CC BY
99
Право
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2012, № 2 (1), с. 287-292
287
УДК 343.2.7
ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ОСНОВА УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ РЕЙДЕРСТВА
© 2012 г. Я.В. Фроловичев
Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского
&о1ошЛеу@таП. т
Пиступкса в редакцию 01.02.2012
Обосновывается необходимость уголовно-правового регулирования рейдерства как общественно опасного деяния, раскрывается особая значимость уголовно-правовой нормы, являющейся средством уголовно-правового регулирования, применительно к противодействию указанному общественно опасному деянию, а также анализируются позиции относительно создания уголовно-правовых механизмов противодействия рейдерству.
Ключевые ссива: рейдерство, общественно опасное деяние, уголовно-правовое регулирование, уголовно-правовая норма, уголовно-правовой запрет.
Объективно существующая общественная опасность рейдерства и его взаимосвязь с совершением преступлений, подтверждением чему является правоприменительная практика [1], в целом свидетельствуют о необходимости уголовно-правового регулирования рейдерства.
Уголовно-правовое регулирование представляет собой «самостоятельный элемент системы правового регулирования общественных отношений, который позволяет упорядочить деятельность людей и осуществляется с помощью уголовно-правовой нормы и уголовно-правового отношения» [2, с. 18].
Из приведенного определения уголовноправового регулирования следует, что его средствами являются уголовно-правовая норма и уголовно-правовое отношение «как инструменты, устанавливаемые и применяемые в своей деятельности членами общества в целях регулирования своей жизнедеятельности, оказывающие влияние на становление общественного сознания и поддержание правопорядка» [2, с. 18].
Применительно к рейдерству основным средством его уголовно-правового регулирования, по нашему мнению, является уголовноправовая норма, поскольку именно в ней «отражается деятельность «конфликтных ситуаций», которая имеет свои специфические признаки» [2, с. 24]. Иными словами, уголовноправовая норма содержит описание общественно опасных деяний, которым присущи специфические признаки. Такие признаки предусмотрены ст. 14 УК РФ - это общественная опасность, противоправность (уголовная противозаконность), виновность и наказуемость, значение которых прежде всего состоит в том, что только при их наличии то или иное деяние может быть
признано преступлением. Наряду с этим уголовно-правовая норма закрепляет признаки, свойственные составу определенного вида преступления, что придает данному виду преступления индивидуальность и позволяет отграничить его от иных видов преступлений.
В то же время следует учитывать, что уголовно-правовая норма устанавливает запрет на совершение преступления, который является доминирующим методом уголовно-правового регулирования. Тем самым существует непосредственная взаимосвязь между уголовноправовой нормой как средством уголовноправового регулирования и запретом на совершение преступления как методом уголовноправового регулирования.
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что в условиях российской действительности уголовно-правовая норма не только является основным средством уголовно-правового регулирования рейдерства как общественно опасного деяния, но и представляет собой наиболее эффективную меру правового противодействия данному общественно опасному деянию. В обоснование такого вывода можно привести следующие аргументы.
Во-первых, ранее было отмечено, что объективно существующая общественная опасность рейдерства и его взаимосвязь с совершением преступлений, подтверждением чему является правоприменительная практика, в целом свидетельствуют о необходимости уголовно-правового регулирования рейдерства.
Общественная опасность - это объективное свойство деяния, оно не зависит от воли законодателя или правоприменителя. Деяние на определенном этапе развития общества приходит
в резкое противоречие с изменившимися условиями жизни этого общества, в силу чего, а также из-за значительной распространенности становится опасным для общественных отношений, охраняемых уголовным законом [3, с. 34].
Вместе с тем «общественная опасность - материальный признак преступления, выражающий социальную сущность данного юридического понятия. Именно он объясняет, почему то или иное деяние отнесено к категории уголовно наказуемых. Общественная опасность - это имманентное объективное свойство (качество) преступления, означающее способность причинять существенный вред общественным отношениям, поставленным под охрану уголовного закона» [3, с. 33].
Однако наличие одной лишь общественной опасности не позволяет отнести деяние, в частности рейдерство, к категории уголовно наказуемых, о чем свидетельствуют соответствующие положения уголовного законодательства РФ. Так, согласно ст. 3 УК РФ преступность деяния определяется только Уголовным кодексом, а применение уголовного закона по аналогии не допускается. Обозначенное положение закреплено и в законодательном определении преступления, которым признается только общественно опасное деяние, запрещенное Уголовным кодексом (ч. 1 ст. 14 УК РФ). Соответственно, для того чтобы отнести рейдерство к категории уголовно наказуемых деяний, требуется уголовно-правовой запрет на его совершение, установленный уголовно-правовой нормой.
Во-вторых, анализ действующего уголовного законодательства РФ показывает, что «оно не отвечает реальной криминальной ситуации в сфере рейдерских проявлений» [4], что выражается в отсутствии уголовно-правовой нормы, запрещающей рейдерство.
В-третьих, в условиях российской действительности эффективное противодействие рейдерству невозможно без использования уголовно-правовых средств, что объясняется не только опасностью рейдерства для общественных отношений, охраняемых уголовным законом, и его взаимосвязью с совершением преступлений, но также и тем, что на уровне действующего гражданского и корпоративного законодательства РФ отсутствуют правовые механизмы, с помощью которых можно было бы противодействовать рейдерству. Впрочем, даже их наличие не способно обеспечить эффективное противодействие рейдерству без использования в отношении его средств уголовно-правового регулирования, так как рейдерство нарушает общественные отношения, взятые под охрану уголовным законом (например, общественные отно-
шения, вытекающие из права собственности: владения, пользования и распоряжения).
Статья 2 УК РФ, «формулируя задачи уголовного права, по существу дает перечень наиболее значимых общественных отношений, охраняемых уголовным законом от общественно опасных посягательств» [3, с. 60]. При этом «уголовное законодательство исходит из того, что это наиболее важные, значимые отношения, в результате посягательства им может быть причинен существенный вред, поэтому их защита целесообразна средствами уголовного права» [3, с. 60].
В-четвертых, выражение общественной опасности деяния осуществляется на законодательном уровне посредством его запрета уголовно-правовой нормой под угрозой наказания.
В-пятых, уголовно-правовые запреты на совершение предусмотренных уголовно-правовой нормой общественно опасных деяний способствуют предупреждению преступлений как одной из задач УК РФ. При этом названная задача обусловливает предупредительную роль уголовного законодательства РФ, заключающуюся «как в формировании у граждан установки на необходимость соблюдения существующих в государстве общественных отношений, непри-чинения вреда охраняемым ценностям, так и в удержании неустойчивых в моральном отношении лиц от совершения преступлений под страхом уголовной ответственности и наказания» [5, с. 20, 21].
Важно отметить, что «уголовно-правовая норма находит свое выражение в уголовном законе. При этом ее структурные элементы размещены в статьях как Общей, так и Особенной частей УК РФ» [2, с. 24]. С учетом этого можно прийти к выводу, что в процессе уголовноправового регулирования осуществляется совершенствование уголовного законодательства, в частности путем его дополнения уголовноправовой нормой (уголовно-правовыми нормами), запрещающей общественно опасное деяние. В этой связи совершенствование уголовного законодательства РФ имеет существенное значение в сфере противодействия рейдерству.
Однако в доктрине уголовного права отсутствует единое мнение по вопросу совершенствования уголовного законодательства РФ в сфере противодействия рейдерству, что связано с рядом проблем, возникновение которых обусловлено спецификой рейдерства, сопряженного с совершением преступных действий, посягающих на различные объекты уголовноправовой охраны, а именно: собственность, экономическую деятельность. Поэтому в научной литературе можно встретить множество
предложений о совершенствовании уголовного законодательства РФ в сфере противодействия рейдерству. В целом анализ таких предложений позволяет обозначить три концептуальные позиции применительно к созданию уголовноправовых механизмов противодействия рейдерству.
Сторонники первой позиции отмечают достаточность действующих уголовно-правовых норм для эффективного противодействия рейдерству и в связи с этим считают необоснованными предложения о дополнении уголовного законодательства РФ нормой, устанавливающей ответственность за рейдерство. Так, В.В. Алешин и Е.В. Жолобов отмечают, что «рейдер-ский захват можно определить как посягающую на различные группы общественных отношений уникальную совокупность поэтапных преступлений, которые в целом являются способом получения контроля над экономической деятельностью субъекта предпринимательства с целью завладения его имуществом. Предложения о выделении рейдерства в качестве отдельного состава преступления научно не обоснованы, поскольку они не охватывают всей глубинной природы рейдерского захвата, акцентируя внимание только на способе его осуществления. В силу многообразия действий, борьба с рейдерством будет более эффективной, если не ограничивать рейдерский захват рамками какой-либо статьи УК РФ, а воспринимать его как ту варьируемую совокупность преступлений, которой он, собственно, и является» [6, с. 44].
Нормы существующего уголовного закона позволяют привлекать к уголовной ответственности любых недобросовестных бизнесменов, пытающихся противозаконно захватить чужие предприятия. Ужесточение уголовного наказания за совершение рейдерских захватов ничего не даст, так как любой рейдер, готовясь к захвату, старается маскировать свои действия под обычный гражданско-правовой конфликт и рассчитывает избежать любого наказания в принципе. Отдельная норма в УК РФ, наказывающая захватчиков предприятий, также не нужна. Действующим уголовным законодательством давно предусмотрены такие составы преступлений, как мошенничество, иные формы хищений, самоуправство, подделка документов, фальсификация доказательств, коммерческий подкуп. Эти и многие другие положения уголовного закона дают правоприменителю достаточно эффективный инструментарий. Кроме того, создание специальной нормы будет сопряжено с большими техническими трудностями. Такие термины, как «корпоративный захват», «рейдерство», «недружественное поглощение», «установ-
ление контроля над предприятием», являются экономическими и требуют серьезной юридической разработки их уголовно-правового содержания. Поспешность может завести правосудие в тупик и сделать норму неприменимой из-за неопределенности содержания использованных терминов или противоречий с иными законоположениями. Любые попытки создать отдельную норму уголовного права, карающую за незаконный захват предприятий, приведет к ненужному «загромождению» и «запутыванию» уже существующего законодательства [7].
Как указывает А. Огневский, «действующий УК РФ содержит достаточно норм, позволяющих привлечь к ответственности так называемых рейдеров. Конкретный перечень статей меняется в зависимости от способов получения контроля над захватываемым объектом. Разрабатывать специальную норму об ответственности за рейдерство просто нет необходимости. Введенное в уголовный закон понятие рейдерства, скорее всего, будет дублировать уже имеющиеся репрессивные нормы, а не объединять их по каким-то признакам. Как рейдерский захват будет квалифицироваться любой конфликт акционеров (совладельцев) предприятий или имущества» [7].
Представляется, что приведенные доводы сторонников первой позиции о нецелесообразности дополнения УК РФ статьей, устанавливающей ответственность за рейдерство, являются ошибочными, поскольку уголовно-правовая квалификация только одних действий рейдеров не может обеспечить эффективную уголовно-правовую охрану собственности юридических лиц, ибо рейдерство как общественно опасное деяние находится за рамками уголовноправовых запретов.
Сторонники второй позиции указывают на необходимость криминализации отдельных способов рейдерского захвата, что предполагает введение в УК РФ комплекса статей, направленных на защиту системы корпоративных отношений. При этом некоторые предложения о криминализации отдельных способов рейдер-ского захвата были реализованы на законодательном уровне. Имеется в виду Федеральный закон РФ от 1 июля 2010 г. № 147-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» [8], в соответствии с которым УК РФ дополнен статьями 170.1 «Фальсификация единого государственного реестра юридических лиц, реестра владельцев ценных бумаг или системы депозитарного учета», 185.5 «Фальсификация решения общего собрания акционеров (участников) хо-
зяйственного общества или решения совета директоров (наблюдательного совета) хозяйственного общества», 285.3 «Внесение в единые государственные реестры заведомо недостоверных сведений». Наряду с этим ст. 185.2 УК РФ дополнена частью 3, устанавливающей ответственность за внесение в реестр владельцев ценных бумаг недостоверных сведений, а равно умышленное уничтожение или подлог документов, на основании которых были внесены запись или изменение в реестр владельцев ценных бумаг, если обязательное хранение этих документов предусмотрено законодательством РФ.
Следует отметить, что на необходимость криминализации деяний, связанных с фальсификацией единого государственного реестра юридических лиц, реестра владельцев ценных бумаг, фальсификацией решения общего собрания акционеров (участников) хозяйственного общества, решения совета директоров (наблюдательного совета) хозяйственного общества, а также с внесением в реестр владельцев ценных бумаг недостоверных сведений, а равно умышленным уничтожением или подлогом документов, на основании которых были внесены запись или изменение в реестр владельцев ценных бумаг, если обязательное хранение этих документов предусмотрено законодательством РФ, ответственность за совершение которых установлена ст. 170.1, 185.5, ч. 3 ст. 185.2 УК РФ, указывал Г.К. Смирнов [9, с. 36-40].
Принятие указанного Федерального закона было обусловлено тем, что действующими на тот период времени уголовно-правовыми нормами не охватывались способы рейдерского захвата, связанные с фальсификацией единого государственного реестра юридических лиц, реестра владельцев ценных бумаг, системы депозитарного учета; фальсификацией решения общего собрания акционеров (участников) хозяйственного общества, решения совета директоров (наблюдательного совета) хозяйственного общества; внесением недостоверных сведений в единый государственный реестр юридических лиц, реестр владельцев ценных бумаг, вследствие чего привлечь к уголовной ответственности лиц, причастных к рейдерскому захвату, становилось возможным только на завершающем его этапе, когда имущество юридического лица уже было похищено или иным противоправным способом выведено из-под контроля собственника или иного владельца.
Таким образом, дополнение УК РФ ст. 170.1, 185.5 и 285.3 должно способствовать привлечению рейдеров к уголовной ответственности на начальных этапах рейдерского захвата, преду-
преждая наступление последствий в виде отчуждения имущества юридического лица.
В целом такая позиция содержит в себе рациональные моменты, но только в части привлечения рейдеров к уголовной ответственности за совершение деяний, ранее находившихся за рамками уголовно-правовых запретов.
В то же время криминализации отдельных способов рейдерства явно недостаточно для эффективного противодействия данному общественно опасному деянию, так как оно по-прежнему остается без надлежащей юридической оценки.
Кроме того, привлечь рейдеров к уголовной ответственности по ст. 170.1 или 185.5 УК РФ представляется возможным только в том случае, если будет доказано, что такие действия совершены рейдерами в целях приобретения права на имущество юридического лица или незаконного захвата управления в нем.
Однако на практике установить цель приобретения права на имущество юридического лица или незаконного захвата управления в нем практически невозможно, поскольку при совершении действий, направленных на фальсификацию единого государственного реестра юридических лиц, реестра владельцев ценных бумаг или системы депозитарного учета, фальсификацию решения общего собрания акционеров (участников) или решения совета директоров (наблюдательного совета) хозяйственного общества, указанная цель не является очевидной. В этой связи привлечь рейдеров к уголовной ответственности по ст. 170.1 или 185.5 УК РФ можно лишь при условии фактического использования ими недостоверных сведений, содержащихся в сфальсифицированном едином государственном реестре юридических лиц, реестре владельцев ценных бумаг или сфальсифицированной системе депозитарного учета, либо при условии наличия сфальсифицированного решения общего собрания акционеров (участников) или решения совета директоров (наблюдательного совета) хозяйственного общества в целях хищения его или приобретения права на него. Именно в этом случае можно будет установить, что действия, связанные с фальсификацией единого государственного реестра юридических лиц, реестра владельцев ценных бумаг или системы депозитарного учета, в том числе с фальсификацией решения общего собрания акционеров (участников) или решения совета директоров (наблюдательного совета) хозяйственного общества, совершены рейдерами в целях приобретения права на его имущество или незаконного захвата управления в нем.
Сторонники третьей позиции считают необходимым установление уголовной ответственности непосредственно за рейдерство, что предполагает дополнение УК РФ специальной статьей. Данная позиция обосновывается тем, что дополнение УК РФ статьей, устанавливающей ответственность непосредственно за рейдерство, позволит выделить его специфические признаки и тем самым будет способствовать эффективному противодействию рейдерству.
Аналогичной позиции придерживается и Комитет по собственности Государственной думы Федерального собрания РФ, который указал, что в настоящее время в плане противодействия рейдерским захватам превалирует позиция, согласно которой рейдерские действия представляют собой совокупность отдельных составов преступлений, а потому уголовноправовая квалификация попросту является комплексом нескольких составов преступлений. В этой связи создается ошибочное представление о возможности пресечения рейдерских действий на одном из этапов захвата собственности и привлечения к ответственности виновных лиц. Рейдерские действия не предстают как единая цепь последовательных целенаправленных общественно опасных деяний, а рассматриваются как следствия рыночных поглощений и отдельных несвязанных злоупотреблений со стороны чиновников органов государственной власти. В результате при обращении в правоохранительные органы или в суд пострадавшей стороне практически невозможно обосновать и представить доказательства своей позиции. В этой связи расследование рейдерских захватов сталкивается с серьезными трудностями, так как следствие вынуждено одновременно рассматривать большое количество преступлений, квалифицируемых по разным статьям УК РФ, и объединить их единым преступным умыслом крайне сложно, тем более что доказать его практически невозможно. Кроме того, необходимо принимать во внимание, что в условиях российской действительности рейдерские действия связаны с подкупом большого числа должностных лиц правоохранительных, налоговых, регистрирующих и других государственных органов, а также судей. Поэтому рейдерство представляет собой преступление, совершаемое большой группой лиц, объединенных единым преступным умыслом. В этой связи Комитет по собственности считает, что существует настоятельная необходимость формирования и внесения в УК РФ самостоятельного состава преступления - «Незаконное завладение собственностью». Преимуществами такого подхода являются: упрощение процедуры выявления и квалификации
такого преступления, а также возбуждения уголовного дела; повышение эффективности следственных действий в связи с возможностью объединения совершенных деяний в единый состав преступления, облегчение сбора доказательственной базы и смещение акцента расследования на объективную составляющую возбужденного дела; достижение высокого профилактического антикоррупционного эффекта за счет качественной переоценки должностными лицами квалификации состава и степени последующей ответственности за совершаемые ими преступления [10].
Учитывая условия российской действительности, из рассмотренных позиций относительно совершенствования уголовного законодательства РФ в сфере противодействия рейдерству наиболее предпочтительной, по нашему мнению, является последняя, согласно которой УК РФ должен быть дополнен специальной статьей, устанавливающей ответственность непосредственно за рейдерство. В обоснование данной позиции можно привести следующие аргументы.
Во-первых, квалификация преступных действий, совершаемых при рейдерстве, по различным статьям УК РФ не позволяет правоприменителю выделить специфические признаки самого рейдерства, что не только отрицательно сказывается на качестве расследования дел этой категории, но и позволяет виновным лицам избежать надлежащей ответственности за содеянное.
Во-вторых, действующие уголовноправовые нормы охватывают только те действия рейдеров, которые совершаются в рамках того или иного способа рейдерского захвата. При этом конечный результат таких действий -незаконное установление контроля в отношении юридического лица (рейдерство) - в силу отсутствия в УК РФ статьи, устанавливающей ответственность непосредственно за данное общественно опасное деяние, остается без надлежащей юридической оценки.
Часть 2 ст. 8 Конституции Российской Федерации признает и защищает равным образом частную, государственную, муниципальную и иные формы собственности. Данное конституционное положение закреплено в ч. 1 ст. 2 УК РФ «Задачи Уголовного кодекса Российской Федерации», согласно которой одной из задач УК РФ является охрана собственности от преступных посягательств. Для осуществления этой и других задач УК РФ, наряду с установлением основания и принципов уголовной ответственности, видов наказаний и иных мер уголовно-правового характера за совершение преступлений, определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния
признаются преступлениями. Исходя из этого и принимая во внимание отсутствие в УК РФ статьи, устанавливающей ответственность за рейдерство, можно сделать вывод, что уголовноправовая охрана собственности юридических лиц не реализуется.
В-третьих, общественная опасность деяния выражается в уголовно-правовой норме, которая, в свою очередь, выражается в статье уголовного закона. Именно статья уголовного закона придает уголовно-правовой норме внешнюю определенность и обеспечивает ее реальное действие. В этой связи дополнение УК РФ статьей, устанавливающей ответственность непосредственно за рейдерство, имеет важное практическое значение.
В-четвертых, дополнение УК РФ статьей, устанавливающей ответственность за рейдерство, позволит закрепить на законодательном уровне характерные для данного общественно опасного деяния признаки и тем самым отграничить его от иных деяний экономической направленности.
В-пятых, как было отмечено ранее, уголовно-правовые запреты на совершение предусмотренных уголовно-правовой нормой общественно опасных деяний способствуют предупреждению преступлений как одной из задач УК РФ. Соответственно, установление уголовно-правового запрета на совершение рейдерства будет способствовать предупреждению этого общественно опасного деяния.
В-шестых, анкетный опрос, проведенный в 2011 г. среди практических работников и представителей бизнеса Нижегородской области, показал, что подавляющее большинство респондентов (312 из 348 опрошенных), принявших участие в данном опросе, считают необходимым дополнить УК РФ статьей, устанавливающей ответственность непосредственно за рейдерство.
Таким образом, изложенное свидетельствует о том, что в условиях российской действитель-
ности основой эффективного противодействия рейдерству как общественно опасному деянию является уголовно-правовое регулирование данного общественно опасного деяния посредством установления запрета на его совершение уголовно-правовой нормой, выраженной в статье уголовного закона.
Список cpmepamypbi
1. Архив Автозаводского районного суда г. Нижнего Новгорода II Дело № i-604I0S.
2. Петрова Г.О. Уголовно-правовое регулирование и его средства: норма и правоотношение. Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Н. Новгород: ННГУ, 2003.
3. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: Учеб. I М.П. Журавлев [и др.]; под ред. А.И. Раро-га. 6-е изд., перераб. и доп. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 200S.
4. Мусаелян М.Ф. Об уголовно-правовой борьбе с рейдерством II Адвокат. 20i0. № 3.
5. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации I Под общ. ред. В.М. Лебедева. 5-е изд., перераб. и доп. М. : Норма, 2007.
6. Алешин В.В., Жолобов Е.В. Природа рейдерского захвата в уголовно-правовом аспекте II Уголовный процесс. 2009. № S.
7. Козловская А.Э. Нужна ли антирейдерская статья в УК РФ? (Дискуссия в журнале) II Экономические преступления. 2009. № i.
S. Собрание законодательства РФ. 20i0. № 27. Ст. 343 i ; Российская газета. 20i0. № 145; Парламентская газета. 20i0. № 36.
9. Смирнов Г.К. Проблемы применения и совершенствования уголовного законодательства России в сфере противодействия рейдерству II Российская юстиция. 2009. № i 2.
10. Заключение Комитета по собственности Государственной думы Федерального собрания РФ от 22 апреля 20i0 года № 3.9-73I3 «По проекту Федерального закона № 3537i6-5 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» (первое чтение) II СПС «Консуль-тантПлюс».
THEORETICAL BASIS FOR THE CRIMINAL LAW REGULATION OF RAIDING
Ya. V. Frolovichev
In this paper, the necessity of the criminal law regulation of raiding as a socially dangerous act is proved. The author reveals the special significance of the criminal law norm, which is a means of criminal law regulation, as applied to counter this socially dangerous act. Various opinions regarding the establishment of criminal law mechanisms to counter raiding are also analyzed.
Keywords: raiding, socially dangerous act, criminal law regulation, criminal law norm, criminal law prohibition.
