CC BY
31этого феномена позволит получить результаты, которые расширят объем знаний о концептуальной системе человека.
Литература
1. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во 2-й половине ХХ века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца 20 века: Сб. статей. — М., 1995. — С. 144-238.
2. Алпатов В.М. Об антропоцентричном и системоцентричном подходах к языку // Вопросы языкознания 1993. №3. — С. 15-27.
3. Kövecses Z. Metaphor. Does it constitute or reflect cultural models? // Metaphor in Cognitive Linguistics. Selected Papers from the 5 th International Cognitive Linguistics Conference. Amsterdam, July 1997. John Benjamins Publishing Company. Amsterdam/Philadelphia, 1997. — p. 167-188.
4. Grady J. A typology of motivation for conceptual metaphor. Correlation Vs Resemblance//Metaphor in Cognitive Linguistics. Selected Papers from the 5th International Cognitive Linguistics Conference. — Amsterdam, July 1997. John Benjamins Publishing Company. — Amsterdam/Philadelphia, 1997. — p. 79-100.
5. Jakobson R. Selected Writings. The Hague; Paris: Mouton. 1971. V. II. Word and Language.
Е.Е. Роговская
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ ДОМИНАНТЫ ТЕКСТА КАК ДЕТЕРМИНАНТЫ ПЕРЕВОДА
В современной лингвистике в связи с акцентуацией антропоцентрического подхода наблюдается значительное усиление внимания к изучению вербальных репрезентаций и через них — сущности эмоциональных явлений. Эмоциональные сущности, представленные вербально, рассматриваются исследователями в различных аспектах. В науке накоплен обширный фактический материал в сфере психологии эмоций [Василюк, 1993; Веккер, 1998; Вилюнас, 1984; Brans-combe, 1988; Damasio, 1995 и др.], изучается характер и специфика эмоциональной нагрузки различных единиц лексического уровня языка [Мягкова, 1990, 2001; Шаховский, 1984, 1987], эмоциональная доминанта текста (речевого произведения) [Кинцель, 2000], выявляется смыслообразующая роль репрезентированных в тексте эмоций в процессах его понимания [1]. Такой интерес к изучению эмоциональных явлений, приведший к накоплению значительной теоретико-
методологической базы, позволяет экстраполировать накопленное знание на процессы перевода. В современной ситуации глобализации, в поисках новых путей развития и взаимодействия культур подобные исследования приобретают особую значимость. Объектом исследования в данной статье послужила эмоциональная доминанта речевого произведения как структурообразующий компонент перевода. Актуальность подобного исследования объясняется тем, что при всем интересе к изучению эмоциональных процессов до сих пор не было предпринято попыток создания аргументированной концепции, рассматривающей эмоциональную составляющую речевого произведения как конструктивно содержательно значимый компонент перевода.
На наш взгляд, наибольшей разрешающей силой в создании предпосылок для исследования указанной проблематики имеет психолингвистическое направление. Именно в рамках психолингвистической теории, представляющей язык как речевую деятельность, как процесс порождения смыслов и их репрезентацию в языковых единицах, стало возможным рассмотрение эмоциональной составляющей речевого произведения как структурообразующего компонента перевода. В связи с этим требуется определить сущность самого процесса перевода, т. к. отношение к нему до сих пор остается неоднозначным, о чем свидетельствует существование множества моделей перевода. Так, перевод может сводиться к языковому перекодированию [Алексеева, 2001; Гак, 1999; Комиссаров, 1999; Крюков, 1983; Латышев, 2001; Миньяр-Белоручев, 1996; Швейцер, 1985 и др.]. Перевод может быть представлен как мыслительный процесс, т. е. набор определенных стратегий, осуществляемых в голове переводчика. Возможно акцентирование цели текста перевода, тех психологических причин, которые вызвали к жизни той или иной перевод. С подобной точки зрения перевод приравнивается к межкультурному действию, а основная цель перевода рассматривается в рамках культуры-реципиента. Такой подход находит отражение в социолингвистической модели [Дридзе, 1983; Клюканов, 1999; ШшсИе, 1994]. Принимая во внимание отмеченные положения теорий перевода, из множества переводческих концепций в качестве наиболее приемлемой для нашего исследования была выбрана психолингвистическая модель перевода, основывающаяся на теории функциональных (синергетиче-ских) систем и структурировании порождаемого реципиентом текста на основе выявленного доминантного личностного смысла и адекватного его понимания. Понимание перевода как синергетического ре-чемыслительного процесса представляет особую важность в рамках данного исследования, поскольку позволяет перенести универсальные характеристики речевой деятельности как синергетической системы на структуру перевода, а также актуализирует эмоциональные характеристики текста, что способствует выявлению места и функций
эмоций в процессе переводческой деятельности. С точки зрения теории самоорганизующихся систем, понимание текста есть интерпретация соотношения сферы бытования текста — концептуальной системы реципиента — и самого текста» [1, с. 81]. Переводческая деятельность рассматривается как встречно порожденное речевое произведение в процессе рецепции исходного текста. Переводчик имеет дело с объектом семантико-психологическим, существующим для реципиента как совокупность знаков, которые принадлежат разным языковым уровням, но в перцептивном отношении представляют знаковое единство для реципиента. Одновременно это единство есть совокупность дискретных психических состояний, стимулирующих, в свою очередь, возникновение психических состояний у реципиента.
Поэтому В.А. Пищальникова, например, считает возможным разработку теории перевода на основе концептуального анализа, при котором «содержание текста представляется как функциональное поле смысла, а не речевая актуализация семантического поля какой-либо лексемы, т. е. следует изучать взаимоотношение компонентов доминантного смысла текста как синергетического процесса смыс-лопорождения, представленного в разных лексемах, как правило, не реализующих некоего абстрактного системного значения, а фиксирующих актуальные субъективные авторские смыслы с помощью конвенциональных единиц» (курсив мой. — Е.Р.) [2, с. 150]. Переводчик реконструирует доминантный смысл исходного текста на базе своей концептуальной системы. Смысловая доминанта существует в виде определенного соотношения компонентов доминантного смысла, которое направлено на акцентуацию, вычленение актуального смысла. Доминантный смысл производит, структурирует систему дериватов, которая порождает новый смысловой инвариант. Данный смысловой инвариант при восприятии текста извлекается реципиентом из континуума ассоциативных связей. Понимание текста обязательно затрагивает концептуальные системы, лингвистический, культурный, коммуникативный опыт, актуализируя иерархические системы ассоциаций в мышлении. Важную роль в структурировании и понимании доминантного личностного смысла играет доминантная эстетизированная эмоция, являющаяся его обязательным компонентом. Исходя из выдвинутого в психологии положения о том, что эмоция является единственным представителем мотивационных процессов на уровне психического отражения в рамках психолингвистической концепции смысла художественного текста В.А. Пищальникова приходит к выводу о «регулирующей роли эстетизированной эмоции художественного текста в адекватном понимании авторских личностных смыслов» [2, с. 64]. Ведущему мотиву, репрезентированному в тексте соответствует доминантная эстетизированная эмоция. Доминантная эстетизированная эмоция до определенного момента является един-
ственным «смыслообразующим центром, регулирующим и направляющим континуум сознания реципиента» [там же, с. 68]. Таким образом, представленные в тексте эмоции обеспечивают саму возможность перевода.
Разработка теории перевода на основе концептуального анализа, при котором содержание текста представляется как функциональное поле смысла, а переводческая деятельность представляет собой «реконструкцию переводчиком на базе его концептуальной системы доминантного смысла исходного текста» [1, с. 78], представляет теоретическую базу для определения эмоциональной доминанты как структурообразующего компонента перевода.
Литература
1. Герман И. А., Пищальникова В. А. Введение в лингвосинергети-ку. — Барнаул, 1999.
2. Пищальникова В. А. Психопоэтика. — Барнаул, 1999.
Т. Ю. Сазонова
ИДЕНТИФИКАЦИЯ СЛОВА: КОМПЬЮТЕРНАЯ МЕТАФОРА И ПСИХИЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ
Исследование процесса идентификации значения слова как достояния индивида предполагает изучение и моделирование речевых механизмов, соединяющее воедино знание языка и использование языка. Задачей подобного исследования становится поиск ответов на вопрос о том, как происходит функционирование языковой способности человека, какие механизмы лежат в основе использования индивидом языковых единиц и структур знаний, стоящих за ними в его памяти. С целью формулирования основ психолингвистической теории идентификации слова, способной учесть и объяснить противоречия в существующих представлениях о данном феномене, был обобщен опыт экспериментальных и теоретических исследований процессов распознавания слова и доступа к его значению.
Наиболее влиятельные модели распознавания слова, поиска его значения в ментальном лексиконе пришли из американской психолингвистики и были построены для английского языка. Многие современные психолингвистические теории остаются неверифициро-ванными для языков, структура которых значительно отличается от структуры английского языка. Русский язык с его богатой морфологией и многими другими интересными типологическими свойствами дает специфическую базу для проверки этих теорий. В то же время отечественная психология заложила традицию, в которой не прижи-
