CC BY
311
Н.В. Иванов
Иванов Николай Викторович — соискатель кафедры государственно-правовых дисциплин Нижегородской академии МВД России
E-mail: Ermak ivanov@mail.ru
Теория и практика применения бланкетных норм права (на примере уголовного законодательства)
В статье с общетеоретических позиций описывается специфика применения бланкетных норм уголовного права. Анализу подвергаются новеллы УК РФ, относящиеся к блоку антирейдерского законодательства. Исследуются случаи неявной бланкетности права. Рассматривается соотношение бланкетных норм уголовного права с бланкетными предписаниями других отраслей законодательства (конституционного, гражданского, административного).
The article gives a theoretical description of the specificity of criminal law reference rules application. New rules in the criminal code of the RF concerning anti-raider legislation are analyzed. Cases of indirect reference in the law are investigated. Correlation of reference rules of criminal law with reference regulations in other branches of law (constitutional, civil, administratiol) are studied.
Действующее российское уголовное законодательство в значительной части складывается из бланкетных норм. Причем, как отмечает Н.Ф. Кузнецова, несмотря на то, что бланкетные нормы содержатся более чем в 65% статей Особенной части УК РФ, процесс «бланкетизации» все более интенсифицируется по мере развития системы законодательства, отражая процесс усложнения регулируемых общественных отношений1.
Последние изменения в УК РФ, относящиеся к блоку антирейдерского законодательства, яркий тому пример. Так, статья 1853 «Манипулирование рынком», статья 1854 «Воспрепятствование осуществлению или незаконное ограничение прав владельцев ценных бумаг», статья 1855 «Фальсификация решения общего собрания акционеров (участников) хозяйственного общества или решения совета директоров (наблюдательного совета) хозяйственного общества» отсылают правоприменителя к положениям акционерного законодательства и законодательства о рынке ценных бумаг Статья 1856 «Неправомерное использование инсайдерской информации», вступающая в силу по истечении трех лет после принятия Федерального закона «О противодействии неправомерному использованию инсайдерской информации и манипулированию рынком и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 27 июля 2010 года № 224-ФЗ2, введена в УК РФ одновременно с законом, положения которого являются основой для возбуждения уголовного дела.
Следует отметить, что эта тенденция присуща не только российскому праву. В государствах рома-но-германской правовой семьи, где уголовное законодательство кодифицировано, значительная
часть составов преступлении, в которых имеется законодательная отсылка к другим отраслям права, содержится не только в уголовном кодексе, но и в других законодательных актах: в процессуальном законе, как, например, во Франции, либо в корпоративных законах, как в Германии. Полная кодификация уголовно-правовых норм, именно в силу бланкетности большеИ их части, признается нежелательной.
В общем праве, в частности в Англии, при расследовании преступлении в сфере экономики необходимо анализировать нормы гражданского и корпоративного права. В области экономических отношении, регулируемых гражданским правом, лежит основная терминология, доказательственная база. Так, в деле F. Nabina3 гражданско-правовое правило, согласно которому держатель пластиковых карт является их законным владельцем и соответственно может распоряжаться ими по собственному желанию, послужило основоИ для отмены в апелляционном суде обвинения в бесчестном присвоении собственности путем обмана (ст. 15 (1) Акта о кражах 1968 г). В англиИскоИ правовой системе в большинстве случаев в силу неко-дифицированности уголовного законодательства экономические преступления указаны в специализированных нормативных актах, регулирующих те или иные экономические отношения.
В российском праве нормативные акты, требующие уголовно-правовоИ охраны, имеют не только различную юридическую силу, но и различную степень детализации порядка и содержания правового регулирования общественных отношениИ. Исходя из этого, содержащиеся в ОсобенноИ части УК РФ бланкетные нормы могут быть классифицированы по нескольким критериям.
Во-первых, это бланкетные нормы, отсылающие к нормам федерального законодательства (например ГК РФ, который, согласно Конституции РФ, относится к системе федерального законодательства).
Во-вторых, значительная часть бланкетных диспозиций предписывает обратиться для определения условий уголовной ответственности к положениям законодательства, находящегося в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов (ст. 71 и 72 Конституции РФ), в частности к административному. В таких случаях, по нашему мнению, законодателю субъектов Российской Федерации при реализации их нормотворческих функций по смешанному федерально-субъектному законодательству надлежит строго придерживаться федерального законодательства, не создавать коллизий, которые непременно вызовут квалификационные ошибки. В то же время нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации при квалификации преступлений во всех случаях не должны учитываться как бланкетные.
В-третьих, наиболее распространены указания в диспозициях норм Особенной части УК РФ на нарушения тех или иных правил, например, правил дорожной безопасности, техники безопасности, ядерной безопасности и пр.
Выделяются нормы с открытой бланкетностью, когда законодатель при формулировании уголовно-правового запрета прямо называет нарушение нормативного акта другой отрасли права условием уголовной наказуемости деяния. В этих случаях законодатель использует такие термины, как «нарушение правил», «нарушение порядка», «злоупотребление», указывает на незаконность либо на неправомерность действия или бездействия субъекта (например, «нарушение правил безопасности при ведении горных, строительных и иных работ» в ст. 216 УК РФ, «злоупотребления при эмиссии ценных бумаг» в ст. 185 УК РФ, «незаконный оборот драгоценных металлов, природных драгоценных камней или жемчуга» в ст. 191 УК РФ).
Существуют, однако, и случаи неявной бланкет-ности, когда в тексте уголовного закона нет прямой отсылки к нормативным актам другой отрасли права, но она подразумевается. Так, в примечании к статье 158 УК РФ не дается указание на минимальный размер хищения, позволяющий признать поведение лица уголовно наказуемым. Однако в соответствии со статьей 7.27 КоАП РФ хищение чужого имущества путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты, стоимость которого не превышает одной тысячи рублей, является мелким хищением, влекущим административную ответственность. Понятие убийства в части 1 статьи 105 УК РФ подразумевает, что для признания преступления оконченным должна наступить биологическая смерть, признаки которой раскрыты в основах законодательства об охране здоровья граждан и в приказах министерства здравоохранения.
Третья форма указаний на бланкетность представлена прямыми отсылками к отраслевому пра-
ву. Чаще всего такая отсылка производится относительно международного права. Так, в статье 12 УК РФ содержится условие ответственности: «...если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации», касающееся военнослужащих, совершивших преступление вне территории Российской Федерации.
Вопрос о мере обязательности для квалификации по бланкетным статьям УК РФ предписаний других отраслей права решается теоретиками по-разному. Одни полагают при коллизионности норм уголовного и иного законодательства приоритет УК РФ, другие считают их равнозначными.
Так, Л.В. Иногамова-Хегай отмечает, что, когда деяние одновременно нарушает нормы и уголовного, и административного права, имеет место параллельная противоправность4. H.H. Пикуров говорил в таких случаях о «смешанной противоправности»5. По мнению А.В. Наумова, «изменение уголовного правового запрета может происходить и без изменения уголовного закона как такового, а в связи с изменением нормативных актов других отраслей права»6.
Представляется, что на поставленный вопрос ответ можно получить, лишь разобравшись в вопросах соотношения уголовного права с другими отраслями права. Думается, верный ответ на этот и подобные вопросы был дан в определении Конституционного Суда РФ «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Курганского городского суда Курганской области о проверке конституционности части первой статьи 3, статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации и пункта 13 статьи 397 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» от 10 июля 2003 года № 270-07, где говорится о том, что декриминализация тех или иных деяний может осуществляться не только путем внесения соответствующих изменений в уголовное законодательство, но и путем отмены нормативных предписаний иной отраслевой принадлежности, к которым отсылали бланкетные нормы уголовного закона, либо ограничения объема уголовно-правового регулирования в результате законодательного признания какого-либо деяния не представляющим общественной опасности, свойственной именно преступлениям, и влекущим на данном основании административную или иную более мягкую ответственность.
Частичная декриминализация может иметь место и в случаях, когда бланкетная диспозиция статьи Особенной части УК РФ осталась без изменения, но изменилось позитивное законодательство, нарушение которого преследовалось данным уголовным законом. Аналогичная позиция прослеживается и в постановлениях Верховного Суда РФ. Так, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенного преступным путем» от 18 ноября 2004 года № 23 указано: «Если федеральным законодательством из перечня видов деятельности, осуществление которых
304 Юридическая наука и практика
разрешено только на основании специального разрешения (лицензии), исключен соответствующий вид деятельности, в действиях лица, которое занималось таким видом предпринимательской деятельности, отсутствует состав преступления, предусмотренный статьей 171 УК РФ»8.
Институты и понятия отраслей законодательства Российской Федерации при использовании в других отраслях права должны применяться в том значении, в каком они используются в гражданском, семейном и иных отраслях законодательства, если иное не оговорено. Если в примечаниях к нормам УК РФ не оговорено иное, бланкетные признаки употребляются в значении базового законодательства. На все случаи изменений базовых норм законодателю необходимо немедленно реагировать поправками в УК РФ, а правоприменителю учитывать эти изменения.
Конечно, нестабильность бланкетного законодательства и размытость его положений не способствуют минимизации квалификационных ошибок. И если связь уголовного права с уголовно-процессуальным и уголовно-исполнительным ясна, то его соотношение с конституционным, гражданским, административным и прочими регулятивными отраслями права не всегда анализируется на практике с достаточной полнотой.
Применение уголовно-правовых норм, сформулированных при помощи бланкетных диспозиций уголовного закона, налагает на правоприменителя дополнительные обязанности по части установления доказательств нарушения виновным соответствующих норм других отраслей права (административного, гражданского, трудового). При толковании бланкетных норм УК РФ для правильной квалификации по ним бланкетные признаки должны оцениваться не изолированно, а в системной взаимосвязи с криминообразующими признаками преступлений. Нарушения этого условия приводят к неизбежным квалификационным ошибкам.
Так, в постановлении Президиума Нижегородского областного суда от 23 апреля 2009 года № 44-у-172/09 судебные решения были отменены в связи с неправильным применением уголовного закона. Приговором городского суда от 15 ноября 2006 года С.А.О. и другие осуждены за совершение шести преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 187 УК РФ, — за изготовление в целях сбыта и сбыт поддельных платежных документов, не являющихся ценными бумагами (кассовых чеков на приобретение ГСМ), в составе организованной группы. Согласно части 1 статьи 14 УК РФ преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное УК РФ под угрозой наказания. Противоправное поведение характеризуется как преступное наличием совокупности обязательных элементов, предусмотренных конструкцией соответствующей статьи Особенной части УК РФ, — признаков состава преступления. Согласно диспозиции статьи 187 УК РФ уго-
ловная ответственность за данное преступление наступает за незаконное изготовление в целях сбыта или сбыт поддельных кредитных либо расчетных карт и иных платежных документов, не являющихся ценными бумагами. Однако, признав вину С.А.О. и других в изготовлении и сбыте поддельных иных платежных документов в составе организованной группы и квалифицировав их действия по части 2 статьи 187 УК РФ, суд не дал оценки такому признаку состава преступления, как его предмет. В связи с тем, что в статье 187 УК РФ понятие иного платежного документа не раскрыто, то, исходя из бланкетности данной нормы уголовного закона, при его определении суду надлежит руководствоваться тем смыслом понятия, который придается ему в отрасли гражданского права, то есть в качестве предмета данного преступления выступают такие платежные документы, не являющиеся ценными бумагами, которые могут быть использованы в денежно-кредитном обороте и позволяют производить наличные и безналичные расчеты. Между тем в приговоре суда не приведены мотивы, по которым суд пришел к выводу о наличии в действиях осужденного С.А.О. и других состава преступления, предусмотренного частью 2 статьи 187 УК РФ.
Во избежание ошибок в квалификации при бланкетности тех или иных признаков составов требуется обязательное указание на главные крими-нообразующие элементы, для чего обязательна ссылка на источник отраслевого законодательства. При этом, как справедливо отмечается А.Э. Жалин-ским, способы разрешения проблем при квалификации деяний такого рода должны основываться на приоритетности отраслевого, например гражданского, законодательства в части правовой оценки деяния, выступающего в качестве юридического факта, и акцессорности уголовного права9.
Примечания
1. См.: Кузнецова Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений: Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений» / Под науч. ред. В.Н. Кудрявцева. — М, 2007. — С. 107.
2. Российская газета. — 2010. — 30 июля.
3. Regina-v-Fizeal Nabina [1999] EWCA Crim 1878 // swarb.co.uk/lisc/Crime19991999.php
4. См.: Иногамова-Хегай Л.В. Квалификация преступлений при конкуренции уголовно-правовых и иных норм права // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке. — М., 2004. — С. 128.
5. Пикуров Н.Н. Квалификация преступлений со смешанной противоправностью. — Волгоград, 1987. — С. 23.
6. НаумовА.В. Российское уголовное право: Курс лекций: В 2 т. — М., 2004. — Т. 1: Общая часть. — С. 249.
7. Вестник Конституционного Суда РФ. — 2003. — № 5.
8. Российская газета. — 2004. — 7 декабря.
9. См.: ЖалинскийА.Э. Уголовное право в ожидании перемен: теоретико-инструментальный анализ. — 2-е изд., перераб. и доп. — М., 2009. — С. 38.
