CC BY
215
Мадлевская, Е. Русская мифология: энциклопедия / Е. Мадлевская. М., СПб., 2006.
Максимов, С.В. Нечистая, неведомая и крестная сила / С.В. Максимов. М., 1989.
Мифы народов мира: энциклопедия: в 2 т. М., 2004. Т. 1.
Мифы народов мира: энциклопедия: в 2 т. М., 2004. Т. 2.
Павлова, М. Комментарии / Сологуб Ф. // Тяжелые сны. Л., 1990. С. 351 - 365.
Павлова, М. Между светом и тенью / Сологуб Ф. // Тяжелые сны. Л., 1990. С. 3 - 16.
Роббинс, Р.Х. Энциклопедия колдовства и демонологии / Р.Х. Роббинс. М., 2001.
Сологуб, Ф. Тяжелые сны / Ф. Сологуб. Л., 1990.
В.Г. ДОРОХИНА (Волгоград)
ТЕМЫ, МОТИВЫ, ОБРАЗЫ И СЮЖЕТЫ КОРАНА В ЛИРИКЕ И.А. БУНИНА
Дан анализ «восточных»» стихотворений И.А. Бунина с точки зрения «проникновения» в них легенд мусульманского Востока и представлена их классификация.
В своем творчестве к восточной литературе, и в частности к Корану, обращались многие поэты и писатели: А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, Я. Полонский, И.В. Гете, Дж. Г. Байрон, К.Д. Бальмонт и др. Не стал исключением и И.А. Бунин, в творчестве которого с 1903-го по 1912 г. восточная тема становится ведущей. «Тайна Востока, символически зашифрованная в неразгаданных буквах Корана, притягивала к себе Бунина не только традиционной экзотикой и возможностью успешного состязания с поэтами-предшественниками. Восток привлекал к себе Бунина как историческая загадка, как мировая проблема...» (Нинов: 248).
В своей работе мы, обращаясь к поэзии Бунина, рассматриваем его «восточные» стихотворения с точки зрения изложения в них легенд и преданий мусульманского Востока. Для этого мы разделили лирические произведения И.А. Бунина на три группы.
Первую группу составляют стихотворения, в которых кораническое сказание или фраза (чаще всего представленная в виде эпиграфа, взятого из Корана) играют всего лишь роль импульса поэтической мысли поэта, но практически всегда символом.
Так, в качестве эпиграфа к стихотворению «Тайна» (1905), повествующему о турецкой войне, Бунин взял строку из Корана, представляющую собой последовательное перечисление букв арабского алфавита, с которых начинается несколько сур в священной книге (29 «Паук», 30 «Румы», 31 «Лукман», 32 «Поклон») - «Элиф. Лам. Мим.» Значение этих букв давно утрачено, поэтому мусульмане называют их «темными» (Но эти знаки / Темны, как путь в загробном мраке: / Сокрыл их тайну Мохаммед...»), считая, что именно в них сокрыты тайны, известные только избранным: ангелам, пророку и аллаху («Молчи, молчи! - сказал он строго, - / Нет в мире бога, кроме бога. / Сильнее тайны - силы нет»). Однако именно эти буквы украшают клинок героя стихотворения:
«Во имя бога и пророка,
Прочти, слуга небес и рока,
Свой бранный клич: скажи, каким
Девизом твой клинок украшен?»
И он сказал: «Девиз мой страшен.
Он - тайна тайн: Элиф. Лам. Мим».
Как видим, чтобы понять смысл «восточных» стихотворений Бунина, от читателя требуются дополнительные знания. Это подтверждает и следующее стихотворение поэта «Птица» (1903 - 1906), эпиграфом для которого послужили слова: «Мы привязали к шее каждого Его птицу», позаимствованные поэтом из 17-й суры Корана.
«Птица» (таир) обозначает у мусульман «добрые и злые деяния» человека, которые висят на его шее подобно ожерелью. Почему слово обрело такое значение, станет ясно, если мы вспомним, что по полету птиц у мусульман было принято предсказывать добро и зло: обращалось внимание на то, как взлетает птица (сама или ее кто-то вспугнул), как она летит (вправо, влево или вверх), и в зависимости от этих признаков предполагаемый поступок должен был привести к добру или к
© Дорохина В.Г., 2008
неудаче. «И сделали Мы так, что деяния каждого человека висят на шее его, и представим Мы ему в день Воскресения книгу, которая будет широко раскрыта» (Кор. 17: 13). В данном кораническом стихе изложен принцип, согласно которому всякий поступок, чреватый последствиями, остается с человеком, и в день Воскресения последствия поступков предстанут перед человеком в виде широко раскрытой книги. Слова о том, «что деяния каждого человека висят на шее его», означают, что поступок неотделим от следствия. Вот почему на шеи мертвых перед погребением, по мусульманскому обряду, надевают амулет с изображением птицы, который становится у Бунина символом божественного предопределения.
На всех на вас - на каждой багрянице, На каждом пыльном рубище раба -Есть амулет, подобный вещей птице, Есть тайный знак, и этот знак - Судьба.
Во вторую группу входят стихи, в которых автор воспроизводит известные коранические сказания мусульманского мира.
В стихотворении «Авраам» (1903 - 1906) имеющем подзаголовок Коран VI, где Бунин практически дословно передает строки из Священного писания, в которых приводятся основные, убедительные «доводы в пользу божественного единства». С их помощью Авраам пытается уверить своих соплеменников в том, что они поклоняются ложным божествам. Сравним тексты: Коран
«И когда покрыла его ночь, он увидел звезду и сказал: «Это - Господь мой!» Когда же она закатилась, он сказал: «Не люблю я закатывающихся».
Когда он увидел месяц восходящим, он сказал: «Это - Господь мой!» Когда же тот зашел, он сказал: «Если Господь мой меня не ведет на прямой путь, я буду из людей заблудившихся».
Когда же он увидел солнце восходящим, то сказал: «Это - Господь мой, Он - больший!»
Когда же оно зашло, он сказал: «О народ мой! Чист я от того, что возносите вы (рядом с Аллахом)» (6,76 - 78).
Стихотворение «Авраам»
Был Авраам в пустыне темной ночью И увидал на небесах звезду.
«Вот мой господь!» - воскликнул он. Но в полночь
Звезда зашла - и свет ее померк.
Был Авраам в пустыне пред рассветом
И восходящий месяц увидал.
«Вот мой господь!» - воскликнул он. Но месяц
Померк и закатился, как звезда.
Был Авраам в пустыне ранним утром
И руки к солнцу радостно простер.
«Вот мой господь!» - воскликнул он. Но солнце
Свершило день и закатилось в ночь.
Бог правый путь поведал Аврааму.
Интересен тот факт, что хотя в библии ничего не сказано о том, как возникла у Авраама вера в единого Бога, существует несколько вариантов легенды, повествующей об этом. Так, по одной из версий, Авраам проходит через поиски высшего начала в мире стихий, но убеждается, что слава солнца ограничена временем дня, слава луны - временем ночи, что огонь гасится водой, вода - дар облаков, облака разгоняются ветром и т. д. - все имеет свой предел, кроме Бога-творца, и Авраам в акте сознательного выбора предпочитает этого бога всем остальным сверхчеловеческим покровителям (Мифы: 25).
Приведем еще один вариант легенды, изложенный в книге З. Косидовского «Библейские сказания»: «Авраам, часами наблюдавший за звездами... все глубже постигал необъятность мира, его величие, красоту и гармонию. В сердце его зарождалось смятение: вера в бога луны становилась все более шаткой. И вот однажды его осенила мысль, что создателем вселенной, солнца, луны и звезд мог быть только единый Бог, могущественный, вездесущий, невидимый, милостивый, но вместе с тем неумолимый в гневе» (Коси-довский: 35).
Нетрудно заметить, что приведенные выше легенды весьма схожи. Упомянутые в них образы солнца, луны и звезд входят в большую группу языческих астральных мифов, встречающихся у большинства народов, а боги, олицетворяющие данные светила, были весьма могущественны.
При этом нужно обратить внимание на порядок расположения светил: звезда ^ ^ луна ^ солнце - от меньшего к большему, от слабого к сильному, великому и незыблемому - распространенный фольклорный мотив отыскания сильнейшего. Но даже великое светило отступает перед могуществом Бога:
Бог правый путь поведал Аврааму!
Воспроизведением мусульманской легенды является и стихотворение «Черный камень Каабы» (1903 - 1905).
Напомним, что Кааба - четырехугольное каменное здание, в северную стену которого вделан черный камень - святыня Каабы. По представлению мусульман это окаменелый ангел-хранитель Адама, выдворенный из рая вместе с первыми людьми за то, что не уберег их от соблазнов и нарушения Божественного запрета. В Судный день он воскреснет и примет прежний облик, чтобы рассказать Богу о тех, кто свято исполнял свои обязанности и обряды (Косидовский: 108).
По легенде, место, где воздвигнут «дом Бога», было указано архангелом Гавриилом, который помогал Аврааму (Ибрахиму) и Исмаилу при строительстве («Дух Гавриил для старца Авраама / Его нашел среди песков и скал»), он же объяснял, каким должен быть храм, угодный Богу (Там же: 63).
Если верить преданию, Черный камень первоначально был ослепительно белым («Он был неизреченной белизны - / Как цвет садов блаженного Джината, / Как горный снег в дни солнца и весны»), но быстро потемнел от прикосновений грешников («Померк твой дар бесценный»). Считается, что, прикоснувшись к нему, человек освобождается не только от грехов, передавая их камню, но и исцеляется от недугов. Бунин же в своем стихотворении уточняет, что Черный камень померк и потемнел не только от прикосновений, но и от молитв («К нему неслись молитвы»), и от «слез и горести людской», ведь «со всех концов вселенной / текли во храм сердца, обремененные тоской».
Упоминая в начале стихотворения об изначальной белизне священного камня, сравнивая ее с белым снегом и цветением райских садов, автор упоминает в тексте белую яшму и жемчуг, камни, наделенные, по различным сказаниям, способностью исцелять и облегчать страдания.
Таким образом, мы можем отметить, что если в стихотворении «Авраам» И.А. Бунин осуществил поэтический перевод Корана, то в стихотворении «Черный камень Каабы» поэт, воссоздавая, уточняет известную легенду.
К третьей группе относятся стихотворения, в которых Бунин переосмысливает
коранические сказания. Примером такого переосмысления является стихотворение «Сатана Богу» (1903 - 1906), написанное от лица героя. Напомним его:
Я - из огня, Адам - из мертвой глины, И ты велишь мне пред Адамом пасть! Что ж, сей в огонь листву сухой
маслины -Смиряй листвой его живую страсть.
О, не смиришь! Я только выше вскину Свой красный стяг. Смотри: уж твой
Адам
Охвачен мной! Я выжгу эту глину,
Я, как гончар, закал и звук ей дам.
Общеизвестно, что Иблис - мятежный ангел, который, отказавшись поклониться созданному Богом человеку, был изгнан с небес, но испросил себе позволение соблазнять людей: «И сказал Господь твой ангелам: “Я создаю человека из глины. А когда Я его завершу и вдуну в него от Моего духа, то падите, поклоняясь ему!”. И пали ниц ангелы все вместе, кроме Иб-лиса, - он возгордился и оказался неверным. Он сказал: “О Иблис, что удержало тебя от поклонения тому, что Я создал Своими руками? Возгордился ли ты или оказался из высших?”. Он сказал: “Я лучше него: Ты создал меня из огня, а его создал из глины”. Он сказал: “Выходи же отсюда; ведь ты побиваемый камнями. И над тобой Мое проклятие до дня суда”. Он сказал: “Господи, отсрочь мне до дня, когда они будут воскрешены!”. Он сказал: “Поистине, ты из тех, кому отсрочено до дня определенного срока!” Он сказал: “Клянусь же Твоим величием, я соблазню их всех, Кроме рабов Твоих среди них чистых!”. Он сказал: “Поистине, Я говорю правду, наполню Я геенну тобой и теми, кто последовал за тобой, всеми!”» (38, 71 - 85).
Следует отметить, что рассказ о сотворении человека встречается в нескольких сурах (2, 15...) с незначительными изменениями. Они связаны, в частности, с уточнением, из чего сотворен человек (в Коране нет по этому вопросу единого взгляда). Так, в Священной книге мусульман говорится, что Бог сотворил человека: «из звучащей, из глины, облеченной в форму» (3: 52), из праха (22: 5), из «сущности глины» (7: 11), из «глины сухой, звучащей, как сосуд, глиняное блюдо» (55: 13), из «глины липкой, пристающей, следовательно сырой» (37: 11), из глины гончар-
ной, «скудели» (15: 26); наконец - «из воды» (25: 56).
Бунин же в своем произведении, уточняя, из какой глины создан человек, использует эпитет - «мертвый» (Адам - из мертвой глины), а Иблиса сравнивает с гончаром (Я выжгу эту глину! / Я, как гончар, закал и звук ей дам). Гончар - это мастер по выделке глиняной посуды, именно он создает неповторимые вещи, именно он делает из тестообразной массы шедевр. И именно Иблис, сотворенный из огня, испытывает человека, совращает его, подвергает соблазну, тем самым проверяя истинную сущность, увеличивает ценность человека, придавая «закал и звук».
Случайно ли Бунин упоминает в своем произведении огонь («я - из огня», «сей в огонь листву», «свой красный стяг», «я выжгу эту глину») и противопоставляет его земле («Я - из огня, Адам - из мертвой глины»)? Ведь считается, что стихия огня - мировой источник активности и движения. Пассивный, неподвижный материальный мир пробуждается к жизни действием небесного огня - первичным деятельным началом мироздания. Проявляющийся в мире в виде тепла и света Первичный Огонь отдавал свой импульс другим стихиям, побуждая их проявить скрытые возможности, т. е. испытывая их.
В тексте стихотворения Бунин упомянул и листву сухой маслины. Маслина -табуированное дерево мусульман, как и смоковница. Кроме того, именно листьями сухой маслины зажигается «Его свет»: «Аллах - свет небес и земли. Его свет - точно ниша; в ней светильник; светильник в стекле; стекло - точно жемчужная звезда. Зажигается он от дерева благословенного - маслины, ни восточной, ни западной. Масло ее готово воспламениться, хотя бы его и не коснулся огонь» (24: 35). Упоминая в стихотворении маслину и побуждая тем самым вспомнить о «Его свете», автор напоминает или указывает на то, что и Аллах и Иблис созданы из одной материи - огня. Следовательно, Бунин не просто пересказывает отрывок из Корана, а заставляет взглянуть на образ Иблиса не как на искусителя, а как на своего рода творца звучащих и закаленных душ.
Нетрудно заметить, что содержание «восточных» стихотворений Бунина весь-
ма разнообразно. Из приведенных примеров видно, что И.А. Бунин обращается в своем творчестве к сурам Корана и мусульманским легендам, рассматривает их не только как материал для оформления идей и образов своей лирики, не только воссоздает легенды, поясняя их, но и переосмысливает известные тексты.
Литература
Бабореко, А.И. Иван Бунин: материалы к биографии (с 1870 по 1917) / А.И. Бабореко. М., 1967.
Бауэр, В. Энциклопедия символов / В. Бауэр, И. Дюмотц, С. Головин. М., 2000.
Бунин, И.А. Собрание сочинений: в 9 т. / И.А. Бунин. М., 1965. Т. 1
Косидовский, З. Библейские сказания / З. Косидовский. М., 1978.
Мавлютов, Р.Р. Ислам / Р.Р. Мавлютов. М., 1974.
Мальцев, Ю. Иван Бунин (1870 - 1953) / Ю. Мальцев. М., 1994.
Мифы народов мира: энциклопедия: в 2 т. Т. 1. М., 2003.
Муромцева-Бунина, В. Жизнь Бунина / В. Муромцева-Бунина // Беседы с памятью. М., 1989.
Нинов, А.М. Горький и Ив. Бунин. История отношений. Проблемы творчества: монография / А.М. Нинов. Л., 1984.
Ю.Г. СЕМИКИНА (Волгоград)
АНТИНОМИЯ «ОТКРЫТОГО» И «ЗАМКНУТОГО» ХРОНОТОПА В РОМАНЕ Л. УЛИЦКОЙ «КАЗУС КУКОЦКОГО»
Рассматривается антиномия «открытого» и «закрытого» хронотопа. Пространство и время сопряжены в романе Л. Улицкой с системой образов-символов и мотивов, при помощи которых автору удается раскрыть своеобразие восприятия окружающего мира персонажами произведения.
Для романа Л. Улицкой «Казус Кукоц-кого» характерна сложная реализация пространственно-временных форм отражения реальной действительности. Автор целенаправленно изменяет реальные прост-
© Семикина Ю.Г., 2008
