ТЕХНОЛОГИЯ ПЕРВИЧНОГО РАСЩЕПЛЕНИЯ КАМНЯ НА СТОЯНКЕ СУХАЯ МЕЧЕТКА Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 902, 903.01

DOI: 10.31250/2658-3828-2020-2-67-99

А.В. КОЛЕСНИК

Государственное автономное учреждение культуры Ростовской области «Донское наследие», Нижнебульварная ул., 29, Ростов-на-Дону, 344022, Россия;

Донецкий национальный университет, Университетская ул., 24, Донецк, 283001, Украина E-mail: akolesnik2007@mail.ru ORCID: 0000-0002-4933-8438

К.Н. СТЕПАНОВА

Институт истории материальной культуры РАН, Дворцовая наб., 18, Санкт-Петербург, 191186, Россия; Институт истории Санкт-Петербургского государственного университета, Менделеевская линия, д. 5, Санкт-Петербург, 199034, Россия E-mail: ksstepan@gmail.com ORCID: 0000-0002-2814-2639

А.К. ОЧЕРЕДНОЙ

Институт истории материальной культуры РАН, Дворцовая наб., 18, Санкт-Петербург, 191186, Россия E-mail: a.otcherednoy@gmail.com ORCID: 0000-0001-7616-5686

А.Ю. ДАНИЛЬЧЕНКО

Институт истории материальной культуры РАН, Дворцовая наб., 18, Санкт-Петербург, 191186, Россия, E-mail: adanil4enko@yandex.ru ORCID: 0000-0003-2793-9088

ТЕХНОЛОГИЯ ПЕРВИЧНОГО РАСЩЕПЛЕНИЯ КАМНЯ НА СТОЯНКЕ СУХАЯ МЕЧЁТКА*

Стоянка Сухая Мечётка в Нижнем Поволжье давно стала своеобразной иконой среднего палеолита Восточной Европы и получила известность благодаря уникальной сохранности культурных остатков, их ясной геологической позиции и богатому набору орудий. В ходе раскопок стоянки собрана коллекция каменных орудий (более 350), нуклеусы, отбойники и около 10 тысяч кремневых и кварцитовых сколов разных типов. В качестве сырья использовался неогеновый кремень и палеогеновый кварцит. В каменной индустрии отмечено использование практически всех доступных и пригодных для обработки пород камня, которые поступали

в виде конкреций, блоков, обломков и отщепов, собиравшихся в непосредственной близости от стоянки. Заметны признаки сырьевого дефицита, значительной глубины переработки каменного сырья. Распределение продуктов расщепления кремневого и кварцитового сырья на площади стоянки неравномерное. Расщепление нуклеусов велось по типичным технологиям среднего палеолита. Выделяется небольшая серия каменных отбойников со специфическими следами износа. Документирована вся цепочка подготовки и расщепления нуклеусов до остаточных форм. Дефицит качественного сырья выразился в предельно полном расщеплении большинства ядрищ.

АННОТАЦИЯ

Ключевые слова: Нижнее Поволжье, Сухая Мечётка, средний палеолит, первичное расщепление, ремонтаж, планиграфия, сырьевая стратегия.

Для цитирования: Колесник А.В., Очередной А.К., Степанова К.Н., Данильченко А.Ю. Технология первичного расщепления камня на стоянке Сухая Мечётка // Camera praehistorica. 2020. № 2 (5). С. 67-99. DOI: 10.31250/2658-3828-2020-2-67-99.

* Исследование выполнено в рамках Программы фундаментальных научных исследований государственных академий наук по теме государственной работы № 0184-2019-0001 «Древнейшие обитатели России и сопредельных стран: пути и время расселения, эволюция культуры и общества, адаптация к природной среде».

A.V. KOLESNIK

Don Heritage, Nizhnebulvarnaya Ulitsa,

29 Rostov-on-Don, 344022, Russian Federation;

Donetsk National University,

Universitetskaya Ulitsa, 24,

Donetsk, 283001, Ukraine

E-mail: akolesnik2007@mail.ru

ORCID: 0000-0002-4933-8438

K.N. STEPANOVA

Institute for the History of Material Culture of the Russian Academy

of Sciences, Dvotsovaya Naberezhnaya, 18, St. Petersburg,

191186, Russian Federation;

Institute of History, St. Petersburg State University,

Mendeleevskaya Linya, 5, St. Petersburg, 199034, Russian Federation

E-mail: ksstepan@gmail.com

ORCID: 0000-0002-2814-2639

A.K. OTCHEREDNOY

Institute for the History of Material Culture of the Russian Academy of Sciences, Dvotsovaya Naberezhnaya, 18, St. Petersburg, 191186, Russian Federation E-mail: a.otcherednoy@gmail.com ORCID: 0000-0001-7616-5686

A.YU. DANILCHENKO

Institute for the History of Material Culture of the Russian Academy of Sciences, Dvotsovaya Naberezhnaya, 18, St. Petersburg, 191186, Russian Federation E-mail: adanil4enko@yandex.ru ORCID: 0000-0003-2793-9088

PRIMARY REDUCTION TECHNOLOGY

IN THE SUKHAYA MECHETKA SITE ASSEMBLAGE*

The Sukhaya Mechetka site in the Lower Volga region being widely known due to the unique preservation of cultural remains, their clear geological position and a rich set of tools has long become a kind of icon of the Middle Paleolithic of Eastern Europe. Improtantly the site was excavated over a wide area (about 650 square meters). During the excavation an assemblage of stone items including more than 350 tools, cores and about 10,000 flint and quartzite flakes of various types was collected. The neogene flint and the paleo-gene quartzite were used as raw materials approximately equally. According to our observations almost all available and suitable for processing stone rocks that were carried to the site as nodules, blocks, fragments and flakes were intensively used. Raw materials were collected in

the immediate vicinity of the site. The signals of raw materials shortage and significant depth of its processing were detected. The distribution of the products of flint and quartzite raw materials on the site is irregular. Primary knapping was carried out according to typical Middle Paleolithic technologies. A small series of stone hammers display specific patterns of their use-wear. The cores and the flakes produced with these hammers were found. The complete sequence of preparation and flaking from the pre-cores to the residual forms has been documented. The shortage of high-quality raw material resulted in extremely complete usage of the most cores. Additionally many residual forms have been used for making tools. The cores can be divided into radial, cuboid and Levallois samples.

ABSTRACT

Key words: Middle Palaeolithic, Lower Volga basin, Sukhaya Mechetka, primary reduction technology, refitting, a planigraphic and spatial analysis of the artifact distribution, raw material strategy.

For dtation: Kolesnik A.V., Otcherednoy A.K., Stepanova K.N., Danilchenko A.Yu. Primary reduction technology in the Sukhaya Mechetka site assemblage. Camera praehistorica. 2020, no. 2 (5), pp. 67-99. DOI: 10.31250/2658-3828-2020-2-67-99.

* Funding: The reported study was conducted in the framework of the Federal Scientific Research of the State Academy of Sciences No 0184-2019-0001.

ВВЕДЕНИЕ

Стоянка была обнаружена в 1951 г. А.И. Коп-тевым и М.Н. Грищенко в ходе обследования правого берега Волги на северной окраине Волгограда при строительстве Волжской ГЭС. В этом же году вместе с М.Н. Грищенко памятник осмотрел С.Н. Замятнин. Широкомасштабные раскопки стоянки осуществлены С.Н. За-мятниным в 1952 и 1954 гг. [Замятнин 1961; Праслов, Кузнецова 2020]. Раскопочные работы проводились параллельно со строительством железнодорожного моста через балку Сухая Мечетка (рис. 1). При этом применялись различные методики изучения культурного слоя, в том числе передовая на тот момент методика расчистки большими площадями, впервые выработанная в 1930-е гг. в ходе раскопок жилых комплексов Костенок 1 [Ефименко 1958: 9]. В последующем местность вокруг стоянки оказалась в зоне городской застройки Сталинграда — Волгограда, что существенно сузило возможности дальнейшего полевого изучения памятника. Дополнительные работы были проведены Н.Д. Прасловым в 1969 и 1979 гг. [Ремизов 2019: 180; Праслов, Кузнецова 2020]. С 2014 г. изучение памятника продолжил Институт истории материальной культуры РАН в рамках Нижневолжской экспедиции (НДЭ ИИМК РАН) [ОюЬегеёпоу 2018; Очередной и др. 2020]. Материалы раскопок 1952 и 1954 гг. попали на постоянное хранение в фонды Музея антропологии и этнографии РАН (археологические коллекции — по месту работы С.Н. Замятнина) и в Зоологический институт РАН (фаунистиче-ские коллекции). Незначительная часть находок была передана С.Н. Замятниным в Волгоградский областной краеведческий музей для экспозиционных целей.

Для подготовки этой статьи авторы использовали коллекции Сухой Мечетки, находящиеся на постоянном хранении в фондах МАЭ РАН (коллекции № 6411 и № 6412).

Своеобразие облика орудий (прежде всего изделий с двусторонней обработкой) сразу вы-

Рис. 1. Раскопки стоянки Сухая Мечетка под руководством С.Н. Замятнина и М.З. Паничкиной в 1952-1954 гг. Архив Отдела археологии МАЭ РАН Fig. 1. Excavation company at the Sukhaya Mechetka site leading by S.N. Zamyatnin and M.Z. Panichkina in 1952-1954. Archive of the Department of Archeology of the MAE RAS

звало интерес к их типологии [Bosinski 1967]. Вопросы технологии первичного расщепления отошли на второй план, хотя на стоянке представлен его полный цикл. Цель настоящей статьи — реконструкция технологии первичного расщепления камня стоянки Сухая Мечетка на основании анализа применявшейся сырьевой стратегии, набора необходимых для расщепления инструментов, а также самих продуктов расщепления в виде нуклеусов и сколов.

Первичное расщепление присутствует практически во всех типах технокомплексов каменных орудий, но его удельный вес существенно зависит от общего облика каменной индустрии. Очевидно существование так называемых «коротких» и «длинных» технологий расщепления камня [Колесник 2002: 29]. В современной археологической литературе важное место занимает концепция «последовательность расщепления камня», или chaîne opératoire, которая развивалась в основном Ж.-М. Женестом и Э. Бойдой [Boëda et al. 1990]. Согласно их взглядам, имеет место последовательное изменение стратегии выбора каменного сырья, стратегий расщепления нуклеусов и производства каменных орудий вплоть до их выбрасывания. Концепция подчеркивает целостность процесса изменения формы каменных изделий — от первых пробных сколов до последних эпизодов подправки. Частью chaîne opératoire является schema opératoire — блок процедур, связанный только с расщеплением нуклеусов [Revillon 1994]. В англоязычной литературе

непрерывность морфогенеза каменных изделий описывается в рамках близкой по сути теории редукционных стратегий, где выделяются две основные — cores reduction strategy (расщепление нуклеусов) и tools reduction strategy (изготовление орудий) [Dibble, Rolland 1992]. В современной русскоязычной литературе технология первичного расщепления камня описывается в рамках технологического анализа каменных индустрий [Гиря 1997; Дороничев 1991; Нехорошев 1999; Щелинский 1999; и др.].

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КОЛЛЕКЦИИ

Авторы, изучавшие материалы, приводят разные данные о количестве находок каменных изделий в коллекции. С.Н. Замятнин: «За время раскопок... обнаружено свыше 300 законченных орудий... собрано много отщепов, отделенных от ядрищ, но не подвергшихся вторичной обработке. огромное число разного рода осколков-отбросов.» [Замятнин 1961: 16]. Л.В. Кузнецова: «Каменный инвентарь стоянки Сухая Мечетка составляет около 4000 предметов. Орудия на стоянке представлены 350 экз.» [Кузнецова 2006: 20-21]. «Коллекция каменных изделий насчитывает около 4000 экз. . Основную массу каменных находок составляют продукты расщепления — отщепы и чешуйки. Нуклеусов — 16 экземпляров. Небольшое количество нуклеусов и отщепов-заготовок, а также

Таблица 1. Количественная характеристика кварцитовых и кремневых сколов и фрагментов стоянки Сухая Мечетка

Table 1. Quantitative characteristics of quartzite and flint flakes and fragments from the Sukhaya Mechеtka site

Продукты расщепления Первичные, экз. Полупервичные, экз. Вторичные, экз. Всего, экз. Доля от общего количества (10 465 экз.), %

кварцит / кремень

Чешуйки 2963/1982 28,3 / 18,9

Отщепы (1-3 см) 52 / 90 1 / 12 2369 / 2265 2422 / 2367 23,1 / 22,6

Отщепы (3-5 см) 11 / 17 10 / 32 262 / 205 283 / 254 2,7 / 2,4

Отщепы (>5 см) 8 / 14 7 / 15 84 / 66 99 / 95 0,9 / 0,9

Итого: 5767 / 4698 55,1 / 44,9

подавляющее количество отщепов малых размеров и чешуек позволяет предположить, что на стоянке производились вторичная обработка и подправка орудий» [Ремизов 2019: 180].

Объективно коллекция состоит из двух фондов в МАЭ, каждый из которых включает основной (орудия, нуклеусы) и резервный (дебитаж) отделы. Деление находок по сырью на предшествующем этапе не было проведено. Выборка из Волгоградского краеведческого музея включает около 20 предметов. Коллекция содержит 7 необработанных кусков кремня и кварцита, 23 нуклеуса, 7 отбойников, более 10 тысяч различных сколов и их фрагментов (табл. 1), более 360 орудий.

С целью решения поставленных в статье задач был учтен весь дебитаж из двух коллекций и произведен (пока частично) ремонтаж и технологический анализ продуктов расщепления.

КАМЕННОЕ СЫРЬЕ, СЫРЬЕВАЯ СТРАТЕГИЯ, ГЛУБИНА ПЕРЕРАБОТКИ СЫРЬЯ

По мнению автора раскопок, «исходным материалом для изготовления каменных орудий здесь служили разнообразные пестро окрашенные валуны, происходящие из ергенинской толщи неогеновых отложений. Помимо кремня и кварцита, происходящих из ергенинских песков, использовался и местный палеогеновый песчаник. Выходы ергенинских песков отмечены недалеко от стоянки, на водоразделе между Сухой и Мокрой Мечеткой» [Замятнин 1961: 15]. Л.В. Кузнецова разделяет геологические источники кремня и кварцита. «Сырьем в основном служил цветной кремень, встречающийся в переотложенном виде по балкам и оврагам правого берега Волги; второе место занимал кварцит и окварцованный песчаник, происходящий из палеогеновых толщ, имеющих выходы на поверхность по всему правобережью» [Кузнецова 2006: 20]. Более точная характеристика сырьевой базы стоянки дана Н.Д. Прасловым: «При расщеплении кремень и кварцит использовались одинаково, однако при изготовлении

орудий предпочтение отдавалось кремню. Первичное сырье было легкодоступным обитателям стоянки. Кремневые желваки и обломки кварцита встречаются в неогеновых песках и в палеогеновых породах по соседству» [Праслов 1984: 107; Праслов, Кузнецова 2020].

Следует отметить, что Волгоград находится на северной оконечности Ергенинского плато (Волго-Донское междуречье), имеющего сложный генезис и структуру. В пределах плато широкое распространение получили верхнетретичные косослоистые кварцевые пески флювио-гляциального или аллювиального происхождения [Давыдова и др. 1966: 375]. Они содержат горизонты и прослои кварцево-халцедоновых и халцедон-опаловых кремней в виде блоков и окатанных конкреций, окатанные кварцевые гальки, куски кварцита различной степени перекристаллизации, а также гальки и обломки кремнистых пород во вторичном залегании. Как правило, пески залегают на размытой поверхности олигоценовых глин, ниже которых палеогеновые глины и известняки, меловые породы.

Общее представление о типах сырья каменной индустрии стоянки дает учет дебитажа из основного и резервного фондов МАЭ. В первом приближении все материалы были разделены на кремневые и кварцитовые изделия, без детализации их минералогического состава, при этом установлены приблизительно равные доли этих видов сырья при незначительном доминировании кварцита (табл. 1). Помимо кремневых и кварцитовых изделий, отмечено также около двух десятков сильно разрушенных изделий из слабо окварцованного песчаника, однако изделия из этого сырья сохранились в плохом состоянии. Первоначальная поверхность их претерпела существенные изменения, поэтому в технико-типологических подсчетах они не учитывались. Измененные следы обработки изделий из рыхлого песчаника заметны на единичных изделиях (рис. 6: 4).

В строгом смысле слова, ввиду некоторого количественного преобладания кварцита среди дебитажа каменная индустрия стоянки по сы-

Рис. 2. Мелкие отдельности кремня и окремненных пород стоянки Сухая Мечетка. Фото А.К. Очередного

Fig. 2. Samples of untreated flint and silicified rocks nodules from the Sukhaya Mechetka site. Photo by A.K. Otcherednoy

рьевому критерию должна быть определена как кварцитово-кремневая. Внутреннюю дифференциацию кварцитового, кремневого и кремнистого сырья по петрографическим критериям предстоит осуществить в дальнейшем.

Кремневое и кварцитовое сырье поступало на стоянку в виде отдельностей разных размеров и форм. Основное количество сохранившихся без следов обработки отдельностей каменного сырья — это средние по размерам (до 10-15 см в поперечнике), окатанные конкреции и блоки породы разного качества. В культурном слое найдено минимум 5 кремневых конкреций с окатанной, часто заполированной до блеска поверхностью без следов обработки (рис. 2: 1; рис. 3: 1, 3). Естественные отколовшиеся участки показывают наличие трещин внутри этих образцов (рис. 2: 2). Поверхность одной фраг-ментированной конкреции имеет следы крупноячеистого выветривания (рис. 3: 2). Размеры этих конкреций до 12-15 см. Для производства орудий широко использовались кремневые гальки (рис. 6: 6). Кварцит поступал в виде мелких галек (рис. 6: 5) и крупных кубовидных блоков. Таких крупных блоков в коллекции два.

На основании данных ремонтажа сколов и фрагментов достоверно установлено, что отдельные блоки и конкреции низкосортного

кремня поступали на стоянку без предварительного тестирования «на стороне», и здесь на месте целиком раскалывались. В качестве примеров можно привести несколько складней (№ 4, 5 и 6), ремонтаж которых продемонстрировал подобную неизбирательность по отношению к сырью. В частности, собранный полностью складень № 4 показывает плоскую конкрецию кремня, которая трудно поддавалась контролируемому расщеплению из-за трещинноватости кремневой массы. Складень состоит из 19 элементов (рис. 4). Благодаря ремонтажу фрагментов форма конкреции восстанавливается полностью. Раскалывалась треугольная плоская конкреция кремнистой (с выраженной зернистостью) породы светло-коричневого цвета, с толстой карбонатной коркой и черной прослойкой под ней, размерами: 11,0 х 10,4 х 6,8 см. Складень состоит из массивной плоской «нуклеусной» части и серии сколов и осколков. Сколы были получены с одной из сторон без предварительной подго-

0 2 см

Рис. 3. Отдельности кремня и окремненных пород со следами поверхностного шелушения и распавшиеся по внутренним трещинам стоянки Сухая Мечетка. Фото А.К. Очередного Fig. 3. Samples of untreated flint nodules and silicified rocks with traces of surface flaking and disintegrated along internal cracks as a result of desquamation processes from the Sukhaya Mechetka site. Photo by A.K. Otcherednoy

Рис. 4. Складень № 4 — конкреция из низкосортного кремня со стоянки Сухая Мечетка. Фото А.К. Очередного Fig. 4. Refitted item No 4. Sukhaya Mechеtka site. Photo by A.K. Otcherednoy

товки площадок. Скалывание осуществлялось с четырех сторон от края к центру. Масса кремнистой породы плохо поддавалась управляемому расщеплению за счет внутренней трещино-ватости. Практически все сколы заканчивались заломами. Раковистость сколов плохо видна, только у части из них заметно подобие ударной волны на вентральных поверхностях. Фронт приобрел «ступенчато-ячеистый» рельеф, хотя скалывание носило системный и преднамеренный характер. Цель расщепления — тестирование куска кремнистой породы, попытка получить приемлемый скол. Залегание в пределах квадратов, выдержанное по глубине, практиче-

ски горизонтальное, с разницей в 1 см. Ни один из сколов или фрагментов данной конкреции не был использован в качестве заготовки для орудий.

Складень № 5 состоит из двух фрагментов небольшой гальки кремнистой породы, расколовшейся по внутренним трещинам, видимо связанным с отпечатком раковины внутри этой отдельности. Еще один выразительный пример раскалывания низкосортного сырья — складень № 6 (рис. 5), состоящий из 9 элементов. Фактически это фрагмент (половина) плоской кремневой гальки, разбитой на несколько кусков (сохранились 8 кусков и «нуклеус») по внутренним продольным трещинам. Раковистость сколов отсутствует. Сырье — крупнозернистый серо-розовый кремнистый материал. Размеры сохранившейся ремонтажированной части: 8,8 х 8,2 х 2,2 см. Минимум 7 «сколов» были сбиты с одной стороны гальки, 1 — с противоположной. Остаточная форма гальки, образовавшаяся после отделения грубых сколов, — плоский, оббитый с двух сторон предмет размерами 7,6 х 5,1 х 1,4 см. Дальнейшее «расщепление» гальки не производилось из-за низкого качества

Рис. 5. Складень № 6 — конкреция из низкосортного кремня со стоянки Сухая Мечетка. Фото А.К. Очередного

Fig. 5. Refitted item No 6. Sukhaya Mechetka site. Photo by A.K. Otcherednoy

сырья. Дробление производилось ударами по краю плоской гальки без предварительной подготовки ударной площадки. В культурном слое стоянки найдено продольное скребло из пластины расслоившейся плоской кремневой гальки; это изделие в складень не входит.

Расщепление низкосортных образцов сырья на месте стоянки без предварительного тестирования, видимо, указывает на то, что эти конкреции и блоки собирались на незначительном удалении либо непосредственно на месте обитания. Пространство такого «сырьевого собирательства» было составной частью общей экономической зоны.

Приведенные примеры позволяют обсуждать модель сырьевой стратегии в рамках сырьевого дефицита, когда расщеплению подвергались практически все доступные древнему человеку образцы кремня, кварцита и кремнистых пород. Дополнительные аргументы в пользу такого варианта сырьевого обеспечения каменной индустрии стоянки Сухая Мечетка дает анализ исходных заготовок для кремневых и кварцитовых орудий: «Заготовками для орудий служили отщепы укороченных пропорций, кроме того, 18 % орудий изготовлены на естественных плитках и гальках, случайных осколках» [Кузнецова 2006: 21]. С.Н. Замятнин отмечал, что «иногда в качестве полуфабриката обитатели Сталинградской стоянки использовали не отщепы, сколотые с нуклеусов, а небольшие уплощенные гальки разных пород» [Замятнин 1961: 16]. Действительно, в коллекциях МАЭ 19 таких изделий из кремневых галек. Выделяются также 5 мелких окатанных кварци-товых галек со следами регулярных сколов. Установлено частое использование в качестве пре-форм орудий не только преднамеренно полученных сколов, но и естественных обломков кремня и кварцита. Отмечено и использование так называемых «температурных сколов» и «чешуек шелушения», которые возникли в результате расслоения плоских галек и поверхностного разрушения кремневых конкреций под действием криогенных процессов. В геологической литературе этот процесс описан как десквамация, или ячеистое

выветривание [Щеглов и др. 2008]. В результате десквамации на самом геологическом источнике кремня неизбежно накапливалось некоторое количество таких обломков, которые, видимо, отбирались древними обитателями стоянки вместе с кремневым сырьем как готовые преформы будущих орудий. Они имеют уплощенный бугорчатый рельеф вентральных поверхностей. В коллекции орудий на такой основе — не менее 17 экземпляров. Очевидно, качество сырья, размеры и формы подобных заготовок были вполне приемлемыми для получения орудий. Практически все изделия из плоских естественных обломков — это различные скребла, преимущественно одинарные прямые и выпуклые (рис. 6: 1-2), реже конвергентные.

В культурном слое найдено также 17 естественных чешуек и отщепов температурного шелушения размером до 3 см без следов обработки. Видимо, они откололись по возникшим ранее трещинам при расщеплении на стоянке конкреций и блоков кремня с разрушенными поверхностями. Только одна крупная естественная чешуйка округлой формы была обработана по периметру зубчатой ретушью. В редких случаях для изготовления орудий использовались естественные фрагменты окаменелого дерева. Из крупной пластины окаменелого дерева изготовлено продольное скребло (рис. 6: 3).

Для производства небольших по размеру орудий, преимущественно асимметричных остроконечников (рис. 7: 1-7, 10-11), использовались специфические изогнутые трапециевидные сколы формирования двусторонне обработанных орудий. Всего в коллекции около 10 таких остроконечников. В одном случае отмечено формирование поперечного скребла из тонкого отщепа с прямым профилем (рис. 7: 8), сколотого в начальной стадии обработки двустороннего орудия с плосковыпуклым поперечным сечением (рис. 7: 9).

Помимо описанных размеров и форм сырья, на стоянку приносились весьма крупные отще-пы качественного кремня, сколотые за пределами стоянки. Они специально сохранялись для отложенных производственных целей.

В целом в каменной индустрии стоянки Сухая Мечетка следует констатировать неизбирательное использование практически всех доступных и пригодных для обработки пород камня, которые поступали на стоянку в виде конкреций, блоков, обломков и отщепов. Под сырьевой избирательностью понимается сознательное предпочтительное использование в производственных целях кремня (или другого камня с аналогичными пластическими свойствами) какой-то одной генетической разновидности, часто одного цвета и с близкими пластическими характеристиками, при наличии нескольких вариантов доступного и сходного по качеству сырья из ближайших геологических источников.

Проблема сырьевой избирательности при производстве каменных орудий активно обсуждается в археологической литературе начиная с 60-х гг. ХХ в. По всей видимости, в Восточной Европе впервые этот вопрос системно был поставлен польским археологом Т. Сулимирским, который обобщил результаты исследований кремнедобывающих шахт и мастерских в Польше в 1920-1930-е гг. Он обратил внимание на предпочтительное использование различных вариаций так называемых «польского» и «волынского» кремня в хронологически различных культурах каменного века и эпохи бронзы [Sulimirsky 1960]. В начале 1960-х гг. группа английских петрографов и археологов под руководством К. Ренфрю провела масштабные исследования обсидиана из Анатолии и с Армянского нагорья. В результате удалось выделить основные сырьевые группы, проследить магистральные пути перемещения переработанного сырья в пределах Ближнего и Среднего Востока и предпочтения при выборе источника обсидианового сырья у различных этнокультурных групп населения этого региона [Cann, Renfrew 1964; Renfrew et al. 1965; Renfrew et al. 1966]. В 1970-1980-е гг. тезис о выборочном отношении к каменному сырью в синхронных технологиях расщепления был массово подтвержден многочисленными работами в Польше [Sulgostowska 1986], в Западной Белоруссии, Прибалтике и Верхнем Поволжье [Charniausky 1995;

Рис. 6. Орудия со стоянки Сухая Мечетка, изготовленные из сколов десквамации (1, 2), продольного фрагмента окаменелой древесины (3), песчаника (4), кварцитовой гальки (5) и кремневой гальки (6). Рисунки: 1, 3, 4 А.К. Очередного; 2, 5, 6 по: [Праслов, Кузнецова, 2020]

Fig. 6. Tools made on permafrost flakes (1, 2), petrified wood fragment (3), sandstone (4), quartzite pebble (5) and flint pebble (6). Sukhaya Mecheka site. Drawing: 1, 3, 4 by A.K. Otcherednoy; 2, 5, 6 after: [Praslov, Kuznetsova 2020]

Гурина 1975; Гурина 1984] и в других регионах. В ряде случаев характер каменного сырья выступал в качестве своеобразного культурного или хронологического маркера. Необычная ситуация с сырьевой предпочтительностью была отмечена в материалах комплекса Мира в Среднем Под-непровье, переходного от среднего палеолита к позднему [Степанчук 2005].

Приведенные в таблице 1 данные показывают, что количество кремневых и кварцитовых сколов размерами более 3 см без следов вторичной обработки и макроследов износа колеблются при-

Рис. 7. Остроконечники из сколов формирования орудий (1-7, 10-11) и поперечное скребло (8) из скола формирования плоско-выпуклой заготовки орудия (9) со стоянки Сухая Мечетка. Рисунки: 1-7, 10, 11 по: [Праслов, Кузнецова 2020]; рисунок 8 и фото 9 А.К. Очередного Fig. 7. Points made on the thinning flakes (1-7, 10-11), transversal scraper (8) made on the thinning flake from the plano-convex tool preform (9) Sukhaya Mechetka site. Drawings: 1-7, 10, 11 after: [Praslov, Kuznetsova 2020]; drawing 8 and photo 9 by A.K. Otcherednoy

близительно от 2,4 до 2,7 % всех сколов с разного вида каменного сырья, что свидетельствует о значительной глубине его переработки.

Представления о глубине переработки каменного сырья являются частью теории интенсивности заселения (intensity of оccupation), которая отражает зависимость типологического облика индустрий от степени редукции основных категорий каменных изделий [Dibble, Rolland 1992]. В зависимости от дефицита или доступности необходимого для выделки орудий каменного

сырья в древности выработались два основных модуса сырьевой стратегии — интенсивный и экстенсивный [Колесник 1996]. Экстенсивный модус сырьевой стратегии развивается в условиях избытка сырьевой массы. При глобальном или ситуационном (условия снежной зимы и т. д.) дефиците каменного сырья, как правило, развивается интенсивный модус сырьевой стратегии. Глубина переработки сырья значительная, почти все нуклеусы расщепляются до предела, а все более или менее крупные сколы моделировались в орудия. Особое формообразующее значение при интенсивном модусе сырьевой стратегии имеет глубина переработки сырья ^оеЬгоекз е! а1. 1988]. Если понятие модусов отражает полярные состояния сырьевой стратегии, то понятие глубины переработки сырья показывает перманентную изменчивость стратегии в зависимости от степени дефицита сырья и его качества.

В целом приведенные данные позволяют диагностировать в кремнево-кварцитовой индустрии стоянки Сухая Мечетка интенсивный модус сырьевой стратегии в условиях ситуационного дефицита каменного сырья. Судя по находкам в культурном слое нескольких нерасщепленных блоков и конкреций кремня и кварцита, дефицит сырья был умеренным. При этом за счет невысоких пластических качеств многих отдельно-стей сырья, выявленных уже на самой стоянке, образцы качественного сырья использовались предельно интенсивно. Коллекция каменных изделий стоянки дает статистически значимые данные для разработки градации уровней сырьевого дефицита и интенсивности переработки сырья в индустриях среднего палеолита Восточной Европы, однако для этого необходим более широкий сравнительный материал. При отсутствии сырьевой избирательности отмечено предпочтительное отношение к кремню при изготовлении орудий труда, вернее, кремневые сколы и заготовки подвергались более интенсивной обработке при помощи ретуши, чем кварцитовые заготовки. Видимо, обитатели стоянки хорошо осознавали физико-технические особенности кремневого и кварцитового сырья с точки зрения

возможности создания и поддержания режущих кромок каменных инструментов.

«СЫРЬЕВОЙ ЛАНДШАФТ» СТОЯНКИ

Кремневые и кварцитовые изделия распределены на площади древнего поселения неравномерно, образуя скопления различного размера и конфигурации с различной плотностью находок. До проведения полного ремонтажа сколов выявленные скопления преждевременно характеризовать в функциональном плане, то есть связывать их с преимущественным расщеплением нуклеусов или преимущественным изготовлением орудий. Поэтому «сырьевой ландшафт» стоянки может быть охарактеризован пока только предварительно. Тем не менее раздельное нанесение на планы раскопов продуктов расщепления кремней и кварцитов позволяет выделить три разновидности скоплений по признаку сочетаемости сырьевых групп (рис. 8; рис. 9). Под скоплениями продуктов расщепления, вслед за Н.Б. Леоновой, мы понимаем структурные элементы культурного слоя в виде участков с концентрацией изделий, в три раза превышающей фоновое значение количества находок [Леонова 1980].

Первая разновидность скоплений содержит преимущественно продукты расщепления кремневого сырья. Подобные небольшие по размеру скопления округлой формы получили название «точок», по терминологии И.Г. Шовкопляса [Шовкопляс 1965: 36] и Н.Б. Леоновой [Леонова 1980: 68]. Они отражают кратковременные эпизоды деятельности древнего человека. Теоретически каждое отдельное скопление продуктов расщепления соответствует отдельной сессии расщепления. Очевидные скопления с преобладанием кремневых сколов, чешуек и осколков отмечены в квадратах 552*, 430, 431, 83, 57, 112, 111, 84, 85, 521, 472 и др. (рис. 9).

* Напомним, что в ходе полевых работ раскоп неоднократно расширялся, при этом новым квадратам присваивалась сквозная нумерация по нарастающей; всего пронумеровано более 580 квадратов размерами 1 х 1 м.

Вторая разновидность представлена относительно небольшими скоплениями, состоящими в основном из кварцитовых отщепов, чешуек и осколков. По форме эти скопления не отличаются от скоплений, содержащих преимущественно расщепленные кремни. Кварциты преобладают в скоплениях в квадратах 74, 151, 184 и др. (рис. 8).

Раздельное залегание продуктов расщепления кремневых и кварцитовых блоков и конкреций, возможно, указывает на дифференцированные источники этого сырья и на характер поступления различных по происхождению блоков сырья в составе индивидуальных сборов. Планиграфическая контрастность скоплений отражает поступление сырья небольшими порциями в виде текущих (краткосрочных) запасов, необходимых для каждодневных производственных целей. Как будто отмечается более компактное в плане залегание в скоплениях продуктов расщепления кварцита, по отношению к более рассеянным в пространстве продуктам расщепления кремневых конкреций и обломков.

В третью разновидность входят крупные по размерам (от 2 до 4-6 м в поперечнике) скопления со смешанным (кремень и кварцит) составом материала; они располагаются в районах концентрации культурных остатков вместе с очажными и зольными пятнами, обломками костей животных. Эти участки являются основными элементами структуры древнего поселения, отмечены в квадратах 435, 436, 507, 508, 509, 488, 489, 162, 163, 175, 176, 177, 191, 226, 227 и др. (рис. 9).

Описанный «сырьевой ландшафт» стоянки послужит основанием для дальнейшего пла-ниграфического анализа культурных остатков. Уже сейчас заметна разница в районах концентрации и в распределении скоплений кремневого и кварцитового дебитажа в пределах зоны обитания. Кварцитовые изделия явно концентрируются в западном раскопе, образуя сложную структуру из тесно примыкающих друг к другу скоплений разной величины (рис. 8).

Рис. 8. Планы западного раскопа стоянки Сухая Мечетка с распределением кремневых (вверху) и кварцитовых (внизу) сколов и обломков. Планы раскопов по: [Праслов, Кузнецова 2020], диакритическая схема: А.В. Колесник, Н.В. Манько Fig. 8. The Western Trench of the Sukhaya Mechetka site. Distribution of the flint (top) and quartzite (bottom) blanks and fragment. Excavation plans after: [Praslov, Kuznetsova 2020], diacritical scheme: A.V. Kolesnik, N.V. Manko

Рис. 9. Планы восточного раскопа стоянки Сухая Мечетка с распределением кремневых (вверху) и кварцитовых (внизу) сколов и обломков. Планы раскопов по: [Праслов, Кузнецова 2020], диакритическая схема: А.В. Колесник, Н.В. Манько Fig. 9. The Eastern Trench of the Sukhaya Mechetka site. Distribution of the flint (top) and quartzite (bottom) blanks and fragments. Excavation plans according to: [Praslov, Kuznetsova 2020], diacritical scheme: A.V. Kolesnik, N.V. Manko

Кремневые изделия распределены на раскопанной площади стоянки более равномерно, но в восточном раскопе значительная, если не основная часть кремней сосредоточена в серии скоплений с контрастными внешними границами (рис. 9). Центральная часть пространства восточного раскопа занята только скоплениями продуктов расщепления кремневого сырья. Планиграфическая контрастность скоплений с преобладанием кремней или кварцитов и тяготение таких скоплений к различным участкам стоянки не исключают неодновременную модель накопления какой-то части изделий из разного сырья.

ИНСТРУМЕНТЫ ДЛЯ РАСЩЕПЛЕНИЯ КАМНЯ (ОТБОЙНИКИ)

Составной частью каменной индустрии стоянки являются инструменты для расщепления — отбойники и ретушеры. В данную немногочисленную группу изделий включены инструменты с явными следами специфического износа, всего их 9 — 7 отбойников и 2 ретушера. Помимо этого числа, в коллекции выделяются 5 фрагментов кремневых и кварцитовых галек, которые в одинаковой степени могут быть и ма-лодиагностируемыми обломками отбойников, и осколками нуклеусов и сколов с них.

В коллекции есть также массивное кварцито-вое нуклевидное изделие из куска плитчатой отдельности весом 1735 г, которое, возможно, было использовано как ударный инструмент. Однако забитость на его ребрах имеет вид единичных поверхностных выбоин и полуконических трещин и не может быть однозначно определена как результат работы человека — подобные повреждения могли возникнуть и при окатывании куска кварцита в естественной среде. Крупный фрагмент плохо спаянного песчаника весом 507 г также нельзя однозначно определить как орудие: на выступающих ребрах шаровидной отдельности есть повреждения в виде выбоин, но песчаник легко выкрашивается от простого прикосновения, что не позволяет говорить о природе возникновения такой забитости. Возможно, в древности эта разновидность сырья была менее рыхлой.

В коллекции Сухой Мечетки выделяются 7 каменных изделий разной степени сохранности, которые по специфическим следам износа могут быть уверенно определены как отбойники — инструменты для расщепления камня. Ранее в коллекции выделялся только один кварцитовый отбойник [Семенов 1961: 12-13]. Приемы описания и классификации отбойников, их признаки достаточно подробно освещены в публикациях [Гиря 2010; Ларионова, Степанова 2018; Колесник, Манько 2019; Наске1 2010; и др.]. В приводимом описании мы исходим из того, что для представления такой категории инвентаря, как каменные отбойники, важно учитывать их линейные размеры, вес, форму и сырье в отдельности, а также характер сработанности и расположение рабочих участков, в том числе — относительно длинной оси камня.

В окрестностях стоянки Сухая Мечетка, по всей видимости, не было выходов таких отдель-ностей зернистых пород, которые наилучшим образом подходят для изготовления отбойников — округлых, овальных или яйцевидных галек песчаника и кварцита, которые обладают достаточной прочностью, а также шерохо-

ватостью, или «цепкостью», по терминологии Е.Ю. Гири [Гиря 2010: 92]. Поэтому в качестве исходного материала для отбойников преимущественно использовались те же небольшие окатанные гальки кремня и кварцита с гладкой поверхностью, которые были основным расщепляемым сырьем.

Из 7 отбойников 3 целых или археологически целых, 2 почти полностью восстанавливаются из отколовшихся в ходе работы фрагментов и остаточной части, еще 2 инструмента — это скребла, оформленные на крупных расколовшихся кусках отбойников, сохранивших участки со следами износа ударного типа. При описании отбойников используются условные обозначения степени развития износа: «•» — сравнительно слабый: следы немногочисленных ударов, небольшие по площади зоны сработанности до 1 см в диаметре; «••» — на нескольких участках сформированы зоны забитости более 1 см в диаметре, мелкие сколы; «•••» — все выступающие участки гальки имеют следы забитости, сколов, по меньшей мере одна такая зона имеет вид ленты, оконтурив ающей гальку; — галька раскололась от использования.

Отбойник № 1. Основой отбойника послужила подтреугольная уплощенная галька серо-коричневого кварцита с гладкой поверхностью (рис. 10). Реконструируется практически полностью, имеет размеры 8,2 х 5,0 х 3,1 см, степень износа — «•• Изначальный вес гальки составлял около 210 г. Образует складень № 1, фрагменты которого рассредоточены в пределах разных участков стоянки*. Фрагментация отбойника произошла от ударных импульсов, исходящих от вершины и бокового участка инструмента, то есть в двух эпизодах интенсивного использования. Такой порядок сломов свидетельствует об энергичной манипуляции инструментом и активном использовании боковых выступающих участков.

* Планиграфическому анализу культурных остатков, включая данные ремонтажа, будет посвящена отдельная работа.

Рис. 10. Складень № 1 — кварцитовый отбойник № 1 со стоянки Сухая Мечетка. Рисунок А.К. Очередного, фото К.Н. Степановой Fig. 10. Refitting of the quartzite hammer No 1. Sukhaya Mechetka site.

Drawing by A.K. Otcherednoy, photo by K.N. Stepanova

Рис. 11. Складень № 2 — отбойник № 2 из окремненной породы со стоянки Сухая Мечетка. Рисунок А.К. Очередного, фото К.Н. Степановой Fig. 11. Refitting of the hammer No 2 made from a silicified pebble. Sukhaya Mechetka site. Drawing by A.K. Otcherednoy, photo by K.N. Stepanova

Отбойник № 2. Использовалась массивная галька окремненной серой породы неправильно-треугольной формы и c овальным продольным и поперечным сечением (рис. 11). Размеры 5,3 х 7,6 х 2,9 см, степень износа — «• h». Изначальный вес гальки составлял около 197 г. Со-

стоит из остаточной формы отбойника и скола с него (складень № 2). Скол фрагментирован, отсутствует базальная часть. Плоскость скола ориентирована косо по продольной плоскости отбойника, скалывающий импульс ориентирован от вершины орудия. Видимо, удар отбойником наносился по касательной, с незначительным разворотом орудия. Элементы данного складня* рассредоточены на расстоянии метра.

Отбойник № 3. Основа — подовальная в плане галька серой окремненной породы размерами 6,4 х 5,4 х 3,0 см, весом 120 г. Сохранность полная. Поверхность окатанная, степень износа — «••».

Отбойник № 4. Представлен крупный фрагмент отбойника, переоформленный в продольное выпуклое обушковое скребло (рис. 12: 3). Использовалась вытянутая, овальная в плане уплощенная галька серого кремня, с черной коркой. Поверхность гальки гладкая. Размеры скребла 7,7 х 3,8 х 2,1 см, вес 66 г. Вес всей гальки не восстанавливается, степень износа — «••». Следы ударов отмечены на выступающих боковых участках гальки, частично заходящих на уплощенную сторону. В результате ударов отбойником образовалась серия глубоких конических трещин, одна из которых привела к откалыванию крупного фрагмента, ставшего основой скребла.

Отбойник № 5. Изделие, аналогичное вышеописанному скреблу из фрагмента отбойника (рис. 12: 2). В качестве основы отбойника послужила яйцевидная галька серого матового кремня с известковой коркой. Размеры скребла 6,2 х 4,1 х 1,7 см, вес 51 г. Вес целой гальки не восстанавливается, степень износа — «• Сработанный участок тяготеет к вершине гальки, отмечен серией конических трещин, спровоцировавших распад отбойника.

Отбойник № 6 полностью восстанавливается из трех крупных фрагментов (складень № 3).

Нумерация складней, включая собранные из фрагментов отбойники, сквозная для всей коллекции и касается в одинаковой степени кусков сырья, нуклеусов, отбойников и орудий.

Преформа — серо-коричневая кварцитовая галька подтреугольной формы размерами 9,0 х 8,2 х 3,9 см, весом 342 г, степень износа — «•• Торцы сломов не имеют раковистости. Фрагменты найдены в разных квадратах.

Отбойник № 7. Использовалась серо-коричневая кварцитовая галька в форме многогранника (рис. 12: 1). Изделие сохранилось полностью. Размеры 8,3 х 8,2 х 5,3 см, вес 475 г, степень износа — «•••». Следы износа локализуются на наиболее выступающих участках.

Суммарно указать достоверные показатели веса и размеров возможно только для 4 галек (это 2 целые и 2 ремонтажируемые): 197, 210, 342 и 475 г, то есть средний вес отбойников в этой коллекции — 306 г. Линейные размеры 5 экземпляров дают представление о полных размерах отобранных древними мастерами галек. Длина отдельностей варьирует от 5,3 до 9,0 см (средняя — 7,4 см), ширина — от 5,0 до 8,2 см (средняя — 6,8 см), толщина от 2,9 до 5,3 см (средняя — 3,6 см), то есть в целом отбойники представлены гальками, которые нельзя назвать удлиненными, среднее отношение длины к ширине составляет 1,08. Это меньше, чем для отбойников других палеолитических стоянок, для которых такие замеры были проведены [Ларионова, Степанова 2018: 130].

Степень сработанности отбойников разная. Как уже говорилось выше, 5 отбойников коллекции раскололись в процессе их использования: 2 из них (кремневых) имеют следы слабого износа, который можно описать как следы немногочисленных ударов, формирующих небольшие по площади зоны сработанности, 2 имеют следы износа средней степени, первый — из довольно качественного кремня, второй — кварцитовый. Под средней степенью изношенности для коллекции Сухой Мечетки мы понимаем формирование на нескольких участках гальки зон забитости более 1 см в диаметре, которые объединяют выбоинки или выкрошенность по межконусным трещинам, получившиеся в результате десятков ударов.

Среди 3 целых отбойников 2 — средней степени изношенности, 1 — кварцитовый, забит

Рис. 12. Кварцитовый отбойник № 7 (1) и скребла, изготовленные из разбившихся кремневых отбойников № 4, 5 (2, 3), со стоянки Сухая Мечетка. Рисунок А.К. Очередного, фото К.Н. Степановой Fig. 12. Quartzite hammer No 7 (1) and side scrapers, made from the fragments of broken hammers No 4, 5 (2, 3). Sukhaya Mechetka site. Drawing by A.K. Otcherednoy, photo by K.N. Stepanova

сравнительно интенсивно. Его основная рабочая область приобрела вид ленты, опоясывающей до трети периметра. Все выступающие участки этой гальки также имеют следы использования, в том числе и мелкие сколы, сошедшие в местах ударов. Именно этот целый и при этом сильно изношенный отбойник был описан и опубликован С.А. Семеновым [Семенов 1961: 12-13].

Схема срабатывания отбойников из разных пород, сформулированная Е.Ю. Гирей, включает этап, когда на уплощенном рабочем участке в результате выкрашивания от ударов «возникает ситуация, благоприятная для краевого скалывания — снятия скола или раскалывания отбойника пополам» [Гиря 2010: 92]. В коллекции Сухой Мечетки из-за хрупкости пород, использованных как ударные инструменты в паре

с таким же первичным сырьем для расщепления, отбойники, по всей видимости, часто раскалывались в начале их использования и могли перейти в разряд заготовок для орудий, что мы видим на примере двух скребел с участками забитости на корочной поверхности.

В целом отбойники характеризуются рядом общих признаков. По форме это уплощенные гальки до 9 см в поперечнике, которые могут иметь подтреугольную, округлую несимметричную или «фигурную» (когда сложно подобрать простое сравнение) в плане форму. В качестве рабочих участков использовались все выступающие части гальки, углы, широкие и суженные стороны. Чаще всего наиболее изношенный участок ориентирован поперек или диагонально длинной оси камня. С уверенностью такое расположение зон забитости определяется на 4 отбойниках.

Для такого памятника, как Сухая Мечетка, вполне обоснованно ожидать достаточно большого числа инструментов для расщепления камня. Тем не менее они немногочисленны. С нашей точки зрения, это связано с тем, что в качестве отбойников использовались те же гальки, что и для изготовления орудий. Сырье этих галек было хрупким, и при использовании в качестве ударного инструмента они, по всей видимости, часто раскалывались и дальше могли использоваться уже в качестве обычной основы для производства орудий, исчезая из нашего поля зрения как отбойники. В то же время нельзя забывать о том, что часть инструментов, и, вероятно, лучшая, уносилась их владельцами.

Отбойники коллекции не демонстрируют каких-то особенных предпочтений в отборе сырья — древние люди использовали то, что было доступно непосредственно на стоянке: разный по качеству кремень и окремненный кварцит в виде небольших, гладко окатанных галек. По положению наиболее изношенных участков намечается особенность в расположении гальки во время работы — поперек или диагонально относительно длинной оси камня. Подобным образом износ расположен на отбойниках сред-

непалеолитической стоянки Кетросы в бассейне Днестра, при том что для большей части верхнепалеолитических отбойников, наоборот, замечена ориентация орудия в соответствии с длинной осью камня [Ларионова, Степанова 2018: 137]. На отбойниках стоянки среднего палеолита, расположенной на улице Князя Юзефа (Ksiçcia Jozefa) в Кракове, в бассейне Вислы, зоны износа расположены на выступающих, боковых и диагональных участках орудий [Sitlivy et al. 2009: 112-113], как и в Сухой Мечетке. В этом ключе следует рассматривать также небольшие каменные инструменты ударного типа из комплекса среднего палеолита в Курдюмовке, в СевероЗападном Донбассе [Колесник 2002: 131-139].

Положение отбойника в руке древнего человека в целом должно находиться в связи с анатомическим строением кисти, и намечающаяся разница может быть связана именно с этим. Изучение строения кисти и моторики руки неандертальцев, начатое советскими исследователями в 50-60-е гг. ХХ в. [Бонч-Осмоловский 1941; Семенов 1961; и др.], имеет непосредственное отношение к систематизации отбойников и ретушеров среднего палеолита и реконструкции их кинематики. Современные исследования, касающиеся особенностей кисти древних людей и возможной кинематики орудий труда, основанные на палеоантропологических данных, предполагают, что неандертальцев отличало от сапиенсов, в частности, то, что первым лучше удавался силовой поперечный зажим орудия за счет увеличенных широтных размеров фаланг [Churchill 2001: 2953-2954; Медникова и др. 2016: 21].

Особенности функционирования и фрагментации отбойников приводили к тому, что сами орудия и их осколки накапливались в основном в районе использования. Важное наблюдение касается ремонтажа фрагментов отбойника из удлиненной кварцитовой гальки (рис. 10). Инструмент раскололся на части в ходе работы, при этом основная часть фрагментов депонировалась на участке стоянки в пределах западного раскопа, один из фрагментов найден в восточ-

ном раскопе на расстоянии более 20 м. Этот факт указывает на связанность отдельных структурных элементов культурного слоя в рамках всего древнего поселения.

РЕМОНТАЖ ПРОДУКТОВ ПЕРВИЧНОГО РАСЩЕПЛЕНИЯ

Применение метода ремонтажа нуклеусов и сколов дает убедительные аргументы для реконструкции последовательности расщепления и технологических приемов. Ремонтаж хорошо зарекомендовал себя не только для диагностики методов первичного расщепления, но и для выявления типов редукции нуклеусов и орудий [Колесник 2013]. Собранные среди продуктов расщепления Сухой Мечетки складни позволяют верифицировать продукты подготовки и расщепления нуклеусов в данной каменной индустрии в случаях, когда ремонтаж невозможен в силу неизбежной фрагментарности комплекса. С высокой долей вероятности с технологиями первичного расщепления связаны различные пластинчатые и реберчатые сколы, сколы с относительно прямым профилем, сколы с фасетированными площадками с углом наклона до 80° и др.

Основой для процедуры ремонтажа служат эмпирически выделяемые однородные образцы сырья. Их принято называть сырьевой группой, или RMU (Raw Material Units) [Колесник, Коваль 2014]. При выделении сырьевой группы учитывается высокая степень однородности по физическим характеристикам камня, цвету, форме и размерам включений, корке и даже способности к патинизации. Сложилось два подхода к определению сырьевых групп по степени детализации признаков. В первом случае во внимание берутся мельчайшие оттенки цвета, степень матовости, вид микровключений, рисунок пятен другого цвета и их контрастность, а также прочие подобные визуально различимые детали, которые часто зависят от состояния культурного слоя, то есть от процессов его эпигенетической деформации. Археологические сырьевые

группы нередко фактически отражают «портретные черты» конкретного блока породы. Во втором случае учитываются более обобщенные характеристики кремня по свежим сколам из современных геологических источников. Такие определения, как правило, проводятся представителями естественных наук для детальной геохимической и петрографической характеристики каменного сырья [Петрунь 2003]. Визуальные характеристики отдельностей кремня при этом не теряют своего диагностического значения, но они не имеют такого решающего значения, как при процедуре ремонтажа. Очевидно, что вариантность «археологических» сырьевых групп из стоянок и поселений превосходит (иногда весьма значительно) вариантность сырьевых групп геологических источников, так как в пределах одной конкреции или в блоке породы могут присутствовать участки с различными характеристиками. Наблюдаемая вариантность заметно увеличивается в результате геохимического воздействия на расщепленные кремни в результате длительного нахождения в погребенном состоянии. Хорошо известно, что под воздействием почвенных вод у каменных изделий «...иногда происходит фрагментарное выщелачивание растворимых минеральных фаз, изменяется микроструктура поверхности и, следовательно, ее свойства, в частности твердость» [Кирчо, Ков-нурко 1999: 78].

Особенности строения и окраса блоков, конкреций и кусков ергенинских кремней существенно облегчают задачу ремонтажа продуктов расщепления за счет хорошо заметных отличительных признаков каждой отдельности сырья. Яркой особенностью пестроцветных ергенинских кремней является их зональная окрашенность, при этом разноцветные тонкие слои образуют особый дымчатый рисунок, частично повторяющий рельеф корки. Цветовая гамма и рисунок слоев в сколе на образцах кремня из коллекции Сухой Мечетки существенно меняется в пределах одного блока сырья. В данной коллекции условные, визуально определимые сырьевые группы отражают не столько количе-

0 2 СМ

1_I

Рис. 13. Нуклеус леваллуазского облика (4) и сколы с него (1-3) со стоянки Сухая Мечетка. Рисунок А.К. Очередного

Fig. 13. Refitting of Levallois concept core (4) and flakes from it (1-3). Sukhaya Mechetka site. Drawing by A.K. Otcherednoy

ство расщепленных блоков и конкреций, сколько количество различимых по окрасу и рисунку участков отдельностей породы.

Складень № 7 — нуклеус и сколы с него (рис. 13; рис. 14). Размеры складня 11,2 х 9,3 х 6,2 см. Всего удалось совместить 18 элементов. Сырьевая основа — окатанный угловатый блок кремня треугольных в плане очертаний. Отдельность кремня имеет хорошо выраженную зональную структуру. Ядро блока — желто-коричневый кремень, следующие за ним полосчатые зоны — серо-бежевые и темно-серые. Корка ячеистая, окатанная. Нуклеус одноплощадочный, с грубо оформленной параллельной и конвергентной огранкой. В качестве площадки использовалась относительно ровная, окатанная до блеска

поперечная поверхность черного цвета. Она была снята сколами с боковых и фронтальных участков, в итоге сформировалась грубо фасе-тированная поперечная площадка. В складне представлены сколы формирования площадки. В ходе дальнейшего целевого скалывания от-щепов площадка подправлялась. На начальной стадии предварительной обработки нуклеуса поперечным сколом было сколото основание треугольного в плане корпуса для исключения заломов краевых сколов. В складне присутствует скол выравнивания бокового ребра, ориентированный на тыльную сторону нуклеуса. В последующем корпус нуклеуса был огранен крупными продольными краевыми сколами. Один из них (с правой стороны рабочего фронта) с высоким треугольным поперечным сечением сохранился в нескольких фрагментах. Рабочая поверхность нуклеуса в результате этих подготовительных операций обрела заметную выпуклость в поперечном сечении и треугольный контур. Последующее скалывание производилось с основной поперечной площадки и привело к образованию серии сколов с параллельной и конвергентной огранкой. Частично проведенный ремон-таж позволил совместить с нуклеусом группу сколов с указанной огранкой и фасетированны-

Рис. 14. Складень № 7 — нуклеус леваллуазского облика и сколы с него со стоянки Сухая Мечетка. Фото А.К. Очередного

Fig. 14. Refitted item No 7 — the Levallois core and flakes from it. Sukhaya Mechetka site. Photo by A.K. Otcherednoy

ми площадками. Судя по особенностям сырья, с этим же нуклеусом явно связано конвергентное скребло на сколе с конвергентной огранкой. Представленные в складне сколы (рис. 13: 1-3) в дальнейшем не использовались из-за фрагментации и тонкого сечения. Последний крупный скол с прямым профилем отсутствует. Образовавшийся нуклеус (рис. 13: 4) напоминает левал-луазский нуклеус для острий.

Складень № 8 состоит из двух элементов — остаточного нуклеуса и крупного скола с ныряющим окончанием (рис. 17: 2). В качестве сырья использовалась плитчатая отдельность кремня яркой желто-оранжевой окраски. Тыльная сторона нуклеуса — плоская первичная поверхность кремневой плитки. Нуклеус отражает стадию подъема выпуклости рабочего фронта путем интенсивной подправки бокового участка поперечно ориентированными сколами со стороны плоской первичной тыльной поверхности на условную рабочую сторону. В результате такой подправки образовался участок с заломами сколов. Огранка самого скола радиальная.

Складень № 9 — эффектный и неоднократно опубликованный дисковидный нуклеус [Прас-лов, Кузнецова 2020: рис. 19] и скол с него, превращенный в диагональное скребло с краевой ретушью (рис. 15). Основой для расщепления послужила конкреция качественного кремня зеленовато-серого цвета с белесыми включениями. Использованный в качестве основы для скребла скол имеет характерную для сколов с дис-ковидных нуклеусов радиально-конвергентную огранку и асимметричную продольную ось, небольшую фасетированную площадку. Из этого же хорошо отличимого сырья изготовлен классический для индустрии стоянки двусторонне обработанный нож и два продольных скребла.

Складень № 10 совмещает продукты расщепления отдельности низкокачественного кремня коричневой окраски (рис. 17: 1). Кремневая масса содержит внутренние трещины и участки различной плотности с неперекристаллизован-ными включениями. Скалывающие трещины образуют слабораковистый или нераковистый

't

Рис. 15. Складень № 9 — дисковидный нуклеус

и скол с него, оформленный в скребло,

со стоянки Сухая Мечетка. Фото А.К. Очередного

Fig. 15. Refitted item No 9 — refitting of discoidal

core and side scraper made on flake from it.

Sukhaya Mechetka site. Photo by A.K. Otcherednoy

ступенчатый рельеф, затрудняющий управление скалыванием. Только на отдельных участках заметен раковистый рельеф. Ударные площадки на этом нуклеусе специально не готовились. Тем не менее данная отдельность кремня систематически расщеплялась, участки с пластической массой кремня подправлялись мелкими сколами. Складень включает 7 элементов. Один из удлиненных обушковых сколов послужил основой продольного скребла (рис. 17: 1а), от которого сохранился фрагмент.

Складень № 11 — результат совмещения продуктов расщепления небольшой кремневой конкреции с известковой коркой (рис. 16). Вклю-

0 2 см

Рис. 16. Складень № 11 со стоянки Сухая Мечетка. Фото А.К. Очередного

Fig. 16. Refitted item No 11. Sukhaya Mechetka site. Photo by A.K. Otcherednoy

Рис. 17. Складни № 8 (2), № 10 (1, 1а) и № 12 (3, 4) со стоянки Сухая Мечетка. Рисунок и фото А.К. Очередного Fig. 17. Refitted items No 8 (1, 1а), No 10 (2), No 11 (3, 4). Sukhaya Mechetka site. Drawing and photo by A.K. Otcherednoy

чает 4 элемента. Использовалась удлиненная конкреция с естественным относительно узким, поперечно усеченным концом. Этот участок без предварительной подправки использовался в качестве ударной площадки. С нее с двух сторон в параллельном направлении были сколоты два первичных отщепа, один из них распался на фрагменты по внутренней трещине, из второго было изготовлено продольное выпуклое скребло. Эта же трещина проявилась и в корпусе нуклеуса и спровоцировала распад предмета расщепления на куски. Дальнейшее расщепление оказалось непродуктивным из-за низких пластических качеств сырья, по крайней мере его данного участка.

Складень № 12 (2 элемента) включает остаточный радиальный нуклеус (рис. 17: 3) и массивное поперечное скребло (рис. 17: 4). Использовался полосчатый мраморовидный кремень. На нуклеусе негативы широких плоских сколов с неподготовленными площадками. Негативы двух сколов, в том числе скола—заготовки скребла, имеют нераковистый десквамационный (ячеистый) рельеф. У скола, из которого было сделано скребло, приостряющей ретушью удалено не менее 10 мм тонкого края. Площадка скола не сохранилась. Судя по ремонтажу, нуклеус в начальной стадии отличался крупными размерами, не менее 10 см в поперечнике.

В заключение данного раздела следует отметить, что работы по совмещению нуклеусов и сколов далеко не исчерпаны и будут продолжены.

ПРОДУКТЫ ПЕРВИЧНОГО РАСЩЕПЛЕНИЯ (НУКЛЕУСЫ, СКОЛЫ), МЕТОДЫ РАСЩЕПЛЕНИЯ

Нуклеусы в коллекции немногочисленны. Ранее выделялось всего 16 нуклеусов [Ремизов 2019: 180; Праслов, Кузнецова 2020]. При внимательном рассмотрении, а также в результате проведения ремонтажа их список должен быть расширен минимум до 23 экземпляров. В этой серии представлены все стадии трансформа-

ции нуклеусов — от формирования основных конструктивных элементов (в виде площадок и рабочего фронта) до предельно сработанных образцов, в ряде случаев преобразованных в орудия. Критерии деления перманентной последовательности расщепления нуклеусов на отдельные этапы неоднократно обсуждались в литературе [Гиря 1997: 28, 51, 61; Нехорошев 1999: 10; Колесник и др. 2002: 99-103].

К начальной стадии трансформации нуклеусов относятся, по крайней мере, 3 образца. Первый из них опубликован как кубовидный нуклеус средних размеров [Праслов, Кузнецова 2020: 100, рис. 13: 2]. Этот предмет из окатанной кремневой округлой гальки горчичного цвета грубо оббит несколькими разнонаправленными сколами с целью создания серии ударных площадок, но не имеет сформированного рабочего фронта (рис. 18: 1-2). Второй — крупный окатанный угловатый блок кремневой породы коричневого цвета с выделенной поперечной площадкой и следами формирования продольного ребра (рис. 18: 3). Типологически он близок заготовкам более поздних нуклеусов для пластин. Третий — угловатый блок кварцита с единственным пластинчатым сколом, идущим от естественной площадки (рис. 19: 3).

Основное количество нуклеусов — на средней стадии сработанности. Они хорошо отражают методы расщепления, в силу чего становятся основным объектом технико-типологического анализа. Практически все на этой стадии сработанности изготовлены из качественного кремня для пластинчатых сколов, 4 кубовидных и 8 ядрищ с радиальным скалыванием.

Нуклеусы в остаточной стадии расщепления сохраняются в измененном состоянии и определяются либо по предельно сработанным (часто фрагментированным) экземплярам, либо по образцам, переоформленным в орудия (рис. 21: 4, 6-7).

Соотношение С-Т (cores-tools, «нуклеусы-орудия») в данной коллекции беспрецедентно малое [Колесник 1996: 54]. Объясняется это несколькими причинами, в том числе переработ-

кой предельно использованных ядрищ в орудия с двусторонней обработкой. На такую особенность индустрий с большим количеством дву-сторонне обработанных орудий обратил внимание Г.А. Бонч-Осмоловский при характеристике материалов верхнего слоя грота Киик-Коба в Крыму. Отсутствие или минимальное количество нуклеусов он связал с «особенностями технических приемов — использованием остаточных ядрищ для изготовления двусторонних орудий. Совершенно естественно, что уплощен-ность последних переносилась — при явном техническом удобстве этого приема — и на орудия» [Бонч-Осмоловский 1940: 102].

Изменение методов расщепления и типологической атрибуции нуклеусов по мере их срабатывания отражает определенный тренд редукции нуклеусов [Колесник 2013]. Для средне-палеолитической индустрии стоянки Зобиште в Северной Боснии установлено нарастание нуклеусов кубовидных очертаний по мере их утилизации [Baumler 1988], в Белокузьминовке, в Северо-Восточном Донбассе, срабатывание нуклеусов с уплощенным рабочим фронтом приводило к росту ядрищ с несколькими площадками [Цвейбель, Колесник 1987]. Материал Сухой Мечетки как будто показывает нарастание доли ядрищ с радиальной оббивкой, но выборка статистически ограничена.

Типология нуклеусов Сухой Мечетки весьма разнообразна. Она была разработана на основе критериев, предложенных Ф. Бордом [Bordes 1961] и В.П. Любиным [Любин 1965] и к настоящему времени достаточно хорошо устоялась в литературе [Праслов, Кузнецова 2020: 35-36]. С учетом наших последних наблюдений и дополнений, в коллекции МАЭ РАН выделяются следующие разновидности нуклеусов всех редукционных стадий.

Нуклеусы дисковидные (8 экз.) с двумя рабочими сторонами количественно преобладают (рис. 15; рис. 19: 1; рис. 20: 1-2; рис. 21: 4, 6).

Нуклеусы радиальные (2 экз.) с одной выпуклой рабочей стороной представлены крупным образцом из кварцита (рис. 20: 3) и остаточным

Рис. 18. Кубовидный нуклеус (1, 2), заготовка нуклеуса (3) и нуклеус с уплощенным рабочим фронтом (4) со стоянки Сухая Мечетка. Рисунок по: [Праслов, Кузнецова 2020], фото А.К. Очередного Fig. 18. Cubiform core (1, 2), core's preform (3) and core with flat flaking surface (4). Sukhaya Mechetka site. Drawing after: [Praslov, Kuznetsova 2020]; photo by A.K. Otcherednoy

Рис. 19. Дисковидный (радиальный) (1) и кубовидные (2, 3) нуклеусы со стоянки Сухая Мечетка. Рисунок по: [Праслов, Кузнецова 2020]

Fig. 19. Radial (1) and cubiform (2, 3) cores. Sukhaya Mechetka site. Drawing after: [Praslov, Kuznetsova 2020]

ядрищем из кремня (рис. 21: 7). Ударные площадки гладкие, нефасетированные.

Нуклеус черепаховидный (1 экз.) представлен предельно сработанным образцом, переделанным в скребло (рис. 21: 8).

Нуклеусы одноплощад очные для пластин (2 экз.) с четырехугольным уплощенным корпусом и плоским рабочим фронтом представлены тщательно обработанным образцом с грубо фа-сетированной площадкой (рис. 21: 1) и ядрищем из плоской гальки (рис. 21: 5).

Нуклеус одноплощад очный для отщепов (1 экз.) имеет четырехугольные очертания и грубо фасетированную площадку, необработанный корковый тыл (рис. 18: 4).

Нуклеус одноплощадочный для острый (1 экз.) представлен достаточно выразительным образцом (рис. 13; рис. 14).

Нуклеус двуплощадочный для отщепов ы пластин с противолежащим скалыванием (1 экз.) представлен остаточной формой (рис. 21: 2).

Нуклеусы кубовидные (4 экз.) изготовлены из кремня (рис. 18: 1-2) и кварцита (рис. 19: 2-3).

Рис. 20. Дисковидные (1, 2) и радиальный (3) нуклеусы со стоянки Сухая Мечетка. Рисунок по: [Праслов, Кузнецова 2020]

Fig. 20. Discoidal (1, 2) and radial (3) cores. Sukhaya Mechetka site. Drawing after: [Praslov, Kuznetsova 2020]

Рис. 21. Нуклеусы разных типов (1-8) со стоянки Сухая Мечетка. Рисунки: 1, 3, 7, 8 А.К. Очередного; 2, 4-6 по: [Праслов, Кузнецова 2020]

Fig. 21. Cores of different types (1-8). Sukhaya Mechetka site. Drawings: 1, 3, 7, 8 by A.K. Otcherednoy; 2, 4-6 after: [Praslov, Kuznetsova 2020]

Нуклеус одноплощадочный объемный с продольным ребром (1 экз.) представлен заготовкой нуклеуса (рис. 16).

Для технологической характеристики каменной индустрии стоянки, помимо нуклеусов, учитывались различные сколы размерами свыше 3 см, сохранившие технологический контекст (табл. 1). В эту группу изделий включены сколы, которые отражают определенные технические приемы расщепления камня и позиция которых в общей последовательности

расщепления может быть определена с высокой долей вероятности, а именно сколы формирования орудий (включая вентральные), а также подготовки и расщепления нуклеусов. С расщеплением нуклеусов связаны различные краевые (реберчатые) и сколы с рабочей поверхности. Из-за малочисленности сколов с нуклеусов в анализируемой выборке последние трудно дифференцировать на «служебные» и «целевые», поэтому они сгруппированы по критерию удлиненности и характеру огранки дорсальной поверхности.

Кварцитовых сколов и фрагментов свыше 3 см — 310, кремневых — 153, всего — 463 экземпляра. Основная их часть — это малодиагно-стируемые обломки, не пригодные к использованию в качестве заготовок для ретушированных орудий. Технологический контекст различим у 106 целых сколов, в том числе у 40 сколов формирования орудий, 12 реберчатых и 54 (пластинчатых и иных) с рабочего фронта нуклеусов разного типа.

Пластинчатых сколов (истинных пластин и удлиненных* отщепов с параллельной огранкой) выделяется 30 экземпляров. Индекс пластинча-тости (1Ьаш) в данной коллекции некорректен ввиду большого количества фрагментов сколов, однако подлинные пластины (рис. 22: 5, 10) единичны. Бесспорно, пластины использовались в качестве основы орудий, в частности продольных скребел и пластин с ретушью (рис. 22: 1-3). Варианты распространенной огранки дорсальной поверхности: однонаправленная (19 экз. — рис. 13: 1-2; рис. 22: 6), однонаправленная с сохранением коркового обушка (8 экз. — рис. 22: 9), продольно-поперечная (3 экз. — рис. 22: 5), с корковым обушком (рис. 22: 4). Среди сколов с однонаправленной огранкой по крайней мере 8 экземпляров имеют двускатную поверхность, то есть одно продольное ребро, слегка изогнутое (рис. 23: 10). Единичны варианты огранки — продольно-встречная (рис. 22: 10), радиальная, конвергентная (рис. 13: 3). Такие поверхности

' Коэффициент удлиненности не менее 150.

формируются не только на нуклеусах со слабовыпуклым рабочим фронтом для пластин. Площадки пластинчатых сколов корковые (3 экз.), гладкие (9 экз.), точечные (7 экз.), грубо фа-сетированные (8 экз.), тонко фасетированные (5 экз.), с признаками редукции (2 экз.), в одном случае типа срединно-выпуклой (рис. 13: 2).

Реберчатых сколов (отщепов и пластин) в коллекции 12 экземпляров (рис. 23: 2, 6).

В немногочисленной выборке укороченных сколов более 3 см со слабо искривленным профилем и системной огранкой дорсальной поверхности (18 экз.), близких к леваллуазским, выделяются следующие типы огранки: атипичная радиальная (7 экз. — рис. 22: 7; рис. 23: 5, 7-9), атипичная конвергентная (4 экз. — рис. 23: 1, 3), однонаправленная (6 экз. — рис. 22: 8), продольно-поперечная (1 экз.). Их площадки корковые (4 экз.), гладкие (4 экз.), грубо фасетированные (5 экз.) , тонко фасетированные (4 экз.) и двугранные (2 экз.). Сколы с атипичной радиальной огранкой близки к сколам с черепаховидных нуклеусов, а один из них (рис. 23: 5), вероятно, отражает этап подправки рабочего фронта после отделения целевого скола. Сколы с конвергентной огранкой использовались для получения различных орудий, в том числе конвергентных скребел (рис. 23: 4).

Детализация информации по нуклеусам, «целевым» и «служебным» сколам каменной индустрии позволяет нам приблизиться к пониманию методов (или техник) первичного расщепления камня на стоянке Сухая Мечетка.

Методы первичного расщепления камня отражают наборы приемов расщепления и последовательность их применения. Анализ методов первичного расщепления особо актуален для индустрий среднего палеолита, основанных на отщеповых заготовках. Этой проблематике посвящена значительная литература, пик интереса к методам первичного расщепления наблюдался в 90-е гг. прошлого века [Гиря 1997; Дорони-чев 1991; Нехорошев 1999; СЬаЬа1, БИНуу 1993; СЬаЬаь Беш1ёепко 1998; Боёёа 1988; Боёёа е! а1. 1990; и др.].

9

Рис. 22. Сколы пластинчатых пропорций (4-10) и орудия из них (1-3) со стоянки Сухая Мечетка. Рисунки: 1, 2, 4, 6-8 А.К. Очередного; 3 по: [Праслов, Кузнецова 2020]; 5, 9, 10 А.В. Колесника

Fig. 22. Blade-like flakes (4-10) and tools made on them (1-3). Sukhaya Mechetka site. Drawings: 1, 2, 4, 6-8 by A.K. Otcherednoy; 3 after: [Praslov, Kuznetsova 2020]; 5, 9, 10 by A.V. Kolesnik

Баланс методов расщепления камня в индустрии стоянки Сухая Мечетка отражает сложившуюся адаптацию техник скалывания к специфике сырьевой базы и особенностям сырьевой стратегии.

Если дифференцировать конкретные приемы расщепления, выделенные нами в коллекциях Сухой Мечетки, то можно говорить о наличии долечной техники, а также о нескольких техни-

Рис. 23. Сколы разных типов (1-3, 5-7, 9, 10) и орудия из них (4, 8) со стоянки Сухая Мечетка. Рисунки: 1, 5-7 А.К. Очередного; 4, 8-10 по: [Праслов, Кузнецова 2020]; 2, 3 А.В. Колесника

Fig. 23. Flakes of different types (1-3, 5-7, 9, 10) and tools made on them (4, 8). Sukhaya Mechetka site. Drawings: 1, 5-7 by A.K. Otcherednoy; 4, 8-10 after: [Praslov, Kuznetsova 2020]; 2, 3 by A.V. Kolesnik

ках плоскостного расщепления, которые целесообразно объединить в общий леваллуазский контекст приемов восстановления выпуклости фронта и подправки площадок. Отдельно можно упомянуть о радиально-дисковидном скалывании. Присутствие этой техники отметил С.Н. Замятнин: «Ядрища... кремневые и квар-

цитовые, представленные в коллекции, имеют характерную для мустьерской эпохи дисковид-ную форму и крупные размеры — около 1013 см в диаметре» [Замятнин 1961: 16]. Данная техника расщепления надежно устанавливается как нуклеусами, так и сколами с них. Она преобладает в каменной индустрии стоянки. Наибольшее развитие получила радиальная версия расщепления в силу естественного самовозобновления выпуклости рабочего фронта с двух сторон нуклеуса.

Получение пластин могло быть и целевым, однако это наблюдение нуждается в дополнительной проверке. О получении пластинчатых заготовок может свидетельствовать одна заготовка нуклеуса, ядрище на средней стадии сработанности, пластинчатые сколы без следов вторичной обработки и немногочисленные орудия, изготовленные из таких сколов. Негатив единственного краевого продольного пластинчатого скола с высоким сечением сохранился на заготовке нуклеуса из кварцитового блока. Все остальные пластинчатые сколы были связаны с уплощенным или слабовыпуклым рабочим фронтом, что в целом характерно для среднего палеолита. Из всех орудий только 19 предметов изготовлены из пластинчатых заготовок, что составляет около 5 % от общего числа изделий с вторичной обработкой и, безусловно, недостаточно для того, чтобы выделить целенаправленное получение пластин в комплексе Сухой Мечетки.

Несколько сколов с системной центростремительной огранкой и хорошо оформленной ударной площадкой могут быть определены как снятые с черепаховидных нуклеусов. От сколов с радиальных нуклеусов их отличает относительно прямой профиль и симметрия краев. Из них весьма показательны два: первый (рис. 22: 7) — скол с крупного кварцитового нуклеуса, второй (рис. 21: 5), как отмечалось выше, отражает стадию обновления цикла сколов после снятия центрального отщепа. Сохранился также один остаточный нуклеус, переделанный в скребло, с рудиментами характерной черепаховидной огранки рабочей поверхности (рис. 21: 8). Прямых

свидетельств получения леваллуазских острий в Сухой Мечетке нет, однако соответствующая техника может быть представлена эффектным нуклеусом и сколами с него (рис. 13; рис. 14), несколькими атипичными сколами и орудиями из этих сколов [Праслов, Кузнецова 2020: 133; рис. 46: 1]. Итоговые изделия несколько отличаются от классических образцов, для которых свойственны более строгая продольная симметрия сколов и более тщательная проработка ударных площадок, но целиком входят в рамки вариации острийной техники.

Леваллуазские техники расщепления камня стоянки Сухая Мечетка были наиболее развитыми в технологическом смысле, так как требовали операций по первоначальной подготовке рабочего фронта, в дальнейшем — по поддержанию необходимой выпуклости и зоны расщепления. Вместе с тем удельный вес леваллуазского расщепления не был высок из-за особенностей сырьевой базы и эффективности радиально-дисковидного расщепления, оптимально приспособленного для получения относительно тонких сколов из местных кремней и кварцитов с их умеренными пластическими свойствами.

Использование в ограниченном количестве небольших по размеру кремневых и кварцито-вых галек в качестве сырья для изготовления орудия сопровождалось появлением сколов типа «цитрусовых долек». В некоторых случаях из подобных сколов делались орудия (рис. 6: 6), то есть можно говорить об ограниченном применении долечной техники первичного расщепления.

В двух случаях отмечены плоские кварцитовые гальки, расколотые ударами с краев в плоскости продольной оси. Удары наносились по неподготовленной поверхности, без предварительного оформления ударной площадки, сколами вдоль продольной плоскости гальки. В одном случае этот прием использовался для формирования из гальки крупного скребла с плоско-выпуклым поперечным сечением, в другом — сформировался своеобразный небольшой плоский галечный нуклеус, который можно трактовать как заготовку орудия с плоско-выпуклым сечением в начальной

стадии. Однако сохранившееся скребло, изготовленное на сколе с плоской гальки, позволяет обсуждать такой специфический прием получения заготовок для орудий.

Факт использования для получения орудий крупных первичных сколов указывает на контекст первичного расщепления, плохо документированный нуклеусами, представленными в коллекции. Основой для многих ретушированных орудий послужили массивные сколы, полностью или частично покрытые первичной коркой. Такие сколы значительно превосходят размер рабочего фронта нуклеусов и своим происхождением обязаны, скорее всего, грубому раскалыванию или простому дроблению средних и крупных по размеру отдельностей сырья без предварительной подготовки рабочей поверхности. Образовавшийся в результате раскалывания блок с негативом крупного скола, видимо, дробился дальше и утрачивал морфологические признаки нуклеуса. Собственно расщеплением такой вариант получения заготовок можно назвать лишь условно, поскольку крупные массивные сколы не несут ясных следов преднамеренного управления процессом скалывания. Отметим, что рудименты поверхности подобных слабо подготовленных массивных и крупных сколов сохраняются на многих орудиях, а также хорошо документированы в нескольких сложных складнях, связанных с формированием орудий. Безусловно, количественные и качественные характеристики такого способа первичного расщепления в индустрии Сухой Мечетки нуждаются в дальнейшем обсуждении и обосновании. То же самое можно сказать и о так называемых кубовидных нуклеусах, выделение которых в коллекции также требует дополнительных доказательств.

Вопрос о самостоятельности кубовидной техники расщепления также требует дополнительного обоснования.

В целом арсенал методов первичного расщепления стоянки Сухая Мечетка вполне типичен для индустрий среднего палеолита, содержащих асимметричные ножи с двусторонней обработкой, с учетом сырьевой специфики комплекса.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основе реконструкции технологии первичного расщепления камня стоянки Сухая Мечет-ка можно сформулировать некоторые основные выводы.

1. Приведенные материалы показывают полный комплекс элементов каменной индустрии, состоящий из отдельностей сырья, инструментов для расщепления, нуклеусов на различных стадиях сработанности, целевых и технологических сколов, заготовок орудий, самих орудий, следов подправки и многочисленных мелких сколов. Соотношение размерных категорий сколов (доминирование сколов менее 3 см в длину и чешуек) близко к нормальному.

2. Каменная индустрия стоянки Сухая Мечет-ка развивалась в условиях ситуационного сырьевого дефицита. Использовались практически все доступные для обработки отдельности породы. Это обусловило значительную глубину переработки каменного сырья. Для производственных потребностей использовалось сырье двух основных видов — приблизительно в равных пропорциях кварцит и кремень, при незначительном преобладании кварцита. Распределе-

ние на площади стоянки продуктов расщепления кремня и кварцита не совпадает.

3. Сырьевой фактор оказал существенное воздействие на выбор методов расщепления и конечный типологический облик индустрии. Технологии первичного расщепления кремня и кварцита были основаны преимущественно на расщеплении нуклеусов с радиальным принципом скалывания. Леваллуазские методы расщепления нуклеусов с уплощенным или слабовыпуклым рабочим фронтом играли заметную роль в каменной индустрии стоянки, но не преобладали в силу особенностей сырьевой базы.

БЛАГОДАРНОСТИ

Авторы считают своим долгом поблагодарить заведующего Отделом археологии МАЭ РАН Г.А. Хлопачева, научного сотрудника Отдела археологии МАЭ РАН Д.В. Герасимова и ведущего хранителя фондов М.Н. Попову за оказанную дружескую поддержку и практическую помощь, научного сотрудника Отдела палеолита ИИМК РАН М.Н. Желтову за научные консультации, магистранта Донецкого национального университета Н.В. Манько за техническую помощь.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Бонч-Осмоловский 1940. Бонч-Осмоловский Г.А. Палеолит Крыма. Вып. I. Грот Киик-Коба. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1940. — 225 с.

Бонч-Осмоловский 1941. Бонч-Осмоловский Г.А. Палеолит Крыма. Вып. II. Кисть ископаемого человека из грота Киик-Коба. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941. — 195 с.

Гиря 1997. Гиря Е.Ю. Методика макро-микроанализа древних орудий труда. Ч. 2. Технологический анализ каменных индустрий. — СПб.: ИИМК РАН, 1997. — 198 с.

Гиря 2010. Гиря Е. Ю. Открытия олдована на юге России в свете экспериментально-трасологического метода // Исследования первобытной археологии Евразии: Сб. ст. к 60-летию чл.-корр. РАН, проф. Х. А. Амирханова. — Махачкала: Наука Дагестанского НЦ, 2010. — С. 88-113.

Гурина 1975. Гурина Н.Н. Кремневое сырье как исторический источник (по материалам неолитических памятников Европейской части СССР) // Sborník prispëvkû 1. petroarcheologického semináre (Brno, [21-23 dubna] 1975). — Brno: Univerzita J.E. Purkynë v Brne, 1975. — C. 75-82. (Folia facultatis scientiarum naturalium universitatis Purkynianae brunensis. Geologia. T. 16. Opus 10).

Гурина 1984. Гурина Н.Н. Зависимость категорий и типов каменных орудий от сырья // IIIrd seminar in petroarcheology (Plovdiv, 27-30 August 1984). Reports. — Plovdiv: Bulgarian Academy of Sciens, 1984. — C. 176-184.

Давыдова и др. 1966. Давыдова М.И., Каменский А.И., Неклюкова Н.П., Тушинский Г.К. Физическая география СССР. — М.: Просвещение, 1966. — 847 с.

Дороничев 1991. Дороничев В.Б. Анализ технологии расщепления камня в раннем палеолите: проблема метода // СА. — 1991. — № 3. — С. 130-142.

Ефименко 1958. Ефименко П.П. Костенки I. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1958. — 452 с.

Замятнин 1961. Замятнин С.Н. Сталинградская палеолитическая стоянка // КСИА. — 1961. — Вып. 82. — С. 5-35.

Кирчо, Ковнурко 1999. Кирчо Л.Б., Ковнурко Г.М. Минералого-петрографическая характеристика находок из погребений Алтын-Депе и вопросы хронологии // АВ. — 1999. — № 6. — С. 76-85.

Колесник 1996. Колесник А.В. К определению функциональной вариабельности памятников среднего палеолита Донбасса // Археологический альманах. № 5. — Донецк: Донецкий обл. краеведческий музей, 1996. — С. 49-70.

Колесник 2002. Колесник А.В. Памятники среднего палеолита Донбасса. — Донецк: Лебедь, 2002. — 294 с. (Археологический альманах. № 12).

Колесник 2013. Колесник А.В. Современная система взглядов на морфогенез каменных орудий среднего палеолита // 1сторичш i полгголопчш дослвдження. — 2013. — №1 (51). — С. 57-67.

Колесник и др. 2002. Колесник А.В., Коваль Ю.Г., Гиря Е.Ю. Морфология продуктов первичного расщепления и краткий технологический анализ // Висла Балка — позднепалеолитический памятник на Северском Донце — Донецк: Донецкий обл. краеведческий музей, 2002. — С. 98-135. (Археологический альманах. № 11).

Колесник, Коваль 2014. Колесник А.В., Коваль Ю.Г. Сырьевая избирательность в кремневых инду-стриях эпохи камня — палеометалла Большого Донбасса // Святопрський альманах 2014. — До-нецьк, 2014. — С.49-63.

Колесник, Манько 2019. Колесник А., Манько Н. К типологии каменных отбойников из нео-энеоли-тических мастерских Донбасса // Tyragetia. Serie nouä. — 2019. — Vol. XIII [XXVIII]. — Nr. 1. — P. 81-98.

Кузнецова 2006. Кузнецова Л.В. Памятники среднего палеолита. Стоянка Сухая Мечетка // Археология Нижнего Поволжья. Т. I. Каменный век. — Волгоград: Волгоградское научное изд-во, 2006. — С. 18-26.

Ларионова, Степанова 2018. Ларионова А.В., Степанова К.Н. Контекст обнаружения отбойников на среднепалеолитической стоянке Кетросы,

комплекс 1, основной слой // Записки ИИМК РАН. — 2018. — Вып. 17. — С. 126-140.

Леонова 1980. Леонова Н.Б. Характер скоплений кремня на кремнеобрабатывающих мастерских // Вестник Московского университета. Сер. 8: История. — 1980. — № 5. — С. 67-79.

Любин 1965. Любин В.П. К вопросу о методике изучения нижнепалеолитических каменных орудий // Палеолит и неолит СССР. Т. V. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1965. — С. 7-75. (МИА. Вып. 131).

Медникова и др. 2016. Медникова М.Б., Моисеев В.Г., Хартанович В.И. Строение трубчатых костей кисти у обитателей верхнепалеолитических стоянок Костенки 14 и 8 (эволюционный и биоархеологический аспекты) // Вестник Московского университета. Сер. XXIII: Антропология. — 2016. — № 1. — С. 20-34.

Нехорошее 1999. Нехорошев П.Е. Технологический метод изучения первичного расщепления камня среднего палеолита. — СПб.: Европейский дом, 1999. — 173 с.

Очередной и др. 2020. Очередной А.К., Ремизов С.О., Степанова К.Н., Ельцов М.В., Воскресенская Е.В., Вишняцкий Л.Б., Нехорошев П.Е., Блохин Е.К., Титов В.В., Колесник А.В. Среднепалеолитический памятник Сухая Мечётка: возобновление комплексных исследований // Нижневолжский археологический вестник. — 2020.— Т. 19. — № 1. — С. 230-253. Б01: 10Л5688/пау.]УоЬи.2020.1.13

Петрунь 2003. Петрунь В.Ф. К итогам археолого-петрографических изысканий на поселении са-батиновской культуры «Виноградный сад» и на памятниках палеолита в прилегающем регионе // Археологический альманах. № 13. — Донецк: Донецкий обл. краеведческий музей, 2003. — С. 299307.

Праслов 1984. Праслов Н.Д. Ранний палеолит Русской равнины и Крыма // Палеолит СССР. — М.: Наука, 1984. — С. 94-134. (Археология СССР. [Т.1]).

Праслов, Кузнецова 2020. Праслов Н.Д., Кузнецова Л.В. Палеолитическое поселение Сухая Мечет-ка (по материалам раскопок С.Н. Замятнина). — СПб.: Невская типография, 2020. — 144 с.

Ремизов 2019. Ремизов С.О. Исследование памятников палеолита и мезолита в бассейне Волги на территории Волгоградской области // Записки ИИМК РАН. — 2019. — № 20. — С. 174-191.

Семенов 1961. Семенов С.А. Следы работы на орудиях и доказательства работы неандертальцев правой

рукой (По материалам со Сталинградской стоянки) // КСИА. — 1961. — Вып. 84. — С. 12-18.

Степанчук 2005. Степанчук В.Н. Стоянка Мира в Среднем Поднепровье: к вопросу о гомогенности палеолитических слоев // Stratum plus. — 2005. — 2003-2004, № 1. — С. 187-205.

Цвейбель, Колесник 1987. Цвейбель Д.С., Колесник А.В. Техника первичного расщепления мустьерской стоянки Белокузьминовка в Донбассе // СА. —

1987. — № 1. — С. 5-20.

Шовкопляс 1965. Шовкопляс И.Г. Мезинская стоянка (К истории среднеднепровского бассейна в позд-непалеолитическую эпоху). — Киев: Наукова думка, 1965. — 328 с.

Щеглов и др. 2008. Щеглов Д.И., Дудкин Ю.И., Бре-хова Л.И. Выветривание минералов. — Воронеж: Издательско-полиграфический центр ВГУ, 2008. — 73 с.

Щелинский 1999. Щелинский В.Е. Технология камне-обрабатывающего производства среднепалеоли-тической стоянки Носово I в Приазовье // Археологический альманах. № 8. — Донецк: Донецкий обл. краеведческий музей, 1999. — С. 109-128.

Baumler 1988. Baumler M.F. Core Reduction, Flake Production, and the Middle Paleolithic Industry of Zobiste (Yugoslavia) // Upper Pleistocene Prehistory of Western Eurasia .— Philadelphia: University of Pennsilva-nia, 1988. — P. 255-274.

Bordes 1961. Bordes F. Typologie du Paléolithique ancien et moyen. — Delmas: Bordeaux: Institut de Préhistoire de l'Université de Bordeaux, 1961. — 85 p. (Mémoire. No 1).

Bosinski 1967. Bosinski G. Die Mittelpaläolithischen Funde im Westlichen Mitteleuropa. — Köln: Böhlau, 1967. — 206 р. (Fundamenta. A/4).

Boëda 1988. Boëda E. Le concept Levallois et évaluation de son camp d'application // L'Homme de Néander-tal. Vol. 4: La technique. — Liege: Université de Liège,

1988. — P.13-29. (ERAUL. Vol. 31)

Boëda et al. 1990. Boëda E., Geneste J.-M., Megnen L. Identification de chaînes opératoires litiques du Paléolithique ancien et moyen // Paléo. — 1990. — No 2.— P. 43-80.

Cann, Renfrew 1964. Cann J.R., Renfrew C. The Characterization of Obsidian and its Application to the Mediterranean Region // PPS. — 1964. — Vol. 30. — P. 113-133.

Chabai, Demidenko 1998. Chabai V., Demidenko E. The Classification of Flint Artifacts // The Middle

Paleolithic of Western Crimea. Vol. 1. — Liège: University of Liege, 1998. — P. 31-51. (ERAUL. Vol. 84). (The Paleolithic of Crimea. Vol. 1).

Chabai, Sitlivy 1993. Chabai V., Sitlivy V. The periodiza-tion of the core Reduction Strategies of the Ancient, Lower and Middle Palaeolithic // Préhistoire Européenne. — 1993. — Vol. 5. — P. 9-88.

Charniausky 1995. Charniausky M.M. Ancient flint mines in Belarus // Archaeologia Polona. — 1995. — Vol. 33. — P. 263-269.

Churchill 2001. Churchill S. Hand morphology, manipulation and tool use in Neanderthals and early modern humans of the Near East // PNAS. — 2001. — Vol. 98. — No 6. — P. 2953-2955.

Dibble, Rolland 1992. Dibble H., Rolland N. On Assemblage Variability in the Middle Paleolithic of Western Europe. History, Perspectives, and a New Synthesis // The Middle Paleolithic: Adaptation, Behavior, and Variability. — Philadelphia: University of Pennsylvania, 1992. — P. 1-27. (University Museum Monograph. Vol. 72). (University Museum Symposium Series. Vol. 2).

Häckel 2010. Häckel M. Zur Technik des Schlagens am Biespiel der Schlagsteine von Bilzingsleben (Thüringen, Germany) // Middle Palaeolithic Human Activity and Palaeoecology: New Discoveries and Ideas. — Wroclaw: Wydawnictwo Universytetu Wrodawskego, 2010. — P. 447-468. (Studia Archeologiczne. Vol. 41).

Otcherednoy 2018. Otcherednoy A. September 28th: Field Trip 3. Stop 1. Sukhaya Mechetka Middle Paleolithic Site // Field trip guide Loessfest 2018. «Diversity of loess: properties, stratigraphy, origin and regional features» (Volgograd, 23-29 Sept. 2018). — Volgograd: VolSU, 2018. — P. 42-46.

Renfrew et al. 1965. Renfrew C., Cann J.R., Dicson J.E. Ob-sisdian in the Aegean // Annual of the British School of Archaeology at Athens. — 1965. — Vol. 60. — P. 225247.

Renfrew et al. 1966. Renfrew C., Dicson J.E., Cann J.E. Obsidian and early cultural contact in the Near East // PPS. — 1966. — Vol. 32. — P. 30-72.

Revillon 1994. Revillon S. Les industries laminaires du Paléolithique moyenn en Europe septentrionale. L'Exemple des gisements de Saint-Germain-des-Vaux/ Port-Racine (Manche), de Seclin (Nord) et de Rien-court-lès-Bapaume (Pas-de-Calais). — Lille: Université de sciences et technologies de Lille, 1994. — 188 p.

Roebroeks et al. 1988. Roebroeks W., Kolen J., Rensink E. Planning Depth, Anticipation and the Organization of

Middle Palaeolithic Technology: the «Archaic Natives» Meet Eves's Descendants // Helinium. — 1988. — Vol. XXVIII. — P. 17-34.

Sitlivy et al. 2009. Sitlivy V., Zieba A., Sobczhyk K., Kolesnik A. Lithic Assemblages // Middle and Early Upper Palaeolithic of Krakow Region. Ksiçcia Joze-fa. — Bruxelles: Musées royaux d'Art et d'Histoire, 2009. — P. 17-168. (Monographie de Préhistoire générale. No 7).

Baumler, M.F., Core Reduction, Flake Production, and the Middle Paleolithic Industry of Zobiste (Yugoslavia), in: Upper Pleistocene Prehistory of Western Eurasia, Philadelphia: University of Pennsilvania, 1988, pp. 275-274.

Boëda, E., Le Concept Levallois et Évaluation de son Camp d'Application, in: L'Home de Néandertal, vol. 4, (ERAUL, vol. 31), Liege: University of Liege, 1988, pp. 13-29.

Boëda, E., Geneste, J.-M., Megnen, L., Identification de Chaines Opératoires Litiques du Paléolithique Ancien et Moyen, Paléo, 1990, no. 2, pp. 43-80.

Bonch-Osmolovskii, G.A., Paleolit Kryma. vol. I. Grot Kiik-Koba [Palaeolithic of Crimea, vol. I, Kiik-Koba Grotto], Moscow; Leningrad: AN SSSR Publ., 1940, 225 p., (in Russian).

Bonch-Osmolovskii, G.A., Paleolit Kryma. vol. II. Kist' iskopaemogo cheloveka izgrota Kiik-Koba [Palaeolithic of Crimea, vol. II, Fossil Man Hand from Kiik-Koba Grotto], Moscow; Leningrad: AN SSSR Publ., 1941, 195 p., (in Russian).

Bordes, F., Typologie du Paléolithique Ancien et Moyen, Delmas; Bordeaux: Institut de Préhistoire de l'Université de Bordeaux, 1961, 85 p.

Bosinski, G., Die Mittelpaläolithischen Funde im Westlichen Mitteleuropa, Köln: Bohlau, 1967, 206 p.

Cann, J.R., Renfrew, C., The Characterization of Obsidian and its Application to the Mediterranean Region, PPS, 1964, vol. 30, pp. 113-133.

Chabai, V., Demidenko, E., The Classification of Flint Artifacts, in: The Paleolithic of Crimea: The Middle Paleolithic of Western Crimea, vol. 1, (ERAUL, vol. 84), Liège: University of Liege, 1998, pp. 31-51.

Chabai, V., Sitlivy, V., The Periodization of the Core Reduction Strategies of the Ancient, Lower and Middle Palaeolithic, Préhistoire Européenne, 1993, vol. 5, pp. 9-88.

Sulimirsky 1960. Sulimirsky T. Remarks Concerning the Distribution of some Varieties of Flint in Poland // Swiatowit. — 1960.— T. XXIII. — S. 281-307.

Sulgostowska 1986. Sulgostowska Z. The Influence of Flint Raw Material on the Final Paleolithic Inventories // Papers for the Ist International Confernce on Prehistoric Flint Mining and Lithic Raw Material Identification in the Carpathian Basin (Budapest, Sumeg, 20-22 May 1986). — Budapest: Magyar Nemzety Muzeum, 1986. — P. 307-315.

Charniausky, M.M., Ancient Flint Mines in Belarus, Ar-chaeologia Polona, 1995, vol. 33, pp. 263-269.

Churchill, S., Hand Morphology, Manipulation and Tool Use in Neanderthals and Early Modern Humans of the Near East, PNAS, 2001, vol. 96, no. 6, pp. 2953-2955.

Davydova, M.I., Kamenskii, A.I., Nekliukova, N.P., Tu-shinskii, G.K., Fizicheskaia geografiia SSSR [Physical Geography of the USSR], Moscow: Prosveshchenie Publ., 1966, 847 p., (in Russian).

Dibble, H., Rolland, N., On Assemblage Variability in the Middle Paleolithic of Western Europe, in: Dibble H., Mellars P. (eds.), The Middle Paleolithic: Adaptation, Behavior, and Variability (University Museum Monograph, vol. 78), Philadelphia: University of Pennsylvania, 1992, pp. 1-27.

Doronichev, V.B., Analiz tekhnologii rasshchepleniia kamnia v rannem paleolite: problema metoda [Analysis of Stone Knapping Technology in the Early Paleolithic: a Methodological Problem], Sovietskaya arkhe-ologiya, 1991, no. 3, pp. 130-142, (in Russian).

Efimenko, P.P., Kostenki I [Kostenki I], Moscow; Leningrad: AN SSSR Publ., 1958, 453 p., (in Russian).

Girya, E.Yu., Metodika makro-mikroanaliza drevnikh oru-dii truda, vol. 2, Tekhnologicheskii analiz kamennykh industrii [The Technique of Macro-Microanalysis of Ancient Tools. Part 2. Technological Analysis of Stone Industries], St-Petersburg: IIMK RAN Publ., 1997, 198 p., (in Russian).

Girya, E.Yu., Otkrytiya oldovana na yuge Rossii v svete eksperimental'no-trasologicheskogo metoda [Discovery of Oldowan in the South of Russia in the Light of the Experimental-Traceological Method], in: Issle-dovaniya pervobytnoj arheologii Evrazii, Mahachkala: Nauka Publ., 2010, pp. 88-113, (in Russian).

Gurina, N.N., Kremnevoe syr'e kak istoricheskii istoch-nik (po materialam neoliticheskikh pamiatnikov Evropeiskoi chasti SSSR) [Flint Raw Materials as a

REFERENCES

Historical Source (Based on Materials of Neolithic Sites of the European Part of the USSR)], in: Sbornik prispevku 1 petroatcheologickego seminara, Brno, 1975, pp. 75-82, (in Russian).

Gurina, N.N., Zavisimost' kategorii i tipov kamennykh orudii ot syr'ia [Dependence of Categories and Types of Stone Tools on Raw Materials], in: III seminar in petroarcheology. Reports, Plovdiv, 1984, pp. 176-184, (in Russian).

Häckel, M., Zur Technik des Schalagens am Biespiel der Schlagsteine von Bilzingsleben (Thüringen, Germany), in: Middle Palaeolithic Human Activity and Palaeoecol-ogy: New Discoveries and Ideas (Studia Archeologiczne, vol. 41), Wroclaw: Wroclaw University Publ., 2010, pp. 447-468.

Kircho, L.B., Kovnurko, G.M., Mineralogo-petro-graficheskaia kharakteristika nakhodok iz pogrebenii Altyn-Depe i voprosy khronologii [Mineralogical-Pet-rographic Characteristics of Finds from Altyn-Depe Burials and Questions of Chronology], Arkheolog-icheskie vesti, 1999, no. 6, pp. 78-85, (in Russian).

Kolesnik, A.V., K opredeleniiu funktsional'noi variabel'-nosti pamiatnikov srednego paleolita Donbassa [On the Determination of the Functional Variability of the Middle Paleolithic Sites of the Donbass], in: Arkheo-logicheskiy almanakh, vol. 5, Donetsk, 1996, pp. 49-70, (in Russian).

Kolesnik, A.V., Pamiatniki srednego paleolita Donbasa [Middle Palaeolithic Sites in Donbass Region] (Arkhe-ologicheskiy almanakh, no. 12), Donetsk: Lebed Publ., 2003, 294 p., (in Russian).

Kolesnik, A.V., Sovremennaia sistema vzgliadov na mor-fogenez kamennykh orudii srednego paleolita [The Modern System of Views on the Morphogenesis of Stone Tools of the Middle Paleolithic], Istorichni i politologichni doslidzhennia, 2013, no. 1 (51), pp. 5767, (in Russian).

Kolesnik, A.V., Koval, Yu.G., Girya, E.Yu., Morfologiya produktov pervichnogo rasshchepleniya i kratniy tekhnologicheskiy analiz [Morphology of Knapping Products and Brief Technological Analysis], in: Visla Balka — pozdnepaleoliticheskiy pamyatnik na Sever-skom Dontse, Arkheologicheskiy almanakh, vol. 11, Donetsk: Donetskii oblastnoi kraevedcheskii muzei Publ., 2002, pp. 98-135, (in Russian).

Kolesnik, A., Koval, Iu.G., Syr'evaia izbiratel'nost' v kremnevykh industriiakh epokhi kamnia — paleomet-alla Bol'shogo Donbassa (predvaritel'nye zamechaniia) [Raw Material Selectivity in the Stone — Paleometal Age Flint Industries of the Donbass Area (Preliminary Remarks)], in: Sviatohirskyi almanakh, Donetsk:

Skhidnyi vydavnychyi dim, Vash imidzh Publ., 2014, pp. 49-63, (in Russian).

Kolesnik, A., Man'ko, N., K tipologii kamennyh otbojnik-ov iz neo-eneoliticheskih masterskih Donbassa [On the Typology of Hammerstones from Neo-Eneolithic Workshops of Donbass], Tyragetia. s.n., 2019, vol. 13 (28), no. 1, pp. 81-98, (in Russian).

Kuznetsova, L.V., Pamiatniki srednego paleolita. Stoianka Sukhaia Mechetka [Middle Palaeolithic Sites. Sukhaya Mechëtka Site], in: Arkheologiia Nizhnego Povolzh'ia, vol. I. Kamennyi vek, Volgograd: Volgogradskoe nauch-noe izdatel'stvo Publ., 2006, pp. 18-26, (in Russian).

Larionova, A.V., Stepanova, K.N., Kontekst obnaruzheni-ya otbojnikov na srednepaleoliticheskoj stoyanke Ket-rosy, kompleks 1, osnovnoj sloj [Hammerstones from the Middle Paleolithic Sites of Ketrosy and Their Context, Complex 1, Main Cultural Layer], Zapiski Insti-tuta istorii material'noj kul'tury, 2018, no. 17, pp. 126140, (in Russian).

Leonova, N.B., Kharakter skoplenii kremnia na krem-neobrabatyvaiushchikh masterskikh [The Nature of Flint Concentrations in Flint-Processing Workshops], Vestnik Moskovskogo universiteta, ser. 8: Istoriia, 1980, no. 5, pp. 67-79, (in Russian).

Liubin, V.P., K voprosu o metodike izucheniia nizhnepa-leoliticheskikh kamennykh orudii [To the Question of the Methodology of the Study of Lower Paleolithic Stone Tools], in: Paleolit i neolit SSSR, vol. V (Materialy i issledovaniia po arkheologii SSSR, no. 131), Moscow; Leningrad: AN SSSR Publ., 1965, pp. 7-75, (in Russian).

Mednikova, M.B., Moiseev, V.G., Khartanovich, V.I., Stro-enie trubchatykh kostei kisti u obitatelei verkhnepa-leoliticheskikh stoianok Kostenki 14 i 8 (evoliutsion-nyi i bioarkheologicheskii aspekty) [The Structure of the Tubular Bones of the Hand in the Inhabitants of the Upper Paleolithic Sites of Kostenki 14 and 8 (Evolutionary and Bioarchaeological Aspects)], Vestnik Moskovskogo universiteta, ser. XXIII: Antropologiia, 2016, no. 1, pp. 20-34, (in Russian).

Nekhoroshev, P.E., Tekhnologicheskii metod izucheniia pervichnogo rasshchepleniia kamnia srednego paleolita [Technological Method for Studying the Primary Stone Knaping of the Middle Palaeolithic], St-Petersburg: Evropeiskii Dom Publ., 1999, 173 p., (in Russian).

Otcherednoy, A., September 28th: Field Trip 3. Stop 1. Sukhaya Mechetka Middle Paleolithic Site, in: Field trip guide of Loessfest 2018 «Diversity of loess: properties, stratigraphy, origin and regional features» (Volgograd, 23-29 September 2018), Volgograd, VolGU Publ., 2018, pp. 42-46.

Petrun', V.F., K itogam arkheologo-petrograficheskikh izyskanii na poselenii sabatinovskoi kul'tury Vinograd-nyi sad i na pamiatnikakh paleolita v prilegaiushchem regione [To the Results of Archaeological and Petro-graphic Surveys at the Settlement of the Sabatinov Culture "Grape Garden" and at the Palaeolithic Sites in the Adjacent Region], Arkheologicheskiy almanakh, no. 13, Donetsk: Donetskii oblastnoi kraevedcheskii muzei Publ., 2003, pp. 299-307, (in Russian).

Praslov, N.D., Rannii paleolit Russkoi ravniny i Kryma [Early Palaeolithic of Russian Plain and Crimea], in: Paleolit SSSR (Arkheologiia SSSR, vol. 1), Moscow: Nauka Publ., 1984, pp. 94-134, (in Russian).

Praslov, N.D., Kuznetsova, L.V., Paleoliticheskoe poselenie Suhaya Me^tka (po materialam raskopok S.N. Zamy-atnina) [Sukhaya Mechеtka, a Paleolithic Site (on the Data of S.N. Zamyatnin's Excavations)], St. Petersburg: Nevskaya knizhnaya tipografiya Publ., 2020, 144 p., (in Russian).

Remizov, S.O., Issledovanie pamiatnikov paleolita i mezolita v basseine Volgi na territorii Volgogradskoi oblasti [Study of Palaeolithic and Mesolithic Sites in the Volga Basin, Volgograd Oblast'], Zapiski Instituta istorii material'noi kul'tury, 2019, no. 20, pp. 174-191, (in Russian).

Renfrew, C., Cann, J.R., Dicson, J.E., Obsisdian in the Aegean, Annual of the British School of Archaeology at Athens, 1965, vol. 60, pp. 225-247.

Renfrew, С., Dicson, J.E., Cann, J.E., Obsidian and Early Cultural Contact in the Near East, PPS, 1966, vol. 32, pp. 30-72.

Revillon, S., Les Industries Laminaires du Paléolithique Moyenn en Europe Septrionale. L'Exemple des Gisements de Saint-Germain-des-Vaux/Port-Racine (Manche), de Seclin (Nord) et de Riencourt-lès-Bapaume (Pas-de-Calais), Lille: Université de Sciences et de Technologies, 1994, 188 p.

Roebroeks, W., Kolen, J., Rensink, E., Planning Depth, Anticipation and the Organization of Middle Palaeolithic Technology: the «Archaic Natives» Meet Eves's Descendants, Helinium, 1988, vol. XXVIII, pp. 17-34.

Semionov, S.A., Sledy raboty na orudiyah i dokazatel'stva raboty neandertal'cev pravoj rukoj (Po materialam Stalingradskoj stoyanki) [Use-Wear Traces on Tools and Evidence of Neanderthal Right-Hand Working (Based on the Materials of the Stalingradskaya Site)],

Статья поступила в редакцию: 24.05.2020

Рекомендовать в печать: 4.06.2020

Опубликована: 23.12.2020

Kratkie soobshcheniia Instituta arkheologii, 1961, vol. 84, pp. 12-18, (in Russian).

Shcheglov, D.I., Dudkin, Iu.I., Brekhova, L.I., Vyvetrivanie mineralov [Weathering Minerals], Voronezh: VGU Publ., 2008, 73 p., (in Russian).

Shchelinskii, V.E., Tekhnologiia kamneobrabatyvaiush-chego proizvodstva srednepaleoliticheskoi stoianki Nosovo I v Priazov'e [The Technology of Stone Processing of the Middle Paleolithic Site Nosovo I in the Azov Region], Arkheologicheskiy almanakh, no. 8, Donetsk: Donetskii oblastnoi kraevedcheskii muzei Publ., 1999, pp. 109-128, (in Russian).

Shovkoplias, I.G., Mezinskaia stoianka (K istorii sredned-neprovskogo basseina vpozdnepaleoliticheskuiu epokhu) [Mezinskaya Site (On the History of the Middle Dnieper Basin in the Late Paleolithic Epoch)], Kiev: Naukova dumka Publ., 1965, 328 p., (in Russian).

Sitlivy, V., Zieba, A., Sobczhyk, K., Kolesnik, A., Lithic Assemblages, in: Middle and Early Upper Palaeolithic of Krakow Region. Ksiqcia Jozefa (Monographie de Préhistoire générale. No. 7), Bruxelles: Musées royaux d'Art et d'Histoire, 2009, pp. 17-168.

Stepanchuk, V.N., Stoianka Mira v Srednem Podneprov'e: k voprosu o gomogennosti paleoliticheskikh sloev [Mira Site in the Middle Dnieper: on the Issue of Homogeneity of the Palaeolithic Layers], Stratum plus, 2003-2004, no. 1, p. 187-205, (in Russian).

Sulgostowska, Z., The Influence of Flint Raw Material on the Final Paleolithic Inventories, in: Papers for the Ist International conference on Prehistoric flint mining and lithic raw material identification in the Carpathian basin (Budapest, Sumeg, 20-22 May 1986), Budapest: Magyar Nemzety Muzeum Publ., 1986, pp. 307-315.

Sulimirsky, T., Remarks Concerning the Distribution of some Varieties of Flint in Poland, Swiatowit, 1960, vol. 23, pp. 281-307.

Tsveibel', D.S., Kolesnik, A.V., Tekhnika pervichnogo rasshchepleniia must'erskoi stoianki Belokuz'minovka v Donbasse [The Technique of Primary Knapping of the Mousterian Site Belokuzminovka in the Donbass], Sovi-etskaya arkheologia, 1987, no. 1, pp. 5-20, (in Russian).

Zamiatnin, S.N., Stalingradskaia paleoliticheskaia stoianka [Stalingradskaia Palaeolithic Site], Kratkie soobshcheniia Instituta arkheologii, 1961, vol. 82, pp. 5-35, (in Russian).

Submitted: 24.05.2020 Accepted: 4.06.2020 Article is published: 23.12.2020