CC BY
6При изучении лексики чаепитие в таджикском и английском языках, можно выделить три основных критерия, по которым объективно может быть оценена лексика: исторический - изучение лексики как «продукта» истории; с одной стороны, с точки зрения контекста исторического времени, в которое лексика вероятнее всего вошел в культуру и язык; с другой стороны, с точки зрения исторического развития - каким образом он изменялся, менялась его семантика; возможно, в течение времени он совсем исчез из языка; культурологический - изучение лексики (или языка) как явления культуры.
Формируя богатое семантическое поле на языковом уровне (лексика), таджикский язык и культура характеризуются особенностями структурно-типологической общности, которые имеют динамичное развитие.
Анализ лексики языка является традиционным для современной лингвистики, а системный подход к синхронному изучению лексики является эффективным и продуктивным.
Ключевые слова: традиция, чаепития, лексические единицы, таджикский народ, фольклор, религия, исторический, культурологический, лексика.
THE VOCABULARIES OF THE TEA PARTY TRADITION IN TAJIK AND ENGLISH.
Lexical units that express the traditions of tea party occupy an important place in the traditional culture of the Tajik people and the English in their folklore, religion, andphilosophical and ethical system. The semantic structure of a language shows a certain analogy with its grammatical structure. Words are divided not only into grammatical classes (parts of speech), but also into semantic classes (lexico-semantic groups - LSG). The study of the meaning of a word is possible only by comparing it with the meanings of other words of the same LSG.
In the studying the vocabularies of tea party in Tajik and in English, there are three main criteria by which an objective can be evaluated subject: historical study of the vocabulary as a «product» of history; on the one hand, from the point of view of the historical context of the time in which the vocabulary most likely entered the culture and language; on the other hand, from the point of view of historical development, how it changed, was changing its semantics; perhaps over time he completely disappeared from the language; the cultural - study of vocabulary (or language) as a phenomenon of culture.
Forming a rich semantic field at the language level (vocabulary), the Tajik language and culture are characterized by the features of the structural and typological community, which have a dynamic development.
The analysis of language vocabulary is traditional for modern linguistics, and a systematic approach to the synchronous study of vocabulary is effective andproductive.
Keywords: tradition, tea party, lexical units, Tajik people, folklore, religion, historical, cultural, lexis.
Сведения об авторе:
Мухиддинова Тахмина Хамрокуловна - кандидат филологических наук, доцент общеуниверситетской кафедры английского языка Таджикского национального университета. Адрес: 734025, Республика Таджикистан, город Душанбе, проспект Рудаки, 17. Тел: (+992) 936014994. E-mail. Muhiddinova_@mail.ru
About the author:
Muhiddinova Tahmina Hamroqulovna - candidate of Philology, associate professor of the English department of Tajik National University. Address: 734025, Republic of Tajikistan, Dushanbe city, Rudaki avenue, 17 Tel: (+992) 936014994. E - mail. Muhiddinova_@mail.ru
ТАКСОНОМИЯ ТАДЖИКСКИХ АНТИТЕЗНЫХ ВЫРАЖЕНИЙ
Султанова Р.М.
Российско-Таджикский (Славянский) университет
Будучи объектом многочисленных российских и зарубежных исследований в области философии, психологии, логики, риторики, стилистики и литературоведения, антитеза, как и другие фигуры контраста, не вызывает большого интереса таджикских ученых. На современном этапе отечественная наука не располагает исследованиями, так или иначе имеющими отношение к данному феномену. Отдельные упоминания об антитезе есть в лексикографических источниках и учебных пособиях по литературоведению, а также в немногочисленных исследованиях таджикских филологов, имеющих литературоведческую направленность. Обзор этих материалов позволил выявить отношение таджикских ученых к данному феномену лишь в вопросе относительно определения его дефиниции.
Так, в словарях литературоведческих терминов таджикского языка относительно данного термина приводится разноречивая информация. Согласно Х.Мирзозода, «тазод - одна из фигур речи, в которой для более яркого обозначения предмета противопоставляются его признаки и свойства» [4, с.135].
Т.Атаханов, автор более позднего издания «Словаря литературоведческих терминов» в качестве обозначения рассматриваемого художественного приёма использует термины тазод и муцобила, интерпретируя его следующим образом: «Тазод - одно из средств выразительности, употребляется в литературе и разговорной речи для сопоставления качеств двух объектов или двух явлений; будучи одним из самых эффективных средств художественного изображения играет огромную роль в более яркой и выразительной демонстрации положительных или негативных сторон образа. Его иногда называют муцобилой» [1, с.344].
Т.Зехни рассматривает антитезу как «одно из самых выразительных средств художественного изображения, заключающееся в противопоставлении друг другу двух понятий, или, другими словами, сравнение противоположных качеств двух людей или предметов, которое называется «санъати тазод» или «мукобила (мутобика)» [3, с.70].
ХШарифов, в свою очередь, утверждает, что тазод предполагает противопоставление слов с противоположной семантикой, в то время как мутобица - их соответствие: «тазод по семантике слова есть нечто противоположное, термином мутобица обозначают соотношение противоположных явлений. Поэтому, когда речь идет о тазоде объект рассматривается с одной позиции, а в случае с мутобикой - с другой» [14, с. 114-115].
Особую позицию в вопросе определения природы тазод занимает автор учебника «Теория литературы» Ю.И.Бобоев. Ученый характеризует данное понятие в качестве таджикского эквивалента термина «антоним» и рассматривает его наряду с синонимами и омонимами как «средство выражения» (воситаи баён), а не как «средства художественного изображения» (воситахои тасвири бадей), к которым он относит эпитет, сравнение, метафору, олицетворение, гиперболу, литоту, иронию и сарказм. В частности он отмечает: «Лексическим значением слова тазод является 'противопоставление друг другу'» [2, с.141].
Обобщение и систематизация существующего на сегодняшний день в отечественной науке объёма информации позволило только определить природу антитезы. Вместе с тем, широкий спектр вопросов, касающихся проблем изучения функционального потенциала, типологии, семантических и структурных особенностей антитезы, специфики её функционирования в художественных текстах, остаются неизученными и требуют своего разрешения.
В данной статье предпринята попытка классифицировать типы антитезных конструкций в таджикском языке. В качестве языкового материала использованы образцы предложений, построенные на контрасте противоположных лексем и почерпнутые из рассказов современных таджикских писателей.
Несмотря на то, что антитезное содержание текста и изобилие фигурами контраста способствует лучшему раскрытию внутренней сути произведения, в современной таджикской малой прозе антитеза как художественный приём значительно уступает по своей частотности другим средствам выразительности, таким как метафора, эпитет и сравнение.
Для более детального и развёрнутого анализа антитезных конструкций таджикского языка целесообразно их изучение с точки зрения 6 языковых аспектов: 1) по специфике функционирования антитезы: в качестве самостоятельного средства выразительности или в совокупности с другими стилистическими явлениями; 2) по узуальности / окказиональности объектов; 3) по степени устойчивости компонентов; 4) по количеству сопоставляемых объектов; 5) по лексическому / синтаксическому критерию; 6) на основании грамматического / неграмматического противопоставления компонентов.
Антитезный план большей части рассмотренных образцов построен на узуальных (языковых) антонимах: выраженных существительными шоуу гадо, хоцаву гулом, марду зан, пиру барно, дусту душман, шахру дещ огозу анцом, забзишу завол, обу оташ, росту дуруг, гаму шодй, хурсандию хафагй, хобу бедорй, тифливу пирй, дорулфаною дорулбацо; прилагательными - неку бад, хурду бузург, ободу вайрон, пасту баланд, чапу рост, бузургу кучак, сиёуу сафед, уарому уалол, фарбеуу уароб, аввалу охир, наву кухна, дарозу кутоу, зиндаву мурда; глаголами - рафт-омад, овардан-бурдан; наречиями - имрузу фардо, чаппаву роста, сауару бегоу, шабу руз, болову поён, местоимениями - ману шумо, ину он, ину вай.
Антонимичные корреляты, выступающие в качестве компонентов антитезы, репрезентированы единицами почти всех частей речи, что является ярким свидетельством широкого использования антонимии в художественных текстах. Диапазон антонимии, применяемой преимущественно в речи персонажей, охватывает антонимы, как абстрактного значения, так и антонимичные единицы конкретного значения.
Исследование позволило выделить следующие распространенные группы антонимов в художественной речи: антонимы, выражающие качество и чувство, пространственные и временные отношения, явления, связанные с общественной деятельностью.
Охирин умедам, соуиби сарам, даргоуи умедам аз дорулфано ба дорулбацо рахти сафар баст [13, с. 13]. - Отправилась в дорогу из тленного в загробный мир моя последняя надежда, обитель моей мечты, повелительница моей судьбы.
Имруз ё фардо деуаро ацаб не, батамом тарк намоям [13, с.13]. - С кишлаком меня больше ничто не связывает [12, с.407].
Продолжая раскрывать тему семантической классификации антитез, предполагающую узуальную и окказиональную их характеристику, наряду с упомянутыми языковыми антонимами, участвующими в создании антитез, необходимо отметить и контекстуальные (или смысловые, окказиональные).
Контекстуальные антонимы обеспечивают контекстуальное противопоставление семантически не противоположных единиц, но выступающих в качестве вариантов для достижения контраста в том или ином эпизоде текста. Иначе говоря, они образуют фигуру контраста не за счёт антонимичности компонентов. В них противопоставляются слова, на первый взгляд никоим образом не взаимодействующие друг с другом, принадлежащие к разным областям человеческой жизни.
Необходимо подчеркнуть, что антитезные конструкции, построенные на контекстуальных антонимичных компонентах, являются исключительно талантом художника слова и довольно востребованы современными таджикскими писателями.
Например, Бахром Фируз образует такую антонимическую окказиональную пару, как Солена Каримовна ^ муаллими сахтгир, поскольку из предыдущего контекста известно, что Солеха Каримовна была учительницей в школе и отличалась особой строгостью: Зиндаги, цонам, Солеха Каримовна не, - гуфт Гулсифат дар поёни сухан. - Зиндаги муаллими сахтгир аст [11, с.74]. -Жизнь, дорогой мой, не Солеха Каримовна, жизнь - самый строгий, самый требовательный учитель; она не спрашивает, чей ты сын [10, с.386].
Ато Хамдам, в свою очередь, в целях акцентирования внимания читателей на эмоциональном состоянии персонажа, который был сильно рассержен равнодушием и пренебрежением своего племянника, противопоставляет его с ангелом смерти:
«Ба пеши Азроил мераваму ба пеши вай не» [12, с. 165]. - «Лучше встретиться с ангелом смерти Азраилом, чем с ним» [13, с.417].
К разным областям человеческой жизни относятся компоненты антитезной конструкции, противопоставляемые А.Самадом - кабристон ^ шахр:
Цабристон домон паун мекунад, гуё бо шахр баусу талош дорад: ки замини бештарро соуиб мешавад? [8, с.140]. - Кладбище расширяет свои владения, словно спорит и тягается с городом: кто больше захватит земли? [7, с. 148].
Как было отмечено ранее, особенности функционирования антитезы в качестве самостоятельного средства выразительности или в совокупности с другими стилистическими явлениями, предполагают её дифференциацию на простой вид и осложненный. В ходе анализа языкового материала было установлено, что в таджикской прозе используется преимущественно простая антитеза, которая репрезентирована конструкциями, созданными языковыми или речевыми антонимами, представленными в своем большинстве одной и той же частью речи и однородными членами предложения. Случаи использования осложненного вида, заключающегося в сочетании антитезы с другими стилистическими приёмами, единичны. Например,
Дар цахрни имруз цудратуои инсонуоро пояхои кохи хушбахтиашонро бар вайронахои инсонхои заиф ва мазлум бино мекунанд [5, с.58]. - В современном мире человеческое могущество возводит стены дворцов своего счастья на руинах слабых и угнетённых людей [6, с.105]. В данном случае антитезный план строится на развернутых метафоризированных выражениях пояуои коуи хушбахти и вайронауои инсонуои заиф ва мазлум.
В качестве антонимичных коррелятов выступают также и эпифразы: Сад дарег, ки дигар тани пурдарди модар ба дармон ва ба ин сарватхои сард ниёзе надошт, ууз дидори гарми фарзанд [5, с.60]. - Но, увы, болезненное тело матери больше не нуждалось ни в богатстве, ни в исцелении, кроме горячей встречи с дочерью [6, с.105].
В современной таджикской прозе широкий спектр распространения имеют свободные антитезные конструкции, созданные на основе противопоставления антонимичных единиц, функционирующих в речи в различных лексических сочетаниях и синтаксических конструкциях. Однако и устойчивые (фразеологические) антитезы востребованы таджикскими писателями, хотя и уступают им по частотности употребления. В художественных текстах широко представлены такие устойчивые сочетания, закрепленные узусом и употребляющиеся в речи в готовом виде, как бурду
бохт, буду набуд, хурду калон, пиру барно, пиру цавон, пастию баландй, чапаю роста, чору ночор, муйдарози ацлкутоу.
Хама бурду бохтам дар ёцути чашмони у тилисм шуда буд ва касе аз одамиён цудрати шикастани ин тилисмро надошт [5, с.66]. - Все мои победы и поражения были заколдованы в рубинах его глаз, и никто из людей был не в силах их расколдовать [6, с. 109].
Не менее продуктивны в художественной литературе и устойчивые единицы, содержащие противопоставление компонентов и составляющие паремиологический фонд таджикского языка: хок гиред, зар шавад; пеши табиб нарав, пеши корафтодарав; ман дидам, шумо надидед; стара ба цое мерасад, сагирабон не; дунё ба умед, шайтон ноумед; ман тут гуям, ин бед мегуяд; фалак дар чй хаёлу ман дар чй хаёл и многие другие.
Вале худро ба даст гирифта «дунё ба умед, шайтон ноумед» гуён таскин меёфт [13, с.161].-И тогда старик утешал себя народной присказкой: «Мир не без надежды. Одному дьяволу надеяться не на что» [12, с.413].
Се бор молидам, ту дидй, ман надидам, цароуат нест шуду рафт [11, с.224]. - Лишь трижды помазал, а болячки как ни бывало! [10, с.402].
Известно, что синонимия является неотъемлемой частью художественной речи, что, безусловно, сказывается на образовании антонимами синонимических рядов. В лингвистике выделяются несколько видов синонимии антонимов. Данное обстоятельство также предполагает таксономию антитез по видам отмеченной в ней синонимии антонимов. Примечательно в этой связи, что исследуемый языковой материал антитез представлен образцами радиальной синонимии антонимов, при котором один компонент антонимичного ряда является постоянным и сочетается с некоторым количеством слов противоположного значения. Например, в приведенном ниже контексте устойчивое сочетание абру хам нахурдан, согласно М.Фазылову, интерпретируется как «ба ташвиш наафтидан; парво надоштан, аз чизе боке надоштан, парвои чизе накардан» [9, с.2] - не беспокоиться, быть беспечным. Данный фразеологизм сопоставляется с описаниями полного сил и довольного жизнью человека.
...ва худро чунон меангошт, ки азмарги зан абруяш хам нахурдааст: баръакс крматашрост, чашмонаш равшан, табъаш хуш... [8, с.117]. - появлялся, гордо шагая без трости, в людных местах, всем своим видом показывая, что смерть жены ему нипочём, напротив: спину выпрямил, в глазах - блеск, дух - бодрый!.. [7, с.181].
Другим критерием классификации антитез является их дифференциация по количеству сопоставляемых объектов, согласно которой различают простую, двойную, сложную и многочленную антитезу. Большая часть рассматриваемых образцов относится к простому типу антитезы, которая предполагает участие двух объектов сопоставления по схеме: п - п:
- Дуруст мегуй, шахр кцшлоци ту таваллуд шудагй, лекин мо ба щшлощ ман таваллуд шудагй меравем [13, с.9]. - Верно говоришь: кишлак, в котором ты родился, находится в городе, а мы едем в тот кишлак, в котором родился я сам [12, с.401]. - ту ^ ман.
Выявлены единичные случаи применения двойной антитезы, в которой помимо двух сопоставляемых объектов содержится дополнительное сравнивание по какому-либо признаку.
Единичными образцами представлены и многочленные антитезы, которым свойственно сопоставление нескольких объектов параллельно, Бузголачахр ба вай багоят маъцул афтоданд: яке сиёщки пурмагал, дигаре алояки хаппак [11, с.208]. - Козлята ему очень понравились: один чёрненький и резвый, другой пёстрый и тихоня [10, с.372] - яке ^ дигаре; сиёуак ^ алояк; пурмагал ^ хаппак - схема п - п, п - п, п - п.
Малопродуктивна и сложная антитеза, подразумевающая сопоставление одного объекта одновременно с двумя или тремя объектами:
«Ман таслим шуданро уаргиз таълим нахоуам дод, чунки ту барои зистан омадай, на барои тщщр шудан ва тавци гуломиро ба гардан андохтан!» [5, с.58]. - «Я никогда не стану учить тебя сдаваться» [6, с.101] - зистан ^ тауцир шудан, тавци гуломиро ба гардан андохтан - схема: п - п, п.
В отношении лексического и синтаксического критерия таксономии антитез, который основан на противопоставлении слов и словосочетаний или простых предложений, следует отметить, что превалирующая часть антитезных конструкций, подвергшихся структурно-семантическому анализу, представлена однословными компонентами.
- Хайр, рав, тезтар бину биё! Чй гапи зарур дорй? - пурсид Деуцон бепарво [11, с.226]. - Ну и хорошо! Иди к нему, поздоровайся и быстро назад, - нетерпеливо сказал Дехкон [10, с.366].
Редки случаи построения антитезного плана за счет сопоставления слова со словосочетанием:
«Зиндагй не ин, азоби гур. Дар ин хел хона одам силмарг мешавад» [8, с. 197]. - «Это разве жизнь?! Мучения да и только! Ад земной! В таком доме умрёшь с тоски!» [7, с.179]. В данном контексте противопоставление достигается при помощи контекстуальных антонимичных пар, один из коррелятов в которой представлен словом зиндаги, а второй - словосочетанием азоби гур.
Интересны с точки зрения семантики построенные таджикскими писателями контекстуальные антитезные конструкции, в которых женским образам противопоставляются абстрактные и конкретные понятия, имеющие коннотацию пренебрежения:
Ба болои он уама андозу пардози гушношунид боз «агар аз дуним уазор кам биёред, туйро мехобонем, мо мол не, духтари ба цону дил баробарамонро бароварда истодаем» гуфтанд [13, с.152]. - «Иначе, - заявили они, - ни о какой свадьбе не может быть и речи. Мы отдаём вам свою дочь, которая нам дороже жизни» [12, с.413].
Коррелятами антитезы могут выступать и компоненты сложного синтаксического целого:
Мард аз фаросат ва рамузгирии асп мамнун, аз цоши нацракуи у дошта, нарму беозор по ба рицоб мениуоду сабук, шабеуи кафтари хушбол ба хонаи зин менишаст. ... Аммо уоло савора бехуду сармаст барин гардану сагрии аспро зери тозиёна гирифт [8, с. 199]. - Довольный и счастливый сметливостью и догадливостью своего питомца, хозяин мягко и легко вдевал ногу в стремя, словно птица, садился в седло и ласково похлопывал коня по шее. ... Но сейчас всадник неистово и жестоко и больно хлестал скакуна по шее, крупу и бокам [7, с.116].
Относительно грамматической антитезы, в качестве компонентов которой выступают словоформы одной лексемы, противопоставленные по своим грамматическим значениям, можно отметить, что анализируемый языковой материал представлен несколькими единицами такого типа антитезы, а именно:
Карзу цавола карда, сари онуоро цуфт мекунам. Пулро одам меёбад, на пул одамро» [13, с.162]. -Залезу в долги, как-нибудь расплачусь потом. Человек находит деньги, и он же теряет их» [12, с.414] - пулро - пул; одам - одамро.
Продолжая разговор относительно грамматического аспекта антитезных конструкций, необходимо отметить, что антитеза создаётся при участии однокорневых и разнокорневых антонимов, но, как показал количественный анализ, продуктивность однокорневых антонимов при построении антитезного плана в художественных текстах значительно уступает частотности разнокорневых единиц. Было выявлено несколько таких единиц: чору ночор, баумед ноумед, бауушу беууш, дорову нодор, бохуду бехуд.
Инро пирамард лауазауое, ки ауволаш вазнини вазнин шуд ва гоу бохуду гоу бехуд циёматро наздик дид, пайхасрафт [8, с. 107].
Пири аз дарду шиканца ба дод омадаги чору ночор, морро шурбо карда мехурад [11, с.223].
Данное обстоятельство можно объяснить тем, что антитеза из однокорневых антонимичных компонентов намного проще, менее выразительна и экспрессивна и не создаёт яркого контраста. Примечателен тот факт, что образованные приставочным способом (чаще всего приставкой на-, обозначающей отрицание) однокорневые антонимы в таджикском языке имеют широкое распространение в разговорной речи, а в художественных произведениях - в речи персонажей. В структурном плане они отличаются своим дефисным написанием: кушода-накушода, гузашта-нагузашта, хоуи-нахоуи, даромада-надаромада, буду-набуд.
Панц дацица аз миён гузашта-нагузашта вай баргашта ба цафо медавид [11, с.211]. - Не прошло и пяти минут, как мальчик вернулся [10, с.374].
Таким образом, проведенный структурно-семантический анализ антитезных конструкций таджикского языка позволил выявить некоторые особенности его структурного оформления, семантики и функционирования, в частности:
1) наиболее распространенными группами антонимов, участвующими в создании антитезы в художественной речи, являются антонимы, выражающие качество и чувство, пространственные и временные отношения, явления, связанные с общественной деятельностью;
2) наряду с языковой (узуальной) антитезой, представленной в языке в большем объёме, в художественной литературе функционирует и контекстуальная антитеза, построенная на окказиональном противопоставлении предметов и явлений, принадлежащих к различным отраслям человеческой деятельности;
3) свободные антитезные конструкции имеют более широкий диапазон распространения, чем устойчивые (фразеологические) антитезы;
4) корпус антитезных конструкций представлен всеми типами антитезы, выделяемыми по количеству её компонентов - простыми, двойными, многокомпонентными и сложными, однако превалирующую часть составляют простые, однокомпонентные антитезы;
5) значительная часть антитезных конструкций, подвергшихся структурно-семантическому анализу, представлена однословными компонентами;
6) антитезы в таджикском языке представлены однокорневыми и разнокорневыми антонимичными коррелятами, однако большей популярностью пользуются разнокорневые антонимы.
ЛИТЕРАТУРА
1. Атаханов Т. Фарханги истилохоти адабиётшиносй. / Т.Атаханов. - Душанбе: Шарки озод, 2002. - 453с.
2. Бобоев Ю. Назарияи адабиёт. К.1. Мукаддимаи адабиётшиносй. / Ю.Бобоев. - Душанбе: Маориф, 1992. - 374с.
3. Зехни Т. Санъати сухан. / Т.Зехни. - Душанбе: Маориф, 1992.- 304с.
4. Мирзозода Х. Лугати мухтасари истилохоти адабиётшиносй. - / Х.Мирзозода - Душанбе: Маориф, 1992. - 240с.
5. Одиназода С. Як доман ашк. /С.Одиназода. - Душанбе: Ганч, 2016. - 192с.
6. Одиназода С. Мой друг - волк. // Памир, N° 5-6, 2016. - С.99-105.
7. Самад А. Зигзаги судьбы. Повести и рассказы. - Душанбе: Русская литература, 2018. - 168с.
8. Самад А. Талош - Душанбе: Адиб, 2002. - 384с.
9. Фозилов М. Фарханги иборахои рехтаи забони хозираи точик. Ч..1. - Душанбе: Ирфон, 1963. - 967с.
10. Фируз Бахром. Была бы она мужчиной: повести и рассказы. - Душанбе: Адиб, 1990. - 448с.
11. Фируз Бахром. Рухсора: киссахо ва хикояхо. Душанбе: Адиб, 1978 - 213с.
12. Хамдам Ато. Крик (Повести, рассказы и пьесы). - Душанбе: Эр-граф, 2012. - 516с.
13. Хамдам Ато. Фигон: хикоя, кисса, драма. - Душанбе: Адиб, 2003.- 272с.
14. Шарифов Х. Каломи бадеъ / ХШарифов. - Душанбе: Маориф, 1991. - 160с.
ТАКСОНОМИЯ ТАДЖИКСКИХ АНТИТЕЗНЫХ ВЫРАЖЕНИЙ
В данной статье предпринята попытка структурно-семантической классификации антитезных конструкций таджикского языка. Отмечается, что на современном этапе развития таджикской лингвистики вопросы изучения природы и типологии антитез остаются неразрешенными. Опираясь на богатый иллюстративный материал, почерпнутый из таджикской современной малой прозы, автор проводит дифференциацию и систематизацию антитезных выражений. Проведенная классификация позволяет автору выдвинуть гипотезу относительно структурных, семантических и функциональных особенностей таджикских антитез, продуктивности тех или иных антитезных выражений в художественной литературе.
Отмечая лингвистический статус антитезы, автор предлагает её классификацию, основанную на шести языковых критериях, отражающих её структурно-семантические особенности, в частности: по узульности/окказиональности компонентов; по степени устойчивости компонентов; по количеству объектов; по лексическому/ синтаксическому признаку; на основании грамматического/ неграмматического признака; по специфике ее функционирования.
Ключевые слова: антитеза, структурно-семантическая классификация, языковая и контекстуальная антитеза, простая и осложненная антитеза, устойчивая и свободная антитеза.
TAXONOMY OF TAJIK ANTITHESIS EXPRESSIONS
The article attempts to realize structural-semantic classification of antithetical constructions of the Tajik language. It is noted that at the present stage of development of Tajik linguistics, issues of studying nature and typology of antitheses are remained unresolved. Based on the rich illustrative material taken from Tajik contemporary small prose, the author differentiates and systematizes antithetical expressions. The classification carried out allows the author to put forward a hypothesis regarding structural, semantic and functionalfeatures of Tajik antitheses andproductivity of certain antithetical expressions infiction.
Noting the linguistic status of the antithesis, the author proposes its classification based on six linguistic criteria reflecting its structural and semantic features, in particular: according to the knottiness/occasionality of components; according to the degree of stability of components; according to the number of objects; according to the lexical/syntactic basis; based on grammatical / non-grammatical characteristics; based on the particularity of its functioning.
Keywords: antithesis, structural-semantic classification, linguistic and contextual antithesis, simple and complicated antithesis, stable and free antithesis.
Сведения об авторе:
Султанова Рафоат Мирзоевна - кандидат филологических наук, заведующий кафедрой русского языка Российско-Таджикского (Славянского) университета, Электронная почта: rafoat10@mail.ru, Тел: (+992) 937607058.
About the author:
Sultanova Rafoat Mirzoevna — candidate ofphilological sciences, head of the Russian Language Chair of Russian-Tajik (Slavonic) University (RTSU), E-mail: rafoat10@mail.ru, Tel.: (+992) 937607058.
