CC BY
4
Экология человека - 617
йО!: https://doi.org/10.17816/humeco108281
Тенденции смертности коренного населения трудоспособного возраста Корякского округа и населения моногорода Арктического региона в 1968-1991 гг.
Л.В. Талыкова, В.В. Мегорский, В.Р. Быков
Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья, Кировск, Российская Федерация
АННОТАЦИЯ
Цель исследования. Определение показателей и причин смертности представителей коренных малочисленных народов Севера (КМНС) Корякского округа трудоспособного возраста, оценка их влияния на обобщённые показатели смертности населения округа, сравнение с показателями смертности аналогичной возрастной категории пришлого населения и населения промышленного моногорода (Кировск Мурманской области) с максимальными показателями смертности в высоко урбанизированном регионе Арктической зоны РФ, со сходными природно-климатическими условиями и значительными различиями в уровне социально-экономического развития, а также изучение возможностей воспроизведения подобных исследований в современных условиях на основании литературных источников.
Материал и методы. В работе использовали данные выкопировки записей регистрации смерти органами ЗАГС трёх районов Корякского округа (3720 записей) и г. Кировска Мурманской области (2394 записи) за период 19681991 гг. При подготовке статьи среднегодовые показатели смертности на 100 тыс. изучаемого населения в возрасте 20-59 лет рассчитывали исходя из численности по данным Всесоюзной переписи населения 1979 г. Полученные показатели стандартизованы по европейскому стандарту.
Результаты. Принятый в официальной статистике расчёт обобщённых региональных показателей смертности не даёт реального представления об уровне смертности КМНС и её основных причинах. Смертность КМНС значительно превосходит аналогичные показатели пришлого населения по всем классам болезней. Максимальный вклад в уровень смертности КМНС вносит высокий уровень алкоголизации — неумеренного, вызывающего зависимость употребления алкоголя, который становится причиной смертности как в результате его прямого токсического воздействия, так и опосредованно, являясь причиной убийств, самоубийств и несчастных случаев. Предварительный обзор литературы позволил установить, что в настоящее время получение данных для расчёта популяционных показателей смертности КМНС представляет значительную трудность и требует проведения специально организованных исследований.
Ключевые слова: коренные малочисленные народы Севера; смертность трудоспособного населения; причины смертности; алкоголизм.
Как цитировать:
Талыкова Л.В., Мегорский В.В., Быков В.Р. Тенденции смертности коренного населения трудоспособного возраста Корякского округа и населения моногорода арктического региона в 1968-1991 гг. // Экология человека. 2022. Т. 29, № 9. С. 617-629. йО!: https://doi.org/10.17816/humeco108281
Рукопись получена: 27.05.2022 Рукопись одобрена: 08.09.2022 Опубликована online: 16.09.2022
эко* вектор Распространяется на условиях лицензии СС ВУ-ЫС-ЫО 40
© Эко-Вектор, 2022
ORIGINAL STUDY ARTICLE 618 -
DOI: https://doi.org/10.17816/humeco108281
Mortality trends in indigenous working-age population of the Koryak Okrug and the population of the Arctic monotown in 1968-1991
Liudmila V. Talykova, Vladimir V. Megorsky, Vladimir R. Bykov
North-West Public Health Research Center, Kirovsk, Russian Federation
ABSTRACT
AIM: The purpose of this study was to determine the primary indicators and main causes of mortality of the indigenous small-number peoples of the North (ISNPN) of the Koryak Okrug. We studied peoples of working age and the impact of various factors on the generalized mortality rates of the regional population. We then compared these mortality rates with those of the same age categories of the nonindigenous immigrant population of Kirovsk, an industrial city, with high mortality rate in a highly urbanized region of the Arctic Zone of the Russian Federation (Murmansk Oblast). Kirovsk has similar natural and climatic conditions but significant differences in the level of socioeconomic development, based on published scientific sources that study such mortality and socioeconomic trends during current times.
MATERIALS AND METHODS: We used the official death registrations archived in the Regional Government Registry Offices of three districts of the Koryak Okrug (3720 records) and the city of Kirovsk, Murmansk Oblast (2394 records) for the years from 1968 to 1991. The average annual mortality rates per 100 thousand of the studied population aged from 20 to 59 years were calculated based on the All-Union USSR Population Census of 1979+. The resulting indicators were standardized according to European standards.
RESULTS: The calculation of generalized regional mortality rates adopted in official statistics does not give a realistic model for the mortality rate and main causes of death of the ISNPN. Mortality rates of the ISNPN significantly exceeded similar indicators of the nonindigenous immigrant population in all classes of diseases. The maximum contribution to mortality rates of the ISNPN comes from the high level of addictive alcoholization, which causes death both as a result of its direct toxic effects, and indirectly, by being the cause of murders, suicides and accidents. Currently, obtaining data for calculating the population mortality rates of ISNPN poses significant difficulties and requires specially prepared and structured statistical diagnostic studies.
Keywords: indigenous small-number peoples of the North; population mortality; causes of mortality; alcoholism. To cite this article:
Talykova LV, Megorsky VV, Bykov VR. Mortality trends in indigenous working-age population of the Koryak Okrug and the population of the Arctic monotown in 1968-1991. Ekologiya cheloveka (Human Ecology). 2022;29(9):617-629. DOI: https://doi.org/10.17816/humeco108281
Received: 27.05.2022
ECOiVECTOR
Accepted: 08.09.2022
Published online: 16.09.2022
The article can be used under the CC BY-NC-ND 40 License
© Eco-Vector, 2022
ВВЕДЕНИЕ
Анализ демографических показателей Арктической зоны РФ свидетельствует о значительном сокращении численности населения (с момента распада СССР — более чем в 2 раза). В сокращении численности пришлого населения главная роль принадлежит миграционным процессам, а коренных малочисленных народов Севера (КМНС) — преимущественно высоким показателям смертности [1]. По итогам Всероссийской переписи населения 2010 года численность коренных малочисленных народов составила 316 011 человек, в сравнении с переписью 2002 года отмечено увеличение на 9297 человек, что обеспечило рост удельного веса этих народов в общей численности населения Российской Федерации с 0,21% до 0,22%. Изменяется не только численность, но и число национальностей. По итогам переписи 2002 года их насчитывалось 45, по итогам переписи 2010 года — 43. Следует отметить, что прирост численности коренных малочисленных народов произошёл за счёт только 14 национальностей, в то время как у остальных отмечено снижение численности разной интенсивности. Среди народов последней группы следует выделить население Корякского округа (КО) в составе Камчатского края (до 1 июля 2007 г. — Корякский автономный округ, КАО), где снижение численности составило 17,9% [2].
В органах статистики данные по медико-демографическим показателям КМНС отсутствуют с 80-х годов ХХ века. Все показатели рассчитываются по территориальному признаку на всё проживающее население, без учёта принадлежности к коренным малочисленным народам.
Смертность КМНС, во многом обусловливающая снижение их численности, превышает общероссийские показатели. В КО за 2002-2010 гг. отмечен рост смертности на 44,6% [3].
Следует признать, что в отмеченный выше период рост смертности в КО во многом может быть объяснён не фактическим ростом числа анализируемых событий, а разрушительным Олюторским землетрясением 2006 г., которое не сопровождалось человеческими жертвами, но способствовало активному переселению пришлого населения из разрушенных сёл за пределы КО и, как следствие, ростом показателей смертности за счёт увеличения доли коренного населения [4].
Значительное число смертей приходится на население КМНС в активном трудоспособном возрасте, особенно с учётом продолжительности жизни во многих группах КМНС, ограниченной возрастом 45-55 лет [5].
Одной из острейших социальных проблем для представителей КМНС является алкоголизм. Тенденций к снижению показателей этой формы заболеваемости не наблюдается. Так, в Чукотском Автономном округе (ЧАО) из года в год растёт число лиц, стоящих на учёте с хроническим алкоголизмом и алкогольными психозами. Следует признать, что число официально зарегистрированных
случаев алкоголизма не отражает фактического распространения нарушений здоровья, связанных с употреблением алкоголя. Это касается как мужчин, так и женщин КМНС. Именно алкоголизм является ведущей причиной высокой смертности и низкой продолжительности жизни среди коренных жителей КО [6].
Число публикаций, непосредственно посвящённых уровню алкоголизации и связанных с ней показателей здоровья коренных малочисленных народов Камчатки, незначительно. В исследованиях И.В. Грицай [7] установлено, что в середине 1980-х годов потребление алкоголя на душу населения в КО вдвое превышало общесоюзные показатели, а заболеваемость алкоголизмом у коренных малочисленных народов Камчатки к началу 90-х годов была в 10-14 раз выше, чем по РФ в целом.
Современная официальная статистика, с принятым методом расчёта показателей на основании общей численности населения территории, не даёт реальных представлений о распространённости алкоголизма у представителей коренных народов. Значительное сходство в распространённости указанной социальной болезни прослеживается у населения КО и граничащего с ним ЧАО. Распространённость алкоголизма у коренных жителей ЧАО в 2007-2009 гг. составляла соответственно 4357,4; 4393,5 и 4394,9 на 100 тыс. населения [8]. В тот же период для всего населения ЧАО показатели официальной статистики по ежегодной диагностике впервые выявленных случаев составили 557,8; 576,8 и 452,9 на 100 тыс. населения, что не позволяет установить фактический уровень первичной заболеваемости для КМНС. Для совокупного населения он продолжает оставаться достаточно высоким: например, в 2020 году указанный показатель для ЧАО составил 292,9 на 100 тыс. населения при показателе 31,1 на 100 тыс. населения в Мурманской области [9].
С 1997 года отменена запись о национальности в паспорте гражданина РФ. Департамент по делам коренных малочисленных народов Севера Ямало-Ненецкого АО информирует, что «в связи с отсутствием графы «национальность» в паспорте гражданина Российской Федерации учёта сведений по данным народам в органах системы здравоохранения, образования и статистики не ведётся» [6].
Цель исследования. Определение популяцион-ных показателей смертности и установление различий в уровнях и причинах смертности совокупного и местного коренного населения Корякского округа активного трудоспособного возраста (20-59 лет) в сравнении с показателями смертности аналогичной возрастной категории пришлого населения и населения промышленного моногорода (Кировск Мурманской области) с максимальными показателями смертности в высоко урбанизированном регионе Арктической зоны РФ, со сходными природно-климатическими условиями и значительными различиями в уровне социально-экономического развития.
ORIGINAL STUDY ARTICLE 620 -
МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ
В процессе работы использованы данные, собранные авторами в 1991 году в г. Кировске и в КАО во время экспедиционного выезда в 1992 году и с учётом современных литературных данных не утратившие своей актуальности.
Объектом исследования явились сведения, полученные авторами на основании сплошной выкопировки из журналов регистрации свидетельств о смерти, выданных районными отделами ЗАГС в Пенжинском, Тигильском и Олюторском районах КО и в г. Кировске Мурманской области (Арктическая зона РФ). Выкопировке подвергались данные свидетельств о смерти за 1968-1991 гг., кроме свидетельств лиц, не имеющих постоянной прописки в указанных регионах.
Общее число свидетельств, проанализированных при подготовке публикации, составило: в Кировске — 2394, в КО — 3720. При выборе дизайна исследования было решено ограничиться возрастной группой 20-59 лет, включающей наиболее активное трудоспособное население, которая при анализе была разделена на десятилетние возрастные промежутки: 20-29, 30-39, 40-49 и 50-59 лет. Использовали следующие данные, содержащиеся в свидетельствах о смерти: причина и дата смерти, пол, национальность, место рождения, возраст.
Сведения о смертности населения были сгруппированы по 4 основным группам в соответствии с Международной классификацией болезней 9 пересмотра 1975 года.
• 1 — болезни сердца и сосудов (класс VII);
• 2 — новообразования (класс II);
• 3 — травмы и отравления, без алкогольных интоксикаций (класс XVII);
• 4 — алкогольные интоксикации (класс XVII).
К пятой группе были отнесены прочие причины: болезни органов дыхания, пищеварения, желёз внутренней секреции, мочеполовой системы, инфекции (включая туберкулёз), инвазии. В неё включены также записи о причинах смерти неопределённого характера (признан умершим
по постановлению суда; причина смерти не установлена; последний раз наблюдался в ситуации, представляющей угрозу жизни и т.п.).
Полученные сведения по каждому случаю смерти переносились на отдельный бумажный носитель. Первоначальная обработка данных, их группировка, построение сводных таблиц осуществлялись в 1992 году авторами статьи вручную в связи с отсутствием компьютеров. Коды нозологических форм не учитывались при сборе данных, как и в большинстве медицинских документов того периода. При подготовке статьи с применением программы Excel проверяли правильность подсчёта суммарных абсолютных показателей случаев смерти в каждой популяции, по каждому классу болезней, по ряду нозологических форм (ошибок не выявлено), определяли суммарные абсолютные показатели в выбранных возрастных группах. Показатели смертности на 100 000 населения определяли в пересчёте на один год. С этой целью использовали демографические сведения, характеризующие естественное движение населения. Сведения о численности взяты из данных Всесоюзных переписей населения за 1970, 1979 и 1989 годы. Расчёт среднегодовых показателей смертности за 1968-1991 гг. вёлся по численности и половозрастному распределению населения медианного 1979 года, которые были близки к среднеарифметическому значению данных показателей за 1970 и 1989 годы (табл. 1). Для устранения различий в половозрастном распределении полученные показатели смертности были стандартизованы с применением Европейского стандарта 1978 года.
РЕЗУЛЬТАТЫ
В структуре общей смертности изучаемых популяций обращают на себя внимание различия в доле отдельных причин у населения г. Кировска (с наиболее высокими показателями смертности среди промышленных моногородов Мурманской области) и населения, проживавшего в КО (табл. 2). На долю смертности от неестественных
Таблица 1. Численность населения в годы Всесоюзных переписей населения Table 1. Population at the years of the All-Union population censuses
Годы | Years
Группы населения Population group 1970, 1979, 1970 + 1989 1989,
абс. число total numbers абс. число total numbers Сред. ариф (СА) Mean % СА от 1979 Mean абс. число total numbers
Кировск | Kirovsk 38 143 41 329 40 886 98,9 43 629
Корякский округ всего Total population of Koryak Okrug 22 631 26 098 25 514 97,8 28 396
Пришлое население Корякского округа Immigrant population of Koryk Okrug 15 596 18 477 17 830 96,5 20 064
Коренное население Корякского округа Indigenous small-number peoples of Koryk Okrug 7035 7621 7683 100,1 8332
Таблица 2. Структура смертности изучаемых популяций в возрасте 20-59 лет, % Table 2. Structure of mortality in the studied populations aged 20-59 years, %
Основные причины смерти | Main causes of death
Группы населения Population group Сердечнососудистые заболевания Cardiovascular diseases Злокачественные новообразования Malignant neoplasms Травмы, отравления Injury, poisoning Алкоголь Alcohol Прочие Others Сумма, абс. число/% Total numbers/%
Мужчины | Men
Весь Корякский округ Total population of Koryk Okrug 20,6 9,1 45,5 12,7 12,1 2663/100
Коренное население Корякского округа Indigenous population of Koryk Okrug 13,8 10,2 42,0 18,0 16,0 982/100
Пришлое население Корякского округа Immigrant population of Koryk Okrug 24,6 8,6 47,6 9,6 9,6 1681/100
Кировск | Kirovsk 28,2 16,2 34,3 9,5 11,8 1692/100
Женщины | Women
Весь Корякский округ Total population of Koryk Okrug 24,2 11,8 27,7 17,3 19,0 1057/100
Коренное население Корякского округа Indigenous population of Koryk Okrug 18,9 9,9 29,5 19,9 21,8 644/100
Пришлое население Корякского округа 32,4 14,8 24,9 13,4 14,5 413/100
Immigrant population of Koryk Okrug Кировск I Kirovsk
Весь Корякский округ Total population of Koryk Okrug
Коренное население Корякского округа Indigenous population of Koryk Okrug
Пришлое население Корякского округа Immigrant population of Koryk Okrug
Кировск | Kirovsk
29,5 27,1 19,2
Оба пола | Both gender
21,7 9,9 40,4
15,9
26,2
28,9
10,0
9,7
19,4
37,1
43,1
29,9
7,7
14,0 18,8 10,4 8,9
16.5
14,0 18,2
10.6 13,2
702/100
3720/100 1626/100 2094/100 2394/100
причин, официально именуемых «несчастные случаи и неблагоприятные реакции», в общей структуре смертности совокупного населения КО приходится 54,4% (14,0% — алкогольные отравления, 40,4% — другие причины, относящие к этому классу). Среди КМНС доля смертей от неестественных причин составила 55,9% (18,8 и 37,1% соответственно); у пришлого населения доля указанных причин составила 53,5% (10,4 и 43,1%); в г. Кировске — 38,8% (8,9 и 29,9%). В структуре смертности мужской части исследуемых популяций доля смертности от неестественных причин несколько выше: у мужчин совокупного населения КО — 58,2%, у КМНС — 60,0%, у пришлого населения — 57,2%, у мужчин г. Кировска на неё приходится 43,8%. Имеются статистически значимые различия в доле смертности от неестественных причин и среди женщин исследуемых групп: совокупное население КО — 45,0%, КМНС — 49,4%, пришлое население — 38,3% и г. Ки-ровск — 26,9% (табл. 3-6).
При анализе показателей смертности от отдельных причин, рассчитанных на 100 тыс. населения в возрастном промежутке 20-59 лет, среди лиц коренных национальностей КО травмы и отравления являются лидирующей причиной смертности как у мужчин, так и у женщин в возрастных подгруппах 20-29 и 50-59 лет при значительном нарастании смертности от острых алкогольных отравлений: от 90,9 в возрастной группе 20-29 лет до 1232,4 в возрасте 50-59 лет у мужчин и 620,7 — у женщин.
У мужчин г. Кировска в возрасте 50-59 лет основная причина смертности — сердечно-сосудистые заболевания (ССЗ), второе место занимают онкологические заболевания, оттесняя травмы и отравления на третье место. Среди женщин в возрасте 40-49 лет основная причина смерти — злокачественные новообразования, в возрасте 50-59 лет — ССЗ.
При сравнении с населением г. Кировска у жителей КО установлены также высокие показатели смертности
го го
Таблица 3. Среднегодовые показатели смертности от основных причин в популяции жителей Кировска 20-59 лет за 1968-1991 гг. в расчёте на 100 ООО населения Table 3. Average annual mortality rates from the main causes in the population of Kirovsk residents aged 20-59 years for 1968-1991 per 100,000 population
Возрастные подгруппы Age group Численность групп Numbers Сердечно-сосудистые заболевания Cardio-vascular diseases Злокачественные новообразования Malignant neoplasms Травмы, отравления Injury, poisoning Алкоголь Alcohol Прочие Others Сумма Sum
of groups n М п М п М n M n M n M
Мужчины Men
20-29 3826 8 10,5±1,6 8 10,5±1,6 187 244,3+6,9 6 7,9+1,4 14 18,3+2,2 223 291,3+7,3
30-39 3324 47 70,6±4,4 25 37,5+3,3 190 284,8+7,8 46 69,1 ±4,4 45 67,6+4,4 353 529,6+8,7
40-49 3208 177 275,6+7,9 98 152,6+6,3 156 243,2+7,6 62 96,5+5,2 67 104,3+5,4 560 872,2+5,9
50-59 1314 245 933,7+6,9 144 548,8+13,7 47 179,1±10,6 46 175,1+10,5 74 282,0+12,4 556 2118,7+42,5
20-59 11672 477 204,2+3,7 275 117,7+3,0 580 248,3+4,8 160 68,5+2,3 200 85,6+2,6 1692 724,3+4,1
Стандартизованные показатели смертности у мужчин | Standardized death rates of men
20-59 322,5 187,4 237,9 87,2 118,1 953,0
Женщины | Women
20-29 4109 5 5,9+1,2 7 8,2+1,4 34 39,5±3,0 4 4,7+1,1 17 19,9+2,2 67 78,2+4,2
30-39 3661 17 23,2+2,5 25 34,1+3,0 45 61,3+4,0 13 17,8+2,2 27 36,8+3,1 127 173,2+6,3
40-49 3611 59 81,9+4,6 58 80,6±4,5 46 63,9+4,1 19 26,4+2,7 32 44,4+3,4 215 297,2+7,6
50-59 2075 126 304,5+1 □, 1 100 241,7+9,4 10 24,2+3,4 18 43,5+4,5 40 96,7+6,5 294 710,6+10,0
20-59 13456 207 76,0±2,3 190 69,8+2,2 135 49,6+1,9 54 19,8+1,2 116 42,3+1,7 702 257,9+3,8
Стандартизованные показатели смертности у женщин Standardized death rates of women
20-59 103,9 93,0 47,3 23,1 49,5 314,8
Оба пола | Both gender
20-29 7935 13 8,0+1 ,□ 15 9,2±1,1 221 136,3+3,9 10 6,1+0,9 31 19,1 ±1,5 290 178,6+4,3
30-39 6985 64 45,7+2,5 50 35,7+2,2 235 168,0+4,5 59 42,1 ±2,4 72 51,4+2,6 480 343,5+5,7
40-49 6819 236 173,2+4,6 156 114,5+3,9 202 148,4+4,3 81 59,4+2,9 99 72,7+3,1 774 568,2+6,0
50-59 3389 371 548,6+8,5 244 360,8+8,2 57 84,3+4,8 64 94,6+5,0 114 168,6+6,4 850 2057,0+25,3
20-59 25128 684 135,2+2,2 465 91,9±1,8 715 141,4+2,2 214 42,3+1,3 316 62,5+1,5 2394 473,3+3,1
Стандартизованные показатели смертности у обоих полов Standardized death rates of both gender
20-59 173,9 130,0 83,9 50,6 78,1 786,8
о о
CO
r-o
CO
Примечание: n — число умерших за 24 года, М — среднегодовой показатель смертности. Note: п is the number of deaths over Ik years, M is the average annual mortality rate.
Таблица А. Среднегодовые показатели смертности от основных причин в популяции всего населения Корякского округа 20-59 лет за 1968-1991 гг. в расчёте на 100 ООО населения Table A. Average annual mortality rates from the main causes in the population of the entire population of the Koryak Okrug 20-59 years old for 1968-1991 per 100,000 population
Возрастные подгруппы Age group Численность групп Numbers of groups Сердечно-сосудистые заболевания Cardio-vascular diseases Злокачественные новообразования Malignant neoplasms Травмы, отравления Injury, poisoning Алкоголь Alcohol Прочие Others Сумма Sum
n M n M n M n M n M n M
Мужчины | Men
20-29 2725 28 42.8±3.9 4 6,0+1,5 420 642,2+9,2 34 52,0+4,3 27 41,3+3,8 m 784,47,9
30-39 2549 89 145,5+7,0 27 44,1+4,1 401 655,5+9,4 93 152,0+7,1 73 119,3+6,4 683 1116,5+7,1
40-49 1758 184 436,1±11,8 82 194,3+9,4 276 654,2+11,3 117 277,3+10,7 94 222,8+9,9 753 1784,7+28,2
50-59 793 249 1308,3+22,6 130 683,1+16,5 116 609,5+17,3 95 499,2+17,8 124 651,5+16,9 6714 3751,6+114,1
20-59 7825 550 292,9+5,1 243 129,4+3,8 1213 645,9+5,4 339 180,5+4,3 318 169,3+4,2 2663 1418,0+8,7
Стандартизованные показатели смертности у мужчин | Standardized death rates of men
20-59 483,2 231,9 640,3 245,1 258,7 1859,3
Женщины| Women
20-29 2834 11 16,2+2,4 6 8,8+1,8 68 100,0+5,6 17 25,0+2,9 20 29,4+3,2 122 179,4+7,2
30-39 2218 30 56,4+4,9 15 28,2+3,5 78 146,5+7,5 46 86,4+6,0 50 93,9+6,2 219 411,4+10,4
40-49 1588 73 191,5+9,9 35 91,8+7,2 90 236,1+10,7 63 165,3+9,3 66 173,2+9,5 327 858,0+8,8
50-59 874 142 677,0+15,8 69 328,9+15,9 57 271,7+15,0 57 271,7+15,0 64 305,1+15,6 389 1854,5+42,6
20-59 7514 256 142,0+4,0 125 69,3+2,9 293 162,5+4,3 183 101,5+3,5 200 110,9+3,6 1057 686,1+5,7
Стандартизованные показатели смертности у женщин | Standardized death rates of women
20-59 235,3 114,4 188,6 137,1 150,4 825,8
Оба пола | Both gender
20-29 5589 39 29,1+2,2 10 7,5+1,2 488 363,8+6,4 51 38,0+2,6 47 35,0+2,5 635 473,4+6,7
30-39 4767 119 104,0+4,4 42 36,7+2,7 479 418,7+7,1 139 121,5+4,7 123 107,5+4,5 902 788,4+5,9
40-49 3346 257 320,0+8,1 117 145,7+6,1 366 455,8+8,6 180 224,1+7,2 160 199,2+6,9 1080 1344,9+11,8
50-59 1667 391 977,3+3,6 199 497,4+12,2 173 432,4+12,1 152 379,9+11,9 188 469,9+12,2 1103 2756,9+53,9
20-59 15369 806 218,5+3,3 368 99,8+2,4 1506 408,3+4,0 522 141,5+2,8 518 140,4+2,8 3720 1008,5+0,7
Стандартизованные показатели смертности у обоих полов | Standardized death rates of both gender
20-59 357,6 171,8 417,7 190,9 202,9 1340,9
о о
CO
r-o
CO
Примечание: n — число умерших за 2k года, M — среднегодовой показатель смертности. Note: п is the number of deaths over 2k years, M is the average annual mortality rate.
o->
hO CO
Os ГО
Таблица 5. Среднегодовые показатели смертности от основных причин в популяции 20-59 лет коренного населения Корякского округа за 1968-1991 гг. в расчёте на 100 ООО населения Table 5. Average annual mortality rates from the main causes in the population aged 20-59 years of the indigenous population of the Koryak Okrug for 1968-1991 per 100,000 population
Возрастные подгруппы Age group Численность групп Numbers Сердечно-сосудистые заболевания Cardio-vascular diseases Злокачественные новообразования Malignant neoplasms Травмы, отравления Injury, poisoning Алкоголь Alcohol Прочие Others Сумма Sum
of groups n M n M n M n M n M n M
Мужчины I Men
20-29 596 14 97,9+12,2 2 14,0+4,8 177 1237,4+22,2 21 90,9+11,8 16 111,9+12,9 230 1607,9+40,5
30-39 422 24 237,0+20,7 12 118,5+15,7 112 1105,8+16,7 40 355,5+23,3 35 345,6+23,2 223 2201,8+79,2
40-49 171 30 731,0+33,9 26 633,5+36,8 68 1656,9+79,8 57 1047,8+17,1 42 1023,4+1 1,8 223 5433,7+375,3
50-59 142 68 1995,0+118,2 60 1760,6+97,1 56 1643,2+86,3 59 1056,3+20,5 63 1848,6+105,1 306 8978,9+710,3
20-59 1331 136 425,7+13,6 100 313,0+12,7 413 1292,9+16,9 177 400,7+13,4 156 488,4+13,7 982 3074,1+69,2
Стандартизованные показатели смертности у мужчин | Standardized death rates of men
20-59 765,2 631,7 1410,8 637,6 832,4 4555,6
Женщины | Women
20-29 627 10 66,5+10,0 1 6,6+3,2 48 319,0+18,6 13 139,6+13,8 16 106,3+12,3 88 584,8+19,7
30-39 501 20 166,3+16,6 11 91,5+12,9 50 415,8+22,0 36 332,7+21,1 36 299,4+20,5 153 1272,5+26,3
40-49 232 37 664,3+31,0 9 161,6+24,2 49 880,0+21,3 43 1023,7+10,2 43 772,3+27,5 181 3250,7+177,6
50-59 208 55 1101,8+23,2 43 861,4+24,0 43 861,4+24,0 36 1181,9+32,1 45 901,4+20,7 222 4447,1 ±271,5
20-59 1568 122 324,2+11,8 64 170,1+9,5 190 504,9+12,6 128 470,3+12,6 140 372,0+12,2 644 1711,3+27,9
Стандартизованные показатели смертности у женщин | Standardized death rates of women
20-59 499,6 280,2 619,2 513,9 520,0 2388,8
Оба пола | Both gender
20-29 1223 24 81,8+7,8 3 10,2+2,9 225 766,6+12,1 34 115,8+9,1 32 109,0+8,9 318 1083,4+8,6
30-39 923 44 198,6+13,1 23 103,8+10,0 162 731,3+14,6 76 343,1+15,6 71 320,5+15,4 376 1697,4+35,8
40-49 403 67 692,7+23,0 35 361,9+23,9 117 1209,7+25,1 100 1033,9+9,3 85 878,8+16,3 cd 4177,0+181,5
50-59 350 123 1464,3+44,1 103 1226,2+28,2 99 1178,6+24,5 95 1131,0+20,6 108 1285,7+32,4 528 6285,7+308,1
20-59 2899 258 370,8+9,0 164 235,7+7,9 603 866,7+6,3 305 438,4+9,2 296 425,4+9,2 1626 2337,0+32,8
Стандартизованные показатели смертности обоих полов | Standardized death rates of both gender
20-59 609,3 425,4 971,6 563,9 648,5 3310,9
о
CO ho CO
Примечание: л — число умерших за 24 года, M — среднегодовой показатель смертности. Note: п is the number of deaths over 24 years, M is the average annual mortality rate.
Таблица 6. Среднегодовые показатели смертности от основных причин в популяции 20-59 лет пришлого населения Корякского округа за 1968-1991 гг. в расчёте на 100 ООО населения Table 6. Average annual rates of mortality from the main causes in the population aged 20-59 years of the newcomer population of the Koryak Okrug for 1968-1991 per 100,000 population
Возрастные подгруппы Age group Численность групп Numbers Сердечно-сосудистые заболевания Cardio-vascular diseases Злокачественные новообразования Malignant neoplasms Травмы, отравления Injury, poisoning Алкоголь Alcohol Прочие Others Сумма Sum
of groups n M n M n M n M n M n M
Мужчины | Men
20-29 2129 14 27,0+3,5 2 3,9+1,4 243 475,6+10,8 13 25,4+3,4 11 21,5+3,1 283 553,9+10,8
30-39 2127 65 127,3+7,2 15 29,4+3,7 289 566,1+10,7 53 103,8+6,6 38 74,4+5,7 460 901,1+6,5
4 0-49 1587 154 404,3±12,3 56 147,0+8,9 208 546,1+12,5 60 157,5+9,1 52 136,5+8,6 530 1391,5+18,5
50-59 651 181 1158,5+16,8 70 448,0+19,5 60 384,0+19,1 36 230,4+16,5 61 390,4+19,1 408 2611,4+80,4
20-59 6494 414 265,6+5,5 143 91,8+3,6 800 513,3+6,2 162 103,9+3,8 162 103,9+3,8 1681 1078,6+3,6
Стандартизованные показатели смертности у мужчин | Standardised death rates of men
20-59 429,3 157,1 491,3 129,2 155,6 1364,3
Женщины | Women
20-29 2207 1 1,9+0,9 5 9,4+2,1 20 37,8+4,1 4 7,6+1,8 4 7,6+1,8 34 64,2+5,2
30-39 1717 10 24,3+3,7 4 9,7+2,4 28 67,9+6,1 10 24,3+3,7 14 34,0+4,4 66 160,2+8,9
40-49 1356 36 110,6+8,5 26 79,9+7,4 41 126,0+9,0 20 61,5+6,5 23 70,7+7,0 146 448,6+13,5
50-59 666 87 544,3+19,3 26 162,7+14,3 14 87,6+11,0 21 131,4+13,1 19 118,9+12,5 167 1044,8+8,4
20-59 5946 134 93,9+3,8 61 42,7+2,6 103 72,2+3,4 55 38,5+2,5 60 42,0+2,6 413 289,4+5,9
Стандартизованные показатели смертности у женщин | Standardized death rates of women
20-59 170,3 65,4 79,8 56,2 57,8 429,5
Оба пола Both gender
20-29 4366 15 14,3+1,8 7 6,7+1,2 263 251,0+6,6 17 16,2+1,9 15 14,3+1,8 317 302,5+7,0
30-39 3844 75 81,3+4,4 19 20,6+2,3 317 343,8+7,7 63 68,3+4,1 52 56,4+3,7 526 570,4+8,0
40-49 2943 190 269,0+8,2 82 116,1 +5,9 249 352,5+8,8 80 113,3+5,8 75 106,2+5,7 676 957,1+3,7
50-59 1317 268 847,9+9,9 96 303,7+12,7 74 234,1+11,7 57 180,3+10,6 80 253,1+12,0 575 1819,2+33,6
20-59 12470 548 183,1+3,5 204 68,2+2,3 903 301,8+4,1 217 72,5+2,3 222 74,2+2,3 2094 666,4+4,2
Стандартизованные показатели смертности у обоих полов | Standardized death rates of both gender
20-59 303,1 111,8 295,4 94,5 107,5 912,3
о о
CO
r-o
CO
Примечание: n — число умерших за 2k года, M — среднегодовой показатель смертности. Note: п is the number of deaths over 2k years, M is the average annual mortality rate.
o->
hO СЛ
от ССЗ, особенно у представителей КМНС, с преобладание острых форм: число случаев инфаркта миокарда у представителей КМНС и у пришлого населения КО среди обоих полов значительно выше, чем у жителей г. Кировска: у мужчин — 56,6; 38,8 и 5,3 соответственно;
у женщин — 28,9; 6,6 и 0,9 соответственно на 100 тыс. населения.
Обращает на себя внимание соотношение смертности от ССЗ между мужчинами и женщинами КМНС: смертность среди женщин всего в 1,2 раза ниже, чем среди
Таблица 7. Различия стандартизованных показателей смертности изучаемых популяций в возрасте 20-59 лет, % Table 7. Differences in standardized mortality rates of the studied populations aged 20-59 years, %
Стандартизованные показатели смертности | Standardized death rates
Население Population Сердечно-сосудистые заболевания Cardio-vascular diseases Злокачественные новообразования Malignant neoplasms Травмы, отравления Injury, poisoning Алкоголь Alcohol Прочие Others Сумма Sum
Мужчины | Men
Кировск | Kirovsk 322,5 187,4 237,9 87,2 118,1 953,0
КО все | Total of KO 483,0 231,9 670,3 245,1 258,1 1859,3
КО КМНС | KO ISPN 765,2 631,7 1410,8 637,6 832,4 4555,6
КО пришлые | KO immigrants 429,3 157,1 491,3 129,2 155,6 1364,3
*КМНС > КО все (разы)* ISPN > total of KO (times) 1,6 2,7 2,1 2,6 3,2 2,4
**КМНС > КО пришлые** ISPN > KO immigrants 1,8 4,0 2,9 4,9 5,3 3,3
***КМНС > Кировск *** ISPN > Kirovsk 2,4 3,4 5,9 7,3 7,0 4,8
Женщины | Women
Кировск |,Kirovsk 103,9 93,0 47,3 23,1 49,5 314,8
КО все | Total of KO 235,3 114,4 188,6 137,1 150,4 825,8
КО КМНС | KO ISPN 499,6 280,2 619,2 513,9 520,0 2388,8
КО пришлые | KO immigrants 170,3 65,4 79,6 56,2 57,8 429,5
*КМНС > КО все (разы)* ISPN > total of KO (times) 2,1 2,4 3,3 3,7 3,5 2,9
**КМНС > КО пришлые** ISPN > KO immigrants 2,9 4,3 7,8 9,1 9,0 5,6
***КМНС > Кировск *** ISPN > Kirovsk 4,8 3,0 13,1 22,2 10,5 7,6
Оба пола | Both genders
Кировск |Kirovsk 173,9 130,0 83,9 50,6 78,1 786,8
КО все | Total of KO 357,6 171,8 417,7 190,9 202,9 1340,9
КО КМНС | KO ISPN 609,3 425,4 971,6 563,9 648,5 3310,9
КО пришлые | KO immigrants 303,1 111,8 295,4 94,5 107,5 912,3
*КМНС > КО все (разы)* ISPN > total of KO (times) 1,7 2,5 2,3 3,0 3,2 2,5
**КМНС > КО пришлые** ISPN > KO immigrants 2,0 3,8 3,3 6,0 6,0 3,6
**КМНС > Кировск (разы) *** ISPN > Kirovsk 3,5 3,3 11,1 8,3 8,3 4,2
* степень различия уровня смертности КМНС и всего населения КО; ** КМНС и пришлого населения; *** КМНС и населения г. Кировска. Здесь: КМНС — коренные малочисленные народы Севера; КО — Корякский округ.
* degree of difference between the mortality rate of ISPN and the entire population of KO; ** ISPN and immigrants; *** ISPN and population of Kirovsk. Here: ISPN — indigenous small-number peoples of the North; KO — Koryak Okrug.
мужчин, в то время как в других популяциях она ниже в 2,2 (пришлое население) и 3 раза (г. Кировск).
Смертность от травм и отравлений в КО значительно превосходит таковую в г. Кировске. Различия касаются не только суммарных показателей смертности на 100 000 населения, но и структуры смертности от неестественных причин.
Необходимо отметить крайне высокий уровень смертности от причин, определяемых экстремальными природно-климатическими условиями региона. Самый высокий уровень смертности среди мужчин и женщин КМНС и мужчин пришлого населения КО регистрируется от утоплений и переохлаждений организма. Смертность от утоплений в КО среди мужчин — представителей КМНС в 19,5 раза, а пришлых мужчин — в 5,6 раза выше, чем у мужчин, проживавших в Кировске. Смертность от этой причины у женщин КМНС превосходит аналогичные показатели пришлых женщин и жительниц г. Кировска соответственно в 13,9 и в 48,3 раза.
Смертей от переохлаждения организма у женщин, проживавших в Кировске, не регистрировалось за весь период наблюдения, у пришлых женщин смертность от этой причины в 14,7 раза ниже, чем у женщин КМНС (9,3 и 136,9 соответственно на 100 тыс. населения).
Среди коренного населения отмечается высокая смертность от асфиксий в результате повешения: у мужчин показатель составил 205,0 против 59,0 у пришлых и 54,6 — у жителей г. Кировска; у женщин — 61,9; 8,5 и 9,6 соответственно на 100 тыс. населения. В качестве причин смертности от других видов механической асфиксии у представителей КМНС более 50% составляют асфиксии в результате аспирации рвотных масс, являющейся в основном следствием острых алкогольных отравлений. Показатели смертности от этой причины у лиц коренных национальностей для обоих полов составляют 88,6; у пришлого населения — 20,6; у кировчан — 6,5 на 100 тыс. населения.
Достаточно частой причиной смерти являются ранения холодным и огнестрельным оружием. Показатель смертности на 100 тыс. населения у мужчин — представителей КМНС составил 181,1; у пришлых мужчин — в 2,2 раза ниже (81,7), у кировчан — в 6,5 раза ниже (27,9).
ОБСУЖДЕНИЕ
Установлено, что смертность от травм и отравлений (исключая острые алкогольные отравления) у местного коренного населения значительно превосходит смертность от всех остальных причин, а вместе со смертностью от алкогольных отравлений составляет и у мужчин, и у женщин почти половину общего показателя смертности на 100 тыс. населения в возрастной группе 20-59 лет. Смертность мужчин КМНС от указанных причин в 3,3 раза выше аналогичного показателя пришлого
населения и в 6,3 раза выше показателя для населения г. Кировска.
Ещё выше эта диспропорция в популяциях женщин. У пришлого населения стандартизованный показатель смертности от неестественных причин в 8,3 раза, а у жительниц г. Кировска — в 16,1 раза ниже, чем у представительниц КМНС. Различия стандартизованных показателей смертности на 100 тыс. населения всех изучаемых популяций представлены в табл. 7. Приведённые в таблице показатели смертности, отнесённые к отдельным группам населения, прежде всего демонстрируют, насколько показатели смертности совокупного населения КО, используемые в официальной статистике, ниже изолированных показателей смертности для КМНС. Эти различия проявляются как для всего населения, так и для мужчин и женщин, причём у женщин они более значимы по всем группам причин смертности, кроме злокачественных новообразований. По сумме причин показатели смертности совокупного населения КО ниже показателей КМНС в 2,5 раза, для мужчин — в 2,4 раза, для женщин — в 2,9 раза.
Более значимы отличия стандартизованных показателей смертности КМНС и пришлого населения КО как по сумме, так и по отдельным классам причин. По сумме причин для женщин это отличие составило 5,6 раза, для мужчин — 3,3 раза; по травмам и отравлениям — 7,8 и 2,9 раза; по алкогольным отравлениям — 9,1 и 6,0 раза соответственно.
Отличия показателей смертности КМНС и населения г. Кировска ещё значительнее. По сумме причин для женщин они составляют 7,6 раза, для мужчин — 4,8 раза; по травмам и отравлениям — 13,1 и 5,9 раза; по алкогольным отравлениям — 22,2 и 7,3 раза соответственно.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Данные официальной статистики смертности, рассчитываемые по территориальному признаку, зависят от доли компактно проживающих на территории коренных малочисленных народов Севера, но не дают полного представления о фактическом и высоком уровне смертности у коренного населения округа.
Алкоголизм и связанные с ним многочисленные смерти представляют важнейшую социальную проблему не только в Корякском округе, но и в большинстве северных территорий в местах компактного проживания коренных малочисленных народов Севера. Более половины смертей у наиболее трудоспособной и репродуктивно активной части населения напрямую или косвенно связаны с этой проблемой.
Проведение аналогичных исследований в настоящее время крайне затруднено. Отсутствие записи о национальности в паспорте гражданина РФ соответственно обусловливает её отсутствие в свидетельстве о смерти. Кроме того, на основании Закона № 152-Ф «О персональных данных» от 27.07.2006 г. доступ к регистрационным
записям органов ЗАГС требует многочисленных переговоров и согласований, тем самым лишая исследователей важного информационного инструмента, позволяющего наиболее точно определять болевые точки и динамику медико-демографических процессов коренных малочисленных народов Севера и искать пути их коррекции.
ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ / ADDITIONAL INFORMATION
Вклад авторов: Л.В. Талыкова — 45% (сбор первичного материала, статистическая обработка, анализ, подготовка текста); В.Р. Быков — 35% (сбор первичного материала, статистическая обработка, транслитерация списка литературы); В.В. Мегорский — 20% (редактирование текста, проверка качества табличного материала, перевод резюме на английский язык). Все авторы подтверждают соответствие своего авторства международным критериям ICMJE (все авторы внесли существенный вклад в разработку концепции, проведение исследования и подготовку статьи, прочли и одобрили финальную версию перед публикацией).
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Горбанёв С.А., Моргунов Б.А., Никанов А.Н., Чащин В.П. Экологические фактора риска нарушений устойчивого демографического развития Арктической зоны Российской Федерации // Проблемы сохранения здоровья и обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения в Арктике: материалы III международной научно-практической конференции / под ред. С.А. Горбанева, Н.М. Фроловой. 21-22 октября 2021 г.; Санкт-Петербург. Санкт-Петербург: Издательско-полиграфическая компания «Ко-ста», 2021. С. 57-66.
2. Аверин А.Н. Коренные малочисленные народы: динамика и развитие // Вестник Бурятского государственного университета. Философия. 2015. № S14. С. 70-75.
3. Надточий Л.А., Смирнова С.В., Бронникова Е.П. Депопуляция коренных и малочисленных народов и проблема сохранения этносов Северо-Востока России // Экология человека. 2015. Т. 23, № 3. С. 3-11.
4. Рогожин Е.А., Пинегина Т.К., Овсюченко А.Н., и др. Олютор-ское землетрясение в Корякии 20 (21) апреля 2006 г.: результаты геологического и макросейсмического изучения эпи-центральной области // Вопросы инженерной сейсмологии. 2008. Т. 35, № 1. С. 28-54.
REFERENСES
1. Gorbanjov SA, Morgunov BA, Nikanov AN, Chashhin VP. Jekolo-gicheskie faktora riska narushenij ustojchivogo demografichesk-ogo razvitija Arkticheskoj zony Rossijskoj Federacii. In: Problemy sohranenija zdorov'ja i obespechenija sanitarno-jepidemiolo-gicheskogo blagopoluchija naselenija v Arktike: materialy lll mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii. Gorba-nev SA, Frolova NM, editors. 2021 Apr 21-22; Saint Petersburg. Saint Petersburg: Izdatel'sko-poligraficheskaja kompanija «Kosta»; p. 57-66. (In Russ).
Author contributions. L.V. Taiykova collected the primary material, performed statistical processing and analysis, and prepared the text; V.R. Bykov collected the primary material, performed statistical processing, and transliterated the list of references; V.V. Megorsky edited the text, checked the quality of tabular material, translated the abstract into English. Thereby, all authors made a substantial contribution to the conception of the work, acquisition, analysis, interpretation of data for the work, drafting and revising the work, final approval of the version to be published and agree to be accountable for all aspects of the work. Финансирование исследования. Грант на проведение Международного междисциплинарного семинара «Благосостояние народа саами, ценность репродуктивного здоровья и качества окружающей среды».
Funding sources. A grant was awarded for conducting the International Interdisciplinary Seminar "The welfare of the Sami people, the value of reproductive health and the quality of the environment".. Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Competing interests. Authors declare the absance of any potential conflict of interests.
5. Чащин В.П., Гудков А.Б., Попова О.Н., и др. Характеристика основных факторов риска нарушений здоровья населения, проживающего на территориях активного природопользования в Арктике // Экология человека. 2014. Т. 21, № 1. С. 3-12.
6. Север и северяне. Современное положение коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока России / Отв. ред. Н.И. Новикова, Д.А. Функ. Москва: издание ИЭА РАН, 2012. 204 с.
7. Грицай И.В. Состояние здоровья коренных малочисленных народов Камчатки к концу советского периода // Вестник Камчатского государственного технического университета. 2010. № 11. С. 98-100.
8. Гальцева Н.В., Коломиец О.П., Фавстрицкая О.С. Социально-экономическое положение коренных малочисленных народов Чукотского автономного округа: состояние и перспективы // Уровень жизни населения регионов России. 2017. № 2. С. 90-94.
9. Состояние санитарно-эпидемиологического благополучия населения, проживающего на территории Арктической зоны Российской Федерации, в 2020 году: информационный бюллетень / под ред. К.Б. Фридмана. Санкт-Петербург: Из-дательско-полиграфическая компания «Коста», 2021. 48 с.
2. Averin AN. Indigenous small-numbered peoples: dynamics of development. BSU bulletin. Philosophy. 2015;(S14):70-75. (In Russ).
3. Nadtochiy LA, Smirnova SV, Bronnikova EP. The depopulation of indigenous and small-numbered peoples and problem of preserving of ethnic groups of the North-East of Russia. Ehkologiya cheloveka (Human ecology). 2015;22(3):3—11. (In Russ).
4. Rogozhin EA, Pinegina TK, Ovsyuchenko AN, et al. The Olu-torskoye earthquake in Koryakia of 20 (21) April 2006: results
of geological and macroseismic studies in the epicentrai area. Voprosy inzhenernoi seismologii. 2008;35(1):28-54. (In Russ).
5. Chashchin VP, Gudkov AB, Popova ON, et ai. Description of main 8. health deterioration risk factors for population living on territories of active natural management in the Arctic. Ehkologiya cheloveka (Human ecology). 2014;21(1):3—12. (In Russ).
6. Novikova NI, Funk DA, editors. Sever i severjane. Sovremen-
noe poiozhenie korennyh maiochisiennyh narodov Severa, Si- 9. biri i Dai'nego Vostoka Rossii. Moscow: Izdanie IJeA RAN; 2012. 204 p. (In Russ).
7. Gricaj IV. Sostojanie zdorov'ja korennyh maiochisiennyh narodov Kamchatki k koncu sovetskogo perioda. Vestnik Kamchatskogo
gosudarstvennogo tehnicheskogo universiteta. 2010;(1 1):98-100. (In Russ).
Gal'tseva NV, Kolomlyets OP, Favstritskaya OS. Socioeconomic situation of the indigenous small peoples in the chu-kotka autonomous okrug: stats and prospects. Living Stand-arts of the Population in the Regions of Russia. 2017;2:90-94. (In Russ).
Fridman KB, editor. Sostojanie sanitarno-jepidemiologicheskogo blagopoluchija naselenija, prozhivajushhego na territorii Arkti-cheskoj zony Rossijskoj Federacii, v 2020 godu: informacionnyj bjulleten'. Saint Petersburg: Izdatel'sko-poligraficheskaja kom-panija «Kosta»; 2021. 48 p. (In Russ).
ОБ АВТОРАХ
*Талыкова Людмила Васильевна, д.м.н., доцент,
главный научный сотрудник;
адрес: Россия, 184250, Кировск, пр. Ленина, 34;
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-5938-6695;
eLibrary SPIN: 4839-2636;
e-mail: talyk@mail.ru
Быков Владимир Робертович;
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-3322-2537;
eLibrary SPIN: 7828-34-78;
e-mail: VR_Bykov@mail.ru
Мегорский Владимир Владимирович;
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-1 199-9900;
eLibrary SPIN: 3533-9051;
e-mail: megorsky@ya.ru
AUTHORS INFO
*Liudmila V. Talykova, Dr. Sci. (Med.), associate professor, chief research associate;
address: 34 Lenin avenue, 184250, Kirovsk, Russia; ORCID: https://orcid.org/0000-0002-5938-6695; eLibrary SPIN: 4839-2636; E-mail: talyk@mail.ru Vladimir R. Bykov;
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-3322-2537; eLibrary SPIN: 7828-34-78; e-mail: VR_Bykov@mail.ru Vladimir V. Megorsky;
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-1 199-9900; eLibrary SPIN: 3533-9051; e-mail: megorsky@ya.ru
*Автор, ответственный за переписку / Corresponding author
