CC BY
7
НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ РОССИИ NATIONAL SECURITY OF RUSSIA
Политические институты, процессы и технологии
Political institutions, processes and technologies
DOI: 10.33693/2223-0092-2020-10-6-168-176
Тенденции противодействия терроризму и экстремизму в России в 2010-х годах (по материалам анализа ведомственной статистики)
Д.С. Рязанов3 ©, Р.И. Абакаровь ©
Региональный центр этнополитических исследований -
обособленное подразделение Дагестанского федерального исследовательского центра РАН, г. Махачкала, Республика Дагестан, Российская Федерация
a E-mail: dsryazanov@mail.ru ь E-mail: abakarovru@yandex.ru
Аннотация. Статья посвящена изучению тенденций в противодействии федеральных органов власти терроризму и экстремизму в XXI в. на основе изучения данных статистики органов власти России (МВД России, Генеральной прокуратуры России, Роскомнадзора, Росфинмониторинга, судебных органов). На основе количественных данных обосновывается тезис о значительном усилении деятельности органов власти в противодействии экстремизму, терроризму, серьезной трансформации подходов к ней, проявившейся, в том числе, в росте внимания к вопросам предотвращения и профилактики, что находит подтверждение в показателях различных структур. Определенное внимание уделяется изменениям в сфере противодействия экстремистской пропаганде, что проявляется как акцентом на интернет-активности, так и масштабным внедрением внесудебных практик, позволяющих более оперативно пресекать попытки распространения радикальных взглядов. Выявляются определенные проблемы, снижающие эффективность работы в данной сфере и проявляющиеся при анализе идеологической принадлежности подобных публикаций. Анализируется действующая в России система противодействия финансированию экстремизма, терроризма.
Ключевые слова: терроризм, экстремизм, эффективность контртерроризма, противодействие экстремизму
23.00.02
DOI: 10.33693/2223-0092-2020-10-6-168-176
Trends in countering terrorism and extremism in Russia in the 2010s
(based on the analysis of departmental statistics)
D.S. Ryazanova ©, R.I. Abakarovb ©
Regional Center for Ethnopolitical Studies is a separate division
of the Dagestan Federal Research Center of the Russian Academy of Sciences,
Makhachkala, Republic of Dagestan, Russian Federation
a E-mail: dsryazanov@mail.ru b E-mail: abakarovru@yandex.ru
Abstract. The article is devoted to the study of trends in the counteraction of state bodies to terrorism and extremism in the XXI century based on the study of statistics of Russian authorities (the Ministry of Internal Affairs of Russia, the Prosecutor General's office of Russia, Roskomnadzor, Rosfinmonitoring, courts). The authors analyzes indicators of different state bodies. Much attention is given to a significant increase in the activity of state bodies in countering extremism and terrorism, and a serious transformation of approaches to it, which is manifested, among other things, in the growing attention to prevention. The authors notes that major changes have taken place in the sphere of countering extremist propaganda: considerable attention is being paid to Internet activity and the introduction of extra-judicial practices that allow for more rapid suppression of attempts to spread radical views. The authors identify certain problems that reduce the effectiveness of work in this area, which become obvious by analyzing of the ideological affiliation of such publications. The authors comes to the conclusion that the system of countering terrorism and extremism formed in Russia is quite effective.
Key words: terrorism, extremism, effectiveness of counter-terrorism, countering extremism
FOR CITATION: Ryazanov D. S., Abakarov R.I. Trends in countering terrorism and extremism in Russia in the 2010s (based on the analysis of departmental statistics). Sociopolitical Sciences. 2020. Vol . 10 . No . 6 . Pp . 168-176. (In Russ .) DOI: 10.33693/2223-0092-2020-10-6-168-176
ВВЕДЕНИЕ
На протяжении десятилетий вопросы противодействия терроризму и экстремизму находятся в фокусе внимания представителей различных научных дисциплин. За это время в отечественной науке сформировался значительный корпус работ, посвященных рассмотрению национального и международного права, их отдельных институтов в противодействии указанным негативным феноменам, антитеррористической деятельности отдельных органов власти.
В то же время, достаточно редко поднимаются вопросы эффективности контртеррористических мер, ее критериев. Одним из направлений исследований данной сферы видится анализ количественных показателей деятельности органов власти по пресечению террористической активности, ее профилактике.
В условиях России, где, в отличие от США, стран Западной Европы, развитие электронных баз данных терроризма исследовательскими структурами не имеет продолжительной истории [11], доступным источником количественных показателей выступает публикуемая ведомственная статистика соответствующих органов власти.
Целью данной работы является выявление тенденций в противодействии федеральных органов терроризму и экстремизму в XXI в. на основе изучения данных статистики органов власти России.
ОБЩИЕ ТЕНДЕНЦИИ В СФЕРЕ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ, ЭКСТРЕМИСТСКОЙ ПРЕСТУПНОСТИ
Согласно данным ежегодной справки «Состояние преступности в России» МВД России, Портала правовой статистики Генпрокуратуры в России фиксируется долгосрочный тренд роста преступлений террористического характера, экстремистской направленности (за 2006-2019 гг. в 1,9 и 4,2 раза, соответственно). Хотя общий уровень преступности за тот же период времени сократился почти в 2 раза. Необходимо отметить, что текущие показатели отражают уже нисходящий тренд, пиковые значения которого были достигнуты в 2016-2017 гг.
Зафиксированное ранее падение количества преступлений террористического характера в 2007 г. может быть объяснено изменением подходов в статистическом
учете, что связано с принятием Федерального закона «О противодействии терроризму» № 35-Ф3 от 6 марта 2006 г.1, которым из перечня преступлений террористического характера исключено заведомо ложное сообщение об акте терроризма.
Также фиксируется рост количества лиц, совершивших преступления указанных групп (террористической направленности выросло - в 1,1 раза, экстремистского характера - в 3,9 раза), а по всем видам преступлений снизилось на 27%.
2500
2000
1500
1000
500
3 855 373 2227
ч - s 1781 1806"
\ s \ "N - \ 4 — __ / 1521 1679 — 4 ~ —■ —-fy ^ __ 2024337
¿••J \
581 525
263 i i i i i i 1 1 1 1 1 1 1
2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019
Преступления террористической направленности [Terrorist crimes]
4500000 4000000 3 500000 3 000000 2500000 2000000 1 500000 1 000 000 500000 0
Преступления экстремистского характера [Extremist crimes]
Преступления, по вспомогательной оси [Crimes, on the auxiliary axis]
Рис. 1. Динамика количества преступлений террористической направленности и экстремистского характера в России
Fig. 1. Dynamics of the number of terrorist and extremist crimes in Russia
1200 1000 800 600 400 200 0
972
\ 981 \ N. -***.. 873 *•.
- \ N --- -- /SA
\ У
_______ / • Ж \ ~
445
370 -
175 ..... ..... 1 1 1
1 600000 140000 1 20000 1 000000 800 000 600 000 400 000 200 000 0
2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019
Выявленные лица, совершившие преступления террористической направленности [Identified persons who committed terrorist crimes]
Рис. 2. Динамика выявленных лиц, совершивших преступления террористической направленности и экстремистского характера в России Fig. 2. Dynamics of identified persons who committed terrorist and extremist crimes in Russia
Отмечается значительный рост количества преступлений террористической направленности в тех регионах, где они ранее практически не фиксировались.
Также высокие темпы роста демонстрирует судебная статистика: число лиц, осужденных за совершение или подготовку террористических актов, захват заложников, содействие террористической деятельности, публичные призывы к осуществлению террористической деятельности за 2011-2019 гг. выросло в 9 раз (количество осужденных в целом за данный период сократилось на 23%). Схожие тенденции отмечались в случае динамики числа осужденных за совершение преступлений экстремистской направленности (за 2011-2018 гг. - рост в 3,3 раза), и только в 2019 г. был зафиксирован резкий нисходящий тренд.
Таблица 1
Динамика численности преступлений террористического характера в федеральных округах России [Dynamics of the number of terrorist crimes in the Federal districts of Russia]
Территория [Territory] Годы [Years]
2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019
Северо-Кавказский Федеральный округ [North Caucasus Federal District] 576 565 579 883 1168 1572 1146 840 917
Приволжский Федеральный округ [Volga Federal District] 4 12 21 97 116 193 164 186 195
Центральный Федеральный округ [Central Federal District] 14 17 16 49 70 140 192 213 248
Южный Федеральный округ [Southern Federal District] 7 9 9 28 57 119 141 143 154
Уральский Федеральный округ [Ural Federal District] 4 3 2 20 45 68 76 91 111
Сибирский Федеральный округ [Siberian Federal District] 5 5 10 16 39 49 47 53 46
Северо-Западный Федеральный округ [North-Western Federal District] 2 5 8 8 17 49 58 88 67
Дальневосточный Федеральный округ [Far Eastern Federal District] 1 2 0 11 13 31 25 54 63
Примечание. Подсчитано по данным Портала правовой статистики Генеральной прокуратуры Российской Федерации [8]. Note. Calculated according to the Portal of Legal Statistics of the General Prosecutor's Office of the Russian Federation [8].
1 Федеральный закон от 6 марта 2006 г. № 35-Ф3 «О противодей-
ствии терроризму» // Собрание законодательства РФ. 13.03.2006.
№ 11. Ст. 1146.
800 ■ 700 -600 -500 -400 -300 -200 -100 -0
1 000000
800000
600000
400000
200000
2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019
Число осужденных за преступления экстремистской направленности [Number of people convicted of extremist crimes]
Число осужденных за террористические преступления [Number of people convicted of terrorist crimes]
Число осужденных, по вспомогательной оси [Number of convicts, on the auxiliary axis]
300 250 200 150 100 50 0
Количество терактов
251 [Number of terrorist attacks]
[Number of dead]
/*231\\
- /
/ / \
55
51
..... ^V^ 23 ......
2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018
Рис. 4. Динамика терактов и количества их жертв в России
(по данным «Global Terrorism Database») Fig. 4. Dynamics of terrorist attacks and the number of their victims in Russia (according to the Global Terrorism Database)
47
Рис. 3. Динамика лиц, осужденных за совершение преступлений террористической направленности и экстремистского характера в России Примечание. Подсчитано по данным Судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации [2] (форма № 1). Число осужденных за террористические преступления приведено как количество осужденных по ст. 205, 205.1-205.6, 206 УК РФ, число осужденных за преступления экстремисткой направленности приведено как количество осужденных по ст. 280, 280.1, 282-282.3 УК РФ
Fig. 3. Dynamics of persons convicted of terrorist and extremist crimes in Russia
Note. Calculated according to the data of the Judicial Department of the Supreme Court of the Russian Federation [2] (Form No. 1). The number of convictions for terrorist crimes is given as the number of convicted persons under articles 205, 205.1-205.6, 206 of the Criminal code RF, the number of convictions for crimes of extremist orientation is given as the number of convicted persons under articles 280, 280.1, 282-282.3 of the Criminal code RF
Стоит отметить, что тенденция роста числа лиц, осужденных за преступления террористического характера, едва ли может быть расценено как некое проявление исключительно российской специфики. Аналогичные тренды фиксируются, в частности, в странах Европейского союза (в 2010 г. - 307 осужденных за подготовку или осуществление терактов, в 2011 - 316, 2012 - 400, 2013 - 313, 2014 - 444, 2015 - 513, 2016 - 580, 2017 - 565, 2018 - 653 [14]).
В то же время ряд источников заставляют поставить под сомнение напрашивающийся по итогам анализа приведенных выше данных вывод об усилении террористической опасности в стране.
Электронная база Global Terrorism Database [13] Университета Мэриленда фиксирует значительное сокращение масштабов и опасности террористической активности в России.
Проводимые Всероссийским центром изучения общественного мнения опросы также показывают значительное снижение остроты восприятия проблематики терроризма в общественном сознании российского социума [12].
Объяснением подобного кажущегося расхождения между тенденцией роста численности преступлений определенного вида и отмеченным изменением общественного мнения, а также данными исследовательских проектов могут выступить результаты анализа судебной статистики.
%
100
90 —
80 — 20
70 —
60 —
50 — 42
40 —
30
20 — 26
10 0 _
■6
2003
и
| | Затрудняюсь ответить --[I find it difficult to answer]
I I Определенно нет
1-1 [Definitely not]
08.2013 2006 2008
] Скорее нет [Probably not] | Скорее да [More like yes] | Определенно да [Definitely yes]
Рис. 5. Динамика распределения ответов на вопрос «Вы опасаетесь или не опасаетесь, что Вы сами или Ваши близкие могут оказаться жертвами теракта?» (закрытый вопрос, один ответ, % от всех опрошенных) Fig. 5. Dynamics of the distribution of responses to the question "Are You afraid or not afraid that You or your relatives may be victims of a terrorist attack?"
АНАЛИЗ СУДЕБНОЙ СТАТИСТИКИ
За период с 2013 г. (более ранние отчетные формы соответствующих данных не содержат) по 2019 г. более чем в 8 раз выросла доля лиц, осужденных за неоконченные преступления (приготовление, покушение): с 1,4% от числа осужденных за преступления террористической направленности и экстремистского характера до 11,4%. То есть правоохранительные органы стали занимать более наступательную позицию, более качественно осуществляют сбор информации о возможном совершении преступлений и эффективнее, чем прежде, ее реализуют.
Анализ данных показывает наличие многолетней тенденции роста доли осужденных за содействием террористической, экстремистской деятельности, ее обеспечение, в том числе финансирование (205.1 ч. 1, 205.1 ч. 1.1, 205.1, 205.3, 205.6, 208 ч. 1, 212 ч. 1.1, 212 ч. 4, 282.1 ч. 1.1, 282.2 ч. 1.1, 282.3 УК РФ) - за 10 лет отмечается рост более чем в 17 раз: с 1,1% от общего
33
2008
числа осужденных за преступления подобного рода до 18,8% (подсчитано по данным Судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации (форма № 10.3) [2]).
Также можно говорить о значительном внимании, уделяемом со стороны правоохранительных органов вопросам уголовного преследования за пропаганду терроризма и экстремизму, которое явно проявляется при обращении к абсолютным цифрам: за пропаганду экстремизму, терроризма было осуждено лиц в 2009 г. -83, а в 2019 - 243. Пиковые значения были достигнуты в 2017 г. - 652 человека, а последующее снижение числа лиц имело причиной частичную декриминализацию ст. 282 УК РФ (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства)2, один из составов которой перешел в разряд административных правонарушений по новой статье КоАП РФ - 20.3.1. «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства»3 (за 2019 г. за данные деяния подвергнуты административному наказанию 383 человека [6]).
Также очевидный тренд проявляется при анализе среднего срока лишения свободы, назначенного приговором суда по делам о преступлениях террористического характера, экстремистской направленности. Если в 2009 г. его размер, рассчитанный по формуле средней арифметической взвешенной, составлял 2,5 года, к 2015 г. - вырос до 3,5 лет, а по итогам 2019 г. составил 5,8 года.
В наибольшей степени рост средних сроков проявился в случае приговоров по делам о насильственных проявлениях терроризма, экстремизма - в 3,1 раза (с 2,7 года заключения в 2009 г. до 8,4 года в 2019 г.). В то же время, средний срок заключения по всему массиву преступлений практически не изменился (3,3 года - в 2011 г., 3,1 - в 2019 г.).
Помимо усиления уголовной репрессии судебная статистика указывает на изменения в административ-но-деликтной сфере: отмечается тенденция роста числа лиц, подвергнутых административному наказанию за правонарушения экстремистской направленности.
ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ ПРОПАГАНДЕ ТЕРРОРИЗМА И ЭКСТРЕМИЗМА
Важным механизмом противодействия идеологии экстремизма и терроризма является Федеральный список экстремистских материалов, функционирующий на основании Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» (ст. 13)4.
2 Федеральный закон от 27.12.2018 № 519-ФЗ «О внесении изменения в статью 282 Уголовного кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 31.12.2018. № 53 (ч. I). Ст. 8445.
3 Федеральным законом от 27.12.2018 № 521 «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» // Собрание законодательства РФ. 31.12.2018. № 53 (ч. I). Ст. 8447.
4 Федеральный закон от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» // Собрание законодательства РФ. 29.07.2002. № 30. Ст. 3031.
Рис. 6. Динамика количества лиц, подвергнутых административному наказанию за правонарушения экстремистской направленности Примечание. Подсчитано по данным Судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации (форма № 1-АП). Статья 20.3 КоАП (пропаганда либо публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики, либо атрибутики или символики экстремистских организаций, либо иных атрибутики или символики, пропаганда либо публичное демонстрирование которых запрещены федеральными законами). Статья 20.29 КоАП (производство и распространение экстремистских материалов)
Fig. 6. Dynamics of the number of persons subjected to administrative punishment for extremist offenses Note. Calculated according to the data of the Judicial Department of the Supreme Court of the Russian Federation (Form No. 1-AP). Article 20.3 of the Administrative Code (propaganda or public display of Nazi paraphernalia or symbols, or paraphernalia or symbols of extremist organizations, or other paraphernalia or symbols, the propaganda or public display of which is prohibited by federal laws). Article 20.29 of the Administrative Code (production and distribution of extremist materials)
За период с 2007 по 2019 г. объем списка вырос с 79 до 5004 материалов. Такое стремительное увеличение также демонстрирует активность правоохранительной системы, судов в деятельности по выявлению характеризующихся социальной опасностью публикаций СМИ, социальных сетей, признанию их экстремистскими, наложению запрета на распространение подобной информации.
Обращает на себя внимание соотношение групп материалов, включаемых в Федеральный список экстремистских материалов, по их идеологической принадлежности: большая их часть относится к публикациям современных русских этнонационалистов (их доля составляет от 48% в 2011 г. до 77% в 2016 г.), в то время как материалам исламистской направленности уделяется меньшее внимание, и их доля имеет тенденцию к сокращению (с 37,7% в 2011 г. до 9,8% в 2019 г.).
Поиск причин возникновения подобной тематической структуры приводит к дилемме: или власти рассматривают русский этнонационализм в качестве наиболее серьезной социальной угрозы, или структуры, ответственные за противодействие исламистскому экстремизму, решают поставленные задачи без должной эффективности.
В качестве аргумента в пользу именно последней позиции может быть рассмотрено то обстоятельство, что судами регионов СКФО достаточно редко материалы признаются экстремистскими.
Помимо судебных мер, важное значение в деле противодействия идеологии экстремизма в России играют внесудебные механизмы, введенные в действие
с 1 февраля 2014 г. на основании Федерального закона № 398-Ф3 (так называемый, «закон Лугового»).
Только за 2018 г. в рамках реализации ст. 15.3 Федерального закона № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» Роскомнадзор внес в Единый реестр Интернет-ресурсов с информацией, запрещенной к распространению в Российской Федерации, около 73,8 тысяч интернет-ресурсов, в том числе «зеркала» сайтов с информацией экстремистского характера. Доступ к 14,3 тыс. сайтов, страниц сайтов ограничен операторами связи на территории Российской Федерации, с остальных -противоправная информация удалена [9].
Причем масштабы подобной деятельности расширяются стремительными темпами (в 2015 г. в Единый реестр было включено 5054 доменных имени, 913 сайтов заблокировано, в 2016 г. - 26 068 и 3500, в 2017 г. -89 976 и 13 500, соответственно).
В отличие от Федерального списка экстремистских материалов, соотношение материалов по их идеологической направленности носит более очевидный характер: основная часть заблокированных сайтов распространяла публикации ИГИЛ (решением Верховного суда Российской Федерации от 29 декабря 2014 г. признана террористической организацией, а ее деятельность запрещена) и украинских радикальных организаций (в 2016 г. ИГИЛ - около 1500 ресурсов, украинские радикалы - около 460, в 2017 г. -12 600 и 3300, в 2018 г. - 27 500 и 10400, соответственно [9; 10]).
Необходимо отметить, что, несмотря на широкую распространенность достаточно негативного отношения к «поправкам Лугового», их оценку как элемента Интернет-цензуры, склонные критиковать данный нормативный акт эксперты признают, что Россия в данном случае использует опыт европейских стран, и «блокирование Интернета является распространенным явлением в государствах - членах Совета Европы» [5: 12].
ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ ФИНАНСИРОВАНИЮ ТЕРРОРИЗМА
Интенсивность террористической активности напрямую зависит от уровня ее финансирования, пресечение каналов которого является важнейшим условием снижения социальной опасности подобных негативных социальных феноменов. «Сформированная финансовая система выступает важнейшим системным элементом, в значительной степени определяющим возможности реализации террористической деятельности» [3: 40].
Несмотря на отмечаемое исследователями наличие определенных недостатков правовой основы деятельности по противодействию финансированию терроризма в России [1], можно говорить о формировании в стране системы, способной достаточно эффективно пресекать попытки сбора, перемещения и использования средств в террористических, экстремистских целях.
Согласно сведениям ежегодных отчетов Росфин-мониторинга [4], решениями Межведомственной комиссии по противодействию финансированию тер-
роризма5 доступ к финансовой системе Российской Федерации заблокирован в 2018 г. около 70 лицам (на сумму 5,8 млн рублей), в 2017 г. - 550 лицам (более 6 млн рублей), в 2016 г. - 104 (около 4 млн рублей).
Одним из ключевых направлений противодействия финансированию терроризма является работа по формированию «Перечня организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности и терроризму» [7] (правила ведения данного перечня установлены Правительством Российской Федерации)6. Операции занесенных в данный перечень организаций и физических лиц подлежат обязательному контролю и при возникновении у банка сомнений по поводу того, что операция совершается в целях финансирования терроризма, он вправе отказать в выполнении поручений клиента на использование средств.
Документ состоит из двух частей. В первую часть входят иностранные организации и граждане, которые живут в других странах (формирование данного раздела осуществляется на основе перечней, составляемых международными организациями, в частности Совбезом ООН). Во вторую часть перечня входят те, чья деятельность имеет непосредственное отношение к России, и пополнение которой является результатом принятия соответствующих судебных решений, приговоров и постановлений, решений о признании лица подозреваемым в совершении террористических преступлений, постановлений о привлечении лица в качестве обвиняемого.
Динамика количества физических лиц и организаций, включенных в российскую часть указанного перечня, свидетельствует о значительном возрастании активности соответствующих структур в деле противодействия финансированию терроризма.
На основе «Перечня организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности и терроризму», только в 2018 г. кредитными организациями были приняты меры по замораживанию денежных средств более 2 тыс. фигурантов перечня на сумму около 26,9 млн рублей [4].
Анализ «Перечня организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности и терроризму», позволяет выявить определенные приоритеты в деятельности правоохранительных органов.
Подавляющая часть физических лиц, включенных в российскую часть списка, являются уроженцами Российской Федерации (86,5%), меньшая часть - стран ближнего (13,2%) и дальнего зарубежья (0,3%). Причем обращение к личным данным лиц - уроженцев стран
5 Указ Президента РФ от 18 ноября 2015 г. № 562 «О Межведомственной комиссии по противодействию финансированию терроризма» // Собрание законодательства РФ. 23.11.2015. № 47. Ст. 6576.
6 Постановление Правительства РФ от 6 августа 2015 г. № 804 «Об утверждении Правил определения перечня организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму, и доведения этого перечня до сведения организаций, осуществляющих операции с денежными средствами или иным имуществом, и индивидуальных предпринимателей» // Собрание законодательства РФ. 17.08.2015. № 33. Ст. 4835.
дальнего зарубежья показывает, что в большинстве случаев они являются детьми советских граждан, находившихся по тем или иным причинам за рубежом. Подобные обстоятельства могут свидетельствовать в пользу тезиса о том, что терроризм в России, на определенном этапе подпитываемый человеческими и финансовыми ресурсами извне, на сегодняшний день существует без подобной подпитки.
12000 ■ 10000 8000 6000 4000 2000 0
| | Международная часть - [International part)]
■ Российская часть [International part)]
2008
2010 2012 2015 2018
Рис. 7. Динамика объема Перечня организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности и терроризму
Примечание. Подсчитано по данным ежегодных отчетов об итогах деятельности Росфинмониторинга [4]
Fig. 7. Dynamics of the volume of the List of organizations and individuals with regard to which there is information about their involvement in extremist activities and terrorism
Note. Calculated according to the annual reports on the results of Rosfinmonitoring's activities [4]
Дру™е L 6 [Other] P 6 Туркменистан [Turkmenistan]
Украина [Ukraine]
Азербайджан [Azerbaijan]
Казахстан [Kazakhstan]
Киргизстан [Kyrgyzstan]
Узбекистан [Uzbekistan]
Таджикистан [Tajikistan]
50
100
150 200 250 300
350
Рис. 8. Страны ближнего зарубежья, являющиеся местом происхождения физических лиц российской части Перечня организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности и терроризму Fig. 8. Neighboring countries that are the place of origin of individuals in the Russian part of the List of organizations and individuals for which there is information about their involvement in extremist activities and terrorism
Среди российских регионов происхождения лиц, включенных в указанный перечень, большая часть представлена Северным Кавказом, Югом России, Поволжьем.
Таблица 2
Российские регионы происхождения лиц, включенных в российскую часть Перечня организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности и терроризму [Russian regions of origin of persons included in the Russian part of the List of organizations and individuals for whom there is information about their involvement in extremist activities and terrorism]
Регион [Region] Количество лиц [Number of persons]
Республика Дагестан [Republic of Dagestan] 2764
Чеченская Республика [Chechen Republic] 1498
Кабардино-Балкарская Республика [Kabardino-Balkar Republic] 476
Республика Ингушетия [Republic of Ingushetia] 347
Ставропольский край [Stavropol territory] 311
Республика Башкортостан [Republic of Bashkortostan] 186
Республика Татарстан [Republic of Tatarstan] 178
Астраханская область [Astrakhan region] 116
Карачаево-Черкесская Республика [Karachay-Cherkess Republic] 104
Ростовская область [Rostov region] 102
Волгоградская область [Volgograd region] 96
Москва [Moscow] 86
Тюменская область [Tyumen region] 84
Республика Северная Осетия - Алания [Republic of North Ossetia - Alania] 82
Краснодарский край [Krasnodar territory] 71
Московская область [Moscow region] 36
Республика Калмыкия [Republic of Kalmykia] 33
Республика Адыгея [Republic of Adygea] 17
ВЫВОДЫ
Подводя итоги проведенного исследования видится возможным прийти к следующим выводам. 1. Фиксируемый ведомственной статистикой российскими органами власти рост показателей, связанных с противодействием экстремизму, терроризму при учете отмечаемых исследователями тенденций
105
122
167
210
262
370
снижения в общественном сознании остроты восприятия данных негативных социальных феноменов, может быть расценен скорее как свидетельство усиления деятельности властей, нежели как признак возрастания социальной опасности экстремизма и терроризма в России.
2. Происходящие одновременно сокращение террористической активности и рост активности органов власти позволяет предполагать наличие прямой причинно-следственной связи между указанными процессами.
3. Можно говорить не только об усилении внимания власти к проблемам противодействия экстремизму, терроризму, но и качественном изменении подходов в этой деятельности: акцент сделан на предотвращение преступлений, их профилактике, а также на пресечении деяний, направленных на формирование системы воспроизводства терроризма, экстремизма.
4. Реализуемый курс по противодействию экстремизму, терроризму, в то же время, не может быть оценен как преимущественно репрессивный, а характеризуется значительной гибкостью. Данное качество проявляется в обстоятельствах роста сроков заключения, что представляет собой скорее попытки достижения неких оптимальных значений, близ-
ЛИТЕРАТУРА
1. Богомолов С.Ю. Ответственность за финансирование терроризма: уголовно-правовое и криминологическое исследование: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук (12.00.08). Н. Новгород, 2017. 32 с.
2. Данные судебной статистики [Электронный ресурс]. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79 (дата обращения: 5.04.2020).
3. Добаев И.П., Добаев А.И. Особенности финансирования террористических структур в Северо-Кавказском регионе // Противодействие терроризму. Проблемы XXI века. 2016. № 4. С. 40.
4. Годовые отчеты Росфинмониторинга [Электронный документ]. URL: http://www.fedsfm.ru/activity/annual-reports (дата обращения: 10.04.2020).
5. Мужниекс Н. Свобода выражения мнения в Интернете. Произвольное блокирование Интернета угрожает свободе выражения мнения (правозащитный комментарий) // Прецеденты Европейского суда по правам человека. 2018. № 1. С. 12-15.
6. Отчет о работе судов общей юрисдикции по рассмотрению дел об административных правонарушениях за 12 месяцев 2019 г. Форма № 1-АП [Электронный ресурс]. URL: www.cdep.ru/userimages/sudebnaya_statistika/2020/F2-svod-vse_sudy-2019.xls (дата обращения: 20.04.2020).
7. Перечень организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму [Электронный ресурс]. URL: http://www.fedsfm.ru/documents/terr-list (дата обращения: 10.04.2020).
8. Портал правовой статистики Генеральной прокуратуры РФ [Электронный ресурс]. http://crimestat.ru/offenses_table (дата обращения: 5.04.2020).
9. Публичные доклады Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций [Электронный документ]. URL: https://rkn. gov.ru/press/annual_reports/ (дата обращения: 25.04.2020).
10. Результаты анализа сведений о выполнении мероприятий плана деятельности Роскомнадзора [Электронный документ]. URL: https://rkn.gov.ru/plan-and-reports/reports/ p449/ (дата обращения: 25.04.2020).
ких к показателям ряда европейских стран. Имеет место также не только увеличение числа составов уголовных преступлений определенного рода, но и декриминализация отдельных деяний.
5. В 2010-х гг. на качественно новый уровень вышла деятельность органов власти по противодействию экстремистской пропаганде, что проявляется как акцентом на Интернет-активности, так и масштабным внедрением внесудебных практик, позволяющих более оперативно пресекать попытки распространения радикальных взглядов. В то же время, можно говорить и о наличии определенных проблем, снижающих эффективность работы в данной сфере, что проявляется при анализе идеологической принадлежности публикаций, запрещаемых для распространения, их разнородности, очевидного несоответствия активности органов власти по запрету экстремистских материалов их распространенности в регионах страны.
6. В России удалось сформировать целостную и эффективно действующую систему противодействия финансированию экстремизма, терроризма, внешние каналы денежной подпитки которых практически перекрыты. При этом нельзя не отметить, что наиболее массовые источники ресурсов экстремизма связаны с регионами СКФО.
REFERENCES
1. Bogomolov S.Yu. Responsibility for the financing of terrorism: criminal law and criminological research: abstract of the dissertation for the degree of candidate of legal sciences (12.00.08). Nizhij Novgorod, 2017. 32 p.
2. Data of judicial statistics [Electronic resource]. URL: http:// www.cdep.ru/index.php?id=79 (date of access: 05.04.2020).
3. Dobaev I.P., Dobaev A.I. Features of financing of terrorist structures in the North Caucasus region. Counteraction to Terrorism. Problems of the XXI Century. 2016. No. 4. P. 40. (In Russ.)
4. Annual reports of Rosfinmonitoring [Electronic document]. URL: http://www.fedsfm.ru/activity/annual-reports (date of access: 10.04.2020).
5. MuzhnieksN. Freedom of expression on the Internet. Arbitrary blocking of the Internet threatens freedom of expression (human rights commentary. Precedents of the European Court of Human Rights. 2018. No. 1. Pp. 12-15. (In Russ.)
6. Report on the work of courts of General jurisdiction to consider cases of administrative offenses for 12 months of 2019. Form No. 1-AP [Electronic resource]. URL: www.cdep.ru/userimages/ sudebnaya_statistika/2020/F2-svod-vse_sudy-2019.xls (date of access: 20.04.2020).
7. The list of organizations and individuals [Electronic resource]. URL: http://www.fedsfm.ru/documents/terr-list (date of access: 10.04.2020).
8. The portal of legal statistics of the Prosecutor General of the Russian Federation [Electronic resource]. URL: http:// crimestat.ru/offenses_table (date of access: 5.04.2020).
9. Public reports of the Federal service for supervision of communications [Electronic document]. URL: https://rkn. gov.ru/press/annual_reports/ (date of access: 25.04.2020).
10. Results of the analysis of information on the implementation of the activities of the Roskomnadzor activity plan [Electronic document]. URL: https://rkn.gov.ru/plan-and-reports/reports/ p449/ (date of access: 25.04.2020).
11. RyazanovD.S., Okhrimenko A.V. The use of electronic databases in the study of terrorism. Historical, Philosophical, Political and Legal Sciences, Cultural Studies and Art History. Questions of Theory and Practice. 2015. № 11 (61). Part II. Pp. 172-176. (In Russ.)
11. Рязанов Д.С., Охрименко А.В. Использование электронных баз данных в исследовании терроризма // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2015. № 11 (61). Ч. II. С. 172-176.
12. Террористическая угроза на сирийском фоне. ВЦИОМ, 11.09.2011. [Электронный ресурс]. URL: https://wciom.ru/ index.php?id=236&uid=9302 (дата обращения: 5.04.2020).
13. Global Terrorism Database [Электронный ресурс]. URL: http://www.start.umd.edu/gtd/ (дата обращения: 5.04.2020).
14. The European Union (EU) terrorism situation and trend report (TE-SAT) [Электронный ресурс]. URL: https://www.europol. europa.eu/activities-services/main-reports/eu-terrorism-sit-uation-and-trend-report#fndtn-tabs-0-bottom-2 (дата обращения: 10.04.2020).
12. Terrorist threat on the Syrian background. VTSIOM. 11.09.2011. [Electronic resource]. URL: https://wciom.ru/index. php?id=236&uid=9302 (date of access: 05.04.2020).
13. Global Terrorism Database [Electronic resource]. URL: http:// www.start.umd.edu/gtd/ (date of access: 5.04.2020).
14. The European Union (EU) terrorism situation and trend report (TE-SAT) [Electronic resource]. URL: https://www.europol. europa.eu/activities-services/main-reports/eu-terrorism-situation-and-trend-report#fndtn-tabs-0-bottom-2 (date of access: 10.04.2020).
Статья проверена программой Антиплагиат. Оригинальность - 80,42%
Рецензент: Магаррамов М.Д., доктор философских наук, профессор; ведущий научный сотрудник Регионального центра этнополитических исследований Дагестанского федерального исследовательского центра РАН
Статья поступила в редакцию 02.11.2020, принята к публикации 18.12.2020 The article was received on 02.11.2020, accepted for publication 18.12.2020
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Рязанов Даниил Сергеевич, кандидат философских наук; старший научный сотрудник Регионального центра этнополитических исследований - обособленного подразделения Дагестанского федерального исследовательского центра РАН. Махачкала, Республика Дагестан, Российская Федерация. Author ID: 425554; E-mail: dsryazanov@mail.ru
Абакаров Руслан Исамутдинович, кандидат философских наук; временно исполняющий обязанности директора Регионального центра этнополитических исследований - обособленного подразделения Дагестанского федерального исследовательского центра РАН. Махачкала, Республика Дагестан, Российская Федерация. Author ID: 252374; E-mail: abakarovru@yandex.ru
ABOUT THE AUTHOR
Ruslan I. Abakarov, Cand. Sci. (Philos.); interim director at the Regional Center for Ethnopolitical Studies is a separate division of the Dagestan Federal Research Center of the Russian Academy of Sciences. Makhachkala, Republic of Dagestan, Russian Federation. Author ID: 252374; E-mail: abakarovru@yandex.ru
Daniil S. Ryazanov, Cand. Sci. (Philos.); principal research scientist at the Regional Center for Ethnopolitical Studies is a separate division of the Dagestan Federal Research Center of the Russian Academy of Sciences. Makhachkala, Republic of Dagestan, Russian Federation. Author ID: 425554; E-mail: dsryazanov@mail.ru
