CC BY
609
доминирующее положение в Центральной Азии, постепенно «выдавливая» из этого региона Россию, США и других международных «игроков». Не исключено, что при удобном случае Китай прибегнет к «игре мускулами», дабы наглядно продемонстрировать свое количественное и качественное превосходство в регионе. К этому стремятся, как свидетельствует исторический опыт некоторых западных стран, китайские националисты, призывающие вести торговлю «с мечом в руках». Официальная теория «мягкой силы» и рассуждения о «мирном возвышении», «возрождении китайской нации», по мнению китайских националистических сил, «не могут служить эффективным планом действия»7.
В будущем Китай, безусловно, станет одной из великих держав мира. Следовательно, он, имея право на собственное видение мироустройства, будет стремиться к установлению своих правил «игры» на международной арене в пределах доступных ему возможностей, которые в последнее время становятся все более ощутимыми.
Примечания
1 Бергер Я. Китайская модель развития // Мировая экономика и международные отношения. 2009. № 9. С. 73—81.
2 Приводится по: Бергер Я. Указ. соч. С. 77.
3 См., например: Михеев В.В. Китай—Япония: стратегическое соперничество и партнерство в глобализирующемся мире. М., 2009. С. 196.
4 http://russian.cri.cn/741/2009/10/02/ls309048.htm.
5 Декларация глав государств-членов Шанхайской организации сотрудничества (г. Астана, 5 июля 2005 г.) // Сайт ШОС. URL: http:// www.sectsco.org/RU/show.asp?id=98.
6 Виноградов А.В. Китайская модель модернизации. Поиски новой идентичности. М., 2008. С. 331—332.
1 Борох О., Ломаное А. Возвращение Небесного повеления // PRO et Contra. 2009. Май—август. С. 83.
Р. К. Алимов'
ТАДЖИКСКО-КИТАЙСКИЕ ОТНОШЕНИЯ: ИСТОРИЯ, СОВРЕМЕННОСТЬ, ПЕРСПЕКТИВЫ
Ищу древний путь, раздвигая облака
Ли Бо
Взаимоотношения народов, как и взаимоотношения отдельных людей, — это суть живые отношения, обладающие всей палитрой красок. Как свидетельствует история, небо, под которым живут народы-соседи, далеко не всегда бывает безоблачным. Однако через какие установочные «шоры» ни смотрел бы на историю таджикско-китайских отношений любой, даже самый пристрастный историк, он, к счастью, не найдет в ней явных темных сторон. И одна из причин этого, по нашему мнению, кроется в духовном родстве цивилизаций. За три тысячелетия именно это родство стало основой «переклички» народов-сосе-дей, которая неутихающим эхом отозвалась по всему протяжению Великого шелкового пути, соединившего Восток и Запад.
* Алимов Рашид Кутбудинович, к. социол. н., Чрезвычайный и Полномочный Посол Республики Таджикистан в КНР.
В наши дни, вслед за обретением независимости Республикой Таджикистан (РТ), эхо времен и эпох звучит с новой силой.
За последнюю четверть века в связи с ростом исследовательского интереса к проблемам межкультурных контактов вновь привлекла к себе внимание история Великого шелкового пути, который соединял Китай со Средиземноморьем и Западной Европой еще со II в. до н. э. При этом особое внимание исследователей сосредоточено на мусульманском этапе межкультурного диалога. Важно подчеркнуть, что этот культурный контакт межрегионального масштаба был порожден глубоким взаимным интересом. Символичен уже такой, казалось бы, частный факт: в арабском оригинале одной из самых популярных и знаменитых на весь мир серии сказок «Тысяча и одна ночь»1 есть такие слова: «Аладдин был маленьким китайским мальчиком».
Кроме того, известно сказание о том, что уже в самом начале становления ислама как мировой религии китайцы пригласили его Пророка посетить Поднебесную и что проповедать там ислам Пророк Мухаммад послал своего дядю, который остался в Китае до конца жизни и был похоронен в городской мечети г. Гуанчжоу пров. Гуандун. Возможно, что это легенда: китайские исторические источники свидетельствуют, что там похоронен другой мусульманский проповедник — Абу Ваккос, тоже один из сподвижников Пророка. Но это уже не столь существенно. Важно то, что в Поднебесной хотели узнать о новой религии из первых рук.
Среди проповедников ислама в Китае не последнюю роль играли таджики — представители одной из древнейших земледельческих культур. Почему именно они выступили в роли посланцев чужой религии? Чтобы ответить на этот небезынтересный культурологический вопрос, необходимо начать с духовной характеристики исторической родины таджиков — Центральной Азии2, которой впоследствии было суждено превращаться то в открытое поле сражений, то в оживленный пе-
рекресток мировых торговых путей, то в место переплетения разнородных цивилизационных потоков3.
Срединная часть Евразии всегда находилась на перекрестке Востока и Запада не только в географическом, но и в культур-но-историческом смысле. Родина ираноязычных народов исстари была открыта всем информационным ветрам истории: духовная почва этого древнего края с незапамятных времен являлась местом встречи и духовного взаимообогащения разных народов, стран и континентов. Несмотря на то, что шум и рев военных походов и битв, дворцовых переворотов и народных мятежей зачастую заглушали негромкий голос диалога цивилизаций, под густыми облаками дыма и пыли, поднятыми с полей кровопролитных сражений, международный культурный обмен никогда не замедлял свой шаг. Через места обитания таджиков и их предков — Самарканд и Бухару, Балх и Хирот, Бадахшан и Мерв — шли торговые караваны, нагруженные не только шелком и драгоценными камнями, шерстью и кожами, фарфоровой посудой и пушными изделиями мастеров разноязычных племен, но и рукописными книгами, многие из которых затем переводились на другие языки далеко за пределами родины их авторов. Истории известны даже случаи обмена военнопленных на книги!
Необходимо подчеркнуть, что таджикско-китайское историческое общение охватывало все основные сферы духовной и интеллектуальной деятельности — религию, науку и искусство.
Если взглянуть на исторические реалии под этим широким углом зрения, то легко сделать следующие культурно-значимые выводы. Во-первых, не менее продуктивным, а значит, и не менее важным в диалоге цивилизаций был и домусульманский период. Во-вторых, предки современных таджиков распространяли среди близких и дальних соседей, причем обитающих как в долинах и оазисах, так в степи и в горах, не только свой собственный духовный опыт (зороастризм и манихейство), но и христианство, а также буддизм4. Этим занимались вовсе не заезжие миссионеры. Начиная еще со времен греко-македонских завое-
ваний участилась эмиграция согдийцев не только в западную часть современного Китая, но и в глубь этой страны. Позднее же — на всем протяжении III—VII вв. н. э. — многочисленные согдийские колонии контролировали весь азиатский участок Великого шелкового пути, доказательством чего явилось превращение согдийского языка в универсальное лингвистическое средство международного общения.
Более того, по свидетельству историков, деятели согдийского происхождения получили в Китае высокое военное, политическое и культурологическое признание5. Оказывается, выдающийся буддийский мыслитель Фацзан был согдийцем. Иные предки современных таджиков стали убежденными конфуцианцами. Так, известный медик таджикского происхождения Дин Хонянь, достигший высот конфуцианской учености, вместе со своим соплеменником Ифтихор-ад-Дином составил компендиум «Мусульманские лекарства» сразу на двух языках: на родном фарси-таджикском и на китайском.
Существует точка зрения, что предками китайских мусульман национальности хуэй были «Даши» — персы-мусульмане, приехавшие в Китай из Центральной и Западной Азии. По утверждению профессора Центрального университета национальностей КНР Ху Чженьхуа, слово «даши» по своему древнему произношению читается как «da-djek» и созвучно произношению слова «tad-jik» на китайском языке. Далее, несмотря на то, что родным языком мусульман национальности хуэй является китайский язык, в их обычной речи до сих пор используется немало слов из персидского (таджикского) языка. Например, они называют «мясо» словом «gosht»; «друг» звучит как «dost»; «враг» — «dushman»; слово «нет» звучит как «nes(t)» и т. д.6
Современные китайские историки и культуроведы хорошо понимают необходимость систематического исследования истории таджикско-китайского духовно-культурного взаимодействия. Так, упомянутый выше профессор Ху Чженьхуа, выступая на конференции, посвященной юбилею основоположника персо-таджикской поэзии Абуабдулло Рудаки, очертил целую
программу исследований соответствующей тематики7. Он привел также малоизвестные исторические факты, проливающие яркий свет на глубинные пласты взаимоотношений китайского и таджикского народов.
Согласно утверждениям профессора Ху Чженьхуа, «немало китайцев национальности хуэй принадлежали к группе персидских народов. Некоторые из них являлись таджиками, выходцами из Центральной Азии. Предки хуэй, населяющие Юньнань и Нинься во времена Юаньской и Минской династий были родом из Бухары и Самарканда. В словаре языка хуэй, изданном также в период правления этой династии, встречается много выражений из персидско-таджикского языка. Сборник медицинских рецептов хуэй, изданный в период правления Минской династии, был составлен на основе перевода, осуществленного персидско-таджикским ученым. Персо-таджики оказали глубокое влияние на распространение ислама в Китае. Используемые китайскими мусульманами Хадисы были систематизированы выходцем из Бухары по имени Имам Аль-Бухо-ри. Книга стихотворений персидско-таджикского поэта Саади по сей день изучается в религиозных учебных заведениях Китая. Многие аспекты исторических связей Китая с таджикским народом, заслуживают серьезного исследования»8.
Очевидно, что обратное влияние китайской духовности на средневековую ирано-таджикскую культуру еще ждет своего исследователя. Было бы, например, интересно проследить конструктивную роль китайских мотивов и метафор в классической культуре таджиков, особенно литературе и искусстве (в искусстве миниатюр, например). В систематическом научно-историче-ском анализе нуждается также таджикско-тюрко-китайский культурный синтез, имевший место в раннее и позднее Средневековье.
Сосед для таджика — не просто бытовое или географическое понятие. Для него это, прежде всего, моральная категория. Таджикская этическая традиция предпочитала близкого соседа далекому родственнику. Очевидно, что таджиков и китайцев в
давние времена связывал не только Великий шелковый путь. Не исключено, что известный китайский дипломат и путешественник Чжан Цян, которого считают первооткрывателем Великого шелкового пути, увидел возможности не только для торговли, но и для культурного взаимообогащения народов, населявших Среднюю Азию в то время (II—I вв. до н. э.).
Деловые документы на согдийском языке, относящиеся к III—IV вв. н. э., являются документальным свидетельством оживленных торговых и культурных связей между древним Со-гдом — прародиной современных таджиков и Западным Китаем. Известно, что основатель империи Саманидов не раз направлял в Китай послов для установления и развития политических, торгово-экономических и культурных связей. Мы убеждены, что эта интересная с научной точки зрения тема нуждается в глубоком анализе. Изучение прошлого важно для будущего.
Особенно важно познание сокровищницы совместной истории в наше время, когда две страны, на века соединенные высокими синими небесами и быстрыми реками, выстраивают добрососедские отношения, устремленные в XXI век.
II
Справедливейшая надпись есть в Китае на горах: «Кто себе друзей не ищет, самому себе он враг».
Шота Руставели
Отношения между Таджикистаном и Китаем являют собой достойный пример успешного сотрудничества и партнерства. За 18 лет, прошедшие после взаимного дипломатического признания9, они развивались только по нарастающей. Древо вечной дружбы между двумя странами и народами было посажено в марте 1993 г. во время первого официального визита главы государства, Председателя Верховного Совета Республики Таджикистан Эмомали Рахмона в Китайскую Народную Республику10.
Сегодня отношения характеризуются высоким уровнем политических, экономических и гуманитарных связей. Ключевую роль в них играют регулярные встречи лидеров двух стран, определяющие стратегию общего развития. Благодаря усилиям обоих государств за эти годы окончательно и успешно решен унаследованный от прошлого пограничный вопрос, установлен беспрецедентный уровень доверия друг к другу, все многообразие культур пользуется глубоким уважением, обе страны стремятся к совместному развитию.
Усилиями РТ и Китая создана широкая и эффективная дого-ворно-правовая база двусторонних отношений, отвечающая интересам обоих народов. Она включает в себя около 150 межгосударственных, межправительственных и межведомственных документов. Главные направления долгосрочного стратегического взаимодействия двух стран закреплены в Договоре о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Республикой Таджикистан и Китайской Народной Республикой от 15 января 2007 г.11
Договор обогатил юридический фундамент отношений двух стран принципами уважения выбора и взаимного благоприятствования развитию друг друга, взаимодополняемости и взаимной помощи. Принцип соразвития, являющийся несущим столпом Договора, открыл новые перспективы для двустороннего взаимодействия во всех сферах, особенно в сфере торгово-эко-номического сотрудничества, в которой отношения с Китаем имеют для Таджикистана приоритетное значение.
III
Торговля не разорила еще ни одного народа.
Бенджамин Франклин
Динамика взаимного товарооборота за 18 лет со дня установления дипломатических отношений между двумя соседними странами выглядит впечатляюще (табл. 1). Если в стартовом 1993 г. объем торговли между КНР и Таджикистаном составлял
Таблица 1. Внешнеторговый оборот между РТ и КНР, долл.
Год Оборот Экспорт РТ в КНР Импорт РТ из КНР Сальдо
1993 8 987 557 2 661 872 6325,685 -3 663 813
1994 2 976 992 2 339 146 637 846 1 701 300
1995 18 233 746 9118196 9 115 550 2646
1996 11 252 045 3 806 140 7 445 905 -3 639 765
1997 19 440 005 8 609 919 10 830 086 -2 220 167
1998 17 953 254 8139118 9 814136 -1 675 018
1999 7 926 952 5 637 409 2 289 543 3 347 866
2000 14 130 238 10 306 097 3 824 141 6 481 956
2001 9 773 333 5 347 083 4 426 250 920 833
2002 12 335 755 5 885 712 6 450 043 -564 331
2003 38 815 590 18 007 538 20 808 052 -2 800 514
2004 68 927 027 15 366 330 53 560 697 -38 194 367
2005 157 935 339 14 197 225 143 738 114 -129 540 889
2006 323 779 970 18 002 123 305 777 847 -287 775 724
2007 524 050 539 10 284 973 513 765 566 -503 480 593
2008 1 499 926 289 20 243 530 1 479 682 759 -1 459 439 229
2009 (Январь—Июнь) 473 981 346 118 737 812 355 243 534 -236 505 722
Источник: Данные Китайской государственной таможни.
8,9 млн долл. и к 2003 г. едва достиг 38,8 млн долл., то последующие годы были отмечены его ускоренным ростом: в 2004 г. он увеличился до 68,8, в 2005 г. — до 157,8, в 2006 г. до 323,7, в 2007 г. — до 524 млн долл. Итоги 2008 г. превзошли все ожида-
ния: внешнеторговый оборот между Таджикистаном и Китаем впервые преодолел миллиардную планку и достиг 1 млрд 679,8 млн долл. Более того, несмотря на глобальный экономический кризис, взаимная торговля за 10 месяцев 2009 г. выросла по сравнению с аналогичным периодом 2008 г. на 7,4 %, составив 1 млрд 050 млн долл.12 Если в 1993—2003 гг. товарооборот между двумя странами (суммарно за период) составил 161,8 млн долл., то с 2004 г. по октябрь 2009 г. его объем увеличился почти в 19 раз — до 3,1 млрд долл. Таким образом, за 16 статистических лет торговля между Таджикистаном и Китаем увеличилась более чем в 116 раз!
В схематическом виде динамика таджикско-китайского товарооборота представлена на рис. 1 и 2.
Несмотря на то, что товарная структура двусторонней торговли пестра и несбалансированна, в целом она отражает возможности экономик двух стран. В китайском экспорте в Таджикистан доминируют оборудование и машинно-техническая продукция, строительная техника, продовольствие и сельскохозяйственное сырье. КНР поставляет также продукцию электронной промышленности, товары широкого спроса — текстиль, одежду, обувь. В импорте Китая из РТ (рис. 3) превалируют неочищенный хлопок, хлопчатобумажное волокно, некатаный алюминий, ткани из шелка и шелковый сырец, хотя появляются и другие наименования, например, концентраты редкоземельных металлов, которыми богаты недра Таджикистана.
Незначительность объемов двусторонней торговли в первые 10 лет после обретения Таджикистаном независимости имеет свои причины, главной из которых является внутренняя нестабильность страны из-за разразившейся гражданской войны. Китай, как великий сосед и постоянный член Совета Безопасности ООН, заинтересованный в скорейшем установлении мира и стабильности в соседнем Таджикистане, внес свой важный позитивный вклад в межтаджикское урегулирование13.
Как известно, при поддержке международного сообщества совместные усилия таджикского правительства и оппозиции привели к тому, что 27 июня 1997 г. в Москве было подписано Общее соглашение о мире и национальном согласии. В течение
$40 ООО ООО $35 ООО ООО $30 ООО ООО $25 ООО ООО $20 ООО ООО $15 ООО ООО $10 ООО ООО $5 ООО ООО $-
$(5 ООО ООО)
Оборот Экспорт Импорт Сальдо в $
Рис. 1. Объемы торговли товарами Таджикистана с КНР в 1993—2003 гг. Источник: Данные Китайской государственной таможни.
Оборот
Экспорт
Импорт
Сальдо
$2 ООО ООО ООО $1 500 ООО $1 ООО ООО $500 ООО
($500 ООО ($1 ООО ООО ($1 500 ООО ($2 ООО ООО ООО)
Рис. 2. Торговля Таджикистана с КНР (2004—2009 гг.). Источник: Данные Китайской государственной таможни.
Рис. 3. Основной экспорт товаров из РТ в КНР в 2004—2009 гг. Источник: Данные Китайской государственной таможни.
последующих трех лет достигнутые договоренности были реализованы. Под многолетним братоубийственным конфликтом была подведена окончательная черта. 12 мая 2000 г. Совет Безопасности ООН завершил рассмотрение вопроса «Положение в Таджикистане и на таджикско-афганской границе», тем самым дав сигнал международному сообществу, государствам-донорам и потенциальным инвесторам, что Республика Таджикистан более не является «горячей точкой» на планете, ибо здесь установились прочный мир и стабильность.
Стоит также упомянуть о том, что в течение 8 лет после провозглашения независимости РТ между Таджикистаном и КНР в разных форматах шли переговоры по пограничному вопросу, который был снят с повестки дня 8 января 2001 г. подписанием в Пекине Протокола между Правительством Республики Таджикистан и Правительством Китайской Народной Республики об окончательном разрешении пограничных вопросов между двумя государствами. Неурегулированность вопроса о границе в определенной степени тоже служила сдерживающим фактором для налаживания полноценного и широкоформатного торгово-экономического сотрудничества.
Начиная с 2005 г. Китай входит в лидирующую тройку внешнеэкономических партнеров РТ, а по объемам капиталовложений в таджикскую экономику он является крупнейшим инвестором. Значительное качественное и количественное расширение двустороннего торгово-экономического сотрудничест-
ва связывается с подписанием в январе 2007 г. Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Таджикистаном и Китаем и началом реализации в РТ крупномасштабных инфраструктурных проектов при поддержке правительства КНР. Статистические данные подтверждают такой вывод.
В последние годы руководители двух стран придают особое значение инвестиционному сотрудничеству, что является предметом обсуждения на заседаниях межправительственной тад-жикско-китайской комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству.
В целях активизации и расширения масштабов китайских инвестиций в Таджикистане на правительственном уровне был принят ряд важных постановлений, заложивших правовую основу инвестиционного сотрудничества. В августе 2008 г. во время государственного визита Председателя КНР Ху Цзиньтао в РТ были подписаны Программа сотрудничества между Республикой Таджикистан и Китайской Народной Республикой на 2008—2013 гг., Соглашение между Правительством Республики Таджикистан и Правительством Китайской Народной Республики об избежании двойного налогообложения и предотвращении уклонения от уплаты налогов на доходы и капиталы, и межправительственное Рамочное соглашение о расширении и углублении торгово-экономического сотрудничества.
Это — наглядное свидетельство глубокой заинтересованности таджикской стороны в том, чтобы присутствие Китая в экономике Таджикистана из года в год росло, и прежде всего — в области совместного освоения гидроэнергоресурсов страны, месторождений редких и благородных металлов, в проведении на территории РТ геолого-минералогической разведки, в строительстве совместных текстильных и других промышленных предприятий, в деле качественного улучшения существующей и создания новой инфраструктуры. Весьма актуальной остается также тема оптимизации межбанковского сотрудничества. Если на уровне государственных решений здесь отмечается ощутимый прогресс, то на практике успехов пока меньше: китайские коммерческие банки не спешат идти в Таджикистан, сильно преувеличивая страновые риски. Создание совместного Инве-
стиционного фонда, договоренность об учреждении которого была достигнута по итогам встречи глав двух государств в Екатеринбурге, должно в определенной степени явиться дополнительным стимулом к сотрудничеству в инвестиционной сфере.
Совместное китайско-таджикское предпринимательство, зародившись в конце 1990-х годов, во второй половине первого десятилетия XXI в. получило мощный импульс и, по сути, стало эффективным двигателем двусторонних торгово-экономиче-ских связей. При этом, по сравнению с началом 1990-х годов, произошло качественное совершенствование форм и областей сотрудничества. На таджикский рынок вышел не только мелкий и средний китайский бизнес, но и крупные компании, такие, как ZTE, Huawei, ТВЕА, China Road&Bridge Corp., ZiJin Group, China's XY Group, Higer Bus Co. Ltd. и др. Создаются совместные предприятия (СП).
Начиная с 2006 г. китайские корпорации стремятся получить широкий доступ в те отрасли, в которых более всего заинтересована таджикская сторона: горнорудная и текстильная промышленность, телекоммуникации и строительство. Просматривается обоюдное желание сторон, чтобы сотрудничество охватывало все стадии «жизненного цикла продукции». Динамично осваивается и непроизводственный сектор.
Заявление председателя Ху Цзиньтао на июньской (2009 г.) встрече в Екатеринбурге с президентом Э. Рахмоном о том, что «воспользовавшись своими преимуществами, стороны должны расширить сотрудничество в области сельскохозяйственного производства, переработки сельхозпродукции и мелиорации почвы»14, свидетельствует о появлении нового перспективного вектора двустороннего взаимодействия. В свою очередь, таджикская сторона приглашает китайские компании осваивать мощный гидроэнергетический потенциал РТ. Очевидно, что совместное предпринимательство с Китаем способствует получению Таджикистаном современных технологий и производственного опыта, создает новую качественную основу для подготовки кадров, стимулирует развитие торговых связей.
2009 год стал одним из самых «урожайных» в современной истории таджикско-китайских отношений, ибо он был ознаме-
нован запуском целого ряда крупных совместных проектов, имеющих большое значение для устойчивого экономического развития РТ. Среди них особо выделяются объекты общенационального масштаба, в церемониях открытия которых принял участие Президент Республики Таджикистан Э. Рахмон. В частности, это автотранспортный туннель «Озоди» («Свобода») на трассе Душанбе — граница с Китаем15; линия электропередач «Юг—Север», объединившая энергетическую сеть страны в целостную систему; реконструированная международная автотрасса Душанбе—Чанак16. Введены в эксплуатацию мосты стратегического назначения, а также целый ряд СП, в том числе в горнодобывающей отрасли17. Дан старт реконструкции автомобильной дороги Душанбе—Дангара — первого этапа международной автомобильной дороги к границе с Китаем.
Продолжилась традиция проведения торговых выставок и экономических форумов. Как известно, первый инвестиционный Форум, на открытии которого выступил Президент РТ Э. Рахмон, состоялся в январе 2007 г. в Пекине. Второй торго-во-инвестиционный Форум собрал в Душанбе в середине ноября 2009 г. руководителей и представителей почти 100 китайских компаний. Приобрели ежегодный характер выездные выставки товаров Кашгарского округа Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР (СУАР) в городах и районах Таджикистана. Очевидно, что таджикский рынок с его благоприятным инвестиционным климатом становится все более привлекательным для китайских фирм.
Эти и другие примеры наглядно свидетельствуют об успехах двух стран не только в торгово-экономической сфере. Они, прежде всего, говорят о высоком уровне взаимодоверия и взаимной поддержки, а также об обоюдном желании использовать преимущества взаимодополняемости экономик двух стран во имя укрепления добрососедства, дружбы и сотрудничества.
В Таджикистане высоко ценят намерения Китая широко использовать эти преимущества экономической взаимодополняемости для расширения сфер кооперации, прежде всего в области гидроэнергетики и сельского хозяйства, освоения полезных ископаемых и инфраструктурного строительства, а также создания
благоприятных условий для привлечения инвестиций и всестороннего продвижения двустороннего прагматичного взаимодействия.
В этом контексте важным стал первый официальный визит в Таджикистан делегации Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР во главе с Ван Лецюанем — членом Политбюро ЦК КПК, секретарем парткома СУАР. В ходе визита был подписан ряд двусторонних документов, в рамках межправительственной таджикско-китайской комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству создана подкомиссия «Таджикистан—СУАР»,
ч <->18
определена программа действии .
СУАР является «западными воротами» Китая, а контроль-но-пропускной пункт «Кульма—Карасу» на таджикско-китай-ской границе в последние два года стал ключевым звеном в двусторонней торговле: на него приходится свыше 60 % двустороннего товарооборота. Развитие прямых связей между Республикой Таджикистан и СУАР КНР отвечает интересам обеих сторон. Оно будет содействовать расширению сотрудничества между экономическими субъектами двух стран в сферах транспорта, коммуникаций, добычи и переработки минеральных ресурсов, сельского хозяйства, гидроэнергетики, строительства объектов инфраструктуры и других областях. Подтверждена взаимная заинтересованность в совместной разработке проекта специальной торгово-транспортной зоны в Мургабском районе РТ, граничащем с Китаем. Большие возможности открываются для взаимодействия в культурно-гуманитарной сфере.
IV
Если путь твой к познанию мира ведет.
Как бы ни был он долог и труден — вперед!
Фирдоуси
Бурное развитие таджикско-китайского сотрудничества, в особенности в сфере экономики и торговли, впечатляющие результаты, которых КНР добилась за годы реформ, стали ориен-
тиром для нового поколения студенческой молодежи Таджикистана, часть которой связывает свое будущее с делом укрепления многовекторных связей с нашим великим соседом. Для нее знание китайского языка, китайской культуры, изучение феномена «китайского экономического чуда» стали жизненной необходимостью. Как следствие — растет число таджикских студентов, желающих получить диплом китайских вузов. Если в 1993 г. Государственный комитет по стипендиям Китая предоставил 5 мест для таджикских студентов, то в 2009/2010 учебном году в 23 высших учебных заведениях КНР получало образование уже около 200 молодых людей из РТ, причем почти половина из них учится в 14 университетах Пекина. Показательно, что только треть студентов прибыла в Китай в соответствии с межведомственным соглашением о сотрудничестве в области образования, остальные — по стипендиям различных образовательных фондов и университетов или же самостоятельно19.
Таджикское студенчество становится все более заметным явлением в Китае, выступает важным звеном в укреплении традиционных уз дружбы и сотрудничества между двумя странами, является проводником таджикской культуры и искусства в стране пребывания. Запоминающимся событием 2009 г. стал первый в истории слет студенческой молодежи Таджикистана, обучающейся в Китае20, который отныне будет созываться ежегодно в декабре месяце. В 2009 г. была заложена еще одна молодежная культурная традиция — «Абрикосовые чтения»21. Центр проведения этого праздника — абрикосовый сад таджикско-китай-ской дружбы, заложенный 20 марта 2006 г. на территории Пекинского аграрного университета. Абрикосовый сад стал одним из символов вечной и нерушимой дружбы таджикского и китайского народов.
Таджикистан и Китай обладают богатейшим культурным наследием. Во времена Великого шелкового пути культура играла важную связующую роль в процессе познания двух соседних народов, в диалоге цивилизаций. Их многовековая «культурная перекличка» донесла до нас множество бесценных литературных и исторических памятников, которые составляют общее достояние и служат благодатной платформой для разви-
тия таджикско-китайских культурных связей в современных условиях.
Возрожденное на стыке двух тысячелетий знакомство культур происходит ныне в разных формах, в том числе через проведение дней и недель культуры, которые, к сожалению, пока имеют эпизодический характер. Большой вклад в укрепление и развитие таджикско-китайского сотрудничества вносят СМИ. Но при отсутствии в Душанбе и Пекине постоянно действующих корреспондентских пунктов, распространяемая информация имеет нерегулярный, отрывочный, а значит, «лоскутный» характер и не формирует целостного взаимовосприятия государств и народов. Такое положение не отвечает интересам сторон.
Следует признать, что таджикско-китайские связи в области культуры и науки значительно отстают от сотрудничества в сфере экономики и торговли, так же, как затерявшийся высоко в горах неторопливый ручеек не поспевает за рвущимся вдаль бурным потоком весеннего половодья. Такое положение, особо рельефное на фоне роста совокупной государственной мощи Китая, порождает в таджикском обществе разговоры о некоей «китайской угрозе».
В связи с этим возведение на новую высоту роли культур-но-гуманитарных связей — моста между двумя соседними народами, способствующего углублению взаимопонимания и традиционной дружбы, — отвечает интересам обеих стран. Особенно это касается таджикской молодежи, у которой возможность познакомиться с современным Китаем, его древней и самобытной культурой весьма ограничена. Не менее важным является поощрение китайской молодежи к тому, чтобы она стремилась больше знать о людях, живущих по ту сторону западной границы, о том, что они думают и к чему стремятся.
Задействование фактора культурной общности, расширение знаний друг о друге способствуют упрочению двусторонних отношений. Свой вклад в это важное дело вносит народная дипломатия, включая ее туристический вектор. Начиная с 2000 г. 7 таджикских туркомпаний организовали поездки в Китай для 60 591 туриста. С 2005 г. между Душанбе и Урумчи налажено регулярное авиасообщение. В марте 2007 г. был от-
крыт новый авиамаршрут, соединивший Урумчи с Худжантом. С тех пор число авиапассажиров в обе стороны динамично растет. Если в первый год услугами авиакомпаний TajikAir и China Southern Airlines воспользовались 15 842 человека, в 2006 г. 21 558, в 2007 г. 30 359, то в 2008 г. - уже 57 938, а в 2009 г. — 59 395 человек22. Таким образом, за этот период количество таджикских и китайских авиапассажиров увеличилось почти в 4 раза.
В то же время следует отметить, что Таджикистан пока не стал объектом туристического интереса для китайских граждан. «В Китае свой безграничный туристический рынок», — объясняют туроператоры. Несмотря на это, в последние время китайцы начали проявлять интерес к горному и экотуризму, альпинизму и целебным источникам нашего горного края. Это наглядно показывают и данные консульской службы посольства. С момента, когда весной 1997 г. в Пекине открыло свои двери Посольство Республики Таджикистан, в КНР было выдано в общей сложности 21 895 таджикских виз, причем 20 465 (включая 410 туристических виз), или 93,47 % из них, — начиная с 2006 г.23.
V
Таджикистан и Китай прилагают немалые усилия для формирования и развития многоплановых отношений дружбы и взаимовыгодного партнерства, которые, несомненно, имеют громадный потенциал и очень хорошие перспективы. Прежде всего — в области торгово-экономического сотрудничества, поскольку, как свидетельствует мировой опыт, именно эта сфера служит объективной долговременной основой прочного и позитивного международного взаимодействия.
Вместе с тем Таджикистан и Китай сегодня — это не только близкие соседи, но и партнеры, вместе участвующие в обеспечении общей и региональной безопасности, совместными усилиями противодействующие «трем злам» — международному терроризму, сепаратизму и экстремизму, а также незаконному оборо-
ту наркотиков. У Таджикистана и Китая общий взгляд на современный мир и его многополярное будущее, единый концептуальный подход к широкому кругу международных проблем, в том числе в контексте повестки дня ООН и Шанхайской организации сотрудничества. В рамках ШОС — в особенности.
Так, используя существующие природные и людские ресурсы, транспортную инфраструктуру, другие возможности, Республика Таджикистан через механизмы ШОС и при поддержке правительства КНР уже осуществила или предлагает к реализации ряд масштабных проектов, которые дадут ощутимые выгоды для всех стран-участниц. Примером этому может служить автомобильная дорога международного класса Душанбе—Чанак (граница с Узбекистаном).
Уникальный людской, экономический и ресурсный потенциалы наряду с поистине гигантской территорией, которой обладают 6 государств-членов ШОС, делают возможной реализацию самых смелых транспортно-транзитных проектов, способных в перспективе обеспечить процветание и благополучие наших народов. Таджикистан, находящийся в самом центре евразийского транспортного пространства, может сыграть особую роль — роль проводника и важного международного транзите-ра, свойственную еще предкам таджиков во времена Великого шелкового пути. И это, но уже на качественно новом уровне, позволит успешно сочетать национальные интересы дружественных стран с их общими устремлениями превратить Центральную Азию в мирный, стабильный и процветающий оазис на евразийских просторах.
Примечания
1 Некоторые исследователи считают, что эта серия: сказок была переводом ирано-таджикских народно-поэтических повествований, совокупно известных как «Хазорафсона».
2 Здесь мы трактуем термин «Центральная: Азия:» в том культурно-ис-торическом смысле, в коем он используется: в ЮНЕСКО, т. е., включая: и территорию современного Афганистана.
3 Рахмонов Э. Великий шелковый путь — мост между прошлым, настоящим и будущим // Таджики в зеркале истории. Кн. I. От арийцев до саманидов. Лондон, 1999. С. 135—140.
4 Кутлуков М. К истории экономических, политических и культурных связей народов Средней Азии с Китаем (в древности и в период средневековья) // Научные работы и сообщения. Кн. 4 / Академия наук Узбекской ССР. Отделение общественных наук. Ташкент, 1961. С. 344.
5 Кадырбаев А.Ш. Иранские народы в Китае: история и современность // Иран-наме. 2007. № 1—2.
6 Ху Чженъхуа (Хаджи Мухаммад). Рудаки — отец таджикской поэзии // The Studies of Islamic Culture. 2009. № 1. С. 34—37.
I Ху Чженъхуа (Хаджи Мухаммад). 1310 лет со дня рождения Великого Имама Абу Ханифа // The Studies of Islamic Culture. 2009. № 3. С. 15—17; см. также: Ху Чженъхуа. Почему китайские мусульмане («хуэй») являются последователями учения Великого Имама? URL: http://www.tajikembassychi na.com/news_detail_91 .asp.
8 Стихи Абуабдулло Рудаки звучат на китайском языке. В Пекине состоялась конференция, посвященная 1150-летию А. Рудаки. URL: http:// www. tajikembassychina .com/ne ws_detail_52. asp.
9 Дипломатические отношения между Республикой Таджикистан и Китайской Народной Республикой были установлены 4 января 1992 г.
10 Совместная Декларация об основных принципах взаимоотношений между Республикой Таджикистан и Китайской Народной Республикой // Таджикистан—Китай. Сборник основных документов (1992—2007 гг.). Пекин, 2008. С. 48—55; см. также: Назриев Д., Саттаров И. Республика Таджикистан: история независимости (хроника событий). Год 1993. Т. III. Душанбе, 2006. С. 138-141.
II Алимов Р. Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Республикой Таджикистан и Китайской Народной Республикой — венец договорно-правовой основы таджикско-китайских отношений // Таджикистан—Китай. Сборник основных документов (1992—2007 гг.) Пекин, 2008. С. 1-20.
12 Данные китайской таможенной статистики за период с 1993 г. по первую половину 2009 г.
13 http://russian.people.com.en/31521/5915145.html.
14 http://russian.people.com.cn/31519/6678482.html.
15 http://www.tajikembassychina.com/news_detail_84.asp.
16 http://www.kliovar.tj/index.php?option=com_content&task=view&id= 16 239&Itemid=.
17 http://www.president.tj/rus/novostee_260609.html.
18 http://www.asiaplus.tj/news/48/52551 .html.
19 Данные Министерства образования: КНР и Госкомитета КНР по стипендиям.
20 http://russian.people.com.en/31521/6848748.html.
21 http://russian.people.com.cn/31521/6632235.html.
22 По информации авиакомпаний TajikAir и China Southern Airlines.
23 По данным консульского отдела посольства РТ в КНР в 1997 г. было выдано 13 виз; в 1998 г. — 11; в 1999 г. — 44; в 2000 г. — 52; в 2001 г. - 166; в 2002 г. - 89; в 2003 г. - 137; в 2004 г. - 372; в 2005 г. -546; в 2006 г. (начало реализации крупных общенациональных проектов) — 1316 (из них 51 — туристическая:); в 2007 г. — 4007 (131 туристическая:); в 2008 г. — 7903 (из них 69 турвиз); в 2009 г. — 7239 (159 турвиз).
