CC BY
134
4. Толочко И.В. Два мраморных рельефа из Танаиса: сборник «Жертвоприношение» (Ритуал в искусстве и культуре от древности до наших дней). М., 2000.
5. Фрезер Д. Золотая ветвь. М.: Политиздат, 1983.
6. Цветаева ГА. Боспор и Рим. М.: Наука, 1979. С.28.
7. App. Mitr. 110.
8. К.Тацит (Анп. XII-54-55) Tacit. Ann. XIII, 54; XIII, 55.
9. Snrab. VI, 42.
10. К. Тацит, Аналы, XII, 15-21. Tacit. Ann. XII, 15-21.
11. К. Тацит, Аналы, XII, 17. Tacit. Ann. XII, 17.
12. И. Флавий. Иудейская война, II-16.4.
13. Цветаева ГА. Боспор и Рим, 1979. С.38.
14. Цветаева Г.А. Боспор и Рим, 1979. С.46.
15. Polyb. Hist. IV, 40-4.
16. Аристотель. Метеорологика. Кн. I. Гл. 14. 353а (1-8).
17. Корпус боспорских надписей. М.-Л., 1965. №1245 - 1252.
18. Колобов А.В. Римские легионы вне полей сражений. Пермь: Изд-во ПГУ, 1999. С.7.
ТАНАИС - САКРАЛЬНЫЙ ЦЕНТР РИМСКИХ ЛЕГИОНЕРОВ?
М. Э. Петров
ЗАО "Техпромсталь", г.Таганрог
Митраизм и его распространение в римских пограничных областях О времени возникновения митраизма точных сведений нет. Культ Митры, одного из древнейших индоарийских богов, существовал уже в древней Миттании ок. 1500 г. до н.э. В Пантеоне древних ариев Митра - бог предрассветного или восходящего солнца, солнечных лучей, света, изгоняющего тьму, одна из ипостасей солнечного божества. В зороастризме это еще и бог справедливости, верности клятве, бог договора («Митра» по древнеперсидски «клятва», «присяга»). Его культ известен в державе Ахеменидов, а имя Митридат («явленный Митрой» или «дар Митры») было распространено среди персидской аристократии. Первый известный его носитель - пастух, воспитавший Кира Великого (VI в. до н. э.). Это же имя носили цари Понта и Парфии, возводившие свой род к Ахеменидам. Прославленный Митридат VI Евпа-тор (109 - 63 до н.э.) [1], будучи ярым элиннофилом, мог считать себя воплощением Диониса, но своими азиатскими подданными воспринимался прежде всего как носитель древней митраиской традиции. Начиная с эпохи Митридата культ Митры получил распространение на Боспоре [2].
Римляне столкнулись с митраизмом во время Митридатовых войн. После парфянских походов М. Антония и особенно по возвращению с востока легионеров М. Красса, проведших в парфянском плену около сорока лет, митраизм становится известен жителям Италии. В начале нашей эры митриазм стал стремительно распространяться в империи, и скоро культ этого арийского божества стал одним из популярнейших среди восточных культов. Подлинный расцвет митраизма начался при Коммоде (конец II в. н.э.) [3] и продолжался в течение всего III в. В это время приверженцы митраизма особенно многочисленны, только в Остии обнаружены остатки 14 Митреумов - подземных святилищ Митры.
Д. Фрэзер писал в «Золотой ветви»: «Как бы то ни было, несомненно одно: митраизм, сочетающий возвышенную обрядность со стремлением к нравственной чистоте и достижению бессмертия, показал себя грозным соперником христианства.
В течение какого-то времени нельзя было предсказать исход борьбы между этими конкурирующими религиями» [4].
Участвовали в отправлении культа только избранные мужчины, от которых требовалось неукоснительное соблюдение нравственной чистоты. Мистерии Митры показывали прохождение души через 7 астральных ворот к Солнцу. Существовало 7 рангов посвещения: 1. Ворон; 2. Молодожен; 3. Воин; 4. Лев; 5. Перс; 6. Гелиодром; 7. Отец (Pater). Каждому рангу соответствовали своя планета, металл и посвященные ему атрибуты. «Ворон», посланец солнца, носил жезл Меркурия (Кадуцей); «Молодожен» - факел и лампу; «Воин» - кожаный мешок, шлем, копье; Pater, представитель Митры на Земле, серп Сатурна, фригийский колпак, перстень и жезл. На митра-итских священнодействиях посвященные были скрыты под ритуальными масками и одеждами. Сами митраисты воспринимали себя борцами со злом [3]. От Месопотамии до Каледонии религия Митры была особенно популярна в пограничных провинциях империи - зоне лимеса, жизнь которой определялась готовностью к постоянной борьбе с варварами.
Использование митраистских терминов в списках фиаситов Танаиса.
В связи с вышеизложенным небезинтересно рассмотреть посвященные «Богу высочайшему» списки фиасов, найденные в Танаисе. Количество найденных в Та-наисе надписей со списками фиаситов в точности соответствует их числу, найденному в Пантикапее, хотя Танаис являлся далеко не самым крупным городом Боспорско-го царства после столицы. Отметим немаловажный момент: только в Танаисе списки фиасов являются посвятительным перечнем фиаситов с обетом «Богу высочайшему». Во всех других городах Боспора, включая Пантикапей списки фиаситов, за редким исключением (надпись 1231 КБН из Горгиппии) являются поминальными от имени членов синода или строительными (Китей N942). По количеству римских имен в надписях Танаис уступает только Пантикапею и значительно превосходит другие города Боспора. Количество высших военных должностей Боспорского царства, упоминаемых во всех других надписях, обнаруженных в Танаисе, позволяет предположить здесь наличие военного центра и верфей, одинаково значимых как для Боспора, так и для Рима.
В конце II в. н. э. Боспор располагал значительным флотом. При Савромате II (173 - 210) боспорский флот, действуя у южных берегов Черного моря, очищал от пиратов воды, омывающие Вифинию и Понт. Оперативной базой для действий бос-порского флота был, по всей видимости, Танаис, где и была найдена надпись, повествующая об этих событиях (КБН N1237).
Интересно попытаться установить, какое место в жизни Танаиса занимал культ «Бога высочайшего» и кому принадлежит этот эпитет.
Списки фиаситов включают только мужские имена. Исключение составляет лишь одна благодарственная надпись «Богу высочайшему» от Биона и Феодора и их матери (КБН № 1316), впрочем, без упоминания имени матери. Вышеизложенное соответствует признакам митраизма. Во всех списках присутствуют личные именя фиаситов и их патронимы без упоминания профессии. Из всех списков только одно имя упомянуто без патронима, но с указанием профессии Valerius Strategos: (Валерий воин) (КБН № 1264). Рискнем предположить, что в данном случае речь идет не о профессиональной принадлежности Валерия, а о чем-то другом. Воины составляли значительную часть населения не только Танаиса, но и античного общества, и весьма маловероятно, что из 1050 мужчин, упомянутых в списках, только один Валерий являлся воином. Уместно предположить, что перед нами адепт митраизма третьей степени посвящения («Воин»). Исследователь митраизма Франц Кюмон обращал внимание на надпись из Амасии, где речь шла о благочестивом воине. Он также делал вывод о том, что речь идёт об участнике мистерий Митры в звании воина [5].
На верхних частях плит, содержащих списки фиаситов в достаточно большом процентном соотношении присутствуют изображения одного или двух орлов в сочетании с гирляндами. Эти символы традиционно увязываются с носителями государственной власти, особенно с легионерами, о присутствии которых в Танаисе свидетельствует обширный археологический материал: фиалы кёльнского типа, терракотовый орел (аквила), хранящийся в музее-заповеднике "Танаис", а также терракотовая статуэтка римского воина, хранящаяся в Одесском археологическом музее (инвентарный номер 20541) [5].
Надпись 1259 КБН содержит изображение всадника, держащего в одной руке ритон и стоящего перед деревом и пылающим алтарем. Здесь же присутствует и букраний [6]. Дерево является одним из главных символов митраизма. По преданию Митра был произведён на свет «родящей скалой» на берегу реки, в тени священного дерева, которое укрыло его от ветра, дало пропитание, а из его листьев он сделал одежду. Иконографически изображения деревьев на рельефах из Танаиса схожи с деревьями на большом митраистском рельефе из Геддернгейма [7].
И. Толочко в своей статье упоминает о многочисленных находках фракийского круга на территории Северного Причерноморья, а также об определенном стиле посвятительных плит из Херсонеса (аналогичном тому, в котором выполнена стела из Танаиса), что объясняется пестрым этническим составом жителей города и длительным пребыванием там мезийской армии, и о том, что священный букраний был предметом почитания в Танаисе, в Ольвии и Херсонесе. Однако, как нам представляется, почитание букрания и наличие посвятительных плит, идентичных танаисским, можно объяснить тем, что легионы, базировавшиеся в Мезии, чьи вексиляции находились в округе Херсонеса и Ольвии, принимали непосредственное участие в парфянских походах (где особо отличился V Македонский легион) а, следовательно, могли одними из первых воспринять идеи митраизма. Подобная иконография вообще характерна для митраизма. Д. Фрэзер писал: «Из этих памятников изобразительного искусства явствует, что бык - принесение его в жертву - составляет центральную часть в Митраизме [8].
Что же касается пылающего алтаря, то вполне возможно, что это изображение бога, нисходящего к верующим (сюжет популярный в древнеарийской религии). Так как митраисты воспринимали себя борцами со злом, изображение всадника перед алтарем могло обозначать адепта, почитающего своего бога. Изображение всадника или всадников-катафрактариев вообще характерно для многих поминальных списков фиаситов, что скорее указывает на основную профессию членов фиасов, а именно воинскую. Особенно интересны в этой связи списки фиасов КБН 1278 и 1279. По предположению В. В. Латышева, эти списки поставлены с одним синодом, т. к. в обоих в качестве жреца выступает Хофрасм, сын Форгабака, однако, как отмечает В. В. Латышев, из более чем 60 фиаситов, засвидетельствованных в 220 году, пять лет спустя упомянуты только двое, остальные новые. Это легко объясняется в том случае, если члены фиаса являлись солдатами. В таком случае изменение их состава вызвано обычной ротацией воинских частей, что косвенно подтверждают обеты «Богу высочайшему» от «приемных братьев» в сочетании орлов и венков. Все вышеизложенное позволяет предположить, что «приемные братья» - это исповедующие митра-изм легионеры, числившиеся в других фиасах и прибывшие в Танаис для прохождения службы. Митраисты, как и христиане, образовывали тайные сообщества, тесно сплоченные внутри, члены которых называли друг друга братьями.
На основании приведенных примеров возможно предположить, что постпо-лемоновский Танаис (I - III вв. н. э.) являлся религиозным центром воинов поклонников Митры. Разумеется, это является сугубо предварительным выводом и требует дополнительных полевых исследований, что, вполне возможно, приведет нас к переосмыслению роли города в первые века нашей эры, учитывая такой важнейший фак-
тор, как присутствие в округе Танаиса не только боспорских войск, но и, вполне возможно, соединений римской армии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Годы царствования на Боспоре.
2. Цветаева Г. Боспор и Рим. М.: Наука, 1979. С. 127.
3. Колобов А.В. Римские легионы вне полей сражений. Пермь: Изд-во ПГУ, 1999. С.29.
4. Фрезер Д. Золотая ветвь. М.: Политиздат,1983. С.336.
5. Кюмон Ф. Мистерии Митры. СПб: Изд-во. Евразия, 2000. С. 42.
6. Толочко Два мраморных рельефа из Танаиса.
7. Кюмон Ф. Мистерии Митры. СПб: Изд-во Евразия 2000. С.75.
8. Фрезер Д. Золотая ветвь. М.: Политиздат. С. 437.
ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ РАЗВИТИЯ ОБРАЗОВАНИЯ НА СЕВЕРЕ
В.Б. Митько
ГУ «Секретариат Северного Форума»
For St.-Petersburg the ecological problems are urgent. As well as for the majority of megalopolises they have the features and specificity of the decision. The understanding that the world is on a threshold of global ecological accident, is sharp has raised the question about preparation of the experts - ecologists, which could correctly estimate and predict negative consequences of intensive technical activity of the man for various ecosystems. First of all was necessary for its decision development of the concept of ecological education, as the formation at the experts of all completeness of ecological thinking allowing to solve of a complex problem is necessary. In framework of Northern Forum program St.-Petersburg takes part in ecological education development on the North, creation of handbook on ecology in Arctic.
Стратегия устойчивого развития, провозглашённая в Рио в 1992 году, приобретает в Арктике специфические особенности, связанные с её особым геополитическим значением для Человечества и сложностью экологизации хозяйственной и иной деятельности в этом регионе. Хозяйственная деятельность сопряжена с учётом рекреационных способностей Арктического бассейна, определяемой его климатическими и водообменными процессами. Небольшие размеры Северного Ледовитого океана и низкая роль процессов обмена и его роль в формировании климата, по предположению многих учёных, в случае интенсивного освоения его природных ресурсов может привести к необратимым климатическим и экологическим последствиям.
Другим, не менее важным фактором является особенность Арктической цивилизации, сформировавшая арктический суперорганизм, как часть ноосферы, развивающийся по своим особым законам взаимодействия человека и окружающей среды. Такая стратегия может быть моделью в реализации стратегии устойчивого развития, где экологизация является важнейшим направлением. Реализация стратегии предполагает развитие экологического образования, влияющего на все стороны жизни современного общества.
