CC BY
74
О.А. Малютина
Малютина Оксана Александровна
адъюнкт кафедры управления и информационно-технического обеспечения деятельности ОВД Нижегородской академии МВД России
E-mail: maljutinaoa@rambler.ru
Теоретические аспекты описания при расследовании экономических преступлений
Протоколы следственных действий — основной источник доказательств в расследовании по делам экономической направленности. Решение проблемы совершенствования содержательной стороны протоколов позволит повысить эффективность процесса собирания и закрепления доказательств как стадии доказывания.
Содержание этого вида процессуальных документов — синтез языка криминалистики, уголовного и уголовно-процессуального права и языка обыденного общения. К направлениям совершенствования языка протоколов можно отнести развитие языка криминалистического описания; интегрирование категорий науки криминалистики в протоколы следственных действий; использование всего многообразия форм фиксации.
Взаимодействие языка практики и языка науки способствует сохранению в протоколах значимой информации и ее использованию в доказывании.
Investigation record as a basic evidence source is of great importance when cases in the sphere of economics must be investigated. Improvement of the record contents will provide increasing the effectiveness of collecting and fixing the evidence as a stage of proof.
The contents of such procedural documents are synthesized by the language of criminalistics, criminal law, criminal procedure and the everyday language. Language development, integration of the scientific categories of criminalistics into an investigation record, use of various fixation forms max be involved in the improvement of the record language.
When interacting, the language of practice and the language of science contribute in keeping the important information in the records and using it in proof.
В современных условиях развития высокотехнологичной экономики возрастает значение активных мер, направленных на предупреждение внешней и внутренней агрессии. Среди многочисленных средств обеспечения экономической безопасности особое внимание отведено поддержанию правопорядка. Достижению этой цели способствует объективное, полное и своевременное выявление, раскрытие и расследование уголовных дел.
Интенсивное развитие информационного общества позволяет использовать новейшие достижения науки и техники не только в деятельности по выявлению, раскрытию и расследованию преступлений, но и в преступных целях. В динамично меняющемся современном мире, наряду с новейшими методами, стоящими на вооружении правоохранительных органов, появляются новые средства и орудия совершения преступления, возникают новые объекты, несущие в себе криминалистически значимую информацию, порождая необходимость ее исследования для последующего использования в процессе доказывания. Появление новых объектов описания предполагает дальнейшее совершенствование указанного метода при работе со следами, что не представляется возможным без рассмотрения некоторых теоретических аспектов.
В соответствии с современной системой методов науки криминалистики описание отнесено к общенаучной группе методов1 и широко применяется в науке и практике. Указанный метод рассматривается в криминалистике также с точки зрения основы для словесной формы фиксации доказательственной информации2 и как способ выражения выводов следователя3.
В сегодняшнем понимании метод описания представляет собой перечисление существенных и несущественных признаков предмета, позволяющих однозначно выделить интересующий объект из группы. Рассматривая описание как функцию4 или как этап научного познания5, отметим наличие и использование при этом систем обозначений, принятых в науке (специальных языковых средств, составляющих язык науки) или средств обыденного языка.
Распространенное использование в уголовном судопроизводстве метода описания обусловлено следующими факторами:
— информационным характером процесса доказывания;
— преимущественно ретроспективной направленностью процесса доказывания;
— коммуникационной и удостоверительной направленностью уголовного судопроизводства и
распространением протоколов следственных действий в качестве источников доказательств;
— необходимостью исключения искажения или (и) потери важной информации, полученной из различных источников, а также в ходе ее передачи от одного субъекта уголовного судопроизводства к другому.
Историко-правовое исследование описания как метода криминалистики показало, что указанная система развивалась по пути детализации и конкретизации входящих в нее элементов. Основным путем процессуальной реализации метода описания является фиксация доказательств. В уголовно-процессуальной и криминалистической литературе содержится достаточно подробное исследование учения о фиксации доказательственной информации и его практического применения. Поэтому мы остановимся лишь на рассмотрении возможности использования терминологии в криминалистическом описании и совершенствовании протоколов следственных действий посредством использования в его содержательной части языковых средств науки.
Полагаем, что поиск путей совершенствования языка процессуальных документов как источника доказательств невозможен без исследований в области теории отражения и языка криминалистики как одной из составляющих языка протокола следственных действий.
Теория отражения в криминалистике, положенная в основу всего процесса доказывания и передачи информации, достаточно подробно исследовалась учеными-криминалистиами6. Анализируя высказанные по данному вопросу мнения, полагаем, что отражение в процессе доказывания имеет многоуровневую структуру, каждая ступень которой предполагает дальнейшую интерпретацию и использование полученного в ходе уголовного судопроизводства результата. Структура отражения в процессе выявления, раскрытия и расследования преступления выглядит следующим образом:
1. Отражение преступного деяния в материальной среде (ее изменение) или сознании очевидцев — образование следов преступления.
2. Отражение следа в сознании субъекта, проводящего расследование.
3. Отражение познанного и зафиксированного в процессуальных документах — протоколах следственных действий.
Каждой из выделенных ступеней отражения соответствует определенный вид деятельности субъекта по выявлению, раскрытию и расследованию преступлений. Первый и второй аспект отражения — это положения, основанные на одном из важнейших принципов материалистической диалектики — свойстве отражения, то есть запечат-ления изменений в живой и неживой природе в виде материальных или идеальных следов.
Третья ступень отражения взаимосвязана с учением о языке, учением о фиксации доказательственной информации и, соответственно, приме-
нением метода описания. Представляется, что это проблема соотношения естественного и искусственного языка в протоколе следственных действий, проблема применения категорий криминалистики для отражения фактических данных.
Определение соотношения искусственного и естественного языка при использовании метода описания в протоколе, выбор пути его совершенствования представляются невозможными без рассмотрения сущности протоколов как источника доказательств, требований к ним и применяемого языка.
Протоколы следственных действий представляют собой результат познания и декодирования следов преступного деяния. Это одна из процессуальных форм закрепления сведений, имеющих значение для уголовного дела7. Являясь выражением коммуникативной и удостоверительной стороны доказывания, этот процессуальный документ должен соответствовать целому ряду требований. В череде последних можно выделить три большие группы.
1. Требования к порядку оформления протоколов следственных действий: четкое деление процессуального акта на вводную, описательную и заключительную части8, упорядоченность и последовательность описания (ч. 4 ст. 166, ч. 2 ст. 180 УПК РФ), непосредственность составления протокола, разъяснение прав и обязанностей участников (ч. 10 ст. 166, ч. 2 ст. 218 УПК РФ), указание на применение технических средств при его составлении (ч. 5 ст. 166 УПК РФ), внесение в содержание протокола уточнений и дополнений после ознакомления с текстом документа (ч. 6 ст. 166 УПК РФ), предъявление протокола участвующим лицам и удостоверение его подписям), указание и на право составления документа строго определенным участником уголовного судопроизводства9.
2. Требования к содержанию протокола (указание места и даты производства следственного действия; времени его начала и окончания; должности, фамилии и инициалов лица, составившего протокол, иные данные о его личности).
3. Требование к языку протокола (составление на русском языке, четкость стиля, понятность, определенность и постоянство терминологии, логическая последовательность и стройность изложения)10.
Эти требования создают необходимые условия для правильного полного и точного фиксирования проводимых следственных действий. Преувеличить их роль и обязательность исполнения достаточно сложно. Это связано в-первую очередь с тем, что фактические данные приобретают характер доказательственной информации лишь тогда, когда они познаны следователем и результаты познания отражены в материалах дела, а именно в протоколах следственных действий.
Несмотря на законодательное закрепление требований к процессуальным актам и длительную историю применения протоколов следственных действий в качестве доказательств по уголов-
ному делу, на сегодняшний день отмечается ряд недостатков, встречающихся при их оформлении: отсутствие логики изложения материала, повторы, многозначность. Несовершенство содержательной стороны протоколов лишает участников уголовного судопроизводства возможности четко и оперативно извлекать информацию из данного документа. Отметим, что при всем многообразии исследований в области источников доказательств в уголовном процессе11 комплексное исследование феномена «протокольного языка», требований к оформлению его содержательной стороны, описанию в протоколе и возможностей его совершенствования отсутствует.
Остановимся на требованиях к языку протокола более подробно. Первое упоминание о «языке протоколов» встречается в исследованиях польских авторов12. В российской правовой науке вопросам изучения языка протоколов посвящены работы Е.Е. Подголина и А.И. Михайлова13.
«Протокольный язык» представляет собой синтез языка науки уголовного, уголовно-процессуального права, криминалистики, целого ряда специальных отраслей (техники, медицины и т. д.) и обыденного языка. Из множества составляющих этой разновидности языка языку науки уголовного и уголовно-процессуального права посвящено немало работ14, а о криминалистической составляющей сказано очень мало.
Язык, в особенности язык процессуальных документов, — это не только лингвистика, но и логика. Логичность означает, что документ в целом и отдельные его части изложены в строгой последовательности, при которой каждое последующее положение закономерно вытекает из предыдущего, а содержащиеся в нем выводы разумно и обстоятельно мотивированы15 (если наличие выводов предусмотрено данным документом). Логичность процессуального документа достигается и соблюдением требований, предъявляемым к описанию предметов и документов16.
Проанализировав литературу по исследуемой проблеме, было выявлено, что существующие на сегодняшний день требования к протоколу следственного действия касаются формы, порядка и последовательности описания проводимых действий. Большинство требований, касающихся языка протокола, либо не сформулированы, либо заимствованы из области создания нормативных актов, что порождает некоторые противоречия.
Первое противоречие заключается в противопоставлении лаконичности дословной записи показаний. Лаконичность, или, как упоминается в некоторых источниках, экономичность17, предусматривает отсутствие в тексте документа неоправданных повторов, многословия при описании того или иного предмета, лишних слов и оборотов. Чем лаконичнее изложен текст, тем лучше и легче воспринимается он читающим или слушающим. Тогда как требование «по возможности дословной записи показаний», содержащееся в ч. 2 ст. 190
УПК РФ18, предполагает запись всех речевых оборотов, используемых допрашиваемым, что не исключает многословия, повторов. Считается, что таким образом достигается точность и соблюдается принцип законности при составлении процессуальных актов.
Ко второму противоречию можно отнести соотношение точности и доступности изложения.
По мнению Е.Е. Подголина и А.И. Михайлова, точность формулировок в свободном тексте протокола достигается правильным применением терминов, использованием языковых средств (слов и словосочетаний), которые соответствуют содержанию полученной следователем информа-ции19. В то же время точность должна соотноситься с ясностью и простотой изложения, что влечет за собой доступность понимания. Если заменить специальные термины описательными выражениями, это приведет к неопределенности и расплывчатости формулировок.
Третье противоречие заключается в соотношении доступности и стремления к устоявшимся формам, стабильным оборотам и формулировкам.
Полагаем, что для устранения противоречий и совершенствования языка протокола может быть применена его частичная формализация. Применительно к «протокольному» языку она означает, что для выражения одной и той же мысли используется один и тот же ряд слов или приемов, применяемых в определенной последовательности. В тексте процессуальных документов применяются стандартные термины, стереотипные фразы и выражения, устоявшиеся языковые конструкции.
Сегодня в нормативных документах многочисленны внешние формализованные признаки, детально разработана структурная формализация документа (примером служат рекомендованные к использованию СК при МВД России образцы процессуальных документов), текст протокола имеет четкую, графически выраженную письменную форму (ч. 2 ст. 166 УПК РФ). Однако этот этап развития языковых средств коммуникации не должен быть навязчивым стремлением к созданию полностью формализованного языка, так как всегда существует та часть языка, которая не поддается формализации20.
В рамках использования формализации, развития «протокольного» языка и совершенствования описания в протоколах следственных действий предлагаем:
1. Интегрирование уже имеющихся и распространение новых точных понятий, а возможно, и фундаментальных категорий, свойственных языку криминалистики как науки, в язык протокола следственных действий.
Категории криминалистики — это разновидность понятий, форма мышления, отражающая предметы (вещи, события, процессы и т. д.) в их существенных признаках21. Исходя из этого определения, возможность применения категорий науки в протоколах следственных действий может представляться весьма спорной.
тривуня молодых ученых
Отметим, что, употребляя термин «категории», мы понимаем под ним какой-либо знак, упуская из виду тот факт, что сущность категории может быть раскрыта посредством ее значения (на практике — описания).
Поэтому, говоря об интегрировании категорий в протокол следственного действия, следует вести речь об употреблении в протокольном языке и знака, и его содержания. Примером использования в протоколе категории криминалистической науки посредством раскрытия ее сущностных черт может служить криминалистическая характеристика преступления. Процессуальные документы содержат описания ее составляющих элементов: субъекта преступления (протокол опознания, допроса и т. д.), следов (протокол осмотра, обыска, выемки), ситуации совершения преступления (протокол осмотра места происшествия), способа совершения преступления (протокол осмотра, допроса, обыска и т. д.).
В случае рассмотрения категорий как понятия/ знака, отражающего предмет, можно говорить о недоступности его понимания широкой аудитории и предназначении для использования определенным кругом ученых. Возникающая проблема доступности понимания использованных категорий науки должна решаться обычным в таких случаях путем — употреблением этимологически точного понятия. Заметим, что за формированием основных понятий криминалистики очень внимательно следил в своих работах P.C. Белкин (в частности, в «Курсе криминалистики»22), вступая в дискуссии, поправляя, уделяя тем самым этому процессу большое внимание.
2. Использование в процессе выявления, раскрытия и расследования уголовного дела всех допустимых средств, способов и приемов фиксации, включение приложений, которые, поясняя, более точно отражают проведенное следственное действие.
3. Дополнение закона статьями, определяющими содержание словесной, графической, наглядно-образной и предметной форм описания хода и результатов следственных действий, процесса и результатов экспертного исследования.
4. Разработка иерархии языковых средств, применимых наряду с существующими методиками для описания отдельных объектов в ходе производства следственных действий.
Таким образом, совершенствование содержания протоколов посредством распространения научного языка на юридическую практику позволяет не только внести коррективы в разработку метода описания, языка науки, но и оптимизировать процесс сбора доказательств, источником которых выступают протоколы следственных действий. Разумное употребление категорий науки позволит свести к минимуму возможности искажения криминалистически значимой информации, что положительно отразится на процессе раскрытия и расследования преступной деятельности в самых различных сферах.
Примечания
1. См.: Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы. Общая и частные теории. — М., 1987. — С. 122.
2. См.: Веселова Ю.А. Протоколирование и дополнительные методы фиксации доказательств в уголовном процессе: Дис... канд. юрид. наук. — СПб., 2005. — С. 36.
3. См.: СабировХ.А. Протоколы следственных действий как вид доказательств в российском уголовном процессе. — Красноярск, 2000. — С. 63.
4. См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. — М., 1984. — С. 680.
5. См.: философский энциклопедический словарь. — М., 1997. — С. 481.
6. См.: Белкин P.C. Ленинская теория отражения и методологические проблемы советской криминалистики. — М., 1970. — С. 22; Каминский А.М. Теоретические основы криминалистического анализа преступной деятельности и возможности его практического использования: Монография. — Ижевск, 2006. — С. 44.
7. См.: Карнеева Л.М. Доказательства и доказывание в уголовном процессе. — М., 1994. — С. 40; Уголовный процесс: Учебник / Под ред. К.ф. Гуценко. — М., 1997. — С. 129.
8. См.: Сереброва С.П. Процессуальные документы, сроки, процессуальные издержки // Уголовный процесс России: Учебник / Науч. ред. В.Т. Томин. — М., 2003. — С. 163.
9. См. там же. — С. 165.
10. См. там же. — С. 159—160.
11. См., например: АнищикО.О. Средства закрепления хода и результатов следственных действий и их доказательственное значение: Дис. канд. юрид. наук. — Самара, 2002. — С. 211; Веселова Ю.А. Протоколирование и дополнительные методы фиксации доказательств в уголовном процессе: Дис. канд. юрид. наук. — СПб., 2005. — С. 161; Костенко Р.В. Доказательства в уголовном процессе: концептуальные подходы и перспекривы правового регулирования: Автореф. дис... д-ра юрид. наук. — СПб., 2006. — С. 35; Сабиров Х.А. Протоколы следственных и судебных действий как вид доказательств в российском уголовном процессе: Автореф. дис. канд. юрид. наук. — Краснодар, 2000. — С. 24.
12. Wroblewski J. Jesik prawny i prawniczi. — Krakow, 1948; Mellinkoff D. The language of the law. — Boston; Toronto, 1963. См.: Язык закона / Под ред. А.С. Пигол-кина. — М., 1990. — С. 16.
13. См.: Подголин Е.Е. О протокольном языке // Вопросы совершенствования предварительного следствия. — Л., 1974.— Вып. 2; Подголин Е.Е. Вопросы языка и речи в работе следователя // Проблемы повышения эффективности предварительного следствия. — Л., 1976.
14. См: Витгенштейн Л. философские работы: В 2 ч. — М., 1994. — Ч. 1. — С. 163, 170; Белкин Р.С. Ленинская теория отражения и методологические проблемы советской криминалистики. — М., 1970. — С. 61; Белкин Р.С. Общая теория советской криминалистики. — Саратов, 1986. — С. 248; Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы. Общая и частные теории. — М., 1987. — С. 98; Белкин Р.С. Курс
криминалистики: В 3 т. — М., 1997. — Т. 1: Общая теория криминалистики. — С. 265; и т. д.
15. См.: Альшевский Т.В. Образцы процессуальных документов по уголовным делам: Практическое пособие. — М., 1976. — С. 6.
16. См., например: Топорков А.А. Словесный портрет: Практическое пособие. — М., 1999. — С. 8—9.
17. См., например: РандалуХ.А. ЭВМ и язык правовых актов // Советское государство и право. — 1981. — № 1. — С. 116—118.
18. См.: Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 года № 174-ФЗ //
Собрание законодательства РФ. — 2001. — № 52. — Ч. I. — Ст. 4921.
19. См.: ПодголинЕ.Е. Вопросы языка и речи в работе следователя // Проблемы повышения эффективности предварительного следствия. — Л., 1976. — С. 25; Язык закона / Под ред. А.С. Пиголкина. — М., 1990. — С. 26.
20. См.: Ивакина H.H. Профессиональная речь юриста: Учебное пособие — М., 1997. — С. 5.
21. См.: Кириллов В.И. Логика / В.И. Кириллов, А.А. Старченко. — М., 2004. — С. 30; Белкин P.C. Курс криминалистики: В 3 т. — М., 1997. — Т. 1. — С. 264.
22. См.: Белкин P.C. Указ. соч. — С. 268—269.
Д.Н. Маринкин
Маринкин Денис Николаевич — адъюнкт кафедры криминалистики Нижегородской академии МВД России
E-mail: mdn444@rambler.ru
Содержание признаков криминальной ситуации в деятельности управленческого персонала товариществ собственников жилья и некоторые особенности их выявления
Управленческий персонал товариществ собственников жилья, вступая в сговор, изменяет истинное содержание первичных документов, искажает данные бухгалтерского и налогового учета, создавая резервы для последующих хищений денежных средств. В статье раскрывается содержание признаков криминальной ситуации в деятельности руководства товариществ собственников жилья, приводится комплекс оперативно-разыскных мероприятий и первоначальных следственных действий по их выявлению, фиксации и использованию в процессе доказывания преступной деятельности управленцев товариществ собственников жилья.
The administrative personnel of associations of proprietors of habitation, entering arrangement, changes the true maintenance of primary documents, deforms data accounting and the fiscal accounting, creating reserves for the subsequent plunders of money resources. In article the maintenance of signs of a criminal situation in activity of a management of associations of proprietors of habitation reveals, the complex of operatively-search actions and initial investigatory actions on their revealing, fixing and use in the course of proving of criminal activity of managers of associations of proprietors of habitation is resulted.
Российским законодательством, регулирующим сферу жилищно-коммунального комплекса, установлено три способа управления многоквартирными домами:
— непосредственное управление собственниками помещений в многоквартирном доме;
— управление товариществом собственников жилья (ТСЖ) либо жилищным кооперативом или иным специализированным потребительским кооперативом;
— управление управляющей организацией1.
В настоящее время, несмотря на принимаемый
Правительством РФ комплекс мероприятий по реорганизации и улучшению сложившейся ситуации, в жилищно-коммунальном комплексе имеют место следующие противоправные деяния2:
— незаконное предпринимательство;
— уклонение от уплаты налогов с организации;
— хищение имущества и денежных средств, а также их нецелевое использование;
— взятки и коммерческий подкуп руководителей государственных и муниципальных структур в процессе распределения заказов управляющими организациями на проведение ремонтных работ жилищной инфраструктуры;
— банкротство управляющих организаций (компаний) как средство ухода от ответственности и невыполнение взятых на себя обязательств;
— легализация, то есть придание законной формы незаконно полученным в указанных случаях доходам.
В качестве субъектов криминальных схем в сфере жилищно-коммунального комплекса могут участвовать:
