CC BY
29
Раздел III. Революции в науке и технологии
УДК 001.16
ТЕХНИЧЕСКАЯ И СОЦИАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИИ НА ГРАНИ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ НАУКИ И ПРОИЗВОДСТВА
Г.А. Ширшин, Нижегородский государственный технический университет им. Р.Е. Алексеева (Нижний Новгород, Россия), e-mail: shirgai@yandex.ru
Аннотация. В статье обсуждается механизм взаимосвязи технической и социальной революций, развивающихся на базе взаимодействия науки и производства. Доказывается, что основной социологический закон К. Маркса не объясняет механизма взаимосвязи технической и социальной революций, поскольку не учитывает развивающегося взаимодействия науки и производства.
Ключевые слова: техническая, социальная революция, наука, производство, труд, научное сообщество.
TECHNICAL AND SOCIAL REVOLUTIONS ON THE VERGE OF INTERACTION
OF SCIENCE AND INDUSTRY
Abstract. The article discusses the mechanism of relationship between technical and social revolutions, developing on the basis of interaction between science and production. It is proved that the basic sociological law of Karl Marx does not explain the mechanism of interaction between scientific and social revolutions because they do not take into account the growing interaction between science and production.
Keywords: technical, social revolution, science, production, labour, scientific community.
Начиная со второй половины XIX века стало почти трюизмом утверждать, что радикальные технико-технологическое изменения с необходимостью ведут к социальным революциям и наоборот. Двадцатый век сопровождался каскадом технологических и социальных революций, однако осознание механизмов взаимной зависимости технико-технологической и социальной революций до сих пор остается проблемой. Продвинуться по пути решения данной проблемы - задача данной статьи.
Основной социологический закон К. Маркса объясняет и прогнозирует неизбежность социальных революций, обусловленных техническими потрясениями. Содержание этого закона включает две главные идеи. Одна из них состоит в открытии того факта, что отношение людей к природе осуществляется в форме их отношений между собой.
Другая идея состоит в том, что общение между людьми по поводу производства материальных благ, названное Марксом «производственные отношения», изменяется в соответствии с характером и уровнем развития производительных сил общества. Под характером в данном случае понимается совокупность природных сил, свойств и ресурсов, входящих в орбиту материально-производственной деятельности, а под уровнем - растущая степень самодвижения технических устройств и технологий, созданных субъектом производства. Если по тем или иным обстоятельствам развитие производственных отношений
катастрофически отстает от развития производительных сил, то неизбежно наступает социальная революция.
Если первая идея до сих пор не вызывает сомнений, то вторая превратилась в арену жесточайших споров. Она стала теоретико-мировоззренческим оправданием революционного насилия, логико-методологической основой формационной классификации исторических этапов общественной жизни, а также технико-экономического и социально-политического прогнозирования. Поскольку в современных условиях прогностическая функция этой идеи утрачена, постольку корректность основного социологического закона по поводу механизма взаимосвязи технических и социальных революций вызывает сомнение.
Применимо ли действие основного социологического закона к жизни общества после неолитической революции, когда возникло специфическое обособление древнего скотоводства, земледелия, ремесленничества, физического и умственного труда? Физический (материальный) труд был деятельностью, направленной на освоение природы, а умственный (духовный) труд стал деятельностью, направленной на освоение эмоционально-идейного мира людей. Хозяйственно-трудовая деятельность человека была синкретической, поскольку практическая и познавательная стороны отношения к природе не имели между собой промежуточных звеньев, то есть ни один из указанных выше видов труда еще не был дифференцирован на специфически обособленные друг от друга виды деятельности - практическое изменение и специализированное исследование природы. Следовательно, производства в «чистом» виде, т.е. очищенном в каждой позиции от познавательных процедур, не существовало, а, значит, не существовало и соответствующих им производственных отношений между людьми. Разумеется, какой-то тип отношений между скотоводами или земледельцами, или ремесленниками по поводу осуществляемой ими хозяйственно-трудовой деятельности, непременно существовал, но их принципиально нельзя отнести ни к производственным, ни к ведическим, а лишь к каким-то синкретным. Таким образом, основной социологический закон Маркса не применим для анализа той части общественной истории, которая существовала до разделения труда на практику и познание. Это означает, что методологическая роль так называемой «пятичленки» сужается.
Развитие хозяйственной деятельности древних тружеников все чаще при освоении природных ресурсов сталкивало их наряду с чувственно наблюдаемыми свойствами, также и чувственно ненаблюдаемыми. Настал момент, с которого в объектах хозяйственно-трудовой деятельности древних скотоводов, земледельцев и ремесленников стали преобладать с нарастающей тенденцией чувственно ненаблюдаемые свойства и зависимости. Возникали парадоксы, когда один и тот же объект синкретно-хозяйственной деятельности воспроизводился в сознании древнего труженика одновременно и в чувственно-созерцательной и абстрактно-логической картинах, далеко не совпадавших по содержани-ию. Чем чаще удовлетворяются растущие потребности древних скотоводов, земледельцев и ремесленников за счет новых природных сил и ресурсов, выходящих за рамки сенсорно осязаемой реальности, тем чаще субъект хозяйственно-трудовой деятельности был дезориентирован. Так возник и углублялся кризис синкретизма. Его преодоление стало возможным только путем специфического обособления познавательной деятельности от производственно-практической. С этого момента возникло производство, в чистом виде, т.е. специфически обособленном от познавательной деятельности. При этом очень важно отметить одновременность их возникновения, подчеркнув, тем самым, ложность утвержде-
ния о первичности практики по отношению к специализированному познанию. Именно с этого момента стали формироваться производственные отношения как особый тип общения людей по поводу создания материальных благ. Логично предположить, что одновременно с производственными отношениями стали формироваться отношения между людьми по поводу специализированно-исследовательской деятельности, назовем их условно познающностными. Достоверность такой гипотезы поливероятна, хотя бы уже потому, что и в Античном мире, и Древнем Востоке, и Древнем Египте творили первые ученые, число которых было крайне мало по сравнению с носителями производственно-практической деятельности. Кстати, в этом нашло себя одно из проявлений неравномерности развития познания и практики, науки и производства. Международное научное сообщество в современном смысле этого слова начало формироваться в Европе в ХМ-ХУП вв., однако первые, становящиеся, не связанные друг с другом отдельные группы научного сообщества возникли с той поры, когда произошло разделение труда на практику и познание, науку и производство. Отношение общества к природе стало осуществляться специфически автономными способами -практическим (производственным) и познавательным (научно-исследовательским). Отношения между людьми по поводу и производственно-практической, и научно-познавательной деятельности существенно усложнились. Однако К. Маркс не видел в самом научном познании предметно-деятельной структуры и поэтому считал, что процесс естественно-научного исследования не имеет самостоятельного выхода к природе, минуя практику. Отсюда проистекает его несбыточный прогноз о превращении науки в непосредственную производительную силу, а также утопический тезис о пролетариате как референтной социальной группе. Таким образом, основной социологический закон чрезмерно упрощает связь между технической и социальной революцией по той причине, что игнорируется паритетность науки и производства в процессе их совместного развития.
Исторически первым разделение на науку и производство претерпел физический (материальный) труд. Это утверждение хорошо подкрепляется тем весьма крупным и бесспорным историческим фактом, что становление и развитие социально-гуманитарных наук
П ч/ ч/
на много веков отстало от естествознания. В результате разделения древнехозяйственной деятельности возникли наука, производство и обыденный опыт. Сохранение и дальнейшее совершенствование обыденного опыта обусловлено объективным существованием чувственно наблюдаемой реальности. В силу этого особой чертой его является повторяемость, навык, логическая обработка ощущений. Обыденный опыт частично входит как в производство, так и научную деятельность и, поскольку непосредственная связь между последними принципиально невозможна, то выполняет функцию их опосредствующего звена.
Совместное развитие науки и производства является самоорганизующейся системой, осуществляется в формах внутренней и внешней взаимосвязи, представляющих собой целостное множество опосредствующих звеньев. Техника и технология являются важнейшим продуктом взаимодействия науки и производства, но частично выполняют функцию их внутренней взаимосвязи. Таким образом, все технические революции порождаются союзом науки и производства. Этот союз обладает способностью негэнтропийного развития. Производительный труд лишь тогда обретает свойство самовозрастающей стоимости, когда он находится в состоянии противоречивого единства с научной деятельностью, открывающей спонтанные процессы в природе и изобретающей на основе новейших знаний о них социально приемлемую форму функционирования таких процессов. Новые техниче-
ские сооружения и технологии ломают привычный образ жизни, вводят новые массовые профессии и, тем самым, вытесняя старые, меняют ритм общественной жизни и создают необходимость введения новых социальных норм, правил и образцов поведения.
I 1 У У V У
Исследуя духовный мир людей, находящийся под влиянием традиционных отраслей духовной практики, таких как обучение, воспитание, художественная, правовая, политическая деятельность, религиозная практика и др., гуманитарные науки рисуют качественно новую картину духовного мира и создают новую методологию его изучения и формирования.
Четвертая информационная революция с ее программно-вычислительными устройствами, информационными технологиями, компьютером, интернетом сбросила индустриальное производство с пьедестала приоритетности тем, что существенно изменило его традиционную структуру, дополнив практическое воздействие на материальный мир практическим воздействием на умы и чувства людей. Чтобы сегодня успешно осуществлять производство любого материального продукта, необходимо изучать маркетинговыми методами потребности, интересы и вкусы массового потребителя, влиять на общественное мнение путем проведения PR-кампаний, а также различными рекламными средствами. Таким образом, производство идей перестало быть уделом только научного познания, а стало прерогативой духовной практики в лице СМИ и коммуникативных технологий.
Современные социальные революции, независимо от направленности интересов, целей и задач, становятся результатом организованного соединения духовной практики и гуманитарного исследования. Если с союзом естественнонаучного и производственного отношения к природе социальная революция связана опосредованно, то с единством гуманитарного исследования и духовной практики - непосредственно. Техническая же революция - точно наоборот.
— • — Сведения об авторе
Геннадий Алексеевич Ширшин, кандидат философских наук, доцент кафедры методологии, истории и философии науки, Нижегородский государственный технический университет им. Р.Е. Алексеева (Нижний Новгород, Россия).
