CC BY
52
ПРОБЛЕМЫ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ И ПРЕДПРИНИМА ТЕЛЬСТВА
УДК 330.354
С.Н. Кужева
Омский государственный университет
ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ: МНОГОУРОВНЕВЫЙ ПОДХОД
This article comprises the content of concept «development». The tendencies of development are analyzed. The special attention is paid to the sources of development.
Проблемы развития и управления им в последнее время привлекли к себе самое пристальное внимание ученых, принадлежащих к различным школам и направлениям научной мысли. Это определяет многообразие взглядов на процессы, развертывающиеся в современном мире. При этом сложность и неоднозначность этих процессов позволяет найти внешне убедительные аргументы для обоснования практически любой точки зрения.
К сожалению, развитие нередко рассматривается исключительно в контексте текущей реальности, что приводит к подчинению выводов аналитиков конъюнктурным, частным социальным или национальным интересам. Разумеется, исследователю трудно абстрагироваться от проблем и опыта (в том числе и мировоззренческого) того социума, частью которого он является. Можно, однако, предположить, что неизбежная односторонность любого подхода может быть минимизирована при обращении к более широкому историческому материалу, позволяющему поставить феномен взаимообусловленности развития разноуровневых социально-экономических систем в контексте общего развития человечества.
Для каждой экономической системы, на каком бы уровне она ни находилась, существует один или несколько традиционных способов ее структурирования, т. е. выделения тех или иных подсистем (элементов) и рассмотрения системы как их совокупности. Для мировой экономики это прежде всего деление на страны; для страны - районирование или отраслевое деление; для регионов или отраслей -деление на предприятия и организации; для последних - представление каждой из них в виде совокупности взаимодействующих индивидов и их групп (коллективов предприятий). Такую структуризацию можно назвать объектной, поскольку каждый из элементов структуры является организационным объектом. Одновременно осуществляется не менее традиционная процессная структуризация, т. е. функционирование объекта представляется в виде взаимосвязанных процессов.
Одним из основных источников развития считается научно-технический (инновационный) потенциал [9]. Его формирование и управление им тесно связано с развитием социально-экономических систем, является определяющим тенденции их развития. Интересен в этой связи подход к структурированию социально-экономических систем, предлагаемый К. Кирсановым и Д. Сивериным [4]. Они выделяют следующие четыре уровня (характеризующиеся как в пространственном, так и временном аспекте), в рамках которых далее будут рассмотрены тенденции развития социально-экономических систем.
Первый уровень - суперглобальный, т. е. мировой, наивысший. На нем функционируют сверхсложные объекты, действуют совокупности экономических гиперциклов либо циклы очень большой длительности, например этнические, достигающие 1 200-1 400 лет.
Следующий в иерархии уровней, - глобальный (региональный, если имеется в виду пространство, вековой, если речь идет о времени, и т. п.). На этом уровне изучаются проблемы, связанные с циклами длительностью порядка 50-100 лет.
Далее следует локальный уровень, т. е. уровень фирмы, производства и т. д.
Методы, применяемые на двух последних уровнях, как правило, базируются на дополняющем системный функциональном подходе, который предполагает рассмотрение объекта исследования с точки зрения его функционирования и связей с окружающей средой.
Наконец, развитие определяется и на индивидуальном (личностном, простейшем) уровне. С данной позиции правомерно говорить о том, что здесь функционируют отдельные конкретно выделенные системы (в биологии это особь со всеми присущими ей атрибутами, в технике - устройство, т. е. машина, комбайн и др., в социологии - человеческий индивидуум и т. д.). Каждая из систем данного
© С.Н. Кужева, 2005
29
С.Н. Кужева
уровня развивается по своим законам и закономерностям. С точки зрения методического обеспечения управления развитием на этом уровне необходимо выделить степень подготовленности конкретной личности к дальнейшему совершенствованию, прежде всего осуществлению инновационной деятельности.
Суперглобальный уровень является как бы наиболее общим фоном, на котором разворачиваются все события. Необходимо иметь общие представления о складывающихся тенденциях такого уровня, т. е. владеть искусством применения системного подхода. Игнорирование данного требования, как свидетельствует опыт, в том числе и нашей страны, приводит к ошибкам стратегического плана.
Мир как объект исследования сложен. В то же время оценка мирового хозяйства как «целостного глобального механизма» [7, с. 42] является, на наш взгляд, несколько опережающей реалии, с определенной долей условности его можно рассматривать как нечто целостное. Мировая экономика в прошлом представляла собой скорее динамичное и постоянно изменяющееся сцепление национальногосударственных образований, а не единый организм, развитие которого протекало неравномерно. На динамику хозяйственных процессов, помимо чисто экономических причин, сильнейшее влияние оказывали катаклизмы военно-политического характера: две мировые и множество локальных войн, крах колониальной системы, становление и распад лагеря «реального социализма».
История человечества крайне противоречива и вопрос о том, существуют ли универсальные закономерности, вероятно, еще долгое время будет постоянным предметом полемики. В то же время, если абстрагироваться от многократных попятных движений в эволюции обществ, связанных с крушением цивилизаций, наступавшими, вслед за этим периодами варварства, распада ткани социальной жизни народов, то можно выделить ряд глобальных тенденций мирового развития.
Прежде всего это тенденция к расширению и углублению взаимосвязей между народами и государствами, основанных как на конфликтах, так и на сотрудничестве.
На протяжении истории мотивы, которые стимулировали эволюцию этих связей, видоизменялись. Естественное любопытство - узнать, что лежит за пределами известной Ойкумены, - дополнялось стремлениями поиска ценностей, источников обогащения: от «золотого руна» гомеровской эпохи, до несметных богатств империи инков во времена конкистадоров. С течением времени фактором экспансии стал поиск новых, внешних рынков, источников сырья и энергоносителей, сфер выгодного вложения капитала. Начала складываться система международного разделения труда, при этом качественно менялся ее характер. Первоначально выгоды от внешних торгово-экономических связей получала лишь зажиточная верхушка общества, со временем, для возрастающего числа стран, они стали обязательным условием нормального функционирования всей экономики.
К началу XXI в. система международных взаимосвязей качественно видоизменилась. Сложились единые экономические пространства, включающие десятки государств. Сотрудничество в обеспечении международной стабильности и безопасности, решении проблем экологии и многих других стало условием дальнейшего существования человечества. Развитие системы радио- и телекоммуникаций, Интернета привело к возникновению единого глобального информационного пространства.
Углубление взаимозависимости не выступало однолинейным, непрерывным процессом. На протяжении большей части писаной истории человечества проявлялись, на первый взгляд, противоположные, а по сути дела - взаимодополняющие тенденции, с одной стороны, к универсализации жизни народов, с другой - к росту многообразия и неравномерности в мировом развитии.
Вплоть до начала промышленного переворота в Англии уровни жизни, характер развития техники в большинстве стран мира мало различались. Многообразие мира проявлялось главным образом в сфере традиций, культуры, религии, быта, особенностей организации общественно-политической жизни, государственного устройства различных народов.
Тенденции к универсализации проявлялись прежде всего в стремлении приверженцев ведущих мировых религий к их повсеместному распространению и утверждению. Однако не сложилось ни мировой исламской, ни вселенской римско-католической империи. Возникшие в средневековье обширные государственные образования представляли собой конгломераты мало связанных друг с другом территорий, объединенных силой оружия. Они, как правило, быстро распадались.
Ориентация на технические источники развития, которая впервые громко заявила о себе во второй половине XVII в., в эпоху первой промышленной революции, благодаря превращению процесса совершенствования орудий и предметов труда в сознательный, целенаправленный и систематический процесс, позволила обеспечить в странах, охваченных этим процессом, стремительное продвижение во всех сферах жизнедеятельности человека и общества, увеличив динамизм их развития. Нельзя сказать, что техника продемонстрировала свои возможности именно в эту эпоху. Однако в ходе промышлен-
30
Тенденции развития: многоуровневый подход
ной революции техника впервые явилась миру в виде крупной промышленности и оказала столь впечатляющее влияние на все стороны жизни, что в какой-то мере заслонила суть фундаментальных сдвигов, происходивших в развитии цивилизации. Прежде всего того, что подъем крупной промышленности, основанной на научно-технических достижениях, подготавливал почву для перехода к принципиально новому типу развития - инновационному. Это означало начало перехода от общества, в котором господствовали традиции и ритуал, т. е. от застойного, традиционного общества, к обществу, в котором ведущей становилась установка на изменения, на развитие, на сознательное и целенаправленное совершенствование тех сфер, в которых воздействие на соответствующие процессы было доступно человеку и институтам общества и давало возможность расширять зону влияния на социальноэкономические процессы.
Под типом развития, по мнению А.Г. Фонотова, понимается «такая явно прослеживаемая историческая тенденция, которая проявляется в формировании ряда глубинных свойств у социальноэкономической системы и связана, прежде всего, с выработкой устойчивой, повторяющейся, типической реакции на потребности и условия развития общества. Эти потребности воспринимаются и реализуются строго определенным для данного типа развития образом, который, будучи выработанным и воплощенным в конкретных исторических условиях, закрепляется в отдельных институтах общества и воспроизводится уже через систему этих институтов, определяя характер поведения системы в новых обстоятельствах» [11, с. 8].
Многообразие мира возросло, государства разделились на индустриальные и доиндустриальные, в последних сохранялся традиционный уклад общественно-политической и хозяйственной жизни. Одновременно появились новые факторы универсализации жизни народов.
Характер роста индустриальных стран требовал овладения новыми рынками. Достижения в военной технике позволяли создать обширные колониальные империи. Это вело к вовлечению все новых государств в формирующуюся систему мирохозяйственных связей, в которой выделялась немногочисленная группа европейских стран, выступавших в роли ее центра, и обширная периферия - страны, ставшие объектом завоевания и экспансии европейского капитала.
Стремительное развитие мирового хозяйства в прошлом столетии стало следствием научнотехнической и информационной революции, которые с особой силой развернулись в развитых странах во второй половине XX в. Открылись невиданные прежде возможности совершенствования технологий, роста производительности труда, рационализации потребления всех видов ресурсов, создания принципиально новых и непрерывной модернизации уже освоенных видов товаров и услуг, обновления организации управления производством, транспортировкой, хранением и сбытом продукции, снижения издержек и роста эффективности на всех стадиях жизненного цикла товара или услуги. НТР и ИР дали импульс формированию и стремительному росту «новой экономики» - отраслей и подотраслей, основанных на знании и информации.
НТП обеспечивал неуклонное повышение эффективности производства. За сто лет впятеро возросла производительность труда, заметно снизились трудовые затраты на вовлечение в хозяйственный оборот природных ресурсов. В результате при увеличении численности занятых всего в 3,8 раза мировой ВВП вырос почти в 19 раз, объем производства в сельском хозяйстве - в 6, в промышленности - в 27, в ее обрабатывающих отраслях - в 37, в сфере услуг - в 19 раз.
Ускорению прогресса в научно-технической сфере способствовало возникновение в национальных хозяйствах развитых и некоторых развивающихся стран принципиально новых организмов - инновационных систем, функционирующих благодаря высокой научной активности предпринимательского сектора и политике государства, стимулирующей инновационные процессы.
В условиях роста открытости все большего числа национальных рынков каскадный характер распространения достижений НТП обеспечил его диффузию из передового ядра на периферию мирового хозяйства. В развивающихся странах в целом ускорилась экономическая динамика. В последние полтора десятилетия опережающий в сравнении с развитым авангардом рост подушевого производства наблюдался в тридцати одной из них, аккумулирующих около 70 % населения развивающегося мира [7, с. 80-84]. Особенно впечатляющих социально-экономических результатов по сравнению с началом века добились некоторые восточноазиатские страны, а также такие гиганты, как Китай и Индия.
Если предполагать, что научно-технический (инновационный) потенциал и дальше будет оставаться одним из основных источников развития, то с позиций суперглобального уровня необходимо ориентироваться прежде всего на следующее.
Во-первых, техника в дальнестратегическом плане меняет свою функциональную направленность. Раньше она создавалась для удовлетворения внешних человеческих потребностей - разнообраз-
31
С.Н. Кужева
ная инструментальная деятельность, приведение в движение частей машин и агрегатов и т. д. В настоящее же время начинают функционировать и все шире применяются технические системы, связанные с внутренними потребностями, т. е. с функциями человеческого организма, способами их улучшения и продления жизни людей.
Во-вторых, техника, все более и более усложняясь, качественно изменяет свою структуру. В настоящее время существуют технические системы, в которых выделяются четыре подсистемы: инструментальная или рабочая (непосредственно взаимодействующая с предметом труда и выполняющая основную, заданную человеком функцию), передаточная, двигательная (приводящая в движение инструментальную и другие подсистемы) и управляющая (подающая сигналы к выполнению подсистемами функций в нужном режиме). При этом человек берет на себя функции анализа, диагностирования, прогнозирования, программирования и планирования этих подсистем. В последнее время созданы и действуют технические системы с диагностирующей и планирующей подсистемами. Поток крупных технических инноваций связан прежде всего с этими преобразованиями.
Дальнейшее совершенствование техники пойдет по пути передачи машинам чисто человеческих, интеллектуальных функций. А это означает, что она приобретет совершенно новые качества, т. е. будет способна самоорганизовываться и саморазвиваться, достичь сложности, сравнимой со сложностью биологических систем. Встает вопрос и о том, что поток предстоящих социальных инноваций будет связан с возникновением принципиально новых видов деятельности человека.
Мощным импульсом экономического развития является усиление интернационализации хозяйственной жизни. В последние три-четыре десятилетия все большее число стран вступало на путь либерализации своих внешнеэкономических режимов. Это привело к нарастанию глобализации мирового экономического пространства и формированию крупных региональных интеграционных союзов. Яркая иллюстрация интенсификации мирохозяйственных связей - увеличение во второй половине столетия более чем вдвое (с 16 до 37 %) втянутости в них национальных экономик, измеряемой отношением внешнеторгового оборота к ВВП. О том же говорят возникновение и стремительное расширение мирового фондового рынка ссудных капиталов, разросшегося до гигантских масштабов. Поддержанию относительного равновесия в мировом хозяйстве и преодолению кризисов способствовала деятельность международных экономических организаций, созданных после второй мировой войны, -МВФ, МБРР, ГАТТ/ВТО и др.
В течение столетия изменилась роль различных секторов в общественном производстве. Вклад в произведенный ВВП сельского хозяйства уменьшился с 16 до 5 %, промышленности - вырос с 15 до 22 %, а сферы услуг - с 65 до 68 %. При этом во всех странах мира шло интенсивное расширение третичного сектора - экономики услуг, номенклатура которых увеличилась многократно и насчитывает более 160 видов [7, с. 153-163]. Трудовые ресурсы устойчиво переливались вначале главным образом из аграрного сектора в индустриальный, а затем все больше и больше - в сферу услуг. Удельный вес занятых в сельском хозяйстве сократился вдвое, до 33 %, доля занятых в промышленности выросла с 11 до 14 %, а работающих в сфере сервиса увеличилась в два с половиной раза. Ныне эта сфера абсорбирует почти половину занятых на планете. В результате к концу века критически важным фактором конкурентоспособности национальной экономики стала возможность оказания разнообразных услуг, в первую очередь в области телекоммуникаций, финансовой и деловой сферы, включая управленческий консалтинг.
Произошли также сдвиги в потенциале базовых отраслей мировой экономики: энергетики, металлургии, машиностроения, сельского хозяйства, оборонных отраслей и транспорта. Значение данных отраслей остается весомым, несмотря на относительное сокращение их роли в общественном производстве в условиях опережающего развития «новой экономики». Оно вряд ли заметно снизится и в будущем, когда источниками их развития во все большей мере будут становиться рост технической оснащенности, внедрение новых технологий и передового организационного опыта.
Если НТП выступал катализатором экономического роста, то его стабилизатором была заметная активизация социальной политики государств, во многом способствовавшая снижению напряженности в отношениях между трудом и капиталом. К концу столетия доля государственных расходов в ВВП у большинства развитых стран увеличилась прежде всего за счет социальной составляющей, в 45 раз: в США - до 32 %, Англии - 40, Германии - 47, Франции - до 54 %. Социальные трансферты (без расходов на образование) поглощали в этих странах 16-28 % ВВП [7, с. 55-59].
Возникшая в ХХ в. тенденция к нарастанию значения человеческого фактора в экономическом развитии продолжится и в будущем - роль человеческого капитала продолжит возрастать. По имеющимся оценкам, в течение второй половины минувшего столетия удельный вес «невещественного»
32
Тенденции развития: многоуровневый подход
человеческого капитала - капитализированных расходов на образование, охрану здоровья, профессиональную подготовку и НИОКР - в совокупном производительном капитале увеличился в развитых странах более чем вдвое (с 13 до 28 %), а в развивающихся втрое (с 3 до 9 %). За тот же период только объем услуг, предоставленных государством населению в сфере образования и здравоохранения, вырос в развитых странах в 6,7 раза, в развивающихся - в 9,7 раза.
Исходя исключительно из экономических факторов, тенденции развития миропорядка XIX-ХХ вв. можно характеризовать в категориях постепенной универсализации мира. Между тем если обратиться к более глубокому анализу социокультурных, политических реальностей, то этот вывод уже не будет казаться столь бесспорным.
Естественно, что интересы каждой группы государств, характер социальной структуры, их возможность влиять на общее положение в мире существенно различаются. При этом многообразие облика мира значительно возросло после распада колониальной системы. Европейские державы утратили возможности прямого влияния на развитие периферии. В мире возникли более полутора сотен независимых государств, каждое из которых имеет самобытный облик, уникальную культуру, стремления.
Общие закономерности эволюции мирового хозяйства иллюстрируются результатами развития отдельных стран. Исходно облик самих индустриальных стран во многом различался, большое значение в этом отношении имел пройденный ими путь модернизации. Страны, которые осуществляли переход к индустриальной цивилизации стихийно, постепенно (так называемое органичное развитие) стали основным ареалом распространения либерально-демократической политической культуры. Там, где модернизация осуществлялась ускоренными темпами при активной роли государства, либеральные идеи, как правило, получали меньшее распространение, преобладающими становились этатистские (от франц. etat - государство; термин для обозначения политики государственного капитализма [10, с.1567]) воззрения.
В то же время внимание привлекают особенности экономической политики в каждой из стран, примеры умелого сочетания рыночных механизмов и инструментов государственного регулирования при решении конкретных хозяйственных задач, усиления акцентов то на либерализационных мерах, то на развитие перераспределительных функций государства. Гибкая экономическая политика как раз и давала возможность стимулировать инвестиционную и инновационную активность, расширять внутренний спрос, вносить изменения в систему налогообложения. Хотя единого и универсального для всех стран рецепта успешного экономического развития в сравнительно длительный период не существует, но «среди многих факторов экономического успеха важнейшим для всех стран была прагматичная экономическая политика, свободная от идеологических штампов и учитывающая не только сиюминутные задачи, но и отдаленные перспективы» [7, с. 21].
Бесспорно, мировая экономика, особенно в последние два-три десятилетия, движется в направлении формирования целостного механизма мирового хозяйства, но все же она остается пока многополюсной структурой, взаимосвязи и взаимозависимости между частями которой асимметричны. Страны-члены интеграционных объединений и остающиеся за их бортом группы государств участвуют в мировых хозяйственных процессах в неодинаковой степени. Они по-разному регламентируют хозяйственную, в том числе внешнеэкономическую деятельность, что, естественно, фрагментирует мировое экономическое пространство, обособляет одни страны от других. Это обособление вряд ли будет преодолено в ближайшей перспективе, поскольку наряду с реализацией планов экономического сближения в «большой Европе» можно ожидать переноса в практическую плоскость провозглашенных намерений сформировать панаамериканскую зону свободной торговли и азиатско-тихоокеанскую зону свободной торговли и инвестиций.
С переходом группы наиболее развитых стран в стадию «информационного общества», где ключевую роль приобретает способность к созданию и внедрению «высоких технологий», а производство знаний становится решающим фактором конкурентоспособности на мировой арене, многообразие мира еще более возросло. По уровню экономического развития выделяют государства: высокоиндустриальные, лидирующие в сфере производства знаний, ноу-хау; индустриальные и успешно индустриализирующиеся; остающиеся сырьевыми и аграрными придатками первых двух групп и играющие роль периферии в системе международного разделения труда; маргинальные страны, фактически остающиеся вне этой системы [3, с. 4]. С точки зрения роли государств в мировых преобразовательных процессах принято рассматривать две группы стран: ведущие экономические державы с устойчивой и зрелой системой товарно-денежных отношений - ядро мирового хозяйства и страны догоняющего развития, которые не вошли еще в фазу современного экономического роста, где еще не завершилось
33
С.Н. Кужева
приспособление национального хозяйства к закономерностям функционирования мирового рыночного хозяйства [1; 8].
Таким образом, на суперглобальном уровне развития действуют две базовые тенденции: к универсализации мира и росту его многообразия. Именно их взаимодействие и определяет современное мировое развитие, его неоднозначность и, что самое важное, сохранение альтернативности выбора на глобальном уровне для каждого народа и государства.
В этой связи обращает на себя внимание особая роль формируемого ведущими экономическими державами ядра мирового хозяйства в зарождении и распространении волновых колебаний разного типа на другие страны. Можно считать, что вхождение стран-лидеров в ту или иную фазу придает соответствующий ритм деловой активности в мире. Вместе с тем международные факторы по-разному влияют на экономическое развитие отдельных стран. Видимо, надо различать роль экономических реформ в ведущих странах и в странах догоняющего развития. Для первой группы стран реформы начинаются в понижательной фазе и имеют целью оживление экономической конъюнктуры и переход к фазе подъема в развитии хозяйства. Для второй - наилучшие (или, может быть, вынужденные) условия для реформ складываются в повышательной фазе деловой активности мировой экономики и их основная задача заключается в том, чтобы догнать передовые страны.
Сквозь призму ретроспективного видения общих закономерностей, основу которых составляет утверждение товарно-денежных отношений, становится возможным осмысление нелинейной и дискретной природы преобразовательных процессов. Если обратиться ко всему обширному историческому опыту реформирования, накопленному в Российском государстве в XIX и ХХ вв., то нельзя не заметить устойчивую способность к возобновлению реформ через каждые 30-40 лет, сохранение при этом общего рыночного духа перемен, совпадение в главных направлениях и некоторых конкретных деталях. И что важно, так это тесная взаимосвязь российских реформ с длинноволновыми колебаниями международной, деловой активности.
В качестве аргумента можно привести хронологию проведения экономических реформ в России. Можно выделить пять наиболее крупных их волн, имевших общую направленность на стимулирование развития свободного хозяйствования, а значит, на активизацию формирования товарно-денежных отношений. Первая - начало XIX в. - 20-е гг. XIX в., вторая - конец 50-х - середина 70-х гг. XIX в., третья - середина 90-х гг. XIX в. до первой мировой войны (НЭП, как своего рода вторая редакция третьей волны), четвертая - вторая половина 50-х - конец 60-х гг. XX в., пятая - вторая половина 1980-х гг. до настоящего времени.
Не следует рассматривать обозначенные рамки экономических реформ как абсолютные. Данная хронология соответствует наиболее созидательной, активной части в их проведении и одновременно представляет собой своего рода длинные волны в осуществлении экономических преобразований. Последнее обстоятельство приобретает особое значение в связи с сопоставлением этих волн с циклами мировой конъюнктуры - все пять волн достаточно точно совпадают с повышательными фазами длинных волн мировой конъюнктуры, как определил это в отношении первых трех Н.Д. Кондратьев, в последующие периоды такая синхронность продолжалась.
Но вот что характерно для России: давно ступив на этот путь, она до сих пор его окончательно не прошла. И если обратиться к рассмотренной хронологии реформ в России и СССР, то обнаружится, что все они (за исключением пока современной) завершились фазой контрреформ, которые симметричны понижательным фазам мировой конъюнктуры. Отчасти это может быть объяснено влиянием процессов, происходящих в мировом сообществе в такие периоды. Вхождение ведущих стран в фазу длительного спада, сопровождаемое понижением динамического потенциала, благоприятствовало «засыпанию» российского общества, возвращению хозяйства на старые рельсы развития. Для стран догоняющего типа развития, в числе которых, к сожалению, мы слишком надолго задержались, вообще характерно сохранение преобладающей роли внешних, а не внутренних, факторов по отношению к преобразовательным процессам. И проблема для них заключается в эффективной подготовке к назревшим хозяйственным переменам всего социокультурного комплекса и, что не менее важно, последующего закрепления этих перемен в реальной экономической жизни. Ключевое значение в этих условиях приобретает разработка грамотной и долгосрочной программы преобразований, создающей стимулы для производства и производителей, осуществление которых немыслимо без инновационной деятельности.
Необходим также учет существенных факторов, отличающих развитие стран догоняющего развития от траектории движения стран-лидеров, которые отчетливо проявились уже в XX в. Первый -сама дистанция от лидеров. Распространение знаний, технологий, порожденных современным эконо-
34
Тенденции развития: многоуровневый подход
мическим ростом, носит неравномерный характер. Массовое применение в странах догоняющего развития современных противоэпидемических средств идет значительно быстрее, чем распространение производственных технологий. Снижение смертности, рост рождаемости и продолжительности жизни происходят на более низких уровнях развития. Отсюда тенденция увеличения в мировом населении доли стран, начавших современный экономический рост существенно позже, чем лидеры.
Далее - условия глобального развития, которые задаются лидерами. Страны-лидеры проходят различные этапы структурных трансформаций, оказывающие влияние на всю мировую экономику. В 70-х гг. XIX в. - начале 10-х гг. ХХ в. она существовала в условиях глобального рынка товаров и капитала, основанного на золотовалютном стандарте. Это влияло на выбор экономической стратегии в странах, которые в это время переходили в стадию экономического роста. В 1914-1950 гг. мировая динамика находилась под воздействием войн, кризиса золотовалютного стандарта, протекционистской политики. Это задавало границы маневра, подталкивало к выбору протекционистской политики, стратегии импортозамещающей индустриализации. Во второй половине ХХ в. мир вступил в эпоху глобализации, снижения таможенных тарифов, открытия рынка капитала, но уже не в условиях золотовалютного стандарта, а при плавающих курсах ведущих мировых валют. Это создает новые возможности для выбора стратегии развития, ориентированной на рост экспорта, интеграцию в глобальную экономику. Экономические и политические процессы, которые будут проявляться в ведущих странах ядра мирового хозяйства, как и раньше, будут оказывать сильное влияние на эффективность национальных стратегий развития стран, следующих за ними.
И, наконец, - национальные традиции, доставшиеся в наследство от аграрных цивилизаций. Семейные традиции, распространенность узкой или широкой семьи, обычаев семейной солидарности оказывают существенное влияние на развитие систем социальной защиты, на национальные нормы сбережения, экономическое развитие в целом.
Значение опыта лидеров для стран догоняющего развития состоит не в том, чтобы слепо его копировать, а в том, чтобы понимать стратегические проблемы и тенденции, с которыми придется столкнуться, чтобы минимизировать риски, не повторять чужих ошибок. А то, что современный экономический рост является незавершенным, продолжающимся процессом, для которого характерны быстрые смены доминирующих тенденций, существенно осложняет использование выявленных закономерностей для прогнозирования развития событий и в самих странах-лидерах.
Исследования свидетельствуют об уязвимости моделей, объясняющих различия темпов экономического развития национальных экономик. Какой бы из основных факторов, влияющих, как принято считать, на динамику роста (доля инвестиций в ВВП, расходы на образование и т. д.), ни взять, всегда найдется набор стран, где при наличии и соответствующих значениях данных факторов роста не было. В. Истерли в этой связи ввел термин «способность национальных институтов обеспечивать современный экономический рост». Реалии российского развития свидетельствуют, что у российских социально-экономических институтов эта способность на протяжении последних полутора веков была на среднемировом уровне, просто начался современный экономический рост и изменения, с ним связанные, позже, чем в странах-лидерах [1].
Обсуждение долгосрочных проблем национального развития возможно в следующем контексте: тенденции трансформации социально-экономических установлений в странах-лидерах экономического роста; способность российских национальных институтов соответствующим образом адаптироваться; мероприятия, осуществление которых позволит приспособить российские установления к ожидаемым в перспективе проблемам экономического развития.
Рассматривая локальный уровень, необходимо отметить, что движущими силами существования организаций является желание выжить, сохранить себя, существовать как можно дольше [5; 6]. Существование организации может длиться бесконечно долго, потому что они имеют потенциал существовать бесконечно. Рекорд в настоящее время принадлежит римской католической церкви, действующей на протяжении более двух тысяч лет. В истории отмечено существование предприятий бизнеса на протяжении столетий. И сейчас после века существования некоторые из них так же сильны, как и раньше, и это не только следствие естественной эволюции, но и результат целенаправленных усилий их руководителей. Чтобы оставаться сильными и чтобы выжить, большинству организаций приходится периодически менять свои цели, выбирая их соответственно изменяющимся потребностям внешнего мира. Иначе говоря, организации должны изменяться, развиваться.
Анализ дает основание сделать вывод, что одни организации предвидят изменения, другие реагируют на них, третьи игнорируют. Первые - процветают, вторые - борются за выживание, третьи -прекращают свое существование. Предвидеть изменения - ключ к выживанию. В то же время сущест-
35
С.Н. Кужева
вует огромное множество изменений, возникающих стихийно, не целенаправленно. Это и непредвиденные следствия из вполне осознанных решений, и непредсказуемые события и обстоятельства, складывающиеся помимо нашей воли. То есть не все изменения планируемы. Но успех ждет тех, кто создает изменения.
Согласно современной экономической науке, в каждый данный период времени конкурентоспособная производственная единица (фирма, предприятие), специализирующаяся на выпуске продукции для удовлетворения определенной общественной потребности, вынуждена работать над товаром, относящимся к трем поколениям техники - уходящему, господствующему и нарождающемуся (перспективному). Величина совокупного дохода предприятия обеспечивается правильным распределением усилий между сменяющими друг друга продуктами (поколениями техники). Достижение такого оптимального распределения и является целью формирования и осуществления политики фирмы.
Плюрализм концепций применительно к управлению развитием организации основан на новой парадигме «сохранение через развитие», которая учитывает изменившееся соотношение внутреннего и внешнего в деятельности организации, причем оба аспекта все менее воспринимаются как противоположные друг другу.
Менеджмент развития проявляется в различных формах, подходы к разработке методологии развития являются разными точками зрения на организацию. Методология организационного проектирования, базирующаяся на системном подходе, устанавливает направления и степень влияния изменения характеристик одних элементов на характеристики других и на результирующие показатели организации в целом. Функциональный подход и методология функционально-стоимостного анализа позволяют достичь оптимальной степени полезности (функциональности) изделий и процессов при низких затратах. Методология реструктуризации путем комплексного изменения методов функционирования организации обеспечивает ее соответствие изменяющимся условиям рынка и выработанной стратегии развития. Интеграционный подход на основе трансформаций позволяет менять состав юридических лиц, участвующих в преобразовании. Методологии стратегического подхода формируют перспективы развития организации как процесс осмысления, как формальный процесс планирования, как аналитический процесс, как процесс предвидения, как ментальный процесс, как развивающий и обучающий процесс, как политический или переговорный процесс, как коллективный процесс, как реактивный процесс. Поведенческий подход к организационному развитию основан на исследовании организационного поведения и эффективном управлении организационной культурой. Методология реинжиниринга основана на поиске и внедрении радикальных изменений в деятельность организации. Подход контрольных сравнений (методология бенчмаркинга) предполагает сопоставление результативности составляющих бизнеса организации с другими организациями в конкурентной среде. Методология разработки сценария развития организации используется, чтобы предвидеть изменения, которые могут обернуться новыми возможностями.
Аспекты организации, исследуемые с помощью разных подходов, иногда очень отличаются друг от друга. Однако главное внимание во всех подходах уделяется развитию организации: эволюционному, связанному с постепенными количественными изменениями объекта, и революционному, характеризующемуся качественными изменениями в структуре объекта, между которыми существует диалектическая связь. Единство цели позволяет объединять различные подходы, которые дополняют и поддерживают друг друга.
Применительно к России в настоящее время рассмотрение еще одного институционального уровня, индивидуального - отдельных физических лиц как самостоятельных субъектов принятия экономических решений - особо актуально.
В стране сложилась ситуация, при которой деятельность промышленных предприятий в наибольшей степени зависит от поведения руководителей, принимающих решения по основным аспектам жизни предприятий. При этом сфера бесконтрольных властных полномочий этих лиц настолько расширилась, а их личные интересы настолько обособились, что возникли основания рассматривать эти физические лица как самостоятельные экономические субъекты, образующие отдельный и существенно влияющий на состояние экономики слой специфических агентов. Речь идет не просто об отражении интересов тех или иных физических лиц в поведении предприятий, учреждений, но о систематическом принятии решений преимущественно в интересах конкретных физических лиц. То есть, если в обычной ситуации в развитой экономике поведение предприятий диктуется реакцией на макро- и микроэкономические факторы, то в России они лишь в малой степени определяют деятельность фирм, а доминирующими являются именно интересы физических лиц (обычно руководителей предприятий).
36
Тенденции развития: многоуровневый подход
В соотношении процессов «управление функционированием - управление развитием» все больший удельный вес приобретает управление развитием. В связи с этим меняется и содержание управленческой деятельности: оно в меньшей степени направлено на администрирование, а в большей - на преобразования. Рождается новый тип лидеров, которые не просто управляют тем объектом, который им достался в наследство, а трансформируют объект управления, сами, одновременно меняясь и обучаясь и стимулируя постоянное обучение и повышение творческой активности своего персонала.
Таким образом, менеджмент подходит к вопросам инновационной культуры, которые становятся главнейшими на индивидуальном уровне развития, в двух как минимум плоскостях. Первая - самоменеджмент, т. е. привитие навыков и любви к инновационной деятельности самому себе. Любую систему, не исключая человека, оправданно характеризовать с точки зрения устойчивости и инновационности. При этом устойчивость можно в первом приближении трактовать как способность системы к сохранению своего состояния, стереотипов поведения и т. д., существующую несмотря (а в отдельных случаях и вопреки) на изменения окружающей среды. Под инновационностью, тоже в первом приближении, можно понимать способность системы к изменению, в соответствии с изменениями в окружающей среде, своего состояния, поведения, стереотипов и т. д. Менеджер должен уметь находить оптимум между устойчивостью (стабильностью, неизменностью) и инновационностью (адаптируемостью, изменчивостью).
Вторая плоскость, к которой обращается менеджер при решении вопросов инновационной культуры, - менеджмент кадров. В психологии творчества выделяют девять ролевых функций социального коллектива при решении эвристических задач: руководитель, активатор, изыскатель задач, генератор, резонатор, реализатор, эмоциональный стабилизатор, критик, эрудит. Каждый человек склонен к выполнению определенной ролевой функции, что объясняется его психотипом, спецификой развития индивидуальности, системой воспитания и т. д. Главнейшей задачей менеджера является создание творческих коллективов для решения преобразовательных задач. В таких условиях важно умение менеджера определять ролевую направленность личности с тем, чтобы ее деятельность в составе творческого коллектива была как можно более плодотворной. В частности, существенное значение здесь имеет способность к прогнозированию возможных межличностных конфликтов с тем, чтобы гасить их в самом зародыше.
Главная проблема современного мира обусловлена тем, что взаимодействие двух базовых тенденций его развития - к унификации, углублению взаимозависимости народов и государств, с одной стороны, и увеличению его многообразия, с другой - становится все более конфликтным. Особое значение имеют концепции развития, опирающиеся на сочетание разноуровневых подходов. Решающим фактором выбора дальнейших путей изменения облика мировой цивилизации, ее судеб, как это было всегда на переломных рубежах исторического развития, становятся не экономические, а политические и субъективные факторы, воля лидеров. Именно их выбор, осознанный или стихийный, определяет альтернативы развития человечества на XXI в. Их спектр довольно широк. С оговоркой, что крайние варианты маловероятны, они разнятся от перехода к модели «устойчиво-безопасного развития» мира до перерастания существующего «нового мирового беспорядка» в глобальный хаос.
1. Гайдар Е. Современный экономический рост и догоняющее развитие // Мировая экономика и международные отношения. 2003. № 8. С. 31-40.
2. Горшкова Л.А. Анализ организации управления. Аналитический инструментарий. М.: Финансы и статистика, 2003. 208 с.
3. Загладин Н.В. Глобализация в контексте альтернатив исторического развития // Мировая экономика и международные отношения. 2003. № 8. С. 3-10.
4. Кирсанов К., Сиверин Д. Инновационный менеджмент в формировании научно-технической политики // Российский экономический журнал. 1995. № 1. С. 47-54.
5. Масленникова Н.П. Управление развитием организации. М.: Центр экономики и маркетинга,
2002. 304 с.
6. Мескон М. Х., Альберт М., Хедоури Ф. Основы менеджмента. Пер. с англ. М.: Дело, 1994.
702 с.
7. Мировая экономика: глобальные тенденции за 100 лет / Под ред. И.С. Королева. М.: Юристъ,
2003. 606 с.
8. Рязанов В. Реформы и циклы модернизации российской экономики // Российский экономический журнал. 1992. № 10. С. 69-78.
37
С.Н. Кужева
9. Сиденко А.В., Попов Г.Ю., Матвеева В.М. Статистика: Учебник. М.: Изд-во «Дело и сервис», 2000. 464 с.
10. Советский энциклопедический словарь. 4-е изд. / Гл. ред. А.М. Прохоров. М.: Сов. Энциклопедия, 1986. 1600 с.
11. Фонотов А.Г. Проблемы формирования и реализации инновационной политики: Автореф. дис. ... д-ра экон. наук. М., 1992. 45 с.
УДК 339.137.21
В.В. Алещенко
Омская экономическая лаборатория ИЭиОПП СО РАН
ФОРМИРОВАНИЕ КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТИ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ
В ДОРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПЕРИОД
In the article the place and a role of the Russian economy in the world economy till 1917 is investigated. Internal and external factors of competitiveness of industrial and agricultural production of the Russian manufacturers in the world market are analyzed. The characteristic of competitiveness of national economic system is given from the point of view of its functional efficiency.
Стремительно набирающие темпы процессы интеграции российской экономики в мировое хозяйство свидетельствуют о понимании российской властью неизбежности включения нашей станы в общемировое экономическое пространство в условиях усиливающейся международной конкуренции. Вместе с тем энергичные усилия федеральных властей в этом направлении на внешнеполитическом уровне нередко вызывают внутреннее недовольство целых секторов российской экономики, что не может не вызывать серьезную озабоченность, особенно в преддверии вступления нашей страны в крупнейшую интеграционную экономическую структуру - Всемирную торговую организацию. В этих условия определенный интерес могут представлять результаты исследования характера исторических взаимосвязей российских производителей с мировым хозяйством, а также факторов, формировавших конкурентоспособность национальной экономики в эпоху «старых» (до 1917 г.) рыночных отношений.
Начнем с того, что еще феодальная Россия с ее натуральным хозяйством была весьма слабо связана с внешним рынком. К началу XIX в. основным предметом российского вывоза была пенька, употреблявшаяся для изготовления канатов. Кроме того, Россия экспортировала сало, лен, льняные ткани, кожи и меха. Ввозились в Россию главным образом сахар, шерстяные и хлопчатобумажные ткани, краски, шелк, вина и чай. Промышленная революция в Западной Европе и развитие капиталистических отношений в России в первой половине XIX в. изменили структуру ее внешнеторговых связей. Главными статьями российского ввоза стал хлопок и машины. Превращение Англии в «мастерскую мира» стимулировало экспорт хлеба из России, постепенно он занимает главное место в российском вывозе. В 1870-е гг. доля зерновых в общем объеме сельхозпродукции достигла 50 % и на этом уровне держалась до 900-х гг., когда началось их некоторое снижение. В то же время стало неуклонно возрастать значение вывоза леса: в предвоенные годы на его долю приходилось около 10 % всего экспорта. Затем следовали лен, яйца, коровье масло, сахар, нефть и нефтепродукты, хлопчатобумажные ткани. Однако среди важнейших товаров, экспортируемых из России, только лен и коровье масло производились преимущественно в расчете на вывоз за границу. В 1913 г. экспорт льна составил 54 %, а масла 76 % от их производства. Что касается других товаров, игравших значительную роль во внешней торговле России, то экспортные доли в их производстве были значительно ниже: пшеницы - 15 %, ржи -3 %, овса - 4 %, ячменя - 34 %, яиц - 17 %, сахара - 8 %, нефтепродуктов - 12 %. Причем в предвоенное пятилетие в условиях значительного роста производства всех этих товаров проявилась отчетливая тенденция к снижению удельного веса их вывоза за границу. Всего же накануне Первой мировой войны Россия вывозила за границу только 6-8 % производимой ею продукции. Более того, доля российских предприятий в мировом экспорте составляла всего 4,2 %, а в мировом импорте - вообще 3,5 % (при доле России в населении земного шара в 10,2 %). Таким образом, в начале XXв. Россия представляла собой практически автономную хозяйственную систему в рамках мирового рынка. Она почти полностью обеспечивала себя всем необходимым и почти целиком потребляла то, что производила.
© В.В. Алещенко, 2005
38
