CC BY
63
хода, так как невозможно отделить современное историческое исследование от тех процессов, которые протекают в рамках современной постнеклассической науки.
И речь даже не о том, что эта категория действительно важна для современной, например, постнеклассической рациональности, хотя и это очень важно, необходимо отметить тот факт, что проблема настоящего является той проблемой, вокруг которой, например, в рамках того же глобального эволюционизма, можно рассматривать детерминистские, индетерминистские и иные процессы, которые представляют не просто индекс настоящего в рамках той или иной концепции времени, а которые важны с точки зрения самого широкого понимания времени, и с точки зрения самого широкого понимания жизни.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Витгенгинштейн, Л. Логико-Философский трактат. - М., 1994.
2. Грюнбаум, А. Философские проблемы пространства и времени: Пер. с англ. - М., 1969.
3. Попов, В.В., Щеглов, Б.С. Теория рациональности. Неклассический и постнеклассический подходы. -Ростов н/Д., 2006. - 320 с.
4. Уитроу, Дж. Естественная философия времени: Пер. с англ. - М., 1964.
5. Музыка, О.А., Попов, В.В. Время и социальная синергетика. - Ростов н/Д.: Изд-во ЮФУ, 2007. - 256 с.
6. Попов, В.В. Социальное время и альтернативы развития будущего. // Философия права - Ростов н/Д., 2012. - № 4. - С. 7-10.
7. Попов, В.В. Философия истории: постнеклассический дискурс // Современные наукоемкие технологии. -2014. - № 3. - С. 158-159.
8. Попов, В.В. К логической проблеме изменений во времени // Философские науки. - 1991. - № 5. - С. 174181.
9. Попов, В. В. Методологические и логико-семантические аспекты динамики социальной реальности// Фундаментальные исследования - 2011. - № 12. - С. 399-404.
10. Попов, В. В. Особенности интерпретации социальных событий: факторы темпоральности и оценки// Философия права. - Ростов н/Д., 2011 - № 3. - С. 63-68.
11. Cassirer, E. On the reality of becoming // Study of time. 1972. - P. 345-353.
УДК 316.3 ББК 87.00
В.В. Попов
ТЕМПОРАЛЬНОСТЬ И СТАНОВЛЕНИЕ «НАСТОЯЩЕГО» В ПОСТНЕКЛАССИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ
Аннотация. Рассматривается связь философии истории с фактором настоящего времени в постнеклассическом дискурсе. Показывается, что историческая реальность имеет становление прошлого через настоящее к будущему времени, однако цикл исторического исследования заканчивается тогда, когда могут быть указаны имеющиеся исторические события, получившие определенный онтологический статус. Постулируется, что понятие «настоящего» не просто дает возможность обратить внимание на исторические тенденции, а также даёт возможность собрать вместе те смыслы, значения, которые исследователь вкладывает в само понятие тенденции с точки зрения отнесённости исторического прошлого по отношению к историческому настоящему, по отношению к историческому будущему.
Ключевые слова. Темпоральность, настоящее время, постнеклассический дискурс, исторический процесс, сценарии будущего, становление, саморазвивающаяся система, тенденция развития, модализация систем, «стрела времени», историческая реальность
V.V. Popov
TEMPORALITY AND THE FORMATION OF THE "REAL" IN POST-NON-CLASSICAL DISCOURSE
Abstract. Discusses the relationship of the philosophy of history with the factor present in post-non-classical discourse. It is shown that the historical reality is becoming past through present to future time, but the cycle of historical research ends when can be specified on the historical events that have received a certain ontological status. Postulated that the concept of "this" not only gives the opportunity to look at the historical trends, and also provides an opportunity to bring together those meanings, meanings that the researcher invests in the notion of trends from the point of view of otsennost historical past in relation to the historical present, in relation to the historical future.
Key words. Temporality, now, post-non-classical discourse, historical process, future scenarios, the formation of a self-developing system, the development trend, modalitate systems, "arrow of time", the historical reality.
В современной литературе принято считать, что философия истории непосредственно связана с фактором настоящего времени, как с одним из приоритетных концептуальных образований, то есть проблемы философии истории, так или иначе, рассматриваются в рамках всей сферы социальных отношений исследуемой современной эпохи. Конечно, в этом направлении необходимо обратить внимание на то, что сама философия истории имеет одной из своих непосредственных задач выяснение и объяснение смысла исторической действительности, то есть выявление того, что представляет собой история, в чем заключается ее сущность, динамика, тенденции и перспективы развития и т.д. При этом сама философия истории, естественно, не является какой-то особой методологией отдельной от философии исторического познания и не связана с выявлением специального понятийного аппарата, который стоял бы как над терминологическими особенностями философии истории, так и над общефилософской методологией исторического исследования.
Исследование концептуального аппарата исторического понимания в рамках социально-гуманитарных наук и философии в частности, связано в большей степени с той областью философского знания, которая отражает универсальные и фундаментальные проблемы, например, проблему бытия в части ее историчности. Некоторые из используемых философских и исторических концептов представляют собой проблему в плане их концептуального уточнения, но не с точки зрения их недостаточной отчетливости, а в большей мере - с точки зрения их соотнесенности с конкретной сферой социально-философского знания. В число подобных проблем входит и феномен настоящего в рамках философии истории.
В современной литературе нередко обращают внимание на то, что сама историческая реальность имеет становление прошлого через настоящее к будущему времени, однако цикл исторического исследования заканчивается тогда, когда могут быть указаны имеющиеся исторические события, получившие определенный онтологический статус. То есть после них уже фактически происходит изменение акцентов теоретико-познавательных возможностей в отношении историко-графического исследования, то есть наступает период для политической, этической, моральной или еще какой-либо оценки настоящей ситуации, а историческое исследование представляется через категориальные схемы, так как, на наш взгляд, в любом историческом исследовании, конечно, должен существовать определенный предел между самим объектом описания и рациональными способами его воспроизведения.
В рамках истории философии, признавая саму проблему историчности как одну из приоритетных проблем, следует обратить внимание на то, что как раз настоящая ситуация является поводом для самых радикальных осмыслений тех или иных исторических проблем, то есть философская мысль находит в настоящем тот самый истинный смысл исторической действительности и обнаруживает определенную тенденцию направленности и не столько на прошлое или настоящее, сколько на приоритет в отношении будущего. Конечно, не исключено, что возникают вопросы, касающиеся того, есть ли у настоящего своя собственная форма, связанная с тем, например, под каким ракурсом понимать философско-исторический подход к понятию настоящего, в частности понятия настоящего времени. Дело в том, что возможна ситуация, что само настоящее время может мыслиться как, например, «Третья античность» или нечто подобное, то есть современная эпоха или современное настоящее будет связано не столько с определенным индексом самой истории и соответствующего исторического осмысления определенных событий, сколько с тем, насколько возможно, формальное представление соответствующих событий этой истории.
Имеется непосредственный выход к тем философам, которые обращают свои взгляды на экзистенциальные проблемы исследования исторической реальности, как обращающие внимание на так называемое «вопрошающее бытие», которое в данном случае будет предполагать обращение к сущности того, что являет история, но с другой стороны та же самая проблема в рамках того же экзистенциализма неминуемо приведет к другой очень важной проблеме: является ли «вопрошающее бытие» вопрошением о конкретном историческом событии или же это событие будет пониматься в рамках контекста той или иной исторической реальности. В этой связи можно рассматривать уже n-мерный уровень исследования философии истории с точки зрения настоящего, так как настоящее может относиться как непосредственно к субъекту, так и к рациональному описанию субъектом того или иного фрагмента исторической реальности. В первом случае речь идет о том, что познающий субъект обращается к собственному внутреннему бытию, рассматривает историю именно в контексте этого бытия и соответственно представляет конкретные формы своего внутреннего переживания этого бытия с точки зрения его историчности, его возможности, его возможного постижения.
С другой стороны, за рациональным объяснением исторической реальности тот же познающий субъект будет обращаться к тем исторически выработанным схемам и формах, в рамках
которого историческое событие будет рассматриваться либо в жестком контексте обращения исследователя к самой исторической реальности с целью выяснения тех или иных ее интегральных характеристик, либо речь пойдет о несколько другом контексте. А именно: о понимании тех или иных конкретно-исторических событий с позиций философского осмысления в рамках того настоящего, в котором находится сам исследователь, либо с выходом на метауровень, когда настоящее время будет представлять собой некоторую шкалу, которая находит свое применение как по отношению к историческому исследованию в целом, так и по отношению к тому субъекту, предметом или объектом которого это исследование будет представляться в качестве того сегмента истории, который выделяется с позиции зафиксированного для рационального объяснения исторического события.
Конечно, принимая важность понятия «настоящего» для философии истории было бы нелепо предполагать, что сама философия истории обладает таким понятием настоящего, которое уже концептуально раскрыто и которое фактически предполагает своеобразную аналитическую обработку с точки зрения тех исторических подробностей, которые могли возникнуть в рамках исторических дискуссий относительно тех или иных событий, происходивших в истории, исторических фактов, процессов, которые, в конечном счете, формируют тот концептуальный каркас, который необходим для проведения адекватного исторического исследования с использованием методологических особенностей философии истории.
Обратим внимание то, что понятие «настоящего» представляется для философии истории в какой-то степени не совсем определенным не только потому, что существуют другие противоречащие трактовки его предметной области. Скорее дело в том, что понятие «настоящего» имеет в рамках философии истории не проблематический характер, а характер проблемообразующий. В противном случае, видимо, философия истории не представляет такого интереса для современных исследователей, особенно в рамках современной парадигмы после ее классического варианта, то есть через исследование понятия «настоящего» происходит в какой-то степени определение самой философии истории, но не как своеобразной философии исторических систем и тем более исторических трактатов, а как реальной философии истории, которая не только представляется с современных ретроспективных позиций, но и которая именно с этих позиций и представляется как история с точки зрения ее объяснения и понимания в рамках современного постнеклассического дискурса.
Современный постнеклассический дискурс относительно варианта изучения философии истории в аспекте исследования проблемы настоящего, конечно, с одной стороны не предполагает исследования специального вопроса о том, что представляет собой философия по отношению к конкретной исторической эпохе, конкретному историческому периоду, так как это является общефилософскими проблемами. Однако, с другой стороны, нельзя не учитывать того, что в этом случае философия истории, конечно, будет соотнесена с некоторым индексом времени, с некоторой эпохой, с некоторым веком.
И в этом направлении в какой-то степени будут сомнительными исследования, которые обходят проблемы связанные с тем, что для каждого исторического периода, конечно, будут существовать свои особые интеллектуальные системы, которые не ставят под сомнение сам смысл общефилософской проблематики исторической реальности, но которые дают конкретные темпоральные индексы, и которые позволяют говорить о том, что именно эти индексы с точки зрения настоящего вообще, и с точки зрения настоящего времени позволяют определить круг проблем, актуальных как для каждого конкретного настоящего, так и позволяющих говорить о тех проблемах, которые находятся в потенциальном будущем или находились в прошлом по отношению к этому выделенному настоящему.
В конечном счете, можно сказать, что настоящее образовано негативно определенным историческим событием, то есть завершением рационалистической традиции установленного смысла того или иного исторического факта или события, а сам историко-философский интерес к настоящему оказывается смещенным в сторону осмысления того или иного конкретного периода интеллектуального осмысления истории. Можно сказать, что при выяснении онтологических особенностей понятия «настоящего» самостоятельность философско-исторического подхода к исторической реальности в какой-то мере утрачивает свои универсальные характеристики.
Обратим внимание на то, что концептуальный анализ понятия «настоящего» в какой-то степени дает результаты, которые в принципе несколько расходятся с теми, которые являются принятыми в современной литературе. Прежде всего, конечно, нужно отметить, что сама проблема настоящего так и не получила приоритетного развития и в рамках исторических исследований, и в рамках логико-методологической литературы. То есть говорить о том, что категория «настоящего» или категориальный концептуальный аппарат, который описывает эту категорию являются разработанными, было бы видимо преждевременным.
Другое дело, что действительно в историческом исследовании в настоящее время именно и возникла эта проблема, так как понятие «настоящего» может пониматься в совершенно различных смыслах, начиная от того, что настоящее является тем или иным фрагментом конкретной исторической реальности и заканчивая тем, что это сугубо философская категория, которая принадлежит к понятиям как социального, так и исторического времени, и которая подразумевает отдельные исследования как с методологических, так и с концептуальных позиций. При этом нельзя не забывать и том, что существует традиционная проблема исследования «стрелы времени», которая предполагает известную триаду прошлое - настоящее - будущее. И в этой триаде понятие «настоящего времени» можно рассматривать и как фрагмент изучения «стрелы времени» и как отдельную проблему, которая требует своего разрешения как в общефилософском плане, так и для конкретных исторических исследований.
Более того, сама проблема настоящего имеет и более широкое значение, речь идет, например, о глобальном эволюционизме, рассматриваемом в современной постнеклассической науке. Если принимать ситуацию постнеклассического рационального осмысления мира, в рамках которого ученый-исследователь имеет дело с различного рода системами, причем сложными саморазвивающимися системами, то сам процесс перехода, сама точка отсчета, которая именно и связана с этими саморазвивающимися системами, предполагает не только их переход, но и тот определенный предел, когда одна система становится другой. Является ли это проблемой настоящего или нет - это действительно дискуссионный вопрос, над которым спорят ученые из различных областей как естественных наук, так и гуманитарных.
На наш взгляд, дело заключается несколько в другом, а именно: является ли эта проблема настоящего той проблемой, которая действительно методологически важна для современной по-стнеклассической науки в целом. Или же следует перенести эту проблему в более прагматичное русло, в рамки исторического исследования, когда вопросы, связанные с настоящим, являются своеобразными индексами для конкретного историко-философского исследования. По нашему мнению, данные проблемы следует рассматривать в рамках системы, в рамках интегрального подхода, так как невозможно отделить современное историческое исследование от тех процессов, которые протекают в рамках современной постнеклассической науки.
И речь даже не о том, что эта категория действительно важна для современной, например, постнеклассической рациональности, хотя и это очень важно, необходимо отметить тот факт, что проблема настоящего является той проблемой, вокруг которой, например, в рамках того же глобального эволюционизма, можно рассматривать детерминистские, индетерминистские и иные процессы, которые представляют не просто индекс настоящего в рамках той или иной концепции времени, а которые важны с точки зрения самого широкого понимания времени, и с точки зрения самого широкого понимания жизни.
Конечно, нельзя не обратить внимание на то, что в рамках философских дискуссий присутствует элемент того, что «настоящее» есть некоторое «обыденное» понятие, в котором синтезированы аналитически разнородные элементы, то есть здесь есть прямой выход на проблему исторического времени, в котором присутствуют различные события; при этом с точки зрения подобных событий можно говорить об актуальности реализовавшихся исторических тенденций и о том, что эти исторические тенденции рассматриваются по отношению к настоящей ситуации, которая, в конечном итоге, представлена, зафиксирована и сформулирована в какой-то конкретной рационально сформулированной системе знаний.
Можно сказать в этом направлении и о том, что вполне допустимо своеобразное двойное измерение понятия «настоящего», то есть оно должно пониматься и как «настоящее субъекта», то есть настоящее с исторически «прибывающим обществом», и как «настоящее вообще», то есть настоящее с исторично «прибывающим сущным» и производным от реальной человеческой действительности. Подобная неоднозначная позиция может быть представлена и иным образом: своеобразная мера в соотношении исторического в рамках индивидуального человеческого бытия и в рамках общества может быть перенесена в сферу проблемы исторически ориентированного настоящего со смыслом своего бытия. И в этом смысле оно сопряжено с таким пониманием настоящего, которое собирает исторические времена в различные исторические эпохи, а также с прошлым, понимаемым приоритетно как «настоящее с прошлым». Далее наступает будущее, которое будет либо сочетаться с проективностью в рамках настоящего времени, либо с ожиданием тех желаний познающего субъекта, которые принесут ему максимально выгодный результат с точки зрения рационалистических ожиданий, рационалистического результата и рационалистически направленного взгляда на современную науку.
Конечно, подобная двойственность в концептуальном понимании настоящего должна быть в своих смыслах распределена и тем самым связана не с длительностью истории как процесса изменений и трансформаций, замкнутых между начальными и конечными темпоральными событиями или состояниями, а с историческим существованием вообще, допускающем в какой-то мере
типологическое описание и схематическое прояснение темпоральной исторической структуры в рамках современной постнеклассической парадигмы.
Отметим, что наряду с достаточно строгим концептуальным понятием «настоящего», с другой стороны нельзя говорить о том, что настоящее в рамках обыденного понимания является бесполезным и бессмысленным понятием. Конечно, понятие «настоящего» в рамках обыденной картины мира является несколько неопределенным, но при этом оно не определено вовсе не поэтому, что является поверхностным, тщательно не проработанным или по отношению к нему нельзя применять конструктивную обработку. Неопределенность связана, прежде всего, со структурированностью понимания, так как оно не связано с различными его рассудочными формами.
Это означает, что неопределенность понятия «настоящего» в рамках обыденной картины мира должна фактически рассматриваться в контексте того, что имеет историческую, но не логическую структуру понимания. То есть в рамках обыденного понимания настоящего предполагается интегральность слишком многих характеристик, которые синтетически отражают это настоящее.
Поэтому оно и выглядит, с одной стороны, несколько неопределенным, а с другой стороны - с терминологических позиций несколько нечётким. Но при этом, через подобное понимание всё же прослеживаются определенные тенденции исторического понимания, которые не желательно или не целесообразно вкладывать в строгие логические схемы для того, чтобы получить, с одной стороны, большую сферу тенденций в проявлении исторической реальности. А с другой стороны - иметь возможности внерациональных форм объяснения сущностных характеристик этих тенденций.
Некоторые специалисты задают вопрос о том, дает ли что-либо понятие «настоящего» в рамках обыденной картины мира или этот вопрос вообще-то говоря не правомерен, так как он связан с тем, что речь идет о воспроизведении относительной неопределенности как универсальной черты исторического знания вообще. При этом, как и всякая наука, естественно, философия демонстрирует определенную рациональную самодостаточность, но подобная самодостаточность это весьма условный момент, который связан с границами этого понятия до тех пор, пока в рамках рациональных принципов и особенно средств анализа не появляются те, которые имеют не исторические истоки, а оказываются сложными конституированными формами научного мышления.
И при этом вопрос заключается даже не в преемственности научных проблем и средств их анализа, которые позволяют относить часть их к области предрассудков, а часть к области весьма достоверных положений. И дело даже не в допустимости или недопустимости каких-то аналогий в области исторических или философских принципов. Проблема заключается в том, что историчность принципов, законов и средств пострационального знания не может иметь неопределенного характера в той же мере, в которой они принадлежат исторически однозначным тенденциям в рамках всеобщей обозначенной схемы индетерминистских структур, хотя возможно эти тенденции и не актуализировались.
Понятие «настоящего» в рамках обыденной картины мира предполагает, по крайней мере, уяснение специфики тех исторических тенденций, которые проходят через рациональную конструкцию настоящего времени.
Сам рациональный спектр знания может быть ограничен именно историческим способом, когда рассматриваются эпистемологические пределы в рамках конкретной теоретико-познавательной сферы, связанной с одной исторической тенденцией исторической реальности. При этом особенность рассмотрения подобной тенденции с позиции настоящего заключается не в признании вариативности или многофакторности тенденций, в какой-то мере их гетерогенности и нередуцируемости по отношению к общему источнику и даже не в завершенности некоторых тенденций по отношению к индексу настоящего.
Подобная специфика тенденции должна быть представлена в механизме и характере прохождения через индекс настоящего, настоящего времени, в том механизме или характере, который предполагает конструирование хотя бы ближайшего будущего с точки зрения тех исторических перспектив, которые формируют саму сферу этого будущего.
Обратим внимание на то, что понятие «настоящего» не просто дает возможность обратить внимание на исторические тенденции, а также даёт возможность собрать вместе те смыслы, значения, которые исследователь вкладывает в само понятие тенденции с точки зрения отнесённости исторического прошлого по отношению к историческому настоящему, по отношению к историческому будущему. При этом, с точки зрения методологии исторического исследования, очень важно обратить внимание на проблему транзитивности подобных понятий. В рамках изучения тенденций исторического, естественно, сочетаются, соизмеряются как проективность самого настоящего и его онтологической сущности так и возможно некоторая завершенность настоящего в рамках тех тенденций, которые обозначены в контексте подобного исследования. При этом будущее
время подобных исторических событий может быть рассмотрено с точки зрения прошлого в самом настоящем.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Музыка О.А., Попов В.В. Время и социальная синергетика. - Ростов н/Д.: Изд-во ЮФУ, 2007. - 256 с.
2. Попов В.В. Социальное время и альтернативы развития будущего // Философия права. - Ростов н/Д., 2012. -
№ 4 - С. 7-10.
3. Попов, В.В. Философия истории: постнеклассический дискурс // Современные наукоемкие технологии. - 2014.
- № 3. - С. 158-159.
4. Попов, В.В. К логической проблеме изменений во времени // Философские науки. - 1991. - № 5. - С. 174-181.
5. Попов, В. В. Методологические и логико-семантические аспекты динамики социальной реальности// Фунда-
ментальные исследования - 2011. - № 12. - С. 399-404.
6. Попов, В. В. Особенности интерпретации социальных событий: факторы темпоральности и оценки // Филосо-
фия права - Ростов н/Д., 2011 - № 3. - С. 63-68.
7. Попов, В.В., Лойтаренко, М.В. Фактор темпоральности, переходные состояния и социальные противоречия //
Международный журнал экспериментального образования. - 2014. - № 8 - С. 38-41.
УДК 316.3 ББК 87.00
В. В. Попов, О. А. Музыка
ТЕОРЕТИКО-МОДЕЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ В КОНСТРУИРОВАНИИ ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ
Аннотация. Рассматривается конструирование моментной структуры времени для отражения социально - исторических процессов. Показывается, что при построении логики процесса удобным является использование момента как неанализируемого и неопределяемого через другие понятия, рассматривая его в аристотелевском смысле как границу интервала времени не имеющую частей. Постулируется, что темпоральная структура, необходимая для логики изменения должна включать принцип линейности. Линейность времени обычно связывают с философской концепцией детерменизма считая, что данное свойсвто выражает в логической форме однозначно определенную казуальную зависимость последующего состояния.
Ключевые слова. Теория моделей, исторический процесс, линейность времени, момент времени, тенденция развития, темпоральная структура, историческая реальность, логика изменения, индетерминистская концепция.
V.V. Popov, O.A. Musica
MODEL-THEORETIC ASPECTS IN THE DESIGN PHILOSOPHY OF HISTORY
Abstract. Discusses the design torque patterns time to reflect socio - historical processes. It is shown that when the build process logic comfortable is the use of time as an unparsed and undetectable through other concepts, viewing it in the Aristotelian sense as a limit of the time interval does not have parts. Postulated that temporal structure for logic changes should include the principle of linearity. The linearity of time is usually connected with a philosophical concept determinism considering that this svoistv expressed in a logical form clearly defined causal dependence subsequent state.
Key words. Model theory, historical process, the linearity of time, the time trend, the temporal structure of a historical reality, logic changes, indeterministskogo concept.
Исторически преобладающим представлением времени была точка зрения, согласно которой время состоит из множества моментов. Подобная концепция лежит в основе классических парадоксов Зенона, встречается она и в «Элементах» Евклида, где пространственно-протяженное тело ограничено точками и линиями. В современных исследованиях по логике времени под моментом понимается примерно то же, что Евклид понимал под точкой пространства, то есть нечто, не имеющее частей. При этом значительная часть авторов, склоняемся к тому, что понятие момента является достаточно сильной идеализацией. Так, например, А. Прайор считал моменты «искусственными образованиями», а Б. Рассел даже говорил о том, что в некоторых случаях и некоторых сферах исследований моменты будут излишними «метафизическими сущностями». Тем не менее Б. Расселу принадлежит один из возможных способов построения момента времени.
При построении логики процесса удобным является использование момента как неанализи-руемого и неопределяемого через другие понятия, рассматривая его в аристотелевском смысле как границу интервала времени не имеющую частей. С моментом времени соотносятся состояния объ-
