CC BY
259
А А. Киличенков
Т-34 ПРОТИВ ПАНЦЕРВАФФЕ:
ИЗ ИСТОРИИ МЕНТАЛЬНОГО ПРОТИВОБОРСТВА НА СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОМ ФРОНТЕ (1941 - 1945 гг.)
«Т-34 - лучший танк Второй мировой войны» - один из немногих ключевых постулатов советской пропаганды, переживший эпоху перестроечной и постперестроечной борьбы с мифами прошлого.
И по сей день это утверждение не сходит со страниц учебников и научных изданий. Даже самые критически настроенные историки, вознамерясь разрушить нагромождения мифов, созданных советской пропагандой, все же повторяют: «великолепный средний танк Т-34», «танк Т-34... лучший средний танк войны...», «Т-34 был признан лучшим танком II Мировой войны», «первоклассный танк Т-34» и т.д.1 Специальные же издания по истории техники, как правило, предпочитают избирательное цитирование мемуаров немецких генералов и работ зарубежных исследователей, содержащие восторженные оценки советской боевой машины.2
Но что стоит за этим суждением? Что мы, историки, в действительности знаем об этих бронированных машинах? Как правило, только то, что изложено... в учебниках. И если обратиться к ним, пусть даже и самым современным, нетрудно обнаружить, что кроме констатации превосходства «тридцатьчетверки» над немецкими оппонентами там ничего нет. А между тем Т-34 - такой же устойчивый символ нашей военной мощи, как автомат Калашникова, и такой же символ нашей Победы, как гвардейские минометы «Катюша» или штурмовик ИЛ-2. По сути, в нашей учебной и научно-исследователь-ской литературе ни Т-34, ни танковые вооружения, ни военная техника в целом как комплекс научных проблем совершенно не представлены.
В то же время массовый спрос на подобного рода научные и особенно научно-популярные работы весьма велик. Об этом совершенно определенно говорит небывалый спрос на военнотехническую литературу, которая в последние три - четыре года
буквально затопила книжные магазины. Однако несмотря на различия в уровне и глубине раскрытия темы, все виды вооружений рассматриваются прежде всего как технические объекты, то есть исследуется совокупность их технических и тактических характеристик.
В данной статье ставится цель взглянуть на аксиому «Т-34 -лучший танк Второй мировой войны» совершенно иначе: с точки зрения национального менталитета. Это позволяет не только исследовать уже привычный нам технический объект в рамках новой методологии и методики, но и существенно расширить пределы познания истории Второй мировой войны, выявив ее новую, доселе не исследованную составляющую.
Самая большая трудность в реализации столь нетрадиционного подхода к оценке танка как объекта изучения заключается в определении методологии и методики исследования.
Как увидеть в конкретном техническом объекте ментальную составляющую, как ее вычленить и оценить? Решая эту задачу, автор исходил из убеждения, что танк, как и любой технический объект, есть материализованный замысел, отражающий представления его авторов о функциях данного объекта. В силу этого ментальный аспект танка представляется как иерархически выстроенная совокупность сущностных характеристик и их структурная динамика под воздействием изменяющихся условий в рамках модели «вызов-ответ».
Из данного методологического, по своей сути, положения следует, что основой методики должно стать выявление сущностных характеристик конкретного технического объекта (в данном случае - танка) с последующей их оценкой. Исходя из того, что танк прежде всего есть боевая машина, его сущностные характеристики представлены тактико-тех-ническими данными (ТТД). Однако традиционный подход к их оценке, используемый до сих пор в большинстве трудов, дает или чрезвычайно мало информации, или же просто неверные выводы.
Так, авторы исторических очерков «Великая Отечественная война 1941 - 1945 гг.» приводят (со ссылкой на 3-й том «Истории Второй мировой войны, 1939 - 1945») следующую сравнительную таблицу ТТД советских и германских танков3 :
Показатели Тип танков и год выпуска
Т-1УЕ1 Т-34
1940 1940
Вес, т 22,3 26,5
Экипаж, чел. 5 4
Вооружение
(кол-во, калибр, мм):
Пушка 1-75 1 - 76,2
Пулеметы 2 - 7,92 2 - 7,62
Толщина брони, мм:
Корпус 50 - 30 45
Башня 50 - 30 45
Мощность двигателя, л.с. 265 - 300 500
Максимальная скорость, км/ч 40 51
Запас хода по шоссе, км 200 370
Из данных таблицы можно сделать вывод, что Т-34 превосходил немецкий танк только в скорости и запасе хода, уступая к тому же в максимальном бронировании. По сути, в данном виде таблица скорее вводит в заблуждение, нежели дает объективную характеристику ТТД. Например, показатель максимальной скорости танков по шоссе сам по себе отражает лишь возможности танка в идеальных условиях полигона, когда и машина, и дорога специально подготовлены для этого. В реальных же условиях фронта гораздо более важным оказывается показатель средней скорости движения по проселку или, вообще, по целине, где танкам и приходится чаще всего действовать в бою и на марше. А вот этот показатель у Т-34 и Т-ГУ практически одинаков -около 25 км/ч.4
Далее. Оценка огневой мощи танков только по калибру орудия также приводит к неверным выводам. Одна из главных характеристик танковой пушки - начальная скорость снаряда. Она напрямую зависит не столько от калибра орудия, сколько от длины его ствола: чем длиннее ствол, тем большую скорость он придает снаряду и, соответственно, обеспечивает большую бронепробива-емость. А вот по этому показателю Т-34 превосходил немецкий танк в 1,2 раза, что обеспечивало советскому танку абсолютное огневое преимущество на дистанциях боя от 300 до 1000 м. Следовательно, оценка ТТД должна производиться только на основе привлечения максимально доступного массива данных.
Но каким образом сквозь массу ТТД разглядеть ментальную составляющую технического объекта? Необходим некий мостик, соединяющий технические показатели и замысел конструктора. Этим мостиком могут служить сущностные характери-
стики танка как технического объекта, то есть те его качества, в которых отражено главное предназначение боевой машины: размеры, огневая мощь, защита, подвижность и эксплуатационные характеристики.5 Их можно получить путем структурирования массива ТТД, распределяя их по этим пяти категориям.
Но это только первый шаг. Главное - «заставить заговорить» эти технические показатели, выявить отпечаток национального менталитета. Эту задачу можно решить путем сопоставления сущностных характеристик исследуемого объекта с соответствующими показателями аналогичного объекта «иного национального происхождения». Для выявления ментальной составляющей нашей «тридцатьчетверки» в качестве объекта сравнительного анализа были избраны соответствующие ей по времени появления модификации немецких средних танков Рг-1У и Рг-У «Пантера» по причине их принадлежности к одному тактическому типу и соответственно - общему кругу решаемых задач.
При этом конкретная задача сопоставления должна быть совсем иная, нежели простое выяснение «у кого броня толще и пушка больше». Сравнение сущностных характеристик позволяет выявить их приоритеты для каждой из машин. А приоритетность той или иной характеристики есть уже прямое свидетельство ментальной составляющей данной конструкции.
Дело в том, что любой технический объект есть результат реализованного компромисса между взаимоисключающими требованиями. Например, усиление бронирования в целях увеличения защищенности боевой машины неминуемо ведет к росту веса и как результат - к уменьшению подвижности, увеличению габаритов, а соответственно и заметности танка. И все это, в итоге, значительно уменьшает его защищенность.
В данной ситуации неизбежен компромисс, а значит, неизбежна ситуация выбора, когда конструктор (военный заказчик) определяет, чем жертвовать и чему отдавать предпочтение. Именно в момент данного выбора и срабатывает «ментальная установка», поскольку конструктор (военный заказчик) руководствуется при этом некими основополагающими ценностями: буквально, что есть хорошо и что плохо, что важно, а что нет, что допустимо, а что невозможно. Причем, как показывает история, эти компромиссы в трактовке разных национальных конструкторских школ разительно отличались.
Теперь если на основе данной методики6 обратиться к характеристикам танка Т-34, сопоставив их с данными немецкого танка Рг-1У, то результатом станут следующие таблицы.
Таблица 1. Тактико-технические данные средних танков Т-34 и РгК\у-1\Т) (ТТД РгК\у-1\Т) приняты за 100%)7
РгК»-1ТО Т-34-76 Отн.велич.%
Год выпуска 1939 1940
Размеры
Боевая масса, т 20 26,8 134
Длина по корпусу, м 5, 92 5, 95 100, 5
Ширина, м 2,84 3,0 105, 6
Высота, м 2, 68 2,4 89,2
Удобство
Приборы наблюдения, шт.:
- отделение управления 3 1 33
- боевое отделение 4 3 75
Командирская башенка 1 0 0
Экипаж (их них в башне) 5(3) 4(2) 80
Длина отделений танка, в %
от длины корпуса:
- боевого 32 24 , 3 75
- управления 39, 5 28 71
Количество люков для 5 2 40
экипажа
Количество 7 3 43
эксплуатационных люков
Количество передач КПП 6 4 6 6
Наличие синхронизаторов + - 0
КПП
Защита
Бронирование, мм (эквивалент 90°)
Лоб корпуса/угол накл., 30/5(30,5) 45/60(90) 295
град.
Борт корпуса 20/0 45/40(60) 300
Лоб башни 30 45 150
Крыша башни 12 20 167
Борт башни 20/26(22) 45/30(50) 227
Днище корпуса 10 15 150
Корма башни 20/16(21) 45/30(50) 238
Общее количество люков в 16 7 228
башне и корпусе1
Огневая мощь
Марка орудия К>/К37 Л-112
Калибр орудия, мм/длина 75/24 76,2/30,5
ствола в калибрах
Вес снаряда^, кг 5,72 6, 23 108, 9
Начальная скорость 385 612 159
бронебойного снаряда,м/с
Бронепробиваемость на
дистанции, в мм : 49 60 122,4
- 1000 м 58 70 120, 6
- 500 м
Таблица 2. Общее соотношение характеристик средних танков Т-34-76 и РгК\у-1\Т) (ТТД РгК\у-1\Т) приняты за 100%)
Боекомплект О]
ШвЩНОКШЕИИеИЕ] Н
Максималь ная
Средняя скоро по шоссе
Средняя скоро по проселку
Запас топлива
Дальность хода по
Дальность хода-
Размеры
134
100,5
105, 6
-8-^7
в т . ч ♦
-Мз.
корость гкм/ч
ть движения
ть движения
Подвижность
166,6
124
128
ІЄДВИ!
рбс
Дальность хода по целине
~7~
О, 75
Давление на грунт, т^.г/с>1"
Отношение Ъ/В (длшМ ^Ьща^ ОЦе^Ща «Тр опорной повер^сдачаиу вой ширине колеи)
109
[Ж
200
1 Ш-г2£
93
^сро
гы, в 1941 г.,
Защита
295
300
150
167
22®о
Огневая мощь
108, 9
159
122, 4
цпоппыо дан
0,62
идца-;г^четверки>>9 ^Ьудет| следующей. Т-34 имел абсолютное г ревосходство
6
1 74
128
120^9
Удобство
33
75
80
75
71
40
43
6 6
48,3
над Рг-ГУ в защите---коэффициент 219,3, значительное преиму-
щество в подвижности - коэффициент 136,1, существенное в огневой мощи - 121,4 и абсолютно уступал в удобстве работы экипажа и эксплуатации - 48,3.
Итак, попытаемся увидеть, что стоит за этими коэффициентами, памятуя при этом, что практически любая особенность конструкции имеет свои плюсы и минусы, то есть отражает сделанный создателями выбор приоритета. Если же дополнить
эти данные сопоставительным анализом компоновочной схемы Т-34 и Рг-1У, то станет ясно, каким образом советским конструкторам удалось добиться столь значительного превосходства над своим противником.
Главное преимущество Т-34 - в защите - было достигнуто благодаря использованию увеличенных (так называемых рациональных) углов наклона брони - до 60° в лобовой и 45° в боковой проекции.12 Но минусы, или цена, этого превосходства были настолько же велики. Из-за склонения листов брони внутрь уменьшился забронированный объем корпуса и башни.13 Это привело к тому, что 26-тонный танк оказался тесным даже для четверых членов экипажа, в то время как экипаж немецкого 20-тонного Рг-ГУТ) включал пять человек. В тесной башне «тридцатьчетверки» размещалось всего два человека: заряжающий орудия и командир, исполнявший, кроме того, обязанности наводчика. В реальных условиях боя это отвлекало командира от исполнения его главных обязанностей: управления собственно танком и подчиненным ему подразделением - взводом, ротой батальоном и т.д.
Такой же ценой - уменьшением внутреннего объема - было куплено и превосходство в подвижности и огневой мощи.14 Установка на Т-34 мощной 76-мм пушки Ф-34 и мощного, но крупногабаритного, дизельного двигателя также поглотила часть объема боевого отделения.
Кроме того, преимущество в защите Т-34 обеспечивалось и малым в сравнении с немецким танком количеством эксплуатационных и рабочих люков - 5 против 12 у Рг-ГУБ. На практике это означало, что для посадки и высадки каждый член экипажа немецкого танка имел свой собственный люк, в то время как в советском танке было всего два люка на четверых. Излишне говорить, что это означало в условиях боя.
Эти недостатки советского танка усугублялись низким качеством и конструктивными недостатками приборов наблюдения, остававшимися на уровне начала 1930-х гг.15
В итоге все преимущества Т-34 в защите и огневой мощи были «куплены» ценой колоссального отставания в эксплуатационных характеристиках и прежде всего удобстве работы экипажа. Советский танк, превосходя своего противника в защите, оказался тесным и неудобным для работы экипажа. Выбирая
между защитой, огневой мощью и удобством советские конструкторы, в отличие от своих противников, предпочли поступиться удобством.16
Еще одно, присущее Т-34, сочетание минусов и плюсов -приоритет простоты и дешевизны конструкции в ущерб качественным характеристикам конструкции в целом. Характерной чертой компоновки Т-34 было расположение моторной и трансмиссионной установки в кормовой части машины. Немцы во всех своих танках использовали раздельную схему -двигатель в корме, трансмиссия впереди. Схема Т-34 имела свои преимущества. Главное среди них - простота установки и обслуживания. Минусом этого решения была система приводов управления, идущая через весь танк от места механика-водителя к трансмиссии, что многократно увеличивало усилие на рычагах управления и крайне затрудняло переключение передач.17
Точно так же примененная на советском танке индивидуальная, пружинная система подвески с катками большого диаметра, будучи в сравнении с подвеской Рг-ГУ очень простой и дешевой в изготовлении, оказалась габаритной в размещении и жесткой в движении.18
Оценивая в целом ментальную составляющую конструкции Т-34, можно сказать, что его превосходство в защите, подвижности и огневой мощи было достигнуто за счет удобства и эффективности. Прямым следствием этого стала парадоксальная ситуация начала войны: Т-34 из-за перегруженности командира и плохих приборов наблюдения19 не мог реализовать свое абсолютное огневое превосходство над танками противника.20
Однако ментальный аспект характеристик технического объекта проявляется не только в результате прямого сопоставления двух аналогичных образцов. Пожалуй, даже более ярко он сказывается при анализе динамики боевых характеристик советских и немецких танков на протяжении войны.
С целью определения этой динамики необходимо провести сравнение характеристик модификаций Т-34 и соответствующих средних танков панцерваффе в 1941 - 1944 гг.
Первыми начали модернизацию своих танков немцы. Это и понятно: появление Т-34 произвело большое впечатление на
танкистов вермахта.21 Ответом на него стала модернизация германских танков. И в этом ответе очень ярко проявились ментальные особенности решения проблемы повышения эффективности танка как объекта национальной технической культуры.
Весной 1942 г. на вооружение вермахта появляются Рг-1У модификаций «Б» и «С», в которых нашел отражение опыт бое-столкновений с советскими танками. Германские конструкторы радикально повысили огневую мощь путем установки новой пушки - К\¥К40 с длиной ствола 48 калибров (вместо прежней пушки К\¥К37 с длиной ствола 24 калибра), что позволило увеличить бронепробиваемость в 1,6 раза. Существенно усилено бронирование: на 66 % лоб корпуса и башни, на 50 % борт корпуса и башни. Достигнуто это было за счет увеличения массы Рг-1У на 3,5 т и снижения подвижности.22 Но главным было то, что удалось сохранить прежние условия работы экипажа. Другими словами, германские конструкторы ради усиления огневой мощи и защиты предпочли пожертвовать лишь подвижностью, но не удобством.
В течение первого года войны Т-34 также подвергся модернизации. Но она носила совсем иной характер: конструкторы пытались устранить наиболее вопиющие недоработки машины, выявленные еще до войны. Была улучшена трансмиссия, воздухоочистители, увеличен боезапас и т.д. Самым заметным изменением конструкции «тридцатьчетверки» стала разработка новой башни. Однако мотивом было не стремление улучшить условия работы экипажа и сделать наконец-то башню трехместной, а требования технологии: новая башня стала более простой в изготовлении, и теперь ее можно было отливать в формах машинного изготовления, штамповать с помощью мощного пресса и использовать автоматическую сварку при сборке.
Таким образом, изменения Т-34 были продиктованы иным, нежели у Рг-1У, приоритетом: упрощением и удешевлением производства. Задача увеличения или хотя бы сохранения огневого превосходства над модернизируемыми немецкими танками даже не ставилась. Похоже, что модернизация немецких танков осталась для советского руководства незамеченной.
График 1. Динамика относительных характеристик советских и германских средних танков в 1940 - 1944 гг. (показатели германских танков взяты за 100 %)
Сравнение Т-34 с модернизированным Рг-1УС по описанной выше методике показывает, что советский танк по-прежне-му сохранял свое преимущество в защите, но коэффициент превосходства сократился с 219,3 до 179,6. Относительная подвиж-
I до 137,9, но щи - со 121,4 гнии удобства
1ение характе-1 практике это сравнялись с ке на расстоянию корпуса цество в удоб-наблюдения и злучил явный боя.
В итоге к весне 1942 г. немецкие конструкторы, ограничившись весьма скромными изменениями в конструкции Рг-ГУ, решили «проблему Т-34». Модернизированные немецкие танки весьма успешно боролись с советскими «тридцатьчетверками».23
Казалось бы, германское командование имело все основания направить свои дальнейшие усилия на расширение производства модернизированных танков, закрепив достигнутое пре-
Размеры —д— Подвижность -X— Защита ф Огневая мощь —Ж— Удобство
восходство. Однако летом 1942 г. было принято совсем иное решение: приступить к созданию новых танков - Рг-У «Пантера» и Рг-У1 «Тигр». И причины этого были отнюдь не оперативностратегического или военно-технического характера, поскольку в этот период германские войска добились весьма впечатляющих успехов, и не в последнюю очередь - благодаря эффективным действиям танковых войск.
В действительности, появление «Тигров» и «Пантер» объяснялось исключительно желанием немецкого руководства продемонстрировать превосходство германского оружия и прежде всего превосходство техническое.24 Выявившееся осенью 1941 г. превосходство Т-34 было воспринято немцами очень болезненно, как своего рода вызов, как нечто, противоречащее их представлениям о чертах, присущих немецкой нации и ее культуре, в том числе технической. Иначе говоря, превосходство Т-34 было воспринято немцами именно как ментальный вызов (!).
Для немецкого руководства было очень важно восстановить пошатнувшуюся веру войск в превосходство над противником. С этой точки зрения одной из главных функций новых немецких танков изначально должна была стать демонстрация силы.
Мы рассмотрим только один из числа новых немецких танков, призванных парировать «вызов Т-34» - Рг-У «Пантера». Именно он должен был стать новым массовым средним танком вермахта, и при его создании очень рельефно проявились особенности ментальной составляющей немецкого «ответа».
Как и прежде, обратимся к внешнему виду Рг-У «Пантера». Он значительно отличается от Рг-1У. И в линиях корпуса и башни «Пантеры» можно без труда увидеть черты схожести с Т-34. Это, прежде всего, рациональные углы наклона брони корпуса и башни, новая схема подвески с использованием больших катков ходовой части и, наконец, широкие гусеницы.
Анализ ТТД обоих танков выявляет достаточно неоднозначную картину. График сопоставления характеристик показывает, что с появлением «Пантеры» практически все относительные показатели Т-34 резко упали. Так, огневая мощь снизилась с 93,2 (относительно Рг-1УС) до 70,3, а удобство работы советского экипажа - с 52,7 до 39,4. Несмотря на то, что «Пантера» оказалась очень тяжелой и большой (эти показатели для Т-34 -на 20 % меньше), германским конструкторам удалось почти сравняться с «тридцатьчетверкой» в подвижности. В это верится с
трудом, но почти 45-тонный Рг-У лишь на 6 % уступал в подвижности Т-34-76.25 (Рг-ІУ уступал «тридцатьчетверке» почти на 38 %). Даже былое преимущество Т-34 в защите было сведено к минимуму - до 111,4.26
В процессе создания «Пантеры» очень ярко проявились ментальные особенности германского ответа на «вызов Т-34». Германские конструкторы получили задание превзойти советский танк именно в тех качествах, которые более всего поразили немецких танкистов: огневая мощь, защита, маневренность. Наиболее простым вариантом, как это предлагали некоторые немецкие танкисты, было копирование Т-34.27 Однако, оставляя в стороне все технические и технологические проблемы этого варианта, хотелось бы сказать, что с точки зрения ментального подхода это было нереально. В «Пантере» немецкие конструкторы воплотили максимум возможного. И, даже заимствуя конструктивные решения Т-34, они сохранили прежние ценностные ориентиры и, несмотря на кардинальное различие Рг-ІУ и Рг-У, их ментальная модель осталась прежней.
Во-первых, как и модернизированный Рг-1У, «Пантера» отличалась резко возросшей огневой мощью. Но, как и у Рг-1У, достигнуто это было за счет увеличения длины ствола до 70 калибров, что позволило повысить бронепробиваемость нового орудия в 1,6 раза.
Кардинальное усиление бронирования «Пантеры» обеспечивалось утолщением брони и применением рациональных углов ее наклона. Лобовой лист «Пантеры» толщиной 80 мм был наклонен под углом 55°, что увеличивало его бронестойкость почти в 2 раза.
В аналогичной ситуации с Т-34, не будем забывать, это привело к существенному уменьшению внутреннего объема танка и вынужденному размещению люка водителя в лобовом листе. Однако в случае с Рг-У результат получился обратным: по величине внутреннего забронированного объема он превзошел все советские танки и большинство германских. Секрет этого прост: решая ту же самую задачу, что и советские конструкторы, их германские коллеги не стали наклонять листы брони вовнутрь, уменьшая тем самым забронированный объем, а раздвинули их вовне, тем самым увеличив объем.
Главные минусы этого варианта - существенное увеличение размеров и веса танка. По своей массе - 45 т - Рг-У далеко обогнал Т-34 (28,5 т) и почти сравнялся с советскими «тяжеловесами» - КВ (47,5 т) и НС (46 т).
В результате авторам проекта «Пантеры» удалось кардинально увеличить защиту, огневую мощь, улучшив условия работы экипажа, но пожертвовав увеличением габаритов и массы, а значит подвижностью. Соотношение приоритетов осталось тем же, что и при модернизации Pz-IV. Следовательно, можно говорить о сохранении прежней ментальной модели и в случае с «Пантерой».
По сути, принятый в серийное производство танк Pz-V «Пантера» фирмы “MAN” и стал «немецкой тридцатьчетверкой», то есть тем, что немецкие конструкторы были в состоянии максимально позволить себе, заимствуя «русские идеи». Но это лишь подчеркивает ментальные различия германского и советского подходов к решению одной и той же проблемы.
Появление Pz-V «Пантера» на поле боя кардинально изменило соотношение сил. Новый немецкий танк мог поражать лобовую броню Т-34 уже на расстоянии 1 500 м, в то время как «тридцатьчетверке» для пробития лобовой брони «Пантеры» нужно было приблизиться на расстояние менее 100 м.28 Другими словами, лобовая броня «Пантеры» на дистанциях реального танкового боя оставалась практически неуязвимой для огня Т-34-76.
Истинные качества новых немецких танков и степень их превосходства над советскими «тридцатьчетверками» самым драматическим образом проявились летом 1943 г. во время Курской битвы. Теперь уже «Пантеры» и «Тигры», безнаказанно расстреливали Т-34 и КВ с немыслимых для нас дистанций в 1,5 - 2 км, сами оставаясь неуязвимыми.29
Победа Красной армии на Курской дуге далась ценой тяжелейших потерь советских танковых войск. По официальным данным, в Курской оборонительной операции было потеряно 1 614 танков и САУ из 5 130, имевшихся к началу. Ежесуточные потери составили 85 машин.30 Соотношение потерь на поле боя составило 1:3 в пользу противника.31
Теперь уже советские танковые генералы забили тревогу. Командующий 5-й гвардейской танковой армии, части которой встретились на поле боя под Прохоровкой с новыми германскими танками, генерал П.А. Ротмистров писал в своем докладе по итогам Курской битвы: «Наши танки на сегодняшний день потеряли свое преимущество перед танками противника в броне и вооружении... Наличие мощного вооружения, сильной брони и хороших прицельных приспособлений у немецких танков ставит явно в невыгодное положение наши танки... Приходится с горе-
чью констатировать то, что наша танковая техника... за годы войны не дала ничего нового, и... наши танки Т-34 и КВ потеряли первое место, которое они по праву имели среди танков воюющих стран в первые дни войны».32
После Курской битвы советское руководство в свою очередь оказалось в ситуации поисков ответа на «танковый вызов» вермахта. Применительно к средним танкам это был «вызов “Пантеры”».
И в советском ответе на этот вызов также ярко проявилась его ментальная составляющая.
Ответом на появление «Пантеры» стал Т-34-85 - «герой» многих фильмов, в том числе и киноэпопеи «Освобождение». Анализ компоновки и ТТД Рг-У и Т-34-85, отраженные в графике 1, показывают, что новой «тридцатьчетверке» удалось сравняться с «Пантерой» по огневой мощи - коэффициент 102,7, несколько улучшить показатель защиты - до 118,3, кардинально были улучшены условия работы экипажа Т-34-85 - до 83,7. И все это - при незначительном снижении подвижности - до 103,5. В целом преимущества «Пантеры» были сведены на нет. Каким образом и за счет чего были достигнуты столь впечатляющие результаты?
Напомним, что немцы, стремясь кардинально увеличить огневую мощь «Пантеры», вооружили ее новой, специально разработанной пушкой К\уК42, причем того же калибра 75 мм, что и Рг-1У. Сохранение прежнего калибра имело ряд достоинств: удавалось избежать существенного роста массы и габаритов орудия, сохранить размер боекомплекта и скорострельность. Минусом было ограничение маневра огнем из-за большой - около 5м -длины ствола, и повышенная сложность изготовления. Но главное - немцы были вынуждены пойти на все издержки создания и запуска в серию совершенно нового орудия в ходе войны.
Советские конструкторы избрали другой путь. Огневую мощь новой «тридцатьчетверки» они обеспечили за счет увеличения калибра орудия - с 76 до 85 мм. При этом потеряли все те плюсы, что давало сохранение прежнего калибра, но выиграли в увеличении бронепробиваемости в 1,7 раза по сравнению с Т-34.33 Но главное в другом: за основу новой танковой пушки С-53 была взята зенитная пушка «85 мм образца 1939», что значительно удешевляло и ускоряло производство танковых орудий.34 Другими словами, советские конструкторы, стремясь быстрее ответить на «вызов “Пантеры”», не стали «мудрствовать лукаво» и создавать что-то новое, а взяли то, что подходило по характеристикам.
И опять главным приоритетом для оказалась простота, а значит и дешевизна, конструкции.
В этом сказалось кардинальное различие двух ментальных моделей - советской и германской. В подобной ситуации немецкие конструкторы предпочитали разрабатывать новое орудие, не считаясь с затратами и временем.
Весьма примечательное для советского танка улучшение удобства работы экипажа стало результатом появления у «тридцатьчетверки» новой башни: она наконец-то стала трехместной, обрела командирскую башенку и новые приборы наблюдения.
Изменения этих характеристик хорошо видны на графике 1. Характеристики новой «тридцатьчетверки» и «Пантеры» сблизились при минимальном превосходстве модернизированной «тридцатьчетверки» в огневой мощи и подвижности, заметном преимуществе в защите и значительном отставании в удобстве работы экипажа. В результате минимальных изменений в конструкции Т-34 (увеличенная башня с новым орудием) советским конструкторам удалось свести к минимуму преимущества «Пантеры».
Но в этом противоборстве был еще один весьма важный аспект.
Структура немецкой ментальной модели жестко задавала единственную возможность ответа на «русский танковый вызов»: достижение полного технического превосходства. Но ментальное табу - необходимость сохранить удобство (большой забронированный объем) - оставляло единственную возможность для этого: увеличение массы и размеров. В результате возникала фатальная последовательность: необходимое усиление защиты и огневой мощи при сохранении большого забронированного объема вело к росту массы, а значит - к необходимости создания нового двигателя, новой подвески, трансмиссии и в итоге - нового танка. Вот почему в ходе войны, начиная с 1942 г., немцы были вынуждены создавать, по сути, новое поколение танковых вооружений. Каждый из этих танков являл собой в полном смысле слова последний образец немецкой техники, воплощая все ее достижения.35
Самым существенным минусом такого варианта «ответа на вызов» стал значительный рост трудоемкости и стоимости нового танка. По трудоемкости «Пантера» превзошла Рг-1У почти в два раза (то есть вместо одной «Пантеры» можно было произвести два Рг-1У).36 С точки зрения целесообразности и критерия «стоимость - эффективность» такой ответ в условиях войны был
невероятной роскошью. Но немецкое руководство предпочло именно этот вариант противостояния советскому «танковому вызову». Почему?
Думается, главной причиной стало желание продемонстрировать немецкое техническое превосходство. Танки для этой цели подходили более всего. Демонстрация была адресована и противнику, и своим солдатам. В начальный период войны в подобной демонстрации особой нужды не было: успехи блицкрига говорили сами за себя. А вот после его провала и вступления войны в иную фазу - длительного противоборства потенциалов -такая потребность возникла. Поражения зимы 1941/42 гг. и особенно зимы 1942/43 гг. подрывали веру вермахта в свое превосходство. Демонстрация технического превосходства и мощи должна была, с одной стороны, восстановить ее, с другой - сломить крепнущую веру противника в собственные силы.
Именно этот аргумент и стал решающим при утверждении плана операции «Цитадель». Германское командование имело достаточно информации о глубине русской обороны на направлениях планируемого удара. В своем приказе перед началом операции Гитлер поставил цель сокрушить ее на самом укрепленном участке фронта, внушив тем самым противнику мысль о бесполезности всякого сопротивления германской военной машине. В своем обращении к немецким солдатам фюрер полагался на мощь новых танков и надеялся возместить их техническим превосходством «численное превосходство русских в танках».37 Если бы не это желание устроить демонстрацию технического превосходства, то германское командование скорее всего предпочло бы, как и раньше, прорыв обороны противника в наименее защищенном месте, переигрывая его за счет превосходства в маневре и взаимодействии войск.38
Прямо противоположная ситуация существовала в производстве советских танков. Наша ментальная модель имела иные приоритеты, и соответственно - ограничения, свою «священную корову» - сохранение массовости производства,39 а значит и простоты конструкции. Это было личным и очень жестким требованием И.В. Сталина. Свое «кредо» в этом вопросе он сформулировал в начале войны в ходе обсуждения проекта модернизации Т-34. По словам главного конструктора Т-34 A.A. Морозова, Сталин высказался образно: «...Во время пожара не конструируют насосы, а носят воду во всем, что можно использовать». И далее: «Категорически запретив даже думать о каких-либо «лучших» танках и связанной с этим перестройке промышленности на их
выпуск, Сталин дал указание о всемерном расширении производства танков Т-34 и ограничении их модернизации усилением артиллерийского вооружения и улучшением обзорности».40 Именно поэтому советские конструкторы, совершенствуя и средние, и тяжелые танки, всегда шли по пути выбора самых простых и дешевых вариантов: максимальная унификация новой модели со старой, использование уже отработанных конструкций, узлов, механизмов, вооружения. Все недостатки, вызванные простотой новых моделей, искупались массовостью их производства.
Жесткое требование ГКО и лично И.В. Сталина постоянно увеличивать производство танков41 заставляло советских конструкторов всемерно удешевлять производство, постоянно сокращая трудозатраты. И в этом направлении удалось добиться впечатляющих результатов. К началу 1945 г. трудоемкость изготовления Т-34 снизилась по сравнению с 1940 г. в 2,4 раза, в том числе бронекорпуса - в 5 раз, дизеля - 2,5 раза.42 И это в условиях, когда без снижения количества производимых машин был совершен переход к производству Т-34-85 вместо Т-34.
Неудивительно, что на протяжении всей войны советская промышленность сохранила абсолютное превосходство в количестве произведенных танков.
График 2. Производство советских и германских средних танков в 1940 - 1945 гг.43
16000 -12000 -8000 -4000 -
0 -
1940 1941 1942 1943 1944 1945
1940 1941 1942 1943 1944 1945
Рг-ГУ,У 280 480 994 4791 6974 897
Т-34 97 2996 12520 15696 14 648 10403
«шах» 8327 14472 1815
Но советская ментальная модель имела еще одно существенное достоинство. Самое простое усовершенствование советских танков - например, установка на Т-34 новой пушки - заставляло немецких конструкторов разрабатывать новые модификации, которые по своей сложности, а значит и стоимости, многократно превосходили советский вариант. Пытаясь превзойти в рамках собственной ментальной модели лучшие качества Т-34, они обрекали себя на создание машин заведомо и несравнимо более дорогих и сложных, а значит и малочисленных.44 В рамках этой модели ответа на «ментальный вызов» Т-34 немецкие конструкторы попадали в заколдованный круг. Не будучи в состоянии превзойти советские танки в массовости производства, они были вынуждены делать ставку на качественное превосходство, а следовательно - на непрестанные модернизации уже существующих моделей и разработку новых еще более совершенных.45 В рамках этой модели ответа на советский «танковый вызов» немцы не имели ни одного шанса хотя бы приблизиться к советским показателям массового производства танков.46
Кроме того, принятие на вооружение совершенно новых, к тому же более сложных, типов танков в экстремальных условиях войны неминуемо приводило к тому, что машины получались «сырыми»: недоведенными, со множеством «детских болезней», «лечение» которых требовало значительного времени и усилий.47
И, наконец, еще одно прямое следствие попытки германских конструкторов ответить на «вызов Т-34» в рамках собственной ментальной модели. Утяжеление новых немецких танков с 20 - 22 т до 45 - 70 т привело к тому, что их оперативная и тактическая подвижность резко снизились.48 Вследствие этого Рг-У и Рг-У1 превратились в противотанковое средство (танки-истребители) в отличие от Рг-Ш и Рг-1У, которые были ударным средством маневренной, наступательной войны.49 Летом 1944 г. генерал-инспектор танковых войск вермахта Г. Гудериан вынужден был констатировать: «Пехотные дивизии не удавалось обеспечивать необходимым количеством противотанковых средств, и недостаток в них приходилось возмещать танками. В результате, несмотря на ежемесячное производство в среднем 2 ООО бронемашин всех типов, они не использовались для выполнения основной их задачи - ведения решительного наступления».50 Продолжающийся же рост производства советских танков только усугублял это следствие, заставляя германское руководство все более и более склоняться к идее использования танков прежде всего для противотанковой обороны.51
Другими словами, ответ на ментальный «вызов Т-34» в рамках немецкой ментальной модели привел к отказу от прежней концепции использования танков. В результате немецкая армия потеряла свое оружие, принесшее ей столь впечатляющие победы в 1939 - 1942 гг.
Обращение к советским и германским танковым вооружениям периода 1941 - 1945 гг. (на примере средних танков) с целью выявления ментального аспекта военно-технического противоборства позволяет прийти к следующим выводам.
Анализ динамики характеристик советских и германских средних танков выявил явно выраженную устойчивость иерархии приоритетов в развитии как советских, так и германских танков. И несмотря на существенные, порой кардинальные, изменения в конструкции, структура ментальных моделей оставалась неизменной. Другими словами, пределы возможных изменений в конструкции танка оказались заданы представлениями конструкторов и военных специалистов о том, совокупность каких качеств и компромиссов должен представлять собой танк -то есть ментальными ограничениями. И немецкие специалисты не могли допустить мысль, что танк может быть неудобным для экипажа и за счет этого возможно увеличить его огневую мощь или защиту.
Ментальная составляющая конструкции советского танка Т-34 позволила увеличить его массовое производство в ходе войны, что вместе с параллельно осуществленной ограниченной модернизацией позволило компенсировать мощь новых немецких танков, сохранив при этом все свойства Т-34 как элемента системы танковых вооружений.
Ментальная составляющая конструкции германского танка позволила немецким конструкторам превзойти советские танки лишь по огневой мощи, но ценой потери новыми танками их прежнего свойства как элемента системы танковых вооружений. Это означало, что они не сумели в рамках собственной ментальной модели найти адекватный ответ на «вызов Т-34».
Примечания
1 История России. XX век. М., 1996. С. 414; Новейшая история Отечества. XX век. Т. 2. М., 1998. С. 119 — 120; Кацва Л.А. История России. Советский период: 1917 - 1941 гг. М., 2002. С. 442; Великая Отечественная война, 1941 -1945: Военно-исторические очерки. Кн. 1. М., 1998. С. 79.
2 См.: Неизвестный Т-34. М., 2001. С. 4; Шмелев И. История танка (1916 -1996). М, 1996. С. 138 - 139.
3 Великая Отечественная война, 1941 - 1945. Кн. 1. С. 511, 514.
4 См.: Радзиевский А.И. Танковый удар (танковая армия в наступательной операции фронта по опыту Великой Отечественной войны). М., 1977. С. 258 — 261.
5 В данном случае эксплуатационные характеристики понимаются двояко: как удобство обслуживания танка, так и удобство боевой работы экипажа.
6 При сравнительной оценке ТТД танков используется методика «сопоставления массива структурированных данных». Массив тактико-технических данных образуется путем привлечения максимально доступного количества технических и тактических свойств танков, полученных при обращении к имеющимся характеристикам в специальной и исследовательской литературе, опубликованным схемам, чертежам, фотографиям, музейным экспонатам. Полученные данные структурируются по пяти категориям: размеры, защита, подвижность, огневая мощь, удобство эксплуатации. Эта методика применяется при обращении к аналогичным объектам противоборствующих сторон, в данном случае — советских и германских средних танков. Полученные результаты составляют таблицу данных. Далее путем пересчета данных вычисляются коэффициенты соотношения характеристик танков. При этом данные одного ряда (данные Pz-IV) принимаются за 100 %, а соответствующие им показатели Т-34 пересчитываются в условную величину (коэффициент). Затем определяется среднее арифметическое для каждой группы, которое и является условным (относительным) показателем избранной характеристики. Так, показатель Т-34 образца 1940 г. «219,3» для характеристики «защита» означает, что советский танк превосходил своего германского противника по совокупному уроню защиты более чем в 2 раза.
7 Составлено по: Барятинский М. Тяжелый танк «Пантера» // Приложение к журналу «Моделист-Конструктор». 1997. № 2(11); Он же. Средний танк Т-34 // Приложение к журналу «Моделист-Конструктор». 1999. № 3(24). С. 2 — 32; Он же. Средний танк Т-34-85 // Приложение к журналу «Моделист-Конструктор». 1999. № 4(25); Он же. Средний танк Panzer-IV // Приложение к журналу «Моделист-Конструктор». 1999. № 6(27). С. 2 — 32; Радзиевский А.И. Указ. соч. С. 258 — 261; Неизвестный Т-34. С. 61 — 62.
8 Сравнительная бронестойкость корпусов и башен танков в данном случае считается обратно пропорциональной количеству люков и вырезов.
9 В 1941 г. Т-34 получил на вооружение новое орудие Ф-34 с длиной ствола в 30,5 кал.
10 Штатный фугасный снаряд танковой пушки.
11 Бронепробиваемость стандартной гомогенной броневой плиты по нормали (угол 90°) штатным бронебойным снарядом.
12 Увеличение угла наклона брони было эквивалентно увеличению ее толщины согласно формуле c=a:cosA, где а — толщина брони, А — угол наклона листа брони от нормали. В результате лобовая броня Т-34 толщиной в 45 мм, наклоненная под углом 60є, была эквивалентна 90 мм брони, расположенной под углом 90є.
13 Одним из минусов такой схемы бронирования стало расположение люка механика-водителя в лобовом листе корпуса, что серьезно ослабило защиту танка, поскольку попадание снаряда в люк механика неминуемо приводило к разрушению лобовой брони (см.: Коломиец М. «Пантеры» на Курской дуге // Танко-Мастер. 1999. № 5. С. 40).
14 Огневое превосходство Т-34 означало, что его пушка Ф-34 могла поразить лобовую броню любого немецкого танка уже на расстоянии 1 ООО м. При этом немецкие танки могли пробить броню Т-34 только на расстоянии менее 300 м.
15 Перечисленные недостатки компоновочных и конструктивных решений Т-34 унаследовал от танков предшествующей серии БТ-5 и БТ-7. Этот малоизвестный факт противоречит распространенной в литературе точке зрения, согласно которой Т-34 задумывался как танк нового поколения. По сути, Т-34 возник как результат последовательной и глубокой модернизации БТ-7. Именно поэтому в проекте «тридцатьчетверки» оказались архаичные решения по вооружению (первоначально предусматривалось 45-мм орудие), компоновке, подвеске, трансмиссии, приборам наблюдения. Полноценным танком нового поколения должен был стать только Т-34М, в проекте которого эти недостатки были устранены. Но его производство так и не было начато.
16 Выявленные ценностные приоритеты — результат не только конструкторского решения. «Тридцатьчетверка» была своего рода «народным танком», ибо в ее концепции отразились ментальные установки не только инженеров, но и танкистов. Автор известных мемуаров, член военного совета танковой армии генерал Н.К. Попель дал впечатляющую оценку Т-34: «“Тридцатьчетверку” я бы назвал танком-песней. И танкисты меня поймут. В ней достигнута удивительная гармония качеств, необходимых в бою, — огневой мощи, бронирования, подвижности. Ее не страшит бездорожье, она прокладывает себе путь и по песку, и по грязи. Ведет огонь с остановок и в движении. Ее двигатель могуч и неприхотлив. К этому прибавляется еще и гармония линий. Наклоны брони, округлость башни, приземистость — все рационально, все дышит целеустремленностью, волей, силой» {Попель Н.К. Танки повернули на запад. М.; СПб., 2001. С. 223 — 224). Весьма символично, что в перечне боевых качеств совершенно не нашлось места ни обзорности, ни связи, ни условиям работы экипажа. Они действительно никем — ни танкистами, ни конструкторами — не рассматривались как сопоставимые по значимости с огневой мощью, защитой и подвижностью.
17 Прямым следствием этой схемы стало то, что Т-34 просто не мог использовать всех скоростных возможностей своего 500-сильного двигателя, а сцепление и коробка передач быстро выходили из строя (см.: Барятинский М. Средний танк Т-34. С. 32).
18 Систему подвески Т-34 также унаследовал от танков серии БТ. Простая и технологичная в изготовлении, она из-за большого размера катков, а значит, малого количества опорных точек на гусеницу (пять вместо восьми у Рг-1У), и пружинной амортизации приводила к сильному раскачиванию машины в движении, что делало совершенно невозможной стрельбу с ходу. Кроме того, в сравнении с торсионной подвеской она занимала на 20 % больший объем (Неизвестный Т-34. С. 36).
19 Один из поразительных примеров тому — курсовой пулемет Т-34, установленный в лобовой броне танка. Пулемет не имел прицела, его заменяло сквозное отверстие диаметром 10 — 12 мм в броне и шаровой установке, дававшее сектор обзора в несколько градусов. Ситуация усугублялась тем, что у стрелка-радиста не было собственных приборов наблюдения. Все это в совокупности делало невозможным ведение эффективного огня из курсового пулемета. Несмотря на то
что советские конструкторы еще в 1940 г. имели возможность ознакомиться с весьма эффективным бинокулярным прицелом курсового пулемета немецкого танка Рг-Ш, прицел Т-34 так и остался неизменным на протяжении всей войны, что неоднократно отмечали немецкие танкисты, удивляясь тому, что советские танки практически не ведут пулеметного огня. Недооценка советскими конструкторами значения удобства работы экипажа в целом сохранялась очень долго, что липший раз доказывает ее ментальную заданность. Так, весной 1942 г. конструкторы Кировского завода получили задание разработать новую модель танка, способную противостоять снарядам 88-мм немецкой пушки при одновременном снижении веса танка. Задача эта была решена все тем же испытанным путем — радикальным уменьшением внутреннего забронированного объема и сокращением численности экипажа до трех (!) человек за счет отказа от радиста и заряжающего. Однако опытный экземпляр КВ-13 не прошел ходовые испытания: выявилась чрезмерная перегрузка командира машина, из-за чего он не мог выполнять свои основные функции (см.: Попов Н.С., Петров В.И., Попов А.Н., Ашик М.В. Без тайн и секретов. 2-е изд. СПб., 1997. С. 106 — 108).
20 Здесь же стоит искать объяснение весьма парадоксальному факту. Вывод о подавляющем преимуществе Т-34 был сделан немецкими генералами лишь по истечении четырех (!) месяцев войны, несмотря на то, что уже в июне — июле 1941 г. многочисленные образцы новых советских танков были отправлены в Германию для исследования. Судя по всему, немецкие специалисты не сумели по достоинству оценить Т-34 именно из-за низкого уровня технического совершенства.
21 Г. Гудериан, описывая действия Т-34 в октябре 1941 г. против 4-й танковой дивизии у Мценска, дал им следующую оценку: «Превосходство материальной части наших танковых сил, имевшее место до сих пор, было отныне потеряно и теперь перешло к противнику. Тем самым исчезли перспективы на быстрый и непрерывный успех». Эти слова получили впечатляющее подтверждение спустя месяц, когда в рядах 112-й пехотной дивизии, под ударами Т-34 возникла паника. Это был первый случай с начала русской кампании (Гудериан Г. Воспоминания солдата. Ростов-н/Д, 1998. С. 231, 245).
22 При сокращении удельной мощности с 15 до 12,7 л.с./т танк сохранил прежние динамические характеристики: скорость движения по шоссе и пересеченной местности. Увеличение лишь удельного давления на грунт с 0,75 до 0,84 кг/см2 было отчасти компенсировано применением более широких гусениц — 400 мм вместо 360.
23 Одновременно осенью 1941 г. — весной 1942 г. модернизации подвергся и другой танк РапгеууаЯе — Рг-Ш. Он получил 50-мм орудие К\уК-39/Ь60 с длиной ствола 60 кал. В результате летом — осенью 1942 г. на долю модернизированных орудий танков Рг-Ш и Рг-1У пришлось 64,4 % из общего числа подбитых Т-34 (см.: Барятинский М. Средний танк Т-34. С. 30).
24 Убежденность в собственном техническом превосходстве была положена в основу решения о начале войны против СССР. Г. Гудериан признавал позднее: «К началу войны против России мы думали, что сможем рассчитывать на техническое превосходство наших танков над известными нам в то время типами русских танков, что смогло бы до некоторой степени сократить известное нам значительное численное превосходство русских». Осенью 1941 г. это превосход-
ство было оспорено успешными действиями советских «тридцатьчетверок», и тогда была поставлена задача «снова добиться технического превосходства над русскими» (см.: Гудериан Г. Воспоминания солдата. С. 117, 284).
25 Повышение подвижности «Пантеры» было обеспечено установкой нового двигателя мощностью 700 л.с., более совершенной коробки передач, новой системой подвески. Все это стало результатом стремления немецких конструкторов обеспечить Pz-V возможность прицельной стрельбы с ходу.
26 Здесь необходимо дать пояснение. Относительное преимущество Т-34-76 перед «Пантерой» в бронировании сохранилось только благодаря большей толщине брони на второстепенных участках — крыша, борт и корма башни, борт и днище корпуса. Но самое главное — на Т-34 по-прежнему было в два раза меньше эксплуатационных люков. В то же время «Пантера» имела двойное превосходство в бронировании самых опасных участков — лоб корпуса и башни.
27 См.: Гудериан Г. Воспоминания солдата. С. 284. Вопреки широко распространенному мнению о якобы технологической и технической невозможности скопировать Т-34, первый проект «Пантеры», разработанный фирмой “Daimler-Benz”, во многом походил на Т-34. Однако он был отвергнут по настоянию военных специалистов, опасавшихся, что во фронтовых условиях это приведет к массовым ошибкам в опознании танка и его обстрелам своими войсками (см.: Барятинский М. Тяжелый танк «Пантера» // Приложение к журналу «Моделист-Конструктор». 1997. № 2(11). С. 2 - 3).
28 См.: The artillery armament of the Soviet tanks, 1940 - 1945 // Armada. 1999. № 4 (http://www.battlefield.ru/gims/defin_4_r.html).
29 Во время знаменитого сражения под Прохоровкой одна из танковых бригад 5-й танковой армии потеряла в ходе одной лишь атаки 50 машин из 71. Они были расстреляны огнем немецких тяжелых танков и самоходок, стрелявших с дальней дистанции (Замулин В. Неизвестная битва великой войны // ТанкоМастер. 1999. № 5. С. 16).
30 По этому показателю Курская битва оказалась на четвертом месте за весь период с июля 1941 г. по май 1945 г. Самые большие ежесуточные потери в танках и САУ — 90 единиц — оказались в Воронежско-Ворошиловградской операции (28 июня — 24 июля 1942 г.). В целом же в 1943 г. потери советских танков и САУ выросли по сравнению с 1942 г. в 1,5 раза — 23,5 тыс. против 15,6 тыс. (см.: Россия и СССР в войнах XX века: Статистическое исследование. М., 2001. С.483-485; Великая Отечественная война, 1941 — 1945: Военно-исторические очерки. Кн. 2. Перелом. М., 1998. С. 448).
31 См.: Замулин В. Указ. соч. С. 22.
32 Неизвестный Т-34. С. 56.
33 Теперь орудие «тридцатьчетверки» пробивало лобовую броню башни Pz-V с расстояния в 1 000 м и бортовую броню корпуса и башни с расстояния до
2 000 м (см.: The artillery armament of the Soviet tanks, 1940 - 1945 // Armada. 1999. № 4 (http://www.battlefield.ru/gims/defin_4_r.html).
34 Для увеличения выпуска Т-34-85 Сталин разрешил наркому вооружения Д.Ф. Устинову сократить производство зенитных орудий 85 мм, увеличив за этот счет производство танковых пушек. Верховный главнокомандующий возлагал на новые танки очень большие надежды. В декабре 1943 г. в беседе с наркомом танковой промышленности В.А. Малышевым он сказал, что если Красная
Армия получит к весне 1944 г. 500 — 600 танков ИС с 122 мм орудиями и 1 500 Т-34-85, то летом война закончится (см.: Малышев В.А. «Пройдет десяток лет, и эти встречи не восстановишь уже в памяти» // Источник. 1997. № 5. С. 123).
35 На новых немецких танках появились такие новинки того времени, как автоматическая коробка передач, привод управления танком с помощью рулевого колеса, система продувки ствола орудия после выстрела (эжектор), приборы ночного видения, автоматическая система пожаротушения и др. Инженер Э. Шнейдер, характеризуя развитие германских танковых войск во время войны, писал: «Развитие немецких танков шло не только по линии повышения их основных показателей, то есть огневой мощи, маневренности и броневой защиты, но и по линии улучшения управления танками на поле боя за счет расширения секторов обзора, обеспечения бесперебойной связи по радио между танками и усовершенствования внутританкового переговорного устройства» {Шнейдер Э. Техника и развитие оружия в войне. СПб.; М., 1998. С. 306 - 307).
36 См.: Барятинский М. Средний танк Рапгег-1У. С. 30.
37 Манштейн Э. Утерянные победы. М.; СПб., 2002. С. 524.
38 При обсуждении операции «Цитадель» в среде германского руководства вполне понимали все издержки этого плана. Один из танковых генералов вермахта Ф. Меллентин отмечал, что в случае удара по Курскому выступу «немецкая армия лишалась всех своих преимуществ, связанных с ведением маневренных действий, и должна была вести бои с русскими на выбранных ими позициях. А ведь кампания 1941 и 1942 годов доказала, что наши танковые войска фактически не знали поражений, если получали возможность свободно маневрировать на огромных просторах России. Вместо того, чтобы попытаться создать условия для маневра посредством стратегического отступления и внезапных ударов на спокойных участках фронта, германское командование не придумало ничего лучше, как бросить наши замечательные танковые дивизии на Курский выступ, ставший к этому времени сильнейшей крепостью в мире» {Меллентин Ф.В. Танковые сражения: Боевое применение танков во Второй мировой войне. СПб.,
1998. С. 271).
39 Эта задача была сформулирована Сталиным вскоре после начала войны. По воспоминаниям наркома танковой промышленности В.А. Малышева, в январе 1942 г. Сталин очень жестко потребовал от руководителей военной промышленности производить в массовом количестве оружие, хорошо показавшее себя в боях, «не внося в него никаких изменений» (см.: Малышев В.А. Указ. соч. С. 118). И всякий раз, когда возникал вопрос о принятии на вооружение новой модификации или модели, Сталин ставил одно и то же жесткое условие: количество производимых танков не должно снизиться ни на одну машину.
40 Цит. по: Костенко Ю.П. Танк (человек, среда, машина). М., 2000. С. 39.
41 Одним из ярких примеров подобных требований служит история организации производства Т-34 на заводах в Челябинске. В июле 1942 г. нарком танковой промышленности И.М. Зальцман поставил перед коллективом Кировского танкового завода задачу освоить выпуск танков Т-34 в месячный (!) срок, не допуская при этом снижения продолжающегося производства танков КВ. «Считается, что это технически невозможно, — сказал нарком. — В Центральном
Комитете партии мне так и сказали: «Да, технически невозможно, но Родине это нужно. И кировцы должны это сделать...». Ровно через месяц ворота заводского цеха покинули первые «тридцатьчетверки» (см.: Неизвестный Т-34. С. 48).
42 См.: Оружие Победы. М., 1987. С. 235. Такая ситуация наблюдалась и в производстве тяжелых танков: трудозатраты производства ИС-2 оказались в 2,3 раза меньше, чем КВ-1, несмотря на то, что технический и боевой потенциал первого был в 1,3 раза выше (см.: Костенко Ю.П. Указ. соч. С. 38).
43 Составлено по: Encyclopedia of German Tanks of World War Two. L., 1993. P. 261 — 263; Барятинский М. Средний танк Т-34; Он же. Средний танк Т-34-85 (показатель «шах» дает представление о возможном количестве танков Pz-IV всех модификаций, произведенных заводами Германии в случае гипотетического отказа от принятия на вооружение Pz-V «Пантера»).
44 Очень точно эту перспективу отразил Г. Гудериан, который, оценивая программу производства «Тигров» Pz-VIH вместо Pz-IV, писал, что «с прекращением производства танков Pz-IV германские сухопутные войска должны ограничиться 25 танками «Тигр», выпускаемыми ежемесячно. Следствием этого могло бы быть полное уничтожение германских сухопутных войск за очень короткий срок» (Гудериан Г. Воспоминания солдата. С. 293).
45 Именно этим и объясняется невероятно большое количество принятых на вооружение модификаций немецких танков. Так, во время войны было принято на вооружение 12 модификаций Pz-III, 10-Pz-IV, 4—Pz-V.
46 Существовала, правда, гипотетическая возможность подобного рода. Если бы германское руководство довольствовалось качествами модернизированного Pz-IV и отказалось от планов производства «Пантеры», то появлялась вполне реальная возможность увеличить производство Pz-IV в 1944 г. до 14 472 в год, практически сравнявшись с числом произведенных Т-34 — 14 648.
47 Это обстоятельство, кстати, и стало одной из существенных причин провального дебюта «Пантер» в сражении под Курском. Из 196 участвовавших в сражении Pz-V 162 вышли из строя по техническим причинам (см.: Барятинский М. Тяжелый танк «Пантера». С. 19). Только в 1944 г. «Пантера» окончательно избавилась от своих «детских болезней».
48 Например, запас хода новых немецких танков оказался настолько мал — для «Тигра» по шоссе 150 км и 60(!) км по пересеченной местности, для «Пантеры» соответственно — 200 и 80 км, что предписывалось всячески ограничивать их марши своим ходом и использовать железнодорожный транспорт. Один из немецких пехотинцев вспоминал: «Я всегда радовался, увидев наши танки, особенно «Тигры». Единственной проблемой был необычайно малый запас хода. Поэтому мы всегда лишались танковой поддержки именно тогда, когда она была более всего необходима» (цит. по: Тигр: Легендарный танк Panzerwaffe. Киров,
1999. С. 39).
49 Эта особенность новых танков выявилась уже в ходе Курской битвы. Лобовая броня «Пантеры» была практически неуязвимой для огня советских танков и противотанковой артиллерии, в то время как бортовая броня корпуса и башни пробивалась даже снарядами 45-мм орудия (см.: Коломиец М. Указ. соч. С. 40). Это означало, что «Пантера» могла реализовать свое преимущество только в обороне, поскольку, действуя в наступлении, она неминуемо подставляла под огонь противника свои уязвимые борта.
50 Г. Гудериан, характеризуя использование немецких танковых войск в 1944 г., отмечал, что «пехотные дивизии не удавалось обеспечивать необходимым количеством противотанковых средств, и недостаток в них приходилось возмещать танками. В результате, несмотря на ежемесячное производство в среднем 2 ООО бронемашин всех типов, они не использовались для выполнения основной их задачи — ведения решительного наступления». {Гот Г. Танковые операции; Гудериан Г. «Танки вперед!». Смоленск, 1999. С. 231).
51 См.: Гудериан Г. Воспоминания солдата. С. 336. Э. Миддельдорф, в годы войны офицер германского Генерального штаба, признавая, что Т-34 был для немецкой пехоты «настоящим кошмаром», все же пришел к выводу, что «было бы крупной ошибкой расходовать для борьбы с танками противника такое дорогостоящее боевое средство, как танк» (см.: Миддельдорф Э. Русская кампания: тактика и вооружение. М., 2001. С. 288, 291).
