CC BY
34
ИСТОРИОГРАФИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ И ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2021. Т. 8, № 3 (31). С. 80-91. УДК 93/94
DOI 10.24147/2312-1300.2021.8(3).80-91
Е. С. Норкина
СЮЖЕТЫ ДРЕВНЕЕВРЕЙСКОЙ ИСТОРИИ
В ТРУДАХ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ «РУССКО-ЕВРЕЙСКОЙ» ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В НАЧАЛЕ ХХ в.*
Впервые в российской историографии специально исследуются особенности и история разработки древнееврейских сюжетов истории в трудах представителей «русско-еврейской» интеллигенции начала ХХ в. В центре внимания - общее понимание авторами еврейской истории, риторика текстов, структура и акценты изложения, выбор авторами ключевых фигур и сюжетов, заимствования и отступления от устоявшихся традиций нарратива в еврейской историографии. Автор демонстрирует постепенный переход российских еврейских историков от простого пересказа событий согласно Библии к вдумчивому осмыслению нескольких спорных научных версий тех или иных фактов древнееврейской истории, а также понимание её в контексте истории остальных держав древнего Востока: представители русской иудаики всё чаще обращают свои взоры к истории внутренней жизни евреев и их культуры.
Ключевые слова: евреи; иудаизм; «русско-еврейская» интеллигенция; древнееврейская история; нарратив.
E. S. Norkina
ANCIENT JEWISH HISTORY IN THE WORKS OF REPRESENTATIVES OF THE RUSSIAN JEWISH INTELLIGENTSIA IN THE RUSSIAN EMPIRE AT THE BEGINNING OF THE 20th CENTURY
For the first time in Russian historiography, this article specifically examines the features and history of the development of ancient Jewish history plots in the works of representatives of the Russian-Jewish intelligentsia of the early twentieth century. The author focuses on the general understanding of Jewish history by Russian Jewish intellectuals, the rhetoric of the texts, the structure and accents of presentation, major choice of key figures and plots, borrowing and deviations from the established traditions of the narrative of Jewish historiography. The author demonstrates the gradual transition of Russian Jewish historians from a simple retelling of events according to the Bible to a thoughtful understanding of several controversial scientific versions of certain facts of Hebrew history, as well as understanding it in the context of the history of other powers of the Ancient East. Representatives of Russian Jewish Studies are increasingly turning their gaze to the history of the inner life of Jews and their culture.
Keywords: Jews; Judaism; Russian Jewish intelligentsia; ancient Jewish history; narrative.
* Исследование выполнено при поддержке гранта РФФИ (проект № 20-09-41014) «От Святой Земли до рабовладельческой формации: история Древнего Ближнего Востока в российской исторической науке XX в.».
Во второй половине XIX в. исторический нарратив стал значимым фактором, влиявшим на идентичность евреев в России. Появилась группа «русско-еврейской» интеллигенции, оторвавшейся от традиционного еврейства и искавшей некую опору в стремлении создать национальную культуру. В этот период формируется русская иудаика, или Wissenschaft des Judentums, - сфера еврейских исследований на русском языке, представленная академическими учёными в области еврейской истории и литературы, имевших высшее образование и работающих в академической сфере. Их интересы сосредотачивались на раннесредневековой истории евреев России, истории еврейских сект. Представители русской иудаики видели в своих работах выполнение социальной миссии. Они хотели «вписать» российскую еврейскую историю в общее прошлое мульти-этнической и поликонфессиональной Российской империи. Им важно было интегрировать историю евреев, традиционно рассматриваемых русскими исследователями и публицистами в качестве странного и опасного меньшинства, в органическую часть русского имперского государства. Развитие иудаики для российских еврейских учёных также являлось способом создать новые смыслы и формы в еврейской общинной жизни [1].
Интерес российской исторической науки к евреям изначально стимулировался имперской властью, озабоченной еврейским вопросом. Власти необходимо было получить представление о еврейской культуре и религии, и в связи с этим правительственные эксперты в еврейском вопросе М. Берлин и Н. Переферкович приступили к изучению истории евреев [2]. Позднее вполне закономерными стали обращение и интерес российских еврейских общественных лидеров и учёных именно к истории евреев в России. В этой группе наиболее крупными авторами работ по истории евреев России были И. Оршанский, А. Я. Гаркави, С. Цинберг, С. А. Бер-шадский, Ю. И. Гессен, С. М. Дубнов. Поворотным пунктом в развитии русской иудаики стало образование Еврейской историко-этно-графической комиссии при Обществе распространения просвещения среди евреев в 1892 г., преобразовавшейся позднее в Исто-
рико-этнографическую комиссию [3, с. 31]. Комиссия занималась сбором исторических и этнографических материалов, выпуском научных трудов.
Многие труды российских еврейских исследователей начала ХХ в. по истории российского еврейства и по сей день не утрачивают актуальность. Современные историки В. Щедрин [1; 2], М. Фабрикант [4] изучают нарратив еврейской истории в Российской империи. Однако пока нет специальной работы, посвящённой особенностям и истории разработки древнееврейских сюжетов в трудах представителей российской еврейской интеллигенции начала ХХ в. Эти сюжеты наряду с другими факторами влияли на формирование идентичности еврейской читательской публики в Российской империи. В данной статье мы восполним отмеченный пробел. Методологически во многом мы используем опыт современных российских историков С. Б. Криха и О. В. Метель, изучавших советскую историографию древности [5]. В этой связи нас интересует общее понимание авторами еврейской истории, риторика текстов, структура и акценты изложения, выбор авторами ключевых фигур и сюжетов, заимствования и отступления от устоявшихся традиций нарратива еврейской историографии. Важно понимать возможное влияние, которое оказала на российских еврейских авторов сложившаяся традиция исто-риописания их предшественников - еврейских историков, влияние немецкой иудаики, а также состояние русской библеистики начала ХХ в. В целом многие представители российской Wissenschaft des Judentums выбирают мотив страдания для построения своего нарратива, отражающего разные исторические периоды. Это связано с проблемами обоснования культурного своеобразия своей нации и её исторической значимости [4, с. 167]. Не следует забывать и о том, что в конце XIX - начале ХХ в. многие авторы задумываются над вопросами о причинах стойкости еврейского народа и ведут поиск ответов в истории.
Хронология интересующих нас сюжетов истории ограничивается периодом с древнейших времён до греческого владычества над Иудеей (IV в. до н. э.). Мы проанализируем труды историков и публицистов
С. М. Дубнова, М. Я. Хашкеса, Л. Каценель-сона, М. А. Соловейчика и коллектива авторов во главе с М. Вишницером, издавших «Историю евреев» (1914). Не все они получили высшее образование в российских университетах, но их глубокие познания в истории и семитских языках, еврейских религиозных текстов, богатый опыт общественной и издательской деятельности способствовали успеху в создании трудов.
Ко времени появления древних сюжетов еврейской истории в трудах российских еврейских учёных уже сложилась определённая традиция историописания. Большинство трудов как в России, так и за рубежом принадлежали перу богословов и были написаны с религиозно-исторической точки зрения. Богословы критической школы трактовали израильский народ как избранный, а его религию и культуру - как нечто не соизмеримое с религией и культурой других народов, и их мало занимала та среда, в которой жил Израиль, и влияния, которым он подвергался [6]. «Светские» историки, авторы «всеобщих историй», также включали в свои обзоры древнюю историю Израиля, но и быстро усвоили мессианскую точку зрения христианских богословов. Это закономерно повлияло и на построение нарратива. До середины XIX в. в работах по истории древнего Израиля практиковался пересказ событий согласно Библии. К началу ХХ в. сложилась довольно устойчивая система расположения частей Ветхого Завета в определённой последовательности, в соответствии с этим строилась и схема истории древнего Израиля. Структура исторического нарратива выглядела следующим образом. На горе Синай Моисею Богом был дан закон, сообразно которому евреи должны были жить после поселения в земле Ханаанской. Закон устанавливал монотеизм, выступавший против изображений божества, и устраивал теократическую форму организации. Но после поселения в Ханаане закон Моисеев не соблюдался, евреи восприняли культы язычников-ханаанеев, вследствие чего вся жизнь оказалась в состоянии упадка и анархии. Пророки изобличали отпадение Израиля от их Бога и его закона, нечестие и безнравственность народа грозили ему судом божьим. Суд разразился над северным, а позднее и южным царством
в виде ассирийского завоевания. Сыны Иуды после возвращения из Вавилонского плена строго соблюдали закон Моисеев и устраивали в соответствии с ним всю жизнь в ожидании возрождения через обещанного пророками царя Мессии из рода Давидова. Эта схема мало отличалась от схемы священной истории. В целом в трудах историков первой половины XIX в. наиболее основательно разработана царская эпоха, так как её можно было воссоздать опираясь лишь на библейские книги1.
Долгое время отечественная библеисти-ка усваивала и разрабатывала достижения зарубежной науки, ушедшей далеко вперёд [6, с. 35]. Возникшая в XIX в. религиозно-историческая школа немецкого востоковеда Ю. Велльгаузена, труды французского историка Э. Ренана оказали значимое влияние на русских исследователей и вызвали резонанс в русской библеистике. В результате дискуссий к началу ХХ в. сложился комплекс наиболее спорных вопросов в древнееврейских сюжетах истории: вопрос о зависимости культуры древнего Израиля от соседних восточных культур, проблема изначальной формы религии евреев до образования государства, достоверность и хронология Исхода, природа и происхождение государственной власти в древнем Израиле.
В конце XIX в. русскоязычному читателю были доступны переводы научных трудов зарубежных историков, содержавших сюжеты древнееврейской истории. В частности, это работы французского историка Г. Маспе-ро («Древняя история народов классического Востока»), немецкого историка Г. Шиллера («Всемирная история: С древнейших времён до начала двадцатого столетия»). Сюжеты древней истории евреев основательно изучались и публиковались крупнейшими учёными-востоковедами в рамках высшей академической школы: Д. А. Хвольсоном, И. Г. Троицким, Б. Тураевым, Н. М. Никольским. Деятельность Д. А. Хвольсона заложила основы отечественной университетской семитологии [7, с. 468]. В трудах российских и зарубежных египтологов и ассирологов история Израиля рассматривалась в качестве второстепенной фигуры в рамках истории великих держав Востока. Следует принять во внимание и появление учебных пособий для еврей-
ских учебных заведений на русском языке, которые также содержали древние сюжеты истории. В частности, это учебники С. М. Дубнова, М. Немзера и С. Минора2, которые сделали еврейское историческое прошлое составляющей национального сознания многих поколений российских евреев [1, Р. 112].
Зарождение и интенсивное развитие научной иудаики в Германии XIX в. оказало существенное влияние на построение нарра-тива более поздними историками еврейства как в России, так и за рубежом. Труд немецкого историка Г. Греца «История евреев с древнейших времён до настоящего времени» (1853-1857) был первым систематическим изложением истории евреев как летописи духовной жизни народа. В двенадцатитомной «Истории евреев» он рассматривал еврейский народ как живой организм, продолжающий непрерывное национальное существование со времён патриархов. К библейским источникам Грец относился как к условно исторически достоверным, считая необходимым совмещать их критическое научное изучение с личным пребыванием на исторической территории их формирования и географическим сопоставлением событий3. «Настоящий исторический рассказ» Библии для него начинается с книги Исхода, что в дальнейшем так же будет заимствовано и последователями Греца. Данные древнейших библейских книг он пытается по возможности подкрепить более поздними и книгами пророков, вошедшими в Танах . Для Греца история еврейского народа была прежде всего историей его веры и духа, поэтому больше внимания он уделял духовной жизни, чем социальному и экономическому аспектам.
Первые переводы работ Г. Греца на русский язык появились в России в 1880-х гг. Его труды оказали влияние на крупнейшего российского еврейского историка С. М. Дубнова. Дубнов стал наиболее активным автором исторических работ и относился к тому поколению, которое с энтузиазмом взялось за изучение истории своего народа и видело в этом некую национальную миссию. Получив традиционное еврейское образование и не имея опыта обучения в российском университете, он смог создать основательные научные труды. Во многом значительная
часть его творчества основывалась на открытом и скрытом противостоянии с Гаркави, представлявшим академическую науку [8, с. 143-167; 9].
Вслед за Грецем Дубнов в первые годы своего научного творчества видел в истории евреев главным образом историю иудаизма. Дубнов отмечал регресс еврейской историографии с 1880-х гг. в отношении всех исторических периодов, кроме библейского. По его мнению, историки не создавали ничего нового и лишь дополняли уже известное. При этом он отмечает прежде всего заслуги библейских критиков, а в наименьшей степени - роль еврейских учёных. Благодаря открытиям в области ассирологии оживилась деятельность в этой области в начале ХХ в. Дубнов в своих трудах рассуждает об особенностях еврейской историографии древнего периода истории. Он порицает традицию его разработки в узкотеологическом и большей частью тенденциозном направлении, но, с другой стороны, понимал причину этого. Еврейские историки, исходившие из национального понимания древней истории, не могли полностью отрешиться от сложившейся традиции в связи с боязнью задеть религиозное чувство евреев. Это же, по его мнению, влияло отрицательно и на творчество Греца, и самая слабая часть у Греца - именно древнейшая история до греко-римского владычества. Грец освобождается от оков теологии только во второй половине древней истории, где библейская традиция ослабевает. Вместо долго живших теологического и телеологического метода Дубнов призывает историков усвоить социологический подход5.
В 1890-х гг. С. М. Дубнов решил издать небольшой курс всеобщей еврейской истории, который мог бы послужить источником знания для широкой публики. Он понимал, что написание монографии с опорой исключительно на первоисточники займёт у него много времени и усилий, поэтому решил обратиться к новейшей западной литературе. Он воспользовался курсами еврейской истории С. Бека и М. Бранна6 и, радикально их переработав, издал с дополнениями в двух томах. Русское издание получило название «Еврейская история от конца библейского периода до настоящего времени» (Одесса, 1896-1897) и вышло в двух томах. С. Бек -
раввин в Лисе - в своём труде практически во всём следовал за Г. Грецем и не претендовал на оригинальность в исследовании фактов, тогда как М. Бранн - заместитель Греца в Бреславской семинарии - был ближе к источникам. Признавая некоторые недостатки трудов на первый взгляд, Дубнов избрал именно эти работы в качестве основы. Эти труды показались ему наиболее оптимальными, так как в довольно сжатой форме давали читателю представление обо всей еврейской истории [10, с. 231].
Дубнов «соединил» эти две книги, а там, где изложение не соответствовало его плану, он переработал и использовал другие источники. Древний период истории, под которым подразумевался период до завоевания Иудеи Навуходоносором в 586 г. до н. э., выглядит как введение и представлен в виде краткого обзора. «Обзор древнебиблейского периода» составлен по образцу обзора, помещённого в книге Бранна, но с большими отступлениями во многих местах. Цель данного обзора заключалась в краткой характеристике библейского иудаизма. В этом обзоре сжато излагаются ключевые моменты библейской истории в хронологической последовательности в духе устоявшейся традиции: деятельность Моисея, Исход, государство при Сауле, Давиде и Соломоне, падение Израильского царства и т. д. Далее он расширяет фактическую и повествовательную стороны текста. В первом томе период Второго храма изложен по труду Бека со значительными дополнениями и поправками. Дубнов признаёт, что ему часто приходилось отступать от воззрений Бека и Бранна в изложении фактов, и потому он освободил этих авторов от ответственности за многие изложенные в работе суждения7.
Книга быстро распространилась, но не удовлетворила Дубнова с научной точки зрения, и спустя некоторое время он предпринял самостоятельный труд под названием «Всеобщая история евреев от древнейших времён до настоящего». Он не решался выходить за рамки «среднего курса» и намеревался сделать из неё скорее введение к своему большому труду по истории евреев в Польше и России. По этому плану в 1901 г. был выпущен первый полутом «Всеобщей истории ев-реев»8, обнимавший период до вавилонского пленения и пострадавший от ограничений
духовной цензуры. В современных Дубнову научных работах по истории древнейшего периода было принято начинать изложение событий с момента завоевания Ханаана или эпохи возникновения царской власти, а предыдущие эпохи описывались в позднейших параграфах в форме обзоров народных преданий. Дубнов отступил от этой традиции и поместил в книге два отдела: 1) доисторический, или кочевой, 2) героический период. Таким образом, тот период, который служил лишь в качестве краткого введения и обзора в русском издании трудов Бека и Брана, во «Всеобщей истории», превратился в весомую часть книги.
При явной опоре на библейское повествование и хронологию, Дубнов вводит в свой нарратив специальную терминологию современной ему исторической науки и анализирует экономические, политические и социальные процессы древнееврейского мира. Так, времени Судей соответствует господство родового строя, XII - середина XI в. до н. э. -период перехода от родового строя к государственному. Кроме того, перед нами уже не простое описание событий в «библейской» последовательности, а рассуждения о различных версиях тех или иных сюжетов. Например, рассказ о Вавилонском столпотворении Дубнов подкрепляет упоминанием древне-халдейского предания. Приводит выводы из рассказов о падении Вавилона, обнаруженных в древнейших клинообразных надписях и халдейских текстах и пытается представить иное видение этого сюжета греческими источниками, демонстрируя несколько версий взятия Киром Вавилона. В целом Дубнов значительно расширяет корпус источников и основополагающих работ. Он ссылается на работы историков самых разных эпох -Иосифа Флавия, Э. Ренана, А. П. Лопухина, использует данные ассирологии и египтологии. Уже в этой монографии прослеживается влияние его идеологических воззрений как теоретика еврейского национального движения: появляются рассуждения автора об «общинной автономии», которая заменила государственную самостоятельность после Вавилонского пленения9. Продолжение его «Всеобщей истории», охватывающее период после Вавилонского пленения, вышло в свет в виде нескольких статей в приложениях
к российскому еврейскому периодическому изданию «Восход» за 1902 г. Первый том его «Всеобщей истории» был переиздан в следующие годы в виде приложения к журналу «Книжки Восхода»10.
В 1910 г. появляется новый дополненный и переработанный труд Дубнова «Всеобщая история евреев от древнейших времён до настоящего»11. В предыдущей книге он рассматривал всеобщую историю лишь как некий прикладной материал к исследованиям истории евреев Восточной Европы. Теперь он видел в истории российского еврейства неотъемлемую часть всеобщей истории народа. Древнейшие сюжеты еврейской истории заняли своё место в содержании этого труда. Сам Дубнов отмечает, что коренным образом переработал древнейший период истории, опираясь на научно-критические исследования. При сравнении текстов изданий 1901-1902 и 1910 гг. прослеживаются явные дополнения и изменения фактического материала, а также эволюция взглядов учёного. Всё больше Дубнов отходит от пересказа библейского повествования, вводя анализ и рассуждения. В некоторых местах текст не подвергался переработке, но был значительно дополнен вставками абзацев с новыми фактами или размышлениями. Фактические и хронологические изменения связаны с огромным влиянием, которое оказали на Дубнова открытия в области ассирологии. В противовес библейско-критической школе отодвинуть начало израильской культуры к эпохе позднейших пророков, новая школа признаёт наличность гораздо более ранней культуры, относящейся к эпохе кочевой и первоначальной ханаанской оседлости. Здесь выявлена связь первых пластов израильской культуры с древневавилонской и древнеха-наанской. Одним из примеров является введение в текст рассуждений о сходстве содержания открытого в 1902 г. «Кодекса Хаммурапи» и древнейшей части Моисеева закона (с. 8). Дубнов продолжает называть этот период «доисторическим» в том смысле, что тогда «Израиль как нация» ещё не консолидировался. Однако теперь он уверенно отмечает, что именно в этот период образовались те нижние пласты израильской культуры, над которыми позже наслоились культурные формации, перешедшие в историю
с индивидуальным отпечатком израильского гения (с. 39). Пожалуй, это является ключевым изменением в издании 1910 г., которое выразилось в написании отдельной главы «Древнейший фонд израильской культуры». В ней изложены выводы, не подчиняющиеся взглядам школы Велльгаузена на этот период как на культурную tabula rasa. В следующих отделах древнейшей истории переработка выразилась в использовании ассирийских клинописных материалов для освещения эпох двуцарствия и ассиро-вавилонской. Значительно расширены и исправлены главы «Материальная и духовная культура эпохи двуцарствия» и «Иудейская теократия и развитие иудаизма», где приняты выводы библейской критики без её недостаточно обоснованных гипотез. Начиная с эпохи персидского владычества отмечаются размышления о диаспоре (с. 205-207) и вводятся отдельные главы о ней. Это необходимо было сделать автору для того, чтобы подчеркнуть параллелизм Иудеи и диаспоры на всём протяжении древней истории (от VI в. до н. э.).
Обращение к новым источникам и открытиям ассирологической школы повлияло и на переосмысление Дубновым хронологии древней еврейской истории. Мы наблюдаем фактологические правки в тексте нового издания. Так, Соломон умер после сорокалетнего царствования - в 977 г. до н. э согласно изданию 1901 г. (с. 119), но в 950 г. - согласно изданию 1910 г. (с. 82); 15 лет не возобновлялась постройка Второго Храма согласно изданию 1901 г. (с. 22), 16 лет - согласно изданию 1910 г. (с. 227). Дубнов также признаёт, что изменяет хронологию эпохи дву-царствия в соответствии с новыми открытиями, чего он ещё не решался сделать в предыдущем издании (с. 158-159).
Дубнов создаёт образ Ханаана как места привлекательного, к которому долгое время стремятся еврейский народ и крупнейшие державы. Он представляет географическое, климатическое его описание, более детальное - в издании 1910 г. Если в издании 1901 г. описание земли Ханаана предшествует изложению завоевания этой земли израильским народом, то в 1910 г. - описание Ханаана является одним из первых сюжетов книги. Возможно, таким образом Дубнов хотел сделать акцент на священной земле и её роли
в истории еврейского народа. Фундамент истории, по мнению Дубнова, был заложен в эпоху Моисея: именно к этому времени можно отнести начало внутреннего объединения израильских племён перед объединением территориальным. Двигателем такого объединения стал культ синайского бога Яхве. Во многом всё же Дубнов остаётся верен традиции изложения ключевых сюжетов еврейской истории. Так, возникновение царской власти автор связывает с необходимостью объединения народа во главе с сильным лидером-полководцем против внешней военной опасности. Он демонстрирует деспотический характер власти Соломона и порицает его стремление к роскоши и наложение налогового бремени на народ. Именно в период правления Давида и Соломона Израиль достиг уровня самых развитых стран Востока. Как и его предшественники, большое значение придаёт эпохе «реставрации». В целом сравнивая выбор Дубновым сюжетов, пользовавшихся более пристальным вниманием автора, нежели, например, Греца, то можно заключить, что он отбирает наиболее ключевые фигуры для нарратива в соответствии с уже сложившейся традицией. Дубнов явно не стремился к подробным описаниям характеров отдельных личностей и их подвигов, которым много внимания уделяли предшественники, в частности Г. Грец (например, о подвиге Гидеона, о личности Самсона и Самуила).
Автор демонстрирует и изменения в риторике текста. Многие случаи употребления слова «еврей» в изданиях 1901-1902 гг. заменены на слово «иудей», например: «Национальный Бог евреев превратился в универсального единого Бога» (с. 13 изд. 1902 г.) исправлено на «Национальный Бог иудеев...» (с. 223 изд. 1910 г.), подобным образом вместо «еврейской расы» - «иудейская раса», «еврейский народ» - «иудейский народ», «еврейский патриот» - «иудейский патриот» и т. п. Вероятно, это связано с желанием чётко выделить религиозный компонент в зависимости от контекста. Ещё более заметным становится употребление современных Дубнову терминов для объяснения сущности библейских событий. Так, вместо слов «оппозиция» он всё чаще прибегает к слову «партия», вместо «национального учения» -
конституция, в некоторых местах по смыслу предпочитает словосочетание «национальная культура» слову «религия». Всё чаще использует слово «автономия» в отношении самоорганизации диаспоры. Очевидно и влияние современной ему исторической литературы: «классовая экономическая борьба» при Нехемии, по его мнению, мешала национальному объединению. В целом нарратив Дубнова несмотря на его попытки полностью уйти от телеологичности изложения, носит именно такой характер: все факты и персонажи словно направлены на предстоящее национальное объединение израильского народа в государство. В риторике текстов всех трёх рассматриваемых нами трудов Дубнова присутствует словосочетание «еврейская нация», и это определение у него тесно связано с духовной жизнью и совершенствованием.
В этом труде видны попытки Дубнова уйти от намеченной Грецем и его последователями традиции в рассмотрении истории евреев как истории иудаизма. Дубнов переосмысливает условное деление истории евреев и предлагает иной взгляд, который стал поворотным в еврейской историографии. В государственный период (где ещё не исчезло из употребления теологическое деление на эпохи Первого храма и Второго храма) принципом деления должны выступать политические эпохи, что объясняется взаимоотношениями евреев с мировыми державами - древневосточными и греко-римскими. В период «рассеяния» деление, по мнению автора, следует проводить по географическим критериям, в связи со «сменою культурных гегемоний». Рассеянный еврейский народ имел в каждую эпоху культурный центр, который по интенсивности своей внутренней жизни и широт национально-культурной автономии стоял выше других центров и влиял на них. Согласно такой классификации, в конце древности и первой половине средневековья существовали два крупных центра: в Палестине эпохи «патриархов», затем в Вавилонии эпохи экзилархов (с. X-XIV). Главным центром еврейской цивилизации, по мысли историка, становилась та община, которая более всего сохранила дух внутренней независимости.
Таким образом, работа сильно преобразовалась, и Дубнов сам это подчёркивал:
«То, что должно было служить введением к главному труду жизни, само стало трудом жизни и заняло место рядом с ранее намеченным» (с. Х-Х1У). Дубновское открытие мобильных диаспоральных центров как движущей силы еврейской истории, автономной еврейской общины, сделало евреев нацией и сделало еврейскую историю доступной для масс [1].
Первый том «Всеобщей истории евреев» (1910) получил неоднозначную оценку современников. Публицист и общественный деятель Д. Пасманик в 1911 г. выступил с довольно резкой критикой всего труда. Что же касается «библейской» части монографии, то, по его мнению, Дубнов не придерживается стройного повествования, переходя от критики к традиционному изложению, получая в итоге «нечто смутное» [10, с. 430-431] Кроме того, Пасманик обвинил Дубнова в том, что в его труде отсутствовал международный контекст при рассмотрении им истории древнего Израиля, поэтому автор так и не смог ответить на вопрос об оригинальном начале в культуре древнего Израиля, без чего нельзя понять, каким образом Израиль превратился в национальную личность. Далее Пасманик указывает на главный недостаток работы Дубнова: принижение им роли социально-экономического фактора в жизни Израиля. Поскольку Израиль вёл сильную социальную борьбу, как и другие народы, то анализ социального фактора, по мнению Пасманика, мог бы дать более правдивое освещение древним событиям еврейской истории [10, с. 431].
В период подготовки книги Дубновым появились работы и других историков. Так, вышли в свет труды востоковеда и писателя Л. Каценельсона. Получив и традиционное еврейское образование, и профессию врача в российском университете, он серьёзно занялся научной исторической, литературной и общественной деятельностью. Также он включился в работу Общества для распространения просвещения между евреями в России и активно выступал на общественных площадках и периодических изданиях с предложениями либеральных политических альтернатив царскому правительству. Как и его соратники, был озабочен проблемами сохранения еврейской идентичности народа.
Интерес к древней еврейской истории был для него одним из основных, и в ней главные рассуждения были обращены к примерам сохранения еврейского самосознания в истории. В одной из своих статей «Вавилонское пленение» он выдвигает гипотезу о причинах сохранения еврейского народа как единого целого в рассеянии и анализирует их на примере вавилонского пленения. Согласно этой гипотезе, с одной стороны, живучесть еврейского народа поддерживается враждой к нему соседних народов. В этом смысле примечательно использование автором современного ему и широко бытовавшего термина «юдофобия». С другой стороны, сохранение народа могло быть обусловлено сложным комплексом ритуалов и обычаев, создающих особую атмосферу вокруг еврея и изолирующих его от всех окружающих12. В период Вавилонского пленения ни первое, ни второе условия не играли решающего значения. Важнейшим для сохранения еврейского народа стало появление и деятельность пророков, одухотворивших евреев. Резко выделяющим статью Каценельсона в ряду других работ становится его смелое опровержение легенды о полном исчезновении десяти колен Израилевых13. По его мнению, ошибочность сторонников этой теории объясняется географической неточностью, допущенной авторами Второй Книги Царств. Благодетельными последствиями вавилонского пленения он называет возрождение еврейской историографии, что привело к возрождению общего народного самосознания и усилению влияния пророков на еврейский народ, повышению роли иудаизма как среди евреев, так и соседних народов, обративших вдруг к нему свои взоры14.
В 1901 г. вышла в свет «История еврейского народа от Вавилонского пленения до Танаев» М. Я. Хашкеса. К тому времени автор был известен переводом книг Г. Греца, вышедших в Москве в 1880-1885 гг. Конечно, ко времени написания своей работы он уже был прекрасно знаком с древнееврейской историей. Древнему периоду он уделил краткий обзор на несколько страниц, немного более подробным сделал описание периода Иудеи под властью персов. Главным интересом его стал период Второго храма и первые века после него. Он подчёркивает
уникальность истории израильского народа, которая проистекает из главной цели евреев: не завоевание, а духовное развитие и сохранение главной книги: «Израиль сохранил Библию, а Библия - Израиль»15. Из этого вытекают и некоторые рассуждения и объяснения причин важнейших событий древней истории. Так, красной нитью в тексте проходит мотив высшего воздаяния за отклонение от веры. Кир и его победа как воздаяние и наказание Навуходоносору за причинение вреда еврейскому народу. В этом эпизоде автор особенно эмоционален, наделяя завоевателей нелестными эпитетами. В тексте прослеживается близкое принятие к сердцу автором описание отступлений от духовного пути еврейского народа или препятствия на пути исправления. Особое значение, вслед за своими предшественниками, автор придаёт деятельности Ездры и Неемии, называя этот период новой жизнью для Иудеи. Риторика изложения довольно эмоциональна: автор явно не терпит несправедливости, которую претерпевает еврейский народ. В целом книга носит скорее описательный характер и пересказывает кратко уже известные события, направлена скорее на распространение знаний о древнем периоде еврейской истории в еврейской читательской аудитории.
В последней четверти XIX в. формируются кадры крупных учёных-востоковедов в Санкт-Петербурге. Среди них - историк и библеист М. А. Соловейчик. В его представлении книги Ветхого Завета не просто изображали историческую жизнь, а выявляли в судьбах Израиля уроки истории. Свидетельства пророков он считает достоверными. Показывает, что согласно взглядам тогдашнего еврейства именно в истории народа ярче всего проявляется божественная воля [6]. В 1912 г. М. А. Соловейчик при участии еврейских историков и публицистов М. Л. Вишницера, А. С. Гурлянда, М. Г. Сыркина, С. Л. Цин-берга и С. О. Марголина выпустил первый том «Библейский период» хрестоматии «Очерки по еврейской истории и культуре», издание осуществилось Еврейским историко-этнографическим обществом. Главной целью издания было представить историю и культуру еврейства так, чтобы показать основные черты каждой эпохи. Примечательной особенностью книги стало построение текста: за
отрывками из источников следовали научные пояснения или статьи авторов. Такую структуру авторы предприняли с целью демонстрации методики, с помощью которой наука пришла к определённым выводам. Последовательно показано, как израильский народ, изначально не выделявшийся среди остальных семитских племён, оказался к концу древнего периода носителем «самобытной духовной культуры всемирного значения»16. В основу хрестоматии положены работы виднейших историков-библеистов западной науки, в частности Э. Ренана и Д. Дармстете-ра. Все вошедшие в хрестоматию библейские тексты были заново переведены. Построение книги хронологически является классическим для начала ХХ в., однако авторы предваряют основное изложение всесторонним описанием территории Палестины. Отмечая политическую незащищённость в силу природных особенностей, авторы подчёркивают благотворное влияние египетской и вавилонской культур. Это объясняется тем, что авторы придерживаются новейших данных египтологии и ассирологии начала ХХ в. Пожалуй, цели отвечает и особенность книги -в научных статьях отсутствует описание личностей лидеров и царей, которому так часто уделяли внимание еврейские историки, как российские, так и зарубежные. Возникновение царской власти объясняется внешней необходимостью - объединением против Египта и Вавилона. Важнейшим условием объединения стало политическое ослабление внешних врагов. Примечательным является несколько умалённое в сравнении с предшественниками значение правления Давида. В научном пояснении текстов источника следует вывод: «создать великое израильское государство под своей властью ему не уда-лось»17. Правление Соломона, которому в еврейской историографии древности было принято уделять много внимания, фактически отсутствует в научном освещении. Большая часть книги посвящена деятельности и значению пророков, поднявших иудаизм на наиболее высокий уровень. Основной линией повествования проходит эволюция израильского политического строя от родового к государственному, права, духовной жизни. Удалось сочетание политической и теологической хронологии, принятой в ев-
рейской традиции делением на период Судей, Царской власти и эпоху Пророков. Книга снабжена иллюстрациями - примерами археологических находок, отображающих как историю Израиля, так египетскую и вавилонскую.
Одним из важнейших событий в российской еврейской историографии стало появление коллективного труда «История еврейского народа»18, который должен был охватить мировую историю еврейства до начала ХХ в. В нём приняли участие крупнейшие российские и зарубежные еврейские и нееврейские учёные - специалисты по разным отраслям исторической науки. Инициатором издания выступал известный еврейский историк, получивший высшее образование в Берлине, - М. Вишницер. В числе российских историков «ближайшее участие в редактировании» издания принимали Ю. Гессен, М. А. Соловейчик, А. С. Гурлянд. Вспыхнувшая в 1914 г. Первая мировая война приостановила дальнейшую работу. Успевший выйти в свет первый том охватил древнейшую историю евреев до падения Иудейского царства под натиском войск вавилонского царя Навуходоносора в 588 г. до н. э. Авторы коллективного труда объясняли, что стремятся уйти от трактовки еврейской истории как объекта воли и гонений со стороны других государств и народов, считая необходимым показать внутреннюю жизнь народа во всей её полноте. По этой причине они считают труд Греца устаревшим. Целью издания авторы отмечают новую трактовку исторического материала с акцентом на социально-экономические факторы. Часть работы сделана Соловейчиком, часть - крупнейшим российским библеистом Н. М. Никольским, подвергшим критике метод богословской и религиозно-исторической школы.
В основу первого тома работы положен труд немецкого историка Р. Киттеля (Geschichte des Volkes Israel, 1909-1912). При этом редакция вынуждена была подвергнуть текст Киттеля переработке: опустить все экскурсы в область библейской критики, заменив их особой статьёй «Библия как исторический памятник», снабдить некоторыми примечаниями. Такая переработка была необходима вследствие того, что Киттель являлся прежде всего богословом, и в некото-
рых местах изложение у него очень специальное. С переработанного немецкого текста М. А. Соловейчиком был сделан перевод работы Киттеля. Тщательно разобраны вопросы о степени достоверности книги Бытия и легенд о праотцах, книги Исхода и легенд о Моисее. Киттель отступил от шаблона библейской критики и пытался выделить историческое ядро из легенд и в преданиях о патриархах видел народные воспоминания о более раннем проникновении предков израильтян из арамейского Востока в Ханаан, пытался конкретизировать деятельность Моисея, видя в ней большой подъём к монотеизму, а не только установление культа Яхве как племенного Бога Израиля. Киттель пытался установить раннее возникновение многих институтов, которые было принято считать продуктами позднейшего времени. Именно эти утверждения Киттеля и транслируют авторы «Истории», оставляя их неизменными (с. 132, 167). Важное значение имеет попытка анализа постепенного роста израильской культуры, которой в каждом периоде отведена отдельная глава. В тексте видна некоторая телеологичность изложения, конечной целью которой является образование государства и нации. Например, о возникновении царской власти авторы пишут: «Колена Израиля давно осознавали, что они члены одной нации и это сознание приводило к временному их объединению» (с. 271). Примечательна и риторика текста: наблюдается применение выработанных современной авторам историографией исторических терминов к библейскому периоду, не аутентичных ему. Так, налоговая система народа при Соломоне называется «барщиной», а зависимое население отмечается как «оброчное» (с. 294, 297). В качестве иллюстрации к текстам использован богатый археологический материал, добытый новейшими раскопками в Палестине, археологический материал из Египта и Вавилонии (работа по подбору иллюстраций начата Соловейчиком) (с. ХШ-Х1У).
В 1918 г. появляется критический отзыв С. М. Дубнова на «Историю». Он одобряет выбор авторами работы Киттеля в качестве основы для издания, поскольку тот использует новейшие данные библейской критики и последних открытий востоковедения. Ему симпатизирует и то, что Киттель свободен от
воззрений школы Велльгаузена. Однако, Дубнова настораживает одно: уместна ли в основе подобного издания книга христианского теолога, рассматривавшего еврейскую историю преимущественно с религиозной точки зрения, при совершенно иных поставленных в издании целях19.
Таким образом, древнееврейские сюжеты в работах российских еврейских историков начала ХХ в. превратились в достаточно значимую часть еврейского историописания. С одной стороны, этому способствовали произошедшие изменения в еврейском самосознании и потребность в таких сюжетах. С другой стороны, новейшие научные открытия этого времени вызвали пристальное внимание всего учёного мира к пересмотру истории древнего Востока. В целом, российским еврейским историкам с трудом удаётся отступать от традиционного понимания древнееврейской истории как истории религии и эволюции монотеизма. В нарративе всё же постепенно отмечается переход от простого пересказа событий согласно Библии к вдумчивому осмыслению нескольких спорных научных версий тех или иных фактов древнееврейской истории, а также понимание её в контексте истории остальных держав древнего Востока. Историки обращают свои взоры к истории внутренней жизни евреев и их культуры. Во многом благодаря трудам представителей российской еврейской интеллигенции сюжеты древнееврейской истории превратились из части «Всеобщих историй» в самостоятельный исторический нарратив.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Никольский Н. М. Очерк разработки истории древнего Израиля в XIX веке // История еврейского народа. - М., 1914. - Т. 1. - С. 469-497.
2 Дубнов С. М. Учебник еврейской истории для школы и самообразования. - 3-е изд. - Одесса : Тип. Г. М. Левинсона, 1901-1910. - Ч. 1-3; Нем-зер М. История еврейского народа (от переселения евреев в Вавилон до разрушения второго храма) : для обучающихся закону евр. веры в гимназиях и евр. казённых училищах. - Вильна : Тип. А. Зака, 1882. - 152 с.; Элкан М. Руководство к преподаванию истории еврейского народа от самых древних до новейших времён, с кратким очерком географии Палестины : для евр. училищ / соч. М. Элькана, евр. учителя ; пер. с нем. - М. : Типо-литография И. Н. Кушнерева и К, 1880. -50 с.
3 Грец Г. История евреев от древнейших времён до настоящего. - Одесса i Я. Х. Шерман, 1906. - Т. 1. - С. 22.
4 Там же. С. 25
5 Дубнов С. М. О современном состоянии еврейской историографии II Еврейская старина. -1910. - N° 3. - С. 156.
6 Back S. Die Geschichte des jüdischen Volkes und seiner Literatur vom babylonischen Exile bis auf die Gegenwart. - Frankfurt, 1894. - 564 s.; Brann M. Geschichte der Juden und ihre Literatur, für Schule und Haus. - Breslau, 1893. - 511 s.
7 Еврейская история от конца библейского периода до настоящего времени i в 2 т. I д-р С. Бек и д-р М. Бранн. - Перераб. и доп. - Одесса i Тип. Исаковича, 1896-1897. - Т. 1. - 324 с.
8 Дубнов С. М. Всеобщая история евреев от древнейших времён до настоящего. - Одесса, 1901. - 228 с.
9 Его же. Всеобщая история евреев от Вавилонского пленения до настоящего времени. -СПб., 1902. - 32 с. - (Прил. к журн. «Книжки Восхода». W 10).
10 Его же. Всеобщая история евреев на основании новейших научных изследований i [в 3 кн.]. - СПб. i Типо-литография А. Е. Ландау, 1904-1906. - Кн. 1 i Древняя история от Вавилон-скаго пленения до разрушения иудейскаго государства римлянами. - 1904. - [6], 389 с.
11 Его же. Всеобщая история евреев от древнейших времён до настоящего. Кн. 1. Древнейшая и древняя история до разрушения Иудейского государства римлянами. - СПб., 1910. - XVI, 640 с. Далее по тексту в круглых скобках даются ссылки на страницы изданий С. М. Дубнова разных лет.
12 Каценельсон Л. Вавилонское пленение II Книжки Восхода. - 1902. - W 3. - С. 118.
13 Там же. С. 124.
14 Его же. Вавилонское пленение II Книжки Восхода. - 1902. - W 4. - С. 2, 5, 18.
15 Мибихов М. Я. История еврейского народа. От Вавилонского пленения до эпохи Танаев. -СПб., 1901. - С. 28-29.
16 Соловейчик М. А. Очерки по еврейской истории и культуре i ист. хрестоматия. - СПб. i Евр. историко-этнографическое общество, 1912. -Т. 1 i Библейский период. - 236 с.
17 Там же. С. 53.
18 История еврейского народа. - М. i Мир, 1914. - Т. 1. - 528 с. Далее по тексту в круглых скобках даются ссылки на страницы этого издания.
19 Критика и Библиография II Еврейская старина. - 1918. - W 10. - С. 300.
ЛИТЕРАТУРА
1. Schedrin V. A. Story within a Storyi The First Russian-Language Jewish History Textbooks, 1880-1900 II Polin. Studies in Polish Jewry. -2018. - Vol. 30. - P. 109-130.
2. Schedrin V. Jewish Souls, Bureaucratic Mindsi Jewish Bureaucracy and Policymaking in Late Imperial Russia, 1850-1917. - Detroit i Wayne State University Press, 2016. - 288 p.
3. Трунк И. Историки русского еврейства II Книга о русском еврействе от 1860-х гг. до рево-
люции 1917 г. - Иерусалим ; М. : Гешарим, 2002. - С. 12-35.
4. Фабрикант М. Нарратив еврейской истории в Российской империи: евреи как типичная «малая нация»? // Тирош. Труды по иудаике, славистике, ориенталистике. - М., 2019. -Вып. 19. - С. 156-172.
5. Крих С. Б., Метель О. В. Советская историография древности в контексте мировой историографической мысли. - М. : Ленанд, 2014. - 256 с.
6. Михейкина М. Э. Российская библеистика: от зарождения до возрождения. - М. : Мосты культуры ; Иерусалим : Гешарим, 2004. - 133 с.
7. История отечественного востоковедения с середины XIX века до 1917 года. - М. : Восточная литература, 1997. - 536 с.
8. Горовиц Б. Еврейские интеллектуалы Российской империи / пер. с англ. Ю. Табака. - М. : Три квадрата, 2017. - 368 с.
9. Кельнер В. Е. Авраам Гаркави и историческая память российского еврейства // Историческая экспертиза. - 2020. - № 1 (22). - С. 2447. - Р01: 10.31754/2409-6105-2020-1-24-47.
10. Кельнер В. Е. Миссионер истории: Жизнь и труды Семёна Марковича Дубнова. - СПб. : Мир, 2008. - 711 с.
Информация о статье
Дата поступления 30 сентября 2020 г.
Дата принятия в печать 19 июля 2021 г.
Сведения об авторе
Норкина Екатерина Сергеевна - кандидат исторических наук, доцент кафедры еврейской культуры Института философии Санкт-Петербургского государственного университета (Санкт-Петербург, Россия)
Адрес для корреспонденции: 199034, Россия, Санкт-Петербург, Менделеевская линия В. О., 5
E-mail: norichmail@yandex.ru
Article info
Received
September 30, 2020
Accepted July 19, 2021
About the author
Ekaterina S. Norkina - PhD in Historical Sciences, Associate Professor of the Department of Jewish Culture at the Institute of Philosophy of St. Petersburg State University (St. Petersburg, Russia)
Postal address: 5, Mendeleevskaya liniya V.O., St. Petersburg, 199034, Russia
E-mail: norichmail@yandex.ru
Для цитирования
Норкина Е. С. Сюжеты древнееврейской истории в трудах представителей «русско-еврейской» интеллигенции в Российской империи в начале ХХ в. // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2021. Т. 8, № 3 (31). С. 80-91. й01: 10.24147/2312-1300.2021.8(3).80-91.
For citations
Norkina E.S. Ancient Jewish History in the Works of Representatives of the Russian Jewish Intelligentsia in the Russian Empire at the Beginning of the 20th Century. Herald of Omsk University. Series "Historical Studies", 2021, vol. 8, no. 3 (31), pp. 80-91. DOI: 10.24147/ 2312-1300.2021.8(3).80-91 (in Russian).
