CC BY
7КУПЦОВ Владимир Александрович - кандидат философских наук, доцент кафедры уголовного права и судопроизводства. Чебоксарский кооперативный институт (филиал) Российского университета кооперации. Россия. Чебоксары. E-mail: [email protected].
МАРКЕЛОВ Александр Геннадьевич - кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин. Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова. Россия. Чебоксары. E-mail: [email protected].
KUPTSOV, Vladimir Alexandrovich - Candidate of Philosophy, Associate Professor of the Department of Criminal Law and Procedure Department. Cheboksary Cooperative Institute (branch) of the Russian University of Cooperation. Russia. Cheboksary. E-mail: v.a.Kuptsov@ rucoop.ru.
MARKELOV, Alexander Gennadyevich - Candidate of Legal Sciences, Associate Professor of the Department of Criminal Law. Chuvash State University named after I.N. Ulyanov. Russia. Cheboksary. E-mail: [email protected].
УДК 343.988:328.185
ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ВИКТИМОЛОГИЧЕСКОГО ПОДХОДА К МИНИМИЗАЦИИ КОРРУПЦИОННОЙ АКТИВНОСТИ СОТРУДНИКА ФСИН РОССИИ
А.В. Кученев
Анализируя цели, задачи и функции государства, концепция которых определена его Основным законом, автор предлагает свой взгляд на проблему негативного влияния коррупционного поведения граждан на государственность России.
На базе существующих предположений об определяющей роли личного правосознания в регулировании отношений (как в государстве, так и на уровне пенитенциарной системы) рассматриваются возможные способы его изучения и коррекции в целях выработки основ антикоррупционного поведения, а также игнорирования форм и возможностей коррупционного поведения на индивидуальном жизненном пути.
Одним из таких способов автор считает исследование проблемы виктимизации общества. Толерантность в обществе, в том числе на уровне пенитенциарной системы как части исполнительной власти, по отношению к коррупции (негативному противоправному явлению) в статье исследуется как виктимное поведение, требующее коррекции.
Ключевые слова: виктимология; виктимизация; коррупция; правовая реальность; правовая система; правосознание; предпосылки коррупции; сотрудник ФСИН России.
A.V. Kuchenev. THE THEORETICAL ASPECT OF VICTIMIZATION APPROACH TO MINIMIZE CORRUPTION ACTIVITY OF THE EMPLOYEE FSIN RUSSIA
Analyzing the purposes, tasks and functions of the state which concept it is determined by the Country constitution, the author offers the view of a problem of a negative impact of corruption behavior of citizens of statehood of Russia.
Based on the existing assumptions of the determining role of personal sense of justice in regulation of the relations both in the state, and at the level of a penal system possible methods of its studying and correction for the purpose of development of bases of anti-corruption behavior, and also ignoring of methods and opportunities of corruption behavior on an individual course of life are considered.
The author considers one of such methods consideration of a problem of victimization of society. Tolerance in society, including at the level of a penal system as a part of the executive authority, in relation to corruption (to the negative illegal phenomenon in article it is researched as the viktimny behavior requiring correction.
Keywords: viktimologiya; victimization; corruption; legal reality; system of law; sense of justice; corruption prerequisites; employee of FSIN of Russia.
В ходе эволюционного развития взаимоотношения человека с обществом приобрели государственную форму. Совместное существование людей в условиях социального объединения в форме государства исторически оправдано, потому что на протяжении развития цивилизации эта форма основательно утвердилась и на практике доказала позитивную составляющую реализации ожидаемых от нее функций. Одним из признаков государства является осуществление собственной политики, а также наличие суверенитета. В качестве обобщения дефиниций суверенитета государства А.А. Олесов предлагает рассматривать верховенство властных полномочий государства во внутренних делах и его независимость во внешних (международных) [11].
Существующей деструктивной проблемой на сегодняшний день признается проблема отрицательных последствий коррупционной активности государственных служащих, что становится предметом дискуссий доктринальных работ, высказываний политиков и общественности. Коррупция перераспределяет уровень властных отношений и полномочий из разряда государственных в сферу частных, которые могут базироваться на собственных целях и предпочтениях. Возможности коррупционного воздействия на политическую, экономическую, социальную сторону жизни общества, к сожалению, достигают уровня регулирования общественных отношений, изменения целей, задач и средств их выстраивания.
Вопрос постановки цели и выбора средств, запланированных на ее достижение, выступает центральным и обладает широким разнообразием. Практически весь спектр целей реализуется в практической деятельности путем решения установленных задач или их систем как в самостоятельном порядке, так и путем делегирования на уровень различных субъектов. Они могут носить как позитивный, так и негативный характер, быть гуманными, истинными, нравственными или ложными, антигуманными, регрессивными [8].
Диалектическая дифференциация целей и задач государства может быть произведена на основе принципа частного и общего и рассмотрена в их неразрывной связи:
- цель выступает ожидаемым результатом, может быть выражена определенной моделью, предполагает наличие небольших отклонений, задача должна быть конкретной;
- вектор цели всегда направлен на ожидаемый результат и требуемое состояние отношений, задача же лимитирована временным состоянием поведенческой активности субъекта,
применение которой должно обеспечить возможность наступления определенного результата, при этом он может быть в другой плоскости относительно вектора цели;
- цель, выступая более общим критерием, достижима посредством решения целого комплекса задач, которые предполагают совершение конкретных действий в определенный промежуток времени, с учетом определенных изменений окружающей действительности; они должны быть детально выверены и конкретно адресованы, а также учитывать обеспечение скоординированного достижения цели многими субъектами;
- цель наиболее объективирована, определяется сущностью государства и потребностями общества в целом, задачи же детерминируются степенью уровня развития культуры государства, его системой ресурсов (идеологических, политических, экономических), состоянием, возможностями и составом правящей элиты, ее способностью дать реальную оценку сложившейся ситуации, изменить приоритет личных и корпоративных потребностей в сторону соблюдения интересов всего общества, определить и реализовать достаточные средства на решение существующих проблем и минимизировать возникающие трудности.
Совокупность целей и задач определяет социальное предназначение государства, а их достижение и решение осуществляется посредством выполнения его функций. Функции государства индуцируют деятельность государственного аппарата, опосредуя направленность работы его органов, количество средств и методов. Функции и задачи государства, определенные Основным законом, направлены на возможность реализации беспрепятственного использования общедемократических прав и свобод, сдерживание отклоняющегося поведения людей, осуществление всех видов контроля над соблюдением действующего законодательства. Граждане в праве на равных условиях иметь доступ к государственной службе, участвовать в управлении делами государства.
Цель реализации такого права у граждан во многом зависит от уровня их правосознания. В позитивной сфере цель определена активной общественной позицией, осознанием интереса к состоянию правовой реальности в обществе, достаточным уровнем правовой и политической культуры, соответствием установленным правилам, выраженным в сознательной деятельности личности при сформированном представлении о цели и желании ее достижения. Как негативное следует отметить, что на современном этапе личностная предрасполо-
женность к государственной службе определяется тем, что она «дает постоянный достаток и определенную уверенность в перспективах своего развития» [14]. Этот фактор является коррупциогенным для лиц, реализующих делегированные обязанности и полномочия, уже потому, что уровень возможностей коррупционеров превышает среднее состояние общедоступного, мотивируя последних на применение коррупционного поведения.
0.А. Адоевская наделяет коррупцию свойствами попрания «принципов равенства и социальной справедливости, искажения условий конкуренции, дестабилизации положения государственных институтов» [1, с. 91], определяя ее социально опасным явлением, заключающимся в извлечении выгоды для участника коррупционных отношений и влекущим за собой расширение возможностей достижения предполагаемых целей и ограничение для тех, кто не является их участником.
Логическую систему основных отрицательных последствий коррупционного поведения, по нашему мнению, наиболее наглядно возможно выстроить следующим образом:
1. Ухудшение экономического состояния государства в целом и любого гражданина в частности. Государство, реализуя социальные обязательства по отношению к гражданам, тратит на эту функцию определенное количество денежных средств, но часть из них «выпадает» при нецелевом их расходовании, например при заключении государственных контрактов с поставщиками товаров и услуг с применением схемы «откатов». В итоге суммы распределенных материальных средств на качественное и полное удовлетворение потребности не хватает, и она удовлетворяется с ненадлежащим качеством, затягиванием изначально запланированных сроков, в меньшем объеме от ранее запланированного или требует дополнительного финансирования, одним из источников которого выступают налоги, взимаемые с граждан. Происходит перераспределение материальных средств, возводящее в приоритет накопление капитала у небольшой части населения, образовавшей монопольную связь «власть -деньги», увеличивая уровень ее возможного влияния и благосостояния, мотивируя ее все большее стремление к коррупционному поведению, уменьшая уровень жизни других лиц, у которых ввиду наличия общего конкретного количества материальных благ становится меньше. Данная схема наглядно отражает действие закона сохранения энергии, которая ниоткуда не возникает и никуда не исчезает, а лишь переходит из одного состояния в другое.
2. Снижение эффективности деятельности всех ветвей власти, верховенства закона возникает в ходе деструктивных отношений общества и власти, возникающих вследствие абстрагирования этих элементов, когда и общество, и власть решают разные, характерные только им вопросы.
3. Падение уровня правосознания и профессионализма служащих ведет к разрушению государственного управления и органов местного самоуправления, способствует нарушению гражданских прав, тем самым подрывая доверие общества к власти, угрожая существованию и целостности государства.
Некоторая часть граждан с готовностью используют коррупционные способы решения своих проблем, потому что ошибочно предполагают наибольшую эффективность этого пути. Восприятие коррупции как объекта вне рамок обыденной жизни позволяет считать ее чем-то далеким и точно не той «дополнительной платой за обязательное страхование автомобиля, отданной вчера», что приводит к ошибкам в суждениях относительно ее сущности, причин, предпосылок возникновения.
Предпосылки и факты появления и поддержания таких отношений существуют на уровне неформальных социальных связей. Однако стоит определить особой проблемой наличие их у лиц, чья обязанность предусматривает «профилактику и лечение коррупционной болезни», существующей даже в условиях реализации минимизации коррупционного поведения, предусмотренной на государственном уровне. Отдельно стоит определить понятие предпосылки: «исходный пункт, предварительное условие» [10], то обстоятельство, действие или объект, который стал или мог стать первоначальным импульсом чреды определенных действий или суждений. По нашему мнению, предпосылки коррупции в самом общем виде могут быть дифференцированы и адаптированы относительно структуры конфликта, включающей в себя участников процесса, его предмет, условия протекания и субъективность восприятия происходящего. Без элементов структуры (основы) ни один процесс не может существовать, а значит их изучение как по отдельности, так и в ходе взаимодействия (в комплексе) должно позволить управлять этим процессом. При планировании и реализации политики минимизации коррупции данный вопрос должен составлять один из ее векторов.
Деятельность сотрудника ФСИН России находится в публичной сфере, определена обязанностью исполнять наказания, исправлять осужденного, охранять его права, свободы,
законные интересы, что делает возможность коррупционного поведения в этом секторе дис-кредитационной для государства и наиболее резонансной для общества.
Проблема присутствия в поведенческой активности сотрудника ФСИН России, как и любого гражданина, признаков коррупционных факторов, по нашему мнению, включает два аспекта - внутренний и внешний. Для оценки и конкретизации коррупционных воздействий стоит осознать виды таких воздействий. С этой целью нами был изучен и обобщен ряд работ, посвященных этой теме. Выявленная в ходе их изучения дифференциация коррупционного поведения сотрудника ФСИН отражает следующие различия:
- по рангу участников предусматривается рассмотрение различий в коррупционных нарушениях, свойственных младшему и старшему начальствующему составу. Если первые имеют «свою нишу в сфере услуг» по проносу и последующей передаче заключенным и осужденным предметов и вещей, которые им не допускается иметь или получать согласно перечню, установленному Правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений [9], то вторые имеют возможность предоставления осужденным незаконных преимуществ в послаблении режима отбывания наказания, подготовки и оформления искаженных материалов для принятия решения об условно-досрочном освобождении, использования труда представителей первой группы вне рамок должностных обязанностей, преследуя осуществление своих целей;
- по продолжительности времени осуществления коррупционное поведение может принимать эпизодический характер в случае его одноразового применения или в зависимости от возникающих предпосылок и возможностей, например это может быть нецелевое использование транспортных средств старшим машины. Систематический характер принимает закономерно повторяющийся образец деятельности сотрудника, например по использованию транспортного средства при нахождении на соответствующей должности, поверхностное проведение обыска и досмотровых мероприятий, предоставление послаблений осужденному в ходе отбывания наказания;
- по степени активности участников коррупционной схемы подразделяют на тех, кто должен не заметить, не предпринять то или иное действие (пассивный участник), например не доложить о замеченном нарушении, не изъять запрещенный к использованию осужденным предмет, и тех, кто должен совершить дейст-
вие, например пронести этот предмет в режимное помещение и передать его осужденному или организовать заключение государственных контрактов с учетом собственной выгоды;
- по иерархичности распределения полученных благ предусматривают горизонтальное распределение, имеющее специфику распределения благ, например между юридическими и физическими лицами в случаях непосредственного осуществления приема оказанных услуг или проведения государственных закупок, и вертикальное перераспределение благ, которое подразумевает в коррупционной схеме наличие не только сторон, предоставляющих и приобретающих выгоду, но и лиц контролирующего уровня, которые за свое активное или пассивное участие получают определенную часть благ от коррупционной сделки.
При оценке форм коррупции хотелось бы отметить практическую невозможность выстраивания конечного их списка ввиду наличия у коррупции широких трансформационных возможностей, которые выражаются в приспособленчестве этого явления к условиям проводимой антикоррупционной политики и совершенствования общественных отношений.
При рассмотрении коррупционной активности сотрудника ФСИН России предлагаем обратить внимание на классификацию А. Хай-денхаймера [15]. Согласно исследователю, белая коррупция включает сферы поведения коррупционера, относительно которых нет неприятия в обществе, коллективе, она не вызывает стойкого неодобрения, отношение к ней то-лерантно. Факт такого поведения может быть установлен через довольно продолжительное время и принимать вид преподнесения подарков начальствующему составу, использования транспортных средств в собственных целях. Черная коррупция осознается в обществе как недопустимое поведение, например сокрытие побоев в учреждениях исполнения наказания. Серая коррупция остается в поле не выработанного конкретного отношения к ней, например выдача социальных выплат и премий в тех случаях, когда их выдача конкретно не регламентирована, путем их разделения между получателем и руководителем или выдающим органом.
Мотивом выбора сотрудником ФСИН России неправомерного поведения в виде коррупционного остается выгода [12] как первоначальный квант этого потока. Сопутствующими факторами могут выступать отсутствие специальных знаний, минимальная подготовка к провокациям на совершение неправомерных
поступков, личные убеждения, мнение окружающих, профессиональная деформация, недостаточная материальная обеспеченность.
Действительно, если коррупционный поступок рассмотреть со стороны его участников, то получается, что каждый из них в той или иной мере удовлетворяет свои потребности. Кроме того, в действующем законодательстве Российской Федерации лицо, «продающее услуги, связанные с исполнением вмененных обязанностей» (коррупционер) и лицо, приобретающее эти услуги, находятся вне рамок закона. Резонно возникает вопрос о жертвах применения такого поведения. Ответ прост: жертвами отношений коррупционных отношений становятся все, кто в них не участвует. Но случай, когда коррупционер, согласившись единовременно на оказание услуги, включающей в себя признаки коррупционного поведения, становится заложником своего поступка, попирает эту схему. Возможность наказания за неправомерное действие, выразившееся в применении коррупционного поведения, ставит его в зависимость от инициатора коррупционных отношений, и ведущая роль коррупционера становится неприглядной обязанностью выполнения и применения условий, диктуемых заказчиком, обращая его в жертву. Выход из сложившейся ситуации в правовом поле не определен и требует регулирования. По нашему мнению, если коррупционер добровольно обратится в соответствующие специализированные органы с подробным описанием возникающей коррупционной системы, указанием первоначального противоправного действия, то в этом случае возможно применение к нему мер ответственности, предусматриваемой гражданским правом, а именно восстановительных мер по факту первоначального нарушения.
Рассмотрением вопроса о потенциальной способности гражданина, в том числе представителя системы исполнения наказаний, стать жертвой коррупционного преступления, в ходе которого был нанесен ущерб или предполагается вероятность его нанесения, занимается виктимология коррупции. Ее механизм, как считает профессор К.В. Вишневецкий, заключается в «поощрении гражданами и представителями юридических лиц использования уполномоченными лицами своего служебного статуса и должностных полномочий для незаконного получения материальных благ и преимуществ» [2, с. 98-99].
Цели и задачи исследований в области вик-тимологии, состоящие в изучении закономерностей происхождения, существования и развития виктимизации как социально-правового
явления; минимизации последствий допущенных преступлений с целью обеспечения жертвам личной, имущественной и общественной безопасности; сокращении уровня виктимно-сти субъектов; использовании в практической деятельности с превентивной целью основополагающих теорий и предписаний, выраженных в законодательной форме, по защите и охране личности, социально-правовому контролю ее деятельности, находят свое воплощение в действующем законодательстве. Механизм реализации государственной антикоррупционной политики России установлен в Федеральном законе от 25.12.2008 г. № 273-Ф3 «О противодействии коррупции» и выстраивается в системе трех векторов: предупредительные меры, изоляционные меры (обнаружение, пресечение), минимизация последствий от реализованных коррупционных схем поведения [12].
Обобщая приведенную выше информацию, следует сделать вывод, что схема антикоррупционной политики выстроена с учетом проблем, изучаемых виктимологией, за исключением одного из основных секторов виктимо-логического подхода, заключенного в обеспечении защиты участника коррупционных отношений, т.е. такого действия, смыслом которого будет «охранять, оберегать, ограждать от каких-либо враждебных действий, неблагоприятного, вредного воздействия, влияния».
Таким образом, дефиниция защиты от коррупционных проявлений сотрудника ФСИН России (антикоррупционная защита) может быть установлена как система мер, приемов и способов, направленных на охрану сотрудника от воздействия коррупциогенных факторов или коррупции, в целях минимизации возможностей ее возникновения и последствий. «Состояние защищенности жизненно важных интересов личности от коррупционной деятельности» определено П.А. Кабановым как антикоррупционная безопасность [5]. Но такое понимание этого процесса ограничивает сферу применения средств защиты только случаями нарушения жизненно важных интересов в условиях непосредственного протекания коррупционного процесса, исключая превентивные и восстановительные мероприятия.
Степень антикоррупционной безопасности находится в зависимости от наличия и состояния угроз этой безопасности. Такими угрозами могут выступать коррупциогенность самой должности сотрудника ФСИН России и личностная оценка самовосприятия в окружающей правовой реальности, формирующая внутреннее эмоционально-психическое отношение к возможности допуска коррупционно-
го поведения. При оценке угроз, выраженных «в совокупности условий и факторов, которые могут стать причиной нарушения целостности, доступности, конфиденциальности» [10], стоит помнить, что предметом их воздействия в конечном итоге становится человек. Принятие решения о применении или отказе от коррупционного поведения есть волеизъявление конкретной личности. При рассмотрении работоспособности механизмов государства непременно нужно говорить об уровне правового регулирования, которое зависит прежде всего от самого человека, а именно от понимания, осознания и восприятия им права как должного и необходимого явления в его жизнедеятельности и желания реализовывать это право [6]. Восприятие и осознание права включено в дефиницию правосознания. Актуальной его областью может быть определено восприятие соотношения властных структур, собственности, социума (гражданского общества) и прав человека. Правосознание в общих чертах представляет собой систему знаний, отношений и чувств, выражающую взаимосвязь субъекта и объекта права в общественной жизни [7].
Во всех указах Президента РФ «О Национальном плане противодействия коррупции», принимаемых сроком на два года, задача реализации программ по повышению уровня антикоррупционного правосознания становится одной из основных, что, с одной стороны, демонстрирует осознание важности и необходимости решения этой задачи на государственном уровне, а с другой - проблемность этого вопроса. Укрепление уровня правового сознания формирует основы правового поведения, обозначенные в Конституции РФ и состоящие в предоставлении равных прав и свобод гражданам страны, что уменьшает виктимизацию в отношении коррупционера (нарушителя существующей правовой идеологии), который, сам того не осознавая, выступает в роли и преступника, и жертвы. Изучение поведения коррупционера, позволяющее выстроить приблизительную схему его действий и мотивов (коррупциогенных ситуаций), позволит создать механизм контроля над ним, который будет доступнее в том случае, если осуществить применение системы методов и способов научной оценки этого явления.
Процесс подконтрольности факторов и условий протекания коррупционного явления предполагает конечной и исполнимой задачу по формированию антикоррупционной защиты в рамках существующей политики минимизации коррупционного поведения граждан.
Не сомневаться в этом позволяют обнадеживающие слова Президента РФ В.В. Путина, сказанные им в ходе обращения к Федеральному Собранию в 2016 г.: «Хочу обратить, уважаемые коллеги, ваше внимание на это и сказать, что борьба с коррупцией - это не шоу. Она требует профессионализма, серьезности и ответственности. Только тогда она даст результат и получит осознанную поддержку со стороны общества» [13].
Список литературы
1. Адоевская O.A. О проблеме унификации международных, зарубежных и национальных норм о борьбе с коррупцией // Уголовное право. 2013. № 3. C. 91-96.
2. Вишневецкий К.В. Виктимологический механизм коррупции // Теория и практика общественного развития. 2014. № 14. С. 98-99.
3. Дронов Р.В. Механизм нейтрализации коррупции в органах государственного управления: автореф. дис. ... д-ра экон. наук. СПб., 2010.
4. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка: толково-словообразовательный. М.: Русский язык, 2000.
5. Кабанов П.А., Садеев М.М. Криминальная политическая виктимология как частная межотраслевая криминологическая теория: понятие, содержание и место в системе криминологических знаний. Казань, 2007.
6. Кнышева Е.А. Развитие антикоррупционного правосознания как технология активизации антикоррупционного потенциала российского общества // Вестник государственного и муниципального управления. 2015. № 2. С. 85-90.
7. Кученев А.В. Современное понимание и структура правосознания // Вестник Российского университета кооперации. 2016. № 4 (26). С. 112-116.
8. Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве: теоретико-информационный аспект: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1995.
9. Об утверждении Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений: приказ Минюста России от 16.12.2016 г. № 295 // Рос. газ. 2016. 29 дек.
10. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Азъ, 1992.
11. Олесов А.А. Государственный суверенитет в федеративном государстве // Вестник Томского гос. пед. ун-та. 2014. № 8 (149).
12. О противодействии коррупции: федеральный закон от 25.12.2008 г. № 273-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2008. № 52 (ч. I), ст. 6228.
13. Путин В.В. Послание Президента Федеральному Собранию // Рос. газ. 2016. 1 дек.
14. Широбоков С.А. Правовая мотивация вза- 15. Heidenheimer A., Johnston M., Levine V.
имодействия граждан и государства в Российской (dir. publ.). Political Corruption: A Handbook. New
Федерации // Вестник Пермского университета. Brunswick: Transaction Publishers, 1989. Юридические науки. 2012. № 1.
КУЧЕНЕВ Андрей Владимирович - адъюнкт. Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний. Россия. Рязань. E-mail: [email protected].
KUCHENEV, Andrey Vladimirovich - Postgraduate Student. Academy of the Right and Office of the Federal Penitentiary Service. Russia. Ryazan. E-mail: [email protected].
УДК 340
РАЗВИТИЕ УГОЛОВНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА В 1930-е ГОДЫ И ОСОБЕННОСТИ РЕГУЛИРОВАНИЯ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА БАНДИТИЗМ И ИНЫЕ ДЕЯНИЯ, СОДЕРЖАЩИЕ ЕГО ПРИЗНАКИ
П.В. Максимов
Рассмотрены особенности законотворческой деятельности Советского государства в сфере регулирования уголовной ответственности за бандитизм и другие общественно опасные деяния, содержавшие в себе те или иные признаки бандитизма, в наименее изученный период правовой истории СССР - 1930-е гг. Отмечено, что советской властью был взят курс на последовательное расширение и усиление уголовных репрессий. Указаны причины этого политико-правового явления. Приведены и проанализированы соответствующие нормы действующего тогда УК РСФСР и других актов, принятых в рассматриваемый период.
Ключевые слова: бандитизм; Советское государство; уголовный закон; преступление; наказание; лишение свободы; постановление ЦИК и СНК.
P.V. Maximov. DEVELOPMENT OF CRIMINAL LEGISLATION THE SOVIET STATE IN THE 1930s AND THE PECULIARITIES OF REGULATION OF RESPONSIBILITY FOR BANDITISM AND OTHER ACTS CONTAINING ITS SIGNS
The peculiarities of the legislative activity of the Soviet state in the sphere of regulation of criminal responsibility for banditry and other socially dangerous acts, which contained certain signs of banditry, in the least studied period of the legal history of the USSR - the 1930s, are considered. It is noted that the Soviet authorities have taken a course for the consistent expansion and intensification of criminal repressions. The reasons for this political and legal phenomenon are indicated. The corresponding norms of the then CC RSFSR and other acts adopted in the period under review are given and analyzed.
Keywords: robbery; the Soviet state; criminal law; crime, punishment, deprivation of liberty, the decision of the CEC and SNK.
Уголовное законодательство Советского государства в первые годы после Октябрьской революции 1917 г. развивалось бессистемно, соответствующие акты издавались различными органами советской власти (ВЦИК, СНК, СТО, НКЮ, ВЧК и др.), что можно объяснить чрезвычайно сложной общественно-политической и социально-экономической обстановкой в стране в послереволюционное время. После окончания Гражданской войны, когда наступил период определенной стабилизации общественных отношений, Советское государство сумело наладить процесс кодификации законода-
тельства в различных областях. Вместе с тем следует заметить, что принятые в 1920-х гг. кодексы в дальнейшем получили свое развитие в виде издания достаточно большого количества актов, некоторые из которых существенно меняли начальную законодательную концепцию, что было хорошо видно в 1930-е гг., когда в СССР сформировалась и была закреплена административно-командная система, сопряженная с расширением политических репрессий.
В этом контексте рассмотрим подробнее развитие советского уголовного законодательства об ответственности за бандитизм как со-
