения» имеет место обратная картина.
Возникает вопрос - а почему, собственно, «малый пассионарный цикл» синфазен у разных народов - французов, англичан, германцев? Теория Л.Н. Гумилева объясняет это существованием таксономической единицы более высокого порядка, - суперэтносом (целостности такого типа называют также «цивилизациями», «мирами» или «культурами»). Все европейские и произошедшие от них народы (например, «янки», австралийцы и другие) принадлежат к одному суперэтносу, который до XVI века имел самоназвание «христианский мир», а с XVII века до наших дней - «цивилизованный мир». Все эти народы «сформированы» одним «пассионарным толчком», и синфазность ритма развития Англии, Франции, Германии и других западноевропейских государств вполне естественна. Такая интерпретация конечно не является объяснением, т.к. остается непонятной сама природа «пассионарных толчков».
Выдающийся австро-американский ученый йозеф Алоиз Шум-петер, создал «инновационную теорию предпринимательства», на основе которой уже в 30-е годы развил «кондратьевскую циклическую парадигму» в направлении инновационной концепции «длинных волн», изложенную в фундаментальном двухтомнике «Деловые циклы», который вышел в свет в 1939 году. Центральную роль в теории Шумпетера сыграла инновация. Он охарактеризовал ее, «как установление новой производственной функции». Это может быть производство нового товара, внедрение новых форм организации, таких как, например, слияние, открытие нового рынка и т. п. Инновация отличается от изобретения (новации), которое предшествует инновации. Все циклы генерируются инновациями. Инновация (нововведение) - конечный результат внедрения новшеств с целью изменения объекта управления и получения экономического, социального, научно-технического, экологического или другого эффекта.
Предприниматели, проводя инновационную деятельность во время повышательной волны и передвигая экономику выше равновесия, обеспечивают базу для технологической ренты и, как следствие, благосостояние. Но технологические ренты уменьшаются по мере того, как предшествующие инновации становятся установившейся практикой в экономической жизни. Поэтому появляется по-
нижательная волна. Шумпетер утверждал, что существует бесконечное количество циклов. Однако для аналитического удобства в своем историческом очерке он представил трициклическую схему: цикл Китчина (3-4 года), Жюгляра (7-11 лет), Кондратьева (48-60 лет). Шумпетер принял без доказательств, что «каждый цикл Кондратьева должен содержать целое число циклов Жугляра, который содержит целое число циклов Китчина». За рамками теории Шум-петера остается причина цикличности инноваций, и соответственно цикличности новаций (изобретений).
Ряд ученых исследует цикличность развития экономики, основываясь на аналогии с физическими явлениями. Попытки прямого использования аналогии физической и экономической инерционности породили теорию социальной гравитации Стюарта. Так, по мнению сторонников этой теории, инерционность однородных по составу физических тел, то есть их способность сохранять состояние покоя, при прочих равных условиях оказывается тем выше, чем больше их объем или чем больше они содержат частиц. В соответствии с ней силы взаимного притяжения двух групп людей должны были быть пропорциональны их количеству и обратно пропорциональны расстоянию между ними. Однако попытки опытного определения этим методом экономических сил, предпринимавшиеся на протяжении последних 60 лет, большими успехами не порадовали. Удалось получить лишь качественное подтверждение этой гипотезы. Слишком велика оказалась разница между различными измерительными данными.
Другой ход направлению поисков универсальной меры инерционности экономических систем задает теория Броделя, по-мне-нию которого волны Кондратьева не стоит рассматривать только как одну из форм цикличной экономической динамики. Это одна из разновидностей исторических циклов, охватывающих всю структуру общества. «Если сложить два этих движения - вековую тенденцию и цикл Кондратьева, - то мы будем располагать «музыкой» долгосрочной конъюнктуры, звучащей на два голоса... Добавляя свои движения к подъему или спаду вековой тенденции, циклы Кондратьева усиливали или смягчали ее». В соответствии с внутренней логикой рассматриваемой теории, следует полагать, что определяющей инерционной характеристикой хозяйственной системы является не количество субъектов экономики, а размеры пространства «мира-экономики». Если под этим углом зрения рассмотреть известные данные о том, что цикл хозяйственной
жизни самой крупной, Британской, империи составлял, по данным Меньшикова, около 110 лет, а гораздо меньшей по размерам американской экономики, по измерениям Кондратьева, - около 60 лет, а затем дополнить эти факты известными циклами европейской социально-политической истории продолжительностью в 25 лет (время между двумя мировыми войнами) и российским циклом, продолжительность которого 74 года (период СССР), то получится результат, показанный на рисунке 1:
> . ■ 1<Ю >0О» 10 000 ЭОС ООО
Рисунок 1 - Зависимость длительности циклов социально-экономического развития (лет) от размеров хозяйства тыс. км2)
Особенность этого графика состоит в том, что нет линейной пропорции между длительностью цикла экономического развития государства и площадью его хозяйственной деятельности. Рост размеров хозяйства в 150 раз, например, сопровождается всего лишь приблизительно 4-кратным возрастанием длительности цикла хозяйственной жизни.
Все представленные данные (как и многие другие, протяженностью от десятилетий до тысячелетий) удовлетворительно описываются не гравитационной теорией социального притяжения, а турбулентной теорий согласованного поведения больших систем частиц (часто называемой гипотезой Колмогорова). В соответствии с ее экономической трактовкой, цикл экономических колебаний тем выше, чем больше площадь хозяйствующего субъекта в степени 1/3.
В ходе подобных исследований был получен важный вывод о существовании специфической меры инертности экономики, отличающей ее от инертности физических тел и атомных частиц тем, что она зависит не от силы взаимодействия или энергии частиц, а лишь от площади системы.
Гипотеза социальной турбулентности говорит об одновременном существовании в мире множества волн, порождаемых мно-
жеством хозяйственных систем, размеры которых определяются, согласно закону Колмогорова, площадью хозяйства. Эта гипотеза к настоящему времени смогла не только объяснить нелинейные закономерности макроэкономической динамики, она позволила заблаговременно оценить длительность российского кризиса 1990-х гг. и максимальную амплитуду падения экономики.
Потенциальная энергия социального притяжения достигает своего максимума в период наибольшего отдаления людей друг от друга, что соответствует фазе распада общества на части. В этот момент максимума энергии солидарности и начинается волна пассионарности. То есть начинается процесс трансформации энергии солидарности в энергию социальных и экономических движений, или, иначе, социальную активность, проявляющуюся в конце концов в артефактах общественной жизни - создании новых промышленных и социальных технологий, социальных структур и хозяйственных систем.
Несмотря на существенные различия названных теорий, существует одно, особенно важное, по нашему мнению, утверждение: национальные экономики имеют свою собственную, хотя и менее устойчивую, колебательную динамику со своей характерной частотой и фазой развития. В результате критические события национальной истории оказываются результатом суперпозиции (наложение друг на друга) сверхдлинных волн мировой истории и длинных волн национальной. По этой причине, например, история России XX века была разорвана критическими событиями как собственной длинноволновой динамики (революция 1917 года, распад страны в 1991 году), так и сверхдлинной мировой волны (Вторая мировая война 1939-1945 гг., финансовый кризис 1998 года).
Особенно интересной в рамках рассматриваемой проблемы нам представляется рассмотрение общей теории институциональных трансформаций (О.Э. Бессонова). Суть теории сводится к тому, что институциональное развитие России - это последовательное чередование исторических циклов, в которых базовые институты раздаточной экономики приобретали адекватные формы, позволяющие отвечать на вызовы конкретного этапа в развитии России. Между этими циклами располагались трансформационные фазы, институциональная среда которых носила квазирыночный характер (см. рисунок 2):
Рисунок 2 - Институциональная траектория развития России
I цикл длился с конца IX века и до конца XII века, процесс первичной трансформации пришелся на XIII-XV вв. Основу хозяйства этого цикла составлял общинный раздаток. В рамках общины старейшина распоряжался ресурсами, распределял занятия, раздавал пищу и одежду с учетом жалоб членов общин. Управление государством осуществлялось князьями с помощью урочного механизма, при котором сбор дани осуществлялся на основе установленного «урока». Этот механизм обеспечивал выполнение функций управления и обороны князем с его дружиной.
II цикл охватывал Х^ХЖ вв., очередная трансформация происходила с 1861 по 1917 гг. В этот период господствовал поместный раздаток, при котором вся земля и средства производства раздавались ступенчато: государство наделяло помещиков, а они - крестьян. Потоки сдач также были двухступенчатыми: один - в государственную казну в виде податей и повинностей, а другой поток в виде оброка и барщины направлялся помещику на основе крепостного права. При этом помещики были обязаны служить по военным и хозяйственным делам государства на основе поместного права. В этот период окончательно сложилась ведомственная система, когда управленческие функции были закреплены за определенными ведомствами, принимавшими решения с учетом челобитных от всех слоев населения.
III цикл продолжался с 1917 до 1990 гг. и базировался на административном раздатке, затем последовала третья трансформационная фаза с 1991 по 2000 гг. В этот цикл общественно-служебная собственность приобрела характер государственной, т.е. была
прекращена раздача объектов в условное владение. В рамках этой собственности вся произведенная продукция сдавалась, а все ресурсы раздавались на основе государственного плана. Иерархическая модель управления упорядочивала хозяйственную жизнь по территориально-отраслевому принципу. Многоуровневость управляемого объекта породила к жизни многоканальную систему приема жалоб, обеспечивающую обнаружение узких мест.
В каждом институциональном цикле выделяются четыре фазы с определенными механизмами и типовым сюжетом.
Начало цикла - это перинатальная фаза, она протекала в борьбе и конфликтах, которые являются следствием реализации трех механизмов: национализации, коллективизации и социальной фильтрации. С помощью механизма национализации государство осуществляло процесс изъятия имущества у частных лиц (с компенсацией или без) и перевод его в общественно-служебную собственность. В процессе национализации происходило принятие новых норм и правил функционирования всей экономики. Национализация подкреплялась механизмом коллективизации, посредством которого частные организации преобразовывались либо в государственные, либо в огосударствленные (кооперативные, арендные, откупные) формы. С помощью механизма социальной фильтрации частные лица возвращались на службу государства независимо от их прежнего социального статуса. Для лиц, отказывающихся осуществить переход на государственную службу и оказывающих сопротивление, включался репрессивный механизм как составная часть механизма социальной фильтрации.
За перинатальной следует структурированная фаза - основной период институционального цикла, в рамках которого работают базовые институты раздаточного типа в конкретно-исторических формах. Институциональное ядро переходит в устойчивое состояние, и происходит замена механизмов перинатальной фазы базовым хозяйственным механизмом, включающим единую систему нормативов, ведомственную систему управления, установленную Центром систему цен, общехозяйственное штатное расписание, систему обязательной регистрации по месту жительства, директивные производственные задания, государственную форму хозяйственных организаций, безналичную систему финансирования, обеспечение жильем и социальными благами лиц, состоящих на службе у государства.
Эти элементы базового механизма раздаточной экономики имели место на всех трех институциональных циклах, но в разных исторических формах. На первом цикле действовал урочный меха-
низм, на втором - тягловый, на третьем - плановый. Каждая форма базового механизма - это результат адаптации к новым трудовым отношениям, усовершенствованным технологиям, расширению экономического пространства.
Фаза институционального исчерпания представляет собой завершение структурированной фазы. В ней происходит осознание неэффективности конкретной трудовой модели и проводится серия реформ. Но в отличие от реформ предыдущей фазы, направленных на усиление раздаточного характера экономики, реформы фазы исчерпания предоставляли все большую самостоятельность низовым субъектам хозяйствования. Но такое внедрение «хозрасчета» запускало стихийно действующий механизм перераспределения ресурсов от непосредственных производителей к управленцам всех уровней. Этот латентный механизм действовал на протяжении всей фазы институционального исчерпания и, в конечном счете, приводил к социальной поляризации управляемых и управляющих. Увеличение управленческого слоя и геометрический рост затрат на его содержание, с одной стороны, снижение реальных доходов населения и усиление кризисных тенденций в экономике, с другой, вызывало политическую нестабильность и неизбежность осуществления радикальных мер по изменению соотношения базовых и компенсаторных институтов, введению частной собственности и отношений купли-продажи как базовых. Тем более что для преодоления нарастающего кризиса, институт рыночной торговли и частного предпринимательства спонтанно расширял спектр действия в нелегальных теневых формах. Логическим завершением этой серии реформ становилось включение механизма приватизации, с помощью которого объекты общественно-служебной собственности передавались в частные руки. Тем самым окончательно ликвидировалась доминирующая роль раздаточных институтов.
Фазы институциональной трансформации в конце каждого цикла проходят при доминировании компенсаторного института рыночной торговли и частного предпринимательства. Именно он определяет особенности институциональной среды в этот период и запускает квазирыночный механизм. Внешне присутствуют все атрибуты рыночного хозяйства: частная собственность, отношения купли-продажи, свободное ценообразование. Однако сохраняется латентное раздаточное содержание: частные компании и фирмы в массе своей не вырабатывают рыночно-ориентированные стратегии, а ведут борьбу за государственный ресурс в разных его формах и стремятся использовать связи во властных структурах для контроля над конкуренцией.
Действительное предназначение квазирыночных отношений состоит не в переходе к рынку, а в том, чтобы создать такую институциональную среду, которая обеспечит необходимую область свободы для экспериментирования и включения механизма инноваций. С помощью этого механизма осуществляется подбор новых форм для обновления базовых институтов раздаточной экономики на следующем цикле.
К концу трансформационных фаз ценности и условия жизни подавляющего числа населения входят в противоречие с квазирыночной средой, в которой не действует канал обратной связи через административные жалобы, и потеряна мотивация к труду из-за массовой ориентации на «быстрые» деньги. Это выливается в поддержку населением всех действий государства по формированию новых правил функционирования раздаточной экономики. Конец трансформационных фаз выглядит как сворачивание частного предпринимательства на фоне усиления функций государства.
Тем не менее, трансформационные фазы представляют собой имманентные этапы в эволюции раздаточной экономики. Институциональная среда по своему устройству достаточно сложна и, находясь в кризисном состоянии, не может быть обновлена по заранее разработанному плану. Поэтому в трансформационные фазы осуществляется спонтанное преобразование базовых институтов за счет вывода большинства сфер из-под контроля государства и предоставления инициативы всем хозяйствующим субъектам. Новые правила и механизмы, а также трудовая модель для следующего этапа сначала заимствуются из рыночной экономики в «чистом виде», а затем уже адаптируется в обновленную институциональную среду. В результате происходит настолько радикальная смена форм базовых институтов, что каждый следующий этап развития раздаточной экономики воспринимается как абсолютно новое явление, слабо связанное с предыдущими историческими этапами.
Возникшие в современную трансформационную фазу институциональные ловушки - коррупция, предпринимательский и бюджетный оппортунизм, потеря мотивации к труду - способствовали изменению экономического курса через введение новых организационных форм, правил и механизмов, в результате которых стала формироваться система «либерального раздатка». Направления ее становления следующие:
• проводится реорганизация отношений собственности с переносом акцента на государственную форму; внедряются новые организационно-правовые формы, сочетающих государственный
статус с рыночно-ориентированным механизмом; упорядочивается система ценообразования с введением государственной регламентации и тарификации цен на товары и услуги базовых отраслей хозяйства;
• принимаются широкомасштабные долгосрочные целевые программы; восстанавливается стратегическое и среднесрочное планирование; внедряются контрактные принципы и конкурсные механизмы осуществления государственных инвестиций;
• перестраивается модель государственной службы по принципу «отделения» от бизнеса; вводятся новые социальные стандарты; отрабатываются функции государственного заказа и расширяются формы финансового обеспечения государственных услуг; внедряется метод финансирования бюджетной сферы по конечному результату;
• совершенствуется механизм обратной связи: расширены формы обращений от индивидуальной жалобы, телефонов доверия и общественных приемных до горячих линий, интернет-конференций и телевизионных мостов с руководителями регионов и президентом страны.
Отличительные черты будущего либерального раздатка по
сравнению с раздаточной экономикой советского периода:
• государственно-служебный контракт вместо административно-директивных распоряжений, который содержит в себе правила функционирования объектов государственной собственности, а также определяет норму рентабельности и цены. Обновление хозяйственного механизма раздаточного типа состоит в том, что бюджетные ресурсы выделяются под результат, зафиксированный в контракте, и, в отличие от «советского» раздатка, предоставлена свобода выбора их расходования в интересах повышения эффективности;
• госзаказ вместо госплана: распределение средств будет происходить на конкурсной основе вместо предписанного отраслевого распределения ресурсов (фондирования);
• бюджетный хозрасчет заменит закрепленность статей затрат за статьями расходов; оплата труда при этом будет связана с результативностью через введение доплат по итогам работы;
• госкорпорации с вертикально-интегрированной структурой, контрактной трудовой моделью и хозяйственной самостоятельностью придут на смену отраслевых комплексов с иерархическим подчинением звеньев.
В экономике либерального раздатка роль государства существенно изменится: от товаропроизводителя, когда государство
напрямую участвует в производстве товаров и услуг, к роли заказчика, когда субъекты экономической деятельности сами могут планировать свою деятельность, ориентируясь на госзаказ и установленные правила хозяйствования. Государственно-частное партнерство обеспечит набор разнообразных механизмов сосуществования государственных и частных форм.
Таким образом, в рамках общей теории институциональных трансформаций на основе ретроспективного анализа базовых институтов и механизмов развития экономики России сделан вывод о закономерном формировании системы «либерального раздатка», в рамках которой традиционные институты раздаточной экономики обновляются благодаря новым корпоративным формам и контрактным отношениям, апробированным в трансформационную фазу.
По нашему мнению, совпадение многих участков, явно заметное при математическом «наложении» на одну систему координат графиков развития экономико-социальной системы, построенных в рамках общей теории институциональных трансформаций, теории длинных циклов Кондратьева и некоторых других, позволяет говорить одновременно как о верности отдельных выводов рассмотренных теорий, так и о необходимости дальнейшей разработки этой проблемы.
Библиографический список
1. Абалкин Л.И. Научное наследие Н.Д.Кондратьева и современность: Докл. на междунар. науч. конф., посвященной 100-летию со дня рождения Н.Д.Кондратьева / Институт экономики РАН. - М., 1992. - 16 с.
2. Бессонова О.Э. Образ будущего России в контексте теории раздаточной экономики [Электронный ресурс] // Сайт-форум экспертов. - Новосибирск, 2008. - Режим доступа (17.02.09):. http://experts.megansk.ru/full_news.html?id_news=55
3. Доброчеев О.В. Каждый охотник желает знать. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.poNtjoumal.m/mdex.php?a ction=Articles&dirid=67&tek=8348&issue=223
4. Макашева Н. Загадка Н.Д.Кондратьева: неоконченная теория динамики и методологические проблемы экономической науки // Вопросы экономики. - 2002. - № 3. - С.4-16.
5. Российское лицо эволюционной экономики (о 5-м международном симпозиуме по эволюционной экономике «Экономическая трансформация и эволюционная теория й.Шумпетера») // Вопросы экономики. - № 11. - 2003. - С. 153-157.
6. Спор ученого с поэтом, или социологическая теория институциональных матриц против утверждения о том, что «умом Россию не понять» // MOST (Журнал деловых людей МОСТ), 2001, июнь. - № 46. - С. 22-26.
Bibliographical list
1. Abalkin, A.L. N.D. Kondrateva scientific heritage and modernity: Dokl. in-between the bunks. researcher. conference. dedicated to the 100th anniversary of N.D. Kondrateva / Institute of Economics, RAS. - M., 1992. - 16 p.
2. Bessonova OE The image of Russia's future in the context of the theory of transfer of the economy [electronic resource] // Website and Forum experts. - Novosibirsk, 2008. - Mode of access (02/17/09). http://experts.megansk.ru/full_news.html?id_news=55
3. Dobrocheev O. Every hunter wants to know. [Electronic resource] // - Mode of access: http://www.politjournal.ru/index.php?action=Artic les&dirid=67&tek=8348&issue=223
4. Makasheva N. Riddle N.D.Kondrateva: an unfinished theory of dynamics and methodology-logical problems of economics // Problems of Economics. - 2002. - № 3. - P.4-16.
5. Russian face of evolutionary economics (of the 5th International Symposium on Evolutionary Economics "Economic transformation and the theory of evolution Y.Shumpetera"). // Problems of Economics. - № 11. - 2003. - p. 153-157.
6. The dispute scientist with a poet, or sociological theory to the approval of the institutional matrix that "Russia does not understand the mind" // MOST (MOST business magazine). - 2001, June. -№46. - P. 22-26.
Контактная информация
150040, г. Ярославль, Ярославский филиал негосударственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Институт управления» Тел.: (4852) 32-16-38, e-mail: fik@yarmiu.ru
Contact links
150040, Yaroslavl, Yaroslavl branch of private educational institutions of higher education "Institute of Management" Telephone: (4852) 32-16-38, e-mail: fik@yarmiu.ru
