CC BY
213
К. А. Болдовский
«ТЕОРИЯ ЭЛИТ» И ГРАНИЦЫ ЕЕ ПРИМЕНИМОСТИ ПРИ АНАЛИЗЕ СТРУКТУРЫ ВЛАСТИ «ПОСЛЕВОЕННОГО СТАЛИНИЗМА»
В последнее время широкое распространение для анализа властной структуры советского общества получила «теория элит», родоначальниками которой традиционно считаются Гаэтано Моска, Вильфредо Парето, Роберт Михельс, Чарльз Райт Миллс и ряд других исследователей. Основной тезис теории состоит в утверждении, что в обществе властные полномочия осуществляются небольшой (относительно численности всего населения) группой — правящим классом, который управляет остальным населением благодаря своей внутренней организованности.
Применение «теории элит» для исследования проблем советского общества становится распространенным в настоящее время1. Вопрос о том, взаимоисключают или дополняют друг друга классовая и элитарная теории, до сих пор является предметом дискуссии.
По мнению одного из ведущих исследователей региональных элит советского периода — пермского ученого В. П. Мохова: «Элитизм как методология анализа основывается на признании, во-первых, неравенства людей и неизбежности социальной и политической дифференциации общества; во-вторых, неизбежности выделения в дифференцированном обществе социальных групп или лиц, осуществляющих власть; в-третьих, неизбежности отстранения большинства людей от процессов осуществления власти (или ограничения их участия во власти)»2.
Чаще всего, элитизм противопоставляется концепциям общественного развития, традиционно считающимся эгалитарными, в частности марксизму. Однако один из ведущих теоретиков элитизма в России Г. К. Ашин придерживается противоположной точки зрения. Он и его коллеги считают, что «элита выступает представителем господствующего класса при выполнении этим классом функций руководства обществом; она выявляет и актуализирует интересы класса как глубинные, так
и непосредственно субординирует их; она "формирует" волю класса и непосредственно руководит ее претворением в жизнь»3. По мнению этих авторов, понятие «элита» вполне применимо к некоторым группам советского общества.
О. В. Крыштановская говорит о двух подходах к анализу общественных отношений. Она утверждает, что в марксистской парадигме во главу угла ставятся экономические, а в «теории элит» - политические отношения, и считает, что марксистский анализ вполне применим к западным обществам времен развития капитализма. Советское общество, вслед за М. С. Во-сленским, она относит к «политическим», описанным Карлом Витгофелем в его известной работе «Восточный деспотизм: сравнительное исследование тотальной власти».
Другой дискуссионной проблемой современной элитологии является вопрос о рамках применимости элитаристской модели. Согласно одной из точек зрения, «существование элит связано с буржуазным индустриальным обществом, <...> они являются продуктом общественных отношений именно этого общества», при этом для институционализации элит важны три характеристики социума: «открытость общества, открытость власти и открытость политики»4. Этот подход подразумевает, что элиты как институт пришли на смену феодальной аристократии. Исследователи, придерживающиеся другой точки зрения, считают, что существование элит характерно для любого структурированного общества. Для сторонников этой концепции характерно стремление распространить единый подход к рассмотрению взаимоотношений в системе «верховная власть - правящий слой - общество» на значительные по временной протяженности периоды российской истории. В результате появляются весьма спорные суждения. С. В. Китаев, например, полагает, что «следует согласиться с тезисом об исторической обусловленности номенклатурной модели формирования верховной власти в России на протяжении всей ее исторической, социально-экономической и политической эволюции»5. Иногда подобные намерения приводят к экстравагантным выводам. О. В. Гаман-Голутвина, например, считает схожим положение номенклатурных кадров в 1930-1950-е гг. с положением крепостных крестьян дореволюционной России: «Положение партхозноменклатуры мало чем отличалось от положения крепостных. Номенклатурная колода "тасовалась" по усмотрению верховной власти почти так же, как некогда продавались помещиком его крестьяне. »6
Дискуссионным является также вопрос о границах применимости эли-таристской модели в исследовании советского общества. Большинство авторов соглашаются с тем, что в СССР главную роль играла политическая
элита. Вместе с тем среди приверженцев элитаристской теории существуют значительные расхождения в вопросе о том, где должны быть проведены границы, определяющие это понятие (хронологически, институционально и территориально). Важность разработки этой проблемы подчеркивает В. П. Мохов, по мнению которого, «дискуссионность понятия (политическая элита. — К. Б.) определяется не только слабой теоретической разработанностью понятийного аппарата проблемы, но и важностью, ключевой ролью его для осмысления всей советской действительности. Можно... без преувеличения сказать, что содержательным наполнением термина «политическая элита» будет во многом предопределен результат теоретического и социологического анализа не только советских элит, но и всего советского общества»7.
Рассмотрим определение «политической элиты» в современной российской элитологии. Г. К. Ашин считает, что «политическая элита — высо-коинтегрированная (хотя и существующая в условиях жесткой внутренней конкуренции социальная группа, контролирующая основную часть политических, экономических, символических ресурсов общества) группа, определяющая государственную политику, влияющая на управление всеми сферами социальной жизни, принимающая важнейшие стратегические решения. Эта группа, как правило, сплоченная, связанная взаимными интересами по сохранению общественно-политической системы, которая обеспечивает ей привилегированное положение в обществе»8. Он же считает еще одной характеристикой этой группы то, что, «групповые интересы элиты приоритетны в системе ценностных ориентаций ее членов»9. Сходные определения приводят и другие авторы10.
Итак, основными признаками так называемой «властной группы», как с точки зрения теории «нового класса», так и с точки зрения теории элит, являются:
• интегрированность, сплоченность, связанность взаимными интересами;
• наличие общих для всех членов группы интересов, приоритетных по отношению к индивидуальным интересам каждого отдельного участника группы;
• способность группы, как единого целого, принимать стратегические решения, реализовывать их, определяя тем самым государственную политику.
Рассмотрим, насколько партийно-государственный аппарат СССР соответствовал этим критериям. Следует отметить, что одним из главных
недостатков обеих моделей является попытка их применения ко всему советскому времени, без учета конкретно-исторических особенностей отдельных периодов.
Немаловажными являются вопросы о степени интегрированности властной группы и тесно связанный с ним вопрос о ведущей роли партийного аппарата внутри т.н. «правящего слоя» в период «позднего сталинизма». Многие исследователи обращают внимание на то, что за время господства чрезвычайных методов управления военного периода партийный аппарат оказался перед угрозой «сращивания» с государственными и хозяйственными органами. М. Левин в своей известной статье «Номенклатура -Arcanum imperii: Технологии управления против социологии управления» утверждает, что за годы войны партийный аппарат фактически превратился в придаток хозяйственного аппарата и даже «существовала возможность поглощения партии хозяйственниками»11.
Исследователи, занимающиеся конкретными аспектами функционирования советской системы обращали внимание на то, что ее отдельные крупные сегменты далеко не всегда находились под повседневным контролем партийных органов. И. В. Быстрова, в монографии, посвященной военно-промышленному комплексу (ВПК) СССР, рассматривая послевоенный период, отмечает, что «особое положение "чрезвычайных" комитетов12 при Совмине делало их малодоступными для партийных работников»13. Аналогичное мнение высказывается и по поводу органов безопасности. Отмечая эти тенденции, О. Г. Мясников делает вывод: «Во времена вождя, казалось бы, сформировались все атрибуты элиты, начиная с привилегий и кончая огромной властью отдельного руководителя. Тем не менее, отсутствовали признаки целостности, сплоченности, единства, солидарности, высокой степени консолидации»14.
Внутри партийно-государственного аппарата, существовали, таким образом, различные группы. Каждая из них, наряду с общими интересами сохранения, упрочения и продолжения экспансии режима, имела и свои собственные, «ведомственные» интересы. Эти интересы часто входили в противоречие друг с другом. В конфликтных ситуациях арбитром выступала верховная власть, прежде всего И. В. Сталин и его ближайшее окружение.
Следующий вопрос, требующий анализа, - проблема соотношения властных полномочий высшего руководства страны и «властной группы». По мнению сторонников теории существования «правящей группы»,
И. В. Сталин, являясь ее создателем и лидером, сам был вынужден действовать исключительно в ее интересах. Как утверждает М. Джилас: «Сталин саркастически отшучивался, когда его называли диктатором <...> он понимал, что отход от идейных основ партии, от монополии нового класса на все и вся или от тоталитарного владычества олигархии привел бы его к неминуемому падению <...> Без них или против них он ничего не мог»15. С этим утверждением полностью соглашается и М. Восленский: «Сталинские назначенцы были людьми Сталина. Но и он был их человеком <. > конечно, он мог любого из них в отдельности выгнать и ликвидировать, но пойти против слоя номенклатуры в целом Сталин никак не мог <...> Сталин старательно заботился об интересах своих назначенцев, об укреплении их власти, авторитета, привилегий, и знал, что они неуклонно выполняют его волю, пока он выполняет их волю»16. Нельзя, конечно, не согласиться с утверждением о том, что И. В. Сталин не мог пойти против слоя номенклатуры в целом - такой «поход» был бы походом, прежде всего, против созданной самим верховным руководителем мобилизационной модели общественного устройства и, в конечном итоге, против его собственной авторитарной власти. Вопрос, однако, состоит в том, кто в чьих интересах действовал, в том, кто вырабатывал стратегию. Без аппарата, послушно выполняющего его волю, вождь был бессилен, но и аппарат в условиях полной разобщенности отдельных звеньев не смог бы объединиться и навязать свою волю вождю, по крайней мере, до тех пор, пока руководители отдельных частей, входившие в ближайшее окружение И. В. Сталина, не договорились бы за его спиной.
Все важнейшие политические решения, все значимые кадровые назначения осуществлялись исключительно под контролем верховного руководителя.
Нельзя не отметить, что именно первые послевоенные годы стали временем своеобразного вызревания общих интересов среди руководителей партийно-государственного аппарата. Несмотря на чуткий контроль верховной власти, продемонстрированный, в частности, в «Ленинградском деле», процессы консолидации, образования «правящего слоя» продолжали исподволь развиваться. Именно это развитие дало возможность властной группе после смерти вождя успешно сопротивляться попыткам установления жесткого, автократичного режима, что было продемонстрировано и летом 1953 г. (при отстранении от власти Л. П. Берии) и осенью 1964 г. (при снятии
Н. С. Хрущева). Характерным является то, что во главе процесса консолидации «правящего слоя» оказался именно партийный аппарат - управляющая группа наиболее крупной, идеологически легитимизированной, имеющей опыт регионального руководства и наиболее тесно связанной с широкими массами властной структуры в стране.
Обобщая вышесказанное, следует отметить, что ни теория «нового класса», ни теория элит в применении к описываемому периоду не могут объяснить конкретные исторические факты и дать адекватное описание происходивших тогда событий.
В силу этого возникает естественный вопрос об общем понятии, описывающем объект исследования, в частности, партийный аппарат. Большинство историков и социологов склонны употреблять термин «номенклатура», иногда сопровождая его следующими прилагательными: «партийная», «советская», «хозяйственная», «военная» и т. п. Например, А. В. Дука считает, что понятие элиты применимо только к буржуазному индустриальному обществу, т.к. формирование этого общественного института обусловлено во многом открытостью власти, политики и общественных процессов. Применительно к советскому обществу необходимо говорить о номенклатуре, которая является такой же формой организации управляющих струк-
17
тур, как элита или аристократия17.
В своей известной статье, вышедшей в 1993 г., Т. П. Коржихина и Ю. Ю. Фигатнер сформулировали принципиальное отличие советской номенклатуры от элиты: «... номенклатура отличается от элиты тем, что последняя является носителем социального генофонда ценностей данного института, тогда как номенклатура - профессиональная управленческая группа»18.
Отметим, что официальным определением номенклатуры являлось следующее: «Номенклатура - это перечень наиболее важных должностей, кандидатуры на которые предварительно рассматриваются, рекомендуются и утверждаются <...> партийным комитетом»19. Однако, еще
в 1970-1980-е гг. в официальной партийной литературе появлялись выска-
20
зывания, трактующие понятие номенклатуры несколько шире20.
Следует подчеркнуть, что номенклатура различалась и ведомственно (помимо партийной, существовала, например, номенклатура министерств), и иерархически (в партии существовали номенклатуры ЦК, обкомов, горкомов, райкомов и др.). С учетом этих замечаний обобщенный термин «номенклатура» представляется слишком расплывчатым для употребления.
Мнение о том, что номенклатурная организация управления присуща не только советскому обществу, достаточно распространено среди исследователей. Например, В. П. Пашин и Ю. П. Свириденко считают, что «номенклатура в самом широком ее понимании - явление всеобщее и ординарное, присущее любому организованному государственному устройству»21. Нам представляется, что номенклатурный способ классификации должностей и назначения на них присущ не только государству, а вообще любой многоуровневой структуре с вертикальными управленческими связями, например, крупной корпорации.
В. П. Мохов дает следующее определение: «Номенклатура - это способ структуризации общества, с помощью которого достигается его максимальная управляемость во имя достижения заданных стратегических це-лей»22. На наш взгляд, это определение чрезмерно расширяет применение понятия. Речь должна идти скорее не о структуризации общества, а о попытках установления полного контроля над аппаратом власти во всех сферах его деятельности.
А. Н. Медушевский вводит новый термин для определения номенклатурного аппарата - авторитократия, справедливо подчеркивая тем самым его наиболее характерную черту - связь с системой неограниченной личной власти вождя23. Этот автор считает, что феномен номенклатурной организации власти в СССР следует связывать не с возникновением нового класса, а с «ретрадиционализацией - временной реконструкцией традиционного социального слоя в условиях слишком стремительного перехода от традиционного аграрного общества к современному массовому обществу. В советских условиях динамика этого процесса определялась также исключительно большой ролью централизаторски-интеграционных функций политической
24
власти»24.
Украинский исследователь М. С. Дорошко пишет, что сам термин «элита» следует употреблять только в социологии и политологии. В истории, по его мнению, необходимо использовать «самоназвания», т.е. те определения, которые употреблялись в исследуемый период. Исходя из этого, он предлагает употреблять термин «номенклатура»25.
Полностью соглашаясь с М. С. Дорошко в вопросе о предпочтительности использования самоназваний, мы считаем необходимым отметить, что наиболее адекватным термином является слово «аппарат» с употреблением соответствующих определений («партийный аппарат», «советский аппарат», «хозяйственный аппарат», «аппарат органов госбезопасности» и т. п.).
Этот термин являлся более распространенным самоназванием в интересующий нас период. Кроме этого, значение слова подчеркивает объективно подчиненную, исполнительскую роль этой структуры по отношению к верховной власти в системе управленческой иерархии.
1 Это утверждение доказывает выход в свет библиографического справочника, посвященного этому направлению: Властные элиты и номенклатура: Аннотированная библиография российских изданий 1990-2000 гг. / Отв. ред. А. В. Дука. СПб., 2001. 152 с.; См. также: Бадовский Д. В. Советская политическая элита: От «организации профессиональных революционеров» к номенклатурной системе // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12: Политические науки. 1995. № 1. С. 22-36; Болдовский К. А. Социальный состав руководителей послевоенного Ленинграда по данным учета 1947 г. // Новейшая история России. 2012. № 3. С. 197-213; Гельман В. Я., ТарусинаИ. Г. Изучение политических элит в России: проблемы и альтернативы // Элитизм в России: «за» и «против». Пермь, 2002. 257 с.; Золотов В.А. Политическая элита СССР: социальный состав, образовательный и культурный уровень (1953-1991 гг.): автореф. дис. ... д-ра. ист. наук. М., 2006. 36 с.; Лан-цов С. А., ЛанцоваЛ. А. Политические процессы в России ХХ века в свете теории элиты // Политические процессы в России в сравнительном измерении / Под ред. М. А. Васи-лики, Л. В. Сморгунова. СПб., 1997. С. 66-82.
2 Мохов В. П. Региональная политическая элита России (1945-1991 годы). Пермь, 2003. С. 19-20.
3 Ашин Г. К., Пониделков А. В., Игнатов В. Г., Старостин А. М. Основы политической элитологии. М., 1999. С. 276-277.
4 Дука А. В. Властные элиты: социологический анализ // Элитизм в России: «за» и «против»: Сборник материалов интернет-конференции, февраль-май 2002 г. Пермь, 2002. С. 55.
5 Китаев С. В. Основные предпосылки возникновения и становления номенклатуры в России // Номенклатура и общество в России и Украине. Пермь, 2009. С. 30.
6 Гаман-Голутвина О. В. Российские политические элиты: факторы эволюции // Элитизм в России: «за» и «против»: Сб. материалов интернет-конференции, февраль-май 2002 г. Пермь, 2002. С. 80.
7 Мохов В. П. Элиты как руководящая и направляющая сила индустриального общества // Элитизм в России: «за» и «против»: Сб. материалов интернет-конференции, февраль-май 2002 г. Пермь, 2002. С. 131.
8 Ашин Г. К. Элитология: история, теория, современность. М., 2010. С. 254-255.
9 Там же. С. 431.
10 См., например, определение О. В. Гаман, которая считает, что политическая элита — это «.понятие о внутренне сплоченной, составляющей меньшинство общества категории лиц, являющихся субъектом подготовки и принятия важнейших стратегических
решений и обладающих необходимым для этого ресурсным потенциалом» (Гаман О. Политические элиты России в историческом процессе. Закономерности формирования и тенденции развития // Россия XXI. 1996. № 3/4. С. 72).
11 ЛевинМ. Номенклатура - Arcanum imperii: Технологии управления против социологии управления // Свободная мысль. 1997. № 4. С. 77.
12 Имеются в виду спецкомитеты № 1, 2 и 3 при СМ СССР, управлявшие работами по атомной проблеме, реактивному вооружению и радиолокации.
13 Быстрова И. В. Советский военно-промышленный комплекс: проблемы становления и развития (1930-1980-е годы). М., 2006. С. 462.
14 Мясников О. Г. Смена правящих элит: «консолидация» или «вечная схватка»? // Политические исследования. 1993.№ 1. С. 53.
15 ДжиласМ. Лицо тоталитаризма. М., 1992. С. 241.
16 ВосленскийМ. С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М., 1991. С. 97-98.
17 Дука А. В. Перспективы социологического анализа властных элит // Журнал социологии и социальной антропологии. 2000. Т. 3. № 1. С. 64-82.
18 Коржихина Т. П., Фигатнер Ю. Ю. Советская номенклатура: становление, механизм и действие // Вопросы истории. 1993. № 7. С. 38.
19 Партийное строительство: Учеб. пособие. 6-е изд. М., 1981. С. 300.
20 Например, под номенклатурой понималась система учета и распределения ответственных работников (Вопросы работы КПСС с кадрами на современном этапе. М., 1976. С. 173) или форма организации кадровой работы (Яцков В. А. Организация работы с номенклатурой партийных комитетов // Проблемы партийного и государственного строительства. М., 1982. Вып. 2. С. 133).
21 Свириденко Ю. П., Пашин В. П. «Кадры решают все?!» // Россия: идеи и люди: Сб. науч. тр. М., 1994. Вып. 1. С. 1.
22 Мохов В. П. Региональная политическая элита России. С. 38.
23 Медушевский А. Н. Демократия и авторитаризм: Российский конституционализм в сравнительной перспективе. М., 1997. С. 531.
24 Там же. С. 532.
25 Дорошко М. С. Ел^а чи номенклатура?// Науковi пращ юторичного факультету За-порiзького державного ушверситету. Запорiжжя, 2006. Вип. XX. С. 452.
Информация о статье
Автор: Болдовский Кирилл Анатольевич, кандидат исторических наук, bold63@mail.ru Название: «Теория элит» и границы ее применимости при анализе структуры власти «послевоенного сталинизма»
Аннотация: Статья посвящена анализу применимости «теории элит» для исследований властных групп советского общества периода сталинизма. Автор анализирует публикации российских и зарубежных ученых и приходит к выводу о неприемлемости утверждения о существовании сложившихся элитных групп в структуре управления СССР времен «позднего сталинизма».
Ключевые слова: теория элит, послевоенный сталинизм, номенклатура, партийный аппарат.
Литература, использованная в статье
1. Ашин Г. К. Элитология: история, теория, современность. М., 2010. 600 с.
2. Ашин Г. К., Пониделков А. В., Игнатов В. Г., Старостин А. М. Основы политической элитологии. М., 1999. 304 с.
3. Бадовский Д. В. Советская политическая элита: От «организации профессиональных революционеров» к номенклатурной системе // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12: Политические науки. 1995. № 1. С. 22-36.
4. Болдовский К. А. Социальный состав руководителей послевоенного Ленинграда по данным учета 1947 г. // Новейшая история России. 2012. № 3 (5). С. 197-213.
5. Быстрова И. В. Советский военно-промышленный комплекс: проблемы становления и развития (1930-1980-е годы). М., 2006. 704 с.
6. Властные элиты и номенклатура: Аннотированная библиография российских изданий 1990-2000 гг. / Отв. ред. А. В. Дука. СПб., 2001. 152 с.
7. Вопросы работы КПСС с кадрами на современном этапе. М., 1976.
8. Восленский М. С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М., 1991. 622 с.
9. Гаман О. Политические элиты России в историческом процессе. Закономерности формирования и тенденции развития // Россия XXI. 1996. № 3/4. С. 72.
10. Гаман-Голутвина О. В. Российские политические элиты: факторы эволюции // Эли-тизм в России: «за» и «против»: Сб. материалов интернет-конференции, февраль-май 2002 г. Пермь, 2002. 257 с.
11. Гельман В. Я., Тарусина И. Г. Изучение политических элит в России: проблемы и альтернативы // Элитизм в России: «за» и «против»: Сб. материалов интернет-конференции, февраль-май 2002 г. Пермь, 2002. 257 с.
12. ДжиласМ. Лицо тоталитаризма. М., 1992. 539 с.
13. Дорошко М. С. Ел1та чи номенклатура? // Науков1 пращ юторичного факультету За-пор1зького державного ушверситету. Вип. XX. Запор1жжя, 2006. С. 452.
14. Дука А. В. Властные элиты: социологический анализ // Элитизм в России: «за» и «против»: Сб. материалов интернет-конференции, февраль-май 2002 г. Пермь, 2002. 257 с.
15. Дука А. В. Перспективы социологического анализа властных элит // Журнал социологии и социальной антропологии. 2000. Т. 3. № 1. С. 64-82.
16. Золотов В. А. Политическая элита СССР: социальный состав, образовательный и культурный уровень (1953-1991 гг.): автореф. дис. ... д-ра. ист. наук. М., 2006. 36 с.
17. Китаев С. В. Основные предпосылки возникновения и становления номенклатуры в России // Номенклатура и общество в России и Украине. Пермь, 2009. 321 с.
18. Коржихина Т. П., Фигатнер Ю. Ю. Советская номенклатура: становление, механизм и действие // Вопросы истории. 1993. № 7. С. 38.
19. Ланцов С. А., Ланцова Л. А. Политические процессы в России ХХ века в свете теории элиты // Политические процессы в России в сравнительном измерении / Под ред. М. А. Василики, Л. В. Сморгунова. СПб., 1997. С. 66-82.
20. ЛевинМ. Номенклатура - Arcanum imperii: Технологии управления против социологии управления // Свободная мысль. 1997. № 4. С. 75-80.
21. Медушевский А. Н. Демократия и авторитаризм: Российский конституционализм в сравнительной перспективе. М., 1997. 650 с.
22. Мохов В. П. Региональная политическая элита России (1945-1991 годы). Пермь, 2003. 238 с.
23. Мохов В. П. Элиты как руководящая и направляющая сила индустриального общества // Элитизм в России: «за» и «против»: Сб. материалов интернет-конференции, февраль-май 2002 г. Пермь, 2002. 257 с.
24. Мясников О. Г. Смена правящих элит: «консолидация» или «вечная схватка»? // Политические исследования. 1993.№ 1. С. 53.
25. Партийное строительство: Учеб. пособие. 6-е изд. М., 1981.
26. Свириденко Ю. П., Пашин В. П. «Кадры решают все?!» // Россия: идеи и люди: Сб. науч. тр. М., 1994. Вып. 1.
27. Яцков В. А. Организация работы с номенклатурой партийных комитетов // Проблемы партийного и государственного строительства. М., 1982. Вып. 2.
Information about the article
Author: Boldovskii K. A. — Candidate of History (Ph.D.), Saint-Petersburg, Russia; bold63@mail.ru
Title: The 'elite theory' and the limits of its applicability in the analysis of the power structure of 'postwar Stalinism'.
Summary: Article analyzes the applicability of the «elite theory» for studies of the power groups of Soviet Stalinist's society. The author analyzes the publications of the Russian and foreign scientists and finds that the argument about the existence of the prevailing elite groups in the governance structure of the USSR during the «late Stalinism» is unacceptable.
Keywords: 'elite theory', postwar Stalinism, nomenclature, the party apparatus.
References
1. Ashin G. K. Elitologiya: istoriya, teoriya, sovremennost [Elitologi: History, Theory, Modernity]. Moscow, 2010. 600 p.
2. Ashin G. K., Ponidelkov A. V., Ignatov V. G., Starostin A. M. Osnovyipoliticheskoy elito-logii [Foundations of Political elitologi]. Moscow, 1999. 304 p.
3. Badovskiy D. V. Sovetskaya politicheskaya elita: Ot «organizatsii professionalnyih revoly-utsionerov» k nomenklaturnoy sisteme [Soviet political elite: From the 'organization of professional revolutionaries' to the nomenclature system], in Vestnik Mosk. un-ta. 1995. Ser. 12: Politicheskie nauki. № 1. P. 22-36.
4. Boldovskiy K. A. Sotsialnyiy sostav rukovoditeley poslevoennogo Leningrada po dannyim ucheta 1947 g. [Social structure of postwar Leningrad managing personnel according to the census of 1947], in Noveyshaya istoriyaRossii. 2012. № 3 (5). C. 197-213.
5. Byistrova I. V. Sovetskiy voenno-promyishlennyiy kompleks: problemyi stanovleniya i razvitiya (1930-1980-e godyi) [Soviet military-industrial complex: problems of formation and development (1930-1980-ies)]. Moscow, 2006. 704 p.
6. Vlastnyie elityi i nomenklatura: Annotirovannaya bibliografiya rossiyskih izdaniy 19902000 gg. / Otv. red. A. V. Duka [A. V. Duka (Ed.). The power elites and nomenclature: Annotated bibliography of the Russian editions. 1990-2000]. SPb., 2001. 152 p.
7. Voprosyi rabotyi KPSS s kadrami na sovremennom etape [Questions CPSU work with the staff at the present stage]. Moscow, 1976.
8. Voslenskiy M. S. Nomenklatura. Gospodstvuyuschiy klass Sovetskogo Soyuza [Nomenclature. The ruling class of the Soviet Union]. Moscow, 1991. 622 p.
9. Gaman O. Politicheskie elityi Rossii v istoricheskom protsesse. Zakonomernosti formiro-vaniya i tendentsii razvitiya [Political elites of Russia in the historical process. Laws of formation and trends of development], in Rossiya XXI. 1996. № 3/4. P. 72.
10. Gaman-Golutvina O. V. Rossiyskie politicheskie elityi: faktoryi evolyutsii [Russian political elites: the factors of evolution], in Elitizm v Rossii: «za» i «protiv»: Sbornik materialov internet-konferentsii, fevral-may 2002 g. [Elitism in Russia: 'pros and 'cons ': Proceedings of the Internet Conference, February-May 2002]. Perm', 2002. 257 p.
11. Gelman V. Ya., Tarusina I. G. Izuchenie politicheskih elit v Rossii: problemyi i alternativyi [A study of the political elites in Russia: Problems and Alternatives], in Elitizm v Rossii: «za» i «protiv»: Sbornik materialov internet-konferentsii, fevral-may 2002 g. [Elitism in Russia: 'pros ' and 'cons ': Proceedings of the Internet Conference, February-May 2002]. Perm', 2002. 257 p.
12. Dzhilas M. Litso totalitarizma [The face of totalitarism]. Moscow, 1992. 539 p.
13. Doroshko M. S. Elita chi nomenklatura? [Elita or nomenclature?].in Naukovi pratsi is-torichnogo fakultetu Zaporizkogo derzhavnogo universitetu. Vip. XX. Zaporizhzhya, 2006. P. 452.
14. Duka A. V. Vlastnyie elityi: sotsiologicheskiy analiz [The power elites: the sociological analysis] in Elitizm v Rossii: «za» i «protiv»: Sbornik materialov internet-konferentsii, fevral-may 2002 g. [Elitism in Russia: 'pros ' and 'cons ': Proceedings of the Internet Conference, February-May 2002]. Perm', 2002. 257 p.
15. Duka A. V. Perspektivyi sotsiologicheskogo analiza vlastnyih elit [Prospects for the sociological analysis of power elites] in Zhurnal sotsiologii i sotsialnoy antropologii. 2000. T. 3. № 1. P. 64-82.
16. Zolotov V. A. Politicheskaya elita SSSR: sotsialnyiy sostav, obrazovatelnyiy i kulturnyiy
uroven (1953-1991 gg.): avtoref. Dis.....d-ra. ist. nauk. [The political elite of the USSR: the
social structure, educational and cultural level (1953-1991)]. Moscow, 2006. 36 p.
17. Kitaev S. V. Osnovnyie predposyilki vozniknoveniya i stanovleniya nomenklaturyi v Rossii [The basic premises of the origin and formation of the nomenclature in Russia] in Nomenklatura i obschestvo v Rossii i Ukraine [Nomenclature and society in Russia and Ukraine]. Perm ', 2009. 321 p.
18. Korzhihina T. P., Figatner Yu. Yu. Sovetskaya nomenklatura: stanovlenie, mehanizm i deystvie [Soviet nomenclature: formation, mechanism and the action], in Voprosyi istorii. 1993. № 7. P. 38.
19. Lantsov S. A., Lantsova L. A. Politicheskie protsessyi v Rossii XX veka v svete teorii elityi [Political processes in Russia of the twentieth century in the light of the theory of elite] in Politicheskie protsessyi v Rossii v sravnitelnom izmerenii [Politicalprocesses in Russia in comparative measurements]. St. Petersburg, 1997. P. 66-82.
20. Levin M. Nomenklatura - Arcanum imperii: Tehnologii upravleniya protiv sotsiologii up-ravleniya [Nomenclature - Arcanum imperii: Management Technologies against sociology of management], in Svobodnaya myisl. 1997. № 4. P. 75-80.
21. Medushevskiy A. N. Demokratiya i avtoritarizm: Rossiyskiy konstitutsionalizm v sravnitelnoy perspektive [Democracy and Authoritarianism: Russian constitutionalism in a comparative perspective]. Moscow, 1997. 650 p.
22. Mohov V. P. Regionalnayapoliticheskaya elita Rossii (1945-1991 godyi) [Regionalpolitical elite of Russia (1945-1991)]. Perm', 2003. 238 p.
23. Mohov V. P. Elityi kak rukovodyaschaya i napravlyayuschaya sila industrialnogo obsch-estva [Elites as the leading and guiding force of the industrial society in Russia] in Elitizm v Rossii: «za» i «protiv»: Sbornik materialov internet-konferentsii, fevral-may 2002 g. [Elitism in Russia: 'pros' and 'cons': Proceedings of the Internet Conference, February-May 2002]. Perm', 2002. 257 p.
24. Myasnikov O. G. Smena pravyaschih elit: «konsolidatsiya» ili «vechnaya shvatka»? [The change of the ruling elites: 'consolidation' or 'eternal struggle'?], in Politicheskie issledo-vaniya. 1993. № 1. P. 53.
25. Partiynoe stroitelstvo: Uchebnoe posobie, izd. 6-e [Party construction: Textbook, Ed. 6th]. Moscow, 1981.
26. Sviridenko Yu. P., Pashin V. P. «Kadryi reshayut vse?!...» ['Cadres decide everything?!'], in Rossiya: idei i lyudi: Sbornik nauchnyih trudov. Vyip. 1 [Russia: the ideas and people: Collection of scientific works. Issue 1]. Moscow, 1994.
27. Yatskov V. A. Organizatsiya rabotyi s nomenklaturoy partiynyih komitetov [The organization works with the nomenclature of the party committees] in Problemyipartiynogo i gosudar-stvennogo stroitelstva. Vyip. 2 [Problems of party and state construction. Issue. 2]. Moscow, 1982.
