CC BY
1124
А.В. Щербитко
Тема и образ книги в романе Р. Брэдбери «451° по Фаренгейту»
Данная статья посвящена ключевой теме романа Р. Брэдбери «451° по Фаренгейту» - книге, которая является символом, воплощающим идею традиционных человеческих ценностей, разума и духа. Особое внимание обращено описанию Р. Брэдбери книги как вещественного предмета и образу «люди-книги». Ключевые слова: образ книги, роман-антиутопия, массовая культура, одномерный человек, литературная традиция.
Прошлое тысячелетие, тесно связанное с массовой культурой, стало эпохой «одиночества среди толпы» (Рисмен), поэтому книга, с ее традиционной близостью к человеку, с особыми «интимными узами между автором и его читателем» [6, с. 8], с возможностью через нее «познавать мир индивидуально, вне коллективного сознания общины» [8, с. 15], оказалась так важна. По сравнению с агрессивными способами воздействия на сознание (реклама, телевидение, радио, интернет, регулирование потребления), книга не довлеет над человеком, только он «ее властелин» [2, с. 265]. Кроме того, на фоне беспредметного мира симулякров книга оказалась хранилищем смыслов. Поэтому проблема необходимости дальнейшего существования книг раскрывается во многих созданных в XX в. антиутопиях, где книга выступает «главным символом прошлого, теперь отрицаемого, ... главным символом всех старых ценностей» [12, р. 101].
Особенно полно тема книги раскрывается в романе-антиутопии Рэя Брэдбери «451° по Фаренгейту» («Fahrenheit 451», 1953). Его сюжет строится на том, что государство запрещает чтение и предписывает уничтожение книг, а тот, кто их читает, объявляется сумасшедшим. Тема книги в романе тесно связана с феноменом и символическим значением книги, важностью книги для человека и поэтому соприкасается с вечными темами человеческого бытия и сознания. Тема книги в романе связана с процессом постижения героем самого себя через любовь к другим людям, выход из отчуждения, катализатором которому способны послужить книги. Поэтому их образ в романе раскрывается с различных сторон.
Книга в романе - главный враг тоталитарного государства по нескольким причинам. Для Брэдбери она является символом сомнений, сомнения же - это пребывание в нестабильности, пробуждающее интеллект,
Филологические
науки
Литературоведение
способность мыслить [9]. Поэтому книга - опасный инструмент, могущий противостоять массовости сознания и, следовательно, способный разрушить цельность псевдо-счастливого общества, созданного государством. Кроме того, книга - символ традиции, связи с прошлым, «одно из вместилищ, где мы храним то, что боимся забыть», которые «показывают нам поры жизни» [2, с. 264], сложный мир человеческой души.
Любовь к книгам самого писателя позволила ему создать этот роман о книгах1 (написанный, кстати, в подвале библиотеки), заполненный не только цитатами из Библии, многих литературных произведений, разговорами о книгах, но и самим видом книг, их описанием. В романе важно не только отношение к книжной культуре, содержание книги, особое значение имеет и книга как вещественный предмет, форма выражения: «книги пахнут мускатным орехом или еще какими-то пряностями из далеких заморских стран» [Там же, с. 263]. Брэдбери метафорически связывает образ книги с голубем - контрастно белым по сравнению с черным пеплом сгорающего мира, шелестящим крыльями-страницами, или с птицами вообще: «Журналы падали, словно подбитые птицы, а женщина стояла среди этих мертвых тел», «книга, как белый голубь, трепеща крыльями, послушно опустилась прямо ему в руки» [Там же, с. 227-228]. И это не случайно: птицы - символы души человеческой, нечто, принадлежащее небу, миру духа, связь неба и земли.
Именно через книги главный герой находит путь к своему новому Я. Ведь вначале пожарник Гай Монтэг - типичный человек массового общества. Он точно выполняет предписания, не задумываясь о причинах и последствиях. Он не способен чувствовать, почти не способен мыслить. Но часть сознания Монтэга не удовлетворена работой и жизнью в подобном обществе преследования и потребления и своей ролью. Почти неосознанно он совершает преступление - крадет на пожаре книги и пробует их читать. Однако его ум долго продолжает походить на сито, через которое течет, не задерживаясь, песок (смысл прочитанного), ведь сам Монтэг уже оторван от традиции постижения текста. Учителем Монтэга становится профессор Фабер, та самая «семиотическая личность», которая, как считал Лотман, нужна для появления новой «семиотической личности», «читатель, хранящий в памяти некоторые предшествующие сообщения» [7, с. 28]. Ведь жизнь книги как одной из сторон круга коммуникации связана с носителем традиции, памяти, знаний.
1 Как писал Вл. Гаков, это произведение само - символический образ романа автора с книгой [4, с. 291].
Наиболее ярким воплощением такого образа в романе становятся представители контрастного массам меньшинства - люди-книги. Брэдбери создает этот метафорический образ, отчасти прибегая к народной мудрости («ходячая энциклопедия»). Люди-книги - это людское сообщество, чье предназначение - «сохранить знания» [2, с. 323]. Образ людей-книг в романе предстает как полная оппозиция образу представителей большинства - пожарных. Ведь, как говорит предводитель людей-книг, «мы тоже сжигаем книги. <...> Лучше все хранить в голове, где никто ничего не увидит, ничего не заподозрит. Все мы - обрывки и кусочки истории, литературы, международного права» [Там же, с. 323]. Брэдбери осуществляет в романе «идею книги без фактов ее производства» [12, р. 103], ведь книги реализуются наиболее полно в самих людях. Благодаря мыслям, заключенным в книгах, люди-книги надеются помочь человечеству прервать историческую традицию, по которой одно поколение печатает, а другое - сжигает.
Люди-книги - мощный и оригинальный образ Брэдбери (своеобразное переосмысление евангельского образа «Слово стало плотью»), в них в полной мере проявляются надежды писателя на мирное преобразование жизни: люди-книги - не духовные лидеры, а «всего лишь обложки книг» [2, с. 324].
Но в романе присутствует и традиционный образ книги - книги бумажной, которую уничтожает огнем само человечество (отсюда - название романа). Хотя в то же время писатель указывает на сакральную связь человека и книги, особенно важную в эпоху информационной агрессии и новых технологий тем, что книгу «можно победить силой разума» [Там же, с. 265], тогда как мир новой информационной реальности «мнет вас, как глину, и формирует вас по своему желанию» [Там же]. Стены в виде телевизионных экранов - часть массовой культуры, оппозиционной культуре человеческого духа и мысли, символом которых являются книги. Поэтому книга в романе - это камень преткновения и выбора. Отношением к книгам проверяется то, к какому «лагерю» принадлежат герои романа - к мыслящему меньшинству или бездуховному большинству.
Книга для массовой культуры - «заряженное ружье» и паутина слов, ведь иногда это сила более серьезна, чем любые медиа-средства. Книга способна показать неисправимую катастрофу мира и жизни человека тем, что включает и стимулирует его сознание. Для Брэдбери важно, что книги не только вместилища информации, что они способны не только научить, а взывают к душе человека, оживляют ее. В них проявляется надмирная природа человека, его высшее духовное естество - способность к творчеству, созданию мира. За каждой из книг стоит человек, не
Филологические
науки
Литературоведение
сразу понимает Монтэг, поэтому уничтожение книг равно самоуничтожению (отсюда в романе Феникс как символ человечества). А видимое разногласие книг, подчеркиваемое Битти, - это всего лишь разнообразие, возможность узнать разные точки зрения и найти свою. Человек не должен слепо повиноваться книгам, как и велениям общества. Ведь книги сами по себе не идеальные ценности. Если их содержание несет зло, то это «устрашающий бастион, таящий в себе смертные приговоры,... перечень поражений,... нагромождение войн, склок, депрессий, эпидемий, этот водоворот кошмаров, эти катакомбы бреда и головоломных лабиринтов, которые бьются, ища выход и не находя его» [1, с. 417]. Книга может быть вместилищем кошмарных идей, носителем зла. Однако Брэдбери настаивает на сохранении любой книги, ведь каждая - артефакт истории и культуры человечества. По мнению философа Ортеги-и-Гассе-та, «сущность человека заключается в его истории и, стало быть, всякое пренебрежение историей самоубийственно. Беспамятство, безразличие к прошлому приводит. к возвращению варварства» [10].
Уничтожение книг во все времена человеческой истории выявляет нетерпение инакомыслия, ведь это не только практический, но и символический акт порывания с традицией, с определенным учением, отрицание знания, воспринимаемого как ложное, «своего рода лекарство» [6, с. 219]. Ведь в книге особенно ясным становится власть слова, логоса. Поэтому и в романе книга наделяется остротой скальпеля, взрезая оболочку бесчувственности и замкнутости на себе «одномерного человека». Книга, как говорит одна из подруг Милдред, «ранит душу» словами, проникающими через панцирь душевного сна. И извечный выбор между таким спокойствием и мятежностью знания оказывается выбором между причастностью к божественному и жизнью животного.
Роман Брэдбери наглядно показывает механизм воздействия на человека книги, этого «предела совершенства в сфере воображаемого» [Там же, с. 9]. В книжной культуре проявляется не только прошлое, но и величие человечества, способность человека к богоравному делу - творчеству. Книги никогда не утрачивают актуальности - ведь человеческая природа, о которой написаны лучшие из них, неизменна в любой век, даже в век техники. В эпоху всеобщей разобщенности, духовного одиночества, когда человек словно бы «посторонний» для всего мира, книга оказывается другом, собеседником, зеркалом и хранилищем ценностей и отличных друг от друга точек зрения. Книга способна помочь найти себя в мире массового сознания, научить не бояться быть в меньшинстве. По слову И. Бродского, литература учит «частности человеческого существования» [3, с. 7-8]. Книга раскрывает человеку не только мир, но
и себя, «помогает человеку уточнить время его существования, отличить себя в толпе как предшественников, так и себе подобных» [3, с. 9]. Книги тем и опасны для массового и тоталитарного общества, что они открывают горизонт. Поэтому в романе Брэдбери книги под таким строгим запретом - ведь чем «богаче эстетический опыт индивидуума, тем тверже его вкус, тем он свободнее» [Там же, с. 11]. И именно поэтому вся история человечества связана с уничтожением книг, «как будто книги и свобода слова, символом которой они сразу же стали, породили такое же количество цензоров» [6, с. 10].
Однако в настоящее время книги не нужно сжигать или запрещать -главная опасность живет в самих людях, все меньше ими интересующихся. Ведь наиболее опасно не давление извне - опасность таится в сознании человека, в латентном нежелании думать, расти, сознавать себя существом надмирного порядка. «В нашем обществе книг больше не жгут по приказу Гитлера или святой инквизиции. Их делают бесполезными, их удушают изображениями, звуками, предметами», - писал Фр. Трюффо, создатель кинофильма по роману Брэдбери [цит. по: 11]. Поэтому так актуален и важен роман «451° по Фаренгейту», в котором книга является доминантной темой, помогающей постижению человека, раскрывающей его сознание. Образ книги в романе насыщен смыслами, символическим наполнением, в конечном счете, связанными с библейской и христианской образностью и символизмом, включающими текст романа в круг высочайшей организации, сильнейшей смысловой наполненности. Образ книги восходит к своему первообразу - Книге книг, Библии, делая человека читающего носителем высочайшей духовной культуры. Книга в романе Брэдбери как особая смысловая спираль закручивает вокруг себя сюжет и персонажей, так что роман становится редким случаем «книги о книгах». А книга в настоящее время, как и всегда - это, как сказал великий Виктор Гюго, «обетованное убежище для мысли на случай нового всемирного потопа, нового нашествия варваров» [5, с. 335].
Библиографический список
1. Брэдбери Р. Смерть - дело одинокое: Роман. М.; СПб., 2009.
2. Брэдбери Р. 451° по Фаренгейту // Брэдбери Р. Марсианские хроники: Сб. М., 2002. С. 197-334.
3. Бродский И. Власть стихий: эссе. СПб., 2010.
4. Гаков В. Побег из детства. Жизнь и книги Рэя Брэдбери // Брэдбери Р.Д. Избр. соч.: В 3 т. Т. 3. Что-то страшное грядет: Роман. Канун Всех святых: Повесть. М., 1992. С. 272-302.
Филологические
науки
Литературоведение
5. Гюго В. Собор парижской богоматери // Гюго В. Собр. соч.: В б т. Т. I. М., І988.
6. Карьер Ж.-К., Эко У. Не надейтесь избавиться от книг! / Пер. с франц. СПб., 20І0.
7. Лотман Ю. М. Мозг - текст - культура - искусственный интеллект // Лот-ман Ю. М. Избр. ст.: В 3 т. Т. I. Ст. по семиотике и типологии культуры. Таллинн, І992.
8. Маклюэн М. Галактика Гутенберга: Становление человека печатающего. М., 2005.
9. Ортега-и-Гассет Х. Сомнение и верование. - «Пучина сомнений». - Место идей. // Ортега-и-Гассет Х. Идеи и верования. URL: http://www.gumer.info/ bibliotek_Buks/Culture/Ortega_Idea/03.php (дата обращения: 28.І0.20ІІ).
10. Ортега-и-Гассет Х. Человеческая неблагодарность и нагая реальность // Ортега-и-Гассет Х. Идеи и верования. URL: http://www.gumer.info/ bibliotek_Buks/Culture/Ortega_Idea/05.php (дата обращения: 28.І0.20ІІ).
11. Ханютин Ю.М. Реальность фантастического мира: Проблемы западной фантастики. Выдежка из книги. URL: http://raybradbury.ru/articles/f45i-hanutin/ (дата обращения: 28.І0.20ІІ).
12. Touponce W. Ray Bradbury and the Poetics of Reverie: Fantasy, Science Fiction, and the Reader. UMI Research Press, І984.
