CC BY
73
УДК 316.3
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ СТАНОВЛЕНИЯ
КОНЦЕПЦИИ МАРГИНАЛЬНОСТИ В ИСТОРИИ СОЦИОЛОГИИ
О.Н. Галсанамжилова
Забайкальский государственный гуманитарно-педагогический университет им. Н.Г Чернышевского E-mail: oyuna-79@mail.ru
В статье анализируются теоретические предпосылки концептуализации понятия маргинальности в социологических парадигмах. Хотя основы концепции были разработаны Парком в 20-х гг. XX в., сущность проблемы, которую она ставит, уже затрагивалась в созданных ранее социологических теориях, в частности в теориях марксизма, аномии и социальной мобильности. Данные теории описывают социальные, культурные и экономические процессы, следствием которых, с точки зрения концепции марги-нальности, является состояние маргинальности.
Ключевые слова: маргинальность, теория марксизма, теория аномии, теория социальной мобильности.
THEORETICAL BACKGROUND FOR FORMATION
OF THE MARGINALITY CONCEPT IN HISTORY OF SOCIOLOGY
O.N. Galsanamzhilova
Zabaikalsky State Humanities and Pedagogics University named after N.G. Chernyshevsky E-mail: oyuna-79@mail.ru
The article analyzes theoretical background for conceptualization of the marginality notion in sociological paradigms. Although the concept foundations were elaborated by Park in 1920, the short of the matter was addressed in sociological theories before, e.g. Marxism, theories of anomia and social mobility. These theories describe social, cultural and economic processes that led, in the terms of the marginality concept, to the state of marginality.
Key words: marginality, Marxism, theory of anomia, theory of social mobility.
В условиях масштабных социальных изменений значительные массы людей оказываются в трудной жизненной ситуации или в «ситуации перехода». Практически для всех такое положение связано с кризисом, неопределенностью, с тем, что люди вынуждены приспосабливаться к ситуации нестабильности, неустойчивости социокультурного пространства. Подходя к исследованию проблемы маргинальности, важно отметить, что само понятие «маргинальность» со времени своего появления приобрело достаточно широкий и многозначный характер. В результате функционирования и эволюции термина в меняющихся социальных условиях усложнялись подходы к изучению самого феномена маргинальности. На сегодняшний день, как в мировой, так и в отечественной практике анализа маргинальных явлений среди специалистов не сложилось единого общепринятого представления об этом феномене. Этим можно объяснить тот факт, что в зависимости от контекста исследования меняется объем понятия «маргинальность», соответственно термин приобретает различные смысловые оттенки и значения, указывает на разные социальные объекты, описывает многообразный круг явления. Наиболее развернутую
© Г&лсанамжилова О.Н., 2012
дефиницию маргинальности с указанием ее основных характеристик и факторов, приводящих к маргинализации, дает И.П. Попова. Она определяет мар-гинальность как состояние групп и индивидов в ситуации, которая вынуждает их под влиянием внешних факторов, связанных с резким социально-экономическим и социально-культурным переструктурированием общества в целом, изменять свое социальное положение и приводит к существенному изменению или утрате прежнего социального статуса, социальных связей, социальной среды, а также системы ценностных ориентаций [9, с. 30]. Что касается вопроса о теоретическом статусе концепции маргинальности в социологии, то здесь необходимо отметить следующее обстоятельство. Хотя основы концепции были разработаны Парком в 20-х гг. XX в., сущность проблемы, которую она ставит, уже затрагивалась в созданных ранее социологических теориях, в частности в теориях марксизма, аномии и социальной мобильности. Эти теории не оперируют понятием «маргинальность», но в них на глубоком теоретико-методологическом фундаменте разрабатываются близкие проблемы. Данные теории описывают социальные, культурные и экономические процессы, следствием которых, с точки зрения концепции маргинальности, является состояние маргинальности. Нужно отметить, что вышеназванные теории не дают полного представления о содержании концепции маргинальности на современном этапе ее развития и отражают лишь ее отдельные аспекты. Тем не менее эти исследования важны для понимания сущности маргинальности. Поэтому в данной статье считаем целесообразным сделать теоретический обзор теорий марксизма, аномии и социальной мобильности.
Теория марксизма. Анализ маргинальности, где объектом исследования становятся, прежде всего, социально-изолированные, вытесненные за пределы социальной структуры индивиды и группы, показывает, что изучение данной проблемы начато еще в работах К. Маркса. В своих трудах он анализирует механизм воспроизводства той части населения, которая лишена гражданских прав, а также доступа к средствам производства и системе распределения материальных благ, что приводит к увековечению бедности и бесправия. В этом смысле «понимание маргинальности происходит не от Парка и Стоунквиста, а от Маркса и Энгельса, которые сосредоточиваются, скорее, на социальном, чем на личностном развитии» [15, с. 189]. К. Маркс разработал учение о противоречиях капиталистического способа производства, где конфликт выступает как одна из существенных форм социальных противоречий, что позволяет рассматривать марксизм как основу современной теории конфликта. Он считал, что конфликт - это неизбежная и неотвратимо действующая в социальных системах сила, которая активизируется при некоторых специфических условиях. Маркс полагал, что экономической организации любого общества свойственны такие силы, которые неизбежно порождают революционный классовый конфликт, в основе которого, в частности, может быть рост производства и как следствие - расширение количества относительно избыточного населения.
К. Маркс анализировал капиталистические отношения как процесс отчуждения рабочего от собственности и указывал, что первоначальное накопление капитала есть не что иное, как исторический процесс отчуждения производителя от средств производства. Марксом был вскрыт и проанализирован экономический механизм постоянного воспроизводства избыточной части
населения, как следствие капиталистического способа производства. «Рабочее население, производя накопление капитала, тем самым в возрастающих размерах производит средства, которые делают его относительно избыточным населением, т.е. избыточным по сравнению со средней потребностью капитала в возрастании, а потому излишнее или добавочное рабочее население. Это свойственный капиталистическому способу производства закон народонаселения» [6, с. 589]. Таким образом, в обществе происходят процессы относительного перенаселения, что приводит к созданию резервной армии труда. Она, с одной стороны, служит источником пополнения рабочего класса, а с другой - постоянно умножает ряды той части населения, которую процесс отчуждения производителя от средств производства вытолкнул из общественных структур. «Значительные массы людей, - пишет К. Маркс, - внезапно и насильственно отрываются от средств существования и выталкиваются на рынок труда в виде поставленных вне закона пролетариев» [6, с. 665]. Относительно избыточное население, которое появляется в результате выражения основных противоречий капиталистического способа производства, Маркс обозначал как проблемное и разделял его на «социальный мусор» и «социальный динамит». «Социальный мусор» он характеризовал, как достаточно дорогую, но безвредную ношу для общества. Примером его в современных обществах служат пожилые люди, инвалиды, душевнобольные и умственно отсталые. «Социальный динамит», по его мнению, - это молодые, отчужденные и непостоянные в своих политических взглядах индивиды и группы, которые представляют потенциальную базу социальных потрясений в обществе. Кроме того, К. Маркс отдельно также выделял «низший осадок» избыточного населения, обитающий «в сфере пауперизма». Так, анализируя противоречия, присущие капиталистическому способу производства, он описывает механизм образования периферийных маргинальных слоев. «Поставленный вне закона пролетариат поглощался нарождающейся мануфактурой далеко не с той быстротой, с какой он появляется на свет. С другой стороны, люди, внезапно вырванные из обычной жизненной колеи, не могли столь же внезапно освоиться с дисциплиной своей новой обстановки. Они массами превращались в нищих, разбойников, бродяг - частью из склонности, в большинстве случаев под давлением обстоятельств» [6, с. 662]. К. Маркс указывает, что на основе относительного перенаселения складывается низший слой общества. К нему он причисляет бродяг, преступников, проституток, пауперов и их детей, опустившихся босяков, неработоспособных. Маркс рассматривает пауперизм как крайнюю форму выключения индивидов и социальных групп из системы общественных связей. Таким образом, в своих трудах К. Маркс показал, что абсолютный, всеобщий закон капиталистического накопления приводит к маргинализации. Он описал социально-экономические процессы, следствием которых является образование периферийных социальных слоев, теряющих возможности участвовать в жизни общества. Последние являются объектом исследования с точки зрения структурной маргинальности.
Развивая концепцию Маркса, Энгельс указывал, что объективное развитие производительных сил подводит к рубежу, когда становится неизбежностью коренная перестройка всей технологической базы общественного производства, что обусловливает промышленную революцию в капиталистическом обществе [13, с. 271]. При этом в обществе, охваченном промыш-
ленной революцией, наряду с коренными изменениями в организации производства, глубокой перестройке подвергается социальная структура. Прямым результатом процесса социальной трансформации общества является пополнение социального дна общества не только за счет отдельных потерпевших личный крах людей, но целых перемолотых общественных слоев. Ф. Энгельс утверждает, что этот процесс приобретает такие масштабы, что изменяется смысл социального дна. Теперь речь идет не только о некотором числе преступных элементов, от которых общество может себя обезопасить, а о массах населения, сохранивших социальные связи с индивидами и социальными группами, включенными в общественные структуры, но в то же время отброшенных на положение лишних и отверженных [13, с. 281]. Наиболее отторгнутая от общественных структур часть, относящаяся к этой категории, составляет люмпен-пролетарскую группу, другая часть - группу лиц, находящихся на полпути к десоциализации, но еще окончательно не отторгнутых от исходных социальных слоев и классов.
Таким образом, Маркс и Энгельс при описании социально-экономических явлений и процессов, характерных для периода становления капитализма, не использовали понятия «маргинальность», но вместе с тем, очевидно, что следствием этих процессов является состояние индивидов и социальных групп.
Теория аномии. Данная теория описывает состояние утраты ценностных ориентиров и норм, которое вызывается определенными социальными условиями и социально-экономическими процессами в обществе. Э. Дюркгейм обозначает данное явление как «аномия». В определенной степени оно аналогично феномену маргинальности, одним из критериев которого является состояние нормативно-ценностной неопределенности индивида, находящегося в промежуточном положении между двумя референтными группами. В своей работе «О разделении общественного труда» Э. Дюркгейм рассматривает аномию с точки зрения социальной структуры и трактует ее как тяжелое моральное состояние, порождаемое явлениями «анатомического и физиологического» порядка - развитием социальных органов и несогласованностью их функций, возникающих на базе роста и развития общества. В результате этого «отношения органов не регламентируются, потому что они находятся в состоянии аномии» [3, с. 342]. Нужно заметить, что хотя социология Дюркгейма в целом была направлена против биологических интерпретаций социальной жизни, он испытывал влияние биоорганических направлений в социологии, прежде всего Г Спенсера. Структурно-функциональный анализ Дюркгейма был основан на аналогии между обществом и организмом. Аномия рассматривается как продукт неполного перехода от механической к органической солидарности. Механическая солидарность представляет социальное явление, возникающее в таких типах обществ, где все его члены очень похожи один на другого. Это небольшие общества с примитивной экономикой и минимальным разделением труда. Объективная основа органической солидарности -общества с развитым разделением труда, с высоким уровнем профессиональной специализации. В них преобладает органическая солидарность и они «строятся не на повторении однородных и подобных сегментов, а посредством системы различных органов, каждый из которых играет специальную роль, и которые сами состоят из дифференцированных частей» [3, с. 173]. Социальные явления органической и механической солидарности связаны с существо-
ванием коллективного сознания. Коллективное сознание Э.Дюркгейм определяет как «совокупность верований и чувств, общих в среднем членам одного итого же общества», образующих определенную систему, имеющую собственную жизнь. Функция коллективного сознания - быть регулирующей моральной силой общества. Вместе с тем, общественное разделение труда развивается быстрее, чем находит моральную основу в коллективном сознании. Как следствие, «коллективные чувства становятся бессильны сдерживать центробежные тенденции, которые порождаются разделением труда» [3, с. 336]. В результате этого в условиях перехода от однородного типа социальной структуры, которому соответствует механическая солидарность, к сегментарному типу, где преобладает органическая солидарность, происходит постоянное воспроизводство рассогласованности между потребностями, интересами индивидов и групп и возможностями их удовлетворения. Это и является условием возникновения аномии. Э. Дюркгейм развивает теорию аномии в своей классической работе по исследованию сущности самоубийств [4]. Отношение к самоубийству, как помнит история человеческого рода, было разным и в обществах, и в разные исторические эпохи. В Европе и Америке к самоубийству относятся отрицательно, осуждают самоубийц и христианская, и иудейская религии. На Востоке самоубийства разрешались: в Китае как месть врагу, в Японии - как уход от врага (харакири). Одной из главных социально-исторических причин аномии он называет уничтожение или утрату социальными институтами и группами прежних функций и указывает на то, что аномия порождает систематические отклонения от социальных норм, тем самым, подготавливая и ускоряя перемены в обществе. По мнению Дюркгейма, уровень самоубийств в обществе зависит от совокупности социальных переменных -религиозных, семейных, политических, национальных; несоциальные же факторы воздействуют на самоубийства опосредованно. Э. Дюркгейм отмечает, что среди элементов социальной структуры наиболее важными являются культурные цели и институализированные образцы поведения, т.е. способы достижения этих целей, регламентированные моральными и поведенческими нормами. Социальные нормы играют важную роль в жизни людей. Они управляют их поведением, делают его предсказуемым. Однако «в момент общественной дезорганизации, будет ли она происходить в силу болезненного кризиса или, наоборот, в период благоприятных, но слишком внезапных социальных преобразований, общество оказывается временно неспособным проявлять нужное воздействие на человека» [4, с. 237]. Отсюда выходит, что в обществе разрушаются традиционные стандарты и нормы, не будучи заменены новыми. Он же отмечает, что «никто не знает в точности, что возможно и что не возможно, справедливо и не справедливо, нельзя указать границы между законными и чрезмерными требованиями и надеждами» [4, с. 238]. Соответственно происходит ослабление институциональных способов поведения. В результате общество становится нестабильным, в нем развивается «общее состояние дезорганизации, или аномии» [4, с. 237]. В ситуации аномии, когда нет ясных стандартов поведения, индивиды испытывают состояние тревоги, запутанности и дезориентации, некий страх перед неопределенностью. Здесь нужно подчеркнуть, что такие же характеристики свойственны индивиду, находящемуся в состоянии маргинальности. В рамках этой точки зрения, индивид оказывается в промежуточном положении между культурными, клас-
совыми, сословными, профессиональными группами. Нормы, ценности, представления и модели поведения в этих группах различаются. Это приводит к рассогласованности, противоречивости и неконгруэнтности нормативных и ценностных стандартов индивида. Нормативная система, интериоризованная человеком в передающей группе, требует радикального изменения. Маргинал на индивидуальном уровне осуществляет переход от нормативно-ценностной системы одной группы к нормативно-ценностной системе другой социальной группы, и на определенный промежуток времени оказывается в состоянии неопределенности, разрегулированности норм и ценностей, что в свою очередь Э. Дюркгейм на уровне общества определяет как аномию. Здесь важно отметить, что понятие аномии относится к состоянию социальной системы, а понятие маргинальности - к положению индивида или группы в этой системе и к его индивидуальным социально-психологическим характеристикам. Но вместе с тем мы полагаем, что состояние маргинальности как нормативно-ценностной разрегулированности может возникать вследствие анемичного состояния общества. Разработку теории аномии продолжил Р Мертон. Он рассматривал аномию с позиции конфликта норм в культуре. Изучая социальную структуру американского общества, Мертон указывает, что американская культура близка к полярному типу. Для нее характерно акцентирование на цели - достижении успеха без соответствующего акцентирования законных способов его достижения. «Превознесение цели порождает в буквальном смысле слова, деморализацию, т.е. деинституционализацию средств» [7, с. 121], что в свою очередь ведет к дестабилизации общества и к развитию аномии. По Мертону, аномия - результат несогласованности, конфликта между разными элементами ценностно-нормативной системы общества и законными институциональными средствами их достижения. В данных условиях происходят изменения в поведении людей, формируются различные типы поведения (приспособления) индивидов в обществе. Мертон обозначает их как конформность, ритуализм, инновация, ретритизм и мятеж [7, с. 104]. Данные дефиниции в определенной степени соотносятся со статусом маргинальной личности. Инновация заключается в использовании институционально запрещаемых средств достижения богатства и власти [7, с. 105]. Так, культурное акцентирование в обществе денежного успеха для всех и социальная структура, сильно ограничивающая практическое использование для этого одобряемых большинством средств, вызывает инновационное поведение и побуждает индивидов к отклоняющемуся поведению. В свою очередь определенные виды деви-антного поведения могут рассматриваться с точки зрения маргинального поведения как своего рода пограничного поведения, которое в принципе при определенных предпосылках может смещаться к девиантному поведению или пересекаться с ним.
Ретритизм как тип приспособления предполагает отвержение как культурных целей, так и институциональных средств. Данный способ приспособления подразумевает, что индивиды находятся в обществе, однако не принадлежат к нему, «в социологическом смысле они являются подлинными чужаками» [7, с. 91]. В эту категорию Мертон включает отверженных, изгнанных, бродяг, праздношатающихся, алкоголиков, наркоманов, т.е. группы лиц, составляющих асоциальную часть или социальную периферию общества с позиции концепции маргинальности.
Итак, можно отметить, что феномен аномии характеризуется следующими признаками:
• неопределенность и рассогласование ценностно-нормативной системы общества и утрата его членами устоявшихся социальных норм;
• отсутствие чувства принадлежности к конкретной социальной группе, потеря социальных связей и отчуждение от общества;
• несоответствие между универсальными целями и ожиданиями, одобряемыми в конкретном обществе, и институциональными средствами их достижения;
• относительно высокая частота отклоняющегося и саморазрушительного поведения.
Данные признаки очевидным образом тождественны основным характеристикам маргинальных субъектов. Маргинальное состояние также характеризуется нормативной и ролевой неопределенностью, исключением индивида из системы социальных связей и кризисом самоидентификации индивида, которые рассматриваются как критерии маргинальности. Это позволяет сделать вывод, что теория аномии, не используя понятия маргинальности, со своих позиций описывает социальные процессы, которые ведут к состоянию марги-нальности. Таким образом, она может быть использована для более глубокого понимания сущности маргинальности.
Теория социальной мобильности. Методологический анализ маргинально-сти неразрывно связан с процессами, происходящими в социальной структуре, которые обычно рассматриваются в рамках социально-стратификационного подхода. Для исследования маргинальности с позиции данного подхода важным является такой составляющий компонент, как категория социальной мобильности. Состояние маргинальности неразрывно связано и возникает в результате изменения индивидом или группой своего социального положения, т.е. в процессе социального перемещения. В свою очередь, совокупность социальных перемещений людей - изменение индивидом или группой места, социального статуса, занимаемого в стратификационной структуре общества, называется социальной мобильностью. Таким образом, маргинальность является следствием социальной мобильности. Впервые на это указал Е. Хьюз, который отметил, что маргинальность следует рассматривать не только как продукт культурных смешений, но и как результат различных видов социальной мобильности [14, с. 59].
Термин «социальная мобильность» был введен П.А.Сорокиным. Он понимал под социальной мобильностью «любой переход индивида, или социального объекта, то есть всего того, что создано или модифицировано человеческой деятельностью, из одной социальной позиции в другую» [12, с. 373]. Сорокин выделяет два основных типа социальной мобильности: горизонтальный и вертикальный. Под горизонтальной мобильностью понимается переход индивида или социального объекта от одной социальной позиции к другой, лежащей на том же уровне, примерами служат семья, религиозная группа, смена места жительства. Вертикальная же мобильность «подразумевает те отношения, которые возникают при перемещении индивида или социального объекта из одного социального пласта в другой» [12, с. 374]. Это совокупность взаимодействий, способствующая переходу индивида или социального объекта из одного социального слоя в другой. В свою очередь, в зависимости от направления переме-
щения вертикальная мобильность подразделяется на восходящую и нисходящую, т.е. социальный подъем и социальный спуск. Вертикальная мобильность в различной степени присутствует в любом обществе. Для того, чтобы был возможен процесс перехода или перемещений индивидов вверх или вниз из одного социального слоя в другой, «между слоями должны существовать некие «мембраны», «лестницы»» [12, с. 392]. Проводится некая параллель вертикальной мобильности, где общество сравнивается с большим домом с лифтами, на которых его обитатели перемещаются из одного социального слоя в другой. И в качестве «социальных лифтов» перемещения выступают такие институты, как армия, брак, образование, церковь, политические и профессиональные организации. Они исполняют роль каналов социальной циркуляции. Рассмотрев ключевые понятия концепции социальной мобильности, попытаемся привлечь ее для исследования маргинальности с целью уточнения эмпирических границ этого социологического конструкта. Очевидно, что с позиции теории социальной мобильности результатом перемещения является обретение индивидом новой социальной позиции в социальной структуре общества. В случае, когда индивид не «вписывается» в систему новых связей, и происходит резкое перемещение его вниз по социальной лестнице, можно констатировать, что субъективная изменчивость его ограничена. Появляется опасность отторжения его от общества, превращения в изгоя - преступника, бродягу, нищего и т.д. [1, с. 38]. Кроме того, нужно отметить, что социальная мобильность зависит от подвижности субъективного мира индивида, от его умения приноровиться, приспособиться к меняющейся ситуации. Процесс маргинализации сопровождается утратой индивидом субъективной идентификации с определенной группой, сменой социально-психологических установок. Это вынуждает маргиналов к социальным перемещениям и в горизонтальном и в вертикальном направлениях. Как уже отмечено выше, само понятие «мар-гинальность» связано с такими категориями, как «переходность» и «промежуточность». В том случае, когда этот «переход» может затянуться - индивид как бы «зависает» между социальными группами (профессиональными, этническими, политическими, экономическими) - и прежде чем он изменит свое социальное положение, у него формируются определенные установки, вызываемые субъективной оценкой собственных возможностей. В зависимости от самооценки положения в группе, индивид формирует уровень притязаний и вырабатывает соответствующую стратегию поведения. Возможно также, что в результате интенсивной нисходящей социальной мобильности индивид может быть вообще вытеснен за пределы социальной структуры, оказавшись на социальной периферии вне системы общественных связей. В данном случае состояние маргинальности диагностируется по факту перемещения в «окраинную» социальную группу. Как видим, процессы социальной мобильности связаны с явлением маргинальности, или ведут к обретению индивидом маргинального статуса. В связи с этим можно добавить, что, по мнению ряда исследователей, «любое перемещение в социальном пространстве ведет к временному состоянию маргинальности» [5, с. 78].
Остановимся далее на рассмотрении взаимосвязи разных видов социальной мобильности и маргинальности. Начнем с горизонтальной мобильности. В научной литературе в качестве данного вида социальной мобильности часто указывается миграция как процесс изменения постоянного места проживания
индивидов или социальных групп, выражающийся в перемещении в другой регион, географический район или другую страну. Также необходимо подчеркнуть, что процессы миграции связаны и с явлением вертикальной мобильности, так как они в большинстве случаев сопряжены с потерей статуса, работы, сменой профессии, изменением уровня доходов. Взаимосвязь процесса миграции с маргинальностью найдет отражение в дальнейшем в работе Р.Э. Парка. Условием, приводящим к маргинальности, он считал движение народов и рас вследствие развития торговли и рынка, возникновения городов. Парк описал явление культурной маргинальности, которое возникает в результате миграции индивидов в иную культурную среду. Вместе с тем процессы горизонтальной мобильности могут быть также связаны с территориальными перемещениями в пределах одного народа, или одной страны. В этом случае горизонтальная мобильность ведет к состоянию структурной маргинальности индивидов и групп и, как правило, затрагивает группы беженцев, вынужденных переселенцев, «экономических» мигрантов, сезонных рабочих и т.д. Отсюда следует, что горизонтальная мобильность может приводить к формированию как культурной, так и структурной маргинальности индивидов и групп. В вертикальной мобильности выделяют три основные формы - экономическую, профессиональную, политическую, в которых роль каналов вертикальной циркуляции играют соответственно доходы, профессия, идеологические или политические позиции. Учитывая это, можно выделить следующие виды социальных перемещений, в результате которых возможно формирование маргинального состояния индивидов и групп: социально-профессиональные, экономические, политические. Следует учитывать при анализе процессов социальной мобильности, что будучи одной из важнейших характеристик динамики социальной структуры она сама подвержена интенсивным изменениям, которые в свою очередь приводят к различным социальным последствиям. Это позволяет «трактовать социальную мобильность как динамический процесс по отношению не только к социальной структуре данного общества, но и к их собственному состоянию и функционированию» [10, с. 17]. Таким образом, можно сделать вывод, что теория социальной мобильности рассматривает маргинальность как следствие различных видов социальных перемещений и определяет существование сложных причинно-следственных связей между возникновением состояния маргинальности и процессами горизонтальной и вертикальной мобильности.
Литература
1. Василенко И.В. Человек в социуме: мотивация и мобильность. Волгоград: Перемена, 1998. 171 с.
2. Волкова О.А. Социологическая модель социальной работы в условиях маргинализации: монография. Челябинск: ИИУМЦ «Образование», 2006. 166 с.
3. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М.: Наука, 1991. 574 с.
4. Дюркгейм Э. Самоубийство. Социологический этюд / Пер. с фр. Ильинского. М.: Мысль, 1994. 339 с.
5. Маргинальность в современной России: Коллективная монография / Балабанова Е.С., Берлуцкая М.Г и др.; М.: МОНФ, 2000. 208 с.
6. Маркс К., Энгельс Ф. Капитал. Критика политической экономии. Процесс производства капитала // Избранные сочинения в 9 т. Т. 7 М., 1987 С. 589-665.
7 Мертон Р. Социальная структура и анатомия // Социологические исследования. 1992. № 2. С. 118-124; № 4. С. 91-96.
8. Нечаева О.В. Взаимосвязь миграции, маргинальности и преступности // Миграция. Межэтнические отношения. Преступность: сборник статей / Под ред. А.П. Кузнецова, Е.А. Логинова. Нижний Новгород: Нижегородская правовая академия, 2005. 256 с.
9. Попова И.П. Маргинальность. Социологический анализ. М.: Союз, 1996. 77 с.
10. Региональные проблемы социальной мобильности / Отв. ред. Ф.Г Филиппов. М.: АН СССР, 1991. 142 с.
11. Смирнов П.И. О социологическом моделировании общественной эволюции // Социологические исследования. 2004. № 8. С. 12-22.
12. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество / Общ. ред., сост. и предисл. А.Ю. Со-гомонов; пер. с англ. М.: Политиздат, 1992. 543 с.
13. Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К., Энгельс Ф. Собрание сочинений в 50 т. Т. 20. М., 1956. С. 271-281.
14. Hughes E.C. Social change and status protest: An essay on the marginal man // Phylon-Atlanta, 1945. Vol. 10. № 1. P 59-65; 366-376.
15. Manchini B.J. No owner of soil: The concept of marginality revisited on its sixtieth birthday // Intern, rev. of mod. sociology. New Delhi, 1988. Vol 18, № 2. P 182-204.
Bibliography
1. Vasilenko I.V. Chelovek v sociume: motivacija i mobil'nost'. Volgograd: Peremena, 1998. 171 p.
2. Volkova O.A. Sociologicheskaja model' social'noj raboty v uslovijah marginalizacii: mo-nografija. Cheljabinsk: IIUMC «Obrazovanie», 2006. 166 p.
3. Djurkgejm Je. O razdelenii obwestvennogo truda. Metod sociologii. M.: Nauka, 1991. 574 p.
4. Djurkgejm Je. Samoubijstvo. Sociologicheskij jetjud / Per. s fr. Il'inskogo. M.: Mysl', 1994. 339 p.
5. Marginal'nost' v sovremennoj Rossii: Kollektivnaja monografija / Balabanova E.S., Ber-luckaja M.G. i dr.; M.: MONF, 2000. 208 p.
6. Marks K., Jengel's F. Kapital. Kritika politicheskoj jekonomii. Process proizvodstva kapi-tala // Izbrannye sochinenija v 9 t. T. 7. M., 1987. P 589-665.
7 Merton R. Social'naja struktura i anatomija // Sociologicheskie issledovanija. 1992. № 2. P 118-124; № 4. P 91-96.
8. Nechaeva O. V. Vzaimosvjaz' migracii, marginal'nosti i prestupnosti // Migracija. Mezhjet-nicheskie otnoshenija. Prestupnost': sbornik statej / Pod red. A.P Kuznecova, E.A. Logi-nova. Nizhnij Novgorod: Nizhegorodskaja pravovaja akademija, 2005. 256 p.
9. Popova I.P. Marginal'nost'. Sociologicheskij analiz. M.: Sojuz, 1996. 77 p.
10. Regional'nye problemy social'noj mobil'nosti / Otv. red. FG. Filippov. M.: AN SSSR, 1991. 142 p.
11. Smirnov P.I. O sociologicheskom modelirovanii obwestvennoj jevoljucii // Sociologicheskie issledovanija. 2004. № 8. IP 12-22.
12. Sorokin P.A. Chelovek. Civilizacija. Obwestvo / Obw. red., sost. i predisl. A.Ju. Sogomonov; per. s angl. M.: Politizdat, 1992. 543 p.
13. Jengel's F. Anti-Djuring // Marks K., Jengel's F Sobranie sochinenij v 50 t. T. 20. M., 1956. P 271-281.
14. Hughes E.C. Social change and status protest: An essay on the marginal man // Phylon-Atlanta, 1945. Vol. 10. № 1. P. 59-65; 366-376.
15. Manchini B.J. No owner of soil: The concept of marginality revisited on its sixtieth birthday // Intern, rev. of mod. sociology. New Delhi, 1988. Vol 18, № 2. P 182-204.
