CC BY
63
ИННОВАЦИИ № 8 (154), 2011
Технологическая адаптация к экономическим вызовам и смена исторических эпох
В статье рассматриваются вопросы эволюции общества в зависимости от изменения технологических систем, приводится причинно-следственная связь между ограниченностью ключевых ресурсов и появлением новых эпохальных технологий. Делается оригинальный вывод о том, что основным общественным противоречием, являющимся причиной усиления кризисных процессов в современной мировой экономике, является доминирование межотраслевого разделения труда, ограничивающее возможности регионального развития и на этой основе — сдерживающее развитие межрегионального разделения труда.
Ключевые слова: эпохальные инновации, технологические системы, стандартизированные технологии, межотраслевое разделение труда, межрегиональное разделение труда.
Практически не остается сомнений в том, что мир входит в состояние крупных структурных изменений. Исчерпаны многие источники роста мировой экономики, сформированные в послевоенный период: серьезные проблемы подрывают устойчивость финансового сектора экономики, происходит постоянное сжатие потребительского спроса практически во всех странах мира, все менее прибыльными становятся вложения в развитие крупной индустрии, несмотря даже на ее перемещение в страны с относительно дешевой рабочей силой. Ломается вся архитектоника мировой экономики, поддерживавшая ее развитие на протяжении последних десятилетий, усиливается кризис сложившейся системы международного разделения труда, обостряются валютно-финансовые и торговые противоречия между странами, нарастает противоречие между мировым Центром и мировой Периферией. Политики и официальные экономисты пытаются «успокоить» рынок, произнося как заклинание слова уверенности в том, что кризисные трудности в национальных экономиках временные и что нет серьезных поводов для инвестиционных рисков, потребительской неуверенности, панического сбрасывания активов на фондовых рынках. Меры, принимаемые правительствами многих стран мира для стабилизации социально-экономической и политической ситуации, необъяснимо однообразны. Политические элиты пытаются прибегать к внешним заимствованиям, урезая свои государственные бюджеты, что еще больше обостряет ситуацию. Экономисты практически единодушны в том, что корень всех зол в разбалансированности финансового сектора экономики, в давлении спекулятивного капитала на
И. В. Бойко,
д. э. н., зав. кафедрой логистики и управления качеством, Санкт-Петербургский государственный университет сервиса и экономики
e-mail: [email protected]
национальные финансовые рынки, в несовершенстве мировой валютно-финансовой системы. Многим принимающим ответственные решения политикам, не хватает профессионализма в понимании того, что требуется совсем иной взгляд на причины современных кризисных процессов, в осознании необходимости смены генерального вектора экономического развития, формирования нового экономического мэйнстрима.
По моему мнению, именно сейчас важно понять глубокий смысл высказывания известного американского экономиста российского происхождения, лауреата Нобелевской премии С. Кузнеца, «Мировая экономическая история может быть разделена на несколько экономических эпох, каждая из которых отличается от любой другой особенностями экономического роста, которые определяются «эпохальной инновацией» (epochal innovation)». При этом он поясняет, что «эпохальная инновация» — это «прорывное развитие знаний, создаваемых человеком, формирующее основы для долговременного экономического роста и распространяющееся на все страны мира» [2].
Можно по-разному называть те ключевые, доминирующие в обществе технологии, вокруг которых формируется технологическая основа, на которой развивается соответствующая исторической эпохе экономическая система. В современной литературе их часто называют «радикальные технологии» («radical technologies»). Известный канадский экономист Р. Липсей использует термин «технологии общих целей» (general purpose technologies). Но суть одна — «эпохальная инновация» формирует технологическое ядро экономической системы и создает условия для проявления «синергетического эффекта» — создания
Технологии общих целей, оказавшие влияние на трансформацию общества
№ Технология Исторический период времени Классификация
1 Одомашнивание растений 9000-8000 гг. до н. э. Рг
2 Одомашнивание животных 8500-7500 гг. до н. э. Рг
3 Выплавка руды 8000-7000 гг. до н. э. Рг
4 Изобретение колеса 4000-3000 гг. до н. э. Р
5 Изобретение письменности 3400-3200 гг.до н. э. Рг
6 Изобретение бронзы 2800 гг. до н. э. Р
7 Изобретение железа 1200 гг. до н. э. Р
8 Изобретение водяного колеса Ранний средневековый период Р
9 Изобретение трехмачтовых судов XV в. Р
10 Изобретение книгопечатания XVI в. Рг
11 Изобретение парового двигателя Конец XVIII-начало XIX в. Р
12 Внедрение фабричной системы производства Конец XVIII-начало XIX в. O
13 Строительство железных дорог Середина XIX в. Р
14 Строительство пароходов Середина XIX в. Р
15 Изобретение двигателя внутреннего сгорания Конец XIX в. Р
16 Изобретение электричества Конец XIX в. Р
17 Изобретение механического транспортного средства XX в. Р
18 Изобретение самолета XX в. Р
19 Внедрение массового производства, конвейерной фабричной системы XX в O
20 Изобретение компьютера XX в. Р
21 Бережливое производство XX в. O
22 Изобретение Интернета XX в. Р
23 Биотехнологии XX в. Рг
24 Нанотехнологии XXI в. Рг
П р и м е ч а н и е. P — продуктовые технологии, Рг — процессные технологии, O — организационные технологии.
и внедрения многочисленных изобретений в производство новых товаров или новых производственных процессов. Используя образное выражение, «эпохальная инновация», «обрастает» множеством «улучшающих технологий» (incremental technologies), формируя технологическую систему, «питающую» экономическое развитие общества и являющуюся источником ее экономического роста, на определенном, подчеркиваем, этапе общественно-исторического развития. Но диалектика мирового развития такова, что возможности существующей технологической системы, выстроенной вокруг особенной «эпохальной инновации», на определенном историческом этапе исчерпываются, она не только не «питает» дальнейший экономический рост, но становится тормозом на пути дальнейшего прогрессивного общественного развития. Возникает серьезное противоречие, которое может быть разрешено только в результате создания и внедрения новой «эпохальной инновации» и формирования соответствующей ей новой глобальной, национальной и локальной технологических систем.
Р. Липсей предлагает следующий перечень известных в развитии общества «эпохальных инноваций», которые, как уже отмечалось, он называет «технологиями общих целей» (таблица) [4]. В своей статье я остановлюсь на некоторых из них.
Полностью принимая научные идеи о ключевой роли «эпохальных инноваций» в смене общественноисторических эпох, которые принадлежат наиболее выдающимся, с точки зрения автора, ученым-экономистам XX в., все же хотелось бы отметить еще одну принципиальную взаимосвязь между технологическими и
экономическими системами, формирующими основу для устойчивого развития общества — эволюцию общественного разделения труда. В этой связи важно привести высказывание еще одного классика мировой экономической мысли, шотландского ученого А. Смита, о том, что технологическое продвижение общества зависит от того, насколько четко идентифицированы производственные задачи для каждого (мануфактурного) рабочего (именно поэтому первая глава его выдающегося исследования о причинах богатства народов называется «О разделении труда» — Of the division of labour). Только в этом случае отдельный рабочий или группа рабочих специализируются на выполнении вполне определенных производственных операций, что приводит к росту их мастерства, экономии времени, стимулирует усовершенствование орудий труда и, в конечном итоге, приводит к росту количества производимых товаров, то есть к росту богатства наций.
Именно в этой критически важной связке между эпохальными инновациями и эволюцией общественного разделения труда рассмотрим некоторые важнейшие переломные этапы в развитии общества, связанные со сменой экономических и технологических систем.
Первые технологии в мировой истории возникают в тот момент, когда человек начинает обрабатывать природные ресурсы, первоначально — дерево и камень. Собственно технология и представляет собой способ преобразования природных ресурсов человеком. И в этом смысле технологии отличаются от технологических инноваций. В создании технологических инноваций участвуют не только руки человека, но в большей степени его интеллектуальные способности,
ИННОВАЦИИ № 8 (154), 2011
ИННОВАЦИИ № 8 (154), 2011
накопленные в течение длительного периода эволюции человеческого общества. Что определяет особенность современного этапа технологического развития общества, его инновационное содержание.
Жизнь примитивного человека была подвижнической. Человек перемещался в поисках еды, передвигаясь вслед за стадами животных (считается, что их истребление на одной территории приводила к необходимости передвижения людской общины и освоения других, близлежащих, территорий). Существенное, можно сказать революционное, влияние на локализацию жизни человеческого общества оказало одомашнивание растений и животных. Человек стал в меньшей степени мигрировать с одной территории на другую, а предпочел этому оседлый образ жизни. Что, несомненно, повлияло на появление новых технологий — создания жилья, использования огня и, конечно же, появление технологий более комплексной переработки растительного и животного сырья. Стали появляться технологии изготовления одежды, усовершенствоваться орудия труда и средства передвижения (прежде всего по воде), создания запасов еды и многих других. Это, в свою очередь, привело к значительному росту численности населения, что подтверждает справедливость высказывания С. Кузнеца о том, что экономический рост практически во всех случаях означает значительный и постоянный прирост производимой продукции на каждого человека одновременно со значительным и постоянным приростом численности населения [3].
Примечательным является то, что за периодом значительного прогресса в используемых человеком технологий следует, как правило, период экономического и технологического упадка. Возможно, серьезные потрясения пережило первобытное общество, что в конечном итоге, привело к становлению нового, более высокого, уклада общественной жизни. Но более достоверно о причинах таких общественных трансформаций впервые в истории стало известно от римских хроникеров.
После падения Римской империи в истории человечества наступил длительный период, который историки называют «темные века». Просвещенное римское общество, которое достигло значительных вершин в фундаментальных и инженерных науках, в культуре и письменности, в создании превосходных транспортных коммуникаций и торговле в начале новой эры победило варварство. Как и сегодня, римляне, похоже, на пике своего развития уверовали в то, что изобилие может быть бесконечным и для этого практически не надо предпринимать никаких усилий, тем более менять ту систему, которая «несет золотые яйца». Среди множества причин победы варварства над просвещенным обществом следует назвать основную — технологическую деградацию великой римской империи, во многом обусловленную паразитизмом правящих элит. Более подробно это изложено в книге «Экономика и технологии: прошлое и современность» [1]. Назовем лишь основные. На пике своего развития в начале I века нашей эры территория внешних владений Римской империи более чем в 6 раз превышала территорию самой Италии. Это стало причиной значитель-
ного роста расходов на строительство коммуникаций, дорог, содержание административного аппарата и т. д. То есть накопленные в стране доходы стали в значительной степени использоваться непроизводительно, в ущерб дальнейшему технологическому продвижению реального сектора — основы развития любой экономики. Как и в современной России, многочисленный правительственный аппарат и крупные имперские проекты дорожного строительства нанесли ущерб стабильному развитию экономики великой страны. Более того, «римские олигархи, обладая значительными ресурсами, стали все больше средств вкладывать в приобретение предметов роскоши, в проведение праздничных мероприятий и дорогих пиров, просто в накопление, но все меньше — в развитие сельского хозяйства, строительство, производство товаров» [1]. Следует также отметить, что основным фактором экономического развития древних империй была физическая сила подневольных рабов. Они использовались не только как прислуга, как рабочая сила, но и как основная двигательная сила (своеобразный энергоресурс). Как известно, стабильный, даже небольшой прирост ключевого ресурса развития обеспечивает лишь простое воспроизводство экономики, в то время как для ее дальнейшего роста необходим существенный прирост данного ресурса. Ко II веку нашей эры Римская империя была уже не в состоянии обеспечивать свое развитие за счет постоянного прироста численности рабов. Требовалось глубокое системное изменение основы римской экономики — отказ от роли рабов как ключевого экономического (и энергетического) фактора и отказ от трудоемких технологий, ориентированных на использование дешевой рабочей силы в пользу новых, трудосберегающих, технологий. Таким образом, в основе гибели Римской империи лежали:
1) техногенные причины, связанные с торможением процесса научно-технологического развития;
2) экономические причины, связанные с исчерпанием возможностей использования ключевого ресурса — дешевой силы рабов;
3) социальные причины — глубокое расслоение общества по уровню доходов;
4) политические — паразитирующий образ жизни правящих элит. Именно поэтому путь от цивилизованного общества к варварству оказался достаточно коротким.
После распада Римской империи начались глубокие дезинтеграционные процессы, хозяйственная жизнь не только стала локализованной, но даже потеряла товарность, то есть продукты стали производиться для внутреннего потребления, а не для торговли. Крестьяне не только собирали урожай, но и ткали одежду, создавали орудия труда. В полный упадок пришли города и крупные транспортные артерии, поддерживавшие ранее активные торговые связи между странами.
Технологической основой для возрождения мира стали, с точки зрения автора, три ключевые новации, которые были изобретены в разное время, но получили широкое распространение в Европе в XII-XШ вв.: трехпольная система севооборота; использование лошади как тягловой силы в сельском хозяйстве и как
средства передвижения и широкое распространение водяного колеса, позволившего механизировать процесс переработки сельскохозяйственного сырья.
Чуть позже, в XV в. бурное развитие в Европе получило кораблестроение и создание средств навигации, связанное с началом эпохи активных кругосветных путешествий. Началось освоение мирового пространства, положившее основу для последующей интернационализации и современной глобализации мировой экономики. Постепенно стал складываться международный обмен товарами, технологиями, началось переселение людей из одних стран в другие. Постепенно стало происходить формирование новой системы общественного разделения труда — международной.
Но именно бурное развитие кораблестроения стало одним из существенных факторов, обостривших ресурсную ограниченность, ставшей барьером на пути дальнейшего развития мировой экономики. Основным эксплуатируемым ресурсом в то время была древесина. Дерево использовалось для строительства домов, мастерских и первых мануфактур, для создания производственного оборудования и, как уже отмечалось, с XV в. — обеспечивало основным стройматериалом бурное производство кораблей. Древесина и древесный уголь использовался для отопления жилья и приготовления пищи и во все в большем количестве — в металлургии для металлоплавильных печей. Следует учесть и тот факт, что не только численность промышленных потребителей, но и семей в Англии на протяжении XVI в. стремительно росла. Если в начале XVI в. численность населения составляла около 2,5 млн человек, то к концу XVI в.— уже 4,1 млн человек. Таким образом, древесины требовалось все больше, ее вырубки становились все более интенсивными. И к началу XVII в. проблема обезлесивания в Англии и в других наиболее продвинутых европейских странах стала очень острой, что, в свою очередь, привело к стремительному росту цен на древесину и древесный уголь. Одним из побочных экономических эффектов обезлесивания стало усиление зависимости Англии от импорта «деревоемких» товаров. Так, в XVI-XVII вв. около 50% потребностей Англии в металле покрывалось за счет его импорта из Швеции и России.
Именно этим экономическим фактором, этим ресурсным ограничением было во многом обусловлено знаменитое открытие, создание ключевой радикальной технологии, обозначившей начало первой промышленной революции в Англии, а затем в других страна — изобретение парового двигателя Джеймса Уатта. Но данная радикальная технология появилась как побочное решение крупной экономической задачи, а не как щедро профинансированный государством национальный инновационный проект.
Все дело в том, что выход из, казалось бы, безнадежной ситуации с древесными ресурсами был найден в Англии в результате открытия замечательных теплоемких свойств коксового угля. Английский металлург Абрахам Дарби в 1709 г. заметил, что коксовый уголь (которым, кстати говоря, Англия обладала в больших количествах) может быть топливом для доменных печей и заменить в этой функции древесный уголь.
Уже к середине XVII в. Англия заняла первое место в мире по добыче каменного угля. Но по мере углубления шахт возникла проблема их наполняемости водой, которую требовалось откачивать на поверхность. Это в значительной степени тормозило увеличение добычи коксового угля в стране. И в 1712 г. английский кузнец, а в последствии и металлург Томас Ньюкомен изобрел паровую машину для откачивания воды из шахт. Она во многом была несовершенной. Но ремонтируя именно эту машину в университетской лаборатории, молодой ученый Джеймс Уатт в 1765 г. пришел к идее ее значительного улучшения и на этой основе создал свое уникальное изобретение — паровой двигатель Уатта. Не только технологические, но и экономические последствия этого открытия были феноменальными.
Радикальная технология производства парового двигателя стала тем ядром, на основе которого начался стремительный процесс создания и внедрения в производство все новых технологий. В партнерстве с предпринимателем Боултоном Уатт за период с 1775 по 1800 гг. произвел 84 паровые машины общей мощностью 1382 лошадиные силы для хлопчатобумажных фабрик, 30 — для каменноугольных копей, 22 — для медных копей, 28 — для металлургических заводов. Английские предприниматели стали приобретать паровой двигатель Уатта для пивоваренных и мукомольных заводов, хлопчатобумажных фабрик. Возникли новые промышленные производства и даже отрасли. Поис-тине революционное значение для мировой экономики имело начало использования паровой тяги для транспортировки грузов и пассажиров. Парусные суда стали постепенно вытесняться пароходами, а во внутренних перевозках все более популярными становились железнодорожные. Стали формироваться внутренние и международные транспортные артерии. В XIX веке железнодорожный бум из Англии распространился на другие страны — Францию, Германию, Испанию, США, Россию, создав высокий спрос на продукцию металлургии и став мощным драйвером для последующего промышленного развития. Технологическая диверсификация мировой экономики набрала высокие обороты. По меткому выражению канадского ученого Вацслава Смиля, период с конца XIX до начала XX в. [5] является «золотым веком» технологий.
Одновременно (в том числе через кризисы, такие как Великая депрессия) шло формирование новой мировой экономической системы, соответствующей появившимся технологическим возможностям. Практически вся экономическая история XX в. — это формирование, развитие и постепенный упадок системы крупномасштабного использования данных, ставших стандартизированными, технологий в пределах всего мирового хозяйства.
Следует отметить, что принципиальной особенностью созданных в конце XVIII-начале XX в. ключевых технологий был их стандартизированный характер, который требовал создания особой экономической системы — экономики масштабов (economy of scale)1.
1 Термин «economy os scale» зачастую определяется в нашей стране как «экономия на масштабах», что не совсем верно, поскольку он отражает не процесс, а особенности общественной экономической системы.
ИННОВАЦИИ № 8 (154), 2011
ИННОВАЦИИ № 8 (154), 2011
Если же смотреть на ход исторических событий под «экономическим» углом зрения, то вся экономическая история XX в. — от первой и второй мировой войн до стремительного роста послевоенной экономики, общемирового потребительского бума в конце XX в. и усиления роли «догоняющих стран» (прежде всего восточноазиатских) — это история внедрения стандартизированных ключевых технологий, созданных в период «золотого века», в глобальном масштабе. Это период усиления доминирования межотраслевого разделения труда над локальным. Именно эти, стандартизированные, технологии «питали» мировой экономический рост на протяжении XX-начала XXI века.
На начальном этапе внедрения стандартизированных технологий лучшей экономической системой, соответствующей требованиям крупномасштабного производства, следует признать эмпирически, стала военно-промышленная система. Именно милитаризация экономики ведущих стран мира и создание в них государственно-монополистической системы хозяйствования (ГМК) создала те благоприятные условия, которые требовались для развития крупных, базовых отраслей промышленности. Для стандартизированных технологий требовались стабильные нерыночные условия (в отношении динамики цен, доходов, стоимости капитала, рабочей силы и пр.), масштабный спрос (который обеспечивался крупными государственными военными заказами). Кроме того, была необходима концентрация ресурсов всей страны на решении крупных и вполне конкретных (а не «сколковских») промышленно-технологических задач национального масштаба. Условно говоря, значительные мобилизованные в рамках всей национальной экономики интеллектуальные, финансовые и иные ресурсы, должны были достигать вполне конкретные стратегические цели. Стала формироваться модель «единой фабрики». Ценой технологической ошибки становилась безопасность и даже политическая независимость конфликтующих стран.
Вторую половину XX в. называют периодом технологического прогресса. В послевоенный период технологии стали ориентироваться на растущий и разнообразный потребительский спрос. Процесс появления разнообразных улучшающих технологий принял непрерывный характер. Но одновременно шел процесс, который, в конечном итоге, стал одной из фундаментальных причин современного глубокого и системного мирового экономического кризиса — глубокой стагнации локальных экономик. Если ранее, к примеру, водяные мельницы создавались вблизи источников падающей воды, а ветряные — в местах значительных воздушных потоков; если одна страна специализировалась на производстве сукна, не имея природно-климатических условий для производства хлопка, а другая — преуспела в производстве набивного ситца — калико, то в начале XX в. эти особенности перестали иметь существенное значение для определения специфики технологического развития. Стандартизированные технологии, внедряемые в глобальном масштабе, все в большей степени стали противоречить другому условию технологического продвижения общества — углублению локального,
национального и на этой основе — международного разделения труда.
Действительно, милитаризация в значительной степени гомогенизировала, то есть сделала достаточно однородной с точки зрения учета «сравнительных преимуществ» регионов, экономику ведущих стран мира. Отраслевое разделение труда начало подавлять межрегиональное разделение труда. В послевоенный период этот процесс в значительной степени обострился в результате глобальной активности транснациональных корпораций, стремительно создававших сетевое производство в одних странах мира и размещавших сбыт готовых товаров практически повсеместно. Используя свойства «экономики масштабов» в глобальных границах, получая практически беспрепятственный доступ к мировым природным ресурсам и все более эксплуатируя дешевую рабочую силу в менее развитых странах, транснациональные корпорации фактически подавили местное, локальное производство, втянув его в свою сеть создания унифицированной, стандартизированной продукции. Жизненный цикл ключевых технологий, созданных на рубеже XIX и XX вв., в конце XX в. стал продлеваться в результате их производственного освоения такими странами с многочисленной и дешевой рабочей силой, как Китай. Массовое предложение относительно дешевых товаров не только в странах с низкими доходами населения, но уже и в развитых странах, потребители которых все чаще отказываются от более изысканных, но более дорогих товаров собственного производства в пользу китайских, еще пока сдерживает обвал мировой системы. Той глобальной системы транснационального производства и потребления, которая проникла практически в каждый отдаленный уголок земного шара.
В процесс транснационального перераспределения сегодня втянуты практически все ресурсы мировой экономики: природно-сырьевые, трудовые, интеллектуальные, финансовые. Ограниченность любых ресурсов в одном из сегментов глобальной системы компенсируется их перераспределением из других сегментов. Так происходит движение финансовых (в том числе в виде государственных займов), трудовых (в том числе за счет выноса трудоемких производств из одних стран в другие), интеллектуальных («утечка умов») и природных (усиление роли минеральных энергоносителей в структуре мирового валового продукта) ресурсов. Значительный прирост населения мира (на 8,7% в 2010 г. по сравнению с 2000 г.), как и в предыдущие исторические эпохи, требует все более активного наращивания ресурсного обеспечения растущего потребления населения. Но в рамках существующей технологической системы их удовлетворить уже невозможно.
Мировой центр, действуя как насос, все сильнее втягивает ресурсы Мировой периферии. Во многих странах — бывших технологических лидерах (например, в России) — возможности собственного промышленно-технологического и инновационного развития регионов даже не ставятся в качестве общенациональной стратегической цели развития. Усиливается экономическая дискриминация регионов и тем
самым наносится значительный ущерб экономической безопасности страны. Что, в свою очередь, становится платформой для усиления не только социальноэкономических, но и политических противоречий в обществе.
Сегодня назревает необходимость в понимании того, что для поддержания устойчивости мировой экономики необходимо изменение технологической системы крупномасштабного, стандартизированного производства. Важна смена приоритетов от межотраслевого к межрегиональному разделению труда. Необходимо реанимировать возможности регионов по собственному промышленно-технологическому и инновационному развитию. Что, кстати говоря, отвечает тем стратегическим целям, которые недавно озвучены в нашей стране на самом высоком уровне — децентрализация экономической жизни и разделение полномочий между федеральным центром и регионами. Такая генеральная линия принятия стратегических целей соответствует еще одному важному условию устойчивости в условиях усиления нестабильности мировой экономической конъюнктуры — углублению диверсификации (от англ. diversity — разнообразие) национальной экономики. Диверсификации за счет двух ключевых факторов: разработки и внедрения новых технологий в непрерывном режиме и максимально полного использования разнообразия региональных условий (особенных для каждого из них «сравнительных преимуществ»). Что является аксиомой для любых живых систем — поддержание их устойчивости требует постоянного углубления разнообразия. Увы, игнорирование этой аксиомы многими странами мира, не задумывающимися о том, что их валовый внутренний продукт все в большей степени зависит от добычи
и торговли сырьем или от торговли благоприятными туристическими условиями, а не от технологического разнообразия «наложенного» на уникальность региональных условий принимает угрожающий для мировой экономической и политической стабильности характер.
Список использованных источников
1. И. В. Бойко. Экономика и технологии: прошлое и современность. СПб.: СПбГУСЭ, 2011.
2. S. Kuznets. Modem Economic Growth: Findings and Reflectionshttp Prize Lecture. Lecture to the memory of Alfred Nobel, December 11, 1971. http://nobelprize.org/nobel_prizes/economics/ laureates/1971/kuznets-lecture.html
3. S. Kuznets. Six Lectures on Economic Growth. NY, 1966.
4. R. Lipsey, K. I. Carlaw, T. Clifford. Bekar. Economic Transformation (General Purpose TechnologiePrs and Long Term Economic Growth). Oxford University press, 2005.
5. Vaclav Smil. Creating the Twentieth Century. Technological Innovations of 1867-1914 and their Lasting Impact. Oxford, 2005.
Technological adjustment to the economic challenges and the great historic transformations I. V. Boyko, Doctor of Science, St. Petersburg State University of Service and Economy.
The article highlights some problems of historic public transformations based on displacement of one techno logical system by the other. The emergence of epochal innovations is introduced as the main causes and consequences of shortages of the key resources, driving economic gorwth on a particular stage in economic development. The author proposes that the main underlying causes of the contemporary global economic downturn are related to the impediment of the regional division of labour which deteriorates the cross-countries technological progress.
Keywords: epochal innovations, technological systems, standartized technologies, interindustry division of labour, interregional division of labour.
