CC BY
66
УДК 842
ТЕКСТОВАЯ СЕМАНТИКА ЛЮБВИ В «ПИСЬМАХ РУССКОГО ПУТЕШЕСТВЕННИКА» Н. М. КАРАМЗИНА
© Е. В. Попова
Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы
Россия, Республика Башкортостан, 450000 г. Уфа, ул. Октябрьской революции, 3а. Тел./факс: +7 (347) 272 90 34.
E-mail: peva2010@yandex. ru
В статье рассматриваются структурные и семантические особенности языковых единиц, служащих для описания чувства любви в «Письмах русского путешественника»
Н. М. Карамзина — одном из ярких произведений русского сентиментализма. Особое внимание уделяется использованию метафоры при обозначении данной эмоции, а также вербализации таких ее параметров, как интенсивность, временная локализация, искренность.
Ключевые слова: эмотив, инхоатив, результатив, интенсификатор, деинтенсифика-тор, «фототермическая» метафора, антропоморфная метафора, ботаническая метафора, патологическая метафора, метафора «контейнера», Карамзин.
Изучение средств вербализации человеческих чувств относится к числу актуальных задач антропоцентрической лингвистики. Наиболее ярко внутренние переживания отражаются в художественной литературе, которую называют депозитарием названий эмоций [1]. В творчестве Николая Михайловича Карамзина, с именем которого связано формирование русского сентиментализма, экспликация чувств персонажей выходит на первый план. Это обусловлено тем, что основой сентиментализма как художественного метода является представление о главенствующей силе внутренних переживаний в жизни человека. По нашим наблюдениям, в «Письмах русского путешественника», главном произведении писателя 1790-х годов, наиболее яркое и разнообразное языковое воплощение получает любовь.
В «Словаре русского языка XVIII века» у слова любить отмечается 4 группы значений: ‘ 1. Чувствовать глубокую привязанность к кому- или чему-либо, быть преданным кому- или чему-либо. / О любви животных и к животным. / В христианской этике - о любви бога и к богу, о любви к людям. // Относиться с приязнью, доброжелательно, дружелюбно. // Уважать, почитать, глубоко ценить. 2. Чувствовать сердечную склонность, страсть к лицу другого пола. 3. Иметь склонность, влечение, интерес к чему-либо. // Испытывать удовольствие, получать удовлетворение от чего-либо. // Иметь пристрастие к чему-либо, предпочитать что-либо. 4. Нуждаться в чем-либо как в наилучших условиях своего существования, обитания (о животных, растениях)’ [2, с. 12-13]. Соответственно эмотивы любви, которые преобладают в «Письмах русского путешественника», можно объединить в 4 группы. Существенно, что языковые единицы со значением ‘нуждаться в чем-либо как в наилучших условиях своего существования, обитания (о животных, растениях)’ не были зафиксированы нами в произве-
дении, поэтому мы будем говорить о трех группах репрезентантов указанного чувства.
Для описания глубокой привязанности к кому-или чему-либо, преданности кому- или чему-либо автор использует:
а) базовые предикаты любить, обожать (высокая интенсивность чувства): Все домашние любят его, как отца [3, с. 253]; В восемь часов утра приносит она мне чай с сухарями и разговаривает со мною о Фильдинговых и Ричардсоновых романах. Вкус у нее странный: например, Ловелас кажется ей несравненно любезнее Грандисона. Обожая Клементину, Дженни смеется над девицею Байрон, а Клариссу называет умною дурою [3, с. 441];
б) предикаты-каузативы обольщать, прельщать / прельстить, а также сочетания с каузативным значением: В самой старости пленял он любез-ностию своею больших, и малых [3, с. 240]; Он пришел ко мне ныне поутру с господином Т* и прельстил меня простотою своего обхождения [3, с. 190]; Руссо переехал в Эрменонвиль 20 мая 1778, а умер 2 июля - следственно, недолго наслаждался он здешним тихим уединением; успел только ласкою, обходительностию снискать любовь эрменонвильских жителей... [3, с. 412];
в) субстантивные эмотивы любовь, привязанность, как одиночные, так и в составе устойчивых сочетаний: Белая мраморная урна стоит на том месте, где погребена герцогиня Курляндская, которая была предметом почтения и любви всех здешних жителей [3, с. 226]; Через несколько месяцев собака встречается с убийцею, которого все историки называют рыцарем Макером; бросается на него, грызет, так что с великим трудом могли оттащить ее. В другой, в третий раз то же: собака, всегда смирная, только против одного человека делается злобным тигром. Люди удивляются, говорят; вспомнили ее привязанность к господину... [3, с. 357];
г) адъективные эмотивы милый (мил), любезный (любезнее, любезнейший), дражайший, нежный (нежнейший), имеющие квалификативное значение (т. е. значение эмоциональной оценки): Уже я наслаждаюсь Швейцариею, милые друзья мои! [3, с. 171]; «Не плачьте, любезная маменька!» [3, с. 174]; ...руки мои потянулись обнять его; но вместо моего дражайшего приятеля, который в сию минуту был от меня так далеко, чуть не обнял я мокрой женщины, сидевшей с нами в коляске [3, с. 88]; Он сам отец, и отец нежный, посвятивший себя воспитанию юных сердец [3, с. 130]. В прозе Н. М. Карамзина адъективы могут обозначать объект чувства, в этом случае они являются результатом частеречной транспозиции «имя прилагательное ^ имя существительное»: Расстался я с вами, милые, расстался! [3, с. 57]. Отметим также употребление писателем именных эмотивов в указанном значении (‘объект глубокой привязанности, преданности’): Зейдлиц был любимец королевский, пылкий, отважный воин [3, с. 91].
Лексема любовь встречается в составе «фото-термической» метафоры «эмоция - воспламеняющееся вещество», которая частотна в представлении указанного чувства [4, с. 96]: «Отечество мое! Любовию к тебе горит вся кровь моя; для пользы твоей готов ее пролить; умру твоим нежнейшим сыном...» [3, с. 178]. Данный пример отражает процесс символизации такой составляющей «внешнего человека», как кровь [5, с. 291-292]. Дескрипция эмоциональных явлений в «Письмах русского путешественника» осуществляется также с помощью антропоморфной метафоры «эмоция - живое существо»: Разве дома, среди вашего семейства, в объятиях любви и дружбы, вам не сто раз приятнее, нежели в этом пусто-блестящем кругу... [3, с. 476].
В отдельных случаях автор характеризует чувство любви с точки зрения: 1) интенсивности (кроме лексемы обожать используются сочетания эмо-тивов с интенсификатором страстно): К тому же швейцары так страстно любят свое отечество, что почитают за великое несчастие надолго оставлять его [3, с. 188]; 2) временной локализованности (используется инхоатив пленяться): Вольтер писал для читателей всякого рода, для ученых и неученых; все понимали его, и все пленялись им [3, с. 236]; 3) искренности, глубины (используется сочетание «сердечно + глагольный эмотив»): В сие время умерла родами жена Лангансова, молодая прекрасная женщина, которую Наль любил сердечно за милые свойства ее [3, с. 219].
К языковым репрезентантам приязни, дружелюбия, доброжелательности в произведении относятся:
а) базовый предикат любить: Любят ли иностранцев в России? [3, с. 389];
б) результатив полюбить (иногда также с инактивным значением - полюбиться): Сей добрый швейцар полюбил меня и мне полюбился [3, с. 221];
в) инактивный эмотив нравиться: Сенваль -первая трагическая актриса, хотя слишком стара и немиловидна для роли любовниц, однако ж нравится блестящим своим искусством и жаром игры [3, с. 325];
г) субстантивы любовь, благосклонность, приязнь, как одиночные, так и в составе устойчивых сочетаний: ...он, вышедши наконец из себя, схватил шляпу, пожелал высокоученым своим испытателям поболее любви к ближнему, ушел и скрылся неизвестно куда [3, с. 123]; Вышедши садиться, нашли мы у коляски молодого офицера и старую женщину, которые рекомендовались в нашу благосклонность и объявили, что едут с нами [3, с. 80];
д) адъективы любезный, милый (мил(а)), любимый, выражающие квалификативную или каузативную семантику: Он главный пастор, всеми любим и доход имеет очень хороший [3, с. 62]; В игре ее обнаруживается какая-то нежная томность, которая делает ее любезною для зрителя [3, с. 98].
Любовь в представлении Н. М. Карамзина связана с уважением, данные эмоции предопределяют, предполагают друг друга. В связи с этим у эмоти-вов любви, использованных в «Письмах русского путешественника», иногда трудно дифференцировать значения ‘чувствовать глубокую привязанность к кому- или чему-либо, быть преданным кому- или чему-либо’ и ‘уважать, почитать, глубоко ценить’: ...сочинения Боннетовы заставляют читателей любить автора... [3, с. 252]; Вы можете иметь понятие о чувствах, произведенных во мне сими предметами, зная, как я люблю Руссо и с каким удовольствием читал с вами его «Элоизу»! [3, с. 227].
Подавляющее большинство эмотивов любви в произведении Н. М. Карамзина служит для описания сердечной склонности, страсти к лицу другого пола (234 единицы; ср.: единиц, употребляемых в первом значении, - 170, в третьем - 148). Среди них отметим следующие:
1) исходные предикаты любить, обожать: Но Фальдони и Тереза любили друг друга; итак, им надлежало почитать себя счастливыми [3, с. 295]; Катерина обожает Петра... [3, с. 328];
2) каузативы прельщать, пленять / пленить: Говорю о женщинах для того, что сердцу моему приятнее заниматься ими, но главная вина, без всякого сомнения, на стороне мужчин, которые... лучше хотят быть строптивыми рабами, нежели умными, вежливыми и любезными властелинами нежного пола, созданного прельщать, следственно, не властвовать... [3, с. 478]; Франциск I, страстный охотник воевать, пленять красавиц и строить великолепные замки... [3, с. 335];
3) инактивный эмотив нравиться: Скажите, не виновна ли она перед своим мужем, как скоро хочет нравиться другим? [3, с. 477];
4) субстантивы, обозначающие: а) нормативную силу эмоции - любовь, привязанность, склон-
ность, благосклонность, чувство, нежность: Молодые люди и девушки начали там сходиться при свете луны, петь нежные песни, плясать, уверять друг друга в любви, и колодезь обратился в жертвенник Эротов [3, с. 353]; Барон утверждал, что привязанность мужчин бывает гораздо сильнее и надежнее... [3, с. 415]; б) высокую интенсивность эмоции - обожание, страсть: Прошедши комнат пять, вошли мы во святилище - в спальню, где живопись изобразила на стенах... Армиду, которая смотрится в зеркало, гораздо более восхищаясь своею красотою, нежели обожанием сидящего подле нее Ринальда... [3, с. 348];
5) адъективы любимый (любим), любовный, влюбленный, боготворимый (боготворим), любезный, нежный, милый: И скоро узнает она, Что ветреный Милон другою Любезной женщиной пленен [3, с. 418]; Под сению его я с милой изъяснялся; Под сению его узнал, что я любим! [3, с. 410]. Эмо-тивы милый (см. последний пример), любезный так же, как в составе первой семантической группы, нередко обозначают объект внутреннего переживания: Пастух с улыбкою посмотрел на свою любезную - взоры их встретились [3, с. 216]. В этом же значении выступают у Н. М. Карамзина лексемы друг и любовник (последняя служит и для номинации влюбленного человека, то есть субъекта чувства): Ах! Сердце друга потерять И счастию его мешать В другом любимом им предмете Лютее всех мучений в свете! [3, с. 418]; Отец Терезин, боясь выдать дочь свою за такого человека, который может умереть в самый день брака, решился отказать несчастному Фальдони, но сей отказ еще более воспламенил любовников... [3, с. 294].
Описание рассматриваемой эмоции осуществляется автором и в метафорической форме. При этом встречаются традиционные метафоры:
1) «эмоция - воспламеняющееся вещество»: Неблагодарные! Зачем, В жару любви нетерпеливой И в исступлении своем, Вы небо смертью оскорбили? [3, с. 419]; 2) «эмоция - живое существо»: Любовь имеет взор орлиный: Глаза чувствительной Алины Могли ль премены не видать? [3, с. 417], в том числе «эмоция - опасный противник в борьбе»: Тщетно сражался он с своею любовию; напрасно хотел умерщвлять плоть свою постом и трудами! [3, с. 147]; 3) «эмоция - болезнь» (патологическая метафора в терминологии С. Г. Воркачева): Молодая дама из Ивердона ныне поутру уехала, и датчанин Б* исцелился от любовной своей болезни [3, с. 171]. Как отмечает Е. Л. Калакуцкая, «XVIII век утверждает самоценность болезненных состояний» [6, с. 353], поэтому объектом пристального внимания литературы (и культуры в целом) этого времени становится «любовь-болезнь, которая не ищет исцеления» [6, с. 353]; 4) «эмоция - растение» (ботаническая метафора в терминологии С. Г. Вор-качева): Так Милон, Осыпанный любви цветами,
Ее нежнейшими дарами, Вдруг стал задумчив [3, с. 417]. 5) «эмоция - текучее вещество» (тело уподобляется вместилищу, используется метафора «контейнера», [5, с. 179]: Мизантроп, любви исполненный! [3, с. 413].
Большая сила любовных переживаний обозначается в «Письмах русского путешественника» не только указанными выше лексемами (обожать, обожание, страсть), но и с помощью: а) интенси-фикаторов страстно, очень, отменно: Что принадлежит до Багзена, то едва ли лесбийская песнопе-вица могла так страстно любить своего Фаона, как он полюбил Софию... [3, с. 241]; Офицер вступил с нею в разговор и узнал от нее, что она жена портного мастера, очень любит своего мужа и с ним никогда не расстается... [3, с. 88]; «В тот день отменно нравилась ему девица Шинц» [3, с. 190];
б) устойчивого сочетания: Черт меня возьми, если я не по уши влюбился в свою Анюту! [3, с. 71];
в) комбинации субстантивного эмотива и предиката со значением смерти - умирать (умирающий) от любви: Одним словом, приходи в Пале-Рояль диким американцем и через полчаса будешь одет наилучшим образом, можешь иметь богато украшенный дом, экипаж, множество слуг, двадцать блюд на столе и, если угодно, цветущую Лаису, которая всякую минуту будет умирать от любви к тебе [3, с. 340].
В отдельных случаях автор актуализирует такой параметр внутреннего переживания, как временная локализованность. Временной аспект любви раскрывается в «Письмах русского путешественника» посредством изображения длительности чувства: Еще Алина слов искала, Боялась сердцу волю дать, Но все молчанием сказала. - Друг друга вечно обожать Они клялись чистосердечно [3, с. 416]; Граф удивляется великодушию супруги -прижимает ее к своему сердцу - все обнимаются и клянутся любить друг друга до гроба [3, с. 146], а также его фазисности, при этом автор фиксирует стадию пребывания человека во власти внутреннего переживания и реже начальную / конечную фазы протекания эмоции: Однажды Пан ее увидел, полюбил, И сердце у него желаньем воспылало... [3, с. 460]; Если бы Тереза не любила или перестала любить Фальдони или если бы смерть похитила у него милую подругу... тогда бы мог он возненавидеть жизнь... [3, с. 295]. Показывая возникновение любви и стадию охваченности субъекта чувством, писатель использует также инхоатив влюбляться и результативы влюбиться, плениться: Рауль, богатый дворянин, влюбляется в Розалию, любезную девушку, сестру одного небогатого рыцаря, и предлагает ей руку свою вместе с блестящими подарками [3, с. 326]; Хозяйки мои украшены нравственными добродетелями и седыми волосами, а служанка успела уже рассказать мне тайную историю своего сердца: немец ремесленник пленился ею и скоро будет счастливым ее супругом [3, с. 441].
В «Письмах русского путешественника» любовь коррелирует с другими чувствами, прежде всего с грустью и страданием: ...наш Л* бродил с любовною своею грустию и всякий цветочек со вздохами посвящал Веймарской своей богине [3, с. 176]; Агнесса Геллебик, прекрасная молодая девушка, дочь главного конюшего при дворе Филиппа-Августа, любила и страдала [3, с. 352]. Отметим, что амбивалентность - один из основных признаков данной эмоции в русском языковом сознании [4, с. 64]. Реже любовь у Н. М. Карамзина образует диаду с положительными внутренними переживаниями - радостью и удовольствием: «В жизни чувствительных бывают три эпохи: ожидание, забвение, воспоминание. Забвение называю восторг любви, который не может быть продолжителен, для того что мы не боги и земля не Олимп» [3, с. 386]. В некоторых случаях, описывая сердечную склонность, страсть к лицу другого пола, автор проводит аналогию между чувствами и природными явлениями: Быстрая река рано или поздно разрывает все оплоты: так и любовь! [3, с. 256]. Описание природы и внутренних переживаний в общем контексте исследователи считают «открытием Карамзина и отдаленным подступом к «психологизированному» пейзажу» [7, с. 143].
Менее широко, чем номинанты любви первой и второй групп, в произведении представлены языковые средства с семантикой ‘иметь склонность, влечение, интерес к чему-либо; ‘испытывать удовольствие, получать удовлетворение от чего-либо’; ‘иметь пристрастие к чему-либо, предпочитать что-либо’. Первое из указанных значений реализуется у Н. М. Карамзина с помощью базового предиката любить и его именного коррелята любовь: Я люблю остатки древностей; люблю знаки минувших столетий [3, с. 288]. При этом объект чувства выражен в произведении именем существительным: Тут же погребены муж и жена Дасье, которых соединила законным браком любовь... к греческому языку... [3, с. 383]. Встречаются также наименования субъекта склонности, влечения, интереса: «Посмотри его лучше между профессорами, - сказал я, - пока еще число любителей мудрости неизвестно в Берлине» [3, с. 104].
Значение ‘испытывать удовольствие, получать удовлетворение от чего-либо’ эксплицируется более разнообразными языковыми средствами:
1) исходным предикатом любить (в сочетании с существительным или глаголом, называющими «объект» эмоции) и субстантивом любовь: Руссо любил отдыхать под их сению, на дерновом канапе, им самим сделанном [3, с. 409]; Говоря о любви своей к поэзии, сказал он... [3, с. 141];
2) базовым предикатом обожать: Архитектура наружности, крыльцо, внутренние комнаты напоминают вам те времена, когда люди не умели со
вкусом ни строить, ни украшать своих домов, но умели обожать славу и красавиц [3, с. 411];
3) инхоативом влюбляться: Чувствителен до крайности, страстно влюбляется в истину, в славу, в великие предприятия; но любовники непостоянны! [3, с. 423];
4) результативом полюбиться: Мне полюбились две новые мелодрамы, играемые на сем театре: «Рауль, Синяя Борода» и «Петр Великий» [3, с. 326];
5) инактивным предикатом нравиться: Мне нравится ваша искренность; и я вижу еще первого русского такого, как вы [3, с. 139];
6) субстантивом страсть (в составе глагольно-именных сочетаний): Бартелеми чувствовал в жизни только одну страсть: любовь к славе, и силою философии своей умерял ее [3, с. 343];
7) адъективами любезный (в полной и краткой формах), любимый, мил(а): Ему, конечно, место сие было так же любезно, как и мне [3, с. 267]; Несчастным тень лесов мила! [3, с. 418].
Значение ‘иметь пристрастие к чему-либо, предпочитать что-либо’ выражается в произведении посредством:
1) базовых предикатов любить, жаловать: «Всего более любил он тонкое белье и кружева, знал музыку, играл на гитаре, имел самый изобильный стол, и губернатор редко перед ним садился» [3, с. 370]; Осмелюсь спросить с моим почтением, жалуете ли вы табак? [3, с. 70];
2) результатива полюбиться: «Ничего, - отвечали мне с поклоном, - вы не в трактире, а в гостях у честного мещанина, который очень рад тому, что вам полюбился его рейнвейн» [3, с. 148];
3) адъектива любимый: Если бы из народной брани можно было заключать о народном характере, ... что бы тогда должно было заключить из любимой брани нашего народа? [3, с. 107].
Нами зафиксированы случаи употребления эмотивов третьей группы в сочетании с интенсифи-каторами очень, страстно, еще более / более всего (всех), лучше (всех), отменно, чрезмерно, особливо, крайне, весьма: Многие из немых страстно любят чтение, так, что для сохранения их глаз надобно отнимать у них книги [3, с. 376]; «Я отчасти согласен с вами, - сказал Боннет, - и признаюсь, что хорошая проза мне лучше нравиться; но, может быть, для того, что я не поэт» [3, с. 266]; Сей последний сочинил на датском языке две большие оперы, которые отменно полюбились копенгагенской публике... [3, с. 197]. Для описания эмоции небольшой силы автор использует деинтенсификатор не очень: «Думаю, - отвечал другой, - что и Англия нам не очень полюбится» [3, с. 429]. Реже Н. М. Карамзин акцентирует свое внимание на искренности чувства: Я также засмеялся и пожал его руку, уверяя, что музу его люблю сердечно [3, с. 284].
Таким образом, любовь - одна их ключевых эмоций в «Письмах русского путешественника»
Н. М. Карамзина. Это связано не только с количественным преобладанием ее репрезентантов в произведении, но и с эстетическими принципами автора, согласно которым «предметом искусства должно быть только прекрасное» [8, с. 154]. В частности, задача поэта (писателя) - изображать «красивые» чувства: первые впечатления любви, дружбы и т.п. [8, с. 161]. Эмотивы любви, зафиксированные в «Письмах русского путешественника», распределены по трем группам в соответствии с лексикосемантическими вариантами слова любить, которые приведены в Словаре русского языка XVIII века. Основными обозначениями данного чувства, представленными во всех трех группах, являются исходные предикаты любить, обожать, инактив-ный эмотив нравиться, результатив полюбиться, именные корреляты любовь, любимый, любезный, милый. Наиболее значительную группу составляют эмотивы со значением ‘чувствовать сердечную склонность, страсть к лицу другого пола’. Это не случайно: истории любящих людей, традиционная любовная тема, которой посвящены повести Н. М. Карамзина, занимают большое место и в «Письмах русского путешественника». Как отмечает С. Э. Павлович, «любовный сюжет создает наиболее удобный повод для выражения чувств и сердечных волнений» [9, с. 129]. Описание любви нередко осуществляется автором в метафорической форме, при этом используются «фототермическая», антропоморфная, патологическая, ботаническая метафоры, метафора «контейнера». Писатель акцентирует свое внимание на различных параметрах чувства: его интенсивности, временной локализо-ванности, искренности. Актуализация данных признаков достигается с помощью инхоативов, резуль-
тативов, интенсификаторов, деинтенсификаторов и слов, обозначающих большую силу внутреннего переживания. Существенно, что описание рассматриваемой эмоции тесно связано с выражением идейно-тематического содержания многих произведений Н. М. Карамзина, которые, по мнению исследователей, представляют собой «высшее... теоретическое осмысление любви, намного опередившее свое время, ... открытие высокого эротизма и образцы нового языка любви, ...прорыв в сферу аналитической психологии любовного чувства» [7, с. 73].
ЛИТЕРАТУРА
1. Шаховский В. И. Лингвистическая теория эмоций: Монография. М.: Гнозис, 2008. 416 с.
2. Словарь русского языка XVIII века. СПб.: Наука, 2001. Т. 12.
3. Карамзин Н. М. Письма русского путешественника // Карамзин Н. М. Сочинения: В 2 т. Л.: Худ. лит., 1984. Т. 1. С.55-505.
4. Воркачев С. Г. Любовь как лингвокультурный концепт. М.: Гнозис, 2007. 284 с.
5. Калимуллина Л. А. Семантическое поле эмотивности в русском языке: диахронический аспект (с привлечением материала славянских языков): Монография. Уфа: РИО БашГУ, 2006. 344 с.
6. Калакуцкая Е. Л. Лексико-семантическая тема «уныние -меланхолия - задумчивость - забвение» в русском языке и культуре второй половины XVIII века // Логический анализ языка. Избранное. 1988-1995. М.: Индрик, 2003. С. 350357.
7. Топоров В. Н. «Бедная Лиза» Карамзина: опыт прочтения. М.: Русскш м1ръ: Моск. учеб., 2006. 432 с.
8. Кулакова Л. И. Эстетические взгляды Н. М. Карамзина // Русская литература XVIII века: Эпоха классицизма. М.; Л.: Наука, 1964. С.146-175.
9. Павлович С. Э. Пути развития сентиментальной прозы XVIII века. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1974. 224 с.
Поступила в редакцию 29.12.2010 г.
