CC BY
218
УДК 33Q.16
DOI 1 Q.23672/SAE.2Q19.1Q.39Q13
Бакшеев Сергей Леонидович
кандидат экономических наук, доцент,
кафедра государственного и муниципального управления и управления персоналом, Сургутский государственный университет sergey.baksheev.55@mail.ru
Sergey L. Baksheev
Candidate of Economic Sciences,
Associate Professor,
Department of State
and Municipal Administration
and Human Resources Management,
Surgut State University
sergey.baksheev.55@mail.ru
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ БЕРЕЖЛИВОГО ПРОИЗВОДСТВА
THEORETICAL ASPECTS OF LEAN PRODUCTION
Аннотация. В данной статье рассматриваются теоретические аспекты концепции «бережливого производства». Кратко рассмотрены особенности, принципы и исторические корни данной концепции. Показано, что в основе бережливого производства лежат разные взгляды на промышленные революции. Одни из них рассматривают революцию с позиций прогрессивных изменений в энергетике, а другие -с позиций инновационных изменений в целом. Рассмотрены подходы и российских ученых в понимании сущности «бережливого производства». Указаны также проблемы в области научных исследований, как основы бережливого производства.
Ключевые слова: бережливое производство, промышленная революция, технологический уклад.
Annotation. This article discusses the theoretical aspects of the concept of «lean production». The features, principles and historical roots of this concept are briefly considered. It is shown that the basis of lean production are different views on industrial revolution. Some of them view the revolution from the perspective of progressive changes in the energy sector, and others-from the perspective of innovative changes in General. The approaches of Russian scientists in understanding the essence of «lean production» are considered. The problems in the field of scientific research as the basis of lean production are also indicated.
Keywords: lean production, technological way of life.
industrial revolution,
В современном обществе, когда ископаемые ресурсы постепенно исчерпываются, возникает вопрос - а что дальше? Одним из значимых мер в борьбе за экономию ресурсов, снижению себестоимости и решению некоторых актуальных проблем экологии является концепция «бережливого производства».
Бережливое производство (от англ. ^апрго-Сисйоп) следует рассматривать как, во-первых, организацию производства с минимальными затратами всех ресурсов организации (предприятия) и максимальным «выходом» продукции (услуг), во-вторых, высокое качество продукции, в-третьих, применение новых, не традиционных ресурсов, что позволяет сократить использование традиционных (и более дорогостоящих) ресурсов и тем самым снизить затраты при производстве продукции, в-четвертых, снижение всех видов потерь, в-пятых, грамотный анализ не только микросреды, но и макросреды организации ( предприятия).
Заявленные выше цели уже сами по себе делают бережливое производство сегодня весьма актуальной проблемой, тем более, что это ком-
плексный подход, учитывающий также и образ мышления работников. Отсюда следуют следующие принципы бережливого производства, которые учитывают интересы как производителей, так и потребителей: 1) «принятие» продукции со стороны потребителей как по качеству, цене, так и по экологической безопасности, 2) использовании в производстве новых технологических приемов, направленных на снижение затрат ресурсов, повышение производительности труда, формирование «грамотной» организации труда, 3) снижение производственных потерь до минимума, 4) вовлечение всего коллектива в реализацию идеологии «бережливого производства», 5) использование опыта передовых компаний по реализации концепции бережливого производства.
Считается, что данная концепция возникла в Японии после второй мировой войны в компании «Тойота», а автором был Тайити Оно, работавший в ней. Японские методы организации производства: «канбан», «кайдзен», «5^», «точно в срок» и другие - основа этой концепции. Большой вклад в формировании этой концепции внес американский экономист Э. Деминг (которого
называют «революционером капитализма»), работавший после второй мировой войны в Японии и получивший орден от японского императора за вклад в возрождение японской промышленности. Парадоксально, но именно он в 1950 г. читал в Японии лекции «Элементарные принципы статистического контроля качества» ведущим менеджерам страны. Эти «уроки» дали свои результаты: в современной Японии есть несколько подходов к пониманию термина «качества». Во-первых, качество - отсутствие любых дефектов в продукции, во-вторых, это совокупность методов управления компанией, позволяющей ей производить конкурентоспособную продукцию, в-третьих, насколько продукция оправдывает ожидания потребителей по разным характеристикам [4, с. 73].
Бережливое производство имеет не только экономический, но и социальный имидж: стимулирует интерес организаций (предприятий) и населения к проблемам экономии всех ресурсов. В основе этого - прогрессивные социально-экономические изменения в обществе, связанные с ростом влияния информационных ресурсов. Это можно рассмотреть на примере Японии, где не случайно термин «информационное общество» возник в конце 60-х годов ХХ века, как и неправительственные организации: Институт развития компьютеризации, Институт информационного общества, Японское общество поощрения творчества. А японский ученый Е. Масуда в это же время высказал мнение, что главным в информационном обществе будет производство не материальных, а информационных ценностей. Таким образом,информациякак и знания должны стать основой добавленной стоимости в обществе. Думается, что эти процессы - в основе развития бережливого производства, а «закон Гроша» определяет их геополитическое рассредоточение. Конечно, можно предположить, что «гипотеза отсрочки Дэвида» (откладывание во времени выгод от применения информационных технологий) может в определенной мере сдерживать развитие бережливого производства, но лишь на какое-то время, но в целом это объективный и необратимый процесс.
Все указанные выше изменения имеют мультипликационный эффект, являются «прерогативой» инновационных изменений (технологических, экономических, экологических и т.д.), а последние - основа промышленных революций. По нашему мнению, это и является одной из концептуальных основ бережливого производства. Изменяющиеся технологии в основе подобных революций формируют «потребность» в бережливом производстве.
В самом общем представлении, промышленная революция - это коренные социально-экономические изменения в обществе, вызываемые техническим прогрессом, в основе которого новые технологии. По мнению Л. фон Мизеса, то, что называют промышленной революцией есть продукт идеологической революции, (вызванной учениями экономистов), в результате чего разрушаются институциональные и идеологические барьеры на пути к общественному прогрессу
[5, с. 12, 580]. А самое главное в промышленных революциях, по мнению этого известного австрийского экономиста - массовое производство товаров и услуг для удовлетворения потребностей населения [5].
С этими утверждениями трудно не согласиться, тем более, что в рыночной экономике не может быть «производства ради производства». Вместе с тем мнение Л. фон Мизеса о «зависимости» промышленных революций от учений экономистов, по нашему мнению, весьма актуально. Доказательством последнего является тот красноречивый факт, что по мнению Д. Рифкина (американского экономиста и предпринимателя) в ХХ1 веке наступил период третьей промышленной революции, а по мнению К. Шваба (основателя и исполнительного председателя Всемирного экономического форума в Давосе), мы вступаем (стоим у истоков) в период четвертой промышленной революции. Факт, не вызывающий возражений: в основе революций - прогрессивные технологии.
Думается, что в основе указанных взглядов на промышленные революции лежат два несколько разных концептуальных подхода: Д. Рифкин рассматривает эти революции с позиций прогрессивных изменений в энергетике, а К. Шваб - с позиций инновационных изменений в целом.
По мнению Д. Рифкина,в основе третьей промышленной революции пять основных направлений: 1) использование возобновляемых источников энергии, 2) максимальное приближение источников производства электроэнергии к потребителям и рост числа этих источников («превращение всех зданий на каждом континенте в мини-электростанции»), 3) аккумуляция энергии, ее генерирование и использование для этого разнообразных современных технологий, 4) традиционные электросети должны превратиться в интеллектуальную электросеть (наподобие интернета), куда отдаются излишки электроэнергии от региональных электросетей, 5) электромобили должны вытеснить «традиционные авто» и подзаряжаться от интеллектуальной электросети, куда также возможно возвращать излишки электроэнергии. Эти направления создают инфраструктуру новой экономической системы будущего [6, с. 58, 104].
Эти идеи о третьей промышленной революции нашли понимание в мире. Так, в 2007 году Евро-парламент принял официальную декларацию, обязавшую «присягнуть» этой концепции все страны, объединенные в этом законодательном органе. [6]. Так, Евросоюз приступил к «Программе 20-20-20», которая позволит к 2020 году на 20 % сократить выбросы диоксида углерода по сравнению с 1990 годом, на 20 % повысить энергоэффективность производства и довести долю возобновляемых источников энергии до 20 % [8, с. 9]. Поддержано это и в ООН.
Таким образом, вслед за авторитетным мнением Д. Рифкина, считаем, что подобные прогрессивные изменения в энергетике ознаменует приход «новой эры» с практически нулевыми выбросами
в атмосферу и максимальное использование энергетических мощностей. Но это должно проходить при активном влиянии государства на частный сектор и результатом должно быть не только экономические, но и политические изменения (это «отражение сил, соперничающих за доминирование в коммерческой сфере») [6, с. 196].
В отличии от Д. Рифкина, идея о четвертой промышленной революции в интерпретации К.Шваба рассматривается как «новая глава в развитии человечества», где в основе - массовое распространение новейших технологий (он насчитывает двенадцать групп новых технологий) [9, с. 18, 19]. Но основные черты этой революции - интернет, миниатюрные производственные устройства, искусственный интеллект, обучающие машины [9]. Но одновременно эта революция должна решать и гуманитарные задачи: во-первых, все должны пользоваться в равной степени выгодами этой промышленной революции, во-вторых, контролировать и своевременно устранять отрицательные последствия промышленной революции (экологические, социальные и другие последствия), в-третьих, промышленная революция должна развиваться только в интересах человека и под его постоянным контролем [9, с. 19]. (Отметим, что данные задачи не новы, их можно и нужно ставить всегда, при любых прогрессивных изменениях в обществе).
В целом, во взглядах на концепцию четвертой промышленной революции, мы видим, в частности, продолжение идей Р. Акоффа о системах, о дегуманизации труда (о «иронии промышленной революции»), о системе, как мироощущении [1, с. 9-22]. Р.Акофф также заметил, что современная методология менеджмента основана в основном на «мышлении машинной эпохи» [1, с. 30]. В концепции четвертой промышленной революции можно отметить попытки преодоления такого стереотипного мышления: рассматривается не только роль машин, но и возрастающая роль человека в обществе через организационную культуру, биотехнологии, геоинженерию, искусственный интеллект и другое.
На наш взгляд, концепции о третьей (Д. Рифкин) и четвертой промышленной революции (К. Шваб) по-своему интересны и оригинальны, могут служить своеобразным руководством по изучению нашего будущего. Их объединяет актуальное и сегодня высказывание Л. фон Мизе-са, что промышленная революция разрушает идеологические и институциональные барьеры на пути к прогрессу и благополучию [5].
Безусловно, что в основе бережливого производства, как и в теориях о промышленныхрево-люциях лежат нововведения, которые не только ускоряют общественный прогресс, но и создают условия неравномерного социально-экономического развития (об этом предупреждали Д. Риф-кин и К. Шваб). Думается, что эти вопросы, актуальные для бережливого производства, затрагиваются и в работах российских ученых в теории-ио «технологических укладах» (С.Ю. Глазьев).
«Технологический уклад - это комплексное устойчивое образование, в рамках которого реализуются все стадии воспроизводственного цикла, включая добычу, переработку и выпуск конечной продукции. Жизненный цикл его составляет около ста лет. В основе каждого уклада - совокупность «технологически сопряженных» производств, которые формируют его ядро. По мнению С. Глазьева, насчитывается шесть таких укладов: 1) 1770-1830 гг., 2) 1830-1880 гг., 3) 1880-1930 гг., 4) 1930-1970 гг., 5) 1970-2010 гг., 6) 2010-2040 гг. [2, с. 78-80]. В состав предпоследнего, пятого уклада входят такие «технологические совокупности», как программное обеспечение, услуги по обслуживанию вычислительной техники и т.д. В настоящее время формируется система экономики шестого уклада (включая его производственную и социальную инфраструктуру). Основные направления развития шестого уклада: биотехнологии, искусственный интеллект, космические технологии, нанотехно-логии, новые средства доставки готовой продукции потребителям. Эти основные направления шестого уклада можно назвать его ядром. (Данные идеи созвучны концепции четвертой промышленной революции К. Шваба). Указанные прогрессивные направления позволяют не только снижать издержки производства (бережливое производство), но и происходит переход на энергосберегающие технологии. Конечно, это происходит не сразу исходя из «гипотезы отсрочки Дэвида» и в определенной степени этому противодействует «эффект Денисона» - перераспределение трудовых ресурсов между отраслями с разной производительностью труда [7, с. 158]. Здесь также правомерно отметить неравномерность социально-экономического развития стран, отмеченную еще в конце 20 столетия: если в США и в странах Европы доминируют наукоемки е отрасли, то в Японии - происходит развитие традиционных отраслей при одновременном развитии наукоемких (синхронизация развития всех отраслей). В Японии, в меньшей степени, чем в других странах действует «эффект Дэни-сона». Указанная неравномерность (сдерживающая бережливое производство) формируется объективно - в результате «истощения» возможностей технологического уклада. Возникают условия для перехода к более прогрессивному укл аду, где разрешаются возникшие ранее противоречия, начинается фаза роста «нового» технологического уклада.
Основа бережливого производства - научные исследования, а по ним в РФ есть определенные проблемы. Так, затраты на эти исследования с 2010 г. по 2016 г. сократились на 0.3 % к ВВП и составили в 2016 г. 1.10 % к ВВП. Для сравнения: в США - 2.76 %, а в Израиле - 4.25 % к ВВП в 2016 г. Численность персонала (в тыс. ч.), занятого исследовательскими разработками в РФ за указанный период сократилась с 736.3 до 722.3. Если рассматривать структуру внутренних затрат по секторам науки, то в РФ в 2016 г. основная доля приходилась на государственный сектор (32 %), что сопоставимо с бывшими советскими республиками (чем ниже социально-экономический уровень развития, тем выше до-
ля государства - Таджикистан, Узбекистан, республика Молдова). По данным социологических опросов, с 2010 г. по 2016 г. уровень проводимых в РФ научных исследований почти не изменился: так считает 31 % опрошенных [3, с. 25, 27, 271, 289]. Тревожным является еще и тот факт, что с 2011 г. по 2015 г. в сравнении приема и выбытия персонала, занятого научными исследованиями, наблюдается устойчивая динамика роста отри-
Литература:
1. Акофф Р. Акофф о менеджменте / Р. Акофф; Пер. с англ.; Под ред. Л.А. Волковой. СПб. : Питер, 2002. 448 с.
2. Глазьев С.Ю. Стратегия опережающего развития России в условиях глобального кризиса. М. : Экономика, 2010. 255 с.
3. Городникова И.В. Индикаторы науки : 2018: статистический сборник / И.В. Городникова, Л.М. Гохберг, К. А. Дитковский и др. // Нац. ис-след. ун-т « Высшая школа экономики». М. : НИУ ВШЭ, 2018. 320 с.
4. Лебедева И.П. Японское качество: экономические аспекты // В сборнике: Япония 2013. Ежегодник. М. : «АИРО-ХХ1_». 2013. С. 73-88.
5. Мизес Л. фон Человеческая деятельность: трактат по экономической теории / Людвиг фон Мизес; Пер. с 3-го испр. Англ. изд. И. В. Куряева. Челябинск : Социум, 2012. 878 с.
6. Рифкин Дж. Третья промышленная революция: Как горизонтальные взаимодействия меняют энергетику, экономику и мир в целом / Джереми Рифкин; Пер. с англ. М. : Альпина нон-фикшн, 2014. 410 с.
7. Стрелец И.А. Новая экономика и информационные технологии. М. : Издательство «Экзамен», 2003. 256 с.
8. Уринсон Яков Моисеевич. Промышленная революция и экономический рост. М. : Либеральная миссия, 2018. 40 с.
9. Шваб Клаус. Технологии Четвертой промышленной революции. / Клаус Шваб, Николас Дэвис Пер. с англ. М. : Эксмо, 2018. 320 с.
цательного сальдо, что увеличивает разрыв поколений [3, с. 152].
В заключении отметим, что рассматриваемые в статье точки зрения по отношению к бережливому производству интересны, плодотворны и, по нашему мнению, могут рассматриваться как позиции, с разных сторон освещающие данный вопрос.
Literature:
1. Akoff R. Akoff on management / R. Akoff; edited by L.A. Volkova. SPb. : Peter, 2002. 448 p.
2. Glazyev S.Yu. Strategy of advanced development of Russia in the conditions of global crisis. M. : Ekonomika, 2010. 255 p.
3. Gorodnikova I.V. Indicators of science: 2018: statistical collection / I.V. Gorodnikova, L.M. Gokh-berg, K.A. Ditkovsky et al.: NATs. research. UN-t «Higher school of Economics». M. : HSE, 2018. 320 p.
4. Lebedeva I.P. Japanese quality: economic aspects // in the collection: Japan 2013. Yearbook. M. : «AIRO-XXL». 2013. P. 73-88.
5. Mises L. von Human activity: a treatise on economic theory / L. Mises; Ludwig von Mises; TRANS. from the 3rd ISPR. Eng. ed. I.V. Kuraeva. Chelyabinsk : Social Life, 2012. 878 p.
6. Rifkin J. The third industrial revolution: how horizontal interactions change energy, the economy and the world as a whole / Jeremy Rifkin; TRANS. M. : Alpina non-fiction, 2014. 410 p.
7. Sagittarius I.A. New economy and information technologies. M. : Publishing House «Exam», 2003. 256 p.
8. Urinson Yakov Moiseevich. Industrial revolution and economic growth / Ya. Urinson.- Moscow: Liberal mission, 2018.-40 C.
9. Schwab Klaus. Technologies of the Fourth industrial revolution: translation from English / Klaus Schwab, Nicholas Davis.-Moscow: Eksmo, 2018. 320 p.
